Текст книги "Несущий смерть"

Автор книги: Линда Ла Плант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 15

После второго бокала вина напряжение заметно спало, но Анна все еще слегка нервничала. Пит снова и снова спрашивал, все ли в порядке. В конце концов она огрызнулась, чтобы не приставал, потом извинилась и пояснила:

– Мне пришлось долго и нудно объясняться с начальством по поводу моих предположений.

После третьего бокала она наконец расслабилась. С Питом, как всегда, было легко, и она порадовалась, что позвала его к себе.

Пока она убирала посуду, он повесил полки. Плотником он оказался умелым, но оставил после себя столько грязи, что ей пришлось все пропылесосить, пока он принимал душ. Когда он вышел из ванной в ее махровом халате, Анна не смогла удержаться от смеха: халат был ему короток, рукава едва доставали до локтей. Он устроился на кровати с телевизионным пультом, включил телевизор и удобно откинулся на подушки.

После душа Анна, завернувшись в большое полотенце, присоединилась к нему и уютно свернулась калачиком под его рукой.

– Расскажешь о своих «предположениях»? – спросил он.

– Не хочется. У моей шефини личные неприятности, ее целый день не было – вернулась только к совещанию вместе с… – Анна замешкалась.

– Вместе с кем?

– С ней приехал старший суперинтендант и не отверг мои предположения, а вроде как… – Она опять в нерешительности замолчала.

Пит взглянул на нее:

– Вроде как – что?

– В общем, признал, что я, возможно, на верном пути.

– То есть насчет этого Фицпатрика?

– Ну да. Хотя пока это все равно висит в воздухе – не факт, что он вернулся. Главное – непонятно, чего ради ему так рисковать.

– Стало быть, есть причины.

– Да, и все же пока это вилами на воде писано. Неизвестно, имеет ли он отношение к фентанилу, хотя двое наших клиентов умерли от передозировки…

Пит легонько взял ее за подбородок и поцеловал. Затем, облокотившись на руку, заглянул ей в глаза:

– Хватит.

– То есть?

Он опять ее поцеловал. Сначала она не ответила, тогда он стянул с нее полотенце и поцеловал грудь, затем живот, затем осторожно раздвинул ей ноги. Она закрыла глаза, возбужденно бормоча что-то и в то же время презирая себя, потому что воображала, будто ласкает ее Ленгтон. Они одновременно достигли пика; потом Пит, тяжело дыша, лег рядом и попытался притянуть ее к себе. И резко сел на кровати:

– В чем дело?

– Ни в чем. – Она выключила ночник.

Протянув руку, он снова включил свет:

– Рассказывай.

– Пит, рассказывать нечего. Просто я страшно устала, и мне нужно поспать.

– Ладно.

Анна выключила свет, повернулась к нему спиной и свернулась калачиком. Он лежал на спине, уставившись в потолок. Через некоторое время по его ровному дыханию она с облегчением поняла, что он уснул, – можно поплакать вволю.

Когда Анна вышла на кухню, Пит готовил яичницу с беконом.

– Доброе утро, свет моих очей, – произнес он с улыбкой.

– Доброе. Я не слышала, как ты встал.

– Ты пребывала в другом измерении. Включай тостер, и можем завтракать – все готово.

Она поцеловала его в щеку и направилась к тостеру. Когда она принесла масло и джем, он уже сглотнул свою яичницу. Она тоже съела свою порцию всю до крошечки, хотя есть ей не хотелось. Пит разлил кофе и принес тосты, по ходу дела разглагольствуя о том, что завтрак – лучшее время дня. Он поделился рецептом тостов по-французски: взбить яйца, добавить муки, чтобы получился пышный, легкий кляр, обмакнуть в него каждый ломтик и поджарить на масле.

– И назвать это блюдо «Изысканная изжога», – улыбнулась Анна.

– Ничего подобного, нужно только съесть много фруктов. Я их заранее режу тоннами и складываю в пакеты, чтобы каждый раз не заморачиваться. Между прочим, я не нашел у тебя разделочную доску.

Анна указала на один из ящиков:

– Кажется, там.

– Учту на будущее. – Подойдя к ней сзади, он крепко обнял ее. – Мне пора. Нужно заехать домой и переодеться. Значит, до вечера?

