Текст книги "Принцесса и ее рыцарь"

Автор книги: Ксения Чайкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)

Батюшки, кошмар-то какой! Впав в ступор, я только тупо хлопала глазами, пока дед запечатлевал на моей руке слюнявый поцелуй, а потом долго распинался, рассказывая, как он счастлив быть женихом королевы Кеи, с каким нетерпением ждет свадьбы и как надеется, что боги благословят наш брак обильным потомством. Я почувствовала, что меня сейчас просто-напросто вырвет на восторженного суженого, и поспешно прижала к губам платок, что было воспринято умиленным дедком как экзальтированное волнение счастливой невесты перед скорым бракосочетанием. Трясясь от ярости и омерзения, я кое-как процедила сквозь зубы какие-то ответные любезности и, пробормотав извинения, рванула из зала заседаний так, что женихастого деда буквально снесло поднятой мною воздушной волной и отдачей. Укрывшись в спальне, я впала в буйное неистовство и, к ужасу испуганно скулящего Шэра, начала громить помещение: разбила зеркало, в клочки разодрала перину и несколько подушек, усыпав перьями всю комнату, оборвала балдахин над кроватью, расколотила вазу и два расписных блюда с каминной полки, вспорола шелковую обивку стен, разнесла витражные стекла окон и под конец обвалилась на ковер, завывая так горестно, что Шэр аж попятился и с изумлением вгляделся в меня – мол, с ума сошла, хозяйка?! Откричавшись, я обняла щенка и Тэрриэт и крепко задумалась.

Проклятый иллиатад! Зачем ему еще понадобилось приплетать свадьбу принцессы и блондина?! Что мне теперь делать?! Наверное, не надо было следовать его идиотскому совету и изображать сражение на смотровой площадке. Лучше бы я по-тихому вылезла из замка и затерялась в Неалоне, а придворные уж как-нибудь сами, без моего участия, обнаружили исчезновение своего повелителя и придумали, что им делать дальше. Чай, не маленькие. А я теперь попала так конкретно, что хуже и не придумаешь. Мало того что навязывают свадьбу с этим престарелым сморчком (из него уже труха сыплется, а поди ж ты, еще о потомстве лепечет!), так еще кому-то моя скромная особа не нравится столь сильно, что ее уже дважды травили. А ведь Бог любит троицу, так что неизвестно, удастся ли мне и дальше так же успешно выкручиваться из ловушек придворных интриг.

Шэр, слишком сильно притиснутый к груди, тихонько заскулил, и я со вздохом отпустила щенка. Он благодарно лизнул меня в щеку и подбежал к окну. Я проводила его глазами и замерла. Решение всех проблем было таким простым, что я даже сначала не поверила сама себе, а потом тихо засмеялась от облегчения. Какой же я была дурой! И почему страдала и терзалась мрачными мыслями, не видя элементарного, лежавшего на самом верху выхода из ситуации! Я вскочила, сгребла щенка и нирату в объятия и восторженно закружилась по развороченной спальне.

Это был очень важный ход. И его нужно было как следует продумать и подготовиться – второго шанса не будет, и если я с первого раза не смогу осуществить задуманное, то застряну в этом ненавистном замке навеки.

Эло

Вернувшись в Город-под-Кленами, я откровенно заскучал. Делать было совершенно нечего. От тоски я даже взялся было за государственные дела, но отец очень ясно дал понять, что справится со всем сам и уж лучше бы мне не вмешиваться, а то как бы это не закончилось чем-нибудь нехорошим. Еще с детства помня тяжелую руку родителя и жесткость столь любимых им кожаных ремней, я послушно ушел в тень и принялся без толку шататься по галереям дворца, до обморока пугая служанок и фрейлин, находивших меня в самых нетипичных для принца местах – в темных пыльных коридорах, около магической лаборатории или на крыше одной из башен, где я повадился сидеть, глядя на закат и ностальгируя по широкому крыльцу, какое имеется в каждой уважающей себя гостинице. Яскучал. Прогулка с Арианом и Ксенон здорово развлекла меня, и было очень жаль, что она так быстро закончилась. Из Лорреи поступали хорошие новости – светловолосый рыцарь писал, что иномирянку благополучнейше признали королевой, а его чуть ли не национальным героем. Отец отправил в Неалон посольство с официальными поздравлениями в связи с низвержением иллиатада и воцарением на престоле королевы Кеи; если б знал, я бы набился в него, но, к сожалению, к тому времени как ядобрался до Города-под-Кленами, послы проделали уже половину дороги до Неалона.

