Текст книги "Прегрешения богов"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 43

   Паттерсона не оказалось ни дома, ни на работе, нигде в известных полиции местах. Он собрал вещи и просто растворился. И все же найти в Лос-Анджелесе человека проще, чем фею-крошку меньше Барби ростом. В конце концов его фотографии все же дали в газеты и на телевидение, объявив в розыск как человека, который может обладать информацией по убийствам фейри. Полицейские боялись самосуда – если в общине фейри догадаются, что он и есть главный подозреваемый. У меня по этому поводу чувства были смешанные: экономия средств налогоплательщиков, если дело не дойдет до суда, была бы нешуточной.

   Ночью мне приснилось последнее место убийства, только с верха арки свисало обмякшее в смерти тело Ройяла. Внезапно он открыл глаза – но они были затуманены, как у мертвых. Я проснулась в липком поту, выкрикивая его имя.

   Рис с Галеном пытались снова меня убаюкать, но я не смогла заснуть, пока они не разбудили Ройяла и не привели его ко мне. Мне необходимо было убедиться, что он жив.

   Когда я второй раз проснулась между Рисом, и Галеном, Ройял спал калачиком на подушке у меня над головой, похожий на нечто среднее между ожившей детской фантазией и видением из очень взрослых грез.

   Проснувшись, он блаженно улыбнулся и сказал:

   – Доброе утро, принцесса.

   – Прости, что я не дала тебе спокойно выспаться.

   – Мне приятно, что ты так обо мне беспокоишься.

   – Кто тут болтает в такую рань? – пробурчал Гален в подушку и сполз пониже, уткнувшись ухом в мое плечо.

   Рис только повернулся на бок, закинув руку мне на талию и немного на Галена. Я слышала, что он проснулся, но если ему хочется притворяться спящим, пусть себе.

   Мы с Ройялом перешли на шепот, и он спустился пониже, чтобы шептать прямо мне на ухо.

   – Другие феи ко мне ревнуют, – сказал он.

   – Из-за секса? – спросила я.

   Он провел рукой по изгибу моего уха, как обычный любовник погладил бы по плечу.

   – И это тоже, но еще из-за роста. Способность менять рост – редкий дар, здесь в доме больше никто так не может, только я. Все думают, не подарит ли им ночь с тобой такую же способность.

   – А ты как думаешь? – спросила я.

   – Не знаю, хочу ли я с ними делиться. Но я сейчас как все влюбленные в первые дни страсти – очарован и ревную. К нам еще прилетали другие феи, не наши. Они хотели узнать, правда ли, что я получил такой дар.

   Рис поднял голову, бросив притворяться:

   – И что ты им сказал?

   Ройял сел на подушке, обняв руками колени.

   – Что это правда. Но они мне не поверили, пока я не показал.

   – Значит, ты можешь теперь менять облик по желанию, – заключил Рис.

   Ройял радостно кивнул.

   – Как ты думаешь, что будет, если мы поедем в «Фаэль» и ты переменишься у всех на глазах?

   – На Мерри слетятся тучи фей-крошек, мечтающих о способности становиться большими.

   Я посмотрела на Риса, и Гален оторвал голову от подушки:

   – Даже не думай, Рис.

   – Два дня прошло, а полиция не представляет, где их искать, – сказал Рис.

   – Нельзя делать Мерри приманкой для этих чудовищ.

   – Это Мерри решать.

   Гален повернулся ко мне с несчастным видом:

   – Не надо, прошу.

   – Паслена не устоит перед искушением, – сказала я.

   – Этого я и боюсь.

   – Надо согласовать это с детективом Тейт, – предложил Рис.

   Гален приподнялся на локтях и обвел нас взглядом.

   – Ты проснулась с криком, Мерри, и это только от зрелища их жертв. Ты на самом деле хочешь стать для них приманкой?

   Положа руку на сердце – нет. Но вслух я сказала:

   – Я точно знаю, что не хочу осматривать еще одно место преступления, особенно если в моих силах выманить их из укрытия.

   – Нет, – твердо сказал Гален.

   – Обсудим все с Люси, – сказала я.

   Он сел на пятки – такой злой, что не казался сексуальным, несмотря на красоту и наготу.

   – Что, мой голос совсем ничего не значит?

   – Что же я за монарх, если стану заботиться о своей шкуре, позволяя гибнуть другим?

