Текст книги "Злая Кровь (CИ)"
Автор книги: Людмила Константа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
– Простейшую связку для щита изучали?
Соврать, что даже книгу не открывала или честно признаться, что с практической магией у меня очень натянутые отношения? Но ведь преподаватель и так это прекрасно знает, зачем ему выставлять меня перед всеми посмешищем? Обещая мне отдельные занятия, я как-то не думала, что они будут выглядеть так. Разве я похожа на молчаливый материал, над которым можно безнаказанно изгаляться?
Пока я размышляла над правильным ответом, Зоар сделал вывод, что я в совершенстве владею подобной защитой и крикнув «выставляй щит», запустил в меня легким огненным шаром. Легким – это потому что размер этого заклинания был не больше теннисного мяча, но и его хватит, чтобы нанести мне серьезный вред.
Взвизгнув от неожиданности, я отпрыгнула в сторону, благо скорость полета Зоар намеренно замедлил, видимо все же опасаясь за мое здоровье. Шар степенно полетел мимо, не причинив мне никакого вреда. Хорошо еще, что его не привязали к конкретному объекту, иначе мне сейчас пришлось бы бегать по всему полигону.
Придя в негодование от моего неожиданного маневра, преподаватель зашипел:
– Курсантка Краснословская, это что за танцы перед факультетом?
Танцы?! Сжимая со всей силой кулаки, я развернулась к преподавателю и не менее злым голосом прошипела в ответ:
– Не вы ли недавно тестировали меня и признали, что я не могу использовать магию наравне с другими курсантами, что вы от меня хотите? Не проще ли направить меня на факультет целительства и прекратить этот балаган?
– А что, умение видеть и менять энергетическую структуру заклинания, это уже не магия? – парировал Зоар и без предупреждения направил на меня еще один шар, но подозреваю, что теперь задал ему цель: меня.
Понять, о чем говорит мужчина, я, конечно же, поняла, но зачем использовать такие экстремальные условия обучения? До меня и через простые примеры всегда нормально доходило!
Увидеть потоки, из которых состоял шар мне не составило особого труда, хотя сама ситуация нервировала и немного выбивала из колеи, поэтому руки слегка дрожали. Подумав о том, что было бы неплохо заморозить этот огненный сгусток, я просто замкнула некоторые энергетические нити шара друг на друга с желанием превратить в лед, поскольку щит в книге создавался именно изо льда. И уже через мгновение любовалась, как в метре от меня на земле поблескивает синевато-хрустальный, чуть овальный кусок льда.
Зоар удовлетворенно крякнул при виде моей работы и под оторопевшими взглядами курсантов, пнул мое творение мыском сапога.
– А говорили, что не можете использовать магию. Вы прекрасно можете ее изменять по своему усмотрению, главное знать, из чего заклинание состоит, а остальное дело техники. Большинство этих потоков не видят вообще, только ощущают, что любой набор слов – это своеобразный каркас. Вам еще нужны доказательства для обоснования, почему вы находитесь среди оперативников, а не целителей?
Не нужны, просто больше не хочется выступать подопытным кроликом, даже если сейчас он провел эту демонстрацию в первую очередь для меня, а потом уже для остального факультета. Что уж скрывать, я не первый раз слышала разговоры о том, что я лишнее звено в команде, тем более женщина. Может быть, после этого ко мне начнут относиться если не лояльней, то хотя бы уважительней.
Оставшаяся часть тренировки прошла в более-менее спокойной обстановке, а после того, как нам всем объявили, что до четверга мы можем быть свободны, я выбежала с полигона как угорелая, даже не дождавшись ребят. Сейчас у Ядвиги должны были закончиться занятия по созданию предметов силы, которые ведуны использовали в ритуалах поклонения духам природы. Надо успеть ее подхватить на лестнице по дороге в трапезную и вместе с ней отправиться к завхозу, отдать деньги за питание, подобное тому, как богатые родители организовывают для своих дочерей. Питаться в собственных покоях вполне неплохой бонус, если взять следование местным порядкам.
