Текст книги "Новый мир (СИ)"

Автор книги: Лена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– О, круто! – обрадовался Майкл, не уловив иронии. – Надо будет с ней замутить.

Ингрид, не сдержавшись, фыркнула: она-то поняла, что я имел в виду Нику, шансы на роман с которой не то, что нулевые, а вообще отрицательные. Но Майкл вновь неправильно всё понял: он решил, что Ингрид обиделась из-за того, что он не обращает на неё внимания.

– О, ослепительные красотки поджидают меня уже в корабле, – подмигнул он девушке, в то время как я заводил двигатели. – Позвольте узнать, что вы делаете сегодня вечером?

– Если ты сию же минуту не заткнешься, Майк, то сегодня вечером я буду хоронить твой холодный трупик. – Ингрид умела за себя постоять.

– Ну зачем же так жестоко? – трикстер наигранно оскорбился. – А может, у меня к тебе любовь с первого взгляда?

– Не отвяжешься, у тебя будет черепная травма с первого удара, – парировала Ингрид.

– Может, черепно-мозговая?

– Не, мозгом здесь и не пахнет. Локи, где ты раскопал такого приставучего идиота?

– А я его и не раскапывал. Он сам ко мне пристал. Мой артефакт ему, видите ли, приглянулся.

– Подумаешь, артефакт! – беззаботно отмахнулся Майкл. – Всю жизнь мне теперь припоминать будешь? И вообще, ты сам виноват. Нечего быть таким раззявой. Не злись, не злись, я пошутил! – затараторил парень, поймав мой тяжелый взгляд. – Надо смотреть на жизнь позитивно. Если бы я не украл у тебя артефакт, у тебя никогда не появилось бы такого надежного и преданного друга!

«Может, оно было бы и к лучшему!» – устало подумал я, но вслух этой мысли не высказал, чтобы не обижать товарища.

В течение всего полета Майкл утомлял нас с Ингрид своей бессмысленной болтовней. Мы по возможности отмалчивались, понимая, что любые наши реплики подтолкнут трикстера продолжать разговор. Я решил, что по прибытии на Цереру попрошу Нику запереть Майкла в какой-нибудь камере, где никого не будет. Ведь этот неугомонный трикстер способен, наверное, довести даже красноволосую ведьму, никогда не испытывающую эмоций.

========== Предатель ==========

После того, как Майкл был доставлен на Цереру, жизнь на космической станции стала куда более размеренной и однообразной, чем прежде. Ничего глобального и удивительного не происходило, и новый день процентов на девяносто повторял предыдущий.

Рэй почти не вылезал из своей лаборатории, Ингрид нянчилась с Джаредом, Ника изучала Майкла и всё никак не могла докопаться до истины. Ведьма была убеждена, что если умертвить объект изучения, дело пойдет быстрее, но я строго-настрого запретил ей это делать. Ведь, что бы я там ни говорил насчет того, что Майкл меня раздражает, все-таки он был мне другом. В конце концов, ему всего два года*, и потому его гиперактивность и надоедливость вполне объяснимы и даже простительны.

Ника была недовольна моей позицией, находя её глупой и нерациональной, но была вынуждена с ней мириться: мы работали в одной команде и не могли допустить раскола. «Если мы будем враждовать ещё и между собой, шансы Компьютера на победу увеличатся вдвое, а они у него и так немаленькие!» – говорила Ника. Так что Майкл был жив-здоров, и когда ведьма занималась другими делами, он хаотично носился по станции, заглядывая куда только можно, и даже куда нельзя. Я, поразмыслив немного, отказался от идеи запереть Майкла в тесном отсеке – ребёнка было всё же жаль.

Ричарда и Сьюзен я почти не видел: они явно не горели желанием вливаться в нашу компанию. Мы тоже не стали навязывать им свое общество: Церера большая, места всем хватит. Но если нелюдимость Ричарда я ещё понимал – парень ненавидел меня всеми фибрами души, то поведение Сьюзен несколько настораживало. У неё не было причин враждовать с кем-либо из нас, но она предпочитала держаться в отдалении.

