Текст книги "Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость (СИ)"

Автор книги: Лена Мейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Потом, в этой тотальной тишине, в которой, казалось, не существует даже воздуха, раздались голоса.

– Она так сильно доверяет людям?

– Думает, что ее никто и никогда не сможет обидеть.

– У нее нет никакого чувства самосохранения!

– А зачем оно ей? Это тот случай, когда храбрость идет рука об руку с безрассудством.

– Но она ведет себя не слишком смело! Предпочитает бежать от проблем.

– Теперь многое измениться. Она всегда будет идти до конца.

– И как мы ее назовем?

– Ну, это ведь совершенно очевидно! Мы назовем ее Храбростью!

После этого Хитер погрузилась в неглубокий сон и проспала какое-то время. Проснулась девушка уже в доме Милосердия, как и я. Но, в отличие от меня, она помнила о своем путешествии во время инициации.

Кроме госпожи в комнате был еще один человек. Так как его тело скрывал плащ цвета хаки, а лицо – маска, Мак-Лейн ничего не могла больше рассказать о нем.

Неизвестный подошел к сонной девушке, с трудом приходящей в себя, и провел рукой в перчатке по ее лбу. Потом, обратившись к Сирин, он произнес странным механическим голосом:

– Теперь ее память в полном порядке, госпожа!

– Спасибо тебе, Мнема. Ты можешь быть свободен.

Человек поклонился и ушел, а Милосердие, мягко улыбнувшись, поведала Хитер ту же историю, что и мне, предложив присоединиться. Конечно, она так же напомнила девушке, что у больше нет ни семьи, ни дома, ни любимого человека, тем самым поставив Мак-Лейн в безвыходное положение. И многострадальной сироте ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Узнав о своей способности управлять временем и воздействовать на реальность, моя напарница решила исправить свои прошлые ошибки и предотвратить страшный пожар. Она загружала себя изнурительными тренировками, пока не поняла, что не может воздействовать на прошлое. Погрузившись в глубочайшую депрессию, девушка приняла решение спасти свою семью. Так или иначе. Даже ценой собственной жизни.

На тот момент новый агент МС могла прокручивать время на неделю, а со дня гибели ее семьи прошло уже несколько месяцев. Но отсутствие чувства самосохранения и отчаяние все же привели последнюю из Мак-Лейнов к останкам их родового гнезда. Свежеиспеченная Храбрость изо всех сил старалась вырваться за пределы недельного срока и снова пережить тот день, но это было не в ее власти. Так она провела несколько часов, терзая себя морально и физически, пока полностью не истощила свои силы.

Спасла беднягу Сирин. Она заметила, что ее воспитанница отсутствует и, видимо, прибегая к способностям других своих подчиненных, обнаружила несчастную. Милосердие лично приехала к дому Мак-Лейнов, но не одна. С ней снова был тот человек в плаще и маске. Только потом, спустя несколько лет, Хитер узнала, что Мнема – искусный слайер, умеющий блокировать и корректировать часть воспоминаний. Именно это он и сделал с Храбростью. Целых три года девушка была уверена, что с Дагом она рассталась по своей инициативе из-за его оскорбительного поведения, а ее семья уехала жить из страны. К тому же, Сирин иногда приносила ей поддельные письма от них, и не состоящей в близких отношениях с родней Хитер этого было достаточно.

Когда же Мак-Лейн окончательно вжилась в роль агента Содружества и зарекомендовала себя как чрезвычайно стойкую личность, ее память привели в норму. Сначала моя подруга переживала по поводу своего прошлого, но не слишком долго. Она смирилась с тем, что ее семью не вернуть. О мести так же не могло идти и речи – сокамерники Дага оказались менее терпимыми, чем его предыдущие знакомые. Так что, возжелай бы Храбрость ему отомстить, ей бы оставалось только плюнуть на его могилу на тюремном кладбище.

Вот тебе и нейтральная тема! Но надо сказать, что напарница держалась довольно спокойно, иногда даже шутила. Только курила больше обычного. Когда же она внезапно замолчала, я растерялся, не зная как реагировать на услышанное.

– Вот только не стоит меня жалеть, парень! – усмехнулась Хитер. – Я не стану тебе подружкой, с которой можно рыдать друг другу в жилетку. Просто знай, что это было в моей жизни.

