355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кристиан Бэд » Дурак космического масштаба (СИ) » Текст книги (страница 4)
Дурак космического масштаба (СИ)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 14:11

Текст книги "Дурак космического масштаба (СИ)"


Автор книги: Кристиан Бэд



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 60 страниц)

История пятая. «Грязное ругательство»

Плохой из меня получился первый пилот. На Джи я постоянно повышал голос, дёргал его чуть что. Дьюп так не делал. Но Дьюп учил меня в мирное время, а сейчас – война. И каждая ошибка моего желторотого друга может стать… Хотя Колин и потом не орал на меня. Просто подстраховывал, пока и тупого не пробивало… Но я же не он! Джи-Джи терпел. Терпение у него было просто ангельское. Я ведь отвечал за то, что делаю в первый месяц, после того, как перевели Дьюпа, только когда за пультом сидел. Потом меня лучше было совсем не трогать. В первые же дни я написал, как мне показалось, очень обоснованный рапорт с просьбой о переводе в южное крыло и занялся изучением истории армады.

Знал я про «южных» до безобразия мало. Даже палубные байки не слушал раньше. А порядки в южном крыле, как выяснилось, отличались от наших. Наверное, потому, что стояло оно на протяжении почти всей своей истории в самой заднице Империи. Задница эта тоже соприкасалась с экзотианскими мирами, но какими! Один Хардас чего стоил с его торговлей наркотиками на всю обозримую Вселенную. Или Грана… Эти планеты приличные экзотианцы и сами презирали. Ещё я надеялся выудить из сети какую-нибудь информацию о скандале в спецоне. Но там свои секреты держали крепко. Зато про «южных» я прочёл достаточно для размышления. И чем больше думал, тем меньше они мне нравились. Даже дисциплина в южном крыле была настолько хреновая, что до сих пор сохранились телесные наказания. Это же надо так распустить личный состав, чтобы ребята кроме кнута ничего не понимали? У нас тоже всякое бывает, но обходимся, люди же вроде, не собаки и не лошади. Да, насколько я знаю, приличные дрессировщики и с животными справляются без насилия. Понятно, почему Дьюп не хотел, чтобы меня туда перевели… Устав самообразовываться, пошёл в спортзал. Там я проводил всё свободное время, которое оставалось от чтения. Читал я, правда, мало, ел тоже мало и почти через силу, а занимался до изнеможения, иначе просто не мог уснуть. Дошел до спортзала, вспомнил про Джи. Парень-то с кем интересно сейчас болтается? Нужно бы взять его с собой. Те, кто родом с астероидов, крепким костяком не отличаются по определению, но хоть какие-то мышцы нарастить он может? Стрелка своего нашел в компании таких же желторотых, причем – с обеих палуб! Вообще, эпитэ а матэ, дисциплины не стало никакой! Увидев меня, первогодки сразу сникли. На меня последнее время мало кто хорошо реагировал. Ну и Хэд с ними. Я велел Джи, чтобы шагал за мной, и развернулся к спортзалу. Конечно, резковато немного велел… Услышал, как он топает следом. Ну и ладно.

– Господин сержант….

Я остановился, обернулся.

– Сколько раз просил называть меня Аг? Восемь или десять?!

Джи замер. Боится он меня, что ли? Попробовал улыбнуться. Судя по лицу Джи Арха – вышло плохо.

И с ним мне надо бы тоже поговорить… Беспамятные боги, как тошно-то от одной мысли, что с кем-то надо о чём-то говорить! Свернул к нашей каюте.

– Заходи, садись.

Джи, чуть ли не втянув голову в плечи, переступил символический порог каюты, сел на свою кровать. Я рухнул напротив. Уперся ладонями в бедра. Надо говорить. Надо заставить себя. Он чего сжался весь? Думает что ли, бить его буду?

– Ты меня боишься, стрелок? – спросил я в лоб.

Кадык на шее моего напарника совершил какое-то судорожное движение.

– Ребята говорят, вы меня убьете. Может, не нарочно, но случайно – точно убьете…

Глаз он не отводил. Джи был мелким и физически не самым крепким (хотя для стрелка мышцы не главное), но не трусом – точно.

