Текст книги "Не отворачивайся"

Автор книги: Линвуд Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава двадцать восьмая

Уэлленд ухватил меня за лацканы пиджака и прижал к стене магазина так сильно, что перехватило дыхание. Затем, не дав возможности произнести хотя бы слово, придвинул свое лицо к моему.

– Привет, мистер Харвуд. – Его дыхание было горячим и отдавало луком.

– Убери руки.

– Мистер Себастьян надеется, – произнес он с преувеличенной вежливостью, – переброситься с вами парой слов.

Только сейчас я заметил лимузин, стоявший неподалеку. Дверь магазина отворилась, Тед высунул голову:

– Тут все в порядке?

Уэлленд метнул на него свирепый взгляд, и владелец магазина скрылся за дверью. Уэлленд отпустил меня, но только затем, чтобы крепко ухватить за руку и повести к лимузину. Он открыл заднюю дверцу и втолкнул меня в салон.

Элмонт Себастьян расположился на мягком кожаном сиденье с батончиком «Марса» в руке. Уэлленд захлопнул дверцу.

– Рад вас видеть, мистер Харвуд, – произнес Себастьян.

Уэлленд обошел автомобиль, сел за руль и стремительно выехал со стоянки.

– Вы решили меня похитить? – спросил я.

– Да Бог с вами. – Себастьян усмехнулся, продолжая жевать. – Это деловая встреча.

– Неужели вы следовали за мной, а я не заметил?

Он кивнул:

– Да, но мы держались в паре миль сзади.

– Как же вы узнали, что…

– У меня широкие возможности. – Элмонт Себастьян снова улыбнулся, но более приветливо.

– Куда мы едем?

– Никуда конкретно. Просто катаемся без всякой цели. – Он доел батончик, скатал обертку в маленький шарик и бросил на пол. Уэлленд потом уберет.

– Зачем вам это нужно?

– Затем, чтобы сделать вам предложение. Полагаю, услышав его, вы перемените ко мне отношение.

– Какое предложение?

Он подвинулся чуть ближе.

– Не обязательно давать ответ сегодня. Я знаю, у вас сейчас хлопот по горло. Это не просто – находиться под подозрением.

– Значит, Ривз вам уже доложил?

– Могу вас заверить: плохие новости распространяются гораздо быстрее хороших. Да что там, вы лучше меня знаете, что известие о благополучном приземлении самолета никакая газета не поместит на первую полосу. Всем интересны только несчастья. Вот и мою скромную инициативу создать в вашем задрипанном городке новые рабочие места, улучшить благосостояние людей, некоторые представляют в дурном свете.

– Но только не моя газета, – возразил я. – Кстати, вы уже договорились с Мэдлин о покупке ее земли?

Себастьян кивнул.

– Мы изучаем все возможности, мистер Харвуд.

– А почему вы думаете, что мое теперешнее положение помешает публикации материалов о подкупе членов городского совета?

– Я не очень разбираюсь в журналистике, но считаю, что даже в такой незначительной газетенке, как «Стандард», вряд ли захотят иметь репортера, подозреваемого в убийстве жены. Скорее всего вас в ближайшее время попросят оттуда.

А он прав, на все сто.

– А теперь прошу выслушать мое предложение, – продолжил Себастьян. – Как вы смотрите на то, чтобы сменить занятие?

– Не понял?

– Ну, сменить работу. Газеты умирают, у них нет будущего. Уверен, вы обдумывали варианты, чем заняться дальше.

– И что предлагаете вы?

– Место пресс-секретаря в моей фирме. Нам как раз требуется умный, напористый сотрудник для общения с прессой.

– Вы серьезно?

– Да. Разве я похож на шутника, Дэвид?

Сидящий за рулем Уэлленд хихикнул.

– Нет, – ответил я.

– Я с вами совершенно искренен. И предлагаю место моего пресс-секретаря. Сколько вам платят в «Стандард»? Семьдесят-восемьдесят тысяч? А у меня ваше жалованье начнется с суммы почти в два раза большей. Неплохо для человека с женой и малолетним сыном.

Мне показалось, что слово «сын» он произнес с нажимом.

– Послушайте, Дэвид, мы ведь с вами не дураки. И потому скажу вам прямо: если вы примете мое предложение, то разрешите две проблемы. Во-первых, прекратится газетная кампания против моей инициативы построить в городе частную тюрьму, а во-вторых, у меня появится способный сотрудник, свой человек в средствах массовой информации. Помните старинную восточную мудрость: если враг мочится на твой шатер, пригласи его внутрь, пусть он мочится наружу. Так вот, Дэвид, я приглашаю вас в свой шатер. Соглашайтесь, не пожалеете.

