Текст книги "Фарги Падающая звезда (СИ)"
Автор книги: Лариса Куницына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)
– У нас таких сведений нет, – возразил Джон. – Другое дело, что в практике полиции Луарвига физическое насилие на допросах – обычное дело. Но лично мне кажется, что Мелис и Билли Джо просто играют в старую полицейскую игру.
– Плохой коп и хороший коп? – уточнила я.
– Именно.
– И что же раскопали эти замечательные ребята?
– Об убийстве Фарги – ничего. Относительно Ночного Купсы тоже немного, хотя едва не носом землю роют. У нас в полиции есть источник, благодаря чему мы имеем доступ к рабочему терминалу Мелиса. Здесь скопированы все файлы по этому делу, – Джон нажал на клавишу на своём пульте. На крайнем слева экране появилось развернутое меню. – Потом посмотрите сами. Я сейчас дам вам только основные пояснения. Первое убийство произошло больше двух месяцев назад, в сороковой день Тигля. Вернее, ночью. Утром того дня Джулий Кларк, мальчишка, работавший в одном из заведений на улице Голубой птицы, был найден за ящиками с мусором возле своего дома. У него было вырвано сердце, а на груди вырезаны какие-то знаки.
– Что за знаки? – насторожился Кристоф.
– Это есть в файлах Мелиса. Пока могу сказать, что ни мне, ни Браю не удалось их расшифровать, хотя он подключил для этого своих экспертов на Острове Мертвецов, а я запрашивал Институт Космической Лингвистики на Земле. Мне сообщили, что такой вид письменности неизвестен официальной науке планет-членов Объединения. Возможно, эта галиматья ничего не значит.
– Посмотрим, – проворчал Кристоф, и по упрямому выражению на его лице я поняла, что он думает иначе.
– Второе убийство произошло через двенадцать дней, в ночь на шестой день Лузма. На обочине Дороги Келха недалеко от портовых складов полицейский патруль обнаружил труп девчонки, зарабатывавшей на жизнь проституцией. То же самое: вырвано сердце и знаки на груди. Те же знаки, что и в первый раз. Я это говорю, потому что после этого они каждый раз менялись. Третье убийство произошло в ночь на двадцатый день Лузма на Старой дороге со стороны Лунна. Была убита дочь дворецкого из дома Мирры Хулст, сестры судовладельца Питера Хулста. Обстоятельства те же, но знаки, как я говорил, другие. Примерно тогда Фарги и упомянул в разговоре с Браем о Перевёрнутой звезде. Четвёртое убийство в сорок третий день Лузма. Старая Дорога со стороны Эйка, той части, что граничит с Портом. Молодой грузчик, возвращавшийся из портового кабачка. После этого у Мелиса хватило ума нанести места убийств на карту города, и он увидел, что трупами кто-то отмечает лучи перевёрнутой пятиконечной звезды. Он нашёл точку предполагаемого пятого убийства и устроил засаду. Эти сведения просочились в прессу. Никто не верил, что убийца решится выйти на засаду, да ещё на центральной автостраде в Старом Луарвиге, где полно народу и постовых андроидов. Но пятое убийство произошло уже через пять дней, на второй день Сэлда. На сей раз был убит сутенёр, пасший там своих девочек. Он просто куда-то отошёл и исчез, а утром его нашли за решеткой вентиляционной системы. Никто ничего не видел. Это случилось восемь дней назад. Вот и всё.
– Значит так, – я смотрела на пять точек, загоревшиеся на карте. – Все убийства были совершены ночью, в разных районах города. Убийца отмечал концы лучей перевёрнутой звезды: левый верхний – Джулий Кларк, нижний – девчонка из Порта, правый верхний – дочь дворецкого, левый крайний – грузчик и правый крайний – сутенёр. Звезда словно вычерчена по линейке. При этом все жертвы сравнительно молоды. Верно?
– Самый старший – двадцать три года по земным меркам.
– Все из низов общества.
– Точно, в просторечии – отбросы.
– Все убийства произошли возле дороги или на проезжей улице. Возможно, убийца был на машине. А, может, он перевозил жертвы в нужные места?
– Возможно, но судя по обилию крови, убивал он их на том месте, где их находили.
