Текст книги "Тайный воин"

Автор книги: Линн Флевелинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

Глава 51

– Как мой отец? – спросил Корин стражей у ворот Нового дворца.

– Ранен, мой принц, – доложил ему сержант. – Он велел передать тебе, что находится в летнем павильоне рядом с храмом. Ты должен идти туда немедленно.

Дворец был битком набит ранеными и беженцами из нижних районов; во дворе пасся скот, пригнанный сюда на случай длительной осады. В садах особняков блеяли козы и овцы, под вязами на аллее за воротами рылись свиньи.

Компаньонов встретили недружные приветствия, когда они поспешили внутрь. Дворцы и большинство особняков были погружены во тьму, как в Ночь Скорбного Плача, но костры стражи горели повсюду. Открытые площадки и сады, где тренировались молодые люди, теперь напоминали поля сражений. Люди толпились вокруг костров, натянув плащи на головы для защиты от дождя. Запахи дыма и готовившейся еды наполняли воздух. Тобин слышал, как где-то в темноте плакали дети, фыркали лошади, и со всех сторон неслись встревоженные негромкие голоса.

Павильон был ярко освещен. Внутри толпились офицеры и вельможи, все заметно нервничали, но никто не решался заговорить даже вполголоса.

За перегородкой вокруг стола собралась небольшая группа людей. Тобин и Корин вошли туда, остальные компаньоны остались снаружи.

– Мой принц, благодарение Четверке! – воскликнул Хилус, когда они вошли. – Мы уже боялись, что не увидим вас больше.

Эриус лежал на столе, лицо у него было белым, глаза закрыты. Он был обнажен до пояса, и Тобин увидел, что его правый бок почернел, а на руку наложена шина. Меч Герилейн лежал рядом с королем слева, его лезвие потемнело от крови.

Генерал Рейнарис стоял рядом с королем, Нирин был тут же, в конце стола, и выглядел он мрачно. Офицеры и слуги столпились чуть в стороне, и среди них Тобин заметил Мориэля. Мориэль был в кольчуге, его плащ покрывали пятна сажи и крови. Он встретил взгляд Тобина и приветствовал его. Удивленный, Тобин кивнул, потом снова повернулся к королю.

Лицо Корина в свете огненного камня казалось мертвенно-бледным, он наклонился к отцу и спросил:

– Что произошло?

Но ответил ему Рейнарис:

– Чары некромантов ударили в стену рядом с нами, как раз после того, как мы в последний раз видели тебя, мой принц. – Лицо генерала было окровавлено, левый глаз распух и ничего не видел. – Они разбили стену, и один из обломков ударил в твоего отца.

Корин схватил здоровую руку отца.

– Он выживет?

– Да, мой принц, – ответил седовласый дризид.

– Конечно, я выживу, – проворчал Эриус, открывая глаза. – Корин… что нового в городе?

Рейнарис перехватил взгляд принца и покачал головой.

– Сражение продолжается, отец, – сказал Корин.

Эриус кивнул и снова закрыл глаза.

Тобин немного постоял рядом с ними, потом вышел и присоединился к остальным, собравшимся возле одной из жаровен рядом с лестницей.

Они пробыли там совсем недолго, когда вдруг услышали знакомый голос:

– Вот они где! Живы!

Никидес и Лута выбрались из толпы придворных внизу и взбежали наверх, чтобы обнять Тобина и Ки. С ними был Бареус, но Руан так и не появился. Все были такими же грязными, как остальные, но следов ран Тобин не заметил.

– Мы уже думали, вы погибли вместе с Зуштрой у ворот! – сказал Тобин, бесконечно обрадованный появлением живых и целых друзей.

– А где Руан? – спросил Ки.

– Убит, – ответил Никидес, от волнения его голос прозвучал хрипло и низко. – Какой-то пленимарец напал на меня сзади, и Руан встал между нами. Он спас мне жизнь.

Ки тяжело опустился на ступени рядом с Лисичкой. Бареус присел рядом и накинул плащ на голову.

– Ох, Ник, мне жаль… Он умер, как герой, – сказал Тобин, понимая, что слова ничего не значат. – Орнеус тоже убит.

– Бедный Лисичка, – покачал головой Лута. – Вот уже троих из нас нет…

Должно быть, дризиды хорошо сделали свою работу – когда они закончили, король не позволил, чтобы его перенесли во дворец, а потребовал принести кресло. Мориэль и Рейнарис помогли ему сесть, а Корин положил отцу на колени меч Герилейн. Нирин и Хилус встали у импровизированного трона, как стражи.