Она улыбнулась и кивнула:

– Посмотрим.

– Я тебе позвоню. – Он еще раз поцеловал ее и направился к выходу, но в дверях остановился. – Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Я? Нет. А что?

– Ничего, просто показалось. Так я позвоню?

– Звони, конечно. – Она отвернулась, чтобы не обсуждать планов на вечер.

– Ну ладно, я пошел.

Она услышала, как он насвистывает по пути к выходу, и почувствовала себя такой виноватой, что готова была бежать за ним, но увидела полную раковину посуды: жирную сковородку, грязные тарелки. Он насвинячил в кухне еще больше, чем когда-то Ленгтон.

Отшвырнув сковородку, она обругала себя: опять Ленгтон! Вымыла посуду и наводила порядок до тех пор, пока кухня не засверкала чистотой, потом вернулась в спальню. И опять вспомнила Ленгтона: постель не застлана, на полу валяются мокрые полотенца, которые Пит разбросал после душа. Закончив уборку, она поняла, что нужно лететь на всех парусах, чтоб не опоздать на службу.

Ленгтон употребил все свое влияние: вот-вот будут готовы ордера на обыск в доме Джулии Брендон и на ферме Гонор Нолан. До обыска за обоими домами будет вестись наблюдение, за домом Джулии – скрытое, чтобы не иметь новых неприятностей от ее адвоката Саймона Фейгана. Не успела Анна устроиться за столом, как позвонила Каннингам и попросила ее зайти – нужно кое-что обсудить.

Войдя в кабинет Каннингам, Анна сразу почувствовала разлитое в воздухе напряжение.

– Ленгтон мне просто на пятки наступает, – сказала старший инспектор. – Придется отработать кое-что из его предложений. Во-первых, собрать более подробную информацию о притоне. Мы до сих пор не знаем, кто там заправлял. Выявили лишь тех, кто приезжал за наркотиком. Займитесь этим вплотную, – если нужно, допросите еще раз всех, с кем вы уже встречались. Кто-то наверняка что-нибудь еще вспомнит.

Анна пожала плечами:

– Не думаю, что от кого-нибудь из уже допрошенных будет толк. Они не были постоянными клиентами и обычно покупали у Донни Петроццо…

– Вы про Пола Рекслера и Марка Тейлора? – перебила ее Каннингам.

– Да. Еще был Эдди Корт.

– Ну так поезжайте и постарайтесь узнать, все ли они выложили.

– А к Джереми Вебстеру – тому, что дал информацию о машинах, – тоже съездить?

– Сочтете нужным – съездите.

Подождав немного, Анна поднялась с чувством, что ее пытаются отодвинуть в сторону, – она предпочла бы заняться наблюдением и обысками; однако на ее вопрос о них Каннингам раздраженно ответила:

– Ленгтон не хочет, чтобы мы вмешивались, пока не соберем все нити в один узел; будем просто наблюдать. Этим займется Фил, остальные пошлют запросы в паспортную и иммиграционную службы насчет фальшивых паспортов и имен Фицпатрика. Если подтвердится, что он возвращался в страну, будем действовать дальше, но пока это всего лишь предположение.

– Вы не боитесь, что чем дольше мы не решаемся нажать на Джулию и ее сестру, тем больше даем им времени помочь ему покинуть страну? Я твердо убеждена, что именно он стоит за всеми преступлениями.

– Знаю, Тревис, слышала вчера ваш доклад, но нам нужны доказательства – без них мы как без рук. Прежде всего нужно выяснить, кто убил Фрэнка Брендона, а остальное само собой раскроется.

– Ну да, будто карточная колода, – с неприкрытым сарказмом заметила Анна и пошла в свой кабинет. Там ее уже ждал Гордон.

– Команда подхватила мою ниточку и сейчас устанавливает, кто последним арендовал яхту «Вызов дьяволу», – сообщил он. – Еще они выясняют, не продали ли яхту за последнее время. А я столько провисел на телефоне, что ухо распухло.

– Значит, сегодня работаем вместе?

– Да – и опять едем в Чолк-Фарм, так?

Анна со вздохом взяла дипломат.

– Найдите, пожалуйста, список машин Джереми Вебстера, потому что нам придется с ним еще раз поговорить.