   – Ты эту чертову корону отдала ради любви, ну так теперь ради любви не делай глупостей! Я тебя люблю, мы все тебя любим, а этот тип владеет магическим артефактом такой силы, которой веками не видели старейшие из нас. Мы не знаем, что он может, Мерри. Не надо, Мерри. Не рискуй собой и детьми.

   – Мне еще полиция может запретить. Они даже репортеров боятся.

   – А если полиция наложит вето, ты все равно поедешь в «Фаэль» и велишь Ройялу показать его номер? Да?

   Я промолчала. С укоризной на меня поглядел Рис, не Гален. А Ройял просто сидел, дожидаясь, что решат сидхе, как делали его сородичи на протяжении веков.

   Гален встал с постели, подобрал с пола сброшенную вчера одежду. Таким злым я его видела впервые в жизни.

   – Как ты можешь? Как ты можешь так рисковать всем, что у нас есть?

   – Ты на самом деле хочешь дождаться нового убийства? – спросила я.

   – Нет, но я это переживу. Я не уверен, что переживу вид твоего тела в морге.

   – Убирайся.

   – Что?

   – Пошел вон.

   – Нельзя лишать ее мужества перед боем, – сказал Рис.

   – Да о чем ты, черт бы все побрал? – воскликнул Гален.

   – Я говорю о том, что она боится и не хочет этого делать, но сделает по той же причине, по которой мы хватаем оружие и бежим в гущу драки, а не куда подальше.

   – Мы – ее телохранители. Мы обязаны бежать навстречу опасности. А ее мы должны охранять. Разве не наша работа – предостеречь ее от лишнего риска?

   Рис сел на постели, натянув простыню на себя, и одновременно стянув ее с меня.

   – Иногда. Но в старые времена мы шли в бой вслед за вождями – они нас вели, а не посылали вперед. Постыдным для королевской стражи считалось тогда не умереть вместе с вождем или дать ему умереть раньше нас.

   – Я не хочу вообще допустить, чтобы Мерри погибла!

   – Я тоже, и готов жизнь на карту поставить, чтобы этого не случилось.

   – Это безумие. Мерри, ты не можешь так поступить!

   Я покачала головой:

   – Надеюсь, что мне и не придется, но твоя истерика не улучшает моих чувств на этот счет.

   – И хорошо, что не улучшает. Тебе нельзя это делать!

   – Иди, Гален. Иди уже, – сказала я.

   Он собрал шмотки в охапку и ушел, голый и прекрасный, с чувством хлопнув дверью за собой.

   – Я боюсь, – сказала я.

   – Странно было бы, если бы не боялась, – заметил Рис.

   – Неутешительно, пробурчала я.

   – Вождям утешение только снится. И ты, Мерри, понимаешь это лучше любого вождя сидхе, которых только видели на этой стороне Атлантики.

   Ройял вдруг оказался достаточно большим, чтобы меня обнять. Он обвил меня руками, крылья взметнулись у него за спиной, черно-красные нижние крылья развернулись веером, как у его прототипа-бабочки, когда она хочет отпугнуть хищника.

   – Если ты велишь мне не хвастаться своей новой силой, я так и сделаю.

   – Нет, Ройял, надо, чтобы они узнали.

   Он прижался щекой к моей щеке и глянул на Риса.

   – Это правда опасно?

   – Очень может быть, – ответил тот.

   – Если я выскажусь в пользу зеленого рыцаря, вы не передумаете?

   – Нет, – сказала я.

   – Тогда я сделаю так, как хочет моя принцесса, но пообещай, что с тобой ничего не случится.

   Я покачала головой, погладила его по спине, ощутив странную хрупкую твердость его крыльев.

   – Я сидхе, аристократка волшебной страны. Мне нельзя давать обещания, которых я не смогу сдержать.

   – Обсудим все с Дойлом и остальными, – предложил Рис. – Может, они придумают что-нибудь побезопасней.

   Я согласилась. Ройял меня обнял с надеждой, но никто ничего безопасного так и не выдумал.

Глава 44

   В среду мы поехали в «Фаэль», где Ройял продемонстрировал свой новый дар. Полотенце, торопливо брошенное Алисой из бара, помогло ему прикрыть все, что требовалось прикрывать по людским законам. Стайка фей-крошек, собравшихся в чайной, чуть из одежек не повыпрыгивала, носясь вокруг него, а когда он рассказал им, что с ним произошло, все метнулись ко мне.

   Меня мгновенно окружили маленькие тела, маленькие руки, все хотели меня потрогать, покачаться на волосах, уцепиться за одежду. Одну малявку мне пришлось вытаскивать из бюстгальтера – она угнездилась прямо между грудями.