Ядвигу я не нашла, видимо она уже успела убежать на свою следующую пару, поэтому не солоно хлебавши, мне пришлось возвращаться. Очень жаль, что не получилось разом решить все волнующие меня вопросы.
– Ярослава, не убегай, а то я за тобой не поспеваю, – вдруг раздался за спиной такой на удивление мягкий голос Самаэля, что я удивленно обернулась.
– Ты со мной разговариваешь?
Синигами поравнявшись со мной, состроил удивленное лицо:
– А что, не должен?
Помня наше последнее общение с глазу на глаз, я чуть нахмурилась:
– Как-то ты быстро разобрался в себе, в своих чувствах, раз решил подойти и сказать об этом лично. Или я вообще сейчас говорю не о том?
– Чувствах? Ярослава, я не совсем понимаю… – это прозвучало так искренне, что я даже немного оторопела и остановилась.
Вот сейчас я готова была ему поверить и сказать, что не было никаких разговоров с полунамеками на то, что, между нами, вообще что-то может быть большее, чем простое дружеское общение.
Хотя я и не замечала никогда склонности за собой что-то передергивать и преувеличивать, но почему-то мне казалось, что забота Самаэля была вызвана именно тем, что он выделяет меня из много числа других. А сейчас, глядя в недоуменное лицо молодого мага, я думала о том, что позволила фантазиям застлать себе весь разум, хотя Шармад изначально меня предупреждал, что Самаэль не моего поля ягода.
И как выходить из этой ситуации, когда я не просто поверила в свои мысли, но сама в них же увязла? Глядя ему в глаза, я сейчас поняла это так точно, как однажды выбрала себе профессию и шла к ней всю жизнь.
– Ярослава, – что-то поняв, мягко проговорил синигами и взял мои ладони в свои руки.
Они были на удивление теплые и мягкие, совсем не такие, как в первый раз, как он дотронулся до меня. Этот невинный жест не отрезвил меня, а совсем наоборот, заставил слегка «поплыть». Самаэль заметил небольшое изменение в моем сознании и тут же отдернул руки, но я была категорически против такого маневра, и тут же попыталась вернуть все, как было.
Драться со мной парню было бы не с руки, поэтому он сделал то, что делают большинство мужчин в ситуации, когда их что-то начинает напрягать: извинившись и сославшись на какие-то дела, тут же сбежал. Обиженно заморгав, я так и осталась стоять посреди коридора, а мимо меня проскальзывали равнодушные ко всему курсанты, не обращая на меня никакого внимания.
– Что, сбежал твой полюбовник? – ехидно поинтересовалась Лисавета, проходившая мимо меня под руку с Браозом.
Вспыхнув до корней волос, я подумала о том, что в прошлый раз ей было мало и надо еще добавить, чтобы укоротить язык, но следующий возглас ее невредимого после заточения супруга, заставили меня повременить со столь радикальными мерами:
– Твоего дружка ректор уже наказал за нападение на меня, хочешь тоже так же отличиться?
Если он имеет в виду, что я оглушила его и затащила в подсобку, то, с чего тут виноват Самаэль? Расспрашивать эту безумное парочку было бы себе дороже, поэтому заприметив рядом братьев Ярдлеев, я поспешила к ним.
– Ты Диониса не видела? – с ходу хмуро спросил Лерой, на что мне оставалось только пожать плечами:
– Со вчерашнего дня, а что?
– Со вчерашнего дня и мы его не видели, – вместо брата ответил Идрис, – и на занятиях его не было, и у тарологической аудитории его нет. Надо после занятий в больничное крыло зайти, может что-то случилось. Ты чего такая расстроенная?
– Да тут проходил Браоз, нес какую-то чушь, будто ректор наказал Самаэля за то, что тот на него напал.
– А ты про это ничего не слышала? – прищурился Лерой, – ты сама-то вчера, где была? Мы, как только Самаэль обнаружил этого убогого, искали тебя и Ядвигу, хотели встать на защиту товарища, но нас и слушать никто не стал. Думали, придумаем что-нибудь с вами, но вы с Дионисом как сквозь землю провалились!