Гордон в отчаянии закатил глаза;

– Но ведь мы проверили весь список и допросили всех владельцев.

– Знаю, Гордон, но вдруг – можете вы такое допустить? – кто-нибудь из них еще что-нибудь вспомнит?

Как только Анна уехала из отделения, Филу позвонил Ленгтон. Раскапывая прошлое Фицпатрика, он наткнулся на отчет об аресте за управление автомобилем в нетрезвом виде, когда тот еще учился в Оксфорде. Ему тогда предъявили обвинение, оштрафовали и дали срок условно. Ленгтон просил проверить: может, в полиции Оксфордшира сохранились отпечатки пальцев Фицпатрика. Если там ничего нет, нужно связаться со Штатами и выяснить, нет ли у американской полиции данных для установления его личности. До сих пор неизвестно, кому принадлежат отпечатки из «мицубиси»: фрагмент запачканного в крови отпечатка большого пальца и пятно крови с частичным отпечатком ладони.

Команда опешила от скорости Ленгтона: он отдавал приказы как из пулемета и требовал мгновенных результатов. Благодаря его вмешательству они уже установили наблюдение и получили ордера на обыск; кроме того, он велел расспросить адвоката Джулии насчет двоих мужчин, замеченных в Уимблдоне, и еще раз допросить ее финансового консультанта. Каннингам пыталась соответствовать Ленгтону, но явно нервничала. Фил понял, что она старается оттеснить Анну и поэтому в очередной раз отправила ее в Чолк-Фарм искать иголку в стоге сена. Он попытался было намекнуть, что при таком бурном развитии событий Анне лучше бы быть на месте, но Каннингам рявкнула в ответ, что Тревис придется смирить гордыню и научиться работать в команде. При ее свойских отношениях с Ленгтоном лучше держать ее подальше. Услышав это, Фил не решился напомнить, что именно Анна Тревис больше всех продвинула расследование, хоть и работала в одиночку. Если дамы соперничают друг с другом, зачем ему вмешиваться?

Дом производил еще более унылое впечатление, чем прежде. Хлестал дождь, и, ставя машину на парковку, Анна заметила, что заколоченных досками окон в доме прибавилось. Место казалось заброшенным; может, оставленная полицией лента ограждения отпугивала новых торговцев. Парковку окружали глубокие лужи и черные мусорные мешки, разодранные местными собаками, кошками или крысами; мусор из мешков был разбросан по всей территории.

Раскрыв зонтик и перепрыгивая через лужи, Анна направилась к квартире миссис Вебстер. Гордон шел следом, набросив на голову плащ. Чистенькое крыльцо и входная дверь перед квартирой миссис Вебстер выгодно отличались от всех остальных в доме. Миссис Вебстер не решилась впустить Анну и Гордона, потому что с них текли потоки воды. К тому же Джереми был на работе. Быстро переговорив с миссис Вебстер на крыльце, Анна и Гордон вернулись в машину и поехали в магазин «Вейтроуз».

Получив талон покупателя, они поставили машину на стоянке перед магазином и огляделись вокруг, пытаясь отыскать Джереми. У стены стоял длинный ряд тележек, однако Джереми не было видно.

– Неудивительно, – сказала Анна, – он, скорее всего, укрылся от дождя внутри.

Собираясь выйти из машины, она его увидела.

Он приближался со стороны выходов, толкая перед собой пять тележек, оставленных кем-то на парковке. На нем был зеленый пластиковый плащ с опущенным капюшоном, почти скрывающим лицо, и блестящие черные резиновые галоши, которыми он шлепал прямо по лужам. Анна велела Гордону подойти к нему и спросить, можно ли с ним поговорить. Гордон поспешил к Джереми; тот, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжал толкать свои тележки, подобрав по дороге еще парочку.

Гордон вернулся к машине и сел рядом с Анной:

– Ну и тип – попробуй поговори с таким. Сказал, что он на работе и ни с кем беседовать не будет.

– Найдите менеджера и поговорите с ним. Может, у них есть комната для персонала, где мы могли мы расположиться.

– Уже иду, – вздохнул Гордон.

Она смотрела, как он пересек парковку и зашел в магазин. Минут через десять он появился с крупной блондинкой, которая направилась к Джереми, пока Гордон возвращался к Анне.

