Текст книги "Не отворачивайся"

Автор книги: Линвуд Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава двадцать пятая

Наконец-то я расстался с Дакуэртом, оставив его беседовать со Стэном Ривзом. Через пять минут приехал отец на своей синей «короне-виктории». Я сел рядом и захлопнул дверцу.

– Осторожнее, разобьешь стекло, – проворчал он.

– Что там у вас случилось? – спросил я.

– Разве мама не рассказала по телефону? Они забрали машину.

Ключи находились у меня, но полиции они, похоже, не понадобились.

– Она была неправильно припаркована, – сказал отец.

– Нет, дело не в этом, – отозвался я.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Неужели ее конфисковали? Ты что, не внес очередной взнос?

– Нет, полиция ищет против меня улики.

– Улики?

– Да. Я попал у них в категорию подозреваемых.

– В чем?

– В убийстве жены. Разве ты не читал детективы? Там всегда в подобных случаях подозревают мужа.

– У них есть какие-нибудь основания?

– Папа, поехали к моему дому. Посмотрим, что там творится.

– Они что, одурели? – Если бы отец не держал руль, то всплеснул бы руками. – У вас с Джан за все время не было ни единой размолвки. И какой, они предполагают, у тебя был мотив? Неужели ее нашли – я имею в виду тело?

– Нет, пока не нашли.

А может, то, что происходило у Дакуэрта, стандартная процедура? Так у них положено? Нет. Тут скрывалось нечто более серьезное. Получилось так, что обстоятельства исчезновения Джан указывали на меня. По Интернету было заказано только два билета. Никто, кроме меня и сына, не видел Джан после поездки в Лейк-Джордж. И наконец, в разговоре с владельцем магазина она заявила, будто не знает, куда ее везет муж. Полагает, что он решил сделать ей какой-то сюрприз. В это невозможно было поверить.

Джан зашла в магазин на минутку, купить воды. Что заставило ее пускаться в беседы с человеком за прилавком на любую тему, не говоря уже о том, куда и зачем она едет со своим мужем? Можно вообразить короткий обмен репликами относительно погоды, но такое… Тем более что поездка эта была довольно необычная. Джан вообще следовало избегать разговоров с посторонними, даже если бы ее начали расспрашивать, что она делает в Лейк-Джордже.

Значит, владелец магазина все это придумал. Почему? А может, выдумщик не он, а сам детектив Дакуэрт? Неужели он затеял это, желая сбить меня с толку, припугнуть, посмотреть, как я отреагирую? Не исключено. А то, что Джан заходила в магазин купить воды, рассказал Тед. Он, наверное, увидел ее фотографию в новостях и позвонил в полицию.

– Что ты скажешь? – спросил отец.

– Ничего.

У моего дома стояло два полицейских автомобиля, а машина Джан отсутствовала – ее, наверное, увезли туда же, куда и мою. Входная дверь была открыта, изнутри доносились голоса.

– Эй! – крикнул я.

На лестнице появилась женщина в полицейской форме – та, что вчера присматривала за Итаном в парке «Пять вершин», пока я разговаривал с Дакуэртом.

– Здравствуйте, мистер Харвуд, – произнесла она.

– У вас есть ордер? – спросил я, не отвечая на приветствие.

– Алекс! – позвала Диди Кампьон.

Через пару секунд из нашей спальни вышел невысокий худощавый мужчина лет тридцати, с коротко подстриженными волосами, в спортивном пиджаке, белой рубашке и джинсах.

– Детектив Алекс Симпсон, – представился он и достал из кармана сложенный втрое листок. – Это ордер на обыск в ваших владениях.

Я взял у него бумагу, бегло просмотрел и вернул ему.

– Вы скажите, что ищете, и я вам покажу.

– Да уж справимся как-нибудь сами, – усмехнулся Симпсон.

Я взбежал по лестнице. Диди Кампьон рылась в нашем с Джан платяном шкафу, перебирая носки, нижнее белье. Задержалась на несколько секунд, рассматривая пояс для чулок с резинками, затем продолжила. Ноутбук с кухни перенесли сюда и положили на кровать.

– А это еще зачем? – поинтересовался я.

– Так надо, – ответила Диди Кампьон.

В дверях появился мой отец.