Я сделала вид, что не услышала вопросов в свой адрес, постаравшись сконцентрировать внимание ребят на Самаэле:
– Ты хочешь сказать, что ректор обвинил его в нападении только на основании того, что синигами нашел своего соплеменника?
– Это лишь его досадная оплошность, – поморщился Лерой, – ему надо было позвать нас и мы бы придумали, как замуроваться ту подсобку, чтобы его вообще ни одна живая душа не нашла, но Самаэль у нас же честный, ему надо сестрой милосердия работать, детишек-сирот нянчить, а не оперативником. Вот и побежал к ректору, а Браоза на осмотр к врачевателям. Ректор подхватился и рванул к синигами, семья Монфор л-Амори весьма богата и влиятельна, здесь родичи Самаэля ему не конкуренты, хотя тоже не последние в списке влиятельных особ.
Догадавшись, что услышу дальше, я прошептала:
– Браоз сказал Артуру, что его ударил Самаэль?
Братья, не сговариваясь дружно кивнули. Первым порывом было кинуться в кабинет ректора и рассказать, как все было на самом деле, а вторым – броситься непосредственно к лживому мерзавцу. Останавливало не то, что я боялась, будто накажут уже меня и скорее всего сильнее, а что мне не поверят, а последствия все равно будут катастрофическими. Девушка-то, которую Ядвига отвела отлежаться, ничего не помнила и не могла бы выступать свидетелем.
– И что ему теперь грозит?
– Взыскание с занесением в личное дело, – недовольно выдал Лерой, – если в течение этого года Самаэля поймают на нечто подобном, то он будет отчислен. А после такого вряд ли какая-то академия еще захочет с ним связываться.
Без выучки и диплома он просто не выживет, а так не пойдет. Этот Браоз совсем обнаглел, словно специально провоцирует меня на необдуманные поступки. Но напрямую к нему не полезу, слишком разные у нас с ним весовые категории, но за свои подлости ему все равно придется ответить и никакие богатые и властные родственники ему не помогут.
От черных, мстительных мыслей меня отвлек повторный вопрос Идриса:
– Так может, расскажешь, где вы были с Ядвигой, что мы нигде не могли вас найти?
Рассказывать о Сангреале пока никакого желания не было, может быть, оно возникнет как-нибудь потом, я, как можно более беспечно проронила:
– Да в библиотеке, готовились к парам и искали информацию о химерах.
Лерой вскинулся:
– Так мы же договорились, что ждем информации от нашего отца, тем более она сегодня пришла?
Понимая, что они с братом могут немного на меня обидеться, я беззащитно улыбнулась:
– Так получилось, я ведь не знала, как долго он будет отправлять письмо, тем более вы не знаете, что он написал, вы ведь не вскрывали его?
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
Пара по тарологии была на редкость скучной и малоинформативной. Мало понимая в медитациях на символах Старших Арканов, я никак не могла воспринять все, о чем говорила преподаватель. Единственное, что действительно вызывало интерес: я вдруг вспомнила о недавно сделанном раскладе, который обещал мне чью-то смерть и кровь. Поняв, что это уже случилось, можно было слегка расслабиться и не ждать больше неприятностей. Только теперь я знала одно точно: ни за что в жизни больше не стану притрагиваться к картам, с целью погадать себе о будущем. Не знаю, кто как, но быть наперед в курсе событий я совсем не хочу.
Ядвигу я все-таки нашла, но уже после того, как договорилась об отдельном питании с завхозом. Пожилой, но еще крепкий мужик с темно-карими цепкими глазами долго изучал меня, а под конец поинтересовался, почему же я сразу не оплатила себе нормальное существование, на что пришлось пробурчать:
– Не было возможности, а теперь жених занялся моим питанием.
Ведунья терпеливо ждала около дверей моих покоев, куда с минуту на минуту должны были принести комплексный обед. Увидев рыжеволосую девушку не в обычном для нее радужном настроении, а в каком-то нервозном состоянии, я пригласила ее к себе.
– А теперь рассказывай, что случилось?