   Меня охватила клаустрофобия. Дойл, Рис и остальные стражи помогли мне от них освободиться, и мы уехали домой, успешно наживив приманку. Нигде, даже в доме, я теперь не оставалась одна – со мной все время было не меньше четырех стражей. Я была под надежной защитой, но о чем мы не подумали – о том, что у нас есть друзья в Лос-Анджелесе, есть дорогие мне люди, и не всех мы защитили.

   Я готовилась ко сну. Дойл надзирал за тем, как я чищу зубы, что мне лично казалось излишней предосторожностью, но поскольку мы не знали, на что способны волшебные артефакты Стива Паттерсона, то я не спорила, хотя не иметь ни одной минутки без чужих глаз мне уже надоело, а прошло всего только три дня.

   В спальне зазвонил мой сотовый. Я крикнула:

   – Возьмите его, кто-нибудь!

   Холод принес трубку и дал ее мне. Высветился номер Джулиана. Я нажала кнопку и сказала:

   – Привет, Джулиан, неужто ты на работе от меня не устал?

   – Это не ваш приятель, – сказал в трубке незнакомый мужской голос.

   – С кем я говорю? – спросила я. У меня вдруг возникло ощущение, что сейчас случится что-то очень плохое, а я никак не могу этому помешать, потому что ошибка сделана не сейчас, а несколько дней назад.

   – Вы сами знаете, принцесса.

   – Стив?

   – Вот видите, я же сказал, что вы знаете.

   Стражи замерли, прислушиваясь.

   – Мне надо спрашивать, как у вас оказался телефон Джулиана?

   – И это вы тоже знаете.

   Нельзя сказать, что голос был холодным, но в нем не было ни страха, ни волнения. И это самообладание в телефонном голосе мне очень не понравилось.

   – Где он? – спросила я.

   – О, вот так лучше. Он у нас. Люди моей магии поддаются куда проще, чем фейри.

   – Я хочу с ним поговорить.

   – Нет, – сказал он.

   – Это я пойму так, что он мертв, а значит, у нас нет предмета для обсуждения.

   – Я просто не хочу, чтобы вы с ним разговаривали.

   – Возможно, но если я с ним не поговорю, я считаю его мертвым. Вам не удалось похищение, и вы его убили.

   Я тоже говорила деловым тоном, не выдавая ни тревоги, ни испуга. Может быть, после всего, что я пережила, у меня уже не хватало энергии нервничать при виде надвигающейся катастрофы. Может быть, и с Паттерсоном было то же самое.

   В трубке послышался непонятный звук, потом голос Джулиана:

   – Мерри, не приезжай! Они хотят…

   Следующий звук я узнала – звук удара рукой по лицу. Мне его приходилось слышать частенько.

   – Я вернул кляп на место. Обещаю, что не убью его, если вы приедете и сделаете Паслену большой – как этого своего Ройяла.

   – Я не могу гарантировать, что эта магия годится для любой феи-крошки, – сказала я.

   – Она наполовину брауни. У нее есть гены нормального роста, и ее отец и брат оба умеют становиться большими. Она может стать такой, какой хочет быть.

   Вот теперь эмоции у него в голосе появились – он хотел верить в то, что говорил. Так он себя обманывал – что существует способ быть вместе со своей возлюбленной по-настоящему и не убить ее при этом. Ему надо было в это верить, как и мне сейчас надо было верить, что он не убьет Джулиана.

   – Я попытаюсь, но вы отпустите Джулиана независимо от результата.

   – Согласен, – сказал он голосом, снова лишенным эмоций. Я почти уверена была, что он лжет. – Приезжайте одна.

   – Невозможно, и вы это знаете.

   – Вы видели, что может Паслена. У нее очень живое воображение, принцесса.

   Снова послышался непонятный звук, а потом мужской голос – то ли вскрик, то ли стон, что-то зловещее.

   Тонкий женский голосок завизжал:

   – Кричи, человек, кричи!

   Ей ответил низкий, сдавленный от усилия сдержать крик голос Джулиана.

   – Нет, – сказал он отчетливо и ровно.

   – Нет, Белена! – крикнул Стив. – Нет! Если ты его убьешь, она не сделает тебя высокой.

   Она заныла:

   – Ну пожалуйста, я только вот здесь кусочек отрежу. Зачем он ему?

   – Если вы его раните слишком сильно, спасать будет некого, – сказала я, и в моем голосе тоже проявились эмоции. Черт.