– Но ведь у меня сейчас много проблем.

Он кивнул:

– Конечно, у вас трудное время. Поэтому не тороплю.

– Но я могу дать вам ответ прямо сейчас, – сказал я.

– Вот как? И какой же?

– Нет.

Элмонт Себастьян поморщился.

– Дэвид, вы меня разочаровали. Тогда ответьте хотя бы на один вопрос.

– Какой?

– Кто эта женщина?

– Не понял?

– Ну та, на встречу с которой вы сюда приезжали в пятницу? Она вас снова кинула? Ведь сегодня вы приехали из-за нее.

– Нет, мистер Себастьян, сегодня уж точно я не собирался здесь с ней встречаться. Можете мне поверить.

Он вздохнул и уставился в окно. Затем произнес не оборачиваясь:

– Давайте я вам кое-что расскажу. Одно время в нашем учреждении в пригороде Атланты надзирателям сильно докучал заключенный по прозвищу Бадди.

Услышав это, Уэлленд пристально взглянул в зеркальце заднего обзора.

– Он получил это прозвище, – продолжил Себастьян, – потому что все хотели быть его приятелями. Нет, он не являлся душой компании, просто каждому было выгодно с ним ладить. В общем, крутой это был парень, Бадди. Член «Арийского братства», банды белых расистов, которые отсиживали сроки во многих тюрьмах по всей стране. Вы о таких слышали?

Я пожал плечами.

– Конечно, слышали, – усмехнулся Себастьян. И обратился к водителю: – Уэлленд, ведь ты у нас эксперт по данному вопросу. Как бы ты охарактеризовал этих «арийцев»?

– Самые страшные сволочи, какие только есть на земле, сэр!

– Да, правильная оценка. Уэлленд, пожалуйста, рассказывай дальше, у тебя лучше получится.

Уэлленд несколько секунд собирался с мыслями, затем облизнул губы и начал:

– У мистера Себастьяна возникли с этим Бадди проблемы. Он был мастер использовать мочу вместо чернил.

– Что? – удивился я.

– Ну, писал мочой как чернилами, понимаете? Причем невидимыми. Текст проступал, когда бумагу нагревали. Мистер Себастьян выяснил, что Бадди таким образом посылает на волю малявы, общается с друзьями, и решил положить этому конец. Это же против правил.

Себастьян не выдержал и улыбнулся.

– Так вот, – продолжил Уэлленд, – мистер Себастьян велел привести Бадди в свой кабинет. В наручниках. Один из охранников спустил с Бадди штаны, до пола. – Уэлленд закашлялся, прочищая горло. Мне показалось, что от рассказа он удовольствия не получает. – А потом мистер Себастьян приложил к его хозяйству пятьдесят тысяч вольт.

Я посмотрел на Себастьяна.

– Электрошокер, – пояснил он.

– Вы приложили электрошокер к гениталиям этого человека?

– Кстати, не простая задача, – заметил Себастьян. – Пришлось к шокеру приспособить удлинитель. В общем, все получилось.

– Может, вы сами расскажете остальное? – предложил Уэлленд.

– Да тут и рассказывать особенно нечего, – усмехнулся Элмонт Себастьян. – В общем, мы быстро договорились. Мне даже удалось заставить его на минутку всплакнуть. Представляете, члена «Арийского братства»?

– Думаю, с помощью электрошокера это было не так сложно сделать.

– Нет, тут совсем другое, – возразил Себастьян. – Когда Бадди очухался от шока, я показал ему фотографию его шестилетнего сына, который жил с матерью на воле, и объяснил, что с ним произойдет, если его пощекочут электрошокером. Вот тут наш приятель и пустил слезу.

– Понятно, – кивнул я.

– Вот такие дела, – закончил Элмонт Себастьян. – Так что я был бы вам очень признателен, если бы вы назвали мне фамилию женщины, которая прислала вам письмо и назначила встречу в Лейк-Джордже.

– Разве вы не знаете, что письмо было анонимное?

– Да, но, может, во второй раз она назвала себя.

– Второго раза не было. Наверное, она передумала.

– Так зачем же вы сюда сейчас приехали?

– Поговорить с владельцем магазина. Расспрашивал о своей жене. Она заходила к нему в пятницу купить воды. Я надеялся, что она сказала ему что-нибудь, что помогло бы ее найти.

– Понимаете, Дэвид, ни одна фирма не может допустить утечек информации. Ни «Эппл», ни «Майкрософт», ни моя тоже. Я полагаю, эта женщина работает у меня или в городском совете.

В этот момент Уэлленд заметно сбавил ход машины. Я оглядел окрестности и не увидел для этого никаких очевидных причин.

– В общем, для меня очень важно найти эту женщину, – продолжил Элмонт Себастьян, – совершившую должностное преступление. Пока о ней известно лишь то, что она ездит на белом пикапе. Проведенное в нашей фирме расследование выявило четырех женщин, которые ездили или ездят на белых пикапах. В городском совете мы взяли на подозрение полдюжины женщин. Какие у них машины, сейчас уточняется. Так помогите нам – это бы существенно облегчило задачу.

Уэлленд включил поворотник и через пару секунд выехал на узкую гравийную дорожку, ведущую в густой лес.

– Мистер Себастьян, позвольте снять перед вами шляпу, – произнес я. – Вы знаете, как запугать человека. Думаю, не зря рассказали мне историю об этом плачущем «арийце». Намекаете, что можете таким же способом расправиться с моим сыном.

– Дэвид, вы все неправильно поняли! – воскликнул Себастьян с притворным возмущением. – Я просто решил, что вам как репортеру это будет интересно.

– Не важно, что вы решили, – сказал я. – Но меня вы этим не запугали. И не запугаете, не надейтесь.

Себастьян усмехнулся.

– Знаете, что было по-настоящему интересно? Если бы они вас все же повязали и пришили вам убийство. Если бы вас признали виновным и отправили загорать на десять или двадцать лет в одну из моих тюрем. При этом вполне может оказаться, что это будет новая тюрьма в Промис-Фоллз. Вот было бы здорово! Уэлленд, правда это было бы здорово?

– Да, сэр, – отозвался водитель, останавливая автомобиль, – это была бы ирония судьбы. Я где-то слышал такое выражение, и мне понравилось.

– Вот именно.

Я посмотрел за окно. Кругом лес. Затем повернулся к Себастьяну:

– А вы не боитесь за себя?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, что кто-нибудь из членов «Арийского братства» доберется до вас и отомстит за Бадди. Или возьмутся за ваших родственников.

– У меня нет семьи и родственников, – ответил Себастьян. – Следовательно, нет и причин для беспокойства. А до меня им не добраться. Никогда.

– Почему мы остановились?

Уэлленд смотрел в зеркальце заднего обзора, чтобы поймать взгляд босса. Ждал приказа.

– Посмотрите, как здесь красиво, – произнес Себастьян. – Всего миля от шоссе, а кажется, будто вы находитесь в сотнях миль от цивилизации. Чудесно.

Все было ясно. Стоит ему только намекнуть, и громила Уэлленд в считанные секунды прикончит меня и зароет в землю. И никто никогда об этом не узнает. Неожиданно Себастьян вздохнул и приказал Уэлленду:

– Найди место развернуться, и поехали обратно. – И обратился ко мне: – Сегодня ваш счастливый день, Дэвид. Я вам поверил. Насчет этой женщины. Действительно поверил.

Я почувствовал огромное облегчение. Странно, но признательность к Элмонту Себастьяну, который, заставив меня поволноваться, смогу ли я дожить до конца дня, а затем отсрочив исполнение приговора, позволила мне забыть на время о своих неприятностях.

– Но мы не закончили, – сказал он. – Вы действительно не знаете, кто та женщина. Но если она снова объявится, убедительно прошу выяснить, кто она такая, и немедленно сообщить мне.

Я промолчал. Лимузин направился в обратную сторону, к магазину Теда.

– Так это была Мэдлин? – спросил я.

– О чем вы? – удивился Себастьян.

– Мэдлин Плимптон. Владелица газеты.

– И что она?

– Мэдлин переслала вам электронное письмо от той женщины. Я удалил его как можно скорее, но, наверное, она все же успела. Это была Мэдлин?

Мне показалось, что глаза Себастьяна блеснули.

– С вами, газетчиками, просто беда! – воскликнул он. – Вы все такие невероятные циники.

Глава двадцать девятая

– Чего ты все рассматриваешь эту фотографию? – спросил Хорас Ричлер жену.

Греттен сидела на ступеньке их дома на Линкольн-авеню, держа в обеих руках фотографию жены Дэвида Харвуда, которую он им оставил. На ступеньке выше рядом с женой лежала фотография в рамке их дочери, Джан.