– Вообще, я хотел отвлечь тебя от невеселых мыслей разговором. Мне показалось, что тебя что-то беспокоит. Я и не знал, что все зайдет настолько далеко, – принялся оправдываться я.

– Забей! Я волнуюсь о завтрашней встрече с Томом. После Дага, я старалась не подпускать мужчин близко к себе. Но с Томасом все иначе. Мы часто разговариваем по коммуникатору, и я чувствую, как между нами рождается нечто необъяснимое. Но мне нужно быть аккуратнее. Я не хочу, чтобы он понял, что я отличаюсь от него. Ведь если журналист станет совать нос в дела Содружества, Сирин уберет его. Как минимум из моей жизни.

– Он наверняка сочтет тебя необычной, но ведь это и добавляет тебе обаяния. Даже я не смог устоять перед твоей харизмой!

Лицо Хитер осветила веселая улыбка.

– Ты презабавный парень, Тим! И я до сих пор жду твой секрет.

Меня бросило в холодный пот. Мало того, что моя история ни в какое сравнение не шла с историей Храбрости, так я еще и остатки решимости растерял.

– Хорошо, но для начала позволь поделиться с тобой одним своим наблюдением. Ты благодарна Сирин за то, что она для тебя сделала?

Хитер поерзала на стуле и призадумалась.

– Я считаю, что она заменила мне тетю или старшую сестру. Госпожа была для меня не просто начальницей, она стала моей наставницей. Моим другом. Да, я ей невероятно благодарна. А почему ты спрашиваешь?

– Сирин делает для меня воистину удивительные вещи. Мою семью нельзя было назвать благоприятной, но сейчас все кардинально изменилось. Родителям будто мозги прочистили. Они ведут себя как в рекламе еды быстрого приготовления. Это немного шокирует, но я счастлив видеть их такими. Во мне как будто что-то растаяло. Еще она позаботилась о том, чтобы мои близкие не переживали обо мне. Я безумно признателен ей за покровительство, но тебя не удивляет такая доброта? Госпожа не слишком похожа на бескорыстного благодетеля.

– Тим, но мы же работаем на нее. Как любой хороший руководитель, она заботится о своих подчиненных.

– Но это заходит за рамки обычной заботы. Она делает нас должными ей. За свою уникальность, за выполнение миссий, мы получаем щедрую оплату. Зачем превращать нашу жизнь в сказку, максимально ее облегчая? Здесь что-то неладное. Ты общалась с другими агентами? Что они говорят о своих отношениях с Сирин?

– С другими агентами? Шутишь? – усмехнулась Мак-Лейн. – Ты еще не разу не бывал на общих собраниях? Я не знаю не их прозвищ, не их имен. А о внешности могу лишь догадываться. Мы не устраиваем корпоративных посиделок с выпивкой и конкурсами. Мы даже не общаемся друг с другом, если это не предусмотрено заданием.

– А твои прошлые напарники?

– У меня не было напарников как таковых. Работала каждый раз с разными. И то в маскировке. Тут уж не до дружеской болтовни. И я не считаю поведение Сирин подозрительным. Хватит мне зубы заговаривать! Давай выкладывай уже свои тайны!

Тяжело вздохнув, я рассказал Хитер про инициацию, опустив некоторые подробности о нас с Сирин. Про девушку с фото я говорил крайне неохотно, но не увидев на лице Хитер выражения презрения или насмешки, немного осмелел.

– Я понимаю, что звучит глупо! Особенно на фоне твоей истории. Но ничего не могу с собой поделать. Когда мне тяжело, я разговариваю с ней. Просыпаясь, я здороваюсь с фотографией и желаю ей спокойной ночи, когда отхожу ко сну. Я просто обязан узнать об этой девушки больше!

– Ты просто сумасшедший, Тимоти Филтон! – помотала головой моя наставница. – Правильно, что не рассказывал никому об этом. И не рассказывай дальше! То есть, искать, спрашивать, конечно, можешь, но без этой фигни про общения с духами.

– Дело в том, что я совершенно не понимаю с чего начать! Вообще, у меня есть одна мысль, но мне понадобиться твоя помощь. Могу ли я на нее рассчитывать?

