Текст книги "Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость (СИ)"

Автор книги: Лена Мейн

Я перебежала дорогу и зашла в первый попавшийся мне на глаза хостел. Возле стойки регистрации прохлаждался молодой палирец, улыбнувшийся при виде меня.

– Здравствуйте! Вы говорите на атарианском? – четко произнесла я.

– Сдрасьте! Говолить!

– Отлично! – я рассмеялась. – Сколько стоит снять у вас комнату на неделю?

– Сь тюалет?

– Ага! И с ванной! Чтобы помыться!

– Сто тысясь!

Черт! У меня всего их было пять. Неужели, Терли пошутил надо мной? Я не могла позволить себе заплатить столько!

– Извините, – огорченно сказала я. – Это слишком дорого для меня.

Тоже мне рай для толстых кошельков! Да за такие деньги я могу в путешествие по континенту отправится!

– Холосо! – призадумавшись, ответил парень. – Твая цина!

– Двадцать ризо в сутки, – воскликнула я.

– По лукам! – радостно ответил администратор.

Получив от меня деньги, он довольно усмехнулся, отдавая мне ключи.

– Пелвый лаз вижю такую деву, шобы платила больше, чем сказано.

– Ты же просил сто тысяч! – возмущенно накинулась я на него.

Палирец рассмеялся громко и со вкусом.

– Сто тысясь тек, дева! Не лизо!

– Много я переплатила?

– Не больсе дисятки! Мне смисмно от самой ситуасии, а не от того, сто я пловелнул выгодную сделку!

Я грозно помахала ему пальцем.

– Больше я на это не поведусь. Даже не думай! – и ушла под еще один приступ смеха.

Номер оказался чистым и уютным. Я сложила большую часть денег и шитару в сейф, а сама решила прогуляться по Эриту. До жаркого полудня оставалось много времени, поэтому я купила карту у администратора и отправилась изучать местность.

Сначала мне захотелось наведаться в торговый ареал нового города – прикупить инструментов для будущих выступлений. Позавтракав в придорожном кафе, я двинулась в путь.

Первый раз одна в неизведанной стране. Это захватывало и пугало одновременно. Но пугало как бы в шутку, несерьезно. Почему-то во мне нарастало ощущение безопасности, ощущение того, что я, наконец, вернулась домой. Возвращаться к прошлой жизни меня теперь совсем не тянуло. Для меня она навсегда осталась в прошлом. Но точного плана, что делать дальше, у меня не имелось. Я потянулась руками к солнцу и прошептала:

– Абсолют, ты же мне поможешь?

Далекая звезда лишь улыбалась мне своим неземным блеском, словно подбадривая. Такого ответа мне было достаточно. Я окончательно очнулась от воздействия Саладона и потихоньку становилась прежним человеком. Мне было неожиданно осознавать, что уже можно было не ходить каждый день на нелюбимую работу, горбатясь на других людей. Я могла делать то, что хочу. А могла вообще ничего не делать! Путешествовать нужно лишь для того, чтобы обретать свободу вне обыденности. Повседневность – самая коварная ловушка для человека. Жизнь – это чудо, оно не должно входить в привычку. А странствия – хороший способ обновить свое восприятие. Раньше мне казалось, что обитая в поселении, я отгораживалась от реальности. Но сейчас мне стало ясно – тогда мой разум всего лишь отчищался от рутины.

Все, кто встречался мне на пути, счастливо улыбались и несли в себе частичку чего-то доброго, но бесконечно неуловимого. С каждым сделанным шагом, я неизбежно влюблялась в Палир. Мне захотелось посветить путешествиям всю свою жизнь. Погружаться в культуру, узнавать новых людей, слушать народную музыку и пробовать национальную еду любой принадлежности. Даммар – небольшая планета, но для меня у нее имелось еще множество тайн и загадок.

Вдохновленная собственными мыслями, я добралась до места. Торговый ареал в новой части играл роль скорее туристической достопримечательности. Здесь можно было купить сувениры, специи, масла, одежду и прочее, но товары были не самого лучшего качества. Местные и опытные путешественники никогда ничего не брали на этом рынке. Все они знали, что за приобретениями нужно ехать в старый город. Конечно, по-хорошему и мне стоило бы отправиться туда, но так далеко в первый день мне уходить не хотелось.