Что касается меня, то я не был занят чем-то конкретным, и потому бесцельно блуждал по станции, заглядывая то к Рэю, то к Ингрид с Джаредом, то к Нике с Майклом, то в медицинский отсек, к матери, которая большую часть времени проводила в бессознательном состоянии. Я подолгу сидел возле её кровати, держал в руках её холодную ладонь, на которой отчетливо проступали синие вены, и шептал слова утешения.

– Всё будет хорошо, всё наладится, мы справимся… – Даже не знаю, кто нуждался в этих словах больше: Фригга или же я сам.

Так прошло чуть больше недели. Однообразные и скучные дни к тому времени успели меня порядком утомить, и я с нетерпением ждал, когда же Рэй или Ника добьются в своих исследованиях каких-нибудь результатов.

И вот однажды это случилось. День прошёл как обычно, а вот поздний вечер, и тем более ночь не обошлись без сюрпризов. Началось всё до ужаса банально, даже описывать неинтересно. Поболтав с Ингрид и Джаредом, я вернулся в жилую каюту, приготовился ко сну и взялся за портативный компьютер, чтобы почитать на ночь что-нибудь доброе и успокаивающее: боевиков, драм и ужасов мне и в повседневной жизни хватало.

Но почитать мне не дали. Едва я только начал вникать в суть рассказа, входная дверь отворилась, и в помещение зашёл Рэй. Ну ладно бы просто зашёл, это бы меня даже не отвлекло: Учёный делил со мной жилую каюту, и за неделю я уже успел привыкнуть к его соседству. Но нет, Рэй завел со мной разговор:

– У меня хорошие новости, Локи. Я приблизился к созданию препарата, который, подчеркну, возможно, нейтрализует действие психотропных веществ и избавит Фриггу от психического расстройства. Мне удалось установить приблизительную формулу лекарства, но она нуждается в доработке. Так или иначе, начало положено: мы на пути к победе.

– Это же просто отлично! – услышав радостную весть, я и думать забыл о книге.

Меня переполнял восторг от того, что мы, наконец, сдвинулись с мертвой точки, и совсем скоро моя мама будет с нами. Возвращение Фригги у меня почему-то стойко ассоциировалось с победой и разрешением всех проблем. Хотя проблемы, конечно, сами собой не решатся, просто ответственность перейдет к моей матери, но и это уже хорошо: Фригга справится не в пример лучше, чем я.

Убаюканный этой мыслью, я и сам не заметил, как заснул, так и не выпустив из рук портативный компьютер.

***

Однако же мой сон продлился недолго: что-то заставило меня пробудиться среди ночи. Повинуясь странному, неведомому чувству, я сел в кровати и попытался сообразить, что случилось. Что-то было не так. Что-то тревожило. Что-то… пугало.

Тьма стояла непроглядная – такая бывает только на космических кораблях и станциях. В космосе ведь нет источников света, не считая далеких звёзд. Но под тонким одеялом, где-то в районе моей груди, мерцало что-то зеленоватое. Нечаянно включился портативный компьютер? Нет, его экран не так светится…

Около тридцати секунд мне понадобилось, чтобы понять, что сверкает артефакт-пересмешник. Наверное, он и заставил меня проснуться, подав моему сознанию энергетический импульс.

Это было сигналом тревоги. Пересмешник хотел меня о чём-то предупредить. Но какая опасность могла угрожать мне здесь, на станции?

Я включил компьютер и посветил монитором в сторону противоположной стены – туда, где стояла кровать Рэя. Учёный мирно спал и явно не представлял собой непосредственной угрозы. Но что же это тогда?

Горький жизненный опыт говорил мне, что Пересмешник никогда не бьёт тревогу впустую. Даже тогда, когда я буквально с ума сходил в Долине Жизни, тревога артефакта была вполне себе обоснованной. Фригга оказалась права – Пересмешник предупреждал о нависшей над нами угрозе. Вот только помогло это слабо, ведь мы бы ни за что на свете не додумались, что угроза идет со стороны умного и вежливого Джареда. А Компьютер ещё и обещал свою помощь… Ну и хитрец!

Пока я размышлял, Пересмешник нагрелся и запульсировал, а я, соответственно, начал паниковать – мы с артефактом как сообщающиеся сосуды, и эмоции одного из нас непременно передаются другому.

«Ну что на этот раз?» – мысленно спрашивал я себя и не мог найти ответа. Здравый смысл подсказывал мне, что наиболее оптимальным решением в этой ситуации будет разбудить Рэя и посоветоваться с ним, но отважиться на такой рискованный шаг было крайне трудно. А вдруг он решит, что все это мои подростковые капризы? С него станется… В итоге я опять окажусь глупым ребёнком, который паникует на пустом месте. Может, стоит подождать, и Пересмешник сам успокоится? Но, с другой стороны, проворонить неведомую угрозу не хотелось тоже. Как же поступить?

«Жду десять минут», – сказал себе я, немного поразмыслив. – «Если за это время артефакт не перестанет мерцать, бужу Рэя».

Эти десять минут тащились, подобно старой черепахе. Очень хотелось надеяться, что тревога случайна и обращаться к Учёному за помощью мне не придётся. Но когда отведенное мною время истекло, Пересмешник сверкал чуть ли не вдвое ярче прежнего. Нужно было решаться.

– Рэй! – чуть дрожащим от волнения и страха голосом позвал я, глядя в темноту. – Рэй!

– В чём дело? – голос Учёного прозвучал на удивление ясно и отчётливо, как будто он и вовсе не спал.

– Я не знаю. У меня с артефактом что-то не то. Обычно, когда он так сверкает, это значит, что грядёт какая-то беда.

– Как давно это началось? – щёлкнул выключатель, и в следующую секунду мне пришлось зажмуриться от непривычно яркого света – Рэй включил лампы.

– Минут пятнадцать назад, – неуверенно пробормотал я, пытаясь привыкнуть к освещению.

– А разбудил меня только сейчас? – мужчина смотрел на меня так, будто я совершил невероятно глупый поступок.

– Я боялся…

– Хватит болтать. Лучше сосредоточься.

– На чём? – что ни говори, а среди ночи трудно соображать, особенно в такой критической обстановке.

Рэй закатил глаза, но всё же снизошел до того, чтобы ответить:

– На Пересмешнике! Тебя мать разве не учила? Ты должен узнать об этой угрозе максимум информации! Используй твою с артефактом связь.

– Да, конечно! – я сам поразился тому, что не додумался до этого сам.

Нужный образ пришёл в голову на удивление быстро. Только я сомкнул веки и нащупал невербальную нить, как ответ уже был готов.

– Лаборатория! – выпалил я, вскакивая с кровати. – Твоя лаборатория, Рэй! Там должно произойти что-то ужасное! Бежим скорее!

Я бросился к выходу, но Ученый ловко поймал меня за руку.

– Эй, притормози. До лаборатории двадцать минут ходу, зачем нам терять время?

– Вот и я о том же! – причина задержки до сих пор оставалась мне не ясна. – Нужно отправляться прямо сейчас.

– Пешком? – мужчина удивлённо изогнул бровь.

Это уже не шло ни в какие ворота.

– Пешком, ясное дело. А есть другой способ добраться до лаборатории?

– Сказал владелец магического артефакта, прошедший пятилетнюю суперподготовку, – саркастично протянул Рэй, скрестив руки.

До меня, наконец, дошло, чего хочет от меня Учёный, и это, признаться, совсем не обрадовало.

– Ты намекаешь на мгновенное перемещение? – боязливо покосившись на Рэя, уточнил я. – Ты, конечно, извини, но я не думаю, что…

– Нет времени думать! Забрось нас в лабораторию. Немедленно!

– Но… – от неожиданности я несколько растерялся.

– Фригга учила тебя этому!

Учить-то учила, но применять навык на занятии и в жизни – это совсем не одно и то же. Мне впервые предстояло осуществить мгновенное перемещение без стороннего контроля матери.

– Ладно, ладно, хорошо! – пасовать перед насмешливо-надменным Рэем мне совсем не хотелось, и потому пришлось рискнуть.

Учёный крепко взял меня за рукав, а я закрыл глаза, пытаясь спешно вспомнить методику мгновенного перемещения, сконцентрировался на конечной цели и… понял, что уже стою у порога лаборатории.

– Получилось! – радостно возвестил я, ещё не успев поглядеть на Рэя.