– А мне не придется разговаривать с фотографией мертвой девушки?

– Нет, Хитер! Ничего такого, что может пошатнуть твою хрупкую психику.

– Тогда я в деле. Когда начнем?

– Как можно раньше! Желательно завтра. Это не займет много времени.

– Надеюсь. Мне не хочется начинать наше с Томом первое свидание с рассказа о том, что я опоздала, потому что помогала Скромности с поиском его не слишком живой подружки.

– Да уж, это слишком эксцентрично даже для тебя! – усмехнулся я.

Хитер поднялась из-за стола, наклонилась и легонько ударила мне по лбу чайной ложкой. Я ойкнул от неожиданности и потер место ушиба. Храбрость, игриво приподняв одну бровь, приняла высокомерную позу.

– Ну что, салага? Нанесешь ответный удар?

Обижаться на нее было невозможно. Но я пообещал сам себе, что все же нанесу Мак-Лейн ответный удар, когда она меньше всего будет этого ожидать.

Мы посидели еще полчаса, обсуждая детали завтрашней встречи и после этого разошлись. Наконец, мои поиски сдвинулись с мертвой точки.

Глава 4. Взаимодополняющие желания

Чудесное пробуждение, наполненное позитивными эмоциями, когда ты сладко потягиваешься, улыбаясь солнцу, и благодаришь мир за еще один день, отпущенный тебе на этой планете. Кэсседи не помнил, когда в последний раз с ним случалось нечто подобное. Либо день был пасмурный, либо вчерашние развлечения давали о себе знать.

Как раз сегодня, пожалуй, причин огорчаться по поводу прерывания сна у Кея было максимальное количество. Во-первых, отвратительный звук будильника, который дрелью врезался в барабанные перепонки и порождал резкую мигрень. Во-вторых, совершенно банальные следствия чрезмерного употребления различных жидкостей: нездоровая жажда, проблемы с перемещением в пространстве и ноющая боль во всем теле. В-третьих, незнакомая неаппетитная блондинка с размазанной по лицу косметикой, мечущаяся по квартире в поисках исподнего. И, наконец, когда здоровье было относительно поправлено, а небесноокая гурия полетела по своим делам, произошло еще одно событие, почему-то раздосадовавшее Кэсседи окончательно.

Это был безобидный звонок на коммуникатор. От Эйвери. Кей не удивился бы, если б узнал, что ее голос, наполненный счастьем и энергией, привлекает из соседних лесов всех птичек, зайчиков и оленят. Его же голос был, словно в противовес, каким-то мятым, хриплым и преисполненным вселенской болью.

– Как поживаешь, милый друг? Ты уже встал или еще не ложился? Если я не ошибаюсь, у тебя сегодня встреча в «Приюте». Может быть, увидимся там? Я собиралась заскочить к Дейзи перед тем, как пойти домой отсыпаться.

– Спасибо, что напомнила! Я спущусь туда минут через двадцать.

– Как вчера погуляли? – не успокаивалась подруга.

– Если была бы возможность вернуться назад и этого не делать, я бы ее с радостью воспользовался, – пробурчал Кея.

– Ты почти каждый раз так говоришь!

– Я отвратительный, слабохарактерный тип! И мою жизнь контролируют пагубные пристрастия. Все, отстань.

Кэсседи не стал слушать, что она ответит и отключил связь. Не хватало еще, чтобы девчонка учила его как надо жить. А она бы обязательно начала! Да если бы и не начала, говорить с ней все равно не хотелось.

На душе стало еще паршивее. Кей по-быстрому принял душ и сел на диван, чтобы привести мысли в порядок.

Эта квартира, располагавшаяся рядом с «Приютом Сумасшедшего», была их с Остином кооперативной задумкой. Арендованная по поддельным документам третьими лицами, достаточно недорогая, она выполняла роль дома свиданий со случайными подружками, а также изредка предназначалась для встреч и посиделок. Главной ее функцией являлось служить верой и правдой складом для запрещенных препаратов. Иногда кто-нибудь из парней оставался переночевать в квартире после тяжелой рабочей смены. Но большую часть времени помещение стояло нежилым. И весьма неуютным.

