Текст книги "Возвращение королевы"

Автор книги: Линн Флевелинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)

Глава 35

Остаток ночи Аркониэль просидел на камне у дороги. Завернувшись в плащ Айи, он смотрел на медленно проплывавшие над головой звезды.

На снежных вершинах уже вспыхнули первые розовые отблески рассвета, когда Аркониэль услышал за спиной стук копыт.

Это оказались ауренфэйе, закутанные в плащи, в простых белых сенгаи, какие они обычно надевали в дорогу.

– Ты рано поднялся, чародей, – приветствовал Аркониэля Солун.

– Да и ты тоже, – ответил Аркониэль, разминая онемевшие ноги. – Вы уже уезжаете? Так скоро?

– Я бы остался, – тут же откликнулся Аренгил, явно недовольный отъездом. – Тамир предложила мне стать компаньоном.

– Мне тоже, – сообщил Коррут, выглядевший не более счастливым.

Силмаи окинула обоих неодобрительным взглядом.

– Это должны решить ваши родители.

– Но вы почти не говорили с Тамир, – заметил Аркониэль, слегка встревожившись.

– Мы увидели достаточно, – заверил его Солун.

– Ауренен признает ее права на трон?

– Такое решение должен принять каждый из кланов, но я буду настаивать, чтобы Боктерса признала Тамир истинной королевой.

– А я ручаюсь за Гедре, – сказала Силмаи.

– Вы же знаете, ей придется вести войну.

– Да, мы понимаем. У нас быстрые корабли, и при необходимости их не придется долго ждать, – сказала Силмаи. – Но как ты сможешь известить нас?

Аркониэль показал ей чары окна.

– Если я сумею найти тебя, я смогу поговорить с тобой через такое окно, но ты не должна к нему прикасаться.

– Тогда ищи меня в Гедре. Прощай, и желаю удачи!

Остальные кивнули Аркониэлю и поскакали дальше, скоро растворившись в утреннем тумане. Аркониэль заметил, что ауренфэйе из Катме ни слова не сказал о поддержке молодой королевы.

Взволнованный, он медленно пошел назад, к гостинице.

Тамир и компаньоны завтракали у главного очага. И у Тамир, и у Ки был измученный вид, но все же они сидели рядом. Тамир посмотрела на Аркониэля, когда тот вошел, но не предложила сесть вместе со всеми. Аркониэль с вялым безразличием подумал, что она, наверное, изменила свое решение о его изгнании. Мысленно вздохнув, он подошел к столу у стены, взял хлеба и сыра и ушел в свою комнату.

Огонь в очаге погас, и в маленькой келье было холодно, как в гробнице. Витнир еще спал, свернувшись клубочком под одеялами. Аркониэль подбросил в очаг несколько поленьев и навел огненные чары. Он редко тратил силы на что-нибудь столь приземленное, как разжигание огня по утрам, но сейчас он был слишком измотан и не мог заставить себя взяться за кремень и трут. Поленья вспыхнули, разгорелось жаркое пламя.

– Учитель? – Витнир сел, и вид у него был встревоженный. – Неужели королева действительно выслала мистрис Айю?

Аркониэль сел на край кровати и протянул мальчику ломоть хлеба с сыром.

– Да, но ты не должен бояться.

– Но почему она это сделала?

– Как-нибудь в другой раз расскажу. Ешь. Мы скоро уезжаем.

На Аркониэле все еще был плащ Айи. В шерстяную ткань впитался ее запах. Этот плащ да еще старая потертая сумка, лежавшая рядом с кроватью, – вот и все, что осталось после целой жизни, проведенной вместе.

Конечно, Айя была права. Аркониэль все равно расстался бы с ней в конце обучения и пошел своей дорогой, но события удерживали их рядом, и он думал, что так будет всегда, особенно после того, как они начали собирать вместе других волшебников.

Маленькая рука коснулась его пальцев.

– Не грусти, учитель.

Аркониэль притянул мальчика к себе и уткнулся лицом в его мягкие волосы.

– Спасибо. Я буду по ней скучать.

Есть ему совсем не хотелось. Он бросил в огонь несъеденный хлеб, и в ту же минуту в комнату без стука вошла Тамир.

– Доброе утро. – Аркониэль попытался улыбнуться, но это оказалось не так-то просто, во всяком случае сейчас, когда его сердце болело из-за того, как Тамир обошлась с Айей. – Витнир, нам с королевой нужно поговорить наедине. Пойди в большую комнату, закончи там завтрак.

Мальчик мгновенно выскользнул из постели, все еще в одной длинной ночной рубахе. Аркониэль набросил на него плащ Айи и выставил из комнаты.

Тамир закрыла за Витниром дверь и прислонилась к ней, сурово сложив руки на груди.

– Я отправила Уну и нескольких всадников наладить южные укрепления. Начнем войну сразу, как только вернемся в Атийон.

– Хорошо.

Она помолчала, потом вздохнула.

– Знаешь, я не сожалею об Айе. Брат требовал, чтобы я убила ее. Изгнание – лучшее, что я могла для нее сделать.

– Я знаю. Она все поняла.

– Но я думаю… ну, я рада, что ты здесь, даже если мы не сможем больше быть друзьями.

Аркониэлю хотелось утешить ее, но он не мог найти слов.

– Ты поэтому пришла?

– Нет. Она сказала, что ты должен остаться со мной из-за видения. Я хотела бы узнать о нем больше.

– А-а… Нет, это Айе было послано видение белого дворца. Но в нем она увидела меня. Я был уже очень старым, а рядом со мной стоял какой-то юный ученик. Огромный дворец был полон волшебников и детей с магическим даром, и все они собрались там, чтобы в безопасности учиться и делиться своей силой ради блага страны.

– Это твоя Третья Ореска.

– Да.

– И где это было? В Атийоне?

– Нет. Айя сказала, она видела какой-то новый, прекрасный город на высоком утесе над морем, над глубоким заливом.

Тамир немного подумала.

– Ты думаешь, этого города пока нет?

– Думаю, нет. Я ведь сказал, в ее видении я был очень старым человеком. – Тамир явно была разочарована. – Что с тобой, Тамир? – спросил волшебник.

Она с рассеянным видом потерла маленький шрам на подбородке.

– Я постоянно вижу во сне, что стою на каком-то утесе и смотрю на глубокий залив. Он где-то на западном побережье, но никакого города там нет. Я вижу этот сон так часто, что мне уже кажется, будто я там бывала, но я не знаю, что все это означает. Иногда я вижу вдали какого-то человека, он машет мне рукой. Но я ни разу не смогла разобрать, кто это… а теперь мне кажется, что это ты. Ки тоже присутствует в этом сне. Я… – Тамир замолчала на полуслове и отвела взгляд, сжав губы в тонкую линию. – Тебе не кажется, что мы с Айей видели одно и то же место?

– Возможно. Ты спросила об этом оракула?

– Я пыталась, но в ответ получила лишь то, о чем уже тебе рассказала. Не много пользы от такого ответа, да?

– Может, пользы больше, чем тебе кажется. Айя тоже понятия не имела, что означало ее видение. Только теперь стал ясен его смысл. Хорошо, если вы с ней видели одно и то же место. А я подозреваю, что это действительно так.

– Ты меня ненавидишь за ее изгнание?

– Ох… конечно нет! Я буду скучать по ней, но я все понимаю. А ты ненавидишь меня?

Тамир грустно рассмеялась.

– Нет. Я не уверена даже в том, что к Айе отношусь с ненавистью. Это ведь Лхел убила Брата, но ее я тоже не в силах ненавидеть! Она была так добра ко мне и очень помогла, когда мне было одиноко!

– Она очень заботилась о тебе.

– Когда я увижу ее снова? Может, заедем в старый замок на пути домой и поищем ее? Как ты думаешь, она все еще там?

– Я ее искал, когда ездил забрать твою куклу в ту ночь, но не смог найти. Но ты же знаешь, какая она.

– А какое тебя посетило видение, когда ты был здесь в прошлый раз?

– Я видел самого себя с маленьким темноволосым ребенком на руках. Теперь я знаю, это была ты.

Аркониэль увидел, как задрожали губы Тамир, когда она прошептала:

– И все?

– Иногда Светоносный бывает очень откровенен, Тамир.

Тамир казалась такой юной и несчастной, что Аркониэль невольно протянул к ней руку. Она нахмурилась, не решаясь пойти ему навстречу, потом подошла и села рядом на край кровати.

– Я до сих пор чувствую себя чужой в этом теле, хотя уже столько месяцев прошло…

– Не так много времени прошло, если сравнить со всей твоей жизнью. И тебе незачем так сильно беспокоиться из-за этого. Мне очень жаль, что все должно было произойти именно так.

Тамир стала смотреть на огонь, часто моргая, чтобы удержаться от слез. Наконец она прошептала:

– Я просто не могу поверить, что мой отец стоял тогда рядом… Как он мог сделать такое с собственным ребенком?

– Он не знал всего плана до той самой ночи. Если тебя это утешит, скажу: он был в ужасе, он был просто раздавлен. Думаю, он так и не оправился от пережитого. Видит Иллиор, он перенес страшную пытку, глядя, что делают с твоей матерью и с тобой.

– Вы с Айей хорошо его знали?

– Да, мы удостоились этой чести. Он был великим человеком, добрым к людям и славным воином. Ты очень похожа на него. Тебе достались и его храбрость, и его большое сердце. Я уже вижу в тебе и его мудрость, хотя ты еще очень молода. Но ты получила и лучшие качества своей матери, той Ариани, какой она была до твоего рождения. – Аркониэль коснулся пальцем кольца, на котором были изображены профили ее родителей. – Я рад, что ты нашла его. Ты взяла все лучшее от них, и Светоносный не случайно выбрал именно тебя. Ты избрана Иллиором. Никогда не забывай этого, что бы ни случилось в будущем. Ты будешь лучшей королевой Скалы после Герилейн.

– Надеюсь, ты не ошибаешься, – грустно произнесла Тамир и ушла.

Аркониэль еще какое-то время сидел, глядя на огонь. И хотя он испытал немалое облегчение от разговора, сердце его болело из-за разлуки с Айей и из-за того, что он видел, как сильна и в то же время уязвима Тамир. Тяжкая ноша лежала на ее хрупких плечах. Аркониэль решил, что изо всех сил будет стараться облегчить этот груз.

С этими мыслями Аркониэль вышел из гостиницы и пошел к пещере оракула. Впервые в жизни он шел по этой тропе один, держа в уме свои собственные вопросы.

Жрецы в масках спустили его вниз, и Аркониэля охватила уже знакомая тьма. Но на этот раз он не испытывал страха, а только решимость.

Когда его ноги коснулись твердой земли, он сразу направился на мягкий свет, видневшийся невдалеке.

Женщина, сидевшая на табурете оракула, вполне могла быть той же самой, с которой он говорил когда-то. Разобрать было трудно, и никто, кроме высшего жреца Афры, не знал, как избираются медиумы и сколько их было за прошедшее время. И не всегда это были девушки или женщины. Аркониэль знал волшебников, которым приходилось говорить здесь с юношами. Но все сидевшие под землей казались либо безумцами, либо слабоумными.

Женщина отвела с лица спутанные волосы и пристально посмотрела на Аркониэля, когда тот сел на табурет напротив нее. Глаза медиума уже горели божественной силой, а голос, когда она заговорила, звучал не по-человечески гулко.

– Хорошо, что ты вернулся, Аркониэль, – сказала она, словно прочитав его мысли. – Ты на стороне королевы. Прекрасно.

– Моя работа только начинается, да?

– Тебе не надо было приходить сюда, чтобы узнать это.

– Но я прошу твоих наставлений, великий Иллиор. Что я должен сделать для нее?

Женщина взмахнула рукой, и темнота рядом с ними раскрылась, словно огромное окно. Аркониэль увидел город на скалах, полный величественных зданий и тенистых парков, с широкими улицами. Город был намного больше, чем Эро, и выглядел более чистым и упорядоченным. В центре возвышались два дворца. Один – низкий и неприступный, настоящая крепость, окруженная многорядными стенами. Второй представлял собой высокую, парящую, изысканную четырехугольную башню, увенчанную четырьмя купольными башенками. Этот дворец окружала одна-единственная стена, за которой раскинулись сады. Аркониэль увидел гулявших там людей – мужчин, женщин и детей, скаланцев и ауренфэйе, даже кентавры были там.

– Ты должен дать ей это.

– Это новая столица, которую она должна основать?

– Да, и Третья Ореска будет ее тайным хранителем.

– Хранителем? Мне уже дали этот титул.

– Ты хранишь чашу?

– Да!

– Зарой ее глубоко, в сердце сердец. Она не имеет отношения ни к тебе, ни к ней.

– Но тогда почему я должен хранить ее? – спросил Аркониэль, разочарованный.

– Потому что ты хранитель. Храня чашу, ты охраняешь ее, и всю Скалу, и весь мир.

– Можешь ты мне сказать, что это такое?

– Сама по себе чаша – ничто, но она часть великого зла.

– И ты предлагаешь мне зарыть ее в сердце города Тамир? Нечто столь ужасное?

– Разве можно познать добро, не познав зла, волшебник? Разве может быть жизнь без равновесия?

Видение города растаяло, сменившись огромными золотыми весами. На одной их чаше лежали корона и меч Скалы. На другой – обнаженный мертвый младенец. Брат. Аркониэль содрогнулся, подавив желание отвернуться.

– Так, значит, зло всегда лежит в самом сердце всего того, что она совершает?

– Зло всегда с нами. Главное – равновесие.

– Значит, я должен творить много добра. Кровь этого ребенка – на моих руках, что бы ни говорили.

В пещере вдруг стало очень темно. Аркониэль почувствовал, как сгустился воздух, и волосы на его затылке шевельнулись. Но медиум лишь улыбнулась и наклонила голову.

– Ты не способен поступать иначе, дитя Иллиора. Твои руки и сердце сильны, а взгляд твой чист. Ты должен видеть то, чего не видят другие, чего другие не могут позволить себе принять, и ты должен говорить правду.

На полу между Аркониэлем и медиумом появились двое любовников, слившихся в страстном объятии. Это был сам Аркониэль, пылко обнимавший Лхел. Ее голова запрокинулась назад, черные волосы упали на восторженное лицо. И пока Аркониэль смотрел на эту сцену, вспыхнув жаром, Лхел открыла глаза и посмотрела прямо на него.

– Моя любовь всегда с тобой, Аркониэль, – сказала она. – Никогда не горюй по мне.

Видение мгновенно исчезло.

– Не горевать?..

– Ты проникал в ее тело, и она породила в тебе особую магию. Используй ее с мудростью и во имя добра.

– Она умерла, да? – Сердце Аркониэля сжалось от боли. – Но как? Ты можешь мне показать?

Но медиум лишь взглянула на него сияющими глазами и сказала:

– Она сама хотела смерти.

Но от этого боль Аркониэля не исчезла. Все это время он надеялся вернуться в старый замок и найти там ожидающую его Лхел.

Он прижал ладони к лицу, пытаясь скрыть обжигающие слезы.

– Сначала Айя, а теперь и Лхел?

– Они сами выбрали свой путь, – прошептала женщина.

– Вот утешение! Что я скажу Тамир?

– Ничего ей не говори. В этом сейчас нет никакого смысла.

– Может, и нет.

Аркониэль давно привык хранить тайны ради этой девочки. Какая разница, если одной тайной станет больше?

Глава 36

Нирин вернулся после дневной прогулки по лагерю и обнаружил, что в его личных комнатах его ожидают Мориэль и мистрис Томар. Служанка прижимала к животу белый узелок и буквально сияла.

– Она наконец-то понесла, мой господин! – Развязав узелок, она предъявила Нирину несколько предметов нижнего белья Налии.

Нирин исследовал их самым внимательным образом.

– Ты уверена, женщина?

– Никаких следов крови за два последних полнолуния, мой господин, и ее рвет каждое утро с того вечера, как наказывали компаньонов. Я-то сначала подумала, все от переживаний, уж больно нежная у нее душа, но это продолжается. До полудня она зеленая, как кабачок, а от жары теряет сознание. Я ведь не только служанкой была последние сорок лет, а еще и повивальной бабкой – знаю все приметы.

– Что ж, весть радостная. Я уверен, король Корин будет в восторге. Ты должна завтра же прийти и объявить об этом при всех.

– А сам ты не хочешь это сделать, мой господин?

– Нет, не будем портить ему радость. Пусть думает, что он узнал первым. – Нирин взмахнул рукой, извлек из воздуха две золотые монеты и протянул их Томар. – Порадуемся за короля.

Томар взяла монеты и подмигнула чародею:

– Как скажешь, мой господин.

Томар знала, как себя держать, и, когда на следующее утро явилась ко двору, она даже не взглянула в сторону Нирина.

Корин как раз выслушивал доклады генералов, но, заметив Томар, удивленно замолчал, не понимая, зачем она могла прийти в такой час.

– В чем дело? Ты принесла мне известие от своей госпожи?

Томар присела в реверансе.

– Да, твое величество. Ее величество доверила мне сообщить тебе, что она ожидает ребеночка.

Несколько мгновений Корин в изумлении смотрел на нее, потом восторженно взвыл и ткнул кулаками Албена и Урманиса.

– Наконец-то! Вот он, наш знак! Наставник Порион, извести всех генералов. Мы немедленно выступаем на Атийон!

Мужчины, собравшиеся в большом зале, радостно закричали, размахивая руками. Нирин подошел к Корину.

– Ты уверен, что это подходящий момент? – спросил он тихо, чтобы больше никто не услышал. – Вряд ли ее беременность началась давно, скорее всего, одну-две луны назад. Не мудрее ли будет немного подождать, просто ради безопасности?

– Да будь ты проклят, Нирин! Ты хуже старой бабы! – воскликнул Корин, отшатываясь от волшебника. – Вы слышите меня, лорды? Мой чародей предлагает подождать еще пару месяцев! А почему бы не до следующей весны? Нет, скоро выпадет снег, а море станет чересчур бурным. Если мы выступим прямо сейчас, мы сможем даже застать урожай на полях! Что скажете, друзья мои? Должны ли мы ждать еще?

Снова раздался оглушительный шум, и Нирин с огорченным видом поспешно поклонился Корину.

– Уверен, тебе виднее, твое величество. Просто я беспокоюсь о твоей безопасности и о троне.

– Мой трон в Эро! – закричал Корин, выхватывая меч и поднимая его над головой. – Еще до того, как придет пора собирать осенний урожай, я буду в своем дворце и заявлю на него права, как должно! Вперед, на Эро!

Все подхватили, и вскоре боевой клич раздавался во дворе крепости и за ее стенами.

Нирин и Мориэль обменялись довольными взглядами. Его маленький спектакль прошел как по нотам, и результат был именно таким, какого добивался волшебник. Никому бы и в голову не пришло, что на самом деле решение принял не король, а его придворный чародей.

* * *

Налия услышала громкие крики и поспешила выйти на балкон, чтобы узнать, не ее ли новость встретили так шумно.

Армия Корина расположилась по обе стороны от крепости, внизу раскинулось целое море шатров и навесов. Налия видела, как во все стороны бегут гонцы и из шатров выбегают полусонные воины. Она прислушалась, пытаясь разобрать, что именно там кричат. И когда наконец ей удалось разобрать слова, ее словно ужалили в сердце.

– На Эро? Значит, только это для него важно?

Налия вернулась к своей вышивке, но вскоре услышала на лестнице знакомые шаги Корина.

Он ворвался в ее комнату, и впервые с тех пор, как Налия его знала, темные глаза короля горели искренней радостью. Томар вошла вслед за ним и из-за плеча Корина весело подмигнула Налии.

– Это правда? – глядя на Налию так, словно видел ее впервые в жизни, спросил Корин. – Ты носишь моего ребенка?

«Нашего ребенка!» – подумала Налия, но застенчиво улыбнулась и приложила ладонь к пока еще плоскому животу.

– Да, мой господин. Судя по всем признакам, уже почти два месяца. Дитя родится весной.

– Какая чудесная новость! – Корин упал на колени к ее ногам и схватил за руки, – Дризиды присмотрят за тобой. У тебя будет все, что пожелаешь. Тебе стоит только сказать!

Налия смотрела на него в полном изумлении. Никогда прежде Корин не разговаривал с ней так – словно она действительно его жена.

– Спасибо, мой господин. Но мне нужно лишь немного свободы. Мне здесь так тесно! Можно мне получить другую комнату, внизу, в крепости?

Корину явно хотелось отказать, но Налия удачно выбрала момент.

– Разумеется, – ответил он. – Тебе приготовят самую светлую, самую радостную комнату в этом мрачном доме. Я вызову художников, чтобы расписали стены по твоему вкусу, куплю новые гобелены… Ах да, я принес тебе кое-что.

Он извлек из рукава шелковый мешочек и положил на колени Налии. Налия развязала витой шелковый шнурок – и ей на колени выскользнула длинная нитка сияющего морского жемчуга.

– Спасибо, мой господин. Они просто изумительные.

– Говорят, жемчуг помогает беременным и охраняет младенцев в утробе. Носи ожерелье ради меня, хорошо?

Налия послушно надела ожерелье, но по ее лицу пробежала тень. Жемчужины были безупречны, с нежным розовым отливом, но ожерелье оказалось не украшением, а охраняющим талисманом…

– Я буду носить его, как ты велишь, мой господин. Спасибо.

Корин снова улыбнулся ей.

– Моя первая жена постоянно требовала слив и соленой рыбы, когда была беременна. Есть ли у тебя какие-нибудь желания? Я велю прислать все, что пожелаешь.

– Я хочу лишь новую комнату, по которой можно ходить, – сказала Налия, закрепляя победу.

– Ты ее получишь, как только она будет готова. – Корин снова взял ее за руки. – Обещаю, ты не будешь вечно сидеть взаперти в этом ужасном месте. Я отправляюсь в поход на принца Тобина, чтобы отобрать мою столицу и мою страну. Наши дети будут играть в садах Нового дворца!

Эро! Налии всегда хотелось попасть туда, но Нирин и слышать об этом не хотел. Увидеть наконец великий город, быть там королевой…

– Это было бы просто замечательно, мой господин.

– Вы уже гадали по кольцу? – спросил Корин.

– Нет, мы думали, ты захочешь сам это увидеть, твое величество, – солгала Томар, снова подмигнув Налии. Конечно, они уже сделали это, как только Томар поняла, что Налия забеременела.

Налия откинулась на спинку кресла и, сняв кольцо, подаренное ей Корином в день свадьбы, протянула его Томар. Служанка достала из кармана фартука длинную красную нить и пропустила ее сквозь кольцо, а потом на нитке поднесла его к Налии, держа над коленями молодой женщины. Через мгновение кольцо начало вращаться, описывая небольшие круги. Но такое движение ничего не значило. Если повивальная бабка была настоящим мастером, способным определить пол ребенка, то кольцо должно было качаться взад-вперед в случае, если в утробе находился мальчик, или описывать большие круги, если должна была родиться девочка.

Кольцо продолжало раскачиваться, описывая все более широкие круги.

– Точно девочка, твое величество, – заверила Корина Томар.

– Девочка. Маленькая королева. Это прекрасно! – Но улыбка Корина слегка увяла, когда он снова надевал кольцо на палец жены.

«Он боится, что она будет похожей на меня».

Налия выбросила из головы горькие мысли и сжала руку Корина. Наверное, ей не стоило винить его. К тому же ребенку вполне могла достаться и отцовская красота. Девочка, похожая на Корина, была бы весьма хороша собой…

И тут Корин снова удивил ее, когда поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Может, ты сумеешь простить мне трудное начало нашей жизни? Когда у нас родится дитя, а я верну трон, я постараюсь быть тебе хорошим мужем. Клянусь Далной!

Налия была до глубины души тронута его добротой, тронута так, что у нее не нашлось слов, и она просто поцеловала его руку.

– Я буду хорошей матерью нашим детям, мой господин.

«Может быть, – подумала при этом Налия, – я даже сумею полюбить его в конце концов».