– В чем дело? – произнес Хорас.

– Я просто думаю, – отозвалась она.

– Принести кофе? В кофейнике еще остался.

Греттен не ответила. Она сидела, теперь устремив взгляд во двор, и видела играющих девочек. Бегают по кругу, смеются, а через минуту ссорятся. Из дома выбегает Хорас, садится в машину, включает задний ход и нажимает на газ.

– Так принести кофе?

– Я не хочу, дорогой, спасибо.

– А о чем ты думаешь? – поинтересовался Хорас и, не дождавшись ответа, спустился по ступенькам и уселся рядом, прислонившись плечом к жене. – Мне сегодня ночью приснился Брэдли. Словно не было никакого Афганистана и не существовало никакого бесовского «Талибана». Мне снилось, что мы сидим рядом, вот как сейчас, и по дороге к нам приближается он, в военной форме.

По щекам Греттен потекли слезы.

– И с ним идет Джан, – продолжил Хорас срывающимся голосом. – Она по-прежнему маленькая, пятилетняя, держится за руку старшего брата. И они идут к дому. Вместе.

Греттен промокнула глаза платочком.

– А затем я осознал, что они не живые. Что все мы мертвые. И это происходит на небесах.

Греттен всхлипнула и снова промокнула глаза.

– Извини, – сказал Хорас. – Мне не надо было говорить тебе такое. Но этот парень, который недавно приезжал сюда, меня взбудоражил. Ворвался в наш дом со своими бедами, будто у нас своих не достаточно.

Греттен всхлипнула и скатала платочек в шарик. Хорас взял фотографию дочери и вздохнул.

– Ты ни в чем не виноват, – произнесла Греттен – наверное, в тысячный раз за эти годы.

Он промолчал. Греттен вгляделась в фотографию Джан Харвуд.

– Эта женщина не имела права присваивать имя нашей дочери, – проговорил Хорас. – Это злодейство.

– Такое бывает, – тихо отозвалась она. – Я видела по телевизору, как одного преступника разоблачили. Он ходил на кладбища, искал могилы детей, умерших в раннем возрасте, и использовал их имена и фамилии для каких-то своих неблаговидных целей.

– А она красивая. – Хорас кивнул, рассматривая фотографию жены Харвуда.

– Да.

– И вот куда-то пропала, и этот парень переживает. Тяжело ему.

– Я много раз разглядывала ее фотографию, и знаешь, что заметила? Вот, посмотри сюда.

– Подожди. – Хорас достал из кармана рубашки очки в металлической оправе и надел. – Так куда ты хочешь, чтобы я посмотрел?

– Вот сюда.

– Я ничего особенного не вижу.

– Да смотри же, смотри.

Он взял фотографию в руки и оцепенел.

– Господи!

Глава тридцатая

На обратном пути я спросил Элмонта Себастьяна:

– Предположим, я выяснил, кто автор письма, и сообщил вам. Что вы с ней сделаете?

– Поговорю, – ответил он.

– Всего лишь?

– Да. Я скажу, что ей повезло, поскольку ее действия не причинили нашей фирме ущерба, и объясню, что предавать работодателя нехорошо.

Мы приблизились к магазину Теда, но Уэлленд проехал мимо.

– Куда мы едем? – обратился я к Себастьяну.

– Давайте спросим у него. Уэлленд, почему ты не остановился?

– Мне показалось, что этого не следует делать, сэр, – ответил водитель.

– Ты что-нибудь заметил?

– Да. Мне показалось, будто там кто-то ждет мистера Харвуда.

– Ну тогда остановись за поворотом.

Через несколько секунд меня высадили. Элмонт Себастьян улыбнулся:

– Всегда буду рад вас видеть, Дэвид. И подумайте еще раз над тем, что я сказал.

Я кивнул и вышел из машины, не закрыв дверцу. Себастьяну стоило только чуть придвинуться и закрыть ее, ничего бы с ним не случилось, но он не пошевелился. Уэлленд вылез, обошел автомобиль и захлопнул дверцу. Затем повернулся в мою сторону и снова, как и в первый раз, наставил на меня «пистолет».

И трижды «выстрелил».

Я медленно двинулся к магазину Теда, где стояла моя машина. Зазвонил мобильник.

– Сюда примчались телевизионщики, – сообщила мама. – Хотят поговорить с тобой, просят показать фотографию Итана.

– Значит, это уже попало в газеты.