Вокруг меня галдели торговцы, зазывая в свои палатки. Но я целенаправленно проходила их мимо. Мне нужны были только инструменты! Конечно, у меня имелась шитара, но играть на ней я абсолютно не умела. А просиживать без дела мне не хотелось. Бейни много рассказывала о том, что музыкантам в Палире прожить было легче легкого. Выходишь на пляж, ставишь перед собой что-нибудь для приема подаяний и играешь, пока не надоест. Так любой, обладавший даже небольшим талантом, мог заработать себе на еду и кров. Мне же попросту хотелось практиковаться и попытаться раскрыть свой Дар.

Наконец, передо мной выросла музыкальная лавка. Бубны, барабаны, фростарионские варганы, поющие чаши, духовые инструменты всех размеров и форм лежали, весели, покоились, торчали со всех стороны. В центре палатки сидел пожилой палирец и играл на гармонике. Его длинные желтые пальцы быстро перемещались по клавишам, извлекая, на мой взгляд, несколько фальшивую мелодию. Но, может быть, такова была особенность палирской этнической музыки. Наконец, мужчина заметил потенциального покупателя и остановился.

– Сто зилаесь, класавится? – беззубо улыбаясь, спросил он.

– Мне бы хотелось купить кандаширу [5]5
  Кандашира – аналоговое для Даммара подобие ударного музыкального инструмента – канджиры. Истинное название не употребляется, так как канджира – этнический инструмент и является частью культуры, несуществующей в данной вселенной (прим. автора).


[Закрыть].

Я научилась играть на этой разновидности бубна еще в поселении, так что у меня не возникало сомнений в правильности выбора. Деревянная рамка, обтянутая шкурой ящерицы, успела стать приятно-привычной для моих рук.

– Тибе ни слиском подойдет это инстлумент! – запротестовал продавец. – Тибе нузна клепкая музика, плобивная!

Старик заметался по лавке, раскидывая вещи. Наконец, он выкатил мне огромный барабан.

– Вот! Это твой инстлумент!

– Спасибо, конечно! – засмеялась я. – Но лучше я возьму то, зачем пришла.

Продавец какое-то время настаивал на своем, но в конце концов сдался, и отдал мне кандаширу за сорок ризо. Я намеривалась отбить их уже сегодня.

Погуляв по новому городу, я набралась смелости дать свое первое выступление перед незнакомой публикой. Для этой цели я облюбовала оживленную улицу перед старой частью. Стены здесь были разукрашены граффити таким образом, что широкий проход напоминал мне Тоннель Души. Наверное, неизвестный художник также был Дитем Абсолюта.

Во время знакомства с Эритом у меня в голове сложилась незатейливая песенка. И сейчас мне захотелось ее спеть. Сняв рюкзак, я достала бубен и принялась выстукивать стихийно возникший в моей голове ритм.

* * *

Пепин был рад, что родился тем, кто он есть. Это же большая удача – родиться манарийцом. Да еще и не потерять своей связи с Высшим Разумом. Так что на данный момент Мечта был самым молодым агентом Тайной Оппозиции. И Дар у мальчика был стоящий, особенно в рамках общественной миссии. Он чувствовал в чем хорош какой-либо человек и, так или иначе, преподносил ему этот факт. Семья Пепина уехала со своей родины, когда все ее члены стали Детьми Абсолюта. Его отец был одним из лидеров оппозиции, поэтому им хотелось быть ближе к эпицентру наиболее частых инициаций. Так в Эрите появилось первое манарийское поселение. Темнокожий народ, или роены, как они сами себя называли, редко покидали острова, чтобы обрести новый дом. Обычно представителям одной из самых богатых принадлежностей не было нужды покидать свой прекрасный край, полный полезных ископаемых. Но Артур Йен и его жена, как и все вновь открывшие канал, страдали от любопытства. Поэтому были довольны такому повороту событий.

Мечта появился на свет через год после того, как его родители переехали в Палир. И совершенно справедливо считал его своей землей. О жизни предков юноша знал лишь из рассказов своей матери, говорливой Габ.

