Текст книги "Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость (СИ)"

Автор книги: Лена Мейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Моя напарница спрятала ненужное, положив вещи в непромокаемый пакет и опустив его в канализацию. Она оставила себе лишь небольшой рюкзачок, из которого достала пару раций, беспроводные наушники для экстренной связи и два пистолета. На занятиях по боевой подготовке я научился более-менее управляться с ними, но все еще чувствовал себя неуверенно. К тому же мне не хотелось, чтобы миссия в Таттаренаре повторялась. Я прикрепил кобуру к ремню, почувствовав себя бравым солдатом. С Хитер своими впечатлениями делиться не стал – она чрезвычайно трепетно и с уважением относилась к огнестрельному оружию.

Молча мы двинулись дальше. Чтобы нечаянно не снять действие моего Дара, мы решили переговариваться только в самых крайних случаях. Но я был убежден, что они не наступят – теоретически наша группа отработала план несколько десятков раз.

Перемещаясь по старому городу, я невольно восхищался архитекторами Эрита. Здесь чувствовались одновременно и дух старины, и постоянные искусные реконструкции. Императрица не жалела казны, чтобы ее столица выглядела как памятник. В хорошем смысле. Каждый, кто прибывал сюда, наверное, считал, что попал в какую-то древнюю сказку. Высоченные каменные стены вокруг части поселения, в которой мы находились, создавали впечатления лабиринта. Палир был похож на декорацию к историческому фильму, но я знал, что это опасная страна с огромной боевой мощью. Страна, гниющая с головы, как рыба. Почему оппозиция разместила свой штаб в месте с большей концентрации потенциальных и уже реализовавшихся инициированных? Сирин придерживалась двух версий касательно данного вопроса. Первая – установление ментального контроля над открывшими канал и, как следствие, расширение армейской силы наших противников. Второе – тотальная зачистка тех, кто мог бы им противостоять в будущем. Я верил в правоту Милосердия. Иначе зачем правительству Палира пускать в страну всех, кто захочет? Чаще всего люди инициируются лет до двадцати пяти. Переживающие протест, ищущие себя, они приезжают сюда, в надежде понять собственное предназначение. Наши враги положили для них сладкую приманку в ловушку, и капкан вот-вот захлопнется.

И все же я больше склонялся к тому, что оппозиция намеревается собрать огромное войско управляемых инициированных. Это объясняло факт создания эликсира, открывающего канал. Наши оппоненты вместе с узкоглазыми пронырами хотят править Даммаром. Бесспорно!

Мы подошли к Крепкому Хранилищу, приостановившему свою деятельность в праздники. Здесь путников ожидает множество дверей, закрытых для обычных людей. Но только не для нас с Хитер! Используя свой Дар, Храбрость промотает время до момента, когда кто-либо пройдет сквозь нужный нам проем. Далее она за десять секунд войдет вместе с ним. Незаметная, так как будет на расстоянии полуметра от меня. Мак-Лейн придержит дверь и вернется в настоящий момент. Тогда я смогу пройти вместе с ней. Вот только помещение останется незапертым.

МС снабдило нас маячками, глушившими датчики движения. А если что-то пройдет не так, у обоих был нестабильный телепорт с плавающей точкой. Мне жутко не хотелось им пользоваться, уж лучше пробиваться тем, что висело на поясе. Не желал я себе участи быть воткнутым в стену.

Никто не знал, предусмотрели ли мы и Содружество все. Могущество техников оппозиции было очевидным для нас. Поэтому мы с Хитер не слишком верили в полный успех нашей миссии, хоть вслух этого и не произносили.

Попасть в Хранилище нам удалось без труда. Судя по картам, оно представляло собой широкий комплекс, разделенный на несколько секторов. В каждом из которых находилось несколько сотен контейнеров для аренды. Сирин было точно известно, где храниться то, что мы ищем. Но нужное помещение находилось под дополнительной охраной и располагалось далеко от входа. Многие комнаты в здании наверняка были напичканы кучей камер. Хотелось бы верить, что на мониторах в кабинете охраны, мы также будем незаметными для чужих глаз.

Мы беспрепятственно пересекли безлюдные коридоры административной части и вошли в первый сектор. Здесь горел неяркий свет от старых, трескучих люминесцентных ламп на стенах и потолке. Двое хмурых, вооруженных палирцев патрулировали пространство с фонариками. По сути, такие меры для нас опасности не представляли.

Помещения со складами были расположены по периметру боковых и задней частей Хранилища. Во второй сектор можно было попасть только из первого и третьего. Но из него открывался доступ к небольшой комнате в центре здания. Замаскированная дверь, вмурованная в стену. За ней находилось то, что нам нужно. Сирин повезло, что ее тайный агент абсолютно случайно наткнулся на информацию такого рода. Да еще и выслал фотографии планов постройки.

Пройдя сквозь еще один ход, мы очутились в точной копии предыдущей комнаты. Те же бесконечные ряды контейнеров, то же тусклое освещение, те же мрачные сторожи. Мы устремились в сторону предполагаемого нахождения тайного проема. Хитер начала прощупывать едва различимую во мраке стену. Я неотступно следовал за ней. Наконец, она дважды бесшумно похлопала меня по плечу. Это означало, что моя напарница обнаружила вход. И мне нужно будет вскоре следовать за ней. Я напрягся, готовый молниеносно пересечь порог в любую секунду. Но тут произошло неожиданное. Мак-Лейн исчезла.

* * *

Теперь Дейзи была не против, что Филипс съехала из квартиры. У девушки, наконец, появился шанс наладить свою личную жизнь. Без соседки выполнить задуманное не составляло особого труда. Еще барменша решила все же отмечать начало нового года, ибо имелась на это веская причина. Обленившемуся Кею надоело распространять наркотики в «Приюте», и он перешел на менее людную точку. А на его место прибыли новые парни. Веселые, прикольные – Дейзи они пришлись по нраву. Особенно один из них, Майкл. Он-то и позвал девушку встретить в их компании первый день Сезона Рождения. Новый дилер оказался не только щедрым оптимистичным человеком, но и восхитительным любовником. Они всю ночь наслаждались друг другом под ломаные ритмические рисунки смэшфула. А сколько было тогда выпито и скурено, сосчитать не представлялось возможным. Одним словом, вечеринка вышла знатная!

Проснувшись, темноволосая развратница не торопилась покидать постель. Теплое тело ее избранника манило к себе снова и снова. Взглянув на парня трезвыми глазами, девушка поняла, что вчерашняя симпатия не была навеяна одним лишь состоянием опьянения. Дейзи захотелось, чтобы эта ночь стала началом долгих и интересных отношений. И, как оказалось, Майкл целиком разделял ее желание.

* * *

Для меня не составило труда найти потайную дверь. Она достаточно очевидно выступала из стены. Сделав шаг назад, я снова открыла канал и на всякий случай промотала время назад. Мера, дабы убедиться, что туда никто не заходил за последнюю пару дней. Или чтобы посмотреть на возможных противников, если там все же кто-то будет. Но в комнату не проникали около недели. Смотреть предыдущие дни не было смысла. Теперь я начала прокручивать время вперед. В том варианте вселенной, где мы с Тимом не попадаем в Хранилище, в эту дверь вошли только через три недели. Я уже начала волноваться, что пробираться туда придется своими силами. Но нет! Мне удалось прошмыгнуть в нее вместе с неким высоким палирцем. Я собиралась придержать дверь для Скромности, как и было уговорено, но не смогла. Прохода обратно больше не существовало. Вот она – сила мысли техников оппозиции!

Так как теперь я все равно стала видимой, пытаться спрятаться было глупо. И не в моем духе. Вместо этого, я принялась осматривать комнату. Это был просторный зал, метров примерно десять на десять, похожий на рабочий кабинет именитого химика. Возле стен стояли ряды незнакомой аппаратуры, погасшие сенсорные экраны, холодильные камеры. Заставленные разнообразными бутылочками столы и высокие, до потолка, шифоньеры со стеклянными дверцами. Большая часть пространства пустовала. В помещении, кроме меня, никого не было.

Я достала рацию и решила связаться с Тимом. У него воткнут беспроводной наушник, поэтому проблем возникнуть не должно. Если конечно он уже не обнаружил себя перед охранниками, испугавшись моего исчезновения.

– Тимоти, это я, Хитер! Со мной все в порядке, – тихонько заговорила я в микрофон. Дальность у раций была несколько километров. Надеюсь, мы с напарником все еще находимся в одном радиусе их действия. – Постучи пальцем, если слышишь.

Я уловила ели слышное, хриплое шуршание. Кажется, все в порядке.

– Ничего не говори, только слушай! Я не могу назвать свое точное месторасположение, но попытаюсь вернуться к тебе. Жди меня на прежнем месте, – я задумалась. – Один час. Если не появлюсь – возвращайся домой и жди меня там. Если не объявлюсь до завтрашнего полудня – свяжись с нашей милосердной подругой. Дальше будешь действовать, как она скажет. Постучи три раза, если понял.

Тимоти послушно выполнил просьбу, и я испытала облегчение. Теперь предстояло только выбраться на свободу. Желательно, не прибегая к использованию нестабильного телепорта.

Исследовав комнату, я так и не обнаружила ничего похожего на дверь. Решив, что раз уж у меня, кажется, получилось добраться до цели, я начала разыскивать нужный флакончик. Это было непросто, учитывая, что количество бутыльков на квадратный метр стремилось к нескольким десяткам. Вряд ли мне попадется в руки нечто с подписью «Эликсир для искусственного вызова инициации». Следующие полчаса я потратила на то, что копалась везде, где только можно. В итоге мое мероприятие чисто теоретически увенчались успехом. В одном из выдвижных ящиков шифоньера я нашла кое-что подозрительное. Это была бархатная шкатулка, соединенная с охранной системой. Мне было ясно, что если я передвину ее, может произойти нечто нежелательное. Но другого выхода я не видела.

Повернувшись таким образом, чтобы комната максимально попадала под обзор, я вытащила и сняла с предохранителя пистолет. Взяв одну в руку оружие и положив другую на находку, я с силой дернула ее на себя. Раздалось противное попискивание, длившееся пару секунд. После чего тишина снова вернулась на свое законное место. Ничего не происходило, но меня было сложно застать врасплох. Я понимала, как действует правильная ловушка. Она никогда не захлопывается мгновенно – это слишком предсказуемо.

Так и было на этот раз. Опасность пришла неожиданно – с потолка. Я успела отскочить, перевернувшись на спину, прижимая к груди ценную ношу. Яркий свет телепорта на секунду ослепил меня, но я выставила пистолет вперед и спустила курок.

– Не стреляй! – смешной детский голос заставил меня остановится. Четкость зрения вернулась ко мне, и я огляделась.

Передо мной, в паре метров, стояла взрослая палирка, одетая в национальный костюм розового цвета. Это было облегающее платье, расшитое золотом. По бокам его виднелись высокие разрезы, позволяющие незнакомки стремительно передвигаться. Ее черные волосы были закручены в пучки и украшены накладками с драгоценными камнями. А на руках надеты массивные браслеты. Я была удивлена, увидев охранницу. Не ее роскошными одеждами, а тем, что оппозиция вербует в свои ряды подобных людей.

Моя рука дрогнула и опустилась. Я не была способна напасть на эту женщину. Плоское лицо, короткий череп, маленький нос, приоткрытый рот и широкая шея. Без сомнений, моя противница страдала геномной патологией. Имела одну лишнюю хромосому.

– Уходи, – тихо, но уверенно сказала я. – Мне всего лишь нужно выбраться отсюда. Я не хочу причинять тебе вред!

Она отрицательно покачала головой и указала на шкатулку.

– Плохо! Выкинь! – женщина говорила на атарианском без акцента, но односложными предложениями. Примитивно.

– Не могу, – горько вздохнула я. – Иначе ваша оппозиция совершит непоправимое.

– Беда! – не успокаивалась палирка. – Выкинь!

– Нет! – я закричала, нащупывая брелок с кнопкой телепорта. В кармане его не оказалось. Похолодев, я быстро оглядела комнату, но взгляду не за что было зацепиться. Моя соперница, увидев, что незваная гостья собирается что-то сделать, взмахнула рукой. Из пустоты в ее ладони материализовался громадный веер, более полуметра величиной. Она стремительно подскочила ко мне и попыталась выбить шкатулку. Но я успела увернуться, отметив, с неудовольствием, что веер изготовлен из металла. Не дожидаясь, пока незнакомка повторит атаку, я точным движением ударила ее ногой в кисть, сжимавшую оригинальное оружие. От удивления моя противница не успела защититься. Сложное приспособление вылетело из вывернутой ладони и с жутким грохотом упало на холодный кафельный пол. Одна из плиток треснула.

Палирка отступила, поддерживая сломанную руку здоровой.

– Пуэ-до? – удивленно моргая, спросила она своим мультяшным голосом.

– Черт, – тихо выругалась я. Нарушила приказ. Напала на калеку. Вот выберусь отсюда, изнасилую пятилетнего мальчика и убью нескольких стариков для полного счастья.

Противница тем временем на удивление спокойно встряхнула ушибленную конечность. А после этого и вовсе пошевелила пальцами. Заметя мой изумленный взгляд, женщина улыбнулась и сказала:

– Лечить! – после этого ее изуродованное патологией лицо сделалось серьезным.

Я мысленно вздохнула. Похоже, эта необычная палирка имеет Дар регенерации. Странно, что она не может исцелить свое врожденное отклонение.

Женщина отставила руку назад и, видимо, силой мысли притянула веер. Теперь понятно, почему Палир считают самой опасной страной, а техников оппозиции – гениями. Первый попавшийся мне враг этой принадлежности, несмотря на физические недостатки, был весьма силен. И это, похоже, она мне еще навредить не хотела. Вот уже и передумала, кажется.

Инициированная взмахнула свободной рукой, призывая второй веер, и молниеносно подлетела ко мне. Я успела выстрелить, но пуля отскочила от веера, срикошетив в стену возле меня. Силы были не равны. Придется и мне воспользоваться своим Даром.

Когда же жительнице востока оставался лишь шаг перед новой атакой, у меня получилось мгновенно открыть канал и остановить время. Быстро обойдя женщину со спины, я пнула ее поочередно в сгибы коленей. Сейчас она на какое-то время лишится возможности ходить, а я поищу брелок. Десять секунд прошло и меня откинуло обратно в тело.

Палирка плашмя упала, ударившись всем телом, а я кинулась искать кнопку телепорта. Но на сегодня сюрпризы от оппозиции не заканчивались. Каким-то образом, даже моя боевая техника не смогла усмирить противницу. Она, подняв голову, вытянула веер вперед передо мной. Но его край даже не доставал до меня пары сантиметров. Испачканное кровью лицо воительницы сморщилось от натуги. Не понимая ее действий, я замерла в нерешительности. И это спасло мне жизнь.

Неожиданно пара металлических спиц из оружия женщины удлинились, проткнув стену по бокам от меня. Я оказалась в узкой ловушке. Но у меня был пистолет! Вовремя вспомнив о собственном снаряжении, я кое-как прицелилась и дважды выстрелила в лицо соперницы. Она, восстановившись, успела увернуться. Ее владение Пуэ-до не превосходили моего мастерства, но были на уровне.

Сегодня мне часто требовалось использовать Дар, чтобы проходить сквозь закрытые двери. Так что мои силы были на исходе. Нужно было как-то закончить битву и желательно остаться в живых. Еще было бы неплохо найти брелок и исчезнуть отсюда поскорее!

Я с трудом выбралась, вырвав чудо-веер из стены. Агент оппозиции снова попыталась выбить оставшимся оружием шкатулку, но я инстинктивно защитилась другой рукой. От удара пистолет выпал из моей ладони. Палирка пнула его в другой конец комнаты и мысленным зовом возвратила собственное оружие. И как мне нужно было поступить в такой ситуации?