– У кого получилось, а кому и руку оторвало. – Голос Учёного звучал так привычно и так спокойно, что в первую секунду я подумал, что это какая-то дурацкая шутка, и лишь бросив на мужчину быстрый взгляд, я осознал, что он говорил абсолютно серьезно.

Левая рука Рэя (Учёный держался за меня правой) была оторвана вместе с рукавом пиджака чуть выше локтя. Ужасное, омерзительное зрелище: кусок человеческого мяса, залитый кровью. Но больше всего меня изумило даже не это (к кровавым ранам я уже успел привыкнуть), а то, что мужчина… смеялся.

– Доверился трикстеру-дилетанту, – сквозь смех произнёс Рэй, прижимая рану здоровой рукой. – Как же всё запущенно… Действительно, уж лучше бы пешком пошли. Ты что, ни разу не телепортировался с пассажиром?

– Я и сам-то телепортироваться еле как научился, – смущённо признался я, глядя вертикально вниз.

– Оно и видно. А если бы ты меня совсем угробил?

– Простите. – Это всё, что я мог сказать. От волнения я вновь начал обращаться к Рэю на «вы».

– «Простите!» – не прекращая смеяться, фыркнул Ученый. – Ладно, на дураков, как говорится, не обижаются, а на дураков с артефактами тем более. Проехали. Ты доставил нас на место, и это главное.

– И что теперь будем делать? – я до сих пор не мог оправиться от шока, и мне было сложно заставить себя смотреть на Рэя, который по моей милости остался без руки. – Ждать неведомой катастрофы?

– А чего её ждать? – вот тут голос Учёного стал тихим и донельзя серьёзным. – Уже дождались. Поздравляю вас, коллега, мы опоздали. – Даже насмешка в этой его фразе прозвучала как-то фальшиво.

– В каком смысле? – я бросил на спутника непонимающий взгляд.

– Все мои записи и расчёты исчезли. – Рэй жестом указал мне на опустошённый рабочий стол. – Неделя напряженной работы была потрачена впустую. Формула слишком длинная и сложная для того, чтобы удержать её в голове, так что… начинать придется практически с нуля.

– Но что всё это может значить? – произошедшее просто не укладывалось у меня в голове. Чтобы записи пропали прямо со станции – это было за гранью моих ожиданий.

– Только одно. Кто-то из присутствующих здесь очень не хочет, чтобы Фригга вернулась в строй.

– То есть… Один из нас – предатель? – в такое действительно было сложно поверить.

– Очевидно, – подёрнул плечами Рэй.

– Но ведь это же… дикость! – внутри у меня всё кипело, и чувства рвались наружу. – Когда галактике угрожает Искусственный Интеллект, тут уже не до частных интересов! Сам факт предательства в такой напряженной обстановке невероятен.

– А по мне, так ничего удивительного. – Рэй подавил обреченный вздох. – Ты мало прожил в этом мире и страдаешь нехваткой жизненного опыта. Предатели всегда были, есть и будут, вне зависимости от внешних условий. Невероятно другое – каким образом этот предатель сюда проник? По окончании работы я всегда закрываю лабораторию на ключ и вдобавок ставлю сигнализирующую систему. Если бы кто-то пробрался сюда без моего ведома, пусть это была бы даже сама Ника, сработала бы сирена. Но приборы молчат.

– Приборы… – Одно только это слово натолкнуло меня на мысль. Очень страшную мысль. – Ричард! Но зачем ему…

– А если он уже марионетка Компьютера? – выдвинул предположение заметно взволновавшийся Рэй.

– В таком случае его следующий шаг…

– Фригга! – выдохнули мы в один голос и кинулись к двери.

Медицинский отсек был расположен недалеко от лаборатории, и потому в этот раз мы решили не экспериментировать с мгновенным перемещением, а целиком и полностью положиться на свои ноги: так, конечно, медленнее, но зато надежней и безопасней.

– Локи, про артефакт не забудь! – напомнил мне Рэй, когда мы уже подбежали к медицинскому отсеку. – Возможно, придется сражаться.

Я хмуро кивнул, но про себя подумал, что не смогу всерьёз поднять руку на своего приёмного сына.

Наш расчет оказался верным. Ричард действительно был в медицинском отсеке и в данный момент занимался тем, что при помощи шприца вводил в вену моей матери какую-то жидкость.

