Текст книги "Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость (СИ)"

Автор книги: Лена Мейн

* * *

Вернувшись в место своего временного заключения, я лег на кровать и начал обдумывать сказанное Сирин. Вопросов стало еще больше. Я не удивился бы, узнав, что попал в секту или рабство, а не в политическую организацию. Конечно, в моей голове всегда царила уверенность, что человечество неполноценно, но в слова этой женщины поверить было нелегко. С другой стороны – собственные глаза меня обмануть не могли. Я допускал, что Сеть и Абсолют существуют на самом деле. Да и что я потеряю, согласившись на ее предложение? Возможность посещать занятия или видеть родителей? Да я столько лет ждал альтернативы этому! К тому же, жизнь прожить нужно интересно, а ничего более занимательного у меня не намечалось.

Через пару часов в дверь с террасы постучались, прервав мои размышления.

– Входите, – сказал я, приятно удивленный тем, что со мной так уважительно обходятся.

Двери распахнул парень, которого госпожа Сирин назвала Первым. За ним, вместе с тележкой, въехал еще один человек в белом костюме, подвязанный на этот раз синим поясом. Он оставил ее около моей кровати, после чего оба, не сказав мне не слова, удалились.

На тележке я нашел свежие газеты, несколько порнографических журналов, немного еды, бутылку вина и графин с водой. Я бы с огромной радостью выпил вина, но штопор, видимо, мне предоставить забыли. Поэтому я взял тарелку с фруктами, газеты и положил их кровать.

Мой опорно-двигательный аппарат еще не до конца восстановился после инициации. Поэтому у меня были небольшие проблемы с перемещением в пространстве. Неловко рухнув на кровать рядом, я уронил часть вещей на пол. Тяжело вздохнув, я сконцентрировался и опустился вниз, чтобы собрать их. Под кроватью лежал небольшой прямоугольный листок бумаги. Я потянулся за ним и извлек на свет часть фото, которую нашел на старом кладбище в парке. На ней была по пояс запечатлена девушка моего возраста, стоящая возле какого-то здания. Длинные светло-русые волосы обрамляли красивое, с изящными чертами, лицо. У нее были милые розовые губы, застывшие в искренней доброй улыбке. И большие голубые, словно сапфиры, глаза. Я еще ни у кого не видел таких глаз. В них отражалась безграничная нежность ко всему миру и уверенное спокойствие. Они освещали ее лицо, отчего она была похожа на добрую, сказочную волшебницу. Эта девушка не могла входить в мою классификацию, и подобный факт стал для меня откровением. Потрясенный, я встал с пола и водил глазами по фото, стараясь впечатать ее образ до последней клеточки тела, в свое сознание.

Вот тут-то я и подумал, что происходившее со мной все последние семнадцать лет – это тотальное безграничное счастье. Ведь благодаря случившемуся, я увидел ее. Из-за каких-то детских моральных трав, я ни разу не ощущал к людям привязанности, симпатии или вожделения. Я никогда не испытывал этого чувства ранее, но видимо после снятия блока, смог, наконец, полюбить. Конечно, это была любовь. Теплое щекочущее состояние в животе, которое распространялось по всему телу. От него подгибались колени, захватывало дух, и хотелось лишь лежать на мягкой постели, наполняя свою голову мыслями о неизвестной прелестнице.

Постепенно приятные видения о прекрасной гурии стали вытесняться двумя навязчивыми, но вместе с этим трезвыми мыслями. Первая меня беспокоила, а вторая уже достаточно сильно тревожила.

Я абсолютно не знал, кто она и как мне ее найти. Даже не представлял с чего начать. Но это окончательно уверило меня в том, что умирать мне точно не стоит, а значит, я стопроцентно дам согласие на предложение Сирин. И сделаю все, чтобы найти девушку. Но я обнаружил ее фото на кладбище, под табличкой с надписью, похожей на прощальную. Здесь даже круглый идиот, сложив один плюс один, поймет, что девушка, скорее всего, мертва. Я утешал себя тем, что не видел тело. Что можно было вернуться обратно и как следует все осмотреть. Что в огромном городе-столице Кенсвуде наверняка найдется хотя бы один человек, который знает ее. Но мою встревоженную душу уже было не успокоить. Я спрятал фото под ковер и побежал к террасе, чтобы поговорить со своей госпожой и согласиться на ее предложение.