А еще в душу закрадывались кощунственные мысли. Похоже, я соскучился по Ксенон. Во всяком случае, ничем другим объяснить глухую тоску и постоянную раздраженность я не мог. Часто вспоминалось ее лицо с насмешливым прищуром глаз и дерзкой полуулыбкой, ясно показывающей, сколь невысокого мнения она обо всех окружающих вообще и обо мне в частности. И чем она так запомнилась?! Ведь до эльфийских стандартов красоты ей как до небес и еще дальше. Подумать только, волосы мало того что темные, так еще и вьются, глаза не то серые, не то голубые, не то все вместе, губы пухлые, на щеке и между ключиц родинка... Луж характер... И все-таки что-то в ней определенно было.

Снедаемый скукой и хандрой, я пару раз порывался наладить с Ксенон переписку, но потом передумал и решил съездить в Неалон вживую. В конце концов, почему бы и нет?! Неделя пути – не так уж много, хоть развлекусь и развеюсь, а то в стенах дворца можно плесенью покрыться и сгнить от ничегонеделанья.

Можно было, конечно, опять организовать посольство, еще более торжественное, пышное и претенциозное, чем то, которое уже отбыло в Неалон. Но я решил ехать один, дабы не обременять себя и ее излишним официозом. Лично я уже почестей накушался на всю оставшуюся жизнь, а Ксенон еще успеет насладиться этой частью дворцовой жизни. Хотя своевольная и нравная девчонка вполне может и не принять меня, если я явлюсь один и без приглашения... Что ж, придется рискнуть – свиту тащить с собой не хотелось совершенно.

Ксенон

Два дня, последовавшие за церемонией представления жениха невесте, придворные не могли нарадоваться на свою королеву – она поминутно улыбалась, летала как на крыльях, была обворожительно вежлива и предупредительна, принимала деятельное участие в начавшихся приготовлениях к свадьбе и удостоила своего жениха долгой приватной беседы, после которой тот воспарил чуть ли не до небес и только маслено щурил глазки, не желая делиться содержанием разговора даже со своими ближайшими друзьями. Если бы в то время кто-то сумел заглянуть ко мне в душу, то не обнаружил бы в ней ничего, кроме самой черной ненависти ко всем окружающим и злорадной нечеловеческой радости, подкрепленной сознанием, что скоро я от всех них избавлюсь.

В день, назначенный для побега, я встала ни свет ни заря. Дел и так было невпроворот...

Дворцовый маг, раскритикованный мною за отсутствие профессионализма, на сей раз претворил в жизнь мои идеи выше всяких похвал, хотя глаза у него становились все больше и больше. Первую просьбу – нахимичить какой-нибудь напиток, отшибающий память и способный свалитъ в продолжительный обморок,– эльф выполнил буквально на моих глазах: что-то там смешал, побормотал, помахал руками ис поклоном протянул мне непрозрачный пузырек, аккуратно заткнутый пробочкой. Зато от следующих требований маг едва не помер на месте и чуть не выронил глаза на пол, явно отказываясь верить своим острым ушам. Я повторяла, топнув ногой и пригрозив Тэрриэт для вящей убедительности, Эльф очень невежливо разинул рот, в огромных малахитово-зеленых глазах мелькнуло сомнение в моем умственном здоровье. Вот ведь чмо ушастое! Н-да, зря я, наверное, грешила на Эло – он не тормоз, просто это, похоже, отличительная черта всей эльфийской расы. Потом маг чуть не грохнулся в обморок, все-таки убедившись в серьезности моих намерений,– я, ничуть не смущаясь, мгновенно стащила загодя незаметно расстегнутое платье, туфли и белье и потребовала, чтобы он внимательно рассмотрел тело, запоминая расположение родимых пятен и пары тонких шрамов на спине. Остроухий, глядя в мои глаза, полыхающие адским пламенем, торопливо закивал, произвел необходимый осмотр и дрожащим голосом затянул какие-то малопонятные словеса, подкрепляемые странными движениями трясущихся пальцев и нервным подергиванием ушей.