– А ну стой, мразь! – эта реплика Учёного шокировала меня больше, чем все события сегодняшней ночи вместе взятые. Это был первый раз на моей памяти, когда Рэй, сам Рэй потерял самообладание и вышел из себя.

– Я тоже очень рад вас видеть, – даже не произнёс, а, скорее, выплюнул Рич, роняя шприц на пол и давя его ногой.

– С кем мы говорим? Бьюсь об заклад, что с безмозглой железкой, которая уже и сюда проникла! – я и в самом деле ни капли не сомневался в том, что угадал. Но, как оказалось, я ошибался:

– О нет, папочка, – прошипел парень, медленно обходя кровать моей матери, чтобы оказаться подальше от нас. – Ты говоришь лично со мной! Я – Ричард!

Яблочно-зелёные глаза ребенка смотрели на меня с такой неподдельной ненавистью, что сомневаться в подлинности его слов не приходилось. Мое сердце пропустило удар, и на какую-то долю секунды я вообще позабыл, что должен дышать. Да, это было трудно понять, и тем более принять. В этот раз моей матери угрожал не Компьютер, а самый обычный человек. Мой приёмный ребёнок.

Комментарий к Предатель

*См. “Трудное время 8: День Расплаты”

========== Кто виноват? ==========

– Почему? – я пытался сделать свой голос суровым и жёстким, но вопрос прозвучал как-то скомкано и даже жалобно. Произошедшее потрясло меня до глубины души, я дрожал всем телом, а на глаза наворачивались непрошеные слёзы. – Я знаю, ты ненавидишь меня, но скажи, причём здесь Фригга? Моя мама… ни в чём не провинилась перед тобой.

– Ты заблуждаешься, Локи. – Вот Ричард, несмотря на свой юный возраст, владел своим голосом в совершенстве: слова прозвучали подчеркнуто спокойно и вкрадчиво.

Мелькнула неуместная мысль, что мальчишка великолепно сыграл бы роль суперзлодея в каком-нибудь фильме-боевике. В боевике… Тор показал Ричарду боевик, снятый в Мидгарде. Наверное, сейчас парень копировал какого-то приглянувшегося ему героя: где бы он ещё научился говорить так колко и пафосно? А какая роль тогда подходит мне? Несчастной жертвы, израненной и загнанной в угол? Ричарду, судя по всему, кажется именно так, несмотря на то, что мы с Рэем намного его сильнее. Жаль, ему не объяснить, что жизнь – это не фильм, продуманный режиссером вплоть до мельчайших деталей. Не фильм, где все идет в строгом соответствии со сценарием. Не фильм, где каждый играет заранее отведенную ему роль.

– Сэм и Кайса погибли по моей вине, я не отрицаю! Мне можешь мстить сколько угодно, но всех остальных оставь в покое, прошу! В твоей трагедии виноват один лишь я.

– Да, я тоже думал так в детстве. – Подросток криво усмехнулся, но всё также продолжал стоять у дальней стены, опасаясь подходить к нам ближе. – А потом понял, что всё намного сложнее, чем казалось мне поначалу. Ты только вершина айсберга. Как ты там себя оправдываешь, не напомнишь? Ах да, тебя вынудили обстоятельства. А что это за обстоятельства, Локи? Твоё задание… А кто отдал тебе такой приказ? По чьей милости ты носился с этим драгоценным диском по галактике? Вот мы и подобрались вплотную к твоей матери.

– То есть теперь ты винишь во всех своих бедах Фриггу? – боль в моём голосе странным образом сочеталась с сарказмом и горькой насмешкой.

– Ты меня не совсем правильно понял. На Фригге тоже свет клином не сходится, хотя ответственности на её плечах, вне всякого сомнения, больше.

– Тогда кто, по твоему разумению, виноват в твоём горе?

– Вы все! – в глазах Ричарда вспыхнула ярость, а голос начал дрожать, как и у меня: подростку с каждой минутой становилось всё труднее и труднее контролировать свои эмоции. – Проблема не в ком-то конкретном, а во всём человечестве! Вы примитивны и алчны! У вас совсем не в порядке с головой, если вы готовы убивать людей из-за какого-то диска! Да на свете нет ничего ценнее человеческой жизни, но вам этого не понять! Вы воюете за какие-то иллюзорные, эфемерные и никому не нужные ценности!

– Мы воюем за мир, Ричард, – тихо возразил я.

– «Воюем за мир»? – ехидно процитировал парень. – Какая потрясающая игра слов, изумительно передающая суть работы Агентов Света! Слышали когда-нибудь шутку: «Тут и скорая прикатила, семерых передавила?» Так вот это про вас! А за рулём этой скорой, ясное дело, Фригга, потому и спрос с неё двойной!

– Моя мама была бы рада не воевать, но что она может сделать, если наш мир так устроен?

– В том-то и беда, что она ничего сделать не сможет, как и любой из нас. Потому что наш мир так устроен. Но это служит сигналом к тому, что сам мир нужно менять.

– И давно ты переметнулся на сторону врага? – после этой реплики Ричарда мне всё сразу стало ясно.

– Искусственный Интеллект принесёт в нашу галактику мир и порядок.

– Нет, Рич, ты не понимаешь… – я смотрел в пылающие гневом глаза подростка и осознавал, что при всём желании не сумею его образумить. Сила его эмоций слишком велика.

– Я понимаю, что наш мир давно уже катится ко всем чертям! – парень выкрикнул это так громко, что я на краткий миг непроизвольно приложил руки к ушам. – Оглянись вокруг, Локи! Скажи, чего можно ждать от простых людей, если даже самые мудрые и сильные из вас ведут себя, словно малые дети? Я серьезно! Фригга и Ника похожи на двух сестер-малолеток, которые никак не могут поделить свои игрушки! Фригга – хорошая девочка, готовая заботиться о фарфоровых куклах и плюшевых мишках; Ника – злая, она любит вспарывать игрушкам брюхо. Хорошая девочка негодует: «Разве можно так делать?» и пытается отобрать у плохой игрушки, пока та не успела нанести им непоправимый вред. Но плохая девочка не сдается, в результате чего завязывается драка, в которой многие игрушки непременно будут порваны и разбиты. И горькие слёзы хорошей девочки уже ничего не изменят!

– Мне понятен твой гнев, Рич, но и ты пойми: то, что предлагает Компьютер – это не выход.

– А какую альтернативу можешь предложить ты сам? Может быть ты, Локи Лафейсон, щёлкнешь пальцами и сделаешь так, чтобы люди прекратили убивать друг друга? Молчишь? То-то и оно! А Компьютер реально может нас спасти, так почему бы не принять его помощь? Он избавит нас от всех проблем современного общества!

– Ага, и от самого нашего современного общества заодно, – вступил в дискуссию Рэй.

– Если его структура прогнила изнутри, значит нужно сносить до основания и строить новое! – стоял на своем ребёнок.

– Рич, ты же всегда был за свободу! – прибегнул я к последнему аргументу. – И мы все за свободу тоже. Программа хочет лишить нас её.

– Потому что право на свободу нужно заслужить, – сквозь зубы прошипел Ричард. – Вы слишком глупы и жестоки для неё, так и поделом вам! Ты сам требовал от меня беспрекословного подчинения, считая, что так будет лучше для меня, помнишь, Локи? А теперь, когда Компьютер, который гораздо мудрее и правильнее всех вас вместе взятых, требует от тебя того же, ты против?

– Да, я против. И меня удивляет, почему ты за. Передо мной ты же не склонился.

– Единый Галактический Компьютер внушает куда больше доверия, чем ты.

– Это ещё почему?

– Хотя бы потому, что из-за Искусственного Интеллекта ещё никто не погиб!

Я хотел ответить что-то резкое, но Рэй остановил меня жестом руки и произнёс:

– Хватит. Драматичная сцена и так слишком затянулась. Мы не в театре, и у нас работы по горло.

– Согласна. – Между мной и Рэем появилась Ника. Вот уж кто настоящий мастер мгновенных перемещений. – Ричард, отныне ты арестован. Сопротивление бесполезно. Ты ничего не сделаешь против нас троих. Я препровожу тебя в камеру, из которой тебе не выбраться, несмотря на твой врожденный дар управлять техникой. И ещё, ты будешь подвергнут пыткам. Твоё сознание от меня скрыто. Вероятно, Компьютер позаботился об этом. Но я всё равно выбью из тебя нужную нам информацию.

– Ты конкретно попал, парень, – криво усмехнулся Рэй. – Уж что-что, а это Ника делать умеет.

Прежде чем исчезнуть вместе с ведьмой, Рич успел обвести всех нас взглядом, полным обиды, презрения и боли.

***

Секунда, и вот мы с Рэем уже одни, не считая лежащей без чувств Фригги.

– Надо взять на анализ её кровь и понять, какую именно гадость вколол ей Ричард, – произнёс Учёный и тут же принялся за дело.

– Надеюсь, это не нанесло ей серьёзного вреда, – вполголоса проговорил я, присев на свободный стул. Эмоции всё ещё бурлили, и мне было сложно говорить.

– Надежда умирает последней. – Судя по тону, мужчина отнесся к моему заявлению крайне скептично. – Но, по крайней мере, это будет хорошим уроком для тебя.

– А причем здесь я? – это заявление ввело меня в ещё большую степень замешательства.

– Причем здесь ты? – вкрадчиво переспросил мужчина, бросив на меня мимолетный, но пристальный взгляд. – То есть ты даже не понял, что всё это случилось по твоей вине?

– По моей вине? – это уже ни в какие ворота не лезло. – Да Ричарда удалось поймать с поличным только лишь потому, что я проснулся и поднял тревогу!

– Верно. Но если бы ты не тянул кота за хвост и начал действовать сразу же, не выжидая, мы бы успели не только поймать Ричарда, но и помешать его грязному делу. А так, своё задание мальчишка выполнил, и неизвестно ещё, чем именно нам это аукнется. Было бы у тебя побольше мозгов, и мои исследования не пришлось бы восстанавливать! А теперь, благодаря тебе, исцеление Фригги переносится на неизвестное время… И это ещё в лучшем случае!

– А знаешь, почему я мешкал?! – эмоции достигли своего апогея, и я почти не следил за тем, что говорю. – Я боялся тебя, Рэй! Боялся, что ты будешь издеваться над моей тревогой, боялся, что ты не поймешь! Скажешь, мои страхи были безосновательны? А сколько раз ты насмехался надо мной, когда я совершал ошибки? Конечно, мне не хотелось становиться твоей жертвой вновь! И если ты ждёшь от меня адекватной реакции, сам научись вести себя нормально!

После этой своей реплики я ждал всего, чего угодно: искреннего раскаянья, ответной тирады, ледяного и презрительного взгляда, даже магического воздействия. Но Рэй сделал то, чего я не ждал никак: он добродушно и снисходительно рассмеялся.

– Да… какой же ты ещё, в сущности, ребёнок. Готов запороть задание, лишь бы над ним не посмеялись.

И эта его раскованная весёлость взбесила меня еще сильнее. Я понял, что больше не намерен терпеть к себе подобное отношение со стороны Рэя, будь он хоть трижды бывший лидер «Чёрного Квадрата».

– Если не хочешь уважать меня по-хорошему, я заставлю тебя это сделать! – выкрикнул я, мечтая лишь об одном: чтобы Рэй перестал хохотать и взглянул на меня серьёзно. – Ты совсем забыл, что перед тобой владелец магического артефакта – человек, стоящий на уровень выше тебя! С тех пор, как Пересмешник признал во мне хозяина, моя мощь стала соизмерима с силами Фригги и Ники. Смотри!

Я вновь запустил «демонстрацию», как и при первой стычке с Ричардом. Медицинский отсек озарился сиянием моего артефакта, я чувствовал, что сейчас выгляжу грозно и устрашающе. А вот Рэй этого, к сожалению, не уловил.

– Браво! Браво! – Учёный смеялся и хлопал в ладоши, как будто перед ним выступал цирковой клоун. – Да, что и говорить, не по возрасту тебе эта игрушка. Ох, как не по возрасту. Неужели ты и в самом деле думаешь, что сможешь меня одолеть при помощи своего артефакта? Нет, Пересмешник тебе, безусловно, поможет, но вот мозгов не заменит, и в этом твоя главная беда. А если выражаться точнее, наша общая беда. Ведь мы с тобой, как ни крути, в одной команде. Нам сейчас не до междоусобных разборок.