– Ты же понимаешь, – сказал я, как-то всё-таки подбирая слова. – Я сейчас немного не в себе…

Дальше я говорить не мог. Джи подождал.

– Понимаю, – сказал он. – Думаю, обойдётся как-нибудь… Или нас всех убьют – война же. Зато по тактике, стратегии и числу попаданий наша пара – первая. Я ведь последний курс не закончил и тестовые не прошёл. А с вами…

– Беспамятные боги, вас всех так сейчас в действующую армию посылают?

– С последнего курса – всех забрали…

Он опустил глаза, а потом снова поднял их. В них был уже несмелый интерес.

– А Беспамятные боги – это экзотианские?

И я выдохнул и улыбнулся. У меня получилось.

– Экзотианские, – сказал я, вспомнив увольнительные на Орисе – одном из самых красивых экзотианских миров. – Боги у них, Джи, как наши блаженные – грехов и тех не помнят. Экзотианцы считают, что память о прошлом – убивает.

– А в-вы как считаете?

– А я… Я не знаю. Но меня она убьет точно.

Джи замялся. Я видел, что он хочет что-то сказать или спросить. Кивнул ему – давай, валяй, мол.

– А вы не рассердитесь?

– Рассержусь, – сказал я совсем не сердито. – Если ещё один раз от тебя это «вы» услышу. Ты же сам сказал, что мы с тобой – пара. Я – Аг, в крайнем случае – Агжей. Если нас завтра убьют, ты и там будешь меня навеличивать? Говори, чего хотел, и в спортзал пойдём. Будем из тебя стрелка делать не только в плане прицельности, но и в плане выносливости.

– А я вам … То есть, извините… Извини… Только никому, ладно?

Вот глупый, кому же я могу в таком состоянии что-то рассказать? Я и говорить-то почти не могу…

– Друг у меня, – замялся Джи и начал изучать глазами пол. – Он младший техник. Я понимаю, что не положено с разных палуб, но мы встречаемся, в общем-то… А у капитана в каюте вечно что-то со связью. Ну, и он чинил два раза. И слышал кое-что. На техников ведь внимания никто особо не обращает. Ну и… После того как напарника вашего бывшего забрали в южное крыло, тип какой-то с нашим капитаном по ближней связи говорил. Кар… Друг то есть, на экран не смотрел, слышал только. Тот говорил, мол, зря наш капитан отдал лучшего стрелка «ни за что». А капитан рассердился и сказал, что «ни за что» – это когда ничего не дали. А если башку чуть не оторвали – то это уже за что. В общем, он не хотел отдавать Дьюпа, кэп наш. Но у южного был приказ от командующего армадой, от адмирала. Потому что Дьюп, он раньше, оказывается, возглавлял южное подразделение спецона, до того, как его за что-то дисквалифицировали и сюда отправили. А сейчас война, и прошлые грехи значения не имеют. Так этот южный капитан сказал. В секторе у них беспорядки жуткие, до людоедства. И они хотят, чтобы Дьюп обратно вернулся, на свое место. Потому что он вроде как умеет… Они и в… тебя, Агжей, хотели забрать. – Джи наконец посмотрел на меня. – Якобы твоя фамилия тоже в приказе была. Но Дьюп сначала попросил приказ, где его восстанавливают в должности, и ему этот приказ отдали. А потом он сказал, что ты никуда не поедешь. Южный спросил почему, а Дьюп сказал, что его приказы они с нашим капитаном будут обсуждать так, чтобы он не слышал. А пока – пусть заткнутся, если не хотят, чтобы он обе тупые головы оторвал и местами поменял. Ну, может, не совсем так сказал, но типа того. З-забрал оба приказа и вышел. А наш капитан сказал тому капитану, южному, что лучше не связываться, Дьюп оторвет, он его знает… В-вот и всё, – начал опять заикаться Джи.

Насмотрелся он на меня. А на меня сейчас лучше было не смотреть.