Я с мрачным и неподкупным лицом всадника Апокалипсиса стояла рядом, с какой-то злорадной радостью наблюдая, как на мраморном полу магической лаборатории буквально из ничего возникает зрительная и осязаемая иллюзия. Смотреть на собственный труп, пусть и созданный эльфом-магом на моих глазах, было немножко жутковато, хотя и очень любопытно – теперь помирать не страшно, я на все сто уверена, что и после смерти буду неплохо выглядеть. Пришлось повозиться, натягивая мои вещи на обнаженную иллюзию, я надеялась на помощь мага, но он пребывал в полубессознательном состоянии и ничего толком не соображал; в конце концов я справилась сама и подступила к эльфу. Под угрозой Тэрриэт он послушно раскрыл рот, и я единым махом булькнула туда всю настойку, которую он сам вручил мне пятнадцать минут назад. После чего нелюдь закатил глаза и рухнул рядом с иллюзией, обряженной в мое платье. Я быстро натянула заблаговременно припасенные вещи – очень простые и

Непрезентабельные в наглую похищенные из шкафа какой-то служанки, скромно повязала голову платком и огляделась. Магическая лаборатория занимала довольно обширный зал в подвальных помещениях замка, и разнообразных незнакомых и непонятных мне предметов в ней хранилось в изобилии. Я перебрала уйму разноцветных флакончиков и баночек и аккуратно разбила некоторые, самые безобидные на вид, об пол возле тела потерявшего сознание мага и иллюзии мертвой королевы. Потом постаралась уложить их в как можно более естественных позах, так, чтобы казалось, будто эта парочка пострадала от последствий неудачного эксперимента, и бросилась бежать из лаборатории. Надеюсь, эльфа, когда он прочухается, накажут не очень строго. Впрочем, если вспомнить, как меня дважды пытались травануть, можно даже предположить, что его наградят за такое быстрое и безболезненное устранение неугодной кому-то девицы.

Дальше начиналась самая сомнительная и рискованная часть моего плана. Основная проблема была с Шэром – я не могла оставить его во дворце и, разумеется, забирала с собой. Но беда заключалась в том, что все царедворцы, начиная от советников и заканчивая последними судомойками, знали – у королевы есть безумно обожаемый пес. А большинство и видело его вживую – я, чтобы не скучать, таскала щенка на все общественные мероприятия. Поэтому у придворных мог возникнуть вполне естественный и закономерный вопрос: куда эта странная девица с низко опущенной головой тащит королевского любимчика? Да кстати, а кто она такая?! Что-то раньше мы ее здесь не видели, а ну-ка, Гюльчатай, отрой личико! Подобных всплесков любопытства со стороны окружающих я боялась больше всего, хотя и прекрасно осознавала, что менталитет не позволит Царедворцам пристально приглядываться к какой-то служанке, и даже если черты ее лица кому-то напомнят королеву, то он оставит свои сомнения при себе, дабы не оскорбить монаршую особу сравнением с поломойкой. Зато уж если я каким-нибудь промахом обращу на себя внимание, то с меня уже не слезут до конца жизни.

Шэра и сумку с барахлом, приготовленным для побега, я еще до визита к магу заперла в комнатке с копченостями и приправами возле кухонь (предварительно убедившись, что мой щеночек не сможет добраться до окороков и объесться ими во вред себе). Поэтому, разобравшись с «трупом», я понеслась к кладовке, молясь не встретиться ни с кем особенно внимательным и дотошным. По дороге я пару раз напарывалась на приближенных к королеве особ, но ни одна из них не удостоила и беглым взглядом девицу в скромном служаночьем платье и с низко опущенной головой. Но вот уже у самой кладовки с копченостями образовалась проблема в виде солидной оравы поваров и кухарок, толпящихся около нее и возбужденно обсуждающих, кто запер дверь и куда мог подеваться ключ. Я едва не зарычала от злости, понимая, что при них лезть в кладовку в высшей степени неразумно – тогда вся эта толпа запомнит, как какая-то девица освобождала запертую в каморке с копченостями собаку. Я притаилась неподалеку, надеясь, что вскоре народ вспомнит про свои профессиональные обязанности и разбежится кто куда. Не тут-то было! Стоять и шуметь под дверью кладовки казалось людям намного интереснее, чем скакать у плиты или чистить овощи.

Мигом вспомнилась фраза, которой одна из профессоров мединститута открыла цикл лекций, посвященных генетике:

«Запомните, мои дорогие, в этом мире только из двух законов нет исключений – из закона подлости и из первого закона Менделя». Насчет Менделя пришлось поверить ей на слово, а вот про закон подлости – святая правда! В этом я уже не единожды успела убедиться на собственной шкуре. Пришлось применить план Х. Отбежав за угол, я растоптала каблуками несколько темно-синих кристаллов, с боем отнятых у того же мага. Повалил чернющий вонючий дым, мигом заполнивший весь коридор, приподнялись крохотные язычки пламени, Я с визгом: «Пожар, пожар! Спасайся кто может!» понеслась к заветной кладовке, на ходу тормоша всех встречных– поперечных и изображая насмерть перепуганную дурочку. Поднять панику было делом ерундовым – в Средневековье пожары зачастую были более серьезным бедствием, чем нашествие врагов, да еще мне помогали клубы дыма и легкий шорох занявшейся занавески, так что вскоре служебные помещения дворца превратились в маленький ад, по которому с обезумевшими глазами метались повара и служанки. В такой толчее и сутолоке, когда каждый занят исключительно собой, я без проблем вызволила из кладовки Шэра, подхватила торбу и понеслась на выход, решив покинуть ненавистный замок тем же путем, каким проникла в него,– через кухни. План, без сомнения, был хорош, если бы не одно но – торговцы, в толпе которых я вошла в стены этой твердыни, уже разошлись, и маленькая калиточка, запомнившаяся мне по прошлому визиту, была заперта и охранялась стражей. Я подбежала к мужикам и затормошила их, изо всех сил стараясь изобразить бестолковую овцу, хватаясь за голову и истерично взвизгивая:

– Ай, спасайтесь, бегите! Во дворце пожар!

– Чего?! – едва ли не хором удивились два на диво похожих мужика с огромными секирами и дебильными рожами клинических идиотов.

– Открывайте ворота! Спасайте людей! Ее величество в опасности! – заверещала я,с намеком кивая на калитку.

Но до мужиков доходило как до жирафов:

– Как? Что?

Я нетерпеливо махнула рукой в сторону кухни. К счастью, по причине жаркого дня окна были распахнуты настежь, а я еще позаботилась расхлебянить все встреченные на пути двери, так что эффектные клубы дыма уже начали неспешное иследование коридоров, кухонь и прилегающих к ним территорий. Но мужики все тормозили. И как таких дебилов в стражу берут?! Диво еще, что меня взялись травить, а не прирезали в собственной спальне, с такими охранничками это было бы проще простого. Возбужденная и взволнованная, я пообещала им денег и полезла в сумку. Правда, вместо кошелька я вытащила Тэрри и, перехватив ее за лезвие, с размаху приложила этих излишне бдительных и дотошных идиотов крестовиной по затылкам. Уже испытанный и полюбившийся мне прием сработал выше всяких похвал – мужики рухнули один на другого, таки не успев сообразить, что произошло. Я снеся замок и вбежала в караульное помещение. Сидящие в нем вояки не осмелились, а может, просто не успели задержать всклокоченную девку в продымленном платье и с мечом в руках. Я вихрем пронеслась между столов и, заметив какую-то дверь, изо всех сил дернула ее на себя. В лицо ударило солнце – судьба сама направила меня к выходу из ненавистного дворца. Свистнув Шэра, я перепрыгнула через порог и не помня себя от радости понеслась по улицам.

Отбежав от замка на несколько кварталов, я наконец осмелилась оглянуться на него и присвистнула – да, похоже, царедворцам есть сейчас чем заняться и кроме розысков своей королевы. Огня как такового видно не было, но жуткий черный дым очень честно и ответственно налил из всех щелей, навевая невольные мысли о преисподней и покаянии. Я злорадно полюбовалась на дело рук своих, плюнула в сторону темницы, коей стал для меня этот дворец, и неспешно двинулась прочь, с наслаждением щурясь на солнце и разглядывая вывески. Увидев жестяные ножницы, в компании устрашающих размеров иглы покачивающиеся попрек улицы, я возрадовалась и поспешила в лавку – мне нужны были штаны и рубашки, а подобных вещей, сшитых на женщину, во дворце достать попросту невозможно.

Портной оказался очень понятливым и сговорчивым человеком – всего лишь через какие-то полтора часа криков, споров, торгов и примерок я, довольная и веселая, вышла из магазина и поспешила в баню. Там я убила еще больше времени и денег, зато уж выглядела на все сто. Переодевшись в чистую удобную одежду, до блеска отмытая, натертая кремами и благовониями, я была беззаботна и счастлива и, по своему собственному мнению, выглядела намного лучше, чем в роскошных придворных нарядах. Шэр, избавленный от золотого ошейника, тоже был явно доволен и оживленно крутился у меня под ногами, с наслаждением обнюхивая все столбы и углы.

Неалон, казалось, радовался освобождению из дворца вместе со мной. Светило солнце, звонко чирикали воробьи, люди, еще не знающие, что произошло в королевском гнездовье, беззаботно смеялись, шутили, гуляли, лузгали семечки, торопились по своим делам и разносили сплетни. Я, чувствуя себя в толпе как рыба в воде, легко проталкивалась через людские массы, кого-то пихала, получала тычки в ответ, щурилась на солнце, разглядывала витрины, жевала на ходу купленный у торговки пирожок с повидлом, громко звала Шэра, схлопотала несколько щипков за пятую точку, отплатила какому-то нахалу пинком под зад и вообще развлекалась как могла, заодно прислушиваясь к. толкам и пересудам. Один заплывший жиром тип рискнул сделать мне неприличное предложение видимо купившись на широко распахнутый случаю жары ворот рубашки, но, столкнувшись с недобрым блеском моих глаз и сиянием демонстративно вытащенной из ножен Тэрриэт, бежал с такой прытью, какой я i4когда бы не заподозрила в столь тучном (поперек себя шире) индивидууме.

Что делать дальше, я не знала, но была уверена, что как-нибудь разберусь. Надо бы найти какую-нибудь гостиницу и снять комнату – нужно же мне где-то ночевать. Потом обязательно дать о себе знать Ариану и Эло – до них наверняка вскоре дойдет слух об обнаруженном в подземной лаборатории «трупе» королевы. Нуи надо попытаться найти себе хоть какое-то занятие, приносящее деньги, и сообразить что-нибудь с жильем, не век же по гостиницам мыкаться...

И тут...Я даже глазам своим сначала не поверила и подозрительно сощурилась на высокую беловолосую фигуру в простых черных штанах и расстегнутой на груди рубашке, провожаемую восхищенным женскими взглядами и кокетливыми томными вздохами. Быть этого не Может! Он же убрался в свой Город-под-Кленами! Но не узнать эту надменную улыбку, острые уши и пронзительно-зеленые глаза в пол-лица было просто невозможно – по противоположной стороне улицы неспешно и высокомерно, с видом ревизора, проверяющего условия хранения продукции винно-водочного завода, шествовал эльфийский принц.

– Эло!

Удивленный возглас вырвался у меня совершенно непроизвольно, уже взмахивая рукой, я подумала, что, вполне вероятно, эльф и не придет в восторг от подобной встречи – черт знает, зачем его принесло в Неалон.

– Ксенон?!

По бледному лицу нелюдя мелькнула такая непередаваемая гамма чувств и эмоций, что я даже слегка устыдилась своих низменных мыслей и приветственно улыбнулась, чувствуя, как в душе поднимается дикая, какая-то безрассудная радость, и понимая, что сейчас просто брошусь эльфу на шею. Эло, явно испытывая что-то подобное, засмеялся и шагнул мне навстречу, прямо на проезжую часть дороги, ничего не видя и не замечая. Но я, выросшая в мегаполисе, всегда с недоверчивым вниманием относилась к улицам с оживленным движением, поэтому первая увидела несущуюся во весь опор телегу, груженную какими-то корзинами, вениками и половиками.

– Эло, нет! Стой!Подожди!

Куда там! Эльф, смеющийся, радостный, продолжал идти вперед, видя только меня, в ужасе застывшую на противоположной стороне улицы.

– Нет! Стой!

Так быстро я не бегала, кажется, еще ни разу в жизни, даже когда в один далеко не прекрасный вечер в темной подворотне ко мне прицепилась компания гопников, к счастью, слишком пьяных для того, чтобы начать активное преследование драпанувшей от них со всех каблуков девушки. Рванувшись вперед, я насмерть перепугала и едва не снесла толстого мужичка на ишаке, в два скачка покрыла расстояние, разделяющее нас с Эло, и едва не завизжала от беспомощности, уже с ужасающей болью понимая – не успеваю. Неужели... Нет! Боги, помогите!

И я все-таки успела. Сама едва не попав под копыта разгоряченной лошади, я попросту прыгнула на грудь эльфу, выталкивая его с дороги, повалила на землю и покатилась с ним в обнимку по мостовой.

Эло

Неалон ничем не отличался от прочих человеческих городов. Та же суета и митусня на улицах, тот же шум, те же восхищенные взгляды... За месяц царствования Ксенон в нем ничего не изменилось, чему я, честно говоря, был немало удивлен – девчонка производила впечатление деятельной, энергичной натуры, которой дай только развернуться. Впрочем, это не мои проблемы.

Остановился я в той же гостинице, что и в прошлый раз, оставил там лошадь, вещи и побрел по городу без особой цели, прикидывая, как бы лучше дать знать о своем приезде Ксенон. Конечно, можно просто явиться к воротам и поднять несусветный скандал – любопытная и везде вмешивающаяся иномирянка в конце концов прослышит о переполохе и волей-неволей заинтересуется им, но это чревато серьезными последствиями: стража может попытаться насовать наглецу зуботычин, а воевать с гвардией девчонки у меня не было ни малейшего желания. Можно, конечно, перебросить ей письмо, извещающее о моем прибытии, но тогда она при желании успеет изыскать способ для отказа.

Когда я услышал звонкий голосок, крикнувший: «Эло!», так знакомо и весело, что у меня сердце замерло, то не сразу поверил своим ушам. Но, когда к их мнению присоединились и глаза, пришлось согласиться с невероятным. На противоположной стороне улицы стояла Ксенон, привычная и до боли любимая, в каких-то простеньких штанах и рубашке, со своей ниратой за плечами и щенком у ног. Как я соскучился! Да и она, судя по восторженно просиявшему лицу, очень рада меня видеть. Но что она здесь делает – посреди города, одна, в каких-то скромных одежках?! Ведь человеческие короли окружены таким почетом и пиететом, что даже в спальне зачастую не могут остаться в одиночестве...

Я засмеялся и шагнул к ней навстречу.

Огромные ярко-голубые глаза замершей девчонки расширились еще больше и начали стремительно темнеть.

– Эло, нет! Стой!

Телегу я заметил слишком поздно...

Что-то темное бросилось наперерез, сильно толкнуло меня в грудь и прокатило по мостовой. Я почувствовал знакомый запах – смесь цитрусовых и ландыша – и обхватил руками налетевшую на меня Ксенон, стараясь защитить ее от ударов.

– Да как так можно?! Раззявил рот, загляделся на девку! А коли б я тебя сбил, остроухая твоя рожа?! Прется как по своему лесу!

Я, сидя на брусчатке и по-прежнему прижимая к себе тяжело дышащую девчонку, удивленно вскинул голову. Пожилой гоблин, сидящий на облучке чуть не сбившей нас телеги, приподнялся и, грозя зеленым кулаком, поливал меня отборной бранью, явно стараясь спрятать за ней свой испуг и облегчение от того, что все закончилось благополучно.

– Да-да, я, безусловно, виноват, простите! Вот возьмите в качестве компенсации! – Я, не вставая, полез в карман и перебросил возмущенному гоблину несколько монет. В другое время, возможно, я и вступил бы с ним в полемику, выяснял, кто прав, а кто виноват, но сейчас меня больше волновала Ксенон – девчонка по-прежнему сидела рядом, прижимаясь ко мне и старательно пряча лицо. Ее псина с встревоженным визгом крутилась рядом, время от времени наступая на нас когтистыми лапами.

– Что такое? Ты не ушиблась?

Я оторвал ее от себя и внимательно вгляделся в перекошенное, побелевшее лицо.

– Эло... никогда... слышишь, никогда больше так не делай! У меня же чуть сердце из груди не выпало...– тихо отозвалась она, в ужасе глядя на меня посеревшими глазами.

– Да... А что ты тут делаешь? Кто тебя выпустил из дворца одну и в таком виде? Где твоя свита?

– Т-ш-ш...– Тонкий пальчик мягко дотронулся до моих губ, иномирянка покачала головой и слегка улыбнулась, явно намекая, что я поднял какую-то не ту тему.– Я тебе все расскажу, обещаю. Только давай встанем и куда-нибудь пойдем, а то на нас уже люди смотрят...

И то верно. Я помог ей подняться, с ужасом думал, от скольких проблем меня избавил безрассудный прыжок Ксенон. Какой дипломатический скандал она предотвратила! Подумать только: единственный наследник эльфийского клана Кленового Листа сбит в человеческом городе какой-то грязной телегой с гоблином на козлах! да если б я ухитрился расстаться с жизнью в таком идиотском происшествии, отец бы меня с того света за уши вытянул и заставил всю эту кашу расхлебывать!

Ксенон

Только встав кое-как на подгибающиеся ноги и едва не наступив на свалившийся со злосчастной телеги веник, я поняла, что падение и качение по мостовой не прошли для меня бесследно: новая, купленная всего три часа назад рубашка лишилась всех пуговиц и распахнулась впереди, явив миру мою грудь в черном кружевном лифчике начала двадцать первого века. Теперь, по крайней мере, был понятен нездоровый энтузиазм окружающих, вызванный, похоже, именно этой оригинальной деталью моего туалета. Думаю, откройся там просто голое тело, ажиотаж и то был бы меньшим.

Я безнадежно огляделась я,заметив краем глаза нескольких дюжих мужиков в форме городской стражи Неалона, нервно вздохнула. Замечательно. Сейчас меня, того и гляди, арестуют за неподобающий внешний вид. И что делать? Глаза остановились на так же замершем эльфе. На Эло была рубашка, пижонски распахнутая на груди и демонстрирующая всем желающим мускулистую грудь и пресс в «квадратики». В таковом состоянии она пребывала еще до падения, и потому в отличие от моей нисколько не пострадала. Решение пришло мгновенно:

– Дай сюда!

Руки сами дернулись вперед и мертвой хваткой вцепились в воротник. Опешивший от такого поворота событий эльф не смог оказать достойного сопротивления. Я безжалостно содрала с него рубашку и, прижав вожделенную добычу к груди, поспешила укрыться в очень кстати замеченной темной подворотне, решив не шокировать окружающих еще и прилюдным переодеванием. Эльф потерянно затопал следом, решив не то прикрыть меня своей спиной от излишне любопытных прохожих, не то просто развлечься неожиданным стриптизом. Я переоделась и со вздохом одернула с боем отнятую у Эло шмотку. Она оказалась широковата в плечах и слегка жала в груди, но это было все-таки лучше, чем шастать по городу полуголой, распугивая и интригуя аборигенов достижениями швейной промышленности третьего тысячелетия, до которых им еще идти и идти.

– А мне что делать?! – вознегодовал Эло, глядя на мои манипуляции с отвоеванной у него рубашкой.

Я покосилась на нелюдя и вздохнула. Пожалуй, его и впрямь надо приодеть, а то мы просто не сможем никуда пойти – все тротуары будут завалены бьющимися в экстатических конвульсиях девицами. Как жалко, что я купила только один комплект одежды! Но и то платье, в котором я убежала из дворца, ни эльфу предложить, ни самой надеть – такое грязное и провонявшее дымом разве что на помойку или безработному огородному пугалу сгодится. Я со смехом бросила Эло свою рубашку:

– Вот надень пока это! Застегнуть ее, конечно, не получится, но ты итак расхристанным ходил. Надеюсь, у тебя есть запасная одежда? Да и мне нужно у портного побывать...

Нелюдь машинально поймал скомканную рубашку, расправил ее, недоуменно вытаращил глаза, потом понял и в голос возмутился:

– Я это надевать не буду!

– Ну иди так! – великодушно позволила я, пожав плечами.– Только учти, я тебя от озабоченных нимфоманок отбивать не буду, придется выкручиваться самому.

В глазах Эло появилось горькое обреченное выражение, явно рожденное собственным, очень неприятным опытом, и он, оценив угрозу, со вздохом натянул мою шмотку. Конечно, она ему оказалась чуть маловата, но в любом случае это лучше, чем сверкать голым торсом.

Взявшись за руки и привлекая всеобщее внимание своим несуразным видом, мы перебежали к портному и там уж отвели душу, перетряхивая выставленные на продажу вещи и примеряя все подряд. Купив несколько рубашек, наша колоритная парочка перебралась в гостиницу, где расквартировался Эло, сняла там номер для меня и уселась в комнате эльфа. Я дала подробнейший отчет о своем недолгом королевствовании, попытках отравления и побеге, понимая, что утаивать что-либо нет смысла – все равно гадкий нелюдь дознается о произошедшем, только в невероятно искаженной и дикой форме. Город уже и так кипел, как забытый бульон на плите:

говорили, что во дворце случился потоп, пожар, обвал и цунами одновременно, что труп королевы нашли в магической лаборатории в жутко изуродованном состоянии, в компании пяти мертвых магов, дохлого иллиатада (а он-то откуда взялся?!) и нескольких сотен оглушенных демонов, что всю стражу от мала до велика перебила какая-то неведомая сила, что с полдесятка царедворцев погибли в огне пожарища и еще столько же утонули в последовавшем за ним наводнении, что двери в половину комнат оказались непонятным образом заперты, а ключи как сквозь землю провалились... В общем, все мои похождения и подвиги молва раздула до невероятного состояния, так что я и сама уже начала сомневаться, а так ли невинны были мои шалости и комедии, сыгранные для прикрытия побега. Эло, в свою очередь, поведал, как решил навестить новоявленную королеву, но попал только к шапочному разбору.

– И что ты теперь намерена делать?

– Понятия не имею,– рассеянно отозвалась я, машинально накручивая на палец одну из светлых прядей.– Честно говоря, замышляя побег, я не уносилась мыслями дальше сегодняшнего дня. Наверное, надо что-то решить с местом проживания – я боюсь толкаться в столице, еще буду узнана кем-нибудь внимательным и дотошным, потом проблем не оберусь. И еще такая беда: я, движимая горячим желанием спасти собственную шкуру, не задумывалась о более низменных проблемах и взяла с собой мало денег. А цены на недвижимость у вас о-го-го, я успела вскользь поинтересоваться у портного... Кроме того, я, честно говоря, очень боюсь тех умников, которые хотели меня убить. Вдруг они отследили мой побег?! Маловероятно, конечно, но кто знает, зачем им нужна была моя смерть. Так что податься мне особенно некуда, постараюсь затеряться где-нибудь в большом городе, только не в Неалоне… Тот же Большой Привоз в принципе вполне подойдет. А может, в Малый переберусь, мне там понравилось, веселое место, да и архитектура примечательная...