– Дэвид, пойди посмотри, какой хаос они устроили в комнате Итана!

Я прошел по коридору к комнате сына. Его кровать была вся разворошена, матрас перевернут и прислонен к стене. Игрушки разбросаны по полу.

– Прекратите немедленно! – закричал я.

Симпсон вошел в комнату следом за мной.

– Мистер Харвуд, вы имеете право присутствовать при обыске, но не вмешиваться. Иначе мы будем вынуждены вас удалить.

Меня охватила ярость. В этот момент в кармане зазвонил мобильник.

– Да!

– Привет, Дэвид, это Саманта. Как дела?

– Извини, я сейчас не могу говорить.

– Но мне нужна хотя бы какая-то информация. Для выпуска на нашем сайте. Это правда, что тебя подозревают в убийстве жены?

Я покинул полицейское управление всего полчаса назад. Откуда об этом стало известно в газете? Ну конечно же, Ривз! Вряд ли Дакуэрт ему что-то сказал. Значит, он сам решил раззвонить повсюду, вольно трактуя мое глупое восклицание, которое случайно услышал. Несомненно, звонки были анонимные. Ривз – проныра каких поискать. И он не говорил ничего особенного, да это и не было нужно. Просто позвонил в отдел информации и сообщил, что журналиста Дэвида Харвуда видели в полицейском управлении, где он горячо отрицал свою причастность к убийству жены. На радио и телевидение подобные звонки наверняка тоже поступили.

– Саманта, откуда ты узнала?

– Кто тебе звонит? – спросил отец.

– Какая разница, Дэвид? – произнесла Саманта. – Ты же представляешь, как все делается. Но это правда? Тебя собираются арестовать? Ты подозреваемый? Да? А тело Джан уже нашли?

– А что говорят в полиции? Ты туда звонила?

– Они по-прежнему отказываются что-либо комментировать.

– В таком случае это просто слухи. Разве можно на них опираться?

– На моем месте ты поступил бы так же. Нам дали наводку, и мы ей следуем. Я только прошу тебя: если соберешься говорить, сразу звони мне. Ведь это твоя газета. У нас должно быть преимущество перед другими.

На улице послышался шум тормозов. Прижав телефон к уху, я спустился вниз и выглянул из входной двери. К дому подъехал фургончик телевизионных новостей.

– Мне надо идти, Саманта, – сказал я.

– Что там? – спросил отец.

– Ничего, папа. Нам нужно убираться отсюда. Давай пройдем к твоей машине.

– Хорошо.

Из фургончика вылезла женщина-репортер. Я ее узнал. Это была Донна Вегман, тридцатилетняя брюнетка, которая вела репортажи с места событий.

– Извините! – крикнула она. – Вы Дэвид Харвуд?

Я показал на дом.

– Спросите копов. Они знают, где его найти.

– Тебе надо нанять адвоката, – сказал отец, садясь за руль.

– Да, – согласился я, – придется.

– Может, свяжешься с Баком Томасом? Ты его помнишь? Он нам помог в тяжбе с дорожной компанией, когда они залезли на наш участок. Хороший человек.

– Хороший-то хороший, но мне нужен адвокат по уголовным делам.

– Гонорары у адвокатов не маленькие, сам знаешь. Так что, если понадобится, мы с мамой поможем.

– Спасибо, папа. Дело в том, что пока меня ни в чем не обвинили. Думаю, если бы у детектива Дакуэрта действительно имелись против меня серьезные улики, я бы уже сидел в камере.

– Ты прав. Не понимаю только, какие улики против тебя они могут найти, даже если перевернут вверх дном твой дом и машины?

Отец, наверное, хотел меня утешить, но это не подействовало.

– Смотри! – воскликнул он, глядя вперед. – Этот сукин сын перестроился, не включив поворотник!

Глава двадцать шестая

По скоростному шоссе мчался светло-коричневый пикап. Эту машину Дуэйну одолжил брат, когда он вышел из тюрьмы. Старый «шевроле», кузов изрядно проржавевший, особенно внизу, но шел довольно прилично. Правда, поглощал горючее нещадно, даже при выключенном кондиционере. А не включен он был, потому что не работал.

– Ты уверен, что он неисправен? – спросила Кейт.

– Да, – ответил Дуэйн. – Включи вентилятор.