И все-таки после рассказа Джи Арха (не сразу но дней через пять) меня немного отпустило. Дьюп всегда знал, что делал. Но и я вырос. И теперь буду делать так, как хочу сам. Хватит меня опекать. Никого я не боюсь – ни людоедов, ни мародеров. Даже если и боюсь – это пройдет. А боль в груди не пройдет. И ещё – мне очень не нравилось, что моя фамилия была-таки в приказе командующего крыльями армады, но прошла неделя, потом другая, а история эта так и канула к Хэду. Неужели Дьюп встречался и с адмиралом? И тоже что-нибудь неприятное ему сказал? Вроде того, что если меня возьмут, то он от назначения откажется? Боги беспамятные, да что же у них творится там, в южном крыле?! Я не верил, что Дьюп просто бросил меня, дабы не обременять свою высокую персону в новой должности. Он мог избавиться от меня давно и гораздо более простыми способами. Но он всегда знал, что делал. Знал…

Мне полагалось сегодня сдавать ежемесячные тесты нашему корабельному психотехнику, и я боялся, что он что-нибудь не то у меня в реакциях найдет. Но вышло почему-то наоборот. Все «боевые» показатели работали как надо, мало того, два раза я выстрелил в условного противника «с опережением», как делал Дьюп.

Хотя считается, что в космосе стрелять с опережением невозможно, слишком большой разброс предполагаемых траекторий. Но я выстрелил два раза и оба раза попал. Психотехник ничего не сказал, но посмотрел на меня как-то странно. Он что, считает, что я от Дьюпа заразился? А когда вышел уже из медотсека, я подумал: может быть, Дьюп так стрелял потому, что болело в нем так же, как и во мне? Он никогда ничего о себе не рассказывал. Дошел до каюты и понял – устал, наконец. Хочу лечь на кровать с ноутом и, может быть, даже поспать. Что ж, молодой и здоровый организм берёт свое. Наверное, это хорошо. В каюте уже спал один «уставший». Я вспомнил, что за пятидневку мы отдыхали нормально всего раза два. А так – перерыв на сон и за пульт. Перестроение, торможение, ещё какая-нибудь дрянь… Сегодня экзотианцы почему-то не стреляли. Почему, интересно? Дьюп бы догадался. Джи спал, как младенец. Даже рот приоткрыл, и слюна намочила подушку… С его физической подготовкой такие нагрузки могут плохо кончиться. Да и мы с Дьюпом иногда пользовались какими-то, полагаю, разрешенными стимуляторами. Все стрелки ими пользовались, в общем-то. Только я никогда не интересовался, что это и где его берут. Вот же бандак длинноносый. Впрочем, зная Дьюпа, я мог предположить, что он и об этом позаботился. Достал электронные ключи от нашего общего уже с Джи сейфа, которым он, кстати сказать, ещё ни разу не воспользовался… Он, поди, и не знает, что такой сейф есть? Открыл. Ну, точно. В сейфе лежали и ампулы, и инструкция, явно набранная Дьюпом. Вот так он меня и воспитывал. Пока не спрошу – никогда ничего не объяснял… Я пробежал глазами инструкцию – там было всё, даже адреса, где можно заказать эту заразу в случае необходимости. Нет, он не думал, что вот так раз – и уйдет. Он просто всегда просчитывал наперед. Я вздохнул. Прозвучал сигнал на обед, и Джи прямо-таки подбросило на кровати. Ещё один нервный завелся. «Пошли? Ну, да пошли, наверно». Есть не хотелось, но желудок требовал. Такое вот странное состояние. Но я почти всё в себя впихнул, даже принесенную Джи булку, посыпанную перцем. Меню изменили что ли? Сроду таких не ел. Сразу под горлом стоял какой-то комок, и пищу приходилось в себя пропихивать. Ничего, и это пройдёт когда-нибудь. Всё проходит, только трупы иногда остаются. Особенно в вакууме.

Надо рассказать Джи про то, что лежит в сейфе. Дьюп-то не собирался уходить, а я собираюсь. Мне ж не с собой это чудо желторотое тащить. Хотя… он уже тоже по-своему ко мне привязался. Ничего, месяц – не… И всё-таки надо поговорить с ним и об этом тоже.

