Текст книги "Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость (СИ)"

Автор книги: Лена Мейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Владелец ресторана помолчал немного, разгадывая ее лицо. Оно находилось так близко, что он слышал ее дыхание. Нейтан думал ободряющее обнять девушку, но не был уверен, что это уместно. Ему хотелось сказать какую-нибудь банальность, которую точно нельзя было растолковать двусмысленно.

– А сейчас мне интересно, что я еще не знаю о тебе? Ты много говоришь, но никогда не делишься тем, что происходит у тебя внутри.

Черт возьми! Это же звучит так же вызывающее, как «не хотела бы ты прокатиться на моем мопеде». Хотя, с другой стороны, что такого вызывающего в мопеде? Причем здесь вообще мопед? У него же мопеда-то даже и нет. А Эйвери, казалось, не замечает прямых намеков. Надо было как-то дать девушке понять о серьезности его намерений. И о том, что он хороший парень и ему можно доверять. Нейтан смотрел на чуть влажные от алкоголя губы и подумал, что, может быть, стоит ее поцеловать. Или же не стоит. Или лучше сейчас покурить еще, а потом все как-нибудь само на свои места встанет.

Еще через полчаса в ход пошли почти все его запасы курева и вторая бутылка настойки. Эви тем временем, помогая справиться с запасами, рассказывала ему о своем детстве, о родителях, о взаимоотношениях с друзьями. И хотя Нейтан не всегда успевал за нитью рассказа, от ее голоса, от того как она жестикулирует, когда говорит, по его телу пробегали мурашки. Разговор постепенно наладился. Одна тема плавно сменяла другую. Не о чем уже было переживать, и все уже встало на свои места. А разве могло быть что-то не на своем месте, когда такие хорошие люди собрались, и настроение друг другу своей компанией повышают. И целовать, между прочим, нужно было обязательно. И не только в губы. И не только целовать.

Когда все закончилось, они лежали на полу, обнявшись, и докуривали последний косяк.

– Эйвери, я тут подумал…

– Пора застелить пол коврами?

– Нет, я давно планировал продать ресторан. И теперь пришло время сделать это.

– Таким образом, ты планируешь от меня избавиться?

– Что ты, конечно же, нет! – он повернулся и дотронулся губами до ее лба. – Просто у меня, кажется, отпала последняя причина его держать, а у нас с тобой теперь появился прекрасный повод встречаться вне работы. И не переживай насчет этого! Я придумаю, куда тебя устроить.

– А ты чем будешь заниматься? Что-то я не представляю тебя, работающим в офисе на чужого дядю, а предпринимательство, видимо, не совсем твое дело. Ты уж извини! Творческого потенциала я в тебе и подавно не чувствую! – Эйвери прижалась к мужчине крепче и уткнулась в его предплечье. Нейтан чувствовал ее теплое дыхание и нарастающее от этого возбуждение, не говоря уж об эффектах от выпитого и скуренного, мешало ему мыслить здраво. Не желая выглядеть идиотом, он высвободился из ее объятий.

– Пожалуй, я бы круглосуточно с тобой совокуплялся! А если серьезно, то у меня имеются кое-какие наработки по данному вопросу, но я сейчас не в состоянии говорить об этом. Давай встретимся на неделе и все обсудим.

– Хорошо. А сейчас мне, наверное, пора идти! Иначе друзья будут беспокоиться.

Эйвери смущенно поцеловала своего, теперь уже бывшего, начальника. Оделась, под его по-доброму насмешливый взгляд, и поспешила поскорее уйти из поля зрения Нейтана.

* * *

Люк зашел в «Счастливый билет» за полночь, когда большая часть уже порядком набравшихся тусовщиков вытаптывала пыль из небольшого танцпола. А другая часть сидела по углам, накидываясь недорогим пивом, и болтала друг с другом. Парень сел за стойку в конце бара и, заказав одно пиво, хмуро уставился перед собой.