– Убить так девушек – ладно, но грузчика…
– Он был хорошо «нагружен», – пояснил Джон. – Говорю же, возвращался из кабака. Но в любом случае, это мог быть «удав».
– Удав?
– Есть такие мутанты, – объяснил Брай. – Они парализуют жертву взглядом, а потом делают с ней, что захотят. По крайней мере, Мелис ищет такого. Сутенёр был трезв и не робкого десятка. К тому же с пушкой в кармане.
– Я хочу посмотреть на знаки.
– Посмотришь. У тебя впереди целый день. База данных в полном вашем распоряжении, а Джерри охотно составит вам компанию. Мне же нужно заняться вашими документами и легендой.
– Зачем нам легенда? – Кристоф перевёл удивлённый взгляд с карты на Джона.
– Ты собираешься объявлять на каждом шагу, что ты археолог с Рокнара?
– Я никому ничего не собираюсь объявлять. А если кто поинтересуется, то они узнают, что я бродяга Ближнего Космоса. И это будет соответствовать действительности.
– А ты? – Джон посмотрел на меня.
– Меня мой имидж устраивает. До сих пор он не мешал мне в моих изысканиях.
– Хорошо. Но карту Галактбанка ты оставишь здесь. Я дам тебе другую, с ограниченным количеством нулей. Скажем, с тремя.
– Я буду чувствовать себя стеснённо.
– Ничего. Она будет постоянно пополняться, а если разово потребуется большая сумма, ты её получишь без задержки. Честно говоря, и сумма с тремя нулями – это уже риск при любителях почистить чужой счёт.
– Ладно, – без особого желания согласилась я.
– Компьютерное оснащение? – повернулся ко мне Брай.
– У меня всё с собой.
– А мне планшет с объёмной памятью, – произнёс Кристоф, – и камеру в браслет.
Брай кивнул.
– Оружие? – спросил Джерри.
– У меня есть меч, – ответил Кристоф. – Больше мне ничего не нужно.
– Тоже работаешь руками? – вздохнул тот. – А ты?
– У меня есть лучевой клинок и «оленебой». Я буду благодарна, если ты подыщешь мне энергокристалл для подзарядки.
– Сделаю.
– И ещё, когда-то у меня был удобный пояс с пенальчиками, а в них масса полезных вещей: аптечка, взрывчатка, дымовые шашки.
– Джентльменский набор? Я подберу унифицированный комплект.
– Ну, а одежду смените вечером. Теперь можно вернуться к файлам Мелиса.
– Одежду? – переспросила я ошарашено.
– Ты что, полагала, что мы позволим тебе разгуливать по Эйку в костюме за три тысячи кредов от лучшего модельера Рокнара? – уточнил Джерри. – Милая, я тоже обожаю дорогие шмотки, но вынужден ходить в кожаных штанах и не мыться неделями. Зато я жив.
– Но Фарги…
– Фарги мог свернуть шею кому угодно одним взглядом. И иногда делал это. И в Луарвиге об этом знали. Поэтому он и мог позволить себе пропагандировать бело-голубую гамму. Но последнее время и он отказался от этого. Так что не дури. В его шкафах полно убойных тряпок на все случаи жизни, в которые он наряжал своих натурщиц. Либо ты выйдешь в город в подходящем наряде, либо не выйдешь вообще.
Взгляд голубых глаз Джерри был холоден и непреклонен.
– Надеюсь, стричься мне не придётся, – пробормотала я и, подтянув к себе пульт, развернула на экране первый файл из досье Мелиса.
Глава 11. Ночь в портовом городе
Над Луарвигом снова нависла ночь. Мы медленно двигались по запутанному лабиринту портовых складов. Джерри взялся проводить нас до дороги Келха и теперь с сумрачным видом сидел за рулем «Огненной стрелы». Наверно для Джона было большой жертвой уступить нам свой спидер, и более всего его беспокоила не сама машина, а корпус, покрытый росписью, – один из немногих автографов Фарги, существующих в единственном экземпляре. Но Джон даже не заикнулся о том, чтоб мы постарались не поцарапать его сокровище. Он только сказал, что «Стрела» – это наиболее подходящий вид транспорта в такой ситуации.