Через полторы недели, я, ознакомленный со всей нужной информацией и своей ролью в деятельности МС, отдыхал перед первым испытанием. Оно должно было начаться завтра днем. В сознании, как слайд-заставка, стоял образ моей возлюбленной. Уже скоро мне можно будет преступить к ее поискам!

Тут в дверь опять постучали. Недовольный тем, что мои сладкие грезы прервали столь бесцеремонным образом, я разрешил войти.

Это была Сирин с двумя винными бокалами в руке.

– Мы совсем мало общались в последние дни, дружок. Тебе не скучно проводить все время взаперти? – она подошла к тележке и извлекла бутылку вина. Каким-то образом легко открыла ее и разлила напиток по бокалам.

– Нет, моя госпожа. Человеку мыслящему никогда не будет скучно наедине с самим собой, – осторожно заявил я.

– Обожаю белое лотерианское! Возьми, попробуй, – она протянула мне бокал. – Я понимаю, но ты молодой парень. Неужели тебе не хочется пообщаться со сверстниками? Или со сверстницами.

– Я всегда считал многих из них слишком поверхностными, а от их развлечений меня откровенно воротит.

– Когда-нибудь ты поймешь, что ошибаешься. Молодежь сейчас более мыслящая, чем в мои времена. Просто ты не знаешь, как вести себя в обществе. Тебе кажется, что они не примут в свою компанию такого простого парня. И что девочки отвергнут твое внимание. Ты боишься доверять людям и заводить друзей, поэтому и придумал, что все они поверхностные глупцы и твоего внимания недостойны. А люди чувствуют это, поэтому ты и получаешь от них столько негатива.

– Может быть, но сейчас все будет иначе. Я многое переосмыслил и готов идти на контакт.

– Я хочу помочь тебе, – ласково сказала Сирин.

– Каким образом? – напрягся я.

– Смотрю, то, что принесли Первый и Второй, тебя не заинтересовало, – она лукавым взглядом указала на порножурналы, оставленные на тележке. – Быть может, тебя заинтересует живое женское тело. К тому же, так мы лучше узнаем друг друга. У нас установится взаимопонимание. Это сделает тебя более раскованным и уверенным в себе.

– Вы предлагаете заняться с вами…

– Тише, дорогой, тебя это беспокоит? Ты волен отказаться, если хочешь. Может быть, я не нравлюсь тебе? Или ты хотел бы для начала девушку помоложе?

Я мог бы отринуть предложенное, но во мне внезапно проснулось любопытство и, секундочку, уже не только оно. Тем более что для моих дальнейших целей теплые отношения с начальством были бы кстати.

– Конечно, я соглашусь. Для меня большая честь сделать это с настолько прекрасной и очаровательной женщиной. Но, к сожалению, так как я никогда не интересовался и не занимался этим, то даже не представляю с чего начать. Может быть, вы станете моей наставнице еще в одном вопросе?

– А ведь ты теперь уже не такой застенчивый парень, правда, Скромность? – спросила она, забирая у меня недопитый бокал и ставя его на каталку. После чего села рядом со мной на кровать.

– Почему вы меня так называете, госпожа Сирин? – удивился я.

– И в нашей организации, и у оппозиции есть традиция называть агентов разными абстрактными понятиями. Новое имя даем не мы, а Абсолют. Это те самые единичные случаи инициации. Человек становится отражением некого Высшего Создания, своего сверх-Я. Он не будет стремиться к улучшению жизни во всем мире, так как в своем сознании не отождествляет себя с ним. Из таких людей и получаются ублюдки, стремящиеся к захвату власти и подчинению. Поэтому мы собираем вас и ведем к благим намерениям, но как я уже говорила, не всегда успеваем.

– Какой смысл в этих названиях? А если они будут повторяться?