До моего огнестрельного друга добежать не было шансов. А вот до прилавка с кучей всевозможных бутылочек можно было успеть. Рванув вперед, я выполнила задуманное, но не до конца. Я хотела разбить длинную склянку, чтобы защититься от палирки, да противница оказалась быстрее.

Когда до стола было рукой подать, она прижала меня к стене рядом. И зажала шею между веерами. Краем глаза я почему-то обратила внимание на отсутствие тяжелых браслетов на руках у женщины. Вероятно, спали во время боя. Я схватилась за края древнего оружия и попыталась разжать неминуемую гибель.

– Отдай, – она будто умоляла меня бросить находку.

– Прости, но не могу!

Воительница сдавила веера еще сильнее, я начала задыхаться. И все же стояла на своем.

– Больно, – прошептала она горько. Вероятно, по жизни эта женщина не была склонна к насилию.

– Мы не можем позволить вам губить планету! – мое лицо под маской покрылось потом настолько, что он был готов переливаться из разрезов для глаз.

– Нет, – ее грустный детский голос заставлял мое сердце сжиматься. Но это была война. Жестокая и бескомпромиссная. Я из последних сил дотянулась до хрупкой стеклянной мензурки и разбила бутыль об угол столешницы.

В следующую секунду острый обломок погрузился в живот палирки, прорывая дорогой шелк. Я чувствовала, как слабеет ее хватка. Руки женщины опустились и веера упали на пол. После чего моя соперница сделала нечто совсем неожиданное – обняла меня.

– Тебе больно, – с трудом произнесла инициированная. – Надо лечить.

Я хотела вырваться, но неожиданно почувствовала приятную теплоту. Мои глаза наполнились слезами. Я плакала по утерянной юности и тяжелой судьбе. По гнетущей пустоте внутри, которую не может заполнить даже истинная любовь. По тому, что этот красивый, раненный ребенок в теле взрослой женщины готов принять меня и простить. По тому, что я теперь совершенно не понимаю кто прав, а кто – нет.

Но я чувствовала, что чем больше течет слез по мои щекам, чем сильнее палирка обнимает меня, тем лучше мне становится. Дыра внутри заполняется.

– Надежда, – сказала она, улыбаясь. И вложила в мою руку брелок.

А между тем изолированная комната каким-то образом наполнилась вооруженными палирцами. Дрожа от слез, я нажала на кнопку и исчезла в никуда. Надеюсь, опасения Тима сбудутся у меня, и Хитер Мак-Лейн навеки останется замурованной в чьей-нибудь стене.

* * *

По истечению часа возле потайной двери начался аншлаг. Ругаясь на своем языке, в странную комнату абсолютно естественным путем забежали два десятка охранников. Я переволновался за подругу и заглянул внутрь. В помещении царил разгром. На полу лежала раненная палирка, а вот Храбрости нигде не было видно. Можно ли надеяться, что ей удалось сбежать?

Кто-то принес носилки, на которые погрузили окровавленную женщину. Она уже приходила в себя и спокойно что-то рассказывала. жестикулируя. Я не стал ждать развития событий, а воспользовался телепортом. Нужно было во чтобы то ни стало отыскать напарницу!

Мне повезло – устройство выбросило нерадивого пользователя недалеко от Хранилища. Я добежал до места, где мы с Хитер оставили вещи, переоделся и забрал все с собой. Сейчас я вернусь домой, закину сумку и что дальше? Отправлюсь бесцельно гулять по городу? Видимо, все же придется ждать Мак-Лейн в хостеле. Но я дам ей больше суток! Подожду пару дней, и только потом позвоню Сирин. Это все, что я мог сделать для Храбрости.

* * *

Рука вцепилась в некий мокрый предмет. Наверное, я вспотела настолько, что мое тело напоминало один большой водопад. Но вскоре до меня дошло, что дело было не только в интенсивной работе желез. Шкатулка стала влажной по другой причине. Я с ноющем сердцем открыла ее и чуть не закричала от досады. Флакон с эликсиром был разбит вдребезги во время боя. Почему они не смогли придумать ему более безопасную переноску?

Свои перчатки я порвала в лохмотья об острые края вееров. Поэтому голой рукой собрала осколки бутылька с остатки желеобразной, еле светящейся субстанцией. Я размазала пару капель вещества между пальцами и понюхала. Оно отдавало какой-то химией.

Мне уже было плевать, что задание мы, кажется, провалили. Стащив с себя, наконец, проклятую маску, я выкинула ее вместе с тем, что осталось от цели нашего визита. Мне было чрезвычайно плохо. В глазах летали серые змейки, а ноги дрожали при ходьбе. Оглядевшись вокруг, я поняла, что нахожусь на каком-то пляже. Отлично! Меня уже не заботило, что подумают окружающие. Я упала на песок и закрыла глаза.

Мне снилась прекрасная музыка. Вдохновляющая и волнующая одновременно. В мое тело будто втыкали миллион иголочек – одну на каждую клетку тела. Я ощутила себя как в детстве. Вот и крики знакомых мальчишек с улицы:

– Эй, давай быстрее!

– Меня подождите!

– Мам, ну, он сам виноват! Я его не толкал! Ябеда!

А еще мне захотелось мороженного. Холодящего зубы и небо. Обязательно клубничного.

Великие Девы! И Великий же Абсолют! И кто бы там ни был! Как же хорошо жить.

К музыке присоединился голос. Это пела девушка. Без слов, исторгая из себя лишь звуки. Но в них было больше смысла, чем в любом читаемом тексте. Незнакомка пела…обо мне?

На глаза снова навернулись слезы. Я словно переживала второе рождение, находясь внутри материнской утробы. Матери, которую я не видела семь лет. И никогда больше не увижу. Горло сдавил плач, который тут же отошел с новым аккордом, взятом на незримом инструменте.

Я вижу огромный Глаз, светящийся всеми цветами радуги. И облака во фрактальных узорах, разукрашенных сумасшедшим, но добрым художником. Тут меня внезапно переносит в место, где небо сливается с водой. Где у мира нет конца и края. Где мир – это ты. А ты – это мир. Я танцую под прекрасную музыку, которая все льется и льется сверху, внизу – со всех сторон одновременно.

Меня наполняет чувство, незнакомое до этой минуты. Я слышала раньше его название, но, оказывается, никогда не испытывала. Это была любовь. Нет. Не так! Это была Любовь.

Я просыпаюсь, но волшебное вдохновение и не думает меня отпускать. Наоборот, захватывает еще сильнее. Оборачиваюсь, пытаюсь найти источник музыки. Но людей вокруг много, они мешают мне разглядеть что-то дальше пары метров. У всех вокруг такие добрые лица и безмятежные улыбки, вот только мне нужно найти этот бескорыстный транслятор Любви.

Наконец, чарующие звуки становятся громче. Перед моим глазами буквально ниоткуда возникает девушка, выглядящая будто героиня сказки. У нее розовые волосы, доходящие до подбородка, и золотой феникс – татуировка на груди. Она сидит, скрестив ноги, и играет на невиданном мною ранее струнном инструменте. Рядом установлен микрофон. Иногда она наклонятся к нему и легко выводит шаловливые трели, раздувающие огонь в моем исцеленном сердце.

Я простояла рядом с ней около двадцати минут, закрыв глаза, пока музыка неожиданно не кончилась. Выйдя из состояния транса, я с обидой посмотрела на исполнительницу. А она в это время глядела на меня. Своими гигантскими, как спелый крыжовник, глазами и хитро улыбалась. На ее лице появлялись неуловимые узоры и тут же исчезали, когда я начинала присматриваться. Мы рассмеялись. Открыто и тотально, из самого живота. Так смеются только спокойные боги и умалишенные. Во весь рот и запрокинув голову, пропуская через себя дрожащие судороги.

– Ты под чем? – спрашивает волшебница, вытирая слезы.

– В смысле, под чем?

– Видела бы ты свои зрачки! – девушка улыбается.