Она села на корточки, опираясь спиной о стену, и бездумно уставилась в одну точку прямо перед собой.
– А ты считаешь, что все хорошо?
Ведунья явно намекала на идущую охоту за Сангреалем и тело несчастного Алексиса. Странно, мне казалось, что она не приняла это убийство близко к сердцу, тем более что утром, она вела себя совсем по-другому. Значит, было что-то еще.
– Ядвига, не вижу смысла гадать, – я присела рядом и обеспокоенно заглянула ей в глаза, – что случилось?
Ведунья сначала явно хотела отшутиться, лишь бы не говорить причину своего поведения, но вдруг призналась:
– Диониса нигде нет, причем со вчерашнего дня, хотя он никогда не пропускал ужина, он ведь очень любит покушать.
– Ярдлеи его ищут, и я уверенна, что найдут, мало ли, вдруг у него какие-то семейные дела, и он отпросился у преподавателей?
– Какие еще семейные дела? У него из родственников остался только дядя, он мне сам говорил!
Девушка зло сощурилась, вспомнив про братьев и выпалила:
– Знаю я, как они его ищут! Заглянули в пару аудиторий и думают, что на этом все, дальше можно не стараться! А я уже узнала у деканов и остальных, что никто его не отпускал и никуда не отправлял. А только что я общалась с соседями Диониса по комнате, они его тоже не видели, а все вещи лежат на месте. Куда он мог уйти, не взяв даже верхнюю одежду?
Я ухватилась за последние слова ведуньи и попыталась ее успокоить:
– Ну вот, видишь, значит, он никуда не уходил и обязательно скоро объявиться. Вдруг ему понадобилось побыть одному, наедине с самим собой?
Ядвига вытерла с глаз тыльной стороной ладони непрошеные слезы:
– Вот именно этого я и боюсь! Эти двое дураков, уже вдоволь поиздевались над ним, а он не конфликтный, все терпел. Вдруг они что-то сделали, сказали, вдруг что-то случилось?
– Что ты имеешь в виду?
– Вот только не делай вид, что ты не знаешь, какой неприятный характер у этого Лероя, у него брат хоть и похож на него внешне, но более отзывчивый и добрый, чего не скажешь о старшем. Все преподаватели уже стонут от Лероя, за глаза называя демоном, он ведь и при тебе не сильно стеснялся, доводя Диониса!
Услышав подобное заявление, я даже отстранилась от нее:
– Ядвига, что ты такое говоришь? Лерой и Идрис, конечно, бывают иногда грубыми в общении, но ведь ни ты, ни я на это не обижаемся! Если они что-то и ляпнут, неудачно разыграют, так ведь они не со зла.
Подруга в ответ неопределенно дернула правым плечом:
– Мы с тобой другие, а Дионис очень мягкий и добрый. Он старался не показывать, как его задевает подобное общение, но часто жаловался мне на это. Я советовала не принимать происходящее близко к сердцу, но разве ж можно себя насильно заставлять? Он терпел и боюсь, что терпение кончилось.
Для меня подобные откровения стали новостью, особенно то, что Ядвига и Дионис так близко общались, хотя никак это не афишировали. Не помню даже, чтобы при наших встречах они хотя бы здоровались друг с другом.
Кашлянув, я осторожно прокомментировала:
– Ты не говорила мне, что так хорошо знаешь Диониса.
Ведунья вскинулась было, пытаясь найти в моих словах намеки на нечто большее, чем дружба, но потом обмякла и согласно кивнула:
– Я сама не знаю, как так получилось, наверное, меня подкупила его искренность и отзывчивость. Никогда до того этого не встречала подобных мужчин.
С одной стороны, я понимала подругу, но тут некстати вспомнила, что скоро грядет тотальная распродажа невест и что у ведуньи уже был жених. Тщательно подбирая слова, я ненавязчиво поинтересовалась у ведуньи, что она собирается с этим делать. На что девушка, окончательно растеряв всю боевую веселость, грустно улыбнулась:
– Я думаю об этом постоянно, но это ты можешь поступить в Орден, и никто не посмеет диктовать тебе своих условий, кроме, разумеется, кодекса, который был разработан Создателем этого мира. А я не могу так поступить, мои родные этого не поймут, тем более что жених, выбранный моим родом и правила аз-Зайтуна здесь совершенно не при чем. Мой избранник тоже неплохой человек, он сильно любит меня, не могу же я ему сказать, что мое отношение как-то поменялось.