Одевшись, Кэсседи подошел к зеркалу и без особой надежды оценил свой внешний вид. Сейчас он был похож на родную бабушку. Все бы ничего, но бойкая старушка покинула этот мир более десяти лет назад. По привычке уложив волосы и надев наушники, парень вышел из квартиры.

Лестничная клетка показался Кею похожей на его внутренний мир в данный момент. Грязная, захламленная и наполненная различными отвратительными запахами. Как только парень вытащил ключи из двери и спустился на несколько пролетов вниз, он вспомнил, что забыл в квартире товар. Чертыхнувшись, Кэсседи забежал обратно и отправился разбирать подоконник. Тайную дверцу заклинило, поэтому он просто вырвал ее и стал собирать выпавшие из отдела деньги и вещи. Скинув все остальное кучей в кресло, парень накрыл «большие проблемы с законами Атарии» покрывалом. Нужны были только несколько блистерных упаковок с капсулами. Небольшой заказ от местной шпаны.

Наконец, Кей завершил все свои дела и вышел на улицу. Прохладный воздух немного приглушил его агрессивный настрой. Парень нащупал в кармане плейер и включил музыку. Оказалось, что левый наушник приказал долго жить. Кэсседи нервно вырвал провода и швырнул их на землю. Его переполняла почти осязаемое раздражение, склизкой жидкостью распространявшееся по телу. Он быстрым шагом направился к небольшому магазинчику в соседнем доме. Кей не курил уже около полугода. Но иногда ему, как и любому заядлому курильщику, бросившему пагубную привычку усилиями воли, казалось, что дымовыми палочками можно снять нервное напряжение.

В магазине же продавщица не смогла дать сдачу с купюры в триста ризо. И на улице было безлюдно. Проклиная все на свете, Кэсседи пересек дорогу и отправился в «Приют».

С утра и днем клуб работал в качестве кафе. Основной категорией людей, посещавших заведение в это время, были учащиеся академий. Они заходили сюда компаниями позавтракать перед занятиями или перекусить в перерыв. На этой улице располагалось несколько учебных заведений, поэтому владелец заведения и принял такое решение.

Сейчас в «Приюте» было практически пусто. Кэсседи быстрым шагом подошел к барной стойке и, увидев Дейзи, с нетерпением спросил:

– Сигареты есть?

– И тебе привет! – сказала девушка, запуская руку в карман фартука. – Ты сегодня совсем плох.

– День не задался еще вчера! – Кей сел, торопливо поджег выданную гуманитарную помощь и с удовольствием затянулся. – Так-то лучше.

– Ты же бросил, вроде. Решил опять начать?

Тут к стойке подошли посетители, и барменша побежала готовить им кофе. Зато вскоре подвалил Остин, дружески хлопнув парня по плечу. Кей заметил, что приятель выглядит намного лучше, чем он.

– Я так и думал, что ты сдашься. Теперь-то у тебя есть веская причина нервничать.

– О чем идет речь, Ос? – напрягся парень.

– Я думаю это очевидно! – он убедился в том, что Дейзи далеко и не сможет услышать их разговор. – О тебе и Эви.

– Да причем здесь она? – Кэсседи потянулся к пепельнице, чтобы потушить сигарету, но передумал и сделал еще пару затяжек.

– Ты уже кучу лет с ней возишься, а Филипс становится все горячее. У нее развиваются отношения. Не с тем, кто был с ней рядом столько лет, а с другими мужчинами.

– Я всегда рассматривал ее как друга, а не как штуку с тремя дырками. И даже не мечтал никогда о постельных играх с ее участием.

– Вот именно! Тебя серьезно к ней влечет, ты хочешь чего-то большего, чем просто связь.

– Нет, я сказал то, что сказал! – Кэсседи начал злиться. – Эта не та дружба, которую стоит бездарно портить неловкими попытками засунуть в человека что-то растущее из моего тела. И выдавать этот процесс за счастливые отношения. Просто я считаю, что этот мужик лишь пользуется ею. Какие чувства могут быть между ними? Он же гораздо старше.

– Причем здесь возраст, когда речь идет о любви? И существует немало удачных примеров пар, у которых разница в годах много больше, чем в их случае нашей подруги.