Эриус дышал с трудом, тяжело опираясь о подлокотник кресла. Он жестом подозвал к себе Корина, тот опустился на колени рядом с отцом, и они негромко о чем-то заговорили. Потом король кивнул Нирину, Рейнарису и Хилусу, те присоединились к королю и принцу, и обсуждение продолжилось.

– Что происходит? – шепотом спросил Тобин Никидеса. – Твой дед выглядит обеспокоенным.

– Донесения очень тревожные. Наши воины сумели снова перекрыть восточные ворота, но в нижних районах много пленимарцев, и недавно прошел слух, что еще один отряд прорвался через южные ворота. Некроманты оказались куда страшнее, чем все рассказы о них. Гончие против них совершенно бесполезны.

Лута посмотрел на Нирина.

– Похоже, они только на то и годятся, что сжигать волшебников и вешать жрецов.

– Поосторожнее, – предостерег его Тобин.

– Но пленимарцев-то мы отогнать не можем, – сказал Лута, понижая голос. – У нас просто людей не хватает.

Никидес кивнул.

– Никому не хочется говорить этого вслух, но Эро мы потеряли.

Дождь наконец прекратился, тучи разлетелись в клочья и помчались на запад. Показались звезды, настолько яркие, что от их света возникли тени. Полумесяц Иллиора повис над городом, как острый белый коготь.

Из дворца и храмов принесли еду, но у компаньонов почти не было аппетита. Закутавшись в плащи, чтобы укрыться от холодного ветра весенней ночи, они сидели под звездами и точили мечи, ожидая приказа.

Смертельно уставший Ки наконец сдался и прислонился спиной к Тобину, уронив голову на колени. Калиэль и остальные компаньоны сидели рядом, разговаривать никому не хотелось.

«Мы хотели битвы, и мы ее получили», – сонно подумал Ки.

Лисичка сел в стороне от других и смотрел на огонь ближайшего костра. Никидес тоже молча горевал по Руану, но Ки знал, что тут дело другое. Оруженосец связан клятвой погибнуть в случае надобности за своего лорда. Предать лорда значит предать все на свете. Но вины Лисички в случившемся не было: на стенах царило подлинное безумие.

«Но разве меня самого могло бы хоть что-нибудь утешить, если бы я потерял Тобина? – с горечью подумал Ки. – Что, если бы стрела попала ему в горло, а не в плечо? Или Айя вовремя не пришла на помощь? Ну тогда, по крайней мере, мы погибли бы вместе».

Пока Ки сонно размышлял об этом, из темноты вышел Фарин и подошел к Лисичке; он набросил на плечи юноше одеяло. Потом стал что-то говорить юноше, но так тихо, что Ки не слышал ни слова Лисичка согнулся, прижав колени к груди и закрыв лицо руками.

Ки тяжело сглотнул и потер глаза, которые вдруг защипало. Фарин лучше других понимал, что чувствовал Лисичка.

– Что с ним теперь будет? – шепотом спросил Тобин, и Ки понял, что принц тоже наблюдал за этой сценой. – Как думаешь, Корин позволит ему остаться с кем-то из компаньонов?

Ки об этом пока не думал. Лисичка был одним из них, причем одним из лучших.

– Домой ему тоже возвращаться нет смысла, – сказал он. – Его отец лорд, но Лисичка – четвертый сын.

– А может он стать оруженосцем Никидеса?

– Наверное.

Но Ки сомневался, чтобы Лисичка обрадовался такому предложению. Он ведь был не просто предан Орнеусу, он искренне любил этого вечно пьяного хвастуна, хотя Ки никогда не мог понять за что.

В павильоне за их спинами генералы все еще продолжали совещаться с королем. В Новом дворце царила зловещая тишина, и Ки слышал монотонное гудение голосов в храме Великой Четверки – жрецы непрерывно читали молитвы; аромат благовоний и сжигаемых подношений, казалось, насквозь пропитал все вокруг. Ки посмотрел на холодный серебряный месяц, гадая, куда сегодня подевались все боги.

Вскоре задул ветер и принес со стороны залива запахи дыма и смерти и далекие голоса врагов, распевавших песни.