Не знаю, что говорить в таких ситуациях, да и любые слова сейчас были бы лишними, поэтому я просто сидела рядом и слушала ведунью, пока она выговаривалась.
– И Дионису я ничего этого не говорила. Знаешь, а ведь я обрадовалась, когда поняла, что ты получила Сангреаль. Это ведь действительно чудо, хоть то, как поступил со своими детьми Лукос, это несомненно ужасно.
Услышав о чаше, я нахмурилась:
– Что ты имеешь в виду?
– Мне было очень жаль Диониса, он ведь такой ранимый, еще и его странная болезнь очень сильно влияла на его моральное состояние. Он очень переживал из-за этого и не раз хотел подойти к тебе с просьбой если уж не помочь, то хоть что-то подсказать. Он так в тебе уверен, ты даже представить себе не можешь! Я уговорила его не торопиться, сказала, что сама с тобой поговорю для начала. А теперь, где Дионис, я вообще не могу представить!
Мне было, что ответить на подобные мысли Ядвиги, но очень не хотелось сейчас что-то выяснять. Подруга, наконец, отвлеклась от своих переживаний и посмотрела на меня. С большим трудом я все-таки сумела улыбнуться, как ни в чем не бывало, но ведунья видимо чувствовала кожей образовавшуюся натянутость между нами.
– Ярослава, только не говори сейчас, что ты думаешь, будто я хотела воспользоваться тобой!
Это звучало немного грубовато: у меня действительно мелькнула похожая мысль, но я тут же отмела ее, как недостойную. Если к тебе за помощью могут обращаться совершенно посторонние люди и это воспринимается нормально, то почему просьба друзей должна вызывать такое же неприятие?
Чуть поморщившись, я неохотно проронила:
– Не говори ерунды, тем более ты ничего так и не попросила.
– Я хотела повременить, – еле слышно проговорила подруга, – но думала, что у тебя и так сейчас хватает проблем, зачем тебе еще и мои дела, сверху?
Это конечно очень приятно, когда кто-то еще, кроме тебя, думает о твоих проблемах, но с толку не сбивает.
– Какая уже разница, когда у тебя у самой наступили веселые времена, – с усмешкой отозвалась я, а потом, переглянувшись, мы с Ядвигой беспечно рассмеялись, чудом удержавшись от добротной женской истерики.
В дверь вежливо постучали, вызвав у меня легкое недоумение: у кого там из однокурсников проснулись манеры? Получив от меня разрешение на вторжение, в комнату тут же заглянули напряженные близнецы. Ядвига при виде них, грозно сдвинула брови и тут же подскочила к ребятам, сходу попытавшись схватить Лероя за лацканы вычурного камзола темно-бордового оттенка, излишне украшенного какими-то блестящими камнями и перламутровым жемчугом. Что-то раньше я не замечала у приятеля любви к помпезной роскоши, тем более что несмотря на хорошую должность отца и его серьезные связи, у семьи Ярдлеев до сих пор не было дворянского титула.
– Ты нашел Диониса?
Опешивший от такого приветствия маг попытался отцепить от себя девушку или хотя бы отойти назад, но ведунья обладала железной хваткой. Правда выглядело все это достаточно комично, поскольку девушка не доставала Лерою даже до подбородка. Он попытался пошутить в свойственной ему манере и тем самым разрядить обстановку, но все вышло только еще хуже:
– Ядвига, я даже не мог подумать, что ты такая экспрессивная и страстная… Ай, за что?!