– Речь идет о целом поколении. У них же разные приоритеты, разные идеалы, – принялся объяснять Кея. – Ему нужна женщина, которая сможет стать хозяйкой в доме и матерью его детям. А молоденькая девушка сойдет лишь в качестве подстилки.

Остин с недоумением посмотрел на него.

– Хочешь сказать, что Эйвери будет плохой женой? Она добрая, заботливая, готовит хорошо, у них с Дейзи всегда порядок и уют царит. Я бы хотел такую жену. А ты нет?

– Она еще молода для замужества. Ей нужно гулять и веселиться, – резко ответил дилер.

– А может, это ей решать? – призадумался Ос. – Если сам не хочешь быть с ней, то попробуй просто порадоваться за подругу. А если хочешь, то скажи об этом. Я тебя прям не узнаю сегодня!

– Ничего я не хочу! – пробурчал Кэсседи.

– Как скажешь. Тогда закончим с этим, ладно?

– Не я этот разговор начал. Сам-то себя как ведешь? Давно перестал беситься из-за Ланиных ухажеров?

– У нас с Ланой были вполне сформированные отношения, – назидательно ответил Остин. – И иногда мы к ним возвращаемся, чтобы проверить готовность к новым начинаниям. Но, к сожалению, наши тараканы еще не слишком заинтересованы в постоянном совместном времяпровождении. Я признаю тот факт, что она нравится мне. Поэтому и огорчаюсь, когда с ней спит кто-то другой. Все, тихо! Дейзи возвращается.

– Выпьете что-нибудь, мальчики?

Кэсседи замутило от возможности проникновения алкоголя в его искалеченный организм.

– Нет, спасибо! Мне пока хватит.

– Ты балбес, Кей, – поморщилась брюнетка. – Пить же можно и воду, и чай, и сок. А не только то, что ты обычно пьешь!

– Да, воды, пожалуйста! Я уже совсем забыл о том, какая жажда меня мучает.

Девушка достала бутылку и поставила ее на стойку.

– Поправляй свое здоровье, дружище.

Потом она посмотрела поверх его головы и улыбнулась кому-то.

– Вот это да!

Кей обернулся, прощаясь с надеждой, что Эйвери сегодня все же не придет. А Остин выпрямился и присвистнул.

Филипс был одета в длинный плащ вишневого цвета нараспашку. Под ним виднелись короткая серая юбка и полупрозрачная белая блузка. Довершали же картину черные не то чулки, не то колготки и длинные лаковые сапоги.

Кэсседи повернулся к Остину и прошептал:

– Да. Исключительная хозяйка в доме и мать для его детей.

Ос насмешливо развел руками:

– Ну, а что? По-моему вполне!

Эйвери подбежала к бару и обнялась с Дейзи и Остином. После девушка встала возле Кея и взяла его за руку.

– Ты все еще дуешься на меня, дружок?

– Отойди, пожалуйста! Меня тошнит от твоих духов.

– А от сигаретного дыма тебя не тошнит?

– Слушайте, отвяжитесь от меня все! – неожиданно для себя закричал Кэсседи. После этого он встал и направился к столикам вдалеке от бара.

Эйвери озабоченно поглядела в его сторону.

– Чего это он таким нервным стал?

– Работа у него опасная, – пожала плечами барменша.

– Раньше его это не волновало! – Эви не спускала глаз с расстроенного приятеля.

– Тогда фиг его знает. Успокоится – поделиться с нами! Лучше расскажи как ваше свидание прошло.

Остин оторвался от стойки.

– Вот это, девочки, уже без меня! Нам, мужчинам, такое слушать не рекомендуется. На здоровье может сказаться. Ну, вы поняли о каком здоровье речь!

Эви скривила губы и шутливо оттолкнула Оса в сторону.

– Иди, расскажи веселое наблюдение нашему печальному знакомому. Вдруг он хоть киснуть перестанет.

После этого она посмотрела на подругу и застенчиво улыбнулась. Ее щеки покрыл легкий румянец.

– О, Дейзи! Я влюбилась. Окончательно и бесповоротно. Мы общаемся с ним также как и раньше. Только теперь можно обнимать его, класть голову на плечо и всякие другие милые штуки. Мы словно настроены на одну волну. Когда Нейтан говорит о чем-то, у меня складывается ощущение, будто он считывает мои мысли.