Кристоф сидел рядом со мной, задумчиво постукивая пальцами по борту машины. Открытие, которое мы сделали сегодня днём, во многом изменило наш взгляд на эту историю, и, по меньшей мере, накрепко связало гибель Фарги с убийствами в Луарвиге. Нам достаточно было одного взгляда на знаки, которые Ночной Купса вырезал на груди у своих жертв, чтоб понять, что они того же происхождения, что и руны на серебряной двери хранилища. Если никто на всей планете не мог расшифровать странные знаки, то понятно, что послание было адресовано одному единственному человеку, для которого эта тайнопись была родным языком. Когда мы поделились этой идеей с Джоном, он сказал, что в таком случае понятно, почему первые два послания были одинаковыми. После убийства Джулия Кларка полиция держала в тайне найденные на его груди кровавые руны, но после второго убийства, не добившись расшифровки, передала рисунок прессе в надежде, что найдётся кто-то, кто сможет его расшифровать. Таким образом, послание дошло до адресата, и Фарги, понявший его смысл, взялся за дело, пометив начало своего пути жутковатым номером первым. Я с дрожью вспоминала шесть сочащихся кровью царапин на его плече. Это мог быть отголосок давней стычки со злом, а, может, символ чего-то, что он почувствовал и узнал.
Кристоф не мог сказать точно, где именно на двери расположена надпись, которую ему перевёл когда-то Фарги. Да и перевод мог оказаться не дословным. Но это было единственным ключом к тайным письменам на человеческих телах, оставленных противником Фарги. Первые, скорее всего, были вызовом, но остальные? Нам нужно было это знать. Брай сказал, что попробует найти ключ к этой письменности, но особого энтузиазма в его голосе я не услышала.
Теперь в полной тишине мы ехали по узким проходам между ржавыми коробками заброшенных ангаров и бесконечными бетонными стенами ограждений действующих складов. Над нашими головами время от времени проплывали тяжёлые мосты кранов и поблескивающие разноцветными огоньками эстакады. Джерри холодно смотрел на дорогу впереди.
Он изменился до неузнаваемости, снова надев личину Джера Пустынного Льва. Жёсткие ремни, стягивающие его торс и плечи, придавали ему вид варвара, лицо словно окаменело, а глаза, казавшиеся теперь ещё больше, не отражали ни одной мысли, кроме звериной настороженности. Рассеянный свет звёзд и огней подсвечивал его светлые волосы, уложенные пышной гривой, и поблескивал на металлических заклёпках кожаных наручей.
Наверно только потому, что я смотрела на его руки, я поняла, что что-то произошло. Одна его рука плавно соскользнула с руля и легла на рычаг тормоза. «Стрела» постепенно сбавила ход и остановилась. Джер медленно повёл головой, словно прислушиваясь. Между его бровями появилась глубокая тревожная складка, но глаза по-прежнему оставались похожими на кусочки прозрачного льда. Мягким неуловимым движением он перескочил через бортик спидера и оказался на дороге. Длинное лезвие меча бесшумно выскользнуло из ножен.
– Что случилось? – спросил Кристоф, выйдя из машины и доставая Экскалибур.
– Пока ничего, – тихо ответил Джер.– У них только ножи, и их шестеро… Оставайся здесь и будь настороже.
Он медленно двинулся по тёмному проходу туда, где нависала платформа передвижной эстакады, под которой тьма сгущалась до черноты.
– Всего шестеро, – хмыкнул Кристоф и убрал эфес обратно в карман.
Он отошёл назад, прикрывая спидер с другой стороны. Я привстала, глядя туда, куда шёл Джер. Его уже трудно было различить в темноте, и я пожалела, что не надела на глаза инфракрасные преобразовательные линзы. Лезть теперь за ними в сумку было глупо, тем более что шаги Джера на мгновение стихли, а потом он направился обратно. Я уже видела его смутный силуэт впереди, как вдруг заметила какое-то движение. Серая расплывчатая фигура на мгновение заслонила его от меня, а сзади, за его левым плечом мелькнула другая. Я напряглась, готовая броситься на помощь, но Джер уже легко уклонился от направленного на него удара. Потом, не глядя, ткнул мечом назад-вверх, и блеснувшее лезвие вонзилось в лицо нападавшему сзади. Раздался вопль. Джер рванул меч и эфесом ударил противника впереди. Тот согнулся и тут же клинок вошёл ему сзади в шею.