– У них есть комната для персонала за торговым залом, и мы можем туда пройти. Она разрешит ему пораньше уйти на перерыв – говорит, он согласится уйти, только если объявить перерыв на чай.

Менеджер провела их по залу к служебному помещению. Когда они вошли, две продавщицы пили кофе; менеджер попросила их пройти в ее кабинет до конца перерыва.

Вошел Джереми и лучезарно улыбнулся продавщицам:

– Здравствуй, Полин.

– Привет, Джей.

– Здравствуй, Кэрол.

– Привет, Джей. Мокровато сегодня снаружи.

Он с радостью глядел на обеих женщин, затем принялся аккуратно снимать мокрый плащ, и лицо его приобрело строгое выражение. Он отнес плащ к вешалке, повесил, потом снял галоши. Анна сидела за одним из столов, Гордон стоял рядом. Джереми прошел в маленькую кухню и взял кружку со своим именем. Проверил, чистая ли она, и бесконечно долго возился с сахаром, молоком и заварником. На Анну он ни разу не взглянул и, пройдя мимо Гордона, поставил свою кружку на другой стол. Достал из кармана пачку дезинфицирующих салфеток и вытер ту часть стола, которую решил занять. Потом снова поставил кружку на стол, дошел до мусорного бака и выбросил салфетку.

– Мистер Вебстер, – негромко произнесла Анна.

Не обратив на нее внимания, он достал небольшой пластиковый контейнер и поставил его рядом с кружкой. Сел на стул, осторожно открыл контейнер и вынул две печенюшки, которые аккуратно положил на стол – одну строго параллельно другой.

– Мистер Вебстер, мы познакомились, когда я приезжала к вам домой, чтобы опросить вас.

Джереми кивнул и откусил кусочек печенья:

– У меня перерыв на чай.

– Нам необходимо с вами поговорить – в прошлый раз вы нам очень помогли.

Не глядя на нее, он продолжал жевать с безразличным выражением лица.

– Это насчет того списка машин, что вы дали нам для расследования.

Он глотнул чаю.

– Нам удалось все их найти. Вы такой молодец. Если позволите, я бы хотела кое-что уточнить.

Гордон взглянул на Анну – с таким же успехом она могла обращаться к стене. Джереми доел второе печенье, тщательно собрал крошки и опять глотнул чаю. Потом ополоснул кружку, повесил ее на подставку и вымыл руки. Анна терпеливо ждала.

– Менеджер позволила нам поговорить с вами, – сделала она еще одну попытку.

Избегая ее взгляда, он глубоко вздохнул и уставился в пол:

– Что вам нужно?

Как можно быстрее Анна постаралась объяснить, для чего они приехали, и поблагодарить его за то, что согласился ответить на ее вопросы и помочь расследованию. Вынув список машин, который он продиктовал ей в прошлый раз, она спросила, все ли машины в нем указаны и не может ли он что-нибудь о них рассказать.

– Они нарушали правила парковки, – ответил он.

– Да, конечно.

– Они не из нашего дома, и у них нет разрешения на парковку.

– Нам это известно.

Анна подчеркнула номера машин, с владельцами которых ей удалось поговорить.

– Вы больше ничем не можете мне помочь?

Он не хотел прикасаться к листку, поэтому она положила его на стол.

– Может, вы видели эти машины у притона в другие дни?

Джереми опустил взгляд и внимательно рассматривал ряды цифр. Затем поднял левую руку, отвернул рукав свитера, взглянул на большие наручные часы, снова опустил рукав и расправил его.

– Видите ли, мистер Вебстер, нам до сих пор не удалось выяснить, кто использовал ту квартиру для продажи наркотиков.

Он подошел к своему плащу и встряхнул его, потом легким движением вступил в галоши. Анна взглянула на Гордона и закатила глаза от отчаяния.

– Вам помочь? – спросил Гордон, протянув руки к плащу.

Джереми отдернул плащ, словно матадор:

– Нет.

Листок соскользнул на пол. Джереми сделал шаг вперед, чтобы поднять его. Анна боялась, что он бросит листок в мусорный бак, но он положил его на стол, после чего продолжил застегивать плащ.

Он не то чтобы указал на номер – он сделал какое-то странное резкое движение вверх и вниз указательным пальцем правой руки.

– 621 АПС, – произнес он, подтягивая капюшон.

Анна взглянула на Гордона, пытаясь угадать, к какому ряду номеров это относится. Потом Джереми повторил дату, время и месяц, называя все только цифрами, и еще раз повторил время – 8.07 и 11.35 вечера, после чего развернулся, открыл дверь и вышел.

– Черт! Какая машина – вы слышали номер? – спросил Гордон.

Анна взглянула на листок:

– Вот же она – 621 АПС… Эдди Корт, тот, что рассказал про высокого мужчину в дорогих туфлях в «мицубиси».

– И еще он опознал Фрэнка Брендона, – вспомнил Гордон.

– Верно. Он признался, что был в притоне в ту ночь, очень поздно. Но в первый раз Джереми назвал только одно время – семь минут девятого.

– Ну, мало ли что он скажет, – усмехнулся Гордон.

– Но ведь это он дал нам список.

– Ну да.

– Если Джереми не ошибся, этот недоносок Эдди нам соврал: в тот день он приезжал в притон дважды.

Джереми вновь был на парковке, собирал тележки и толкал их перед собой, аккуратно составленные в ровный ряд; глядя вперед, он заметил брошенную тележку за пределами парковки. Анна улыбнулась ему и помахала рукой, но в его ярких голубых глазах не отразилось ничего – он продолжал собирать тележки, чтобы покупатели могли ими воспользоваться.

– А он, видно, парень крепкий – эти тележки тяжеленные, – заметил Гордон.

Анна не ответила – она злилась оттого, что Эдди им солгал: в ночь, когда убили Фрэнка Брендона, он приезжал в притон за дозой. Может, он солгал и насчет того, что там увидел?

– Что с вами? – спросил Гордон, пока они ждали у выезда.

– Если все подтвердится, я буду выглядеть полной идиоткой. Так бы и свернула шею этому ублюдку Эдди Корту.

Она махнула своим удостоверением перед человеком в будке, и он поднял шлагбаум.

Эдди съехал от матери и вместе с кем-то снимал квартиру в подвальном этаже на Мейда-Вейл. Мать Эдди сказала, что мобильника у него нет, но Анна этому не поверила; еще мать сообщила, что у него нет больше машины. В полуподвал с улицы вела крутая лестница с толстыми железными перилами и литой решеткой. Дверь в квартиру оказалась вполне современной, из полированной сосны и с небольшой мозаикой из кусочков цветного стекла, скрепленных белым пластырем.

Они позвонили, но, не услышав никаких звуков в ответ, принялись колотить в дверь. Никакого ответа. Заглянув в окна, они увидели лишь грязные серые сетки и плотные занавески. Анна застучала в дверь ладонью. Через некоторое время Гордон жестом предложил ей прислушаться. Кто-то открывал замки – один сверху, другой внизу двери. Потом отодвинули засов, и дверь слегка приотворилась. В проеме стояла девушка с выкрашенными в черный цвет волосами, бледным одутловатым лицом, подведенными черным карандашом глазами и густо накрашенными черными ресницами. С такой раскраской она походила на барсука.

– Эдди Корт дома, милочка?

Она прищурилась, словно пытаясь сосредоточиться. Анна предъявила свое удостоверение, представилась и представила Гордона.

Девушке, похоже, было наплевать.

– Чего надо?

– Поговорить с Эдди – он дома?

– С ди-джеем, что ли?

– Вот именно. Можно войти?

Девушка отступила внутрь, поплотнее запахнувшись в халат. Она была босиком и явно мучилась похмельем.

– Где его комната?

– Последняя – прямо и вперед, мимо кухни.

– Спасибо. А как вас зовут, милая?

– Меган Филипс. Я с дружком живу в первой от входа комнате. Это его жилье, но его сейчас нет.

– Меган, пройдите, пожалуйста, в свою комнату. Если понадобится, я к вам постучу.

В квартире стоял убийственный запах – смесь плесени, ароматических палочек и нечистых тел. В кухне была грязь, везде валялись немытые кастрюли и сковородки, ножи, вилки, ложки и остатки упаковок от еды навынос. Мусорный бак до краев наполнен протухшей едой; казалось, даже линолеум покрыт слоем жирной грязи.

– Брр, – скривившись, поежился Гордон.

К двери в последнюю комнату был прикреплен постер с Эллисом Купером,[4]4
  Эллис Купер (наст, имя и фам. Винсент Дамон Фурнье) (род. 1948) – знаменитый рок-музыкант, киноактер; крестный отец так называемого шок-рока; из-за своего сценического образа получил прозвище Король Ужасов.


[Закрыть]стена рядом вся исписана именами и номерами телефонов. В углу валялась пара старых резиновых сапог, сломанный зонтик и пылесос с рваным мешком. Анна громко постучала в дверь и прислушалась. Гордон повернул ручку, и дверь открылась; изнутри она держалась на свободной цепочке. Гордон открыл дверь пошире, но все равно почти ничего нельзя было рассмотреть. Темно-синие стены, синий протертый ковер на полу, почти скрытый кучами грязной одежды и обуви: джинсов, рубашек, туфель, кроссовок, ковбойских сапог, вонючих носков и нижнего белья. Не комната, а хлев, и пахло там соответственно.

Анна прошла вглубь комнаты. Сквозь задернутые занавески едва пробивался дневной свет. Кровать состояла из горы старых одеял, прикрытых сверху заляпанным желтым покрывалом. Анна огляделась, жестом подозвала Гордона и приподняла покрывало, которое они тут же вдвоем торопливо стянули с кровати. Свернувшись комочком, в носках, трусах и рваной футболке, под покрывалом лежал Эдди Корт в бессознательном состоянии. Он не пришел в себя даже после того, как с него стащили покрывало. Слабый свет из грязного окна падал прямо на него, но он не шевелился.

– Он умер? – прошептал Гордон.

– Нет, просто крепко накачался и должен проспаться.

Анна толкнула кровать ногой. Поразительное дело: они раскачивали кровать и трясли Эдди, однако он не приходил в себя.

Гордон испугался, что у Эдди передозировка.

– Давай, Эдди, просыпайся! – громко сказал он.

Вдруг откуда-то вырвалась громкая музыка – аранжировка на тему мелодий группы «Куклы». Анна резко обернулась. Звук шел из пары грязных джинсов, валявшихся у ее ног. И он сработал: Эдди негромко застонал и пробормотал что-то нечленораздельное. Не замечая Анны и Гордона, он перевалился через край кровати на пол и трясущимися руками потянулся к джинсам.

– Вероятно, это ваша мать, – предположила Анна, выхватывая у него джинсы.

Эдди перекатился на спину и зажмурился, когда свет неожиданно попал ему в глаза.

– Что за хрень! Вам чего?

– Приехали задать вам пару вопросов.

Анна отправила Гордона готовить кофе, а Эдди поплелся в ванную. В двери ванной было матовое стекло, кое-где треснувшее, и Анна видела силуэт Эдди, пока тот пытался привести себя в порядок. Вылезти в окно он не мог – оно было зарешечено. Через пять минут она резко постучала в дверь и велела ему выходить. Он успел натянуть джинсы и как будто слегка очухаться.

– Что, хорошо вчера оторвались? – спросила Анна, возвращаясь вслед за ним в омерзительную спальню.

– Да, по полной программе. – Он растянулся на кровати, вытирая мокрые волосы.

– Ну ладно, у нас есть пара минут до возвращения детектива-констебля Лоуча.

– Он что, кофе мне варит?

– Да, и вам это на руку – я хотела поговорить с вами наедине. Если сообщите то, что мне нужно, мы вас не заберем.

– А за что меня забирать-то?

– За ложь и сокрытие улик – вы крепко вляпались.

– А я ничего такого не делал.

Она подошла ближе:

– Хватит крутить, Эдди. Придется сказать правду.

– Про что это?

– Про тот вечер, когда ездили к торговцам в Чолк-Фарм.

– Я ж сказал, я и не заходил туда.

– Я не про второй раз, когда вы видели этого человека. – Она показала ему фотографию Фрэнка Брендона. – Вы ведь были там еще раз в тот вечер?

– Нет.

– Были, Эдди, и нам это известно. Мне наплевать, что вы там купили, – мне нужно только имя торговца.

Закрыв глаза, Эдди покачал головой.