– Я его давно включила, да толку мало. Он гонит лишь теплый воздух.

– Ну тогда опусти стекло.

– Что у тебя за брат? – проворчала Кейт. – Дал такую развалюху.

– Чего тебе вдруг захотелось поговорить? – удивился Дуэйн. – Самое главное, чтобы автомобиль был чистым. А в этом брат меня заверил. Потому что, если остановят и что-то будет не в порядке с документами, тогда пиши пропало. – Он усмехнулся. – Со мной в школе в старших классах училась одна Кейт. Так она носила очень короткую юбку, и когда наклонялась, все было видно. А ей хоть бы что. Интересно, как она сейчас?

– Да уж не сидит в старом пикапе без кондиционера. Видимо, нам надо было оставить «Эксплорер». Тоже старый, но там хоть кондиционер работал.

Дуэйн покосился на нее.

– Еще злишься за то, что случилось в кафе?

– А ты чем думал, идиот? – зло проговорила она. – Головой или задницей? Они, наверное, позвонили в полицию.

– Подумаешь, большое дело, – буркнул Дуэйн. – К тому же я этому парню помог.

– Интересно чем?

– А тем, что научил его правильно воспитывать детей, чтобы они не дурили.

Кейт перестала оглядываться, когда они проехали миль тридцать. Можно было расслабиться, машины с красными мигалками сзади не появились. Похоже, никто не видел, как они отъезжали от кафе. Этот придурок Дуэйн совершенно не может себя контролировать. Срывается с цепи, когда надо сидеть тихо. Неужели не понимает, что нельзя ставить под угрозу дело, которое ждет их в Бостоне?

– Ты уж извини, – произнес Дуэйн. – Больше не буду.

Кейт высунула руку в окно, подставив ветру ладонь. Так они проехали несколько миль.

– Ну и как там было? – вдруг спросила она.

– Где?

– В тюрьме.

– А что тебе интересно?

– Ну, повседневная жизнь. Какая там она?

– Да не такая уж плохая. Всегда знаешь, чего ждать. Все идет по заведенному порядку. Знаешь, когда вставать, ложиться, когда обед, когда выведут на прогулку во двор. Вот так.

– Но ты же не мог пойти куда хочешь. Ты был заключенный.

Дуэйн высунул локоть в окно.

– Да, но там мне не нужно было принимать никаких решений. Например, что на себя надеть, что поесть, чем заняться. Ну то, что обычно изводит человека на свободе, понимаешь? А там встаешь утром и знаешь, что будет. Это успокаивает.

– То есть жизнь как в раю?

– Не скажи, – возразил Дуэйн, не замечая ее сарказма. – Там пища дерьмо – это раз, и ее мало – это два. А если ты оказался в очереди последним, то вообще может ничего не достаться. В последнее время реже стали менять постельное белье. С тех пор как тюрьма стала частной, эти сволочи начали экономить каждый цент.

– Что значит – частной?

– Она принадлежит не штату, а фирме. И даже охранники стали получать меньше, не то что прежде. Вот так.

Дуэйн перешел на полосу левее, чтобы обогнать автобус.

– У меня теперь из головы не лезет эта яхта. Очень хочется на нее посмотреть.

Она его не слушала. Думала о своей прошлой жизни. Наверное, он прав. Ведь последние несколько лет ей приходилось постоянно принимать решения. Причем не только за себя, но и за других. От этого устаешь.

– А сейчас ты чувствуешь себя свободным? – спросила она.

Дуэйн прищурился.

– Ясное дело. Не дай бог снова вернуться туда.

Она его понимала, потому что чувствовала себя так, будто сама вырвалась из тюрьмы. Освободилась, перепрыгнув через стену. И вот теперь едет по шоссе, забросив ноги на приборную панель, а ветер колышет волосы.

Казалось бы, свободна, черт побери. Наконец-то пришло время. Но почему же нет радости?

План у них был довольно простой. Посетить оба банка и извлечь из сейфов товар. Затем позвонить парню, телефон которого имел Дуэйн. Тот предложит цену за товар. Кейт заранее решила торговаться. Если цена их не устроит, они будут искать другого человека. Где это сказано, что надо принимать первое попавшееся предложение? Видимо, стоит подождать и поискать. Но в любом случае скоро они станут богатыми. Единственный вопрос – насколько. Этим вот и жила она все последние годы. Предвкушением богатства. Это огромный стимул. А богатство должно прийти в миллион долларов, не меньше.