Зло пыхтя, юркая словенка ударила мага ногой по коленной чашечке, и едва он покачнулся от боли, зашипела:
– А ты даже не думай смотреть в мою сторону или вам тут все дозволено только потому, что академия расширила ваши права до бесконечности? Советую тебе запомнить, что мы не вечно будем находиться в этих стенах, и у нас в Словении обидчиков не забывают. Ясно?
Глаза парня опасно сверкнули, девушка немного переборщила с угрозами, так что я поспешила вмешаться в их спор:
– Лерой, так ты не ответил, вы нашего Диониса так нигде и не видели?
Маг покосился на демонстративно отступившую от него девушку:
– Здание академии мы с братом и Самаэлем перевернули с ног на голову, но его нигде нет и мало того, никто не видел его передвижений. Сейчас мы закончим с тобой и хотим прогуляться по лесной территории аз-Зайтуна.
Голосом, не терпящим возражений, Ядвига тут же дала о себе знать:
– Я пойду с вами.
Лерой промолчал, а вот Идрис, всегда наиболее уравновешенный из них двоих, на этот раз не сдержался:
– Кто бы сомневался.
– Ты что-то имеешь против? – окрысилась ведунья, на что я словно невзначай обронила:
– А Самаэль где? Я ждала вас всех, чтобы по десять раз ничего не пересказывать.
Идрис неопределенно пожал плечами, словно сам не был до конца уверен, где именно сейчас его друг:
– У него дополнительные занятия у Шармада, он ушел на полигон, не переживай, он уж точно никуда не пропадет.
А вот здесь я не была бы столь уверенна, тем более все равно мне надо с ним увидеться, сказать, что Браоза заперла именно я. Пусть хотя бы знает, что страдает не просто так.
– Держи. Мы не читали, ждали тебя, хотя печать на конверте вскрывали, хотели посмотреть, сколько отец написал в ответ на наши просьбы, – говоря это, Лерой протягивал мне обычный квадратный конверт песочного оттенка из плотной бумаги и частицами оставшейся на ней бордовой глиняной печати.
Достав несколько листов, исписанных мелким, с трудом различаемым почерком, я отключилась от внешнего мира и погрузилась в чтение. По мере освоения текста у меня незаметно участилось дыхание, хотелось прерваться, но я упорно продолжала читать. А когда закончила, спокойно сложила эти листы и на глазах друзей методично разорвала на множество мелких кусочков. Не выдержав напряженного молчания, Ядвига кивнула на бумагу в моих руках и поинтересовалась:
– Все настолько плохо, что ты решила вымести свое зло на письме?
Дойдя до письменного стола, за которым я готовилась к парам, выдвинула ногой деревянное подобие мусорного ведра и кинула туда остатки былого сочинения.
– Не говори глупостей, просто спокойно читать поток восхвалений в сторону моего сумасшедшего предка я не могу. Больше страницы, – я повернулась к молодым людям, – ваш отец, Януш, поет дифирамбы великому ученому гению Лукосу, который вывел формулу новой совершенной расы, но, к сожалению, последний этап в его эксперименте сорвался. Думаю, вы и так знаете почему: моя мать сбежала, будучи беременной в другой мир, но почему так получилось, он не знает. Зато недавно к нему обратилась некая женщина, предъявившая неоспоримые доказательства прямого родства с ученым, и потребовала отдать ей все расчеты и магические формулы, которые выводил Лукос.
– Прямая родственница? – не понял Идрис, – как это?
– В книгах, которые мы перевернули, напротив всех имен, кроме Таисы, матери Ярославы, – подала голос ведунья, – стояли даты смерти, а вот что было с правнучкой Лукоса Шимаре никто не знает. Можно предположить, что она жива и здорова, прошло совсем немного лет с момента ее ухода.
– Именно, – спокойно проговорила я, демонстрируя абсолютно равнодушие ко всему, что происходит, – что для этого мира двадцать с лишним лет? Сущая ерунда, она могла прийти сюда год назад. Януш пишет, что она подала прошение Его Величеству Уэстфорду, королю Адальвора, чтобы ее признали в правах, и восстановив фамилию, вернули все прилегающие привилегии. Ваш отец не мог ей отказать и передал все, что касалось Лукоса и его семьи. Даже Инквизиция не смогла ничего от него добиться, он ждал родственников Лукаса.