   – Белена, ты хочешь стать высокой?

   – Да! – Голос у нее внезапно изменился. – О господи, что я наделала? Где мы? Что здесь происходит? Стив, что здесь происходит?!

   – Приезжай сегодня же. Никакой полиции, или он умрет. Никаких стражей, или он умрет.

   – Меня никуда не отпустят без стражей; Я беременна, я ношу их детей. Мне не дадут поехать одной.

   Это мы уже давно обсудили, и Гален в этом пункте выиграл. Если будут настаивать, чтобы я ехала одна, я никуда не еду.

   Паслена рыдала – судя по звуку, у Стива на плече. Что ж, хоть в этом воплощении она Джулиану не угрожает. Я повысила голос:

   – Паслена, это принцесса Мередит. Ты меня помнишь?

   – Принцесса Мередит, – повторила она удивленно, тоненький голосок зазвучал ближе к трубке. – Почему ты говоришь по телефону со Стивом?

   – Он хочет, чтобы я помогла тебе вырасти.

   – Да, как Ройялу, – сказала она, успокаиваясь по мере разговора.

   – Он говорит, что не убьет моего друга, если я это сделаю.

   – Он только хочет, чтобы мы могли любить друг друга.

   – Я понимаю. Но он говорит, что ты будешь пытать моего друга, если я тебе не помогу.

   – Нет-нет, я никогда… – Тут она, видимо, огляделась и завизжала тоненько: – Кровь! Я вся в крови, что я наделала? Что со мной?

   Ее голос затих вдалеке, к трубке вернулся Стив.

   – Я жду вас сегодня, принцесса.

   – Ей нужна помощь, Стив.

   – Я знаю, что ей нужно, – отрезал он; в голосе снова слышны были чувства.

   – Освободи Джулиана.

   – Надо было лучше охранять своих друзей и любовников, Мередит.

   Я хотела сказать, что Джулиан мне не любовник, но Дойл тронул меня за руку и покачал головой. Доверившись его мнению, я сказала:

   – Поверь, Стив, я понимаю наш просчет.

   – Приезжай вечером. Можешь взять двоих стражей, но если я учую, что они плетут чары, твой любовник получит пулю в лоб. Он человек, его не вылечат.

   – Я помню, что он человек, – сказала я.

   – С твоим гаремом из сидхе, зачем тебе еще человек? – спросил он.

   Я догадалась, что у него это не праздное любопытство.

   – Он мой друг.

   – Ты его любишь?

   Я замялась, не зная, какой ответ будет для Джулиана лучше.

   Дойл кивнул.

   – Да, – сказала я.

   – Тогда приезжай с двумя стражами максимум, и не бери ни Мрака, ни Убийственного Холода. Замечу любого из них – пристрелю твоего приятеля.

   – Хорошо, я возьму других. Куда мне приезжать?

   Он назвал адрес. Я его записала на бумажке, принесенной Холодом из спальни, и прочитала вслух Стиву, чтобы не допустить ошибки. Из-за неверно записанной цифры, случалось, люди теряли жизнь.

   – Будь на месте к восьми. В восемь тридцать мы решаем, что ты не приедешь, и я отдаю его Белене на забаву. – Он понизил голос и прошептал: – Ты видела тела последних жертв. Она совершенствуется. Она получает удовольствие от убийства. Картинку она уже выбрала, и она не из детской книжки.

   – О чем ты говоришь?

   – Эта картинка из учебника по медицине, из анатомического атласа. Не опоздай.

   Трубка в моей руке умолкла.

   – Слышали? – спросила я.

   Слышали все.

   – Черт, я не подумала, что Джулиан может быть в опасности. Почему он-то?

   – Должно быть, они наблюдали за нами в тот день, когда ты на него вешалась посреди улицы, – предположил Рис.

   – Там были полицейские маги… Рис, он, наверное, работал на осмотре места собственного преступления!

   – Очень похоже.

   – А если они следили за нашим домом, то знают, что он оставался у нас ночевать, – добавил Дойл.

   – Он пять лет живет с партнером-мужчиной. Почему они не решили, что он приезжал к кому-то из вас?

   – Потому что Стив Паттерсон сам гетеросексуал – первым делом он подумал о женщине, не о мужчине, – ответил Рис.

   – Анатомический атлас. Она его изрежет!

   Рис прислонился к дверям, Холод и Дойл обменялись взглядами.