Все могло случиться много раньше, если бы этот придурок не загремел в тюрьму за нанесение тяжких побоев. Ключ от ее сейфа остался у него. Пришлось ждать. Ничего больше не оставалось.

И главное, надо было скрыться. Потому что ее обязательно станут искать. Кейт не ожидала, что курьер останется жив. Но так случилось, об этом написали газеты. А это значит, что как только он оклемается, то сразу примется ее искать. Еще бы, ведь она с подельником лишила его не только бриллиантов на целое состояние, но и левой руки.

В общем, она рисковала больше, чем Дуэйн. Его курьер не видел, а вот ее – да. Прежде чем отключиться, он смотрел ей прямо в глаза. Долго. Она не ожидала, что он выживет, потеряв столько крови. А про нее курьер просечет довольно быстро. Ведь он не дурак. Сообразит, что к чему и как она вышла на него. Возьмет за задницу свою бывшую подружку Аланну, с которой она, называющая сейчас себя Кейт, работала тогда в баре в пригороде Бостона.

Однажды вечером, когда у них выдалась свободная минутка перекурить, Аланна, судорожно выпуская дым, принялась ругать своего любовника. От нее Кейт узнала, что тот часто уезжал – кажется, куда-то в Африку, – и когда Аланна спрашивала, чем он зарабатывает на жизнь, парень напускал на себя таинственность. Любовью они занимались в номерах отелей, к себе домой он ее никогда не приводил. И вот недавно любовник вез Аланну в своем «ауди» и остановился у какого-то здания, сказал, что ему нужно заскочить на несколько минут для разговора. Она от нечего делать решила порыться в его спортивной сумке и обнаружила, что, во-первых, оттуда совсем не пахнет потом, как следовало ожидать, а во-вторых, там не было никаких маек, спортивных штанов и кроссовок. Зато там находились небольшие, обтянутые бархатом коробочки. В каждой – десяток бриллиантов. К сожалению, парень вернулся раньше, чем она ожидала, застал ее за этим занятием и рассвирепел. С тех пор он ей больше не звонил.

На женщину, которая теперь называла себя Кейт, рассказ произвел сильное впечатление. Подумать только, бриллианты! Ее тогдашний любовник, Дуэйн, возбудился, узнав о бриллиантах, и немедленно предложил план действий. Они выследили того парня, вычислили, чем он занимается. И однажды встретили его в лимузине, когда он приехал поездом из Нью-Йорка.

Через пару месяцев после этих событий в одной газете появилось сообщение, что у причала выловили тело некоей женщины по имени Аланна Дайсарт. У Кейт были все основания полагать, что перед смертью Аланна назвала своему убийце имя той, кому выболтала о бриллиантах.

Теперь курьер знал ее настоящие имя и фамилию: Конни Таттингер, – поэтому исчезнуть надо было обязательно.

– Наверное, о тебе уже передали в новостях, – произнес Дуэйн.

– Скоро узнаем, – отозвалась она. – Сверни на следующем большом перекрестке к какому-нибудь отелю.

Дуэйн быстро нашел нужный отель с помещением для деловых людей, где можно просмотреть свой электронный почтовый ящик, если вы оказались одним из немногих, кто не захватил в дорогу ноутбук. Кейт вошла в офис, сказала девушке за стойкой, что они с мужем собрались снять здесь номер, но вначале она хотела бы узнать, как самочувствие больной тетки Белинды. У нее телефон постоянно занят или включается автоответчик. Очень странно. Поэтому ей нужно посмотреть свой почтовый ящик – может, там есть какое-нибудь сообщение. Если Белинде стало хуже, то им придется вернуться к себе, в Мэн.

Девушка за стойкой позволила воспользоваться компьютером бесплатно. Кейт зашла на сайт газеты «Стандард», затем на сайты двух местных ТВ-каналов. Ей нужно было узнать, большой ли шум поднялся по поводу исчезновения Джан Харвуд и найден ли труп. На это много времени не потребовалось. Закончив, Кейт повернулась к девушке:

– Спасибо. К сожалению, тетке действительно стало хуже. Придется возвращаться.