– Мне так интересно на него посмотреть!

– Я вас познакомлю, когда время придет.

– Как он хоть выглядит? Это твой возлюбленный.

Эйвери нахмурилась и посмотрела в сторону, словно пытаясь вспомнить. После она неуверенно проговорила:

– Чуть выше меня, темные короткие волосы, фигура стандартная. Не убрать, не добавить. Но, знаешь, чем он меня зацепил?

– Ну, давай, удиви!

– Глазами! – горячо сказала Филипс. – Я таких глаз в жизни не встречала. Ярко-синие, как два бездонных океана. Уж извини за банальные обороты речи. Когда я смотрю в них, то понимаю: нет против меня оружия сильнее, чем его взгляд.

– Он на тебя какой-то гипноз навел? – ухмыльнулась девушка.

– Прекращай нести ересь! Это все священная магия любви!

– И полгода воздержания.

– Я надеюсь, Дейзи, что когда-нибудь ты почувствуешь к кому-нибудь хотя бы одну сотую того, что я испытываю к Нейтану, – с укором ответила Эви.

– Я тоже надеюсь на это! Но не встретился мне еще тот мужчина. Хотя пора бы уже. Я даже завидую тебе немного. По-доброму.

Вскоре вернулись парни. Кей все еще не разговаривал с Эйвери. И она решила не трогать его, дабы не напороться на очередную грубость. Вместо этого девушка повернулась к остальным и сказала:

– Я сегодня пришла к удивительному открытию. Конечно, это не является чем-то качественно новым в рамках Даммара. Скорее всего, сотни тысяч людей уже об этом знают. Просто конкретно я об этом раньше не задумывалась.

– У меня только один вопрос! – Ос поднял руку. – Ты много перед этим выпила?

– Пару бокалов вина всего, – отмахнулась Филипс. – Не в этом дело! Все, слушайте. Мы с Нейтаном сегодня ходили в один маленький ресторанчик с ильдениканской кухней. Милое место, но ничего особенного. Там нас обслуживала официантка. Обычная девушка, в толпе не заметишь. Вежливая, ненавязчивая. Но! Она вот разговаривает с тобой, улыбается, и вызывает неподдельное расположение. Будто старая знакомая. Хочется руководству написать, чтобы ее премировали, а самой туда каждый день наведываться. Только ради такого позитивного обслуживания.

После мы по набережной гуляли. Обратно возвращались через два-три часа, мимо того же ресторанчика. К тому времени уже стемнело. Прошли несколько метров и увидели парочку. Они стояли, прижавшись к парапету, и обнимались. Подойдя поближе, я заметила, что у парня спущены штаны, а девушка к нему спиной стоит и протяжно стонет. Мы догадались, чем они там занимаются. Но обратно поворачивать не стали, пошли себе дальше. И когда мы уже были возле них, девушка повернулась в нашу сторону. Начала кричать какие-то грязные эротические подбадривания своему партнеру. Я разглядела ее лицо – это была наша сегодняшняя официантка.

– А вторым был ее начальник?

Эйвери утомленно закатала глаза.

– Откуда же я знаю, Остин? На нем не было надписей свидетельствующих об этом или об обратном.

– И это все, конец истории? О том, что в нашем районе живут милые снаружи и порочные внутри официантки, мы все итак знаем.

– Нет, это еще только завязка. Не перебивай меня больше, пожалуйста! – Эйвери выждала пару мгновений и продолжила рассказ. – Сначала я почувствовала себя неуютно. Ситуация сложилась не самая приятная. Но когда мы оставили их позади, я подумала: а что собственно мне не понравилось больше? То, что люди совокупляются в общественных местах, или то, что это была девушка, которая пару часов назад обслуживала нас в ресторане? Меня, конечно, и первое не особо порадовало, но больше мне не понравилось второе. И я начала анализировать почему. Это девушка для меня играла определенную социальную роль. Роль приятной отзывчивой официантки. И то, что она делала у парапета, не входило в мое представление о ней. Была бы там любая другая личность, я бы не удивилась. Но почему мое субъективно восприятие какого-либо человека должно влиять на оценку его действий? Ведь если бы я не встретила ее ранее, я бы не испытала этого дискомфорта. С другой стороны, почему вас удивило, что я сплю со своим начальником? Ведь по сути, мы всего лишь мужчина и женщина. И можем встречаться друг с другом, как и миллионы других мужчин и женщин. Неужели мы должны зависеть от социальных ярлыков? Неужели я должна презирать Кэсседи и Лану за их аморальные способы заработка? А вот тебя, Ос, боятся местные парни из-за твоего внешнего вида. Но я-то знаю, что ты и мухи не обидишь без повода.