Когда выруливал из столовой, подошел дежурный и отдал мне приказ. Под роспись. Миленько. К капитану меня уже вызывают «под роспись», они там что, консилиум психотехников решили собрать? Так я же вроде приём у психотехника удачно проскочил? Или где-то таки спёкся? Расписался и пошел.

В капитанской сидели трое: капитан, навигатор и чужой, с военной выправкой, но в штатском. Пили чай и «голубой огонь» с Грены, закусывали келийскими орехами в сахаре. Я встал на вытяжку. Капитан посмотрел сначала на меня, потом на навигатора и третьего, с лицом сушеной рыбы. Как всегда кэп слегка вытаращил глаза: вот он, мол, мерзавец, явился.

– Младший сержант, вы сумеете мне внятно объяснить, почему в течение месяца написали четыре рапорта о переводе в южное крыло армады?

Я молчал. Знал по опыту, что кэп наш ругаться особенно не умеет. Темперамент не тот. Покричит-покричит и успокоится. А я ещё двадцать рапортов напишу. Пока не придумаю что-нибудь более действенное.

– Ладно, – сказал капитан, не повышая голоса. – Объяснять свое поведение вы не научились… Но кресло-то зачем в общем зале испортили?

О, и об этом уже донесли. Ах, Ахеш, Ахеш… А я же спустил тебе один раз, я же тебя, гада, почти простил… Об Ахеше подумал с умилением: душа просто просила драки, да что там – она ее требовала. Интересно, если прибить Ахеша, меня могут в наказание перевести в южное крыло, раз там – самая задница?

– Красавец, – сказал капитан с иронией. – Двухметровая дубина, пороговые реакции почти как у мутанта, но, как ни странно, не псих. И ни одного серьезного порицания, кстати. Не пьет, не жуёт, не нюхает. Правда, у нас вообще с этим строго…

Штатский достал сигареты и закурил. Курить в корабле запрещено. Не только из-за здоровья личного состава, ещё и аппаратура может на дым среагировать. Что бы предположил Дьюп? Что этот, в штатском, крупная шишка? Тогда Дьюп, скорее всего, и морду лица его узнал бы. Он многих из начальства знал в лицо. Теперь понятно – почему. Штатский смотрел на меня с прищуром, словно прицениваясь. Ну точно, как на собеседовании перед поступлением в академию. Стоп. Капитан что, хочет «продать» меня этому кислолицему? Кто же он? Вербовщик? Неужели из южного крыла? А почему тогда в штатском? СПЕЦОН, что ли?! Ох, Ахеш, неужели я тебя сегодня не убью? А так хотелось…

Штатский разглядывал меня, курил и улыбался. Потом встал. Зубы, что ли, смотреть будет или мышцы щупать? Подошел ко мне. Обошел вокруг. Я намеренно не смотрел ни в глаза ему, ни на ноги. Пусть не думает, что я его боюсь. А среагировать, если что, я и так успею.

– Не понимаю, сержант, – сказал штатский (голос у него был хриплый, но не самого мерзкого тембра). – Почему же тебя лендслер с собой не взял, если ты якобы так хорош?

Лендслер – это сокращение от лендсгенерал. Один из высших, так называемых «наземных» армейских чинов. Ни фига себе звание у Дьюпа было. Впрочем, почему было? Джи сказал, что в звании его восстановили. Значит лендсгенерал. Типа адмирала, только на суше. Где ж он так летать-то выучился?

– Капитан, у вас там какие-то чашки особо ценные были? Уберите, – приказал штатский.

Так, значит, чином он выше капитана. Командует.

– Да он же вас голыми руками … – скривился в нехорошей усмешке капитан, любимые свои чайные чашки, впрочем, убирая. – Я же вам показатели давал. Это же андроид безбашенный. Вы видели, что он с креслом сделал?

Штатский зашел мне за спину. Он был почти на голову ниже, худощавый. Но Дьюп как-то заметил, что настоящие убийцы в массе не самые крупные, и я был с ним согласен.

– Ну, я-то не кресло, – штатский рассмеялся, вырулил мне в фас и быстро, в открытую ударил под дых.