– Я посмотрела сайты. Там везде заголовки: «Репортер „Стандард“ под подозрением после исчезновения жены» или «На допросе в полиции репортер „Стандард“ категорически отрицает свою причастность к убийству жены». Это уже передавали в новостях по телевидению и по радио. Какой ужас, Дэвид. Невозможно поверить. Прямо тебя, конечно, ни в чем не обвиняют, но эти намеки, домыслы…

– Как Итан?

– Сидит перед телевизором, смотрит диснеевские фильмы.

– Как он реагирует на телевизионщиков?

– Выглядывал в окно пару раз, пока я ему не запретила. Они ведь его сфотографируют, а потом станут всюду показывать.

– Он понимает, зачем они приехали?

– Нет. Я наплела ему про Бэтмена – вроде поверил. – Мама на секунду замолчала. – Подожди, тут отец хочет с тобой поговорить.

– Сынок, привет!

– Привет, папа.

– Где ты?

– Иду вдоль шоссе недалеко от Лейк-Джорджа.

– Я нашел для тебя адвоката, женщину. Ее фамилия Бондуран.

– Натали Бондуран?

– Да. Это французская фамилия?

– Не знаю.

– Я позвонил ей в офис. Она сказала, что хочет с тобой поговорить.

– Спасибо, папа. Это замечательно.

– Побеседуй с ней сегодня. Запиши ее номер. У тебя есть куда?

– Да.

Я вытащил блокнот, записал номер телефона, который мне продиктовал отец.

– Нужно позвонить ей прямо сейчас.

– Я это сделаю, как только сяду в машину.

– Один совет она тебе уже передала.

– Какой?

– Никаких разговоров с полицейскими.

В этот момент я увидел, что на стоянке у магазина Теда, опершись на капот отцовского автомобиля, стоит детектив Барри Дакуэрт. Теперь было ясно, почему Уэлленд здесь не остановился.

Детектив встретил меня улыбкой.

– Хороший денек вы выбрали для прогулки.

Его машина стояла рядом.

– Да, – кивнул я. Значит, сегодня за мной следили не только люди Себастьяна.

– Как вы здесь оказались? – спросил Дакуэрт.

– Я могу задать вам аналогичный вопрос.

– Мой ответ простой: я здесь по делу. А вы?

– Приезжал поговорить с Тедом.

– А потом решили прогуляться вдоль шоссе? Правда, недалеко.

Я хотел рассказать ему о встрече с Себастьяном, но решил, что он все равно мне не поверит.

– Захотелось прогуляться и поразмышлять.

– О том, что рассказал вам Тед?

– Да.

Дакуэрт вздохнул.

– Зря вы его побеспокоили. И вообще со свидетелями встречаться вам не положено.

– Но я хотел услышать лично от него то, что он сообщил вам.

– Услышали?

– Да.

– И по-прежнему считаете, что он лжет?

– Тед сказал, что их разговор с Джан записала камера наблюдения.

– Да, – подтвердил Дакуэрт. – Там в некоторых местах качество было неважное, но у нас его подправили. И смысл сказанного вашей женой вполне понятен.

– Для меня – нет.

– А для меня – да! – бросил детектив.

– Для вас – конечно. Потому что вы теперь уверены, будто мне известно, что случилось с Джан. Но это не так.

– С кем вы катались в лимузине по шоссе?

Пришлось признаться:

– С Элмонтом Себастьяном.

– А как он тут оказался?

– Захотел со мной побеседовать и приехал.

– В такую даль? Только чтобы побеседовать?

– Послушайте, – сказал я, – мне нужно вернуться домой. Дом моих родителей осаждают репортеры.

– Да, журналисты развеселились. Но я тут ни при чем. Это ваш приятель Ривз заварил кашу.

– А вы приехали сюда из-за меня?

– Не совсем, – ответил Дакуэрт. – Я направлялся в другое место, но решил остановиться, перекинуться парой слов с Тедом. А он упомянул, что вы были здесь, и ваш автомобиль оказался на стоянке.

– И вы решили меня подождать.

Зазвонил мобильник. Дакуэрт приложил его к уху.

– Да… хорошо… туда уже приехал коронер… думаю, отсюда не больше двух миль… скоро увидимся.

Он закончил разговор и убрал телефон.

– Что случилось? – спросил я. – При чем здесь коронер?

– Он нужен, мистер Харвуд. Потому что недалеко отсюда обнаружено неглубокое захоронение, почти у дороги. Захоронение свежее.