Зачем вообще нужны какие-то условности и стереотипы? Чтобы облегчать людям жизнь? Но, по-моему, они лишь все усложняют. Если кто-то выбивается из определенных поведенческих рамок, он чаще всего подвергается остракизму. А кто их устанавливает? Общество? Но лично я, как член этого самого общества, никаких рамок не устанавливала. Я лишь мыслила в их границах. А что будет, если я уберу эти рамки из своей головы? Если дам волю себе и другим делать то, что они хотят!

Кэсседи откинулся назад и потянулся.

– Рыжик, люди и так будут делать то, что хотят. Дашь ты им на это волю или нет. От тебя мало что зависит. Только твое отношение.

– Именно, Кей, только мое отношение! Вот, смотри. Ты сейчас обижен на меня, так? Объективно ничего плохого я тебе не сделала. Значит, ты недоволен какими-то моими действиями. Что-то из того, что я делаю, не укладывается в твое понятие обо мне. Но лишь ты дашь мне возможность быть собой, примешь все мои решения, то поймешь: обижаться на меня нет никакого смысла. Так же будет легче, не правда ли?

– А тех людей, которые насилуют, грабят и убивают? Их тоже нужно принимать такими, какие они есть?

– Так далеко в своих размышлениях я не заходила, – задумалась Эви. – Но будь уверен, что рассмотрев каждый случай в отдельности, можно выявить происхождение такого поведения. Любого из тех, кому придет в голову причинять другим людям вред, ранее недооценили, недолюбили, недопоняли. То есть, когда-то им не дали себя реализовать. Такие ненормальные желания просто так не появляются. Кого-то уже, может быть, и не исправить. Но если мы начнем генерировать вокруг себя благоприятную среду взаимоуважения уже сейчас, то сделаем мир немного лучше. Это капля в море. Но что такое море, если не совокупность огромного количества капель?

– Невероятно! – деланно удивился Остин. – Вы только подумайте! В каком-то затрапезном клубе Кенсвуда бывшая официантка придумала панацею для целого мира!

– Тихо, Ос! Вот ты сейчас ее недооценишь, а потом она начнет убивать, грабить и насиловать людей! – засмеялся Кэсседи.

– Идите вы все на фиг! Я вам тут душу изливаю, а вы насмехаетесь.

– Эви, – Кей приобнял девушку. – Любить и уважать всех, принимать их такими, какие они есть – это, в сущности, невероятно сложно.

– Ну, не всех и не всегда, но можно же хоть попробовать?

– Ты попробуй, а потом нам расскажешь. Если мы сочтем это достаточно интересной альтернативой нашим нынешним развлечениям, то присоединимся к тебе.

– Обязательно попробую! – девушка с надеждой посмотрела на друга. – А ты, я гляжу, уже оттаял?

– Сложно было страдать человеколюбием в моем утреннем состоянии, – вздохнул Кей. – И ты со своим безграничным счастьем не вписывалась в мое представление о мире. Но на самом деле это так себе отговорка. Ты же не виновата! Так что я просто извинюсь, пожалуй.

– О, это серьезный шаг! Ты взял ответственность за свои поступки. Видимо, мои слова задели тебя за живое.

– Честно говоря, когда я услышал все это, то понял: без тебя и твоих замечательных историй моя жизнь потеряет часть своего непредсказуемого обаяния, – ухмыльнулся Кэсседи.

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда мои идеи лягут в основу чего-либо! – горячо произнесла Эви.

– Баллотируйся в парламент Атарии! – сказала Дейзи, протирая полки с вином. – Я думаю, голосов восемь ты получишь гарантировано.

– Почему восемь?