– Но зачем ей эти работы? – не понимающей протянул Идрис.
Мне бы тоже очень хотелось это знать, но еще больше было любопытно, пожелает ли эта женщина связаться со мной, ведь, по словам отца близнецов, она знает, что ее дочь учится в академии.
– Там был еще список, – многозначительно глядя на Ярославу, произнесла я.
– Что за список? – не поняла девушка с первого раза.
– Фамилии потомков тех, кто создавал Сангреаль. Януш сказал, что Его Величество Уэстфорд заинтересовался исчезновением Сангреаля, его тайно служба начала проверку и выявила, что несколько потомков пропало без вести, остальные убиты и в живых до сих пор остаются моя мать, я и еще два человека. Список был внушительным, из двадцати восьми имен. Напоследок он посоветовал вам держаться от фамилии Шимаре подальше.
– Глупости, – фыркнул Лерой, оскорбленный в лучших чувствах, – в любом случае это наше дело. А тебе действительно стоит быть осторожней, раз после кражи артефакта и что около тебя объявился тот Художник.
– А ты не хочешь восстановить свою фамилию? – вдруг спросил Идрис, думая о чем-то своем, – насколько я помню, его род достаточно силен был при дворе, а король не позволит Инквизиции давить на тебя.
Конечно, не позволит, он предпочтет оказывать это влияние самому, а с меня хватит, играть в чужие интересы я совершенно не хочу. Вопрос с вступлением в рядом Ордена уже решен, там я смогу скрыться и от Инквизиции, и от навязчивого ректора и даже матери, если она вдруг вспомнит о своих родственных обязательствах, чего мне совершенно не надо. А вот материалы по исследованиям о химерах я бы у нее с удовольствием забрала, так бы мне было сразу понятно, зачем убивают потомков гениев-создателей артефактов. А то очень уж не хочется оказаться в один прекрасный момент среди убитых. Только вот как это сделать, не идя с ней на личный контакт?
– Мне сейчас только разборок за место под солнцем не хватало. Если Таиса хочет этим заниматься, то пусть развлекается, мне же этого не надо.
– Если поменяешь свое мнение, тут же скажи об этом, мы поможем тебе, – подмигнул Лерой, до конца, не поверив в мою искренность.
Улыбнувшись, на этот раз искренне, я поблагодарила друзей за поддержку:
– Спасибо за принесенные новости, я думаю, надо будет поработать с этим списком. Хотя бы узнать, где живут оставшиеся в живых потомки артефактников.
Идрис не сдерживаясь, засмеялся в голос:
– Ты думаешь, их не искали? Они давно как в воду канули, никто и не знает, живы они еще или нет. Так что никто так и не знает, почему и зачем их лишают жизни.
Я не стала спорить, конечно, мои возможности с силами королевских магов и прочих не сравняться, но все равно проверить стоило, хотя бы, чтобы знать, кто и что из себя представлял.
– Ладно, мы зайдем попозже и придумаем, как будем искать твоего обидчика, – Идрис подмигнул мне и направился к двери, – а сейчас пойдем, посмотрим, куда мог запропаститься наш скромный друг.
Ядвига тут же засуетилась:
– Про меня не забудьте, я с вами!
Задумчиво покусывая губы, я проводила друзей к выходу, а сама подумала о том, что неплохо было бы подловить Самаэля и спокойно поговорить с ним. Хотя он уже дал мне понять, что не желает общаться, но всегда же можно найти подход? В крайнем случае, даже если он будет обеспечен с помощью веревки и кляпа.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.
Я не нашла Самаэля ни на самом полигоне, ни на участке рядом с Виллой Мистерий. Оббегав весьма приличное расстояние в поисках приятеля, меня начали посещать дурные мысли, что он мог пропасть так же, как Дионис. Может тогда не стоит тратить время попусту, и пора присоединяться к друзьям, которые ведут активные поиски. Одна я тут вряд ли смогу справиться.