Я оперся на капот. В горле пересохло, в висках застучало.

– И кто там захоронен?

Дакуэрт пожал плечами.

– Кто? – крикнул я. – Джан?

– Труп пока не опознали. Но это женщина.

Я закрыл глаза. Неужели все должно было закончиться вот так?

Детектив тронул меня за руку.

– Садитесь в мою машину.

Мы направились в ту сторону, куда меня возил Себастьян, но примерно через милю Дакуэрт свернул на узкую петляющую гравийную дорогу. В салоне автомобиля детектива пахло картофелем фри. У меня в желудке заурчало, ведь я с утра не ел. Впереди дорогу загораживали несколько полицейских машин.

– Дальше мы пойдем пешком, – произнес Дакуэрт, выходя из автомобиля.

– Кто обнаружил захоронение? – спросил я.

Я надеялся, что детектив не заметит, как дрожат мои руки, как я нервничаю. Он ведь наверняка сочтет это признаком виновности. Но разве любой мужчина, особенно ни в чем не виновный, чья жена пропала, останется спокойным, когда его ведут на опознание трупа женщины, найденного в лесу, в свежем захоронении?

– Кто-то из местных, – ответил Дакуэрт. – Тут неподалеку есть небольшой поселок, и один парень, который живет там, заметил холмик свежей земли. Он показался ему подозрительным, и парень позвонил в полицию.

– Как давно это произошло?

– Пару часов назад. Туда явились местные копы, а потом сообщили нам. У них уже была установка на поиски вашей жены.

– Но в пятницу мы благополучно вернулись домой вместе с Джан. Я говорил вам это уже сотню раз.

– Да, мистер Харвуд, – кивнул детектив. Открыв дверцу, он произнес со значением: – Кстати, вы имеете право туда не ходить, если не хотите.

– Нет, – возразил я. – Мне нужно пойти. Ведь речь идет о моей жене.

– Хорошо. Это мужественный поступок.

Мы двинулись по дороге, поскрипывая гравием. Навстречу нам вышел полицейский.

– Вы детектив Дакуэрт?

Тот протянул ему руку.

– Спасибо за помощь.

Коп посмотрел на меня, и Дакуэрт объяснил:

– Это мистер Харвуд, у которого пропала жена.

Они обменялись быстрыми взглядами. Можно представить, что обо мне думал этот коп.

– Мистер Харвуд, – сказал он, – моя фамилия Долтри. Я вам искренне сочувствую.

– Там захоронена моя жена? – спросил я.

– Пока не известно.

– Но это женщина?

– Да.

– Я хочу посмотреть на нее.

Дакуэрт кивнул.

– Так для этого я вас сюда и пригласил.

– Где? – спросил я.

Долтри показал.

– За машинами, слева. Ее только что раскопали.

Детектив придержал меня за руку.

– Позвольте я схожу туда. А вы подождите здесь с Долтри.

– Нет! – крикнул я, порывисто дыша. – Мне нужно…

– Подождите, – велел Дакуэрт. – Я скоро вернусь.

Он пошел вперед, а Долтри встал передо мной, на случай если я вдруг побегу за ним. Он поежился.

– Тучи сгущаются. Видимо, будет дождь.

Пытаясь успокоиться, я пару раз неспешно обошел машину Дакуэрта, напряженно ожидая его появления. Он вернулся через пять минут, встретился со мной взглядом, поманил пальцем. Я бросился к нему.

– Пойдемте. В любом случае опознание необходимо. – Он сжал мою руку. – Я не знаю, кто там лежит, мистер Харвуд, но, думаю, вам следует подготовиться к худшему.

– Не может быть, – пробормотал я. – Просто невозможно…

– Потерпите минуту.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на него.

– Пойдемте.

Мы двинулись в проход между полицейскими машинами. Сразу за ними стало видно захоронение, уже разрытое. Мелькнула белая кисть, женская, часть предплечья. Дакуэрт остановил меня.

– Предупреждаю, мистер Харвуд, вы ни к чему там не должны прикасаться. А то иногда люди, переполненные горем…

– Все понятно, – сказал я.

Он подвел меня к захоронению.

– Вот.

Я чувствовал, что детектив внимательно наблюдает за мной. Замазанное грязью лицо мертвой женщины было мне знакомо. Я замер, прижав руки к груди.

– Что? – спросил Дакуэрт.

– Это не она, – прошептал я. – Не Джан.

– Вы уверены?

– Конечно. Это Лианн… Лианн Ковальски.