– Мы все, твои родители, да и Нейтан точно за тебя проголосует.

– Тогда семь, – вставил Остин. – Лана политический нигилист, она даже за тебя голосовать не станет.

– Не буду я никуда баллотироваться! Да и зачем? Я же хочу донести до человечества бренность социальных игрищ. Но они ведь кем-то были санкционированы. Кем-то из влиятельных персон или, может быть, из Высших Созданий.

– Инопланетянами! – нарочито удивленно вставил Кей.

– Или ими, – не заметила насмешки Филипс. – Кто бы это все не придумал – он является невероятно могущественной силой. Если я в одиночку пойду против них, меня же попросту уничтожат!

– Предлагаю тебе найти единомышленников. Наверняка не ты одна подозреваешь глобальный заговор против человечества! Сразу начинай с психологических госпиталей и ближайших пивных.

– И клиник абстинентных синдромов! – засмеялась Дейзи.

– Все, хватит! Я уже поняла вашу позицию. И знаете что? Мне вообще пора идти домой спать. До свидания!

Эйвери поднялась со стула и, не оборачиваясь, направилась в сторону выхода. Ей навстречу вышли несколько парней. Местные ребята, которые должны были сегодня купить у Кея таблетки. Вид у всей компании был помятый и невеселый. Увидев Кэсседи и Остина, они совсем раскисли и медленно двинулись к бару. Предвкушая очередную занятную историю, за ними вернулась и Эви.

– Здорово, шеф! – подавленно пробасил глава местных, обращаясь к дилеру. – У нас тут непредвиденные обстоятельства наметились.

– Денег нет, Боб? – Кэсседи даже не сильно огорчился. От этого дня он уже едва ожидал нечто хорошее. Да и потерять этих не слишком надежных покупателей парень не боялся.

– Они есть, но мы до них добраться не можем. Вчера ночью ходили кутить с бабами. Ну, ты же знаешь как это бывает! Хмель в голову – пустота в карман. Ради перестраховки деньги отдали Шину, брату нашего Уголька. Он личность положительная, мы ему доверяли. Договорились сегодня встретиться, да и к тебе двинуть за товаром. Только вот незадача!

– Сбежала ваша положительная личность? – ухмыльнулся Остин, обративший внимание на доверие в прошедшем времени.

Из группы вышел вперед смуглый и темноволосый юстиорец. Мало кто знал, как зовут его по-настоящему. Но выходцы из тех мест в Атарии были редкостью, поэтому за экзотическую внешность парня прозвали Угольком. Он посмотрел на Оса с какой-то болезненной злобой и прошипел сквозь зубы:

– Его убили. Прямо на нашей территории.

– Где? – Кэсседи нахмурился. – У нас всегда все было спокойно. Да и кому понадобиться трогать одного из ваших?

– А это мы узнаем, когда доберемся до того придурка, который замучил моего брата.

– Может, вы нам подробней расскажете? Как-никак мы все повязаны территориально. И если только это не ваши личные разборки, то нас произошедшее также касается.

– Я сам ничего не знаю! – печально произнес юстиорец. – Его патруль нашел ночью в нескольких кварталах отсюда. Оставили лежать на земле и истекать кровью. Эти ослы из департамента сказали, что он сам себя убил! Но он не мог! Не мог!

Уголек ударил кулаком по барной стойке. Боб подошел к парню и похлопал его по плечу.

– Тут творится какая-то чертовщина. Вчера Шин был в полном порядке. А сегодня…

Боб запнулся и закашлялся. Кэсседи увидел, как стоящую рядом Эйвери передернуло от его слов. И сам тотчас же ощутил себя крайне неуютно.

– Ну, говори уже! Не тяни.

– Он вырвал себе глаза.

– Что?

Кею ситуация показалась комичной. Даже в его нелегком, наполненном разнообразными неприятностями юношестве не было людей, которое могли бы сотворить такое с собой. С другими, может быть. В его мире люди уходили банально: с помощью овердоза, опасных бритв, головокружительных высот над землей или столкновений с транспортом. Но только не так. Кей видел этого Шина пару раз, и парень показался ему абсолютно нормальным. Скорее Кэсседи бы поверил в то, что Боб с компанией придумали всю эту историю, чтобы не платить за товар.