– Раньше такого не случалось! Когда агент умирает, через некоторое время кто-то новый становится на его место. Полного списка представителей оппозиции у нас нет, сам понимаешь. Практически всех их известных шпионов мы уже ликвидировали. Но они, к сожалению, быстро набирают себе новый штат. А смысл в том, что будет лучше, если как можно меньше людей узнают, кто ты есть на самом деле. В идеале этот список должен ограничиваться мной, моей помощницей и твоим напарником. Для остальных ты лишь бесполая личность в маске.

– Но почему я должен быть Скромностью? – пробурчал я обиженно.

– Ты хотел бы более гордое и благозвучное имя? Высший разум не может ошибаться и слишком любит шутить. Я думаю, что это из-за твоих серьезных проблем с коммуникабельностью, мой мальчик. И, конечно же, благодаря твоей новой отличной способности билдера становится незаметным по своему желанию.

– А вас как называют?

– Я, мальчик мой, Милосердие. О моих способностях ты еще узнаешь, но основную причину можешь услышать сейчас, – Сирин стала нежно гладить меня по бедру.

Я напрягся, чтобы скрыть новое для меня ощущение, растущее внизу живота. Но она уже все поняла, поэтому просто смотрела на меня, ласково улыбаясь, и ожидала ответа.

– Горю от желания, моя госпожа.

– Я люблю милосердно помогать юным парням становиться настоящими мужчинами.

* * *

Королевские поля. Только за одно право жить здесь кенсвудские богачи готовы перегрызть друг другу глотки. Это не просто самый престижный квартирный комплекс Атарии. Это настоящий рай для ценителей прекрасного, вольготно расположившийся на берегу Танийского моря. За небольшую квартирку здесь просят как минимум пятьдесят миллионов ризо. А на ту, в которой поздно ночью проходил нижеследующий разговор, цены начинались от сотни.

Речь идет о просторном, многокомнатном двухэтажном жилище с прогрессивным дизайном. С огромными, от пола до потолка, окнами, часть из которых выходила на пляж, и крытым бассейном. В одной из комнат находились двое мужчин. Один из них, чуть помоложе, стоял возле камина, скрестив руки на груди, и недовольно хмурил брови. Второй, палирец, по-хозяйски развалившись на кожаном диване, с самодовольным видом разглядывал внутреннее убранство.

– Ремонт, что ли, сделал опять? Я никогда не понимал атарианцев! Всю жизнь пашут как кони, чтобы принести к себе в дом побольше цветных безделушек. И ты туда же! Не о том беспокоишься, мой добрый друг! О душе надо думать, о душе!

– А как часто ты думаешь о душе, Тай Мэй? – высокомерно спросил житель Кенсвуда.

– С моей душой все в порядке, Власть! Я чист перед своей совестью и Абсолютом. Я не беру на себя обязательства, которые не могу выполнить. А вот про тебя так сказать нельзя! Твое положение тебя развращает. Ты уже не тот верный приверженец Высших Сил, коим был пару лет назад.

– Тебе мое положение не дает покоя? Хочешь оспорить его? К чему этот необоснованный пафос? – нахмурился хозяин жилища.

– За последние два года ты потерял троих. А чего достиг? Приумножил свои капиталы? Открыл парочку увеселительных заведений? Появился на фото в журнале, обнимая своих резиновых кукол? Что с тобой происходит?

– Я поступаю так не потому, что мне хочется, а по воле Абсолюта, – назидательно ответил атарианец. – К тому же, напоказ выставлена лишь одна сторона моей деятельности. Есть и другая, ты знаешь. Вся прочая мишура нужна мне. Пока не понимаю для чего, но я уверен, что скоро все встанет на свои места.

– Хватит уже прикрываться волей Высших Сил и добренькими делами! – горячо произнес палирец. – Ты допустил несколько серьезных промахов, но все же живешь как хочешь и менять ничего не собираешься.

Хозяин подошел к бару, достал бутылку травяной настойки и плеснул немного в стакан.

– Я делаю все, что в моих силах. Но в конечном итоге, по большому счету, мы ничего не в состоянии изменить. И ты, и я – всего лишь песчинки и полетим туда, куда дунет ветер. Важно то, как ты относишься к положению дел. Что до окружающей меня роскоши, – мужчина обвел рукой комнату. – Ты можешь жить не хуже, если захочешь. А по поводу своего положения скажу тебе вот что: я воспитал несколько десятков восхитительных, волевых личностей и горжусь этим. Никто не может забрать у меня право и дальше вербовать агентов!

– Вот тут ты ошибаешься, дорогой друг! Прозрение получил информацию о том, что скоро в Кенсвуде проявит себя достаточно интересный персонаж. Нет, не тот, кого ты прошляпил полторы недели назад. Кое-кто другой, намного перспективнее. Мы не в коем случае не должны отдать его МС. И так как ты в последние время часто не успеваешь должным образом встретить новых Детей, мы решили, что этим займусь я. Это воля Абсолюта, кстати, так что смирись и продолжай дальше наслаждаться жизнью.

Власть одним глотком опустошил стакан и со всей силы кинул его об пол. Десятки стеклянных осколков разлетелись по всей комнате. После этого мужчина медленно произнес:

– Ты знаешь кто станет новым Дитем Абсолюта?

Гость вздрогнул и согнулся пополам. Атарианец, увидев это, недобро улыбнулся.

– Я вижу уверенности в тебе поубавилось. Еще раз. Кто. Станет. Новым. Дитем. Абсолюта?

Тай Мэй резко выпрямился и утер кровь с губ.

– Черта с два ты меня заставишь! Твой Дар не поможет против того, кто рожден изменять истину на свое усмотрение. Ты совсем дурным стал – на своих нападаешь! Я, возможно, перегнул палку, но у меня и в мыслях не было тебе навредить.

Атарианец подошел ближе и присел рядом.

– Я тебе не враг, Хитрость. Когда-нибудь ты поймешь, что нам с тобой нечего делить. Мы оба потеряли многое в этой войне, и мы оба работаем во благо одного дела. Дела, в котором нет места личностным амбициям. Но если ты прав, и я занимаю твое место, то Абсолют восстановит справедливость. И, пожалуй, мне следует извиниться за свою несдержанность.

– Договорились, давай установим перемирие. Мне даже понятна твоя реакция, но одного моего воспитанника ты точно переживешь. Я справлюсь! – секунду помолчав, раздумывая над дальнейшими словами, Тай продолжил. – Да, я знаю, кто это. Я знаю, как его зовут, и знаю, как все будет, но тебе не скажу, хоть убей! И не вздумай за мной следить и мне препятствовать. Когда все закончится, я организую ваше знакомство, если тебе будет интересно.

– А если не справишься, я отрежу твой нос, чтобы ты его не задирал, договорились?

– Ой, шутник! Если я не справлюсь, то передам подопечного тебе. Хватит уже угрожать, лучше налей выпить и проведи экскурсию по своему хозяйству, а то я такое жилище только во сне могу увидеть.

– Значит, мы достигли понимания в наших разногласиях?

– Временного определенно, а дальше жизнь покажет! Если обещаешь мне не мешать. А лучше, открой канал и поклянись своим Даром, что близко не подойдешь к моему ученику.

– Я сделаю это только ради продуктивного партнерства с тобой! – Власть встал и торжественно произнес. – Клянусь Даром, что никогда не приближусь к твоему подопечному и никоим образом не помешаю тебе в его обучении!

После этого он направился к полкам с алкоголем, добавив по пути:

– Если только ты сам не попросишь или не запорешь все к чертям! Тебе травяную настойку или что покрепче?

– Мне что попроще!

– Мне пожалуй тоже.

– Что так? Надоело быть эстетствующим гурманом?

– Чертовски утомительное занятие, знаешь ли, чертовски утомительное!

Глава 2. Первые шаги

«Порок не остается безнаказанным, так как быть порочным – уже наказание».

М. Боэций.

Днем я притормозила возле небольшой заправочной станции в ста пятидесяти километрах от Кенсвуда. Ушлый владелец открыл неподалеку паршивый мотель, в котором, как водится, останавливаются либо те, кто не хочет афишировать свою связь, либо те, кому больше негде предаваться любовным играм.

Здесь я обычно встречалась перед брифингом со своим напарником из МС, живущим в Терравиле. Его звали Люком Николсоном или Пороком. Я же предпочитала называть его мерзким обмудком. Более отвратительного и проблемного человека было тяжело себе представить. И, к несчастью, Сирин, уже в течение двух лет обязывала нас работать вместе. До сегодняшнего дня.

Неделю назад она позвонила мне, чтобы поделиться отличной новостью – мой дуальный партнер найден. Спорю на триста ризо, парень по имени Скромность не будет большой проблемой. Засранца, вроде Люка, так не назовут. А вчера мне позвонил Порок и назначил встречу. Я не слишком понимала для чего, но от неожиданности пообещала приехать. И теперь жалею об этом.

Оставив машину для мойки и заправки Питеру, владельцу комплекса, я выпила дешевый кофе и вышла на дорогу. Автострада была пуста. Я закурила сигарету и посмотрела на часы. Если не отправлюсь в Кенсвуд через полчаса, то опоздаю на встречу с напарником. А мне бы хотелось сразу дисциплинировать нашу работу и задать ей официальный тон. Этот мерзавец, Люк, подводит меня даже сейчас.

Эх, ладно. Часы показывали пятнадцать минут третьего. Я закрыла глаза и вошла в четвертое измерение. Теперь нужно лишь промотать время до приезда Люка. Итак, посмотрим. Без пяти четыре. Он опоздает почти малого на час! Я остановила ход времени и задумалась. У меня было десять секунд, чтобы воздействовать на реальность, потом меня отбросит обратно. Не придумав ничего лучше, я подошла к нему и пнула коленом между ног. Время молниеносно вернулось на место. Меня даже не пошатнуло. Не зря я была одним из лучших слайеров. Никто и никогда ранее не мог выдержать до месяца прокрутки.

Вернувшись на заправку, я решила перекусить, привести себя в порядок и пообщаться с Питером. Даже этот жадный деревенщина был милее напарника. Для него мы с Люком прикидывались любовниками, которые спасаясь от гипотетического ревнивого муженька, иногда уединялись в номере мотеля.

Теперь, по крайне мере, я знала, сколько мне здесь еще торчать. Звонить Пороку в моем случае – занятие крайне бесполезно. Он был лжив настолько, насколько порочен. И наверняка начал бы кормить меня своими историями, о важных, неотложных и высоконравственных делах, которые мешают ему увидеться со мной вовремя. Обманывать он любил, к сожалению, но не умел. Поэтому его рассказы ограничивались банальными переводами монашек через дорогу, подвозами беременных женщин до роддома, помощью старику-отцу по хозяйству и далее в том же духе.

От Николсона было мало толка, хоть он и назывался сексуальным эмпатом. МС рассчитывали, что они получат в его лице сильное психологическое оружие. Но получили глупый любвеобильный предмет, не умеющий держать язык за зубами. Его хватало лишь на съем девочек в клубах, но многим парням для этого эмпатические способности были не нужны. К тому же, пришлось убить несколько его пассий, которым он рассказывал про свою «важную миссию, связанную со спасением мира». Содружеству не нужны лишние свидетели их работы. Единственная причина, почему Люк оставался в живых, состояла в том, что он был фаворитом Сирин. Она не скрывала свою страсть к молоденьким смазливым парням, а Люк бы хорош собой. Еще он как-то обрабатывал одну мою знакомую, после чего я целый месяц выслушивала завораживающие истории об «огромном агрегате и умопомрачительной технике». Так что его можно было назвать ценным кадром в глазах руководства.

За несколько минут до приезда Люка я снова вышла на дорогу. Его черный внедорожник остановился неподалеку. Порок вышел из машины, нацепил солнцезащитные очки и покачивающийся походкой направился ко мне. Я с наслаждением наблюдала, как самодовольная ухмылка на его лице сменяется удивлением, а затем и гримасой боли, когда мое воплощение в точности повторило ранее проделанные мною действия, и растворилось в пространстве. Он согнулся вдвое, схватился за пах и простонал:

– Хитер, сука!

– Что случилось, дорогой? Ты неожиданно подхватил заразу, рабочий аппарат покрылся гнойными чирьями, и каждый шаг причиняет тебе невыносимую боль?

– Заткнись! Я знаю, это твоих рук дело. Я видел тебя!

– Ты задолбал уже со своими опозданиями, урод! Я напоминаю твоих драных кошек, которые должны послушно ждать появления великого Николсона? Что у тебя случилось на этот раз?

Люк выпрямился с невнятным кряхтением и облокотился на машину.

– Извини, я проспал. Напился вчера, склеил пару телок, и мы всю ночь провозились у меня дома.

– Решил в последний раз сказать мне правду? Чрезвычайно мило с твоей стороны.

– Что? Почему в последний раз? Мы же едем на брифинг к Мари или я чего-то не знаю?

Я чувствовала растерянность в его голосе. Мне стало немного не по себе оттого, что придется говорить ему о расформировании нашей группы. Почему начальство не сообщило ему этого раньше? Хотели оставить все на меня? Черт.

– Люк, ты разве не в курсе? Недавно мне позвонила Сирин и сказала, что у меня будет новый напарник. Дуальный. Мы с тобой больше не будем работать вместе. Я думала, что ты хочешь попрощаться!

– Какого хрена, Хитер? – искренне удивился мой бывший партнер. – Ты же сказала ей, что тебе не нужен другой? Мы же такая отличная команда!

– Ты это серьезно? Да я с самого первого дня ждала момента, когда же, наконец, смогу избавится от твоего общества. По-моему, я часто тебе об этом говорила.

– Я всегда думал, что ты шутишь! Хитер, мы же с тобой друзья! Хитер!

– Прощай, Люк. Надеюсь, с твоим новым напарником тебе повезет больше, чем со мной.

Под его жалобные крики я дошла до заправки и попрощалась с Питером. Он уже вымыл моего верного товарища, и кабрио 9000 ожидал меня в состоянии полной готовности. Я села в машину и поспешила на встречу.

* * *

Мне пришлось сидеть в кафе аэропорта и ждать начала собрания. Недавно позвонила Мари, помощница Сирин, и сказала, что моя напарница опоздает на час, и сама она приедет в это же время. Впрочем, мне было все равно. Меня гораздо больше занимали мои внутренние переживания. Это была экзальтированная эйфория, сочетавшаяся с беспокойством и легким недоверием к происходящему. Еще меня крепко держало желание в этот же миг сорваться и отправиться искать девушку на фото, но я не давал ему управлять сознанием.

Всю ночь Сирин развлекалась со мной, и мне удалось поспать лишь пару часов после рассвета. От сиденья на одном месте и людского шума в аэропорту меня начало клонить в сон. Я буквально на секунду прикрыл глаза и расслабился, как вдруг…

– Тимоти Филтон! – громкий голос раздался у самой моей головы.

Я вскочил, потрясенный, растеряно оглядываясь по сторонам. Слева от меня, наклонившись, стояла типичная Охотница с медными вьющимися волосами в красном пуловере и обтягивающих джинсах. Ее стервозные глаза высокомерно рассматривали меня, а поднятый уголок рта выражал явное недовольство. Наверно, расстроилась, что я не какой-то там красавчик с обложки журнала.

– Я вижу, ты не теряешь времени даром. Как спалось? Меня зовут Мари. Я личный помощник Сирин, координатор Мотивационного Содружества и главный координатор мотивационного парламента Атарии. Одной из моих обязанностей является проведение знакомства новых агентов с их партнером, который будет для них также и наставником на первом совместном задании. Познакомься, Скромность, это Хитер Мак-Лейн, Храбрость, она уже много лет работает с нами. Ты должен слушаться ее и безукоризненно подчинятся. Понятно?

– Понятно, – ответил я, рассматривая свою напарницу. В отличие от Мари, Хитер была Умницей. Она выглядела как карьеристка, привыкшая идти по головам ради своей цели. Меня даже не ввело в заблуждение ее милое личико и искренняя улыбка, которой она меня одарила. Фигурой и ростом девушка была похожа на нашего координатора, но у нее были густые русые волосы и интересные формы. Еще у нее имелась симпатичная родинка над губой, которая придавала моей временной наставнице пикантный шарм. Она протянула мне руку, и я крепко пожал ее.

– Я рада, что ты не стал целовать ее. Не люблю, когда ко мне относятся как к беспомощной самке. Думаю, мы с тобой поладим, парень.

– Определенно точно поладите, – затрещала Мари. – Он явно не такой подонок, как твой бывший, Люк.

– Она имеет ввиду моего бывшего напарника, Порока, – разъяснила мне слегка раздраженная Хитер. – Он и правда часто вел себя по-свински. Это из-за него я опоздала на встречу. И, видимо, должна извиниться.

– Ничего страшного, Хитер. Я рад, что ты стала моим партнером.

– Отлично, ребята, а я поскакала дальше. У меня еще куча работы, – вставила Мари. Тут она обратилась к Храбрости. – Милая, пожалуйста, введи Тима в курс дела сама. У вас будет много возможностей для этого во время перелета.

И я, и Хитер с удовольствием распрощались с координатором и отправились на посадку на частный рейс до Палира. Без проблем покончив с регистрацией, мы сели в небольшой самолет и, повернувшись друг к другу, одновременно произнесли:

– Ты как хочешь, а я спать.

Да уж, похоже, мы и правда становимся отличной командой.

* * *

Ресторан был уже закрыт, но Нейтану еще предстояло провести в нем несколько не самых веселых часов, разбираясь с бумагами. Было бы неплохо нанять себе нового помощника, и он часто думал об этом. Но доходы заведения не позволяли нанять даже достаточного количества официантов. И девушкам, работавшим у него, приходилось несладко. Хотя совсем без работы им было бы еще хуже.

Заниматься счетами Нейтану не хотелось, поэтому он спустился вниз, чтобы покурить и подышать свежим воздухом. Еще чаще он думал о том, чтобы продать ресторан вовсе. Владелец появлялся здесь редко, пуская и без того упадочный бизнес на самотек. Это место досталось ему от отца. Двадцать лет назад заведение было модным и популярным у молодежи, но сейчас сюда заходили крайне редко. Его можно было бы превратить во что-то более актуальное, но Нейтан не хотел этим заниматься. Полгода назад старый управляющий решил уйти, и хозяину пришлось самому контролировать работу предприятия. Да, идея продать ресторан была просто отличной, но у него был серьезный повод этого не делать.

В зале уже не было никого, кроме худенькой официантки с коротко подстриженными ярко-рыжими волосами и большими каре-зелеными, наивно смотрящими на мир, глазами. Она сосредоточенно мыла пол и тихонько напевала популярную композицию. Ее звали Эйвери Филипс, и она приехала сюда из маленького городка на севере вместе со своими друзьями.

Девушка нравилась Нейтану. По правде говоря, в основном он заходил сюда последнюю пару месяцев, чтобы выпить с ней после смены и послушать рассказы о времени, проведенном в Валдааре.

– Вы уже закрываетесь? – шутливо спросил он, бесшумно подойдя к работнице.

Эйвери, вздрогнув, оглянулась.

– Сэр, вы меня напугали! Я не думала, что кто-то здесь еще остался.

– Искуплю свою вину, – тихо произнес он. – Бросай швабру, пойдем, прогуляемся немного!

В Голубой Месяц темнело рано. Время стояло позднее, и безлюдную улицу уже освещали немногочисленные фонари. Нейтан достал самокрутку, раскурил и передал Эйвери.

– Будешь?

Девушка застыла в нерешительности.

– Ты не куришь такое? – усмехнувшись, спросил он.

– Только такое и курю! А вдруг вы меня уволите за ненадлежащее поведение?

– Тогда тебе придется со мной еще и выпить, чтобы загладить сей аморальный факт твоей биографии! А уволю я тебя, если не уберешь официозный тон. Начальник я никой, и уважать меня за это не стоит. К тому же, мы с тобой давно знакомы!

– А что делать с разницей в возрасте?

– Не брать в расчет, пожалуй! – развел руками Нейтан. – У нас этой разницы меньше десяти лет. Я даже в отцы тебе не сгожусь. Хватит выделываться, на вот, покури лучше.