– Я вам сочувствую.

– Ну как? – спросил Дуэйн, когда она вернулась в машину.

– Ее пока не нашли.

– Хорошо.

– Да, но скоро найдут, не сомневайся.

Дуэйн задумался.

– Знаешь, я бы сейчас пожрал чего-нибудь.

Глава двадцать седьмая

Как только я вошел, Итан сразу кинулся ко мне. Я поднял его и расцеловал в обе щеки.

– Я хочу домой, – сказал он.

– Пока тебе придется побыть здесь.

Итан покачал головой.

– Я хочу домой, к маме.

– Я же сказал, что она еще не пришла.

Сын захныкал, заелозил у меня на руках. Пришлось опустить его на пол.

– Иди поиграй.

– Почему они забрали твою машину? – спросила мама, как только Итан снова скрылся в гостиной.

– Ты бы видела, что они наделали в его доме! – воскликнул отец. – Перевернули все вверх дном.

Мы вышли на веранду, где Итан не мог нас слышать.

– В том, что случилось с Джан, в полиции подозревают меня, – произнес я.

– О, Дэвид. – Мама была больше опечалена, чем удивлена.

– Думают, что я ее убил.

– Почему они так думают?

– Потому что… – Я замялся. – Понимаешь, как-то так все сложилось, будто я это подстроил. Странные совпадения – например, тот факт, что с пятницы Джан, кроме меня, никто не видел. Затем эта путаница с билетами, купленными по Интернету.

– Какая путаница?

– Оказывается, Джан заказала только два билета, взрослый и детский, и у меня нет никаких доказательств, что это сделала она. Затем вообще какая-то бессмыслица. Владелец магазина в Лейк-Джордже просто лжет.

– Дэвид, я ничего не понимаю, – вздохнула мама. – Зачем ему лгать? Чтобы у тебя были неприятности?

– Дэвиду нужен адвокат, – заметил папа.

– Сейчас мне необходимо поехать и поговорить с этим человеком. Вероятно, это проделки Элмонта Себастьяна.

– Кого?

– Элмонта Себастьяна, – ответил я, – владельца частных тюрем. Он имеет на меня зуб. Ведь только одно подозрение в убийстве жены уже исключает всякую возможность публикации моих материалов по поводу подкупа членов городского совета в связи со строительством в нашем городе частной тюрьмы.

Да, такое вполне возможно. Есть много способов заставить замолчать репортера. Элмонт Себастьян, наверное, выбрал этот. Но даже если так, при чем здесь то, что я узнал в Рочестере? Насчет прошлого Джан?

– Я хочу пить, пойдемте в кухню, – произнес я, решив рассказать об этом родителям.

Через полчаса я отправился в путь на автомобиле отца. Выслушав мой рассказ о том, что я узнал в Рочестере, он разразился тирадой по поводу некомпетентности государственных служащих, выдавших Джан свидетельство о рождении.

– Этим людям платят огромное жалованье, а они работают спустя рукава!

Маму мой рассказ сильно встревожил.

– Что мы ему скажем о матери? – спросила она, вглядываясь во двор, где Итан гонял крокетные шары.

Я выдал свою версию насчет программы защиты свидетелей, в которую уже сам слабо верил. Отец продолжал твердить насчет адвоката. Я был с ним согласен и попросил найти кого-нибудь, занимающегося уголовными делами.

Всю дорогу я не переставал посматривать в зеркальце заднего обзора, ожидая увидеть синий «бьюик» или какую-нибудь другую машину: ведь если детектив Дакуэрт действительно меня заподозрил, то наверняка решил не упускать из виду, – но сзади все было чисто. Вероятно, за мной сейчас следили, но делали это очень осторожно.

Я заехал на автостоянку возле магазина в четвертом часу. На заправке не было ни одного автомобиля. В магазине за прилавком стоял худощавый старик лет семидесяти. Вернее, это вначале мне показалось, будто он стоит. На самом деле Тед – а это был, несомненно, он – примостился на высоком табурете. Увидев меня, он улыбнулся и кивнул.

В этот момент с ним расплачивалась полноватая женщина за пакет чипсов «Доритос», большой батончик «Сникерс» и бутылку диетической кока-колы. Тед выбил чек, упаковал товар, и она удалилась.