– Решайте, Эдди: имя или мы вас арестуем.

– Не могу.

– Надо.

– Если это выйдет наружу, мне конец.

– Значит, все-таки знаете?

– Я этого не говорил!

– Назовите имя, Эдди. Никто не узнает. Еще раз соврете – и я потеряю терпение.

– Они там больше не продают.

– Знаю. Притон закрыли.

– А вы меня возьмете под защиту?

– Да.

Эдди пожевал губами. Герпесная бляшка на верхней губе треснула и кровоточила. Он промокнул ее краем грязной простыни.

– Я с тех пор видел только одного – ну, короче, это Делрой Плантер.

Анна записала имя – раньше оно ей не встречалось. Потом подняла глаза на Эдди, который все еще возился со своей болячкой:

– А кто второй?

– Он жлоб и подлый гад, но, говорю же, я его больше не видел. Зовут этого урода Сайлас Роуч.

Анна потребовала описать внешность обоих. Эдди долго жался и мялся, но в конце концов более или менее подробно рассказал, как они выглядят. Анна попросила адрес, по которому их можно найти. Эдди опять мялся и вздыхал, но сообщил адрес взамен на кофе, который принес Гордон.

– Ладно, Эдди, пока, но если опять наврал – мы вернемся.

Анна попросила Сэма Пауэра проверить имена обоих торговцев. У него не оказалось никаких данных о них и о том притоне, где они теперь обосновались. Притон находился на Кензал-Райз, недалеко и от Чолк-Фарм, и от Мейда-Вейл – почти посредине между ними. Сэм хорошо знал этот район – пару лет назад они разогнали там целое скопище наркоторговцев. Сделали налет на две парикмахерские и гастроном и арестовали двадцать два человека, включая курьеров и клиентов, приехавших прикупить наркоты. Запас и выбор наркотиков оказался вполне серьезным, от героина до крэка, гашиша и марихуаны. Об этой операции много писали в газетах, а все точки на улице с тех пор позакрывали и забили досками. Сэм удивился, что эти два торговца по глупости или наглости решились снова туда сунуться.

– Два года назад? Возможно, там что-то снова открылось, – предположила Анна.

– Да уж, во всех смыслах.

Сэм предложил действовать осторожно. Для начала он и Анна изучат территорию – они же толком не знают, как выглядят подозреваемые. По словам Эдди, Сайлас Роуч чернокожий, носит дреды и цветную вязаную шапку; у качка Делроя Плантера кожа посветлее, и он часто ходит в брюках и кожаном пиджаке.

Анна и Сэм в сопровождении еще двух сотрудников отдела по борьбе с наркотиками отправились на Кензал-Райз. Наблюдение вели из стоматологического кабинета, окна которого выходили на магазины. Три из них до сих пор стояли заколоченные, но в центральном теперь было кафе, предлагавшее завтраки в любое время дня. Сэм взял с собой планы старых налетов, чтобы сверить входы и выходы в помещениях. Еще в одном доме открылся салон-парикмахерская исключительно для цветных клиентов, где выпрямляли волосы и наращивали ногти. Но окна квартиры над салоном оставались заколоченными.

Из окна стоматологической хирургии Сэм рассматривал в бинокль оба заведения. Потом передал бинокль Анне:

– А вот и наш красавец.

В сегодняшней операции под прикрытием работал невысокий худенький темнокожий офицер, одетый в грязные джинсы, кеды и шапку, низко натянутую на лоб. Казалось, он увлечен беседой с молоденьким черным мальчишкой, крутившимся вокруг него на велосипеде. Кругом вертелось много других мальчишек и девчонок с велосипедами: одни заходили в кафе и в новый салон, другие выходили на улицу.

– Они в школу должны ходить, – заметила Анна.

– Должны, но здесь они заработают кучу денег, развозя наркотики. – Сэм подтянулся: к дому подъехал «БМВ», из которого вышел крупный парень с накачанными мускулами и наголо обритой головой. – Пожалуй, это ваш Делрой.

Анна подвинула стул и уселась у окна рядом с Сэмом:

– Второй клиент только что подкатил на «мерседесе». Судя по описанию, это явно Сайлас Роуч. – Анна передала бинокль Сэму.