Мы снова смеемся.

– Не передать словами, как мне понравилась твоя музыка. Можно я тебя обниму?

– Можно.

Она встает и мы обнимаемся. Нас снова поражает хохот.

– Как тебя зовут?

– Хитер. А тебя?

– Эйфория.

Эйфория. Слово кажется мне прекрасным, как и сама носительница.

– Я бы угостила тебя мороженным, но у меня нет с собой денег.

– Клубничным?

– Что, прости?

– Клубничным мороженном?

– А как ты догадалась?

– Я сильно хочу съесть клубничное мороженное. Давай, я тебя угощу. Какая разницы кто кого, если наслаждаться будут обе?

Соглашаюсь. Она складывает инструмент в чехол, на ее место тут же садиться какой-то парень с барабаном. Музыкантша берет меня за руку, и мы вместе идем к лавке, чтобы исполнить свои маленькие желания.

– Пойдем гулять? – она такая простая и солнечная.

– Как я пойду куда-либо в таком виде? – моя спецформа кое-где разорвана и грязная.

– Зайдем к моим друзьям и переоденемся.

– Ты так добра! – я умиленно вздохнула.

Следующие несколько часов только частично отложились в моей памяти. Вроде бы мы пришли в гости к каким-то темнокожим людям, которые поднесли мне трубку, о содержании которой, я могла лишь догадываться. Потом Эйфория одела на меня короткое красное платье, и мы отправились бродить по улицам. Я вроде бы говорила, что она хорошо поет. На что девушка ответила, мол, все могут петь. И, чтобы доказать мне свою правоту, затащила нас в караоке-клуб.

Там мы пели на радость всем, пили, танцевали до упада. Потом пошли в другое заведение. В третье. В четвертое. Я не веселилась так со времен… Да, в общем-то, никогда я так не веселилась, скажу честно. Ближе к утру мы дошли до дома, дверь которого моя приятельница уверенно открыла своим ключом. Упали на просторную кровать и отключились, пожелав друг другу спокойной ночи.

Вот утро было не слишком радостным. Неведомый эффект, вероятно из-за сильного стресса, пропал. Я вспомнила о Бейни, Тиме и провале миссии. Рядом лежала незнакомая девушка, блаженно улыбаясь во сне. Мне пришлось долго вспоминать ее имя – Эйфория. Сейчас-то я понимала, что это псевдоним, но ничего другого на ум не приходило.

Было неловко будить новую подругу, но и уходить не попрощавшись не хотелось. К тому же, я испытывала надобности встретиться с ней снова.

– Вставай, закроешься за мной!

Девушку потянулась, зевая.

– Приходи на концерт сегодня, я там выступаю. Познакомлю тебя со своей группой.

– А где будет проходить мероприятие?

– На Первом Пляжем. Там, где мы с тобой познакомились.

– Ясно, – вот бы еще вспомнить, где это было. – А можно взять друга?

– Всех можно взять, – она сонно улыбнулась.

Мы спустились вниз, где уже завтракали дредастые парень с девушкой.

– А это Закери и Юта. Мы с Закери вместе снимаем дом, – объяснила Эйфория.

Я поздоровалась с помахавшей мне парочкой.

– Как мне сейчас добраться до лотарианского квартала? – все мысли в моей голове накрыл туман.

– Пойдем, я заплачу за тебя вознице, – усмехнулась розововолосая.

– У меня есть деньги! – настороженно заявила я и только потом вспомнила, что оставила все вещи в хостеле.

– Мы уже вчера это проходили, – махнула рукой девушка. – И решили, что в следующий раз ты угощаешь.

Без приключений добравшись до временного пристанища, я стремительно побежала в нашу комнату. И чуть с ума не сошла от счастья, увидев целого и невредимого Тима. Он тут же вскочил к кровати и подлетел ко мне.

– Где ты была? – закричал Скромность.

– Говори тише, – шикнула я. – У меня возникли небольшие трудности, но все закончилось неплохо. Я уничтожила эликсир, так как вынести его мне не позволили.