За моей спиной раздалось рычание и, обернувшись, я увидела огромного хрипящего малгийца, похожего на разумную гориллу. Он тряс обрубком руки и скалил жёлтые зубы, глядя на Кристофа. Тот стоял спиной к стене, и на него надвигалось нечто странное, закутанное в чёрный балахон с капюшоном, подсвеченным изнутри красной лампой. Продолжения мне увидеть было не суждено. Краем глаза я уловила движение у стены за бортом машины и прыгнула туда, сбив ещё одного нападавшего ударом в грудь. Он отшатнулся назад, и в тот же миг над моей головой что-то блеснуло. Я инстинктивно нагнулась и присела. Послышался стон, и рядом со мной упал человек в грязных лохмотьях. Он всё ещё сжимал в занесённой руке длинный нож, но на его лице отразилось удивление, а из груди торчали поблескивающие лучи остро заточенной звёздочки сюрикена. Я хотела приподняться, но тут же услышала злобное рычание Джера:
– Вниз!
Я нагнулась ещё ниже, и над моей головой что-то просвистело. Потом в переулке раздались шаги убегающего человека. Вслед ему ударили с лёгким свистом импульсные разряды, с коротким грохотом взрывающие небольшие участки бетонной стены.
– Ушёл! – рявкнул Джер, подбежав ко мне, и я отважилась, наконец, распрямиться.
Пустынный Лев с яростью смотрел на меня.
– Почему ты не убила этого ублюдка сразу! У тебя же есть бластер!
– Почему я его не убила? – ошарашено спросила я.
Джер издал короткое рычание, и устало опустился на подножку спидера.
– Ну, конечно… Как я забыл! Первый закон робототехники.
Первым законом робототехники с иронией называли обязательное психокодирование, не позволяющее звездолётчикам Земли убивать мыслящих существ. Судя по всему, Джер ждал от меня, что я пристрелю напавших на меня бандитов, но мне это даже не пришло в голову. Я посмотрела на труп с сюрикеном в груди.
– Тебя что, не кодировали? – растерянно спросила я.
– Агентов моего класса не кодируют. И не смотри на меня так! Это Джон и Брай, общаясь с хорошими парнями из нашего департамента, могут держаться в рамках правил, а я живу в гадюшнике и, если я не убью, то убьют меня!
– Да я тебя не осуждаю, – пробормотала я, хотя и не вполне искренне. – Просто Фарги говорил мне, что ты создаёшь свой образ, беря на себя ответственность за чужие преступления и иногда устраивая спектакли с массовой резнёй биороботов.
– Что ещё он мог сказать члену Высшего Совета Космоплавания Объединения Галактики? Но могу тебя успокоить, пределов необходимой обороны я не нарушаю.
– Перестань оправдываться, – подошёл к нему Кристоф, вытирая окровавленный клинок Экскалибура тряпкой, видимо оторванной от чёрной хламиды убитого. – Ты – представитель правосудия, но правосудие может быть гуманным, потому что имеет дело с безоружным пленником, а ты сталкиваешься с вооруженными бандитами.
– Почему ты его не убил? – тихо спросил Джер. – Он был рядом с тобой. Поэтому я и не мог выстрелить сам. Боялся задеть тебя.
– Я не успел. Этот чертов малгиец вцепился в меня когтями.
– Ты его пожалел, – вздохнул Джер, снова на какое-то мгновение превращаясь в Джерри Торранса. – Потому что это был глупый мальчишка, и он был напуган. Я тоже не люблю убивать детей, но завтра этот мальчишка перережет глотку старику или разобьет череп ребёнку. Мы не можем их исправить. У нас нет для этого ни времени, ни сил. Но самое плохое, что он видел меня и видел вас. И скоро кое-кто узнает, что вы связаны с Джером Пустынным Львом. Если это дойдёт до Мелиса, прибавится ещё один охотник за вашими скальпами.
– Ты думаешь, что он нас разглядел? – спросила я.
– Прежде чем напасть, они какое-то время следили за нами. Эти крысы отлично видят в темноте, а здесь не так уж темно.
– Мне очень жаль, что так вышло, – произнёс Кристоф.
– Мне тоже, хотя… Так оно и должно было быть. Я ведь очень долго не мог научиться драться с каждым врагом насмерть. Мне всегда жаль поверженных, но Фарги часто говорил: «Кто милосерден к злодеям, тот становится злодеем к милосердным». Если б я его послушал, у скольких людей появился бы шанс выжить! Ладно, поехали.
– Ты оставишь свой сюрикен здесь? – спросил Кристоф, указав на труп у наших ног.
– Я должен поддерживать свой имидж, – невесело усмехнулся Джер. – К тому же, если этот крысёнок не проболтается, то выйдет, что я один прикончил пятерых. Неплохая реклама моих способностей.
Он запрыгнул обратно на сидение, а Кристоф открыл дверцу, пропуская меня вперёд. Мы снова двинулись по тёмному лабиринту Порта, и я со смятением размышляла, готова ли я к новому испытанию. Мне и в голову не приходило, что у авантюрно-героической деятельности группы особого назначения на Киоте есть и такая жуткая сторона. Мне нелегко было раньше воспринимать всерьёз вечно голодного Джерри, таскающегося по всему дому со стаканом виски и по любому поводу залезающего под душ. Это был забавный, улыбчивый красавчик-блондин с голубыми, как у куклы Барби, глазами, и мне даже в голову не приходило, что его меч, которым он так красиво орудовал на тренировках, часто купается в живой крови. Но это открытие меня не смутило. Я любила Джерри, он был хорошим парнем и настоящим бойцом, и он жил по правилам, царившим в этом ужасном мире. Однако сама я совсем не была уверена, что смогу принять их. Старый и неоконченный спор о том, нужно ли приспосабливаться к новым жёстким условиям игры или имеет смысл отстаивать право оставаться собой, снова всплыл в моей памяти. И снова это были не абстрактные рассуждения. Тогда я спорила с другом, который мог оказаться врагом. Теперь, похоже, придётся спорить с обстоятельствами, диктующими условия игры.
– Дорога Келха, – объявил Джерри, выводя машину из мрачного тоннеля под заброшенной грузовой площадкой для маломерных звездолётов. Впереди лежала широкая серая лента шоссе, по обеим сторонам которой стояли хижины, построенные из упаковочных панелей или просто переделанные из старых контейнеров. – Посмотрите на браслеты. Сейчас вы возле самого конца дороги. Поедете по ней до Портовой и свернёте направо. Доехав до Старой дороги, снова направо до первой улицы, идущей в глубину Эйка, а там руководствуйтесь картой, ваша цель – Квартал Голубой птицы. Будьте осторожны и держите связь на бело-голубой волне. Полицейские рации не поднимаются выше красной, так что нас никто не услышит, но на всякий случай пользуйтесь кодами, которые вам предложил Брай. В крайнем случае, сойдёт за молитву или бред сумасшедшего.
Он улыбнулся и выпрыгнул из кабины на дорогу.
– Не рискуйте, если можно не рисковать. И берегите себя!
– Ты пойдёшь назад пешком? – обеспокоенно спросила я, оглядываясь в сторону тёмного туннеля. Это было само собой разумеющимся, но сейчас эта мысль показалась мне дикой.
– Не беспокойся обо мне. Стоять здесь для меня опаснее, чем быть там. Но через полчаса я приму душ и залезу под одеяло в доме Фарги. И если я не смогу уснуть, то только потому, что буду беспокоиться о вас. Для меня ваши жизни стоят больше сотни жизней швали, с которой вы столкнётесь. Подумайте об этом, пока будете добираться до Эйка. Удачи!
Я смотрела, как он уходит в темноту, и на душе у меня было тоскливо. Я всё равно боялась за него, и немного ему завидовала. Нет, не немного. Он возвращался к Джону и Браю в уютный, светлый и хорошо защищённый дом, а мы ехали в ночной город, враждебный каждому, кто в нём жил.
– Поехали, – пробормотал Кристоф и, перебравшись на переднее сидение, сел за руль.
«Стрела» мягко скользнула вперёд и понеслась над серой дорогой мимо молчаливых трущоб, где редко мелькали жалкие огоньки.
– О чём ты думаешь? – спросила я, перебираясь вслед за мужем и устраиваясь рядом с ним на удобном широком сидении.
– О многом, – ответил он. – Например, о том, что семейная жизнь способствует разжижению мозгов. Три года назад ему бы не пришлось читать мне лекцию о криминогенной обстановке. Я бы, не задумываясь, прихлопнул этого мерзавца, особенно если учесть, что перед этим он пытался напасть на тебя. Но я уже отвык от жизни под руководством звериных инстинктов, – он вздохнул. – Я стал солидным, степенным, светским, лояльным… Я благонадежный гражданин, налогоплательщик, отец семейства.
– Ты об этом жалеешь? – улыбнулась я, вспомнив, что при первой нашей встрече он поразил меня именно повадкой свободного хищника и волчьим взглядом.
– По крайней мере, не о последнем, – произнёс он, и покосился на мои ноги, туго обтянутые чёрными кожаными брюками. – Чёрт возьми! Что это на тебе? Ты ничего более сексуального подобрать не могла?
– Могла, – усмехнулась я. – Но остальное было бы уже слишком. Это ещё более-менее, а вот менее сексуального в этой костюмерной не было.
– Я с тобой разведусь, – буркнул он, но снова покосившись на мои обтянутые коленки, хмыкнул: – хотя… с другой стороны…
В квартале Голубой Птицы я уже когда-то бывала. Фарги затащил меня сюда для встречи со своим осведомителем. Помню, что я чувствовала себя очень неловко, входя в полутёмное помещение какого-то клуба, где несколько десятков странно одетых и накрашенных мужчин косились на меня с недовольством и презрением. Но больше всего меня задело тогда то обожание, с каким смотрел на Фарги его осведомитель, молоденький бармен по имени Эдди.
Теперь кое-что во мне изменилось, и нравы, царившие в квартале, не казались мне до такой уж степени дикими. В конце концов, у каждого свой вкус, лишь бы подобные наклонности не мешали жить окружающим. А я уже успела повидать и не такое, скитаясь по затерянным в космосе мирам.
В квартале Голубой птицы на первый взгляд ничего не изменилось. Всё так же чернели стены домов с наглухо заложенными кирпичом окнами, так же горели всеми оттенками голубого неоновые вывески над неприступно запертыми дверями. На улице никого не было. Свои уже давно добрались до любимых заведений, а чужие обходили этот квартал стороной.
Кристоф поставил «Стрелу» на стоянке, воткнув её между лиловым «Кадиллаком» с кружевными занавесочками на окнах и обшарпанным вездеходом ормийского производства. Он закрыл кабину куполом и подключил противоугонное устройство. Потом осмотрелся по сторонам и взглянул на меня.
– И куда нам идти?
– Отец Джулия Кларка содержит клуб «Морское дно», – я ткнула пальцем вдоль улицы туда, где мерцал лазоревый морской конек. – Так что нам туда.
– О’кей, – пожал плечами он и пошёл, засунув руки в карманы куртки.
Подойдя ближе, мы увидели, что конёк мерцает не потому, что так задумано. Просто неоновые трубки были старыми и покрылись слоем грязи. Дверь под ним была немногим чище и ухоженней. Кристоф толкнул её, и она открылась, издав скрип, почти заглушивший звяканье сигнальных бубенчиков.
Внутри было душно и полутемно. Судорожно вспыхивающий в такт музыке свет освещал каких-то людей, нервно дергающихся в танце. К запаху табака примешивался сладковатый аромат чичанского мха, дешёвого наркотика, расползшегося по всему Объединению Галактики.
– Что будете пить? – хрипло прозвучало рядом, и, обернувшись, я увидела щуплого мальчишку в платье-мини и алом паричке «под кикимору». Подслеповато уставившись на меня, он строго заметил: – Наш клуб только для мужчин.
– Не бойся. Я не внесу раздора в ваши спаянные ряды, – усмехнулась я. – Лучше скажи, где старый Кларк?
– Зачем он вам? – поинтересовался парень, одёргивая юбку.
– А ты что, его личный секретарь? – спросил Кристоф.
– Выпивку заказывать будете? – окрысился он.
– Нет. Но заплатить можем.
– Вы что, из этих? – он мотнул головой в сторону. – Тех, что заказывают мальчиков на дом? Если да, то я к вашим услугам. Других нет. Да и старика беспокоить незачем.
– Раньше вроде выбор получше был, – кинул пробный шар Кристоф.
– Если вы про Джулия, так его замочили несколько недель назад. Да и тогда он по вызовам уже не ездил, с тех пор, как его прибрал к рукам тот парень на белом «мерседесе», художник.
– Ясно. Значит, нам нужен старик.
– Да нет у него больше никого, и сам он не волокёт. Пьёт, не просыхая.
Кристоф жестом фокусника выхватил из воздуха банкноту в пять кредов и поднёс к конопатому носу мальчишки.
– Вон там! – выпалил тот, указав в дальний угол, где ровно горел розоватый свет.
Кристоф сунул пятерку ему за вырез платья и улыбнулся:
– Исчезни.
Парень не заставил себя упрашивать и скрылся во тьме. Мы пошли на розовый свет, проталкиваясь между танцующими. Ощущение было не из приятных, особенно если учесть, что почти все они были под кайфом. Неожиданно я замерла. Мы проходили мимо потёртого кожаного дивана, и я увидела лицо, показавшееся мне знакомым. Мужчина в чёрном кожаном костюме и фуражке внимательно следил за нами. Это было сразу заметно, хоть его глаза и были скрыты за зеркальными стёклами очков. Лишь на какое-то мгновение его заслонил от меня пошатывающийся силуэт, и он исчез, словно его и не было. Я осмотрелась по сторонам, но уже нигде не могла найти костюма из блестящей кожи. Кристоф тоже приостановился, глядя на меня.
– Кого-то узнала?
– Нет, возможно, показалось, – пробормотала я.
И в следующий момент в нескольких шагах от нас раздался вопль. В полумраке трудно было рассмотреть, что происходит, но я услышала стук падающего тела, чьё-то хриплое рычание. Потом меня едва не сбили с ног бросившиеся в рассыпную люди и, наконец, на освободившейся площадке я увидела громоздкую фигуру, возвышающуюся над телом, лежащим в луже крови. Продолжая рычать огромный, чёрный как уголь ригорец шагнул вперёд, размахивая сжатым в руке кинжалом. Его белые глаза горели в темноте. Толпа отхлынула с его пути, но сзади к нему подскочил высокий мужчина в шароварах с блёстками и с размаху всадил в его загривок широкий нож. Оглушительно зарычав, ригорец развернулся и одним ударом снёс голову смельчаку, а сам, не замечая ножа, торчавшего из спины, продолжил свой путь.
– У него перерублен позвоночник… – пробормотала я, заметив, что Кристоф достал эфес меча.
– Зомби, – испуганно проблеял кто-то рядом.
– Зомби, – повторил Кристоф и начал озираться по сторонам.
Тем временем ригорец ухватил за руку невысокого хрупкого ферга, который злобно оскалился и ударил его в лицо тяжёлым кастетом. Не обратив на это внимания, мертвяк принялся кромсать его ножом. Ферг закричал на высокой ноте, и я, выбросив руку вперёд и ощутив на ладони знакомое прикосновение «оленебоя», нажала на спусковой крючок. Лазерный луч ударил кадавра в затылок, и он разжал руки, а потом развернулся ко мне. Ферг со стоном рухнул на пол. Ригорец двинулся в мою сторону. На его лице зияла рваная рана, но его это не смущало. Я отступила, чувствуя, что вокруг меня стало пусто.
Кристоф тоже исчез. Обернувшись, я заметила, как он скользнул за спины теснившихся вокруг людей, с испугом и мрачным удовлетворением следящих за происходящим. Кадавр приближался. Я почувствовала злость и молча сдвинула регулятор мощности на максимальный уровень. Потом подняла бластер и направила его прямо в изуродованное лицо зомби. И в тот же миг в тишине раздался голос Кристофа:
– Останови его или я перережу тебе глотку.
Кадавр замер, и тут же несколько человек отпрянули в стороны, и я увидела маленького сморщенного вампира с Дракулы, извивающегося в руках Кристофа. Мой муж держал возле его горла свой старинный кинжал, на его лице была холодная ярость пополам с решимостью немедленно привести угрозу в действие.
– Убери его отсюда, – добавил он, и кадавр, развернувшись, пошатываясь, направился к выходу. Все отступали с его пути, и вскоре дверь за ним захлопнулась. – О’кей, – кивнул Кристоф и отшвырнул вампира прочь. И в тот же миг на маленькое чудовище набросились несколько человек. Не прошло и минуты, как его окровавленный труп выбросили на улицу вслед за кадавром.
Кто-то уже перевязывал раны стонущего ферга, а Кристоф склонился над телом грязного старика, ставшего первой жертвой свихнувшегося мага.
– Не повезло вам, – прозвучало рядом, и мы увидели мальчишку в мини. По его лицу текли слёзы смешанные с дешёвым гримом. – Это и есть старик. Больше он вам ничего не скажет.
Мы вышли на улицу. Ночной ветер приятно овевал моё лицо, хотя пах далеко не розами и лилиями. Кристоф посмотрел на убитого вампира, мешком лежавшего на мостовой.
– Извини, что я тебя бросил, милая, но это было единственным способом остановить того урода, – он вздохнул и посмотрел на тёмное мерцающее небо. – Кадавры обычно мертвы, ими руководит чужой разум. Всегда следует искать хозяина, чтоб остановить раба.
– Я знаю, – ответила я.
– Так какого ж дьявола ты стояла и палила в эту образину! – вдруг рявкнул он. – Он мог порубить тебя в лапшу!
– Нужно было отвлечь его. Мне было жаль ферга.
– Ах, да… Нежный ферг, голубой во всех отношениях…
– Похоже, ты их не любишь.
– Фергов?
– Голубых.
– Господи! У всех свои странности! Среди них встречаются неплохие ребята, но я не люблю, когда ко мне липнут.
– А к тебе кто-то лип?
– Твой разнесчастный ферг, до того, как до него добрался мертвяк. И вообще, давай оставим эту тему.
– Возле нашей машины кто-то крутится, – заметила я, разглядев неясный блик света, отразившийся в зеркальных очках. Потом я заметила блеск чёрной кожи и серебряных эполет.
– Если он не сможет нам убедительно доказать, что у него есть причины для такого интереса, то лучше б он исчез к тому моменту, как мы подойдём, – сообщил Кристоф и направился к спидеру.
Незнакомец и не думал исчезать. Наоборот, он вышел на свет и небрежно облокотился на капот «Стрелы».
– Какого черта тебе нужно возле моей тачки? – хрипло выдохнул Кристоф, и я с недовольством подумала, что он слишком быстро входит в роль.
Тот усмехнулся, показав мелкие белые зубы, и произнёс низким с лёгкой хрипотцой голосом:
– Немного пролетели, не так ли, друзья? Но могу вас успокоить, что действительно немного. Если вы хотите что-то узнать о Фредерике Аль-Рагиме, то старый Кларк для вас небольшая потеря. Вам нужен не он.
– А кто? – поинтересовался Кристоф, засунув руки в карманы. – И с чего ты решил, что нас интересует этот человек?
Незнакомец снова усмехнулся. В его лице было что-то, от чего меня прошибала дрожь, но я никак не могла понять, что именно.
– Во-первых, тачка. Он не всегда ездил на белом «мерседесе», иногда он брал этот спидер у своего друга по имени Джонни. Иногда они даже приезжали вдвоём. Джонни, хоть и выглядит недотёпой, но не думаю, что он мог проиграть или продать свою любимую «Стрелу», а угнать её невозможно. Значит, он вам её дал, как давал Фредерику.
– А во-вторых?
– Во-вторых? Разве Джонни не говорил, что у Фредерика здесь есть старый друг, или, как они это называют, осведомитель. Ну, ты-то, детка, должна это знать, – он повернул свои зеркальные объективы в мою сторону. – Фредерик когда-то знакомил нас, но я не запомнил твоего имени. Что-то экзотическое. А моё имя очень простое. Эдди, помнишь?
Я прекрасно помнила Эдди, красивого женственного подростка с нежной кожей и круглой мордашкой