Я даже не посмотрел на него. Столько, сколько я за этот месяц качал пресс, вообще никто не качает. Месяц не жрать и не спать толком, а всё свободное время качать пресс, чтобы с ума не сойти… Пробовали? Я потерял последние килограммы веса, который был не кости и мышцы (я и раньше при своем росте не так уж много весил), и теперь об меня разве что руку можно было отбить таким способом. Стоял и изучал герб армады над парадным креслом капитана. Милый такой герб – два крыла… И я просил беспамятных Богов послать мне южное.

– Да, нервы у него хорошие, – фыркнул штатский. – Что, сержант, не хочешь бить своего генерала? А если так?

Он ударил ещё пару раз, с виду совсем не сильно, но очень умело – по болевым точкам. Но я, в общем-то, был готов и продолжал изучать герб так, словно увидел его сегодня впервые. Крылья были разноцветные. Южное – красное… У верблюда два горба, оттого что жизнь – борьба…

– Слушай, капитан, – штатский повернулся к нашему кэпу. – Он у ТЕБЯ вообще говорить-то умеет?

– Сержант – вольно! – понял намек капитан и полез в сейф за рюмкой. – Садись за стол.

Выбора не было, я сел. С прямой спиной и непроницаемым лицом – как и положено по уставу. Капитан налил всем «голубого огня» и спросил меня, чуть улыбаясь от предвкушения то ли напитка, то ли моего конфуза:

– Пробовал когда-нибудь?

Я кивнул. Я пробовал это питье экзотианских аристократов на Орисе. И не один раз. Мы тогда здорово там всего напробовались. «Голубой огонь» полагается пить медленно и осторожно, чтобы не задохнуться с непривычки, но зато потом по всему телу идут изумительные тепло и блаженство. Штатский пригубил.

– Да пей ты уже, наконец, – сказал он мне. – Что только нашёл в тебе Макловски?

Я вспомнил, что он во мне нашёл. Вернее, КАК он меня нашел. Как раз после «голубого огня», а следом и «веселого дыма». Только Дьюпу, с подачи кого-то из нашей команды, оказалось по силам вытащить меня, совершенно не вязавшего лыка, из борделя и доставить на корабль. Может, он нёс меня, может, даже бил, я не помню. Но он и провёл меня мимо вахтенного, и оставил отсыпаться в своей каюте. А в следующий выходной взял с собой и показал, как и где не надо пить. И вообще много чего показал. В частности, как употребляют этот самый «экзотианский огонь», чтобы не было потом мучительно больно и стыдно. Жил он тогда один, без напарника. Они вместе заразились черной лихорадкой, но его второй пилот не выжил. Не имел дурной привычки выживать, как выразился Дьюп. И как-то само собой вышло, что я у него осел… В память об этом событии я взял свою рюмку, хотя «огонь» пьют обычно из бокалов, выдохнул и сделал медленный долгий глоток. А потом с наслаждением посмотрел, наконец, на штатского, возвращая ему оценивающий прищур и показное недоумение. Привыкнув уже к моему тупому и ничего не выражающему лицу, он слегка оторопел. Капитан захохотал. Он вообще был довольно простой мужик, наш кэп.

– А я думаю, Макловски правильно сделал, что не взял его, – негромко сказал молчавший всё это время навигатор.

Из сидящих тут он знал меня лучше всех, и его мнение я вообще бы не хотел слышать. Мне было легче играть в слепую с обеих сторон. Но навигатор продолжал:

– Парень слишком молодой для таких нагрузок, мало того – он честный и добрый. А это и временем не лечится.

Это я-то добрый? Если бы мог, я бы покраснел. Штатский картинно поднял рюмку вверх, как делают на Экзотике, и присосался к ней. Я больше не пил и не собирался, даже из вежливости. Штатский поставил рюмку.

– А мне и нужны честные и добрые. Мерзавцев у нас своих хватает. Ты думаешь, для чего меня послали набирать людей в ваше крыло? Чтобы сформировать особое подразделение из ребят, которые хоть что-то ещё ценят и понимают, хоть чему-то верят…

– А если Макловски тебя не поймет? Он-то НЕ взял, а ведь парень хотел. Ты же хотел, Агжей?

