Текст книги "Одна и без оружия"

Автор книги: Лев Дворецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Генрих меня беспокоит. Непонятно, что с ним приключилось и почему он остался у чеченцев. Мой информатор доложил, что Толстобровов замышляет против него какую-то гадость и уже наклеил на него ярлык предателя. Формально меня из-за Генриха и уволили. Но я не так глуп, чтобы не понимать, что это лишь зацепка. Корни гораздо глубже. Я стал сильно кому-то мешать.

В общем, хватит сидеть сложа руки. Пригласил к себе Ию и Павла. Должны вот-вот явиться.

Легки на помине. Однако быстро Павел обернулся. Всего час назад я передал записку, а они уже здесь. Приятно иметь дело с такими ребятами. Усадил их за стол и выложил все наши проблемы, которые не дают мне покоя в последнее время, особенно когда появилась возможность спокойно, не торопясь, поразмышлять, взвесить все обстоятельства и принять решение.

Прежде всего Ия должна немедленно выехать в Чечню. Это совпадает и с желанием одной из главных криминальных фигур – генерального директора фирмы, где Ия неплохо закрепилась. Надо выяснить, что случилось с Генрихом Николаевичем, и по возможности вернуться вместе с ним. Сообщил ей, где он находится, назвал людей, которые ей помогут добраться до мужа и возвратиться обратно. Это начальник штаба полка, обслуживающий военный аэродром, а также одно важное лицо в главном чеченском штабе, к которому можно обратиться в случае чрезвычайных обстоятельств.

Я объяснил девушке, что без их с Генрихом помощи мне трудно будет припечатать «бывших», торгующих оружием, стратегическим сырьем, наркотиками направо и налево. Пора за них браться всерьез. Не уничтожим их мы, они уничтожат нас.

Я показал ребятам только что полученную газету. Большая статья называлась: «Русская и американская мафия в рядах чеченских боевиков». В центре статьи фотографии Генриха и незнакомого мне парня.

– Ты не знаешь, кто это рядом с Генрихом? – спросил я Ию и показал ей газету.

– Это Игорь, – сказала Ия, не обратив внимания на статью и заголовок. – Он мой старый приятель, был связан с преступным миром, отсидел, а сейчас подрабатывает где придется. А что, почему о них пишет газета?.. – Она замолкла на полуслове, уткнувшись в корреспонденцию. – Но это же ложь от начала до конца! – возмущенно воскликнула она. – Сейчас же позвоню редактору и выскажу все, что думаю о нем и о его газетенке. Пусть завтра же опубликует опровержение.

Я только с сожалением покачал головой:

– Какое опровержение? Если они поместили материал без фактов и элементарной проверки, то неужели ты надеешься, что будут извиняться и давать задний ход. Это социальный заказ или приличная денежная инъекция. Вот если бы туда просигналили из спецслужбы, возможно, и была бы положительная реакция. А тебя никто и слушать не станет. Нам надо действовать, Ия, тогда и разоблачим всю эту камарилью, не придется просить об опровержении, сами все сделают.

Ия поняла меня и сказала, что готова хоть сейчас ехать в Грозный. Мы договорились на утро следующего дня. Ее возьмет с собой в вертолет мой старый приятель генерал Федоров из Министерства обороны, направляющийся в Грозный по спецзаданию.

Ия по официальной версии является представителем совместной российско-американской организации, которая выясняет размеры предоставления необходимой гуманитарной помощи Чечне.

Павел тоже рвался в бой и боялся, что о нем забыли. И когда я обернулся к нему со словами: «Теперь твоя очередь получить задание», он всем своим видом показал полное внимание и повиновение.

Задача Павла тоже была не из простых. Дик звонил уже не раз и просил прислать человека, на которого он хотел бы рассчитывать в борьбе с русской мафией, все более вызывающей тревогу в США. Я распоряжался профессионалами, когда под моим началом находилось все управление, но при нынешнем моем положении это исключено. Только Павла и можно подключить. Он официально находится в зарубежной командировке и связь осуществляет только со мной. Таких, как Павел, со служебным заданием в ведомстве Толстобровова немало, и он вряд ли начнет в ближайшее время их отзывать, если вообще начнет. Причин для этого у него нет. И потом, должно же быть у него элементарное чувство самосохранения. Отзывая работника, извлекая его из сферы, в которую тот внедрился достаточно глубоко, он тем самым разрушит всю отлаженную годами систему борьбы с организованной преступностью. Так что тревожиться за Павла можно только чисто теоретически. Поэтому лучшей кандидатуры не найдешь. Кроме того, Павел уже там был, кое-что успел разнюхать, познакомился с полицейским начальством. У него в Штатах родной брат – близнец. И еще он в совершенстве владеет английским, что тоже немаловажно.

Рассказывая Павлу о предстоящей работе в США, я подчеркнул, что посылаю его в надежде на результат. Он будет представлять не генерала Рожкова, а российскую спецслужбу. Дик Робсон обеспокоен тем, что в его управлении, как ему кажется, кто-то связан с криминальными элементами вообще и русскими, в частности, что идет утечка информации о готовящихся полицейских акциях. Это дает возможность преступникам принимать меры и уходить от возмездия. Он пришел к такому выводу после допросов и расследования действий в США группы Ростислава. Там уже следствие закончено, состоялся суд, и все они получили длительные сроки заключения, а главарь – пожизненное.

Дик просил учесть одно важное обстоятельство. Поскольку он договорился с мэром города и со своим полицейским начальством о предстоящем взаимообмене полицейскими работниками США и России, то желательно, чтобы в Штаты приехали двое – муж с женой, так как в Россию в командировку уехала супружеская пара. Он имеет в виду Ию и Генриха. Тогда Дику не придется давать лишние объяснения в высших инстанциях.

Павел слушал меня все так же внимательно, но я понимал, что мои слова насчет супружеской пары он не принимает на свой счет. И только когда я прямо спросил, есть ли у него девушка, на которой он хотел бы жениться или, на худой конец, взять ее с собой на правах жены, он понял, наконец, что речь идет о нем.

– Я как-то об этом не думал, – так забавно растерялся Павел, что мы с Ией не выдержали и рассмеялись.

– Значит, нет, – заключил я и вопросительно посмотрел на Ию.

Она соображает быстро и тотчас ответила:

– Есть и скоро приедет из США. Это Татьяна. У нее нелегкая судьба. Много шараханий, ошибок, но человек она неплохой и может, как мне кажется, исполнить эту роль. А там, чем черт не шутит, вдруг да и влюбятся друг в друга. У меня близкая подруга недавно разошлась с мужем. А ведь любовь была – прямо-таки Ромео и Джульетта. Неизвестно, что кому суждено.

– Погоди, Татьяна – это та девушка, которая вышла замуж за твоего отца, потом ушла от него к Жухову, а когда его посадили, связалась с этим бандитом Ростиславом?

– Да, это она, – подтвердила Ия и добавила: – Сейчас она стала другим человеком, и ей нужны помощь и поддержка настоящего друга.

– Я бы не хотел видеть ее в роли мнимой жены Павла и тем более настоящей, – категорически отверг я такую кандидатуру. – Она может подвести Павла, испортить ему всю карьеру.

Высказал свое мнение и сам был не рад, так как Ия и, что удивительно, Павел накинулись на меня с упреками и обвинениями в бесчеловечности и в том, что, несмотря на свой огромный опыт и большие звезды на погонах, я остался человеком консервативных взглядов, что во мне еще живут отголоски сталинских времен. Мне пришлось поднять руки вверх и запросить пощады:

– Сдаюсь, ребята, может, я действительно переборщил. Вам лучше знать. Кстати, когда она приезжает?

– Не знаю точно, но Дик мне сказал, что на днях, – ответила Ия.

– Ладно, сегодня вечером я с ним переговорю. Даю Павлу время на размышление до завтрашнего дня. Если для тебя вопрос решится положительно, встречай свою Таню, бегите в загс и отправляйтесь в Штаты. Перед отъездом еще раз поговорим с тобой.

Ребята ушли. За Ию я был спокоен. Приедет с Генрихом, и сразу же будем форсировать операцию. Сильно действуют мне на нервы эти Остапы Бендеры вкупе с Толстобрововым. А вот о Павле душа не спокойна. Молод, горяч, мало опыта. Не подведет ли? Ведь не только я, а и Дик Робсон возлагает на него большие надежды. Ладно, что уж сейчас об этом думать! Кто не рискует, не пьет шампанское.

ПАВЕЛ

Прежде всего надо было уладить вопрос с моей службой в фирме, чтобы не вызвать у директора ни – каких подозрений. Мы с Ией договорились сделать так. Она уезжает в Чечню по своим делам, а я отправляюсь в офис и беру там расчет, мотивируя тем, что во избежание неприятностей не рискую встречаться здесь со своей бывшей возлюбленной. У меня, мол, новый роман, а с прежним покончено.

Александр Михайлович скорчил загадочную мину, когда я ему все это выложил, и заявил, что ему известно о моем новом увлечении и как мужчина он меня понимает. Вместе с тем отпускать меня не хочет, так как я ему понравился и он готов лично участвовать в решении конфликтов, которые могут возникнуть у меня с Ией на почве ее ревности. Но я был непреклонен и заявил, что для меня престиж фирмы превыше всего и я не желаю, чтобы из – за наших личных ссор страдало дело государственной важности. Директор поднял на лоб очки с толстенными стеклами и вперил в меня свои пронзительные очи, как будто впервые меня увидел.

– Вот ты, оказывается, какой, – с неподдельным изумлением вымолвил он. – Иди в бухгалтерию, бери расчет, позвоню туда, чтобы тебя не обидели. Но если передумаешь сейчас или после, возьму тебя обратно.

Прощай. – И его очки снова хлопнулись на нос. Не пойму, как это он делает без помощи рук. В цирке бы ему выступать. Детям нравятся такие фокусы.

Расплатились со мной щедро, прямо-таки по-барски. Простому смертному за такие деньги год надо работать, вкалывая с утра до вечера. На это, наверное, и рассчитывал директор, обещая принять обратно, в случае если я передумаю. Нет уж, дорогуша, двигай дальше без меня, горизонт в виде комнатки с железной решеткой перед тобой уже маячит.

Теперь все мысли о Тане. Интересно, как отнесется она к моему предложению. Может, я и ошибаюсь, но мне казалось, что и она испытывает ко мне симпатию. Она мне сразу пришлась по душе. Очень надеюсь, что у нас с ней получится неплохой союз. Только вот как мама отнесется к неожиданному решению жениться на девушке, которую она совсем не знает.

Все произошло так внезапно. Оригинальное знакомство, когда ее, полуживую, Ия вытащила из гадюшника, где обитала банда Роста. Потом мы оба жили в доме Ии, наконец, тепло попрощались. И все. Я даже в мыслях не держал, что Таня может стать моей женой. Почему же тогда сразу подумал о Татьяне, когда Виктор Николаевич поставил условие – ехать в США только вдвоем с супругой? Выходит, она что-то для меня значит? Или просто нет девушки, в которой бы души не чаял?

Не представляю: новая работа, новая жизнь, семья, другая страна. Оправдаю ли надежды Дика Робсона и Виктора Николаевича? Хоть он и вышел в отставку, но за дело болеет ужасно. С Ией было все просто и надежно. Я состоял, можно сказать, при ней. Она несла на своих плечах всю тяжесть ответственности. Лихо расправилась с десятком вооруженных бандюг, стороживших Андрея Петровича. Смог бы я так? Нет, конечно. Уложили бы при первой же встрече со мной.

А она одна, без оружия, одолела всех и вывела невредимым отца и Таню. Теперь Ия будет далеко, и надеяться придется лишь на себя. Станет ли Таня мне другом, поддержкой или обузой – выяснится только со временем.

Что же получается, женитьба по расчету? Нет ведь такого, чтоб влюбился без оглядки, по уши. Иначе бы не раздумывал и не взвешивал «за» и «против».

Я все обдумываю с расчетом на себя, свои чувства, на предстоящую работу. А как посмотрит на все это сама Татьяна? Вот встречу ее, сделаю предложение, а она возьмет и скажет: «нет» или попросит время подумать. Рухнет мой карточный домик, прощайся с заманчивой перспективой поработать в США. А хочется ужасно. Там ведь корни остались: отец, Илья, да и знакомых появилось немало среди ребят – полицейских. Что ни говори, потягивает туда, и предложение генерала Рожкова я принял с радостью.

От офиса до дома ехать на автобусе порядком, но в раздумьях показалось, что и пешочком дошел быстро. Не успел переступить порог квартиры, как мама с сообщением:

– Звонил Виктор Николаевич, просил передать, что Татьяна прилетает сегодня в 20.00 и тебе надо ее встретить. – Выполнив просьбу, мама полюбопытствовала: – Кто она такая, если не секрет?

– Никакого секрета нет. Просто я выписал из США себе жену, – объявил я.

– Я серьезно интересуюсь, а у тебя шутки на уме. Скажи прямо – это тайна, и я отстану. Может, у вас там под именем «Таня» мужик с бородой или ящик с документами. – Мама обиделась и ушла на кухню в полной уверенности, что я, как всегда, обхожу острые утлы при помощи шуток и прибауток.

Пошел за ней, обнял и стал нашептывать:

– Понимаешь, когда я был недавно в Америке, то познакомился с чудесной девушкой. Таня русская и случайно попала в США, это долгая история. Мне она очень понравилась, и я даже мечтать не мог, что увижу ее своей женой. И сейчас далеко не уверен, даст ли она согласие. Но я очень на это надеюсь. Мне предложили интересную работу в Штатах, но с одним условием: я должен приехать с женой. Так что и для Тани это будет полной неожиданностью.

– Дай-ка мне стул, – попросила мама, – ноги не держат. – Она молча посмотрела на меня, качая головой. – Сколько в тебе еще ребячества, Павлуша, – произнесла она не то с радостью, не то с сожалением. – Как можно решать с бухты-барахты такие вопросы. Только познакомился и уже предлагаешь ей руку и сердце. Мы с твоим отцом три года встречались, прежде чем пожениться.

– И все же разъехались, – ввернул я совсем некстати, но тут же извинился: – Прости, мама, ведь прочность брачного союза на деле не зависит от того, сколько времени они были перед этим знакомы. Бывает ведь и так, что парень и девушка влюбляются с первого взгляда и на следующий, а иной раз в тот же день бегут в загс и живут до конца своих дней в любви и согласии. И наоборот, встречаются иногда по нескольку лет, женятся наконец, а через месяц расходятся. Жизнь есть жизнь, как сказал мудрец, и предугадать ничего нельзя. В общем, мамочка, так уж получилось, уверен, она тебе понравится.

– Главное, чтоб ты ей понравился, – как всегда практично заметила мама и задала вполне резонный вопрос, над которым я просто не задумывался: – Она из аэропорта прямо к нам или отвезешь в гостиницу?

– Ну, во-первых, у нее, как мне известно, прекрасная квартира.

– А во-вторых? – Я уловил лукавый взгляд мамы в ожидании ответа, о котором она догадывается.

Я не выдержал и рассмеялся:

– Сбегаю в магазин, куплю что-нибудь вкусненькое, чтобы стол украсить.

Слава Богу, в магазинах завал продуктов, сладостей, любых напитков, только бы деньги. Поскольку я получил довольно приличное жалованье, с этим у меня проблем не было. Через час возвратился домой с полными пакетами. Тут же вызвался помочь маме на кухне, что встретило у нее благосклонное понимание. Чистил картошку, лук и все время поглядывал на часы.

– Ладно, не мучайся, езжай в Шереметьево, лучше там подождешь. – Великодушию мамы не было предела.

Я побежал искать такси со словами: «Ты лучше всех мам на свете».

«Боинг» приземлился точно в 20.00. Я больше часа околачивался в аэропорту, вполне спокойно ожидая прибытия самолета, но когда объявили о посадке, меня словно иглой кольнуло. Занервничал, забегал с одного конца зала в другой, нетерпеливо заглядывая в отсек, где пассажиры проходят досмотр.

Наконец показалась вереница людей с большими сумками и тяжелыми чемоданами, и только одна девушка, неповторимо элегантная и красивая, шла с легкой сумочкой через плечо и, как мне показалось, испуганно озиралась по сторонам. Я подошел к контролеру и предъявил удостоверение.

– Слушаю вас. – Пограничник изобразил полную готовность выполнить просьбу, оторвавшись от изучения очередной декларации.

– Только что прилетела моя сестра. Она без багажа. Можно пропустить ее без очереди?

– Разумеется. Где она?

– Сейчас приведу, вы разрешите пройти?

– Прошу. – Контролер открыл дверцу, и я уверенно зашагал вдоль длинной очереди, ища глазами Таню.

Куда она исчезла, только сейчас была на виду. Вдруг слышу: «Павел!»

Из-за широкой спины какого-то парня выглядывала милая головка.

– Давай руку, и пошли.

– Куда же вы? – разочарованно протянул высокий и широкоплечий, видимо рассчитывая на большее, чем шапочное знакомство в аэропорту.

– На кудыкину гору журавлей в небе ловить, – огрызнулся я, и мы, держась за руки, как настоящая влюбленная парочка, заспешили к выходу.

– А меня пропустят без досмотра?

– Обязательно, – бросил я с небрежным видом высокопоставленного чина и дружески подмигнул контролеру, проходя мимо него с Таней.

Он понимающе улыбнулся и показал рукой: «Проходите».

– Спасибо за встречу, Павел. Мне Дик Робсон говорил, что в Москве в аэропорту ко мне обязательно подойдут, но не сказал, кто. А я даже не надеялась увидеть кого-то из знакомых – Таня прижимала к лицу букет роз, которые я ей вручил, и делилась со мной: – Перед отъездом мне приснился жуткий сон, будто приезжаю в Москву, а меня встречает милиция, надевает наручники, запихивает в машину, набитую такими же, как я, неприкаянными, со свихнутыми мозгами, натворившими каких-то страшных дел. Проснулась в холодном поту. Даже летела в самолете с тяжелым чувством – что ожидает меня в Москве? Увидела тебя с букетом роз – глазам не поверила. Помню, бабушка говорила, когда я жаловалась ей, что страшный сон приснился: «В жизни всегда все наоборот, чем во сне». Выходит, она была права. Считай, Павлуша, что я у тебя в долгу за такой дорогой подарок.

– Брось, Таня, ничего особенного я не сделал, только то, что самому было очень приятно.

– Правда? Ты не просто выполнял поручение своего начальства? – Таня выжидательно на меня посмотрела, и мы даже остановились, загородив людям проход.

– Говорю, как на духу, – успокоил я ее и повел прямо к стоянке такси. Теперь и здесь исчезла очередь, зато такса за проезд возросла в сотни раз. Но меня это ничуть не беспокоило. Я готов был выложить всю свою наличность, чтобы нас довезли до дома с ветерком.

Договорился с водителем быстро. Мы уселись на заднее сиденье «волги», и я, обнаглев, обнял Таню за плечи, она тотчас прильнула ко мне. Я замер, боясь пошевелиться, чтоб не расплескать охватившее меня блаженное чувство.

А мы уже мчались по опустевшему, как всегда в воскресные дни, Ленинградскому проспекту. Свое обещание водитель выполнял, легко выжимая из новенькой «волги» сто километров.

– Куда мы едем? – спросила Таня, когда машина тормознула у нашего дома.

– Приехали, – объявил я. – Зайдем на минуточку, предупрежу, чтобы не беспокоились, и поедем дальше.

– Может, я подожду в машине или здесь, во дворе? – робко предложила Таня.

Ни слова не говоря, я взял ее за руку и повел к лифту.

Мама встретила Таню как старую знакомую. Ни о чем не расспрашивала, хотя представляю, как трудно ей это было. Но, помня мою просьбу не донимать Таню вопросами, лишь пожаловалась, что редко меня видит и что сегодня у нее настоящий праздник, так как я дома и притом не один, а с такой прелестной девушкой.

Таня вся зарделась от таких слов. Я чувствовал, что она стесняется и не находит себе места. Но мама, молодчина, разрядила обстановку, скомандовав Тане:

– Хватит разговоров, все потом, а пока марш в ванную, с дороги это самое важное. После душа чувствуешь себя, будто заново родился.

Таня безропотно повиновалась и, кажется, была рада хоть на время спрятаться от наших глаз – моих, откровенно восхищенных, и маминых, внимательно изучающих. Знаю по себе, это всегда чувствуешь, даже когда делается незаметно.

Татьяна вышла посвежевшая и выглядела в мамином халате как подросток, утонувший в бесконечно широком одеянии. Путаясь ногами в полах халата, она с моей помощью добралась до стула и обвела восторженным взглядом уставленный закусками стол. Расхрабрившись, заявила:

– Ужасно голодна, в самолете не притронулась к еде. Нервы. А вот сейчас, кажется, только подавай.

– Ловлю на слове, – обрадовался я, подхватил ее тарелку и стал подряд накладывать все, что было на столе. Наполнил бокалы шампанским: – За встречу!

– И за любовь, – вставила мама.

На аппетит никто не жаловался. После кофе мама вдруг стала откровенно позевывать и скоро заторопилась:

– Извините, ребята, мне давно уж пора в постельку, придется вас оставить. Для молодых время еще не позднее, так что допивайте, доедайте и договаривайте. Спокойной вам ночи.

Мама ушла. Возникла небольшая неловкость, но она исчезла, как только я, наконец, приступил к раз – говору, к которому готовился все последнее время. Татьяна, конечно, не ожидала ничего подобного, но, интуитивно почувствовав некую торжественность в моем тоне, внутренне напряглась и испуганно раскрыла глаза.

А я, прежде чем подойти к главному, начал рассказывать о себе исподволь, с азов, как жил в США с отцом и матерью, с братом Ильей, учился там, а потом переехал с мамой в Москву, где и продолжил свое образование, включая военное. Потом работа в ведомстве генерала Рожкова, командировка в Штаты и незабываемая встреча с ней, Таней. Сделал небольшую паузу. Татьяна, решив, что я жду от нее такой же исповеди, закрыла лицо ладонями и покачала головой.

– Я не смогу, Павел, рассказать о себе, ты извини, прошлое тяжело, как камень.

– Забудь. Меня это совсем не интересует. Пусть для тебя это будет неприятным сном, который улетучивается с пробуждением. Давай говорить о настоящем и будущем. Согласна?

Таня погладила мою руку:

– Спасибо тебе, Павлик, ты добрый и очень порядочный человек. Я не заслужила такого отношения.

– Подожди меня благодарить, – остановил я ее. – Сейчас перейду к главной теме, тогда увидим, достоин ли я признательности.

– Что-нибудь случилось? – уже открыто испугалась Таня.

– Нет, ничего страшного, просто у меня есть шкурные интересы, и с твоей помощью я рассчитываю их реализовать, – попытался я пошутить, но тут же подумал, что шутка вышла неудачная: Таня ее не приняла и вся так и ощетинилась.

– Я сделаю все, что ты попросишь, – сказала она холодным, чужим голосом.

– Танюша, ты меня не поняла, это же я под хорошее настроение болтаю черт те что, а на самом деле только хотел сообщить, что уезжаю на работу в США, и, кажется, надолго.

– Как уезжаешь? И я тебя больше не увижу? – в отчаянии воскликнула Таня и вдруг кинулась мне на шею, приговаривая: – Дура я, дура, влюбилась в такого дрянного мальчишку, вообразила себе, будто что-то для него значу, а он от меня в бега. Так мне и надо, – расплакалась она. Я еле успокоил ее.

– Ты можешь меня выслушать как взрослая? – спросил, вытирая ей мокрое от слез лицо ее же собственным платочком.

– Мо-о-гу, – а сама никак не придет в себя.

Не ожидал я от Тани такой реакции. Правда, у меня самого сердце от радости чуть не выпрыгивало из груди. Надо ли еще спрашивать ее о согласии поехать со мной? И так все ясно. Но язык не поворачивается сделать предложение. Не пойму, почему это так трудно. Прибег к дипломатической уловке:

– Значит, заказываю два билета в США в один конец?

Танины синие глаза вмиг высохли:

– А кто же с тобой едет, ты что, женат?

– Нет, но скоро буду, – ответил я на вторую часть вопроса.

– Поздравляю, жаль, что узнаю об этом в последнюю очередь.

– Так уж получилось, Танюша. Но и я тебя в таком случае поздравляю.

– А меня-то с чем? – удивилась она и вдруг начала понимать, краска залила лицо. – Ты хочешь сказать, что берешь меня с собой? – еще не веря себе, спросила она.

– Да, именно так, – подтвердил я. – И на правах жены.

– Павел, ущипни меня, я, наверное, сплю!

– Ты не спишь, но для убедительности я лучше поцелую тебя.

Я выполнил свое намерение и только после этого расхрабрился:

– Ты мне так и не ответила, согласна ли быть моей женой?

– Неужели ты мог в этом сомневаться? Я и мечтать не могла о таком счастье.

– В таком случае, завтра же, – я глянул на часы и уточнил, – вернее, уже сегодня, идем в загс, потом по магазинам, ты ведь у меня совсем раздетая.

Таня замахала руками:

– У меня дома полный гардероб. Заедем ко мне, выберем, что получше, ни к чему тратить деньга. Да и с моей, мамой надо тебя познакомить.

Я не возражал. Мы еще долго не могли наговориться. Предусмотрительная мамуля постелила нам в моей комнате, и оставшееся до утра время мы зря не теряли.

Нас зарегистрировали в тот же день, без всяких бюрократических проволочек. Заведующая бюро, заглянув в мое удостоверение, тотчас распорядилась: немедленно сделать все необходимое. Правда, ритуал прошел без должной торжественности, но зато при двух свидетелях – моей и Таниной мам. Таня настояла, чтобы праздничный ужин состоялся у них дома. И пока мы, уже молодожены, бродили по городу, заглядывая подряд почти во все промтоварные магазины, обе наши мамы колдовали на кухне.

По дороге я позвонил генералу Рожкову. Рассказал обо всем и пригласил на ужин в честь нашего бракосочетания, заранее считая, что он откажется. Не хватало еще тратить время на застолья со своими подчиненными. Но я ошибся. Виктор Николаевич с радостью принял приглашение.

Сказал, что не сомневался в благополучном решении вопроса, поэтому предусмотрительно подготовил для Тани загранпаспорт с визой, который уже находится у начальника аэропорта. Он передаст его, как только мы появимся в Шереметьево, или оставит у дежурного. С моим дипломатическим паспортом проблем нет.

Хотел было захватить его по дороге домой, но Виктор Николаевич поблагодарил и сказал, что приедет сам. Я объяснил свой адрес, и мы распрощались до вечера.

Генерал не приехал. Прождали его напрасно. Ужинали вчетвером. Я с Таней и наши мамы.

Мы улетали рано утром. Получили паспорт. Его вручил Тане лично начальник аэропорта с теплыми поздравлениями и напутствиями. Небольшие формальности, и мы уже утонули в мягких креслах «боинга». Сразу же отключились, не почувствовав взлета. Понятно, бессонная ночь.

Легким прикосновением разбудила стюардесса:

– Не желаете ли подкрепиться?

Мне как раз приснилось, что я вижу на столе любимые вареники, приготовленные мамой, а дотянуться до них не могу. Настоящая пытка. И реальное появление доброй волшебницы с аппетитными блюдами на подносе было очень кстати. Таня также с благодарностью приняла участие в трапезе. Я попытался было после еды почитать свежую газету, но споткнулся, кажется, на десятой строчке, увидев, как сладко посапывает Таня, и последовал ее примеру. Помимо всего прочего, мне надо было восстановить силы перед восхождением на вершину, длительный путь к которой не сулил легкой жизни.

Когда мы прилетели в Сан-Франциско, я предложил Тане ехать к моему брату, а там уже разобраться, как действовать дальше. Она не возражала, и мы вышли на улицу, чтобы взять такси.

– Вы из Москвы? – Я обернулся на голос.

– Да.

– Вы Павел, а это ваша жена Таня?

– Совершенно точно.

– Тогда прошу в машину, вас ждет у себя Дик Робсон. Он просил меня встретить и привезти вас к нему, – объяснил незнакомец и отрекомендовался: – К вашим услугам – Гарри Уинстон, мы будем с вами вместе работать. Я уже кое-что слышал о вас. Знаком с вашим братом. Вы очень похожи, просто не отличишь. Когда увидел вас в аэропорту, сразу понял: это те, кого я ищу.

По дороге Гарри рассказал о городских новостях, в основном криминального толка, и сообщил, что нам уже приготовлена квартира недалеко от города и по соседству с его семьей. Мы туда отправимся сразу же после разговора с начальником управления. Он хочет, чтобы наше дело двинулось без раскачки.

– А что за дело? – поинтересовался я – ведь об этом мне никто ничего не говорил.

– Дик Робсон для того и пригласил вас, чтобы все рассказать.

– И Таню? – спросил я.

– Этого я не знаю, велел только захватить обоих в аэропорту и притащить в управление.

Кабинет Дика находился на прежнем месте, и вообще здесь ничего не изменилось со времени моего отъезда.

Первым вошел в кабинет Гарри и уже через секунду вышел и пригласил нас. Тут же распрощался:

– Извините, дела. Увидимся.

Дик двинулся нам навстречу и дружески обнял вначале Таню, потом меня.

Когда мы сели в кресла, Дик сразу перешел к делу:

– Не будем тратить время на расспросы. Я все о вас знаю и думаю, Виктор Николаевич говорил вам обо мне и в общих словах о том, что мы вместе будем делать здесь. Жизнь очень динамична, и порой даже один день меняет всю ситуацию. Пока вы летели из Москвы в Сан-Франциско, произошло событие, которое заставляет меня принять экстренные меры. Бежал из тюрьмы знакомый вам Рост. По данным, полученным из ФБР, он уже за пределами США. Объявлен его розыск. В работу включился Интерпол. Будем надеяться, что Роста скоро найдут. Но проблема не только в нем. Из того же ведомства мне также стало известно, что из Сан-Франциско нелегально экспортируется легкое оружие и боеприпасы, большая часть которых попадает в Чечню. В США в свою очередь текут наркотики. Занимается этим делом в основном русская мафия, окопавшаяся в нашем городе. И что самое для меня ошеломляющее, нити тянутся из нашего управления. Поставлена под вопрос моя репутация и моя карьера…

ДИК РОБСОН

Разговор пошел у нас не сразу. И если бы не Таня, не знаю, сумел ли бы я убедить Павла войти в роль, которую специально для него приготовил. Возможно, я был не слишком деликатен и дал Павлу повод для обиды. Но мне показалось, что именно прямота – наиболее подходящая форма для общения с таким человеком, как он.

Пока я говорил о криминогенной обстановке и происшедших за последнее время событиях, он слушал с безучастным видом, и по его непроницаемому лицу могло показаться, что это его вовсе не трогает. А должно было трогать: ведь ему придется вплотную иметь с этим дело. Но когда я перешел на личности, глаза его загорелись, в них появился неподдельный интерес к предстоящей ему деятельности.

В Москве Павла должны были предупредить, что здесь нужна черновая работа, связанная с риском и требующая от него не только мужества, профессионализма, но и актерства, хотя бы на элементарном уровне. И не пришлось бы мне тогда искать какие – то к нему ходы, чтобы понял и воспринял все правильно.

Круг его обязанностей сводился к тому, чтобы стать на какое-то время американским полицейским под именем своего брата. И об этом никто не должен знать – ни в управлении, ни вне его. После этого надо набраться терпения и ждать.

Об этом я и сказал Павлу. Он моментально понял меня и разочарованно, не скрывая обиды, протянул:

– Значит, я буду у вас в качестве подсадной утки.

– Зачем же так грубо? – попытался я смягчить дело. – Речь идет, хоть тебе это и больно слышать, о подозрениях против твоего брата. Рассеять их или, наоборот, подтвердить можешь только ты. Но помощь твоя этим не ограничится. Как ты понимаешь, если на тебя кто-то выйдет, мы поймаем крупную рыбу. Если же нет, станем опять-таки вместе с тобой отрабатывать другие версии. Но при всех обстоятельствах это лишь первая и наиболее легкая часть твоей задачи.