«Песни победы», – уныло подумал Ки.

Тобин резко проснулся оттого, что кто-то коснулся его плеча. Это оказался Мориэль.

– Тебя зовет король, принц Тобин.

Фарин и Ки молча двинулись следом, и Тобин порадовался этому.

Еще футов за десять Тобин ощутил исходившие от короля запахи бренди и целебных трав, но взгляд его дяди был острым и внимательным, когда он показал Тобину на табурет у своих ног. Хилус, Рейнарис и Нирин все еще были здесь, и Корин тоже. Вид у всех был очень мрачный.

Эриус протянул к Тобину левую руку и всмотрелся в его лицо так пристально, что Тобин внезапно испугался. Он молчал, прислушиваясь к прерывистому и неглубокому дыханию короля.

Через пару мгновений Эриус отвел взгляд и откинулся на спинку кресла.

– Этим утром в прибрежные города отправили почтовых голубей, – хрипло прошептал он. – Волчи очень сильно пострадал от оспы. Они никого не смогли послать к нам. Илани может собрать немного людей, но там вообще небольшой гарнизон.

– А что слышно из Атийона? Солари ведь должен уже двигаться сюда.

– От них не пришло ответа, – сказал Хилус. – Мы послали несколько птиц, но ни одна не вернулась. Возможно, их перехватил враг. Но как бы то ни было, нам приходится предположить, что Солари ни о чем не знает.

– Ты должен отправиться туда, Тобин, – прошептал король. – Нам необходимо подкрепление из Атийона! С постоянным гарнизоном крепости, людьми Солари и ополченцами из окрестных городов ты мог бы поднять около трех тысяч воинов. Ты должен привести их сюда, и как можно скорее!

– Конечно, дядя. Но как я туда доберусь? Столица окружена.

– У врага недостаточно людей, чтобы полностью нас блокировать, – пояснил Рейнарис. – Основные силы они сосредоточили вдоль восточной стены и около ворот. Но их линии не слишком плотные, особенно с севера и с запада. Небольшие отряды вполне могут прорваться там. Моя разведка нашла подходящее место рядом с северо-западными грузовыми воротами. Мы спустим тебя со стены. Но тебе придется самому найти лошадей, когда ты выберешься наружу.

– Что скажешь на это, Фарин?

– Если предположить, что мы сможем по дороге сменить лошадей, мы доберемся туда к завтрашнему полудню. Но путь назад займет больше времени, нам ведь придется двигаться с пехотой. Так что может и три дня пройти, прежде чем мы вернемся.

– Слишком долго! – Эриус нахмурился. – Форсируй переход, Фарин, как мы это сделали в Калофорде. Если не поспешишь, защищать будет просто нечего, столица перестанет существовать. Но Эро – сердце Скалы. Если падет Эро, падет Скала.

– Сколько человек я могу взять с собой? – спросил Тобин.

– Чем меньше, тем лучше, – посоветовал Рейнарис. – Вы не должны привлекать внимание. – А еще лучше будет, если все оденутся как рядовые солдаты, – сказал Нирин.

Тобин неохотно кивнул волшебнику.

– Со мной пойдут Фарин и Ки. – Тобин помолчал, потом решительно добавил: – И мой гвардеец Кони. Он один из лучших моих конников.

– И я! И меня возьми! – послышались из тени голоса других солдат Тобина.

– Я пойду. – Лисичка протолкался вперед, быстро подошел к Корину и опустился перед ним на колено. – Прошу, позволь мне отправиться с ним!

Корин что-то шепнул на ухо отцу, и Эриус кивнул.

– Хорошо.

– И я! – выкрикнул Лута, тоже вырываясь вперед.

– Нет, – жестко произнес Эриус. – Корин должен будет завтра занять мое место на поле битвы, и ему понадобятся все компаньоны. Вас и так уже осталось слишком мало.

Смущенный Лута прижал кулак к груди, салютуя, и низко поклонился.

– В общем, это все, – сказал Рейнарис. – Вы четверо отправляетесь с принцем Тобином. Я позабочусь, чтобы для вас нашли простую одежду, и дам эскорт до стены.

Когда они повернулись, чтобы уйти, Эриус взмахнул рукой.

– Подожди, племянник.

Тобин снова сел рядом с королем. Подав знак, чтобы он придвинулся поближе, Эриус прошептал:

– Ты настоящий сын своего отца, Тобин. Я знаю, ты меня не предашь.