Изначально Манарийские острова не были островами. Как гласили легенды, более тысячи лет назад земля темнокожих прилегала к континенту. На их территории был распространен редкий во все времена вид чародейства – смертипоклонение, некромагия. Местные колдуна совершали дикие обряды и жертвоприношения, желая навлечь на остальные расы и народности гибель. Но, как это обычно и бывает, пали жертвой своего же оружия. Сила, вызванная ими, вырвалась из-под контроля и попыталась разрушить царство до основания. Дальше сказания гласят, будто перед очами тогдашнего правителя, Сеоса Второго, появилось великое божество – Яах. Он наказал царю распространять новую религию, смысл которой – безграничная любовь ко всему живому и принятие каждого, вне зависимости от его цвета кожи, пола и положения в обществе. Иначе их народ будут ждать всевозможные лишения и унижения.

Сеос дал обещание соблюдать и передавать новые заветы своим людям. Тогда могущественное существо остановило разрушения, но Манарийское царство распалось на множество участков суши в Южном море. Не одна сотня лет ушла на то, чтобы темнокожий народ восстановил уничтоженное страшным чародейством. Но в конечном итоге их все же ждало вознаграждение. В виде неисчислимых залежей нефти и руды. Помня о клятве, данной Яаху их правителем, роены в современном мире проявляют себя как мудрый, терпимый народ. Но к особой дружбе с остальными принадлежностями не стремятся. Сказать точнее, кроме торговли, экспорта и связей между инициированными, манарийцы редко взаимодействуют с прочими государствами.

Пепин с ранних лет загорелся историями про Яаха. Он считал его если не самим Абсолютом, то хотя бы одним из Высших Созданий. Вернее, второй вариант устраивал его много больше. Ведь это значило, что когда-нибудь верховное божество манарийцев воплотится в ныне живущем человеке. Мечте хотелось бы застать это время. Может, даже подружиться бы с ним.

Внезапно мальчика озарило видение. Волна счастья пробежала по его телу, заставив глаза наполниться слезами. Дар призывал юношу отправиться на помощь еще одной душе. Молодой ягуар вскочил и выбежал из дома под удивленные взгляды отца и его друзей.

Сын Йенов петлял по улицам, пока не добрался до перехода, соединяющий старый город с новым. Там у стены он увидел коротковолосую девушку с континента. Слишком худую на взыскательный взгляд Пепина – не за что ухватиться. Она била в небольшой бубен и читала стихи.

 
   Мне неважно – восток или запад
   Все дороги хочу обойти
   Мне неважно – восток или запад
   Дом я всюду смогу свой найти
   Даже если меня бросит каждый
   Я с собой наедине
   В путь отправлюсь однажды отважный
   Как бы тяжко не было мне
   Никогда я не утеряю
   Вихрь странствий в горячей крови
   Ни на что его не променяю
   Да и ты свою жизнь обнови!
   Я могу подарить тебе море
   Крики чаек, рассвет и закат
   Мир, где нет беспокойства и горя
   Только небо и песни цикад
   Где нежданно душу сворует
   Острие неприступных холмов
   Тут же в щеку тебя поцелует
   Легкий ветер древесных стволов
   Что качает их листья на воле
   Так и мы с тобой сможем вдвоем
   Позабудем о грусти и боли
   Убежим, улетим, уплывем
   Нам не нужно искать что-то где-то
   Все всегда лежало внутри
   Околдовано, солнцем согрето
   Только руку свою протяни
   Ну давай же смелее, не бойся
   Я тебя поддержу как смогу
   Вдохни, выдохни и успокойся
   Если нужно, то я помогу
   Мне неважно – восток или запад
   И куда же приводят мечты
   Мне неважно – восток или запад
   Только б рядом со мною был ты.
 

Девушка закончила петь, еще немного поиграла с бубном и, когда наступил подходящий момент, закончила выступление. Стоящие вокруг нее люди захлопали, смеясь, и сложили в приоткрытый рюкзак подаяния. Когда они расступились, Мечта увидел как горят глаза у приезжей. Она нагнулась, чтобы сложить бубен и тихо завела беседу сама с собой.

– Какой еще к черту «ты»?! Откуда вообще в моей голове подобные мысли?