Эйвери крепко затянулась и через несколько мгновений с наслаждение выдохнула облако дыма.

– Юг Атарии?

– Нет. Мне знакомый привез из Таттаренара, или…

– Именно! Тебя надули, босс. Но, нужно отметить, что эта тоже хороша!

Они докончили в тишине, и зашли в теплое помещение ресторана. Нейтан разлил по олд-фэшенам керинейскую дубовую настойку, кинул по паре кубиков льда и протянул один из бокалов девушке.

– У тебя какие-то проблемы? Никогда не видела, чтобы ты курил что-то кроме сигарет.

– Я устал! – утомленно ответил шеф. – Не физически, морально. Не хочу выглядеть перед тобой тряпкой, поэтому героически буду молчать о неприятностях. Лучше ты расскажи что-нибудь интересное. Твои истории меня здорово занимают!

– Прости, но у меня сегодня нет на это не сил, не желания. Давай просто допьем и разойдемся.

– Включи тогда хотя бы музыку, а то сидим как на похоронах.

Эйвери подошла к электрофону, поставила пластинку Марти Саймонс «Танцующие в темноте» и пощелкала переключателем.

– Нейт, эта старая рухлядь снова не пашет.

– Ох, жалко. Ну, оставь ее! Я потом что-нибудь придумаю.

Разговор не клеился, музыка умерла, поэтому они сели на диван за столиком и начали заниматься своими делами. Подсознание каждого, чуть подверженное воздействию выкуренного, подсказывало разуму, что для слов сейчас не время. Нейтан прихватил с собой бутылку и периодически подливал себе в стремительно опустошаемый стакан, а Эйвери отвернулась к окну и смотрела на пустую улицу. Через какое-то время она внезапно запела негромко:

 
   Я не могу обо всем говорить лишь тебе
   И целовать лишь тебя одного не могу
   Но я могу обещать, что танец свой в темноте
   Я для тебя одного приберегу
   И бесконечен полет, и пустота в голове
   И моя доля – для всех танцевать напоказ
   Это призванье мое – они золотом платят мне
   С тебя же отдельная плата – свет твоих глаз
 

Нейтан отставил недопитую настойку и с удивлением посмотрел на свою подругу. Эйвери тем временем продолжала, уже во весь голос:

 
   И каждый хочет меня своею сделать женой
   И каждый дарит мне все, что я захочу
   Но кто бы поменялся своим местом со мной
   Я за внимание своею свободой плачу
   Ты, без сомнений, увяз в моей красоте
   Боишься, что меня кто-то другой украдет
   Но я могу обещать, что танцевать в темноте
   Мы будем вместе, пока ночь не пройдет
 

– У тебя шикарный вокал, – начальник с одобрением похлопал ее по плечу. – Я готов поклясться, что ты поешь намного глубже и чувственнее, чем прима Саймонс. Почему бы тебе не занятья пением профессионально?

Сейчас он ощущал, что в стихах был какой-то скрытый подтекст. Может быть, автор и сама не знала, что он там есть. Но Нейтану казалось, что эта песня была придумана лишь для того, чтобы он услышал ее в этот вечер и что-то понял. Но что именно он должен был понять, все как-то ускользало от восприятия, а просить Эйвери спеть ее снова мужчина не захотел, так как, по его мнению, это выглядело бы странно.

– Судьба никогда не давала мне не единого шанса продемонстрировать свои таланты в нужный момент. Я не знаю, как объяснить это иначе. Иногда я думаю, что вот все мои друзья чего-то добились. А я сижу здесь и не представляю, что мне делать дальше. И нужно ли вообще что-то делать. Мне просто не везет, наверное. Насколько я жалко выгляжу, когда говорю все это?

– Ты выглядишь абсолютно нормально! Просто у нас сегодня вечер печали по нереализованным амбициям. На самом деле, в твоем возрасте многие не знают, что делать и куда идти. И, жизнь выведет тебя на нужную тропинку, я уверен. Просто доверься ей! У тебя еще все впереди. Если ты размышляешь об этом, то ответ сам тебя найдет.