– Воистину сегодня необычный день, – раздался за спиной знакомый рыкающий голос, – сначала ко мне на тренировку приходят два курсанта, которые друг друга терпеть не могут…
Услышав орка, я, не мешкая обернулась: рядом в двух шагах, умудрившись неслышно подкрасться по сухой листве, стоял Шармад и тепло улыбался, демонстрируя верхние и нижние клыки.
Сегодня орк предпочел одеться не по погоде. Широко расставив ноги, обутые в легкое подобие земных кедов, он держался огромными, больше напоминавшими медвежьи лапами, за плетеный кожаный ремень. Взгляд сам по себе притягивался к круглой медной пряжке, на котором я разобрала искусную гравировку в виде летящего сокола. Он выглядел таким живым, что его хотелось рассмотреть поближе, но вряд ли мой далекий родственник, по ошибке судьбы, затесавшийся в мою семью, поймет мои действия правильно. Кто знает, что там у них в племенах принято.
– Теперь еще и ты попалась мне по дороге, – специально сделав паузу, наконец, закончил орк, – что вам всем сегодня здесь надо? В обычные дни метлой поганой на факультатив не загонишь, а сегодня как прорвало. Я уже этим двоим парням сказал, что не буду с ними заниматься и тебе заявляю: можешь даже не рассчитывать сегодня на мою помощь.
Признаваться в том, что я пришла сюда ради Самаэля, было почему-то стыдно, Шармад вряд ли одобрит подобное рвение с моей стороны, поэтому пришлось идти на обман:
– Я просто гуляла, сегодня прекрасная погода.
Шармад демонстративно посмотрел на мои озябшие от холода руки и пританцовывающие от мороза ноги. Шесть градусов тепла, а было такое ощущение, что я попала на Северный Полюс, и даже полушубок из кролика не сильно помогал согреваться.
– А я и вижу, позагорать вышла, – хмыкнул Шармад и почему-то не стал дальше интересоваться, что я здесь все-таки забыла.
Он деликатно похлопал меня по плечу, сказал, что если я жду рыцаря или синигами, то мне лучше зайти в раздевалку, иначе рискую околеть.
– Рыцаря? Шармад, ты имеешь в виду Ральфа?
Преподаватель сделал вид, что меня не слышит, хотя и ушел не так чтобы далеко, видимо ему просто не хотелось разговаривать на эту тему. А вот меня в свою очередь охватило самое настоящее беспокойство: с каких пор эти два оболтуса занимаются вместе, если с самых первых дней у них друг на друга аллергия?
Заинтригованная до глубины души этой новостью, я, конечно же, решила, что должна была все увидеть своими глазами. С орка станется меня разыграть, даже не сомневаюсь, что он мог все придумать просто так, от нечего делать.
Воровато оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что меня никто не видит, я юркнула в мужскую раздевалку и там, прислушавшись, смогла различить приглушенные голоса Самаэля и храмовника. Интересно, а если меня вдруг обнаружат в подобном месте, это будет считаться за нарушение правил академии или нет? Подходить ближе к дверям, делившим раздевалку по секторам, каждый из которых отводился определенному курсу, было рискованно. Но и остаться стоять посреди общего зала, было бы довольно глупо. Поэтому быстро взвесив все за и против, я все-таки проскочила в секцию оперативников.
От самой двери, комнату со скамейками и именными шкафчиками, отделяла плотная белая ширма, надежно скрывшая мое вторжение от рыцаря и синигами. Я совсем не собиралась подслушивать их разговор, просто было любопытно, что их сейчас связало, не мифическое ли дело Самаэля, которое появилось у того недавно? Вдруг у синигами какие-то проблемы, а он как обычно скрывает это от своих друзей, зато сам стремиться помочь всем и вся, хотя зачастую его об этом никто не просит.
Хотя кого я обманываю? Конечно же, я пришла сюда именно за тем, чтобы подсмотреть хоть одним глазком за ширму и узнать, что твориться за пределами академии. Если я услышу что-нибудь, что хоть как-то приблизит меня к пониманию противоречивой натуры Самаэля, то это будет здорово.