Юный манариец знал, что ему нужно что-то сделать. Но рыжеволосая уже и сама понимала, что инициирована и обладает Даром. Тогда Пепин поступил так, как велело ему сердце. Он подошел к девушке и робко произнес:

– Мне понравилась ваша песня! Могли бы вы исполнить ее сегодня на ужине для всей моей семьи?

Музыкантша ласково улыбнулась, потрепав его по голове.

– Если только ты уверен, что это хорошая идея. Твои родители не будут ругаться?

– Нет, – лукаво ответил парнишка. – Я думаю, что вы как нельзя лучше вольетесь в наш коллектив.

Увидев, что она все же колеблется, мальчик добавил:

– Мне кажется, что такова воля Абсолюта!

– Ах, Абсолюта, – девушка усмехнулась. – Ну, тогда передай ему, что я согласна!

Она надела рюкзак, взяла Пепина за руку и позволила Мечте вести себя дальше.

* * *

Никогда не встречала подобное страшилище! Прозрачная, склизкая на вид кожа переливалась изнутри радужными разводами. Будто черный кофе налили в пыльную кружку. Десятки щупалец обрамляли его туловище, увенчанное покрытой бородавками мерзкой рожей. Из него же тянулись три руки. Две с левой стороны и одна с правой. Существо висело в воздухе и извергало из сочащихся мутной жидкостью отростков электрические разряды.

– Вот это урод! – раздался сзади знакомый голос.

– Появись ты неожиданно в людном месте – будешь выглядеть точно так же. Только уменьшаться не вздумай, а то весь эффект сведешь на нет!

– У меня нет причин поступать подобным образом!

– Ради развлечения, – насмешливо ответила я.

– Я предпочитаю другие развлечения!

– Да ладно тебе, Прау, – я обернулась к Стражу. – Это была шутка!

Он подошел ко мне.

– Нравится наблюдать за чужими жизнями? В своей собственной впечатлений не хватает?

– Могу то же самое и у тебя спросить. Обитаешь здесь уже кучу лет, следишь за всеми Это же какое-то психическое заболевание! Ты самый настоящий преследователь.

– Нет, милая. Я сторонний созерцатель. И редко вмешиваюсь в жизнь людей. У меня другая задача.

– Охранять некие Ворота? Кому вообще они нужны?

– Что это ты раскапризничалась сегодня? – мягко произнесло Высшее Создание, придвигаясь ближе.

– Мне просто интересно чем ты здесь таким важным занимаешься, что не можешь воплотиться в человека!

– А зачем мне воплощаться в человека? – нахмурился Прау.

– Это же интересно! Быть человеком. Ты можешь строить отношения с другими людьми или карьеру, заниматься творчеством, воспитывать детей, поднимать бизнес или путешествовать. Это как веселая игра в реальном времени. А что такое Тоннель Души? Метафизическое фрактальное пространство. Здесь невероятно интересно, но разве тебе еще не наскучило?

– Все это я уже проходил! – махнул рукой Прау. – Да и знала бы ты, какую важную миссию доверили мне выполнять.

– Ну так расскажи мне! Что это за Ворота такие?

– Переход на другой уровень. В место, где обитают Высшие Создания. Они спускаются оттуда по каналам и воплощаются в инициированных, делая их Детьми Абсолюта. Если Ворота закроются – в течение нескольких лет инициации прекратятся. А мы умрем вместе с нашими носителями. И ты, конечно же, тоже. Я был первым, кто спустился в Тоннель Душ. И сам вызвался стать Стражем.

– У меня внезапно около сотни вопросов возникло. Почему ты первый? Как образовался этот переход? Зачем в нашем мире нужны Дети Абсолюта? Неужели нельзя открыть новый Тоннель? И еще другие подобного рода темы, крайне меня заинтересовавшие. А ты вообще станешь мне отвечать или сам не знаешь?

– Кое-что знаю, но ничего тебе рассказывать не буду. По крайне мере, сейчас.

– А когда? – сжала я кулачки от нетерпения.

– Всему свое время! – улыбнулся Прау.

Я снова отвернулась к экрану, где бесновалось чудище.

– Это тоже Высшее Создание?

– Да! Ты смотришь на него глазами реально жившего человека! – голос Прау наполнился теплой ностальгией. – День уничтожение Ивиса.