Он позвонил Сирин сразу после встречи с Хитер. Она сказала ему, что контакт с его новым напарником состоится в баре-клубе на Джеймс-стрит в три часа ночи. Черт возьми, неужели в Содружестве его абсолютно ни во что не ставят?! Люк ударил кулаком по столу. Бармен и другие посетители, сидящие рядом, недовольно покосились на него, но Пороку было глубоко безразлично чужое внимание. Сегодня госпожа Милосердие была довольно холодна с ним во время разговора. Это, а также тот факт, что его не предупредили о переформировании группы, заранее наталкивало Люка на невеселые мысли о его дальнейшей судьбе в компании. Обычно первый контакт всегда проводил кто-то из помощников Сирин. Почему сегодня все по-другому?

Хотя ситуация еще могла стать лучше. Новая партнерша, например, может оказаться горячей штучкой. Во всем нужно искать положительные стороны! Хитер была хороша, но она и на пушечный выстрел не подпускала к себе. А если это будет юная неопытная девушка, которую нужно научить всему, что знает он? Воображение уже рисовало ему, как гипотетическая напарница стоит перед ним в нижнем белье, готовая выполнять любые приказы. Пожалуй, его эмпатических способностей хватило бы на подобный поворот сюжета.

Энергия от этого образа была настолько мощной, что возле Люка столпилось полтора десятка легко подвергаемых влиянию или просто находящихся в состоянии опьянения девушек. Они пытались с ним флиртовать, угощали алкоголем и норовили дотронуться. Самая развязная даже пыталась подсесть к нему на колени. Так больше не могло продолжаться. Люк вышел в туалет и самостоятельно разрядился. Теперь эротические фантазии не будут ему мешать. Он мог бы взять с собой любую из девушек, но сейчас важно было провести контакт без происшествий. Вернувшись, он пересел в другую часть бара и стал ждать своего партнера.

Нервно разглядывая заведение, он увидел за стойкой бывшую одногруппницу, Аманду Лайтер. Люк никогда бы не забыл и не с кем не спутал эту фигуру. С середины обучения в гимназии она не давала ему проходу. Когда-то он поцеловал ее на одной из этих алкогольных вечеринок, которые любят устраивать подростки, и Аманда посчитала его своим избранником до конца жизни. Ее постоянные преследования Люк мог бы еще стерпеть, но она, обладая воистину чудовищным характером, любила избивать его подружек и угрожать любой, с кем он заговорит. Даже после ее отчисления легче не стало. Потом Аманду, наконец, признали психически невменяемой, и он не видел ее целых семь лет. Но сейчас, Порок был абсолютно уверен, что это именно она. Девушка немного округлилась в определенных местах, но менее нескладной от этого не стала. А ее несимметричные черты лица, маленькие серые глазки и неаккуратные волосы-пакли до сих пор снились ему в малоприятных, беспокойных снах. Она даже оставила свою старую стрижку.

Люк надеялся, что Аманда его не заметит, но она внимательно рассматривала всех, кто находился в баре. К сожалению, прятаться ему было негде, и уже через пару минут, она, широко улыбаясь, шла в его сторону.

– Привет, Люк! Как здорово, что я встретила тебя здесь. Как ты?

– Э, Аманда, здравствуй! Я в порядке. Сто лет тебя не видел. Отлично выглядишь! Где ты была все это время?

– Я присяду, ты не против?

Конечно же, он был против, но деваться особо некуда.

– Нет, присаживайся, пожалуйста. Правда, у меня здесь назначена встреча по работе и времени не так много.

– Понимаю. Чем ты сейчас занимаешься?

– Тружусь в администрации канцлера.

– Серьезно? – Лайтер удивленно приподняла бровь. – Никогда бы не подумала! Ты мог бы стать актером или моделью. Таким божественно красивым мужчинам как ты, нечего просиживать штаны на заседаниях.

– Ну, у меня есть и другие достоинства, – нескромно ухмыльнулся Порок. – А чем занимаешься ты?

– После того, как меня выпустили из больницы, мне пришлось нелегко первое время. Потом я устроилась работать корреспондентом в маленькую газету в Терравиле. У меня получались интересные и актуальные статьи, поэтому когда «Кенсвудский Рупор» открыл вакансию ресторанного критика, я решила попробовать и успешно прошла стажировку.