– Вы Тед, владелец магазина? – спросил я, когда за покупательницей закрылась дверь.

– Да. Что вам угодно?

– Я репортер газеты «Стандард» из Промис-Фоллз. Вот узнал у детектива Дакуэрта, что вы разговаривали с пропавшей женщиной, Джан Харвуд. Это правда?

– Истинная правда, – отозвался он напыщенным тоном. Видимо, не каждый день ему приходилось общаться с газетными репортерами.

– И, увидев сообщение в новостях, вы позвонили в полицию? Или они сами вас нашли?

– Понимаете, – старик соскользнул с табурета, – я ее сразу узнал, как только увидел фотографию.

– Вы каждого запоминаете, кто к вам заходит хотя бы на минутку? – спросил я, доставая ручку и блокнот.

– Обычно нет, но эта женщина была, во-первых, красивая, а во-вторых – разговорчивая.

Джан? Разговорчивая?

– И что она вам рассказала?

– Она приехала сюда отдохнуть с мужем.

– Неужели, как вошла, сразу сообщила?

– Нет, вначале стала восхищаться, как у нас тут все красиво. Сказала, что никогда прежде не была в Лейк-Джордже. Я спросил, где она собирается остановиться, а она ответила, что приехала сюда с мужем на один день.

В общем, это все звучало правдоподобно. Обычный вежливый треп. Неужели Дакуэрт остальное выдумал, чтобы сбить меня с толку?

– И что дальше? Она купила что-то и ушла?

– Да, купила воду и, кажется, холодный чай.

– И что потом?

– Спросила меня, что тут есть интересного посмотреть. Ну, какие-то достопримечательности.

– Вот как?

– Вы ничего не записываете, – вдруг произнес Тед. – Надеетесь на свою память?

Я улыбнулся.

– Да, она у меня надежная.

– Я не хочу, чтобы мои слова были как-то перевраны.

– Насчет этого не беспокойтесь, – заверил я. – Значит, женщина интересовалась местными достопримечательностями?

– Да, спрашивала, есть ли у нас в окрестностях что-нибудь интересное, потому что муж повез ее сюда, но ничего не объяснил. Она подумала, что он решил сделать ей какой-то сюрприз.

– А она не говорила, что они с мужем собираются здесь с кем-то встретиться?

– Нет.

Я положил блокнот и ручку на прилавок.

– Что-нибудь не так? – смущенно спросил владелец магазина.

– Тед, почему вы лжете?

– То есть?

– Я спросил, почему вы лжете.

– Я сказал вам правду. То же самое, что и полицейскому.

– А мне кажется, что вы все это выдумали.

– Вы спятили? Женщина была здесь, стояла там, где стоите вы. Всего два дня назад.

– Я верю, что так оно и было, но она не могла говорить вам такое. Вам кто-то заплатил, чтобы вы пересказали эту чушь детективу? Да?

– Кто вы, черт возьми?

– Репортер, и мне не нравится, когда люди меня дурачат.

– Знаете что, – сказал Тед, – если вы мне не верите, идите в полицию, и они дадут вам прослушать пленку.

– Какую пленку?

– Ну, это я по привычке называю пленкой диск с записью. Вон оттуда. – Он ткнул пальцем назад, где с привернутого к стене кронштейна свисала небольшая видеокамера. – Там записывается и звук тоже. Не очень качественно, но разобрать можно, что говорят люди. В две тысячи седьмом году меня ограбили, подонок даже выстрелил, пуля пролетела рядом с ухом и попала в стену, вон туда. И я установил тут камеру и микрофон.

– И все, что она вам говорила, записано?

– Конечно. Спросите копов. Один приходил сюда сегодня утром, сделал для себя копию. А вы еще обвиняете меня во лжи.

– Зачем же она говорила такое? – пробормотал я и направился к двери.

Тед меня не окликнул.

Боже, неужели Джан могла сказать такое совершенно незнакомому владельцу магазина, куда зашла на минуту купить воды? Мол, она не знает, зачем я ее сюда привез. Выдумала какой-то сюрприз. Что это значит?

Я был настолько погружен в мысли, что не заметил караулившего меня у двери Уэлленда, недавнего узника частной тюрьмы Элмонта Себастьяна, теперь его шофера.