   – Вот вопрос: они уже ждут нас на месте, или еще повезут туда Джулиана? – спросил Рис.

   – Люси говорить будем? Вообще полиции? – спросила я.

   Стражи переглянулись, Дойл сказал:

   – Если полицию не звать, можно их там просто убить. Они не хотят, чтобы я шел с тобой – тем лучше. Я Мрак. Меня не увидят до последнего момента.

   – А, если мы хотим их просто убить, то дело легче, – обрадовался Рис. – Проще.

   – А что даст Джулиану больше шансов выбраться живым и здоровым? – спросила я.

   Они снова переглянулись.

   – Полиции не говорим, – сказал Дойл.

   Рис кивнул.

   – Не говорим.

   Холод обнял меня и шепнул мне в макушку:

   – Не говорим.

   Вот так план изменился еще раз. В полицию мы звонить не станем. Мы просто их убьем. Мне бы надо было проявить человеческую свою сторону и начать переживать по этому поводу, но у меня в ушах стоял голос Джулиана по телефону и тонкий голосок, приказывавший ему кричать. Я все еще видела мысленным взором ее жертв, помнила сон с мертвым Ройялом. Я подумала о том, что они намерены сделать с Джулианом, а может, и делают в эту минуту. И меня не мучила совесть, когда мы выстраивали план: найти тот дом, незаметно обследовать местность и придумать, как нам спасать Джулиана. Если нам удастся взять их живыми – хорошо, но цель у нас одна: освободить Джулиана как можно более здорового и ценой не более чем двух трупов – Стива и Паслены. В остальном – как получится.

   Рис был прав. Так куда проще.

Глава 45

   Дом стоял в холмах. Красивый дом – точнее, был таким, пока его не забрал у хозяев банк, а рынок недвижимости не рухнул. Очевидно, наши серийные убийцы поселились в нем нелегально – интересно, что они стали бы делать, если бы неожиданно приехал агент показывать дом потенциальным покупателям? Хорошо, что этого не случилось.

   Мы вызвали в Лос-Анджелес Шолто. Он – Повелитель Всего, Что Проходит Между. Насаженные в ряд деревья и двор у дома – это места «между», как и полоса прибоя или кромка поля. Шолто мог провести больше дюжины солдат до самого двора, но не дальше. Дойл взял на себя разведку местности и обнаружил, что дом густо оплетен магической защитой. Психи или не психи, а защиту они ставить умели: это был совместный продукт магии фейри и людей, и Дойл сказал, что он ничего подобного уже много лет не видел, – а это высокая оценка.

   Значит, нам придется пройти за этот магический барьер и либо обойтись без поддержки Шолто и его воинов, либо продержаться, пока они не пробьют стены. Царь собирался привести Красных Колпаков – их магические щиты не остановят. Они не станут ломиться в окна и двери, традиционно защищаемые лучше всего, а проломают себе проход прямо в стене, выбрав незащищенный участок. Феи-крошки сильны в магии, но мысль о такой грубой физической силе им в голову не придет, как и людям. Это давало нам преимущество, но все-таки недостаточное.

   Холод шел вместе с Шолто и Колпаками, Дойл отправился вперед, прихватив Катбодуа и Усну, двоих стражей, о которых он сказал: «Они умеют прятаться почти как я, они смогут». Еще одна высокая оценка.

   Оставалось решить, кто пойдет со мной открыто. Первым вызвался Баринтус:

   – Я тебя подвел, Мерри. Я смотрел свысока, я тебе не помогал, но здесь я буду очень кстати. Меня убить куда трудней, чем даже большинство сидхе. В последние столетия я чаще прибегал к дипломатии, но не потому, что не умею обращаться с оружием.

   Дойл поддержал его слова. Баринтус добавил:

   – К тому же на меня не действует почти никакая магия.

   Я пристально на него посмотрела, не уверенная, не бахвалится ли он опять.

   – Я море, ставшее плотью, Мерри. Море нельзя сжечь, нельзя осушить, даже отравить всю воду в нем нельзя. Стрелять в него можно, Но что в этом толку? Близость к океану вернула мне многие из моих сил. Позволь мне тебе помочь. Позволь доказать, что я был достойным другом Эссуса и что я друг тебе.

   В конце концов Дойл и Холод оба согласились с его кандидатурой, и первый мой спутник был выбран.

   – Вторым должен быть я, – сказал Рис. – Я третий по старшинству, а оружием владею немногим хуже этих двух верзил, топором так даже лучше. И свой прежний уровень силы я почти вернул. Я могу убить фейри прикосновением пальца, ты это видела собственными глазами.