– Но здесь ты явно не для того, чтобы написать об этом месте. Вряд ли кто-то захочет читать о разбавленном пиве и пережаренных гренках.

– Нет, Люк. Сюда я пришла, чтобы снять стресс после напряженного дня. Может быть, познакомится с хорошим парнем. Я сейчас одна, кстати, – она с преувеличенным интересом посмотрела на него. – А у тебя есть кто-нибудь?

– Я пока не готов к отношениям, – Люк напрягся. – Поэтому ничего серьезного, по крайней мере.

– Давай выпьем вместе после того, как ты закончишь с работой!

– Не думаю, что это хорошая идея, Аманда. Я имею в виду, что утомился за день и мечтаю о крепком здоровом сне.

– Хорошо, тогда я оставлю тебе свой номер. Позвони мне в выходные, – настаивала девушка.

– В выходные я уезжаю в командировку. Даже не знаю, смогу ли я найти свободное время для встречи. У меня плотный рабочий график.

– Ты не горишь желанием общаться со мной, да, Люк? – обиженно протянула Лайтер. – Я бы на твоем месте тоже бы избегала меня. Но прошло уже семь лет. Может быть, пора простить детские обиды?

– Что ты называешь детской обидой, Аманда? Мне начать с того, как ты разбила мою машину, за то, что я поговорил с Кристиной о нашем проекте по биологии? Или когда ты столкнула Бриджит с лестницы за то, что я улыбнулся ей, когда мы случайно встретились с ней возле входа в столовую? Или когда ты сломала нос Тиффани за то, что я обсуждал с ней подарок для ее брата? Я не мог не только встречаться с девушками, я даже не мог просто поговорить с ними! Все шарахались от меня в разные стороны. И после этого ты ждешь, что я буду дружелюбно болтать с тобой за кружкой пива? – Николсон вышел из себя.

– Прошло много лет с тех пор. Неужели ты не можешь дать мне один шанс?

– Знаешь, что я скажу тебе, милая? Если бы ты, хоть иногда, ухаживала за собой и не выглядела бы, как потасканная домохозяйка, я, может быть, и переспал бы с тобой из жалости. Но меня нет желания делать это. Ни за какие деньги. А сейчас оставь меня в покое. Не могу сказать, что я был рад тебя видеть. Прощай!

Он видел, как из глаз Аманды брызнули слезы, и как она, закусив губу, бросилась прочь из бара. Но Пороку не свойственно раскаяние, поэтому Люк хладнокровно заказал себе еще пива и продолжил ждать своего нового напарника. Он не успел выпить и половины кружки, как ему пришло сообщение от Сирин: «Тебя ждут на заднем дворе». Люк с сожалением отставил напиток и вышел из черного хода во двор.

Обычно сюда выходили посетители бара, чтобы отдышаться или выяснить отношения, но сейчас двор был пуст. Парень обошел здание и закурил. К нему из тени вышла фигура в плаще цвета хаки с капюшоном и в белой маске. Любой бы на месте Люка, как минимум удивился бы, но эта одежда была традиционной для собраний МС. Сирин почему-то хотела, чтобы ее агенты, по возможности, не знали друг друга в лицо. И, конечно же, такое одеяние предавало их встречам загадочности и таинственности. Правда маска у этого агента была не обычная, а разрисованная красными линиями таким образом, что казалось на тебя смотрит ужасающая морда зверя.

– Слушай, черт, чувак, сними ее. Мне реально не по себе от этого раскраса!

Человек в плаще выкинул вперед правую руку, сжимавшую длинную трубку. Его большой палец шевельнулся, и Люк услышал щелчок, а потом тихое шипение, переходящее в вибрирующий среднечастотный гул.

– Эй, что тут происходит вообще? Ты кто такой, твою мать? – растерялся Николсон.

Левой рукой агент снял с себя маску, явив Люку свое красное, распухшее от слез, лицо.

– Аманда! – сигарета выпала из рук Порока. – Какого фига ты здесь делаешь? О, только не говори мне, что Сирин назначила тебя моим напарником! С каких это пор в МС берут социопатов?

Девушка вытерла слезы рукавом.