Я сдержанно кивнул, опять ровно так, как положено по уставу.

– Ты хочешь сказать, что я, таким образом, иду против воли своего же генерала? Но, когда он болтался тут у вас, он просто не знал, что нам придется делать следующим шагом. Мало того, я мог бы связаться с ним…

– Ну так свяжись.

– Не хочу. Если у него какой-то бзик, и он не согласится, я тогда точно не смогу нарушить приказ. А парень мне нужен, – он повернулся ко мне. – Ты сам-то чего хочешь, стрелок? Я, насколько это возможно, карты тебе приоткрою. Это будет особое подразделение спецона. Мне не нужны там беспринципные и проворовавшиеся вояки, которые заполонили сейчас южное крыло. С приходом Макловски головы, конечно, полетят, но этого мало. Нужен отряд быстрого реагирования, и желательно не один. С хорошими, проверенными людьми, честными и исполнительными, не особо избалованными. А самое главное – не связанными никакими моральными обязательствами с сегодняшним руководством южного крыла… Ты хотя бы понимаешь меня, молчун?

Я кивнул, четко и по уставу. Спина прямая, подбородок чуть вниз и вперед. Лицо моё абсолютно ничего не выражало.

– Вопросы будут? – спросил штатский уже чуть более официально и сердито.

Если бы я ещё в молчанку поиграл, он бы всё-таки заорал, наверное.

– Будут, – кивнул я. – Разрешите взглянуть на ваши документы и приказ о полномочиях. И ещё я хочу знать, кому непосредственно будет подчиняться ваше так называемое «особое подразделение».

Претензии я выразил в самой вежливой форме. Сказать же хотелось примерно вот что: ну и откуда я узнаю, что ты не врёшь мне, абзал навозный? Он посмотрел на мою хмурую рожу и, сделав над собой усилие, рассмеялся.

– Нет, где вы таких только берете, а? – спросил он у капитана.

– Так я же говорил тебе, эпитэ ма хэтэ, что он два года вместе с твоим Макловски и срал, и спал. Он этого гаденыша из рук выкормил, – не выдержал капитан.

Я не обиделся. Ругался он без зла, да и «голубой огонь» действовал на меня расслабляюще.

– Не бери его, – сказал навигатор. – Макловски тебе шею свернет.

– Не свернет. У него, как и у меня, каждый здоровый на счету.

Штатский встал, вынул из кармана свою личную карточку и наладонник. Карточку он сунул мне под нос:

– На, сержант, читай, только не вслух!

Набрал код и развернул наладонник до размеров среднего экрана. Достал из нагрудного кармана синийский кристалл, вставил его.

– А вот тебе приказ. Ознакомляйся. Только в темпе.

Я прочитал и отодвинул наладонник.

– Ну? – сказал он. – Чего тебе ещё надо?

– Я не знаю, – сказал я честно. – Просто я бы не хотел подставить Дьюпа.

Эта фраза почему-то произвела на генерала Виллима Мериса, заместителя лендсгенерала по личному составу, теперь я знал его имя и должность, эффект разорвавшейся бомбы.

– Он что называл здесь себя ТАК?! – спросил он с недоверием и отвращением. – Вот ТАК?

Навигатор кивнул. Ни он, ни кэп причин такой реакции гостя не понимали. Мерис выругался так замысловато, что я даже повторил про себя пару раз, чтобы запомнить.

– Да, – сказал генерал. – На него более чем похоже… Запомните, сержант, не употребляйте это «имя» в приличном обществе. Это не только грязное животное, но ещё и грязное ругательство в тех местах, куда вы, надеюсь, всё-таки попадёте. Я даю вам два месяца на раздумья. За это время я закончу работу в вашем крыле и сформирую из новобранцев подразделение. Если я не найду большего зануду – вы его возглавите.

Я вскочил и вытянулся по стойке смирно.

– Идите, сержант. Сегодня я на вас насмотрелся с избытком.

Я шел в каюту и… Не то, чтобы я поверил. Но я расцеловал бы и Ахеша, если б встретил. Но, слава Беспамятным богам, не встретил.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю