Текст книги "Злая Кровь (CИ)"
Автор книги: Людмила Константа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
Я чувствовала себя зверем, которого просто загнали в угол и готовы немного поиграться для удовлетворения собственных прихотей. И ощущение безвыходности просто сводило с ума, я никогда не умела мириться с обстоятельствами и не хотела этому учиться. Как любому человеку действий, мне требовался четкий план, и как только я буду понимать, что мне нужно делать, то сразу успокоюсь и смогу дальше спокойно существовать, не обращая внимания ни на какие сторонние проблемы.
Постояв немного прижавшись спиной к высокой ели, от которой исходил приятный, едва уловимый хвойный аромат, я не заметно для себя продрогла. Хотя не мудрено, вышла то я без куртки, а конец сентября здесь уже был достаточно морозным. Это в Москве до середины октября солнце и затянувшееся бабье лето, но здесь ведь, это не там.
Направляясь в смешанных чувствах обратно в аз-Зайтун, я вспомнила о Ядвиге, которая ждала меня с какими-то новостями и смею надеяться, они были хорошими. А вот после нее можно будет отправиться в библиотеку, ознакомиться с Уставом Ордена и окончательно принять подходящее для меня решение. А то я совсем не исключаю, что лучше будет согласиться на кандидатуру Ральфа, тем более, практика показала, что он умеет не только слушать, но и слышать. А это сегодня довольно редкое качество, на вес золота.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
– Тебя так долго не было, что я забеспокоилась, вдруг ты прямо сейчас убежала под венец, – неодобрительно заявила подруга.
Она, как клоун из табакерки, выпрыгнула передо мной, стоило мне подойти к началу лесопарковой зоны. Не ожидая такой подставы, я схватилась за зашедшееся в приступе паники сердце и погрозила ведунье кулаком. Честное слово, мне сначала показалось, что это Браоз как-то узнал, кто лишил его вкусного «обеда» и определил отдыхать со швабрами и тряпками.
– Тебя не было почти два часа, – настойчиво продолжила девушка после того, как убедилась, что я не спешу комментировать столь долгое отсутствие.
– Это не так уж и много.
– Но и не так уж и мало, – тут же вернула ведунья фразу, загадочно поблескивая глазами.
Тугая рыжая коса непрестанно перебрасывалась то на одно плечо, то на другое и создавалось впечатление, что она живет своей отдельной жизнью. Ведунья была похожа на живое пламя: стоять на одном месте она просто не могла, ей постоянно требовалось движение. Вот и сейчас вместо того, чтобы дать мне пройти и неторопливо шагать рядом по вычищенной от листьев дорожке, она перегородила путь и теперь нетерпеливо приплясывала на месте.
Немного устав после тяжелого разговора, после которого мыслей в голове стало еще больше, как и напряжения, я выдохнула:
– Ядвига, да спроси ты уже прямо: чем вы так долго занимались, и все. Что ты тянешь, пытаешься сыграть в тактичность, которой в тебе нет и грамма.
– Ну и чем вы так долго занимались? – тут же с жаром поинтересовалась девушка, махнув рукой на мои замечания.
Счастливый характер, сама не обижается и других в обиду не любит давать.
Пришлось поведать ведунье о слегка поменявшихся планах, так она под конец чуть от восторга не захлопала в ладоши:
– Какой же Ральф оказался благородный, а я ведь и подумать не могла, что он так может. Мне казалось, он думает только о себе, а тут сам подсказал тебе реальный выход, хотя ты очень выгодная партия со всех сторона. Тем более он тоже хотел утереть нос отцу!
– Благородство тут не при чем, – попыталась я осадить чересчур радостную подругу, – он сделал это только потому, что я бы потом когда-нибудь все равно додумалась до этого, и тогда его нормальной жизни пришелся бы конец. Я только «за», если мы будем взаимно использовать друг друга, но очень не люблю, когда это переходит в односторонний порядок.
– Ну и ладно, – фыркнула ничуть не смутившаяся ведунья, – главное, ты теперь знаешь, к кому всегда можешь обратиться за помощью.
Я выразительно покосилась на рыжую курсантку, отчего она тут же спохватилась:
– Как к партнеру разумеется. А вообще, леди-рыцарь со скальпелем это звучит, не правда ли?
– Надеюсь, я больше ни от кого не услышу подобного сравнения, – у меня не произвольно вырвался стон, когда я представила, как именно буду выглядеть в рыцарских шпорах и давать обет защищать немощных и обездоленных.
Или здесь рыцари выступают в другом контексте, нежели у меня дома?
– Да ладно тебе, все когда-то бывает в первый раз, – неожиданно принялась философствовать Ядвига, – но все же интересно, что ты чувствуешь, когда тебе приходится ломать привычные для многих здесь устои?
– И какие же устои я успела сломать?
– Ты первая женщина-маг, – начала загибать пальцы ведунья, но я не сдержалась и ехидно прокомментировала:
– Маг, который не нормально колдовать, или забыла, мои способности годны только для изменения энергетического рисунка? Сама же я не могу дать нормальный поток, только если он нужен, чтобы вылечить кого-то, тогда да, сил у меня хоть отбавляй. Такое ощущение, что этот дар сам решает, когда и как ему работать.
– Ты не понимаешь, это твоя изюминка, например я этих потоков не вижу. И вообще, стой, ты куда собралась, обратно в академию?
Она задала мне этот вопрос, когда я только-только сделала пару шагов. Высказано это было таким тоном, что я сочла за лучшее замереть на месте.
– А у тебя есть другие предложения?
Ведунья мой здоровый скептицизм не оценила, наоборот она сильно обиделась на мою реакцию и схватив за руку, потащила куда в глубь лесного массива, чуть левее, чем расположена Вилла Мистерий, наш полигон на всех практических занятиях.
– Я же тебе сказала, у меня потрясающие новости!
– Поэтому ты решила сопроводить меня в лес? – уточнила я на всякий случай, а то мало ли что.
Ядвига не обратила на мою речь никакого внимания, радостно щебеча:
– Помнишь, я говорила, что свяжусь с Красным домом, где играют в покер и если нас примут в закрытом клубе, мы сможем очень прилично заработать.
– Помню, – осторожно протянула я, все еще не понимая, куда она клонит, – только мы вроде про меня говорили!
– А ты думаешь, я буду стоять в стороне, и смотреть, как к тебе к одной все деньги стекаются? – девушка даже засмеялась от такого предположения, – у меня, между прочим, очень большая семья, я восьмой и младший ребенок! Нам никогда лишний гривенник не помешает, так что ты от меня не отвертишься.
У меня немного отлегло от сердца: очень уж не хотелось идти в незнакомое место одной. Не станешь же, к примеру, Лерою или Самаэлю объяснять, что мне вдруг понадобились деньги? С них еще станется сунуть мне их в руки и потом не принять обратно. А по мне так лучше заживо сгореть, чем оставить не оплатный долг за спиной. Поэтому для меня проще всего было заработать их самостоятельно.
– Так вот, мне утром принесли письмо из города, – ведунья понизила голос, стараясь нагнать таинственности, и заговорщицки подмигнула мне, – я-то надеялась, что в Красный дом нам предложат прийти хотя бы через месяц, когда все проверят. Туда просто так не попадешь, очень закрытое место. А в письме сказано, что нас с тобой ждут сегодня в полночь!
Что-то не понравился мне такой поворот событий и дело не в запрете не выходить в город до зимних каникул. Какая-то неясная тревога ощутимо кольнула прямо в сердце, заставляя еще раз обдумать подобный шаг.
– Что же ты рассказала хозяевам этого дома, что они так резко прониклись к нам любовью и пожелали поскорее увидеть? – я подозрительно сощурилась, прекрасно понимая, что не все так просто, как она хочет показать.
И правда, Ядвига заметила, что я не пылаю восторгом от перспективы красться ночью из академии куда-то за периметр и заметно занервничала:
– Да ничего такого я никому не говорила, просто немного приукрасила, но это же только на пользу!
– Так, стоп!
Я выдернула руку из медвежьего захвата девушки и пригрозила:
– Либо ты сейчас мне все рассказываешь, как было на самом деле или я разворачиваюсь и ухожу, и никогда туда не пойду!
– Я сказала, что ты мастер игры и в городе будешь проездом всего несколько дней, – потупив взгляд, тихо призналась Ядвига, – мол, скрываешь свое истинное имя, потому что если о нем станет известно, то никто не сядет с тобой за стол. А ты без хорошей игры не видишь смысла в жизни.
– Если бы ты об этом сказала раньше, – потеряв над собой контроль, прорычала я, при этом, не зная, что теперь делать, – я бы оставила тебя в одной каморке вместе с Браозом и посмотрела, кто из вас кого довел бы первым!
– Я это сделала, чтобы на выигрыш поставили хорошую сумму, – виновато призналась девушка.
Как она не понимает, что там собрались профессионалы своего дела и нас разденут в два счета!
– Ядвига, я не то, что не мастер, – со вздохом вытянула я из себя, – а даже не помню, когда играла в последний раз, может лет пять назад, в. Как мы на больших ставках будем играть, если ты, как я поняла, ни карт, ни правил не знаешь?
– Я думаю, мы разберемся на месте, – заявила ведунья, уверенная в своих силах.
Ну, вот как с такой спорить? Тем более, что мне действительно нужны были деньги. А во многих вопросах, как я уже убедилась, этот мир не был так сильно развит, как мир, в котором я родилась. Очень может быть, что мастер покера здесь это примерно то же самое, что у нас игрок на начальном этапе. Если это так, то можно немного смухлевать и воспользоваться своими, признаюсь, достаточно скромными познаниями.
Тем более был у меня еще один интерес, чтобы выбраться в город:
– А деньги-то у тебя хоть какие-то есть? Мне на расходы мой приемный отец ничего так и не дал, видимо Орден, закупив для меня десятилетний запас одежды, немного поиздержался.
– Есть немного, на первую ставку нам хватит, – кивнула девушка и уставилась на меня сияющими глазами, видимо до конца, не веря в свое счастье, что я согласилась участвовать в ее афере.
– Я слышала, в Сатамашо есть небольшая лавка, где работает какой-то нелюдимый, но известный лекарь и делает поистине волшебные снадобья.
– Что-то такое припоминаю, – Ядвига наморщила лоб, старательно пытаясь вспомнить, что ей про это доводилось слышать, – а тебе зачем? Ты и так сама по себе вроде неплохо справляешься.
– Не в этот раз, – коротко проговорила я, не желая развивать эту тему.
Я все время думала про медленно угасающую девочку, поработав с которой, так и не смогла понять, что именно ее мучает. На многое мог бы ответить анализ крови, но здесь его не сделаешь, не на чем будет расшифровывать. Так может этот чудо-лекарь, про которого мне наша преподавательница прожужжала уши, сможет что-то подсказать? Я уже усвоила, что здесь у многих врачевателей свои методы диагностики и лечения. Василена, к примеру, сильно полагалась только на энергетику, забывая про лекарственную силу трав.
– Мы сейчас выйдем у западной стены, она заканчивается прямо в воде и идет на спад, – чуть немного погодя проговорила Ядвига, ведя меня какими-то неизвестными тропами.
Я едва поспевала за девушкой, мелко трясясь от холода: возвращаться, пусть даже и за курткой, было нельзя – плохая примета. А вы думали, что только обычные люди в приметы верят? Как бы ни так, самые суеверные, это ведьмы, да маги.
– И как мы будем перемещаться через воду? – полюбопытствовала я со здоровой долей скепсиса, – по воздуху или может быть вплавь?
– Ты можешь даже поскакать, – парировала подруга, – но лично я поплыву на лодке. Там в камышах она есть, ее часто берут курсанты твоего факультета. Они, между прочим, мне про нее и рассказали.
– А у тебя жених знает, что тебе доверяют свои секреты оперативники?
– Нет, зачем же я буду ему портить нервную систему? Успеет еще, когда поженимся и начнем жить вместе.
Она сказала это так буднично, словно это было само собой разумеющимся. Честно говоря, мне даже стало жаль ее избранника, дай бог ему здоровья.
Лесная чаща закончилась так же резко, как и началась. Мы не заметно сами для себя выбрались на голую пустошь, где не было даже пожухлой осенней травы, сплошная черная сыра земля. Кое-где виднелись аккуратно сложенные, блестящие черные камешки правильной овальной формы, словно кто-то хотел облагородить местную природу и даже приступил к этому, а потом махнул рукой.
– Смотри, там заросли камыша и тины, нам наверняка надо туда, – ведунья указала рукой прямо перед собой, где и правда были заросли водянистой травы.
Мы поспешили в указанном направлении, и я с удивлением через некоторое время рассматривала вполне добротную лодку, с двумя небольшими веслами. Днище, без видимых прорех и дырок, у нее было покрашено в веселый синий цвет. В последний момент я снова усомнилась:
– Думаешь, с башен аз-Зайтуна нас никто не заметит?
– Может и заметит, да лица не разглядит, а так здесь даже персонал очень часто рыбу ловит, – выкрутилась Ядвига, забираясь в лодку.
Я отвязала ее от огромного камня, к которому она была крепко привязана, чуть напряглась, выводя лодку в воду, разогналась и запрыгнула сама. Все, назад дороги нет.
– До полночи много времени, я не думаю, что мы полдня будем искать того самого лекаря, – задумчиво пробормотала, с удовольствием глядя на то, как ведунья ловко управляется с веслами, чувствовалась не дюжая сноровка и опыт.
– Это тебе так кажется, тем более Красный дом находится далеко от жилых кварталов, нам понадобиться много времени, чтобы отыскать его.
Я попросила Ядвигу рассказать мне, откуда она вообще узнала про такой способ заработка и как нашла людей из этого дома. Что-то не похоже на простую девицу-курсантку.
– Все очень просто, мои два старших брата долгое время учились именно здесь и перед тем, как сюда попасть, они мне сдали все свои схроны и места, где можно отсидеться и не только.
– И люди из Красного дома знают лично тебя, как их сестру? – я все никак не могла остановиться, хотелось больше и больше подтверждений того, что все пройдет гладко.
А главное, чтобы в академии никто не заметил нашего долгого отсутствия. Боюсь даже представить, что будет, если это кто-то пронюхает.
– Мы никогда не виделись, если ты об этом, ну а так, заочно, конечно, знают. Да не бойся ты, прорвемся!
Вот именно этого я и боюсь, что придется прорываться, а так бы не хотелось.
Озеро, на котором стояла академия, было достаточно большим и глубоким, потому что к берегу мы пристали только спустя сорок минут. Хрипя на пару, мы затащили лодку в ближайшие кусты, прочно привязали к стволу ивы, и с удовлетворением оглядев дело рук своих, поднялись по небольшому отвесному оврагу.
Оглядев себя, я выругалась: ботильоны на шнуровке были покрыты толстым слоем коричневой грязи, так же, как и подол платья. Увидев меня в таком виде, Ядвига тихо захихикала:
– Что же ты не используешь бытовые заклинания, чтобы к одежде хотя бы грязь не приставала?
– Я только сейчас услышала, что такие есть, – грустно отозвалась я, – тем более все равно вряд ли мне получиться их использовать, только если ты направишь на меня, а я уже изменю так, как мне нужно.
– Лучше бы это сторону таланта развивала и забыла о врачевательстве, неблагодарное это дело, – посоветовала Ядвига.
У меня на этот счет было свое, уже давно определившееся мнение и повторять его еще раз просто не было смысла.
– Мы на какой-то окраине города, – тем временем произнесла я, глядя на хаотично выстроенные двухэтажные дома из какого-то светлого камня.
Судя по всему, здесь жили достаточно обеспеченные горожане, которые могли позволить себе иметь богато украшенные колонны и целые палисадники. Жаль, что они сейчас не цвели, здесь летом, наверное, стоит неповторимый свежий аромат цветов.
– Ты знаешь, – без тени улыбки прошептала ведунья, – а тоже догадалась.
Походив по узким улочкам и не встретив ни одного прохожего, мы, наконец, свернули наобум в какой-то сквер и вдруг оказались на огромной площади, посреди которого стояла стеклянная сфера. Именно на ней мы с Вернером прибыли из одного из замков Ордена Солнца, чтобы участвовать во вступительных экзаменах в аз-Зайтун.
– Мы в самом центре, а вон там, – я кивнула на противоположную сторону, – точно нет ничего похожего на то, что нам нужно.
Нужную лавку мы искали так долго, что на улицах Сатамашто начало медленно темнеть. За время поисков я узнала не только имя лекаря, которого здесь не только ценили и уважали, но боялись даже местные маги, но и всякие мифы, связанные с его жизнью. Говорят, он когда-то лечил известного монарха, но не сошелся со своим хозяином в едином мнении в каком-то вопросе и не стал оказывать помощь, когда венценосному заказчику она понадобилась. Теперь Алексис, а именно так его называли местные жители, сбежал на другой край света и осел в этом городе. Первые годы он вообще не покидал своего жилища, став выходить в народ только последние несколько лет.
– Твой лекарь, однако, далековато забрался, – мрачно прокомментировала Ядвига мою жалобу о том, что я не понимаю, почему нельзя было поселиться поближе.
Как-то не вписывается покосившаяся от времени двухэтажная развалюха без окон и с частично покрытой крышей и образ почти всесильного врача, к которому даже цари ходили на поклон.
– Может он, как и все не признанные при жизни гении, не любит людей и держится от них подальше, – неуверенно предположила я, подходя ближе.
Дом и правда выглядел жутко, того и гляди, рухнет и похоронит под собой все, что в нем находиться. Как можно в этом не только жить, но и принимать людей? Здесь же не вооруженным глазом видно полную антисанитарию.
– Я тоже людей не люблю, – передернувшись, доверительно сообщила мне ведунья, не делая, однако попыток приблизиться к постройке, – но это вовсе не значит, что буду делать хуже себе и жить в подобных условиях. Не понимаю, у него ведь столько клиентов, денег должно хватить на дворец, почему же тогда он живет так, с позволения сказать, скромно?
– А вы мне милая барышня в кошелек не заглядывайте, это только мое личное дело, – раздался приятный голос откуда-то сбоку.
Алексис обогнул нас по дуге и встав напротив, принялся откровенно изучать Ядвигу, на меня взглянув лишь мельком. Лекарь, а это был имен именно он, я сразу узнала описываемого восторженными горожанами чудо-врача, в крепком мужчине лет тридцати, в своей неповоротливости напоминавшем заспанного медведя. Ядвиге подобное внимание было не в новинку, но почему-то именно взгляд лекаря послужил отправной точкой для гнева.
– Ну, раз это ваше личное дело, тогда и идите, куда направлялись!
Алексис не обратил внимания на хамский тон, даже наоборот, развеселился:
– Ну, вообще то милые дамы, это вы ко мне пришли, а теперь еще и права качаете. Откуда вы только такие взялись?
– Ярослава, – позвала подруга, не сводя горящего взгляда с лекаря, – давай быстро выкладывай ему, зачем мы пришли и пойдем, а то опоздаем еще, а нас ждут очень серьезные люди.
Про серьезных людей она сказала специально, чтобы Алексис не думал, что мы простые люди. Понял это и сам лекарь, потому что откровенно рассмеялся, и вытерев выступившие от смеха слезы, провыл:
– Какая ты забавная, вся такая деловая, ой не могу… А это ты что ли, Ярослава? Интересное имя, не здешнее.
– Так я и сама не здешняя, – пожала я плечами, и подойдя к пыхтевшей все это время ведунье, осторожно наступила на ногу.
Она вскинулась было, но сообразив, что ведет себя глупо, тут же расслабилась и больше ничем не выдавала своего отношения ни к самому лекарю, ни к происходящему.
Алексис одобрительно кивнул:
– И это видно. Так что за дело вас ко мне привело? На первый взгляд вы обе абсолютно здоровы или за родственника просить пришли? Так вот, я принимаю только у себя.
Я выразительно покосилась на здание, которое вот-вот почтит с миром.
– Мы по личному вопросу, вернее за советом.
Двухметровый мужик, больше смахивающий на санитара в психдиспансере, задумчиво почесал голову, которую гордо венчала белая шапка из овчины. Он вообще был одет довольно странно: дорогие полу сапоги из кожи очень хорошей выделки, резко контрастировали с холщовыми темно-синими брюки. Венчала эту композицию грязная бежевая рубаха с расписным воротом и стегана черная безрукавка, вся в непонятных белых разводах.
Пораженно рассмотрев свалявшиеся в некоторых местах темно-каштановые волосы и давнейшую щетину, которую он носил с такой гордостью, словно за это ему должны были дать корону со скипетром, у меня вырвалось само собой:
– А вы точно тот самый врачеватель, о котором говорит все Сатамашто?
Мужчина широко ухмыльнулся, продемонстрировал ослепительно белые, ровные зубы, словно их сделали на заказ. Только вот вставленные стоматологом челюсти все равно выглядели чужеродным элементом, а здесь подобная красота могла вызвать только искреннюю зависть. Удивительно, как только одна улыбка способна изменить и преобразить человека. Алексис словно засветился изнутри, и уже не было никакого дела до того, во что он одет и насколько опрятно это смотрится.
– Тот или не тот не знаю, я слухи не люблю, пусть болтают, что хотят.
Именно этот ответ полностью меня удовлетворил.
– Мы пришли из аз-Зайтуна с просьбой помочь. Будем разговаривать здесь или все-таки пригласите в дом?
При упоминании академии лекарь сначала нахмурился, и я побоялась, что он не станет нас дальше слушать, но Алексис молча подошел к двери, распахнул ее, благо она оказалась не заперта, и приглашающе махнул рукой. Ядвига острыми ногтями вцепилась мне в предплечье, словно боялась, что как только мы войдем внутрь, нас тут же разлучат. Алексис зашел за нами следом:
– Ярослава, ты не по поводу подружки своей хотела поговорить? А то смотрю что-то она уж больно нервная. Я тут как раз недавно замечательные капельки приготовил, недельку попьет, будет как новенькая.
– Яра, почему он ко мне цепляется? – свистящим шепотом поинтересовалась ведунья, – скажи ему, что он меня не трогал.
– Сама скажи, я вам что, испорченный телефон?
– Что такое телефон? – тут же поинтересовались Алексис с ведуньей, но я проигнорировала их любопытство.
Внутри дом был совершенно иным, чем снаружи. Здесь даже стены были прямыми, без щелей, нигде не дуло, по периметру просматривалось несколько окон. Вокруг светло, тепло и вкусно пахло какой-то выпечкой. Единственное что мебели было немного, посередине большой стол с кучей стульев и вся огромная комната была превращена в кухню-столовую с кучей стеллажей, на которых вольготно расположились всевозможные склянки с мазями, настойками, травами и прочими прелестями деревенского лекаря. Такие даже у нас еще остались.
Не спрашивая разрешения, я села за стол, отметив, что первое впечатление как всегда обманчиво и вокруг царила стерильная чистота. Сам хозяин оставил нас на несколько минут, сказав, что переоденется и выйдет.
– Заклинание искажения пространства, – благоговейно прошептала Ядвига, присаживаясь рядом, – стоит – целое состояние. Только зачем оно ему нужно?
– Не хочет выделяться, – предположила я, рассматривая дом внутренним зрением.
А ведь Ядвига права, здесь явно что-то делали, повсюду энергетические след и нити, за которые так и хотелось потянуть, но я не стала этого делать. Алексис спустился к нам по крутой деревянной лестнице заметно посвежевший, в чистой льняной одежде. Волосы он тщательно расчесал назад, открыв миру широкий лоб. Отвечая на наши любопытствующие взгляды, он нехотя пояснил:
– Я иногда выбираюсь в город, новости узнать. Не люблю, когда на меня обращают внимание, поэтому предпочитаю образ нищего, так очень удобно. Так с чем вы ко мне пришли?
Тщательно подбирая слова, чтобы не спугнуть мужчину раньше времени, я рассказала об одной больной неизвестно чем курсантке и о моем сильном желании помочь ей. Проблема в том, чтобы поставить правильный диагноз, когда всех методов исследования мы были практически лишены. Была у меня мысль, что у девушки рак, но ведь это без соответствующих процедур не узнаешь!
– И ты думаешь, что у меня есть такие методы, кроме диагностики энергетики? – как-то странно покосившись на меня, поинтересовался Алексис.
– Я слышала, что ты практикуешь нетрадиционные методы, правда какие именно, никто сказать не может, – честно призналась я, – поэтому мне важно узнать, как именно ты работаешь с людьми.
– Раздевайся, – после некоторого раздумья, вдруг жестко приказал Алексис.
Я окаменела.
– Зачем?
– Посмотреть хочу, – хмуро улыбнувшись, просветил меня лекарь, – да что ы смотришь так на меня? Вот женщины пошли испорченные. Мне надо только убедиться, что на спине у тебя нет знака принадлежности к Инквизиции, а то они уже несколько лет тут крутятся, вынюхивают что-то.
Сидевшая рядом Ядвига заметно расслабилась, да что говорить, меня тоже тут же попустило. Встав и развернувшись к ним обоим спиной, я расслабилась шнуровку на груди и приспустила платье до ключиц. Чертыхнувшись, Алексис подошел ко мне вплотную, оттянув ворот, заглядывая за него и тут же отпустил.
– Чисто. Ладно, сделаю вид, что я вам поверил.
Я спокойно зашнуровала платье и села обратно на свое место, а лекарь странно улыбался каким-то своим мыслям.
– Не благородные, уже хорошо, а то эти чуть что, так сразу визжать, а это сильно напрягает. Так что именно тебе надо?
– Как вы проводите диагностику, как понимаете, что именно в человеке неправильно?
– Ты ведь сама врачеватель? Не отнекивайся, я вижу, – вдруг произнес Алексис, – пойдем на второй этаж, пока твоя подружка тут чаек попьет. Я хочу тебе кое-что показать.
Ядвига спокойно отреагировала на то, что он уводит меня из ее поля зрения на второй этаж, только шепнула, чтобы если что, то не стеснялась кричать.
Второй этаж был поделен на три комнаты, разделенные небольшим, узким коридором. Мужчина, подав мне на последних ступеньках руку, одним мощным рывком втащил меня наверх и ткнул пальцами в направлении самой крайней комнаты. Помня о правилах безопасности, которые никто не отменял, я не торопилась заглядывать внутрь.
Понимая, что от меня толку мало, Алексис сам распахнул дверь и вошел первым, а за ним уже посеменила и я, с любопытством оглядываясь вокруг.
Стены, как и на первом этаже, были перекрыты многочисленными полами, на которых стояли банки с разноцветными жидкостями, куски материи, чем-то напоминавшие грязную вату и всюду зажжённые, чуть вытянутые по форме керосиновые лампы. Посередине комнаты стояли два старых стула с высокими спинками и деревянными пошарпанными сидениями, направленные прямо друг напротив друга. Вокруг одного из них в форме идеального круга была просыпана крупнокристаллическая соль. Рядом, чуть поодаль, небольшой кованный сундук, в такой едва пометиться даже пара сапог.
– И что ты хотел мне показать? – подозрительно уточнила я, всматриваясь в несколько мрачноватую комнату.
Здесь вроде не было ничего страшного, но что-то сильно угнетало и мне не хотелось оставаться здесь дольше одной минуты. Алексис на мой вопрос не ответил, пробормотав себе под нос нечто вроде:
– Я всегда знал, что однажды кто-то, наконец, придет и освободит меня от него. Как только я тебя увидел, сразу понял, что ты именно та, кого я ждал.
– Я тебя не понимаю.
Лекарь наклонился к полу, и легко подняв сундук на руки, вплотную подошел ко мне.
– Я думал, ты знаешь мое полное имя, – несколько оторопело пробормотал лекарь, а я разозлилась:
– Интересно, откуда бы? Мы полгорода обошли, никто не знает даже откуда ты родом, не то, что фамилию или хотя в каких местах работал. Только глупые слухи, про какую-то королевскую семью, которую ты не стал лечить, и кто-то из них в итоге погиб. В академии даже про это ничего не знают, только что ты талантлив и у тебя есть свой метод диагностики.
– Наверное, я немного переборщил с конспирацией, – протянул Алексис, вручая мне свою ношу.
Сундук оказался очень легким, как будто он был абсолютно пустым, но вот заглядывать внутрь я не торопилась. Что-то нет у меня доверия к этому странному мужчине, мало ли что он туда запрятал.
– Меня зовут Алексис Джейкобс Графт. Уверен, ты слышала эту фамилию.
Такое уверенное утверждение ввело меня в короткий ступор, а потом я, наконец, сообразила, о чем он говорил. Конечно же, я слышала о его семье и не только слышала, но и активно искала любую информацию! Графт, это один из создателей Сангреаля, чудесной исцеляющей чаши, которая недавно была похищена из храма Ордена. След его потомков затерялся практически сразу, как только он ушел из жизни, правда причина смерти так и не была выявлена.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.
– Вот уже не думала, что обладателя Злой крови, – я восторженно уставилась на собрата по несчастью, но он почему-то скривился:
– Да нет, носитель крови химеры были только потомки Шимаре. А наших предков просто объединяло заклинание, которое, тем не менее, смогло только привязать к нашим родам саму чашу, но силы, чтобы управлять ею, нам в наследство так и не досталось. В отличие от тебя, ты ведь его праправнучка?
– Я слышала о том, что только благодаря ритуалам, над которыми всю жизнь работал Лукос Шимаре, у чаши есть хозяин, с которой она может работать в полную силу.
– Ты очень похожа на Лукоса, я помню все портреты твоей семьи, у вас просто одно лицо. Только потому, что я узнал тебя, так просто впустил вас в дом и разговариваю сейчас. Проверка на знаки Инквизиции была чистой формальностью, мне интересна была твоя реакция.
Меньше всего мне хотелось, чтобы меня сравнивали с этим чудовищем, сломавшим жизнь не только супругу своей дочери, но и самой Беренике, а также всем ее последующим потомкам.
– Это все очень интересно, – грубо прервала я его словесный поток, – но как ты оказался здесь и почему прячешься?
– А ты ничего не знаешь? – Алексис не выглядел удивленным, скорее озадаченным.
Мои догадки были слишком не однозначны, чтобы говорить о них вслух, поэтому я только отрицательно покачала головой:
– Не знаю что?
– Двадцать с чем-то лет назад пропала правнучка Лукоса, уже беременная тобой, больше никаких наследников у него не осталось. После ритуалов у женщин был сильно ослаблен организм, и они умирали после родов через несколько лет. Только твоя мать смогла как-то избежать этой участи и жива до сих пор, ну, насколько мне известно.
Я, что есть силы, сцепила челюсти: зная о последствиях подобных экспериментов, Лукос продолжал их проводить, при чем, на собственных внуках! Как такое чудовище могли принимать во дворе и считать великим ученым и магом, продолжая восхвалять? До сих пор во многих книгах есть упоминание о нем, будто нет более достойных людей, о которых следуют помнить, чем он.
– Исчезновение моей матери произвело на тебя такое неизгладимое впечатление, что ты решил податься в бега?
– Не вижу повода для сарказма, – вдруг обиделся Алексис, – после этого началось страшное время, где-то через год начали пропадать родственники создателей Сангреаля. Кто-то исчезал бесследно, что их до сих пор не могут найти, а кого-то находили убитым в собственном доме. Как ты думаешь, у меня есть повод бояться, тем более что последнего, кого убили, был моим хорошим другом, с которым я постоянно поддерживал связь?