Тобин сдержал дыхание, боясь поднять взгляд.

– Ложная скромность сейчас ни к чему, – прохрипел Эриус, неправильно его поняв. – Я скажу тебе то, чего мне бы не следовало говорить, и ты никому это не передашь, слышишь?

– Да, дядя.

– Мой сын… – Эриус наклонился еще ближе, скривившись от боли. – Мой сын совсем не такой хороший воин, как ты…

– Неправда, дядя!

Эриус грустно покачал головой.

– Это правда, и ты это знаешь. Но он будет королем, и завтра ему придется вместо меня встретиться с врагом. Поспеши вернуться с подкреплением, а потом держись постоянно рядом с ним, и теперь, и в будущем. И ты займешь место Рейнариса, когда Корин наденет корону, согласен? Обещай мне это, Тобин.

– Да, дядя.

Вспыхнувшее в его уме воспоминание о лице матери в день ее смерти позволило солгать без труда. Но когда Тобин пошел прочь из павильона, чтобы переодеться, он не смог посмотреть в глаза Корину.

Корин не слышал, что именно говорил его отец Тобину, но что-то в выражении лица короля его встревожило. И его неуверенность усилилась, когда Тобин, выходя, отвел взгляд.

– Что случилось, отец? – спросил он, возвращаясь к королю. – Не беспокойся, Тобин справится. И я тоже. – Опустившись на колени, он протянул руки к отцовскому мечу. – Дай мне твое благословение, отец, чтобы я действовал так же мудро, как ты.

Пальцы Эриуса сжались на эфесе меча, взгляд стал жестким.

– Ты слишком торопишься, мой сын. Только одна рука может держать меч Герилейн. И пока в моем теле теплится дыхание, король я. А ты довольствуйся возможностью доказать, что достоин этого меча.

Только Нирин стоял достаточно близко, чтобы услышать этот резкий отпор. Корин заметил легкую улыбку на лице волшебника и мысленно поклялся отомстить.

– Именем Четверки и Великого Огня, я не предам тебя, отец.

Эриус положил левую руку на голову Корину.

– Именем Четверки и Великого Огня, благословляю тебя. Держи Рейнариса постоянно рядом с собой и слушай его советы.

Корин поклонился королю и вышел из павильона. Рейнарис поспешил за ним, но принц, уязвленный резкими словами отца, сделал вид, что не замечает генерала.

В сопровождении разведчиков Рейнариса Тобин со своим маленьким отрядом пешком отправился по пустынным улицам. Его гвардейцы и несколько вооруженных людей короля провожали принца до северной стены, но они никого не встретили по дороге. Во всех домах двери и ставни были наглухо закрыты. И нигде не было видно огней.

Поднявшись на стену, они всмотрелись сквозь стрелковые щели и увидели внизу одинокие огни сторожевых костров. Главные силы пленимарцев были сосредоточены вдоль залива, но и с этой стороны Тобин видел вдали цепочки редких костров.

За стеной лежала плоская равнина, на ней почти невозможно было укрыться. Луна уже зашла, но звезды светили достаточно ярко, чтобы можно было рассмотреть светлую полосу дороги.

Тяжелых лат и щитов решили не брать, чтобы двигаться быстрее. Одетые в простые кожаные накидки с толстой подкладкой, они закинули ножны с мечами за спины, а в руках держали луки.

– Здесь, принц Тобин, – прошептал один из разведчиков, поднимая крышку люка над спуском внутри стены. Лаз был головокружительной высоты, футов в пятьдесят или около того. Люди Рейнариса уже приготовили принесенные с собой веревки.

– Я пойду первым, – прошептал Фарин.

Он через голову набросил на себя скользящую петлю и тщательно затянул веревку на груди, на уровне подмышек; потом сел, спустив ноги в лаз. Когда трое мускулистых солдат начали спускать его вниз, он подмигнул Тобину.

Тобин лег на живот и проследил за тем, как Фарин достиг земли и тут же скрылся в тени ближайшего укрытия.

Следующим спустился Лисичка, потом Кони и Ки. Ки усмехнулся довольно кисло, когда соскользнул с края лаза вниз и исчез с крепко зажмуренными глазами.

Тобин быстро последовал за ними, не давая себе времени подумать о пропасти под ногами. Очутившись на земле, он сбросил с себя веревку и бегом бросился к остальным.

Фарин уже держал в руке меч.

– Нам придется держаться в стороне от дороги, – сказал он. – За дорогой они будут следить, а сейчас достаточно светло, чтобы нас можно было без труда заметить. Так что остается лишь бежать вдоль дороги и надеяться, что мы достаточно быстро найдем лошадей. Проверьте колчаны.

Тобин и остальные тщательно проверили и поправили комья шерсти, набитые в колчаны для того, чтобы стрелы не брякали при движении.

– Готовы, – сказал Ки.

– Хорошо. Вперед.

Первые мили оказались просто мучительными. Звезды светили ярко, их света оказалось достаточно, чтобы появились тени. Все боялись, что их вот-вот заметят дозорные врага.

Ближайшие к столице усадьбы и хутора оказались захваченными пленимарцами. Дома не сожгли, но все припасы были унесены, а люди убиты. Мужчины, женщины и дети, разрубленные мечами, лежали там, где их застал враг. Фарин не позволил отряду задержаться и повел их к следующим фермам, потом еще дальше. Они прошли несколько миль к северу, прежде чем миновали полосу разрушений, оставленную пленимарцами. За их спинами остались пустые дома, разграбленные загоны для скота и амбары. А впереди лежали открытые поля, и лишь изредка виднелись изгороди или низкие стены, за которыми можно было укрыться.

Наконец они заметили довольно большую рощу и побежали к ней, но едва приблизились к деревьям, как тут же услышали слишком знакомый звон спущенной тетивы. Стрела промчалась мимо щеки Тобина, так близко, что он ощутил ее движение.

– Засада! – крикнул Фарин. – Направо! Ищите укрытие!

Но когда они бросились вправо, им навстречу выскочили вооруженные мечами воины. Считать их времени не было, но и без подсчета все видели, что у противника сил больше. Тобин еще не успел выхватить меч, когда Лисичка издал боевой клич и бросился на ближайшего врага.

Пленимарцев было много. Тобин убил первого, оказавшегося поблизости, и тут же наотмашь ударил мечом по шее другого, попав точно под шлем. Враг упал, но на Тобина сразу набросились еще двое. «Кровь, моя кровь…» – прошептал Тобин, не раздумывая, но Брат не появился.

Тобин сражался отчаянно, по обе стороны от него бились Фарин и Ки. Позади Тобин слышал яростные вскрики Кони, а звон стали справа давал знать, что и Лисичка еще держится.

Кровь гремела в ушах Тобина, когда он отбивал очередную атаку. Враги были сильны, но он сражался яростно, пока вдруг не оказалось, что биться больше не с кем. Вокруг них валялись на земле тела, а несколько пленимарцев бросились наутек.

– Пусть их бегут, – задыхаясь, сказал Фарин, опираясь на меч как на трость.

– Ты в порядке, Тоб? – выдохнул Ки.

– Меня не задели. А где остальные?

– Здесь. – Лисичка вышел из тени под деревьями, и его меч в свете звезд выглядел черным по самую рукоятку.

– Чертовски глупо! – закричал Фарин, хватая Лисичку за руку и яростно встряхивая. – Ты должен быть рядом с принцем!

Лисичка вырвал руку и отвернулся.

– Оставь его, – сказал Тобин. – Он храбро дрался.

– Это не храбрость, – зло бросил Фарин, уставившись на надувшегося оруженосца. – Если тебе хочется расстаться с жизнью, подожди, пока мы доставим принца в Атийон! Сейчас твой долг – защищать принца Тобина. Ты меня слышишь, мальчишка? Слышишь?

Лисичка опустил голову и кивнул.

Тобин огляделся по сторонам.

– А где Кони?

– Ох, черт!

Фарин начал осматривать лежавшие тела. Остальные занялись тем же, окликая Кони по имени. Все убитые были одеты в пленимарские черные мундиры, и Тобин, не задумываясь, вонзал нож в тех, что еще шевелились.

– Кони! – звал он, вытирая лезвие ножа о ногу. – Кони, где ты?

Откуда-то слева донесся негромкий стон. Повернувшись, принц увидел темную фигуру, медленно ползущую в его сторону.

Бросившись к Кони, Тобин упал на колени рядом с ним, чтобы осмотреть раны.

– Ты сильно ранен? Где?

Молодой гвардеец застонал и уронил голову. Остальные уже спешили к Тобину, когда он осторожно перевернул Кони. Обломок стрелы торчал из груди гвардейца под правым плечом.

– Великий Свет! – воскликнул Фарин, наклоняясь пониже. – А это еще кто?

Тобин растерянно смотрел на лицо светловолосого юноши в одежде Кони. Его грудь была залита кровью, дыхание было прерывистым, болезненным.

– Я не знаю…

Молодой человек с трудом открыл глаза.

– Эйоли. Я Эйоли. Меня послала Айя. Я умею затуманивать умы…

– Что-что? – Ки выхватил меч.

– Нет, погоди. – Фарин присел рядом с раненым. – Говоришь, тебя послала Айя. А откуда нам знать, что это правда?

– Она велела сказать принцу Тобину… – Юноша скривился, хватаясь за грудь. – Сказать тебе, что ведьма еще в дубе. Она сказала… ты поймешь.

– Все верно, – кивнул Тобин. – Она еще в Эро велела мне постоянно держать Кони при себе. Он, должно быть, волшебник.

– Нет… не сильный. – Эйоли чуть слышно хихикнул. – И уж совсем не воин. Она велела мне быть всегда рядом с тобой, мой принц. Защищать тебя.

– А где же Кони? – спросил Фарин.

– Его убили еще до того, как взорвали ворота. Я занял его место и догнал тебя, когда вы повернули к гостинице.

– Он умер? – Тобин, потрясенный, отвернулся.

– Прости… Но не было другого способа для меня очутиться рядом с тобой. Она велела быть рядом. – Эйоли задыхался, но продолжил: – Так она и узнала, что ты в ловушке. Я ей сообщил.

– А она знает, где мы сейчас? – спросил Тобин.

– Думаю, да. Но она, наверное, не смогла выбраться из города.

Тобин оглянулся на горящую столицу. Ждать Айю сейчас явно не было смысла.

– Он сильно ранен? – спросил Ки.

– Стрела и еще на боку рана от меча, – сообщил Фарин. – Нам придется оставить его здесь.

– Нет! – вскрикнул Тобин. – Он здесь умрет один!

– Идите, прошу вас! – с трудом выговорил Эйоли, пытаясь сесть. – Айя найдет меня. Вы должны идти дальше.

– Он прав, Тобин, – сказал Фарин.

– Мы не оставим его здесь умирать. Это приказ, слышишь? Он помог спастись всем нам. И я не уйду, пока мы не сделаем для него все, что сможем.

Фарин недовольно заворчал.

– Лисичка, найди что-нибудь для перевязки. Ки, принеси воды и плащи. Мы его перевяжем, укроем потеплее и оставим под деревьями. К сожалению, Тобин, это все, что в наших силах.

– Мне очень жаль, что у вас останется меньше людей, – прошептал волшебник, закрывая глаза. – Мне следовало предупредить вас…

– Ты выполнил свой долг, – сказал Тобин, беря его за руку. – И я этого не забуду.

Ки вернулся с плащами и бутылью воды, а заодно принес несколько луков. Бросив их на землю рядом с Фарином, он сказал:

– Что скажешь о них?

Фарин поднял один, потом другой.

– Скаланская работа.

– Там все такие, все до единого, что я видел. И мечи тоже, насколько я мог разобраться.

– В самом деле?

Фарин взялся за обломок стрелы, торчавший из плеча Эйоли, и резким рывком вытащил ее. Волшебник стиснул руку Тобина, стараясь не закричать, но боль оказалась слишком сильной. Ки зажимал ему рот рукой, чтобы приглушить крики, пока Эйоли не потерял сознание. Фарин перевязал рану, потом взял окровавленный наконечник стрелы и несколько мгновений внимательно его рассматривал.

– Ки, Лисичка, закутайте его как можно теплее и найдите укромное местечко там, под деревьями. Оставьте ему побольше воды. Тобин, идем со мной.

Фарин подошел к ближайшему трупу и стал обшаривать убитого, ощупывая его грудь и спину. Потом он хмыкнул и проделал ту же операцию с несколькими другими погибшими.

– Великое Пламя!

– Что такое? – спросил Тобин.

– Посмотри на это, – сказал Фарин, тыча пальцем в разрез туники убитого мужчины. – Положи сюда руку и скажи, что ты ощущаешь?

– На нем нет ран. Он умер от удара мечом по горлу.