– Я смотрю чьими-то глазами? – удивленно спросила я. – Мне казалось, что я попросту вижу чью-то жизнь. А ты знаешь его?

– Того, кто спас Даммар от разрушения? – ухмыльнулось Высшее Создание. – Как себя самого.

– Подожди! – у меня захватило дух. – Ты был когда-то настолько значимой персоной?

– Не хочу хвастаться, но я и сейчас считаю себя значимой персоной! – недовольно ответил мой друг.

– Так вот почему я не видела рядом мужа моей соседки, – задумчиво проговорила я, пропуская слова Стража мимо ушей. – Я смотрела его глазами на жену и детей! Потрясающе!

Мы оба замолчали.

– Ты ушла от Саладона? – как бы между прочим спросил Прау.

– Да!

– И где ты сейчас?

Я пыталась поднапрячь память, но ничего не вышло.

– Ты же следишь за мной! Ты и скажи!

Высшее Создание вздохнуло.

– Так дело не пойдет! Я за тобой не слежу, потому что иначе наше общение станет совершенно неинтересным! Все эти всезнания, всеведения и всевидение тем и плохи, что не оставляют в окружающем нас мире никакой загадки. Но раз ты еще здесь, то могу предположить, что опасность тебе не грозит.

– Вроде бы я выступала на улице в Эрите, а потом ко мне подбежал какой-то мальчик-манариец и пригласил спеть на ужине для его семьи. Я пошла, потому что он что-то про Абсолют сказал, да и не веяло от него опасностью! А потом… Вспомнила! Он привел меня в дом, познакомил со своими родителями. Там еще были какие-то люди. Они спрашивали, откуда я. А потом я стала им петь…

– У тебя вышло воспользоваться своим Даром, поздравляю! Правда не слишком удачно – иначе бы тебя не забросило в Тоннель.

– Значит, я сейчас там валяюсь без чувств? Черт! А вдруг с моим телом что-нибудь случиться? Мне срочно нужно возвращаться обратно!

– Подожди! – Прау схватил меня за руку. – Я знаю этого мальчика и его родителей. Наблюдал за их инициацией. Они хорошие люди и вреда тебе не причинят! А вот со мной ты еще не скоро встретишься.

– Разве я не смогу вернуться сюда по собственному желанию? – взволнованная положением дел, спросила я. Но вырываться не стала.

– Тоннель Душ – это не карусель, на которую можно взойти, когда тебе заблагорассудиться!

– Точно! В последнее время у меня нечасто выходило! – задумалась я.

– Если бы Саладон не расшатал твой канал, у тебя не получалось бы возвращаться сюда в любое время! Обычно в Тоннель возможно попасть, пользуясь Даром. Со временем ты поймешь что к чему! И раз ты уже выбрала себе игрушку, я могу объяснить как пользоваться полученной силой.

– Я так понимаю, просто играть и петь – это не то?

– Тебе нужен был предмет любви. Нечто, способное вызывать в тебе искреннее преклонение и восхищение. Не другой человек, а именно явление. Любя музыку, ты подчиняешь ей себя, а ее себе. Она становится непосредственным инструментом твоего откровения. Производя колебания звука особым образом, ты открываешь потоки энергии, связанные с каналом. Тебе нужно будет долго заниматься, управляя ими. Еще они напрямую связаны с твоей женской сутью, так как зарождаются в твоем чреве. Поэтому мужчины, слушая тебя, будут наполняться силой, а прекрасный пол вспоминать о своей красоте и женственности. И все они на краткий момент будут ощущать совершенную, ничем не ограниченную, бескрайнюю, божественную любовь.

Страж остановился на секунду.

– Это один из самых сильных Даров, Эйвери! Но я уверен, что ты станешь достойным носителем. Вот. На данный момент мне больше нечего сказать по этому поводу!

– Я была рада увидеть тебя, Прау! – ответила я. Мне не хотелось возвращаться к незнакомым людям, объясняя почему их гостью вырубило на середине выступления. Но Высшее Создание ясно дало понять, что мне нужно идти обратно.

– Эви! – вдруг крикнул он, когда я уже была готова уйти обратно.

– Что еще? – я, конечно же, догадывалась в чем было дело. Точнее, мне хотелось так думать.

– Нам уже необязательно…

– Абсолютно необязательно!

– Но для уверенности…

– Да! Вдруг мы что-то пропустили!

– Конечно, если тебе нужно возвращаться…

– О, я думаю, что этим милым людям все равно, сколько именно времени я пролежу у них в доме без сознания.

– Тогда иди сюда!

Дважды меня уговаривать было не нужно.

* * *

– Ну и как там Даэр'Эргара? – спросил у девушки огромный манариец, когда все приступили к завтраку.

– Простите, – она безвольно размазывала кашу по тарелке. – Но я не понимаю вас.

– Тоннель Души. Как там Тоннель Души?

– Стоит, – Эйвери уткнулась в тарелке, чтобы скрыть свое смущение. Она пришла в себя всего полчаса назад и еще не могла отойти от соединения каналов со Стражем Врат. – Что с ним может случится?

– Ну, всякое! Он же нематериален и сугубо индивидуален для каждого! Ты знала об этом?

– Да, мне говорили, – было видно, что ей кусок в горло не лезет. – Сколько времени я проспала?

– Да всего часов пятнадцать, – ответил Артур. – Сущие пустяки, дело молодое!

– Мне, пожалуй, пора идти! Я итак достаточно злоупотребила вашим гостеприимством.

– Наш дом – твой дом, Любовь, – улыбнулся роен. Сидящий за столом мальчик закивал, а женщина с кудрявыми волосами дерзко заявила громким голосом:

– Эй, подруга! Никто не смеет оскорбить многоуважаемую семью Йен отказом!

– Тиши, Габ! – засмеялся ее муж. – Так ты ее еще сильнее напугаешь. Посмотри, она же совсем молоденькая. С момента инициации и пары месяцев не прошло. Дай ей пообвыкнуть!

– Путь привыкает! Но хорошие манеры никто не отменял! Я разве не права? Да поразит меня благословенный Яах, если это не так!

– Мы вчера вскользь познакомились. Думаю, стоит повторить процедуру. Это моя супруга, Габриель. Абсолют дал ей имя – Ирония. И поверь, милая, человека с меньшим чувством юмора встретить сложно! – манариец ловко увернулся от брошенной женой декоративной подушки и отправил в рот еще одну ложку каши. – Это наш единственный ребенок – Мечта. Постоянно приводит в дом новых Детей. А я – та самая причина, по которой ты здесь. Меня зовут Артур Йен.

– Великие Девы! – воскликнула Эйвери. – Вы тот самый манарийский певец, Черный Ягуар?

– Откуда, говоришь, ты родом?

– Из Атарии.

– Я был в вашей стране с гастролями пару раз. Нравятся мои треки?

Эйвери пожала плечами.

– У меня соседка слушает такое. Для моих ушей ваша музыка слишком тяжелая.

– А чем она отличается от твоей? – роен так посмотрел на девушку, что та сжалась в стену.

– Ну, сказать по правде, у меня нет своих произведений! Я либо импровизирую, либо играю чужие. Мне не доводилось ранее давать концерты или писать свои.

– На чем играешь?

– Немного кручу пластинки, немного пою, немного играю на кандашире или некоторых видах барабанов. Распыляюсь, одним словом!

Артур отрицательно покачал головой.

– Ты недостаточно веришь в себя. Я слышал вчера, как твой голос. Да, нужно заниматься. Но заниматься нужно всегда. В нашем деле нет совершенства! У тебя есть чувство ритма, но мало опыта. Тот бубен, на котором ты вчера играла, развод для туристов. Но даже на нем у тебя получилось стояще исполнить. И самое главное, ты имеешь неповторимую индивидуальность. Во внешности, в тембре, в манере игры. Мне нравится твой стиль! Поверь, уж я-то знаю о чем говорю. Абсолют дал мне имя Слух. И хватит лишь одного взгляда на мои достижения, чтобы понять насколько я соответствую своему призванию. Тебя ждет большое будущее, вот увидишь!

– Подождите, – задумчиво проговорила Эйвери. – А вы из оппозиции или из Мотивационного Содружества?

– Из оппозиции. Я один из ее лидеров. Откуда ты уже все успела узнать?

– Саладон рассказал, – Любовь скрестила руки на груди. – И после встречи с ним у меня сложилось не слишком хорошее мнение о вашей деятельности.

– Прости, но Саладон порой ведет себя как круглый дурак! Остальные лидеры относятся к нему терпимо, но не более чем. Не стоит по одному человеку судить об остальных.

– А сколько всего у вашей оппозиции лидеров? Сколько раз мне еще предстоит пережить чудеса знакомства с настолько интересными личностями?

– Вообще это тайна мирового масштаба! Но ты же будешь держать язык за зубами?

Эйвери смерила роена презрительным взглядом.

– Сила, Красота, Власть, Хитрость, Восторг и мы с Мудростью. Сколько это в итоге?

– Понятно, – вздохнула девушка. – Еще пятеро.

– Прибавь еще четырехсот! – улыбнулся Слух. – И это только те, кто состоят в оппозиции официально. Многие просто взаимодействуют с нами время от времени. У нас весьма свободная организация. И все обычно равны между собой. Лидеров у нас выбирают демократично, за их поступки. Тех, кто обладает большим авторитетом.

– Значит, у вас, типа, все круто. И это только мне не повезло, раз я попала к Саладону. А против чего вы выступаете?

– Мы скорее за. За человеческую индивидуальность!

– Да уж, – ядовито процедила Эйвери. – Сэл дал мне реализовать индивидуальность на собственную катушку!

– Но ты же выбралась! Ты смогла уйти от него!

– А если бы нет? – яростно выкрикнула Любовь. – Знаете что? Мне плевать на вашу оппозицию и на ваши дела! После того, как один из лидеров попытался запудрить мне мозги, про вас уже слышать тошно. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое! Ясно?

Девушка, пылая, поднялась из-за стола и попыталась выйти под удивленное молчание членов семьи Йен. И когда она выбралась, Артур начал говорить:

– Я не попытаюсь тебя остановить! Ты – свободная пантера, Эйвери. Но то, что с тобой случилось – воля Абсолюта, а не наша вина. Можно сказать, ты сама притягиваешь в свою жизнь те или иные события. Возьмешь ответственность за свое прошлое? Отпустишь себя? Или будешь дальше бежать и страдать?

Она повернулась и недовольно посмотрела на Слуха.

– И это называется «Я не попытаюсь тебя остановить»?

– Иди! – махнул рукой манариец. – Наши двери всегда открыты для тебя на вход и на выход. Но что ты будешь делать дальше? Петь на улице? Не смеши меня!

– А что ты предлагаешь?

Роен встал из-за стола.

– Пойдем, покажу!

Артур провел Любовь вглубь дома. В одной из комнат находилась лестница на второй этаж. Они поднялись наверх и очутились в просторном помещении, оббитом ковролином и оборудованном под студию. Там стояли несколько компьютеров, мониторы, различные грувбоксы, семплеры, клавиатуры, несколько микрофонов и еще какая-то техника. Удивительно, но несмотря на многообразие аппаратуры, пол в комнате не был усеян проводами. Вообще, чувствовалось, как хозяин заботиться о своем детище. В комнате царили чистота и порядок.

Слух оглянулся и осмотрел лестницу, прежде чем закрыть дверь. Затем он, заговорщицки подмигнув Эйвери, извлек из шкафа портсигар и достал пару сплифов.

– Про нас, манарийцев, говорят, мол, мы много курим траву. А как же ее не курить, раз Яах засеял нам ею поля и дарует каждый год щедрые урожаи?

– Да я не против, – руки девушки потянулись к самокруткам.

– Нет, подруга. А тебе я не дам! Иначе потом будешь говорить, что мол все лидеры оппозиции стараются юным девам мозги запудрить. Она же, собака, башню сносит! Ну, ладно-ладно, не смотри на меня так.

Роен с девушкой сели на диван и закурили, наполняя комнату ароматным дымом.

– Нам о тебе Прозрение рассказал. Мол, инициируется Дитя великой силы. Они драться за тебя тогда были готовы! Ну, остальные лидеры. А в итоге ты сейчас сидишь передо мной. Знаешь что, ну ее в топку эту политику! Не хочешь вступать в оппозицию – не вступай! Я тебе другое предлагаю: давай музыку играть. Познакомлю тебя с нужными людьми, аппаратуру организую для тренировки. Мне вот сейчас как раз бэк-вокал для новой бомбы нужен. Пойдешь своей дорогой, реализуешь Дар – вот за что мы, оппозиция, боремся. Я не я буду, если тебя просто так отпущу! – он загасил недокуренный сплиф. – Позволь продемонстрировать тебе свои способности.

Слух встал и начал настраивать аппаратуру. Когда все было готово, в сознании у Эйвери изрядно помутнело. Ей уже было не до оппозиции с их интригами, Любви было интересно наблюдать за рисунком, который образовывали ворсинки на стенах и потолке. Артур между тем достал микрофон, подключил его к луп-станции и начал накидывать голосом ритмические рисунки. Когда композиция была готова, он начал петь своим богатым, глубоким тембром, проникающим в самое нутро.

Девушка не до конца усваивала смысл песни из-за своего состояния, а может быть, потому что роен пел на родном языке. Но ее тревога и неприятие ситуации в скором времени начали сменяться симпатией к этому человеку и к семье, ее приютившей. Эви поняла, что здесь ей ничего не угрожает, и расслабилась. Йен колдовал с техникой, создавая все новые и новые мелодии своим речевым аппаратом или семплером. Порой Филипс не всегда могла уловить разницу. Его музыка, объемная и живая, как теплое облако, затягивало сознание девушки в себя. Это было похоже на то, что они делали с Прау, но не так тотально, не так интимно.

– И как ты себя чувствуешь теперь?

– Черт, чувак, у тебя потрясающая музыка! – заплетающимся голосом ответила Любовь.

– Она не слишком тяжелая для тебя? – со смешливой заботой спросил Артур.

– Нет, она великолепна! – Эйвери потихоньку приходила в себя. – Но что в ней такого? В чем твой секрет?

– Это мой Дар – я управляю человеческими чувствами и эмоциями через музыку. Знаю, в какой последовательности сыграть ноты, чтобы вызвать в людях нужные переживания. Могу и тебя научить основам, но настолько точно могу только я. Сама понимаешь!

– Но мне никогда раньше не нравилась то, что ты делаешь. Почему сейчас по-другому?

– Это смэшфул, милая. Особенная музыка для особенных людей. Быстрый синкопированный ритм. Ломаная бочка.

– Я часто слушала электронную музыку, но мне хотелось воспроизводить только ту, где бочка звучит на сильной доле. Остальная казалась невнятным, бьющим по ушам шумом. Я уговаривала соседку выключить, но со временем как-то притерпелась.

– Здесь все дело в музыкальных вибрациях! В нашем мире все обладает дополнительным подтекстом. Мысль формирует реальность, эмоция – действие, чувство – отношение. Музыка тоже имеет энергетическую начинку. Каждая – свой тип. Когда у человека сознание замусорено, он воспринимает один тип книг, кинофильмов, прочих жанров искусства. Притягивает в свою жизнь определенный вид людей и ситуации. Чаще всего это нечто безвкусное, попсовое. Что крутят каждый день по гражданским каналам видеотранслятора или распространяют за деньги в сети. Как только в голове индивидуума наводится порядок, он уже начинает выбирать сам. Тогда его взгляд обращается на то, с чем сонастроена душа в данный момент. Смэшфул обычно импонирует людям с закаленным характером. Которые выстояли, прошли. Стали тверже, гибче. Это не хорошо и не плохо. Каждому свое! Но если хочешь – дам тебе послушать. Может, найдешь что-то для себя. У меня его несметное количество на различных носителях. Некоторые пластинки – мои. Оставайся жить у нас. Дом большой – тебе хватит места.

– Я не знаю насколько это уместно, – неуверенно ответила девушка.

– Ты сможешь уйти в любой момент. Когда захочешь! Что ты теряешь, если хотя бы попробуешь?

– Может быть, ты и прав. Надеюсь, вы не ставите заставлять меня жить по своим порядкам!

– У роенов все намного либеральнее, чем у юстиорцев. И неофициальный матриархат почти в каждой семье! Женщины у нас горячие, – мечтательно вздохнул Слух. – Но в общине живут не только роены. Да и вообще мы привлекаем сюда множество людей из других принадлежностей. Так заповедовал нам Яах – один мир для всех! Одна любовь!