   – А ты пробовал это повторить, когда сила земли фейри не действовала ни на тебя, ни на жертву? – спросила я.

   Задумались все. Кончилось тем, что он вышел во двор, в тот участок, который не превратился в волшебную страну, и нашел там жука. Спросив разрешения у фей-крошек, он дотронулся до насекомого и велел ему умереть. Жук упал на спинку, дернулся разок и умер.

   – Еще бы силу исцеления вернуть, – пожелал себе Рис.

   Дойл с ним был согласен, но сегодня нам нужней было искусство убивать. К шести вечера план был готов и обеспечен исполнителями. Вот почему королей и царей охраняют сотни гвардейцев – не знаешь, когда возникнет нужда в солдатах.

   Шолто дал нам время собраться, а потом вывел всех в наш двор и переправил во двор другого дома за много миль от нас. Я знала, что он это сделает и что численное превосходство нам обеспечат; – но только потом, а сначала все будет зависеть от горстки тех, кто идут первыми. От Баринтуса и Риса в качестве моих телохранителей, и от Дойла, Усны и Катбодуа, которые лучше других сумеют пробраться в дом незамеченными.

   Несколько наших фей-крошек влились в рой местных насекомых на газоне с полевыми цветами неподалеку от дома. Они должны были предупредить нас, если Паслена раньше времени съедет с катушек и начнет резать Джулиана. Больше мы ничего сделать не могли.

   Дойл, Катбодуа и Усна сели в машину раньше нас. Дойл обнял меня на прощание, и я прижалась головой к его груди, слушая глубокий, размеренный стук его сердца и вдыхая его запах, словно хотела запомнить навсегда.

   Он приподнял мое лицо за подбородок, чтобы поцеловать. Мне хотелось сказать тысячу вещей, но сказалась только одна, самая важная:

   – Я тебя люблю.

   – И я тебя, милая Мерри.

   – Не дай себя убить, – сказала я.

   – И ты тоже.

   Мы еще раз поцеловались, обменялись еще одним «Я тебя люблю», и все. Первые из самых дорогих моему сердцу уехали, чтобы проникнуть сквозь самые мощные магические щиты, какие они видели за пределами страны фейри на протяжении веков. Если они успеют это сделать до того, как приедем мы, то сами справятся со злодеями и спасут Джулиана, но если решат, что сигналы тревоги сработают раньше, чем удастся выручить Джулиана, то будут ждать нас. Баринтус будто бы случайно заденет щиты, вызвав ложную тревогу, а Дойл, Катбодуа и Усна воспользуются моментом, чтобы через них проникнуть. Когда защиту восстановят, нас уже будет больше. Таков был план.

   До того, как нам пришла пора ехать, я раздала слишком много прощальных поцелуев и слишком много раз повторила «Люблю». и «Не смей погибать». Гален молча обнял меня и поцеловал. Он уходил драться с отрядом Шолто – после похищения Джулиана он бросил споры и ни разу не сказал даже «Я вас предупреждал». За это я любила его еще больше, чем за готовность пролить кровь ради спасения Джулиана. Мы все готовы на все ради спасения друга, но мало кто устоит перед искушением сказать «надо было».

   Нашу машину вел Рис, Баринтус сидел на заднем сиденье один. У меня с собой был карабин, пусть и не крупного калибра. Еще я прихватила свой револьвер «Леди Смит» – было велено не приводить полицию и взять не больше двух стражей, а насчет оружия запрета не было, так что мы снарядились как на дракона.

   На бедре под юбкой у меня был еще примотан нож – не столько в качестве холодного оружия, сколько ради защиты от гламора. Не будь у меня такой большой примеси крови брауни и людей, я бы вряд ли смогла носить сталь прямо на теле, но я наследница всех своих предков, не кого-то одного.

   Мой ум оставался спокойным, пока Рис вел машину к холмам. Я надеялась, что съеденный мной легкий ужин не покажется моему обремененному младенцами организму излишним. Не хотелось бы, чтобы меня вывернуло прямо там. С другой стороны, может, и стоило бы – это точно будет отвлекающим фактором.

   Собственно, я могу разыграть тошноту. Я оставила эту мысль про запас и помолилась Богине и Консорту, чтобы Джулиан не сильно пострадал, и чтобы мы все выбрались живыми и здоровыми. Об этом я молилась, въезжая в надвигающиеся сумерки.

   Но розами в ответ не запахло.