– У меня для тебя хорошие новости, Порок: я не стану твоим напарником! Я просила госпожу, чтобы она оставила тебя в покое, дабы мы с тобой были вместе. Госпожа добра ко мне до сих пор. Она помогла мне выбраться из того ужасного места, в которое меня засадили по твоей вине. Но ты отверг предложение, и мне придется тебя уничтожить. Ты больше не нужен Содружеству!

– Ну, пожалуйста. Вы уже давно пугаете этим. Надеюсь, мое перерождение состоится где-нибудь подальше от тебя!

– О, нет, Люк! Техники Содружества спроектировали замечательное оружие. Оно разрушает твою связь с Абсолютом на ментальном уровне. И чем ближе место выстрела будет к каналу связи, тем больше вероятности, что все воспоминания и информация о тебе станут заблокированными для человеческого восприятия. Иными словами, получится, что некто по имени Люк Николсон никогда не рождался и никогда не жил. И никогда не отравлял мне существование.

– Я не верю, что это возможно. Но ты поступай, как знаешь!

И без того некрасивую физиономию Аманды исказила ненависть к этому человеку. Она открыла канал связи, чтобы видеть, как ее обидчик будет буквально стерт с лица планеты, прицелилась и нажала на спуск.

Заряд попал прямо в цель. Сначала ничего не происходило, но потом от лица Люка по воздуху, как по водной глади, начали расходиться круги. Сегменты его тела стали перестраиваться в случайном порядке, а потом и вовсе исчезали, растворяясь. Это одновременно было и отвратительно и завораживающе.

Аманде Лайтер, агенту Мотивационного Содружества, носящей имя Зависть, часто приходилось наблюдать, как умирает другой человек. Но действие недавно запатентованного ментального разрушителя, она видела впервые. Ей это показалось вдохновляющим. На то она и была штатным палачом. Единственное, о чем Аманда в тот момент жалела, было печальным результатом действия разрушителя: она уже не сможет вспомнить о том, что видела.

* * *

Просыпались мы лишь на какое-то время, когда нас пересаживали на вертолет. Хитер объяснила, что там, где мы планируем приземляться, аэропорта нет. А вот нечто небольшое посадить проще простого.

– Кариадон, приехали, – сурово сказал пилот, пробуждая нас ото сна.

Я с трудом разлепил глаза и собрался с мыслями, перед тем, как выйти из кабины. Палящее солнце и душный воздух не способствовали пробуждению и концентрации. Следом за мной спустилась на удивление бодрая Хитер, потягиваясь как хищная кошка. Внизу нас уже ждал один из молчаливых привратников Сирин, а неподалеку стояло несколько больших машин, разрисованных в защитные цвета. После того, как все уселись в одну из них, он повез нас к следующему пункту назначения. Я все пытался понять, с каких это пор Палир стал страной с засушливым климатом, и как в нем успела появиться пустыня. Тут я вспомнил последние слова пилота.

– Кариадон? Никогда не слышал об этом городе.

– Это где-то в Таттаренаре, я не сильна в географии.

– Но мы летели в Палир! Какого черта тогда оказались в абсолютно другой стране?

– Тим, ты слышал, что сейчас здесь творится? Нас бы никогда не выпустили, если бы узнали, куда мы летим. Поэтому и пришлось зарегистрировать рейс до ближайшего к нашей цели пункта. А на полпути пересесть на другой транспорт.

– А почему ты мне ничего не сказала?

– Мари должна была сказать. А, ладно, все равно мы уже на месте. Да и какое это имеет значение? Неужели из-за того, что мы прилетели не в Палир, ты сейчас развернешься и улетишь обратно?

– А так можно? – с надеждой спросил я.

– Нет. Чего ты вообще боишься? Я вот предчувствовала твою реакцию, поэтому и не стала тебя расстраивать заранее.

– А ты почему не боишься? Только одним присутствием здесь мы подвергаем себя смертельной опасности.

– У меня отсутствует чувство самосохранения.

Я с недоумение посмотрел на Хитер.

– Когда ты получаешь Дар, другой блок информации становится для тебя закрытым. Мы называем это Проклятием Абсолюта. Я вот, например, думаю, что неуязвима, – спокойно объяснила Мак-Лейн. – А у тебя что?

– У меня сумасшедшая напарница! Почему мы вообще находимся здесь? Тебе не кажется, что пришла пора посвятить меня в курс дела?

– Тогда ты точно сбежишь отсюда, замочив штанишки. Святое неведение – залог спокойствия и уверенности в себе.

– Хитер! – я начинал злиться.

– Хорошо, хорошо, поняла. Как ты и сам знаешь, сейчас в Таттаренаре проходит кровопролитная гражданская война. Очередной внебрачный сын одной из многочисленных дочерей визиря не доволен, что контролировать политику страны хотят поставить его троюродного дядю, а не его самого. К этой заварушке тут же подключился внук сестры матери прошлого властителя, который сам править не желает, но так проигрался в прошлом году в Сан-Энтермонте, что готов выйти из процесса передела власти, только если ему отвалят кругленькую сумму. Все остальные решили повоевать просто так за компанию, чтобы ружья не заржавели и в надежде, что им что-то перепадет. Та еще семейка! Живой пример негативного влияния инцеста в правящих домах на благосостояние страны.

– Я так понимаю, мы здесь не для того, чтобы работать семейными психологами на выезде. Что полезного пытаются извлечь для себя Мотивационное Содружество и лично Сирин из этой ситуации? Насколько я знаю, Атария и Таттаренар слабо пересекаются друг с другом политически, экономически и как бы то ни было еще.

– Таттаренар старается быть обособленной страной. Никаких эмигрантов, по минимуму экспорта и импорта. А в свои семейно-военные дела они и вовсе никого не пускают. Простым туристам сюда вход закрыт, а все остальные подвергаются тотальным проверкам. Сейчас, когда здесь развернулись масштабные военные действия, страну закрыли для въезда полностью. Но недавно три военных корреспондента из Атарии проникли на территорию Талиса. Ими двигало желание заработать имя самых отважных корреспондентов в мире и несколько тысяч ризо, конечно же. Молодость и глупость часто идут в ногу, особенно, когда дело касается славы. Вполне предсказуемо их поймали в столице, и Аран, временный правитель, заявил, что собирается казнить их в прямом эфире завтра днем. Отгадай, кто доблестно это предотвратит?

Я схватился за голову и застонал. Мое первое путешествие за пределы родной страны казалось равной променаду по Темной зоне. Пришлось воскресить образ прекрасной незнакомки с фото и думать о том, ради чего я все это делаю.

– Я даже не хочу отвечать на твой вопрос. Значит, мы своими жизнями здесь рискуем, а Мотивационное Содружество будет пожинать лавры?

– Перед СМИ и общественностью, да. Это нужно для укрепления власти и популярности текущего правительства у народа. Но мы от них получим огромную кучу денег. Отправлять на это задание группу больше не имеет никакого смысла. И Сирин также поделилась со мной, что в дальнейшем, если эта операция пройдет успешно, нам доверят проводить одну из самых серьезных миссий для МС…

Тут Хитер внезапно замолчала. На ее лице появилось выражение боли и печали. Она нагнулась вперед и заплакала. Я смотрел, как ее тело вздрагивает от рыданий, и чувствовал себя крайне неуютно. Она провела в этом состоянии еще минут десять, а потом повернулась ко мне, схватив себя за рубашку на уровне груди. Ее волосы растрепались, а в глазах застыл безумный ужас.

– Сердце! Черт, Тим! Останови машину!

Я крикнул водителю, чтобы тот притормозил. Хитер с трудом вышла на дорогу и неловко села на землю. Я тоже вылез из машины и встал рядом с девушкой. Ее поведение было для меня неожиданным, но в нашей работе нужно быть готовым ко всему. К тому же, мисс Мак-Лейн, как личность сильная и незаурядная, была мне глубоко симпатична. Поэтому я решился на нетипичный для себя шаг.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Все в порядке! – хрипло ответила она. – Видимо, так на мне отразились перелет и жара. Ощущение, будто бы у меня зияющая дыра в сердце. И больно, и страшно одновременно. Дай мне несколько минут. Я отдышусь и приду в себя.

Остаток пути мы провели в молчании. Хитер откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. А я смотрел в окно, разглядывая однообразный пустынный пейзаж.

Еще через полчаса мы остановились, и привратник кивком указал мне на дверь. Я аккуратно дотронулся до плеча своей напарницы, давая ей понять, время пришло. В следующую минуту мы все уже шли пешком.

Я часто оглядывался на Хитер, идущую сзади. Она жестами показывала, что с ней все в порядке. Потом догнала меня и стала рассказывать о нашей миссии, но уже без привычной иронии.

– Сейчас мы идем в военный лагерь Арана. Тебе, пользуясь своей способностью становиться незаметным, нужно пробраться к месту, где держат пленников, и попытаться вывести их. Лучше бы всех трех, но это чисто по-человечески. На деле нам нужен хотя бы один. Я подстрахую тебя, на случай, если что-то пойдет не так. А у Двадцать Третьего, – она указала на привратника. – Есть оружие. Но пользоваться им стоит в самом крайнем случае. Он даст тебе нож перед тем, как ты проникнешь в лагерь. Там может произойти все что угодно.

– Хорошо, но как мне активировать свою способность? – смущенно спросил я.

– А как ты это делал раньше? Сирин не назначала для тебя тренинги? – нахмурилась напарница.

– Нет. На самом деле, мне приходилось лишь один раз быть незаметным, но это случилось не по моему желанию.

Хитер остановилась и крикнула привратнику:

– Эй, друг, постой! Нам тут со Скромностью нужно кое-что проверить.

Потом она задумчиво посмотрела на меня.

– Давай сделаем вот что. Попробуй вспомнить, как раньше тебя никто не замечал. Что ты чувствовал в этот момент? Попробуй воскресить эти переживания в себе. Только на более глубоком уровне. Возжелай этого все душой!

Я закрыл глаза и попробывал сделать то, о чем говорит Хитер. Но, по всей видимости, добиться успеха мне не удалось. Я снова закрыл глаза и представил, как Поггинз со своими громилами хочет найти меня, чтобы вытрясти всю душу. Я ощутил холодок по коже. Желание затаиться росло во мне с каждой секундой. Я выдохнул и почувствовал, как будто до этого момента мою голову сдавливал обруч. По телу прошла волна энергии. Дышать стало легче. Я открыл глаза и увидел Хитер, которая с восторгом в голосе произнесла:

– Тим, это фантастика! Ты только что был здесь, а теперь я как будто не могу посмотреть в твою сторону! Словно мой взгляд что-то отводит.

– Ты слышишь меня?

– Черт, ты начал говорить и появился. Хорошо, что мы узнали об этом сейчас. Если бы ты заговорил посреди военного лагеря, полного солдат, это было фатальной неудачей. Подожди, у меня появилась отличная идея! Тим, встань рядом с Двадцать Третьим.

Я послушался Хитер и подошел ближе к привратнику.

– Теперь стань незаметным. Черт, Тим, это грандиозная удача! – радостно воскликнула Мак-Лейн. – Вас обоих не видно, если вы стоите рядом!

Мы некоторое время пробовали увеличивать расстояние и выявили допустимое в примерно полметра.

– А теперь сделаем так. Тим, скажи что-нибудь.

– Я хочу домой!

– Отлично, – Хитер встала рядом со мной. – Готов? Давай, вот это делай свое, ну, ты понял!

Я выполнил приказ и посмотрел на Храбрость. По ее лицу было видно, что не все вышло так как хотелось.

– Ясно! Тим, у меня плохие новости. Тебя видно тому, кто находится с тобой рядом в момент использования способности. И, – она отошла дальше. – Я вижу тебя до сих пор. Это накладывает на тебя некоторые ограничения, но одновременно и облегчает транспортировку пленных. Я думаю, что операция должна пройти безо всяких проблем. Главное, чтобы наши подопечные ничего не выкинули.

Вскоре мы отправились дальше. Я шел впереди и иногда становился незаметным под восхищенные комментарии напарницы. Я и сам был рад тому, что теперь стал по-настоящему особенным. Невидимость давала мне возможность делать то, на что я не был способен ранее. Я мог бы отомстить своим обидчикам, мог бы совершать идеальные преступления, в конце концов, я мог бы помогать людям. Но самое главное, что это увеличивало мои шансы найти информацию о девушке, которую я полюбил.

Когда мы дошли до лагеря, в этом часовом поясе наступал вечер. Мое настроение было великолепным. Я не сомневался, что эта задача окажется мне по плечу. Но, увидев высокий забор и двух суровых таттаренарцев с автоматами, порядком струхнул. Хитер, заметив это, ободряюще улыбнулась.

– Не переживай, Тим. Даже если что-то пойдет не так, я сделаю все возможное, чтобы тебя вытащить. И помни, что твоя безопасность приоритетней, чем безопасность корреспондентов. Здесь ходит несколько патрулей, так что обращайся уже сейчас.

К входу в лагерь подъехал грузовик и я, войдя в состояние незаметности, поспешил подобраться ближе к нему, чтобы проскочить вовнутрь. С облегчением пройдя между охранниками, я оказался в пространстве, полном вооруженных людей, и начал искать место, где могли бы держать пленников. Абсолют, по всей видимости, был благосклонен ко мне. Я услышал звук сирены и громкий клич, после которого, все отправились в самое большое в лагере строение. Видимо, у них там проводились собрания. Или это здание было столовой.

Времени, в любом случае, у меня было не так много. Я ходил, заглядывая везде без разбору, и прислушивался к подозрительным звукам. Возле одной из неприметных серых палаток мне улыбнулась удача. Около нее сидел один-единственный охранник и что-то чертил на земле палкой. Из самой постройки доносился негромкий разговор, из которого я сделал вывод, что нашел этих неудачников от военной журналистики. Дело оставалось за малым – нужно было как-то избавиться от охранника. Неподалеку я нашел массивную деревянную крышку от ящика с оружием и стал примеряться к его затылку. Пока я оставался практически невидимым, моя персона была в относительной безопасности. Но если он успеет поднять шум, то операция будет безнадежно провалена. Я тихонечко подкрался к нему сзади и несколько раз со всей силой минимально сократил расстояние между доской и его головой, придавая первой необходимое ускорение. Надеюсь, этот представитель воинственного государства останется цел, но пыл поумерит. Удостоверяться в его жизнедеятельности я не решился. Мне стало не по себе от мысли, что я вот так просто могу причинить вред человеку или даже убить его. Но на анализ своего состояния у меня не было времени.

Я подошел к палатке и, чтобы не шокировать людей своим внезапным появлением, негромко произнес:

– Ребята, вы здесь? Я пришел вас вытащить отсюда, – после чего полез внутрь.

Их на самом деле было трое. Неприметная девушка в очках, потный от страха толстяк и еще один парень. Видимо, в их группе он был самым авторитетным, так как все остальные посмотрели в его сторону при моем появлении.

Он поднял глаза и с недоверием спросил:

– Ты кто?

– Меня зовут Тим, я из правительственной организации Атарии. Меня послали, чтобы вытащить вас отсюда. Пожалуйста, не волнуйтесь и не привлекайте к себе внимание, когда мы выйдем наружу. И не говорите ни слова, ладно?

Парень тяжело вздохнул.

– Видимо, у нас нет выбора – придется доверить свои жизни тебе. Я Том, а это Гарри и Лоран. Не могу пожать тебе руку, так как они связаны. Может, посодействуешь нашему освобождению? Это здорово облегчило бы наше возвращение!

Я достал из кармана нож, которым снабдил меня привратник, и разрезал, сковывающие ребят, веревки.

– Держитесь как можно ближе ко мне. И прошу вас, не переговаривайтесь даже между собой. Это действительно важно!

Тим и девушка кивнули, а толстяк проворчал что-то невнятное. Мы вылезли наружу и осмотрелись. Охранник еще не пришел в себя, и новых действующих лиц по близости не прибавилось. Я вознес про себя хвалу Абсолюту и, собрав в кучу своих новых друзей, повел их вперед, к свободе.

Первую половину пути все прошло гладко. Большей частью благодаря тому, что нам так никто и не встретился. Мы потихоньку, перебежками, пересекали местность, прячась за всевозможными объектами. Тут внезапно из-за небольшого шатра вышла группа вооруженных солдат и направилась в нашу сторону. Ребята замерли, а я вспомнил, что они не знают об активном действии Дара. Раскрывать свои способности я не мог, но и им было не до лишних вопросов. На мое счастье, группа свернула в другую сторону. Том уже кивком предложил мне двигаться дальше, как вдруг Лоран прошептала с презрением:

– Твою мать, Гарри, ты там обосрался что ли?

– Мне приходилось терпеть несколько часов! – обиделся толстяк. – Прости, я все же человек, а не машина.

Характерный запах дошел и до меня, но я понимал, что по сравнению с тем, чем может обернуться для нас их короткий разговор, это было ничто. Казалось, что нас вот-вот засекут, но я не мог сконцентрироваться для активизации Дара. Страх парализовал меня полностью. Неожиданно, Том взял ситуацию под контроль. Он показал рукой на бочки с горючим, стоящие напротив шатра, и поманил нас за собой. Я сразу же последовал за ним, не выпуская из виду остальных спутников. Когда мы были у цели, Том, полусогнувшись, укрылся за бочками, а я остался стоять, пропуская вперед Лоран. В эту же секунду из шатра вышло еще несколько таттарианцев. Том изо всех сил потянул меня вниз, и мы оба упали на землю. Ребята замерли и остались стоять, глядя на солдат. Расстояние между нами превышало полметра.

Я крепко схватил парня и прошептал:

– Друг, держись! Они уже покойники, не дай нам умереть! Пожалуйста, не говори ни слова. И тогда у нас будет шанс выбраться. Пожалуйста, Том, доверься мне!

Журналист молчал. Мне оставалось только воспользоваться своей способностью и ждать, пока все закончится. Я надеялся, что Том прислушается ко мне и не станет геройствовать.

Тем временем, один из солдат сказал что-то на незнакомом мне языке. Послышался дружный смех и несколько выстрелов. Гарри, а затем и девушка, истекая кровью, рухнули на землю. Я посмотрел на Тома и дрожащей рукой поднес палец к губам. В его глазах застыли ужас и слезы, а губы беззвучно шевелились. Мне стало понятно – он хочет что-то сказать. Не дожидаясь, пока парень превозможет свое отчаяние, я помог ему встать и, поддерживая его, поковылял в сторону выхода. Парень то и дело оборачивался посмотреть на безжизненные тела друзей.

Мы подобрались к большому строению, которое я видел в самом начале, но, то событие, что собирало в нем солдат, уже подошло к концу. Они заполоняли лагерь. Я уже не раздумывал о том, отдает ли Том себе отчет в происходящем. Мы шли посреди дороги на глазах у десятка вооруженных невероятно вспыльчивых людей. До ворот оставалось всего несколько метров, но неприятные сюрпризы на сегодня не закончились. Один из таттарианцев громко и яростно закричал. Я вздрогнул и посмотрел на него. Громила тыкал в нашу сторону пальцем и что-то говорил своим рядом стоящим соратникам, но они лишь растерянно оглядывались по сторонам. Тогда он выхватил свою винтовку и начал стрелять по нам. Да уж, к такому меня жизнь точно не готовила. Мы стояли достаточно далеко от него и, видимо, этот солдат пропускал уроки стрельбы, или, может быть, сказывалось волнение. После пары выстрелов нам удалось остаться целыми, но рассчитывать на такую удачу и дальше я бы не стал. К тому же, у Тома окончательно потерялась способность передвигаться, и он застыл столбом. Внезапно за воротами раздался мужской крик, и большинство таттарианцев повернулись в ту сторону. Я уже подумывал бросить корреспондента здесь и ретироваться, но вдруг выстрелы прекратились. Солдат схватился за грудь и начал медленно сползать на землю. Сперва я подумал, что кто-то из его друзей решил угомонить несчастного таким вот образом, но потом я увидел то, что несказанно меня обрадовало. В воротах, возле трупов охранников, стояли с оружием наперевес, Хитер и Двадцать Третий.