– Согласен, – дав накопившемуся гневу выход, я почти успокоился. Хотя насмешливость Рэя всё же глубоко ранила.

– Забавно смотреть на тебя, Локи. – Странно, но голос Рэя ни капли не соответствовал его словам: в нём звучала глубокая и неподдельная печаль. «Больно смотреть на тебя, Локи», – так нужно было воспринимать эту фразу.

– В каком смысле? – тихо спросил я, когда Учёный, закончив работу, присел рядом со мной.

– Ты думаешь, я не вижу, какими глазами ты на меня смотришь? – Рэй попытался было усмехнуться, но даже его насмешка получилась немыслимо горькой.

– И какими же? – мне и в самом деле было интересно. Никогда не замечал за собой, что гляжу на Рэя как-то по-особенному.

– Ты смотришь на меня, как на отца. Когда я работал в лаборатории, ты часто ко мне заглядывал. Куда чаще, чем к Нике и даже к твоей девчонке Ингрид. И не просто заглядывал. Ты часами сидел возле меня и смотрел… Может, ты и сам не до конца это осознаешь, но ты пытаешься проецировать мою любовь к Фригге на себя и совершаешь ошибку! Ты ждешь от меня чего-то… Ждешь душевного тепла и моральной поддержки, которых тебе в свете последних событий так сильно не хватает. А я не могу тебе этого дать, потому что не умею. Я всегда жил во зле и жестокости и никогда не сталкивался ни с чем подобным. Чтобы кто-то ждал от меня каких-то светлых чувств… Это же просто смешно, в конце концов. И эта твоя «внезапная» вспышка гнева… Я ждал её, Локи, я её очень долго ждал. Ведь я не оправдываю возложенных на меня надежд, оттого ты и злишься. Ты сам себе выдумал, что я должен тебе сострадать и о тебе заботиться, как это делала Фригга, а теперь возмущаешься, потому что с моей стороны этого нет. Но я не подписывался на должность мудрого старшего товарища, который всегда поможет. Я понимаю, тебе нужен кто-то в таком роде, но это не я. Я не смогу заменить тебе маму, Локи, ты уж… пойми. – На какую-то секунду мне показалось, что изначально Учёный хотел сказать «прости», но резко передумал, решив, что извиняться передо мной – это чересчур. – Я могу мастерски притворяться, что очень о тебе беспокоюсь, но подумай, нужна ли тебе такая фальшивка?

– Не нужна, – с ходу отрезал я. – Я за честность и прямоту, Рэй, и я ценю, что сейчас ты говоришь со мной откровенно.

– Вот и я думаю, что не нужна. Поэтому прошу тебя, перестань ждать от меня того, чего я не могу дать. Перестань думать, что я заменю тебе Фриггу. Я бы мог заменить её как политического лидера, но как родителя – никогда. Знаешь, мне самому не хватает её любви и тепла. Я чувствую себя замерзшим астероидом, летящим в бескрайнем космосе… А ты ещё ждешь, что я смогу согреть и тебя. Наивно и глупо.

– Я всё понимаю, Рэй, и всегда понимал, что ты за человек, но… у меня больше никого не осталось.

– Не могу ничем помочь. – Мужчине надоело откровенничать, и он вновь перешёл на свой привычный надменно-насмешливый тон.

– А хотел бы? – я по-прежнему оставался серьёзным, и Рэю волей-неволей пришлось вновь сбросить привычную маску беззаботного весельчака.

– Да. Наверное. Хотел бы, – чуть слышно прошептал он на выходе.

– Для меня это уже немало. – Мой голос прозвучал тихо, но отчетливо.

– Ну давай теперь вдвоем разрыдаемся и бросимся друг другу в объятия, как в сопливой мелодраме! – презрительно рассмеялся мужчина.

– Рэй, ну вот зачем ты это делаешь? – осуждающе спросил я.

– Прости. Меня учили скрывать настоящие чувства.

– Это не всегда нужно и правильно. По себе знаю.

– Привычка.

– Понимаю.

Затянулась напряженная пауза. Мы с Рэем сидели возле кровати моей матери и смотрели куда угодно, только не на Фриггу и не друг на друга. Возможно, со стороны это смотрелось комично, вот только нам было совсем не смешно.