– Ты сражалась с палирской женщиной? – зашептал Филтон.

– Да, – я нахмурилась. – Она жива?

– Жива, – грустно вздохнул парень, не поняв причины моего беспокойства. – Она же одна из агентов оппозиции?

Я молча кивнула. Тимоти сжал кулаки.

– Жаль, что ты ее не убила! Одним проклятым выродком на свете было бы меньше.

Мне не понравилась его агрессивная горячность, но еще больше меня насторожило искреннее сочувствие к нападавшей на меня леди. Она вела себя совсем не так, как от нее ожидалось. У палирки было много возможностей убить разведчицу, но она ими не воспользовалась. Это обстоятельство также было применимо ко мне.

– Почему же ты не вернулась сразу, как только сбежала от нее?

– Очутилась слишком далеко отсюда, – слукавила я. – Познакомилась с приятными людьми, которые пустили меня переночевать и одолжили денег на дорогу. А сегодня одна из них позвала нас на выступление. Помнишь, ты хотел прогуляться?

– А разве нам не нужно связаться с Сирин? – задумался Тим.

С Милосердием я бы хотела встречаться сейчас в самую последнюю очередь!

– Эй, дай же мне отдохнуть денек! Когда еще удастся побывать в Палире? – передразнила я напарника.

– Ну, ладно! – махнул рукой Филтон. – Посмотрим, как отжигают в знаменитом Эрите. Кстати, платье на тебе надето восхитительное! И глаза горят, будто ты по уши втрескалась. Встретила кого-то особенного?

– Определенно, – расплылась я в улыбке.

– Тому об этом расскажем? – подмигнул напарник.

– Да, брось! Я про свою новую приятельницу – замечательнейшая личность. Посмотри, может приглянетесь друг другу.

– Только еще одной ненормальной не хватало на мою голову, – проворчал Тимоти.

Время до вечера пролетело незаметно, особенно у меня за крепким сном и восстановлением сил. Первый Пляж располагался в центре нового города. Праздничные гуляния шли здесь полным ходом. Мы успели на самое начало концерта. Эйфорию я не замечала – народу было много. Ведущий объявлял коллектив за коллективом. На импровизированной сцене выступали жонглеры огнем, танцоры и музыканты всех мастей. Интересно, но мне хотелось поскорее показать Скромности свою знакомую.

Когда солнце окончательно зашло, и песочное пространство освещали лишь многочисленные костры да факелы, на площадку вышел здоровенный манариец с микрофоном. Увидев его, зрители восторженно завопили. Он жестом попросил их успокоиться и начал говорить:

– Здравствуйте, братья и сестры! Многие из вас знают, кто я. А тем, кто не знает, я ничего объяснять не буду – сами все поймете. Мне хотелось бы представить вам новую фигуру на музыкальной горе Палира, а то и всего Даммара. У этой пантеры свой стиль. Понравиться он вам или нет, но она пела, поет и будет петь. Даже после вашей смерти! – пока он представлял девушку, сзади него утренний дредастый парень настраивал оборудование. – Пожалуй, я итак сказал слишком много. Мы с Закери поддержим ее, а вы поддержите нас. Встречайте, Эйфория!

Мне захотелось похлопать, но все сидели тихо. Видимо, здесь не принято встречать аплодисментами новых исполнителей. Розововолосая вышла на середину и склонила голову в знак приветствия. Темнокожий детина протянул ей микрофон, а сам взял другой. Еще один стоял на подставки напротив соседа девушки.

Манариец сделал шаг вперед и, с помощью речевого аппарата, стал имитировать звуки барабанов. В толпе началось оживление. Через некоторое время дредастый поднес ко рту флейту, и вместе они сотворили нечто невообразимое. Это и музыкой назвать было сложно, так как любые банальные человеческие слова здесь были неуместны.

Наконец, выждав момент, вступила и Эйфория. Поначалу я вообще не могла различить, что она поет. Только потом я осознала, насколько гармонично ее голос переплетается с флейтой. Какое-то время они дополняли друг друга, но потом девушка решила продемонстрировать свои способности.