Они по очереди наблюдали, как двое подозреваемых, посовещавшись о чем-то на улице, направились в кафе; вскоре за ними последовал внедренный сотрудник отдела.

Они продолжали наблюдение еще часа два, потом Сэму позвонил его сотрудник, и Сэм вышел на улицу. Анна осталась у окна наблюдать; нервы ее были напряжены до предела. Она не могла понять, почему нельзя просто арестовать эту парочку. Кроме того, не очень приятно было сидеть взаперти в маленьком кабинете, в центре которого стояло стоматологическое кресло, а возле него – поднос с инструментами.

Через некоторое время Сэм вернулся:

– Значит, так: торговля идет в задней комнате кафе. Там дверь с засовом и проход через двор в салон – полагаю, на случай, если надо быстро смыться. Еще один путь – пожарная лестница. Обе машины зарегистрированы не на имена наших клиентов и на другие адреса – мы их сейчас проверяем.

– Когда вы их арестуете? – спросила Анна.

– Подождем пока, надо застукать их на продаже. Похоже, они ждут доставки – нашему человеку сказали прийти через час. А пока что оба уселись завтракать по полной программе!

– Но мы же знаем, что они торговали в Чолк-Фарм.

– Это утверждает ваш информант, но у нас нет отпечатков, совпадающих с теми, что хранятся в базе. На эту парочку ничего нет. Если верить нашему человеку, они могут быть очень опасны. Он говорит: они при оружии, а внутри полно бойцов. Мне потребуется поддержка, и если мы их возьмем, то хорошо бы с поличным. Допрос пойдет намного легче, если у нас будет что им предъявить.

Анна кивнула и взглянула на часы. Третий час. Она позвонила в отделение и узнала, что почти вся команда на выезде, но Гордон на месте. Он сообщил, что удалось выяснить кое-что насчет яхты «Вызов дьяволу». Ее продали лет восемь назад, и теперь она принадлежит чартерной компании, зарегистрированной на Мальте. Эта же компания сдавала яхту внаем Карло Симонетти, который оказался вполне законопослушным бизнесменом. Компания купила яхту, когда та стояла в Каннах, и яхта до сих пор совершает туда чартерные рейсы во время фестиваля. Имя Александра Фицпатрика в их документах не упоминается; яхту купили у человека по имени Стивен Андерсон. Возможно, это – еще одно из имен Фицпатрика; узнать о нем пока ничего не удалось, и запрос в паспортную и иммиграционную службы ничего не дал.

Анна пришла в отчаяние. Нет никаких результатов наблюдения за Джулией Брендон или за фермой в Оксфордшире; правда, появились сведения о «рейнджровере» с двумя мужчинами, который Анна видела на Олд-Уиндмилл, когда те разговаривали с Джулией Брендон и ее адвокатом. Вероятно, они отставники – армейские или флотские; машина взята напрокат в каком-то агентстве. Пока полиции не удалось установить имена мужчин, так как в качестве адреса компании указан номер почтового ящика, но работа идет.

Каннингам допросила Саймона Фейгана, который все еще обвиняет полицию в преследовании своей клиентки. Он показал, что предложил нанять двух отставников для защиты миссис Брендон от вторжения в ее личную жизнь. По мнению Каннингам, он не подозревает о том, что наблюдение возобновили. Вот, пожалуй, и все. Иными словами, нигде никакого движения.

Анна подумала, что у Саймона Фейгана могут быть личные причины для защиты Джулии Брендон – финансовые или сексуальные, скорее второе. Она спросила, не сообщил ли чего-нибудь нового Раштон, и с изумлением услышала, что следующий допрос проведет Ленгтон.

Около четырех Сэм наконец принял решение идти на штурм. Он получил два фургона с полицейскими собаками, натасканными на наркотики и оружие; вся операция строилась таким же образом, что и большой налет два года тому назад. Он все еще возмущался бесстыдством подозреваемых, занявших кафе и парикмахерскую, разогнанные два года назад. Наглость, глупость, ошибка в расчетах или неопытность – вот что это такое.

Анна ничего не ответила. Если эти двое торговали в притоне в Чолк-Фарм, значит, такова их обычная тактика – занимать идущие под снос здания. Судя по роскошным машинам, денег у них куры не клюют. А вдруг один из них – убийца Фрэнка Брендона?