– Именно. И остальные убиты так же. Ки прав насчет их оружия. Это скаланцы в пленимарской одежде.

– Но почему они на нас напали?

– Потому что им приказали это сделать, я так полагаю. И приказали устроить все так, чтобы это выглядело как нападение врага. – Он поднялся и прошелся взад-вперед, высматривая что-то на земле, но вскоре вернулся с пучком стрел. Они были толстыми и с четырьмя перьями вместо трех. – Смотри! Скаланские луки, но стрелы пленимарские. Ну, после сегодняшнего сражения этого добра здесь в избытке.

– Я все равно не понимаю. Если мы не доберемся до Атийона, столица не выстоит!

– Значит, кому-то это на руку. И кто-то знал, что мы отправляемся в Атийон, и какой именно дорогой, и когда. И рассчитал время, когда мы доберемся до этого места.

– Это не король. Даже если бы он хотел меня убить, он все равно не стал бы жертвовать Эро.

– Это кто-то из тех, кто был с ним сегодня вечером. Возможно, даже не Эриус придумал отправить тебя в Атийон.

Тобин немного подумал, вспоминая.

– Не Хилус.

– Нет, в такое и я поверить не могу.

– Тогда остаются генерал Рейнарис и Нирин.

– И принц Корин.

– Нет! Корин не стал бы так поступать. Значит, Нирин.

– Ладно, сейчас это не важно. У нас впереди долгий путь, а нужно еще найти лошадей.

Ки и Лисичка постарались устроить Эйоли поудобнее, соорудив для него теплое гнездо из плащей под большим дубом в глубине рощи.

– Я пришлю за тобой кого-нибудь, – пообещал Тобин.

Эйоли высвободил из-под плащей одну руку, чтобы коснуться лба и груди.

– Иди, мой принц. Спасай свою столицу.

Сразу за рощей они увидели большой хутор. Низкая каменная стена окружала его, а ворота были распахнуты настежь.

– Осторожнее, мальчики, – пробормотал Фарин.

Но на хуторе никого не оказалось. Двери амбара были открыты, загон пуст.

– Потроха Билайри! – воскликнул Ки, выходя из амбара с пустыми руками. – Они, должно быть, предпочли все утащить с собой, лишь бы не оставлять врагу.

Фарин вздохнул.

– Что ж, придется идти дальше.

Они как раз подошли к воротам, когда вдруг услышали громкий, сильный вой ветра.

Тобин удивленно оглянулся по сторонам. Ночь была тихой, лишь изредка проносились порывы легкого ветерка.

Звук усилился – и вдруг резко оборвался, и в то же мгновение нечто большое и темное возникло прямо из воздуха не более чем в десяти футах от того места, где они стояли; оно качалось и подпрыгивало, пока наконец не ударилось о большое корыто для воды и не упало.

Тобин шагнул было на звук, но Фарин удержал его на месте. Ки и Лисичка осторожно приблизились к непонятному явлению, держа в руках обнаженные мечи.

– Я думаю, это человек! – крикнул Лисичка, оглянувшись на Тобина.

– Да, и он живой! – добавил Ки.

– Волшебник? – спросил Тобин.

– А то и похуже что-нибудь, – пробормотал Фарин, шагая вперед и закрывая собой Тобина.

Странный путешественник медленно поднялся на колени, держа обе руки на виду, чтобы все видели: он не вооружен. Ки удивленно вскрикнул:

– Тобин, да это Аркониэль!

– Великая Четверка, сегодня у нас что, дождь из волшебников? – проворчал Фарин.

Тобин подбежал к Аркониэлю и помог ему подняться. Вместо своего обычного плаща с капюшоном Аркониэль был одет в длинную пастушескую рубаху из овечьей шерсти и войлочную шляпу, глубоко натянутую на голову и подвязанную шарфом. Кожаные рукавицы закрывали его руки почти до локтей. Он дышал с трудом и дрожал, как в лихорадке.

– Как ты сюда попал? – спросил Тобин.

Аркониэль схватился за плечо Тобина, все еще плохо держась на ногах.

– Это те чары, которые я сам придумал. Они еще не слишком совершенны, но, похоже, я добрался на место целиком, с руками и ногами.

– Ты что, рассчитывал на плохую погоду? – спросил Ки, рассматривая нелепую шляпу.

– Нет, ожидал тяжелой дороги. Я же говорю, чары пока не слишком хорошо работают. Я вообще не был уверен, что доберусь без повреждений. – Аркониэль стащил рукавицу с левой руки и показал им покалеченное запястье. – Я его сломал в тот день, когда приехал в замок, помнишь? – Он зубами стащил правую перчатку и развязал шарф, удерживавший на месте его шляпу.

– Но как ты нашел нас? – спросил Фарин.

– За это спасибо Айе и Эйоли. Они прислали мне весть. Тобин, я уверен, тебе понадобится вот это. – Сняв шляпу, Аркониэль вытряхнул из нее старую куклу Тобина. – И не забудь ее снова где-нибудь.

Тобин спрятал куклу под рубаху под изумленным взглядом Лисички.

– Ты можешь идти?

Аркониэль выпрямился и поправил одежду.

– Да, я просто потерял чувство направления, я уже второй раз за ночь вот так перемещаюсь. Не могу сказать, что готов пожелать другим испытать такое. – Он осмотрелся. – Лошадей нет?

– Нет, – сказал Фарин. – А у тебя вряд ли найдутся подходящие чары для такого случая, да?

Аркониэль подмигнул ему. Достав из-под рубахи хрустальную волшебную палочку, он начертил в воздухе некую фигуру из красного света, потом сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул.

– Сейчас прибегут.

Ки и Лисичка снова отправились в амбар за упряжью. К тому времени, когда они вернулись с седлами, на дороге уже слышался стук копыт; в их сторону галопом мчались кони. Еще несколько минут – и десять лошадей ворвались во двор хутора и остановились вокруг Аркониэля, обнюхивая его рубаху.

– А ты стал куда более полезным парнем за то время, что я тебя не видел, – расхохотался Фарин.

– Спасибо. Я несколько лет тренировался.

Пока другие седлали лошадей, Аркониэль отвел Тобина в сторону.

– Думаю, ты понимаешь, что все это значит?

Тобин кивнул.

– Хорошо. Будет гораздо лучше, если и твои друзья это поймут.

– Фарин уже знает.

– Ты ему рассказал?

– Нет, Лхел.

Аркониэль схватил Тобина за плечо здоровой рукой.

– Ты ее видел! Где она?

– Я ее не видел. Она явилась к Фарину, только как-то… вроде призрака, но как живая. Видение, в общем.

Аркониэль сразу сник, и Тобин увидел в его глазах глубокое разочарование.

– Она ушла в дни Сакора. Я искал ее, когда вернулся в замок за куклой, но она исчезла бесследно.

– Ты хочешь сказать, это не Лхел забрала куклу у моей матери?

– Нет. Я нашел ее в башне. Но кто-то поднимался туда до меня. Один из столов был починен, и с дюжину или больше кукол твоей матери сложены на нем. Ты их помнишь? Мальчики без ртов… И твоя кукла была среди них. Как будто кто-то знал, что я за ней приду.

– Может, это Нари?

– Дверь башни была заперта, а ключ я сам выбросил в реку много лет назад. Это могла быть Лхел, но… Ну, я думаю, твоя мать знала, что кукла тебе понадобится.

Тобин покачал головой:

– Или что она понадобится Брату.

– Что ты хочешь сказать?

– Она всегда любила его, не меня. – Тобин сквозь рубаху сжал куклу. – Она сделала ее, чтобы удержать Брата при себе. Постоянно носила ее с собой, чтобы он был рядом. Она любила его.

– Нет, Тобин. Лхел велела ей сделать эту куклу. Это был единственный способ справиться с Братом после… после его смерти. Лхел помогла ей и вложила в куклу особую магию, чтобы сдерживать Брага. Это могло дать твоей матери небольшое успокоение, но это не было любовью.

– Тебя там не было, ты не знаешь! Ты не видел, какой она была. Она всегда думала только о нем. Я ей никогда не был нужен.

Искренняя боль вспыхнула в глазах Аркониэля.

– Ох, Тобин… Ты не виноват, и она тоже. Просто так уж сложилось…

– А кто виноват? Почему она так обращалась со мной лишь из-за того, что он родился мертвым?

Аркониэль хотел что-то сказать, потом отвернулся. Тобин схватил его за рукав.

– В чем дело?

– Ни в чем. Все это в далеком прошлом. А сейчас ты должен добраться до Атийона. Будет безопаснее, если ты объявишь о себе там.