Текст книги "Сага о Тёмных Тамплиерах. (ЛП)"

Автор книги: Кристи Голден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 49 страниц)

– Я уверена, прежде всего вы хотите узнать новости о состоянии доктора Ремси, – сказала Пейтел. «Доктора Ремси», – отметила Эр-Эм. – «Не «Джейка». Не сейчас».

– Состояние стабильно на данный момент, но он находится в коме. Я сделала для него все, что могла сделать здесь, и мы должны отправить его туда, где имеются лучшие возможности.

– Что за хрень с ним случилась? – потребовал ответа Дариус, прекратив свое молчание. Это был очевидный вопрос, тот, которого все ждали часами, и Эр-Эм напряженно ждала ответа. Ее рука легла на гладкий ствол ружья.

– Насколько я могу определить, пользуясь имеющимися здесь возможностями, доктор Ремси был ментально атакован, – сказала Пейтел. Она откашлялась, и Эр-Эм, которая прекрасно разбиралась в вещах такого рода, поняла, что в глубине души она находится в панике. Эр-Эм могла практически чувствовать запах страха, волнами исходящий от этой женщины.

– Основной удар пришелся на лобную и височную доли мозга, – сказала она официальным тоном врача, что, похоже, придало ей спокойствия. – Урон, нанесенный лобной доле, может воздействовать на личность пациента. Урон, нанесенный височной доле, может затронуть функции долговременной памяти. Несмотря на то, что повреждений как таковых не наблюдается, заметен своего рода перемонтаж…

– Перемонтаж? Что это значит? – захотела узнать Кендра. Как и Эр-Эм.

– По имеющейся у меня информации, это схоже с тем, что обычно происходит у человека в пубертатном периоде. С той лишь разницей, что процесс занимает не годы, а секунды, и проходит совершенно беспрецедентным способом. Мозг профессора Ремси изменяется и развивается. В данный момент, например, заметна значительная активность в области средней височной доли. Лимбическая система возбуждена, что вызывает такие эмоции, как страх и ярость. Но как я уже говорила, у меня нет необходимого оборудования, чтобы провести все анализы. И я не могу предсказать последствий – ничего подобного я прежде не видела. И не думаю, что видел кто-либо другой.

– Терраны уже подвергались ментальной атаке протоссов прежде, – сказал Тиг. – У вас нет документации об этом?

Ноздри Пейтел расширились, и она прищурилась, глядя на Тига.

– Разумеется, есть. Но то, что просиходит внутри черепной коробки доктора Ремси, не имеет с этим ничего общего. Человеческий мозг – удивительно сложная штука. Существуют несколько областей, функции которых нам неизвестны. В основном это те области… которые и оказались повреждены.

– Но что все это значит? – вновь спросила Кендра. Ее голос звучал безнадежно.

– Кендра, я пока что не могу выдвинуть каких-либо научных предположений, – сказала Пейтел, вздохнув. – Нам нужно лучшее оборудование. Что нам необходимо сделать сейчас – доставить профессора туда, где имеется доступ к более продвинутым технологиям и, по правде говоря, передать его в руки специалистов по нейрохирургии.

Она грустно улыбнулась.

– Меня наняли для того, чтобы подлатать вас, если вы упадете. Это я могу сделать без проблем. Но то, что произошло, находится вне моей компетенции. Невролог смог бы сказать вам гораздо больше, чем я.

Эр-Эм вздохнула.

– Хорошо. Мы свяжемся с Валерианом.

Глава 8

Ужас. Страдания. Потеря… Болезненная, мучительная потеря… Нет, нет, они не должны уходить, они были всем, всем…

Искалеченное тело, кожа горячая и красная от страха и ярости. Что они будут делать? Как жить дальше? Одиноки, одиноки, так одиноки…

– Это твоя вина! Из-за вас они покинули нас! Теперь они ушли, ушли…

Его пальцы сжимают камень. Он швыряет камень в источник ярости. Раскалывается череп и брызжет в стороны кровь. Хорошо, как же это было хорошо; он отпрыгивает и рвет плоть на части руками, похожими на острые клешни, пока теплая кровь не заливает лицо…

Руки Джейк, лежащего на кровати в госпитале, дернулись. Его глаза под закрытыми веками двигались.

Он хотел убивать.

– Доктор… можно мне на минутку остаться с ним наедине?

Остановившись в дверях, Эр-Эм нерешительно улыбнулась. Пейтел выглядела смущенной.

– Я знаю, вы охраняете нас, но, похоже, он сейчас не в том состоянии, чтобы воспринимать какие-либо советы.

Голос уверенный, холодный. Так говорят профессионалы. Эр-Эм знала, доктор не симпатизирует ей – как и остальные члены команды Джейка. Они бы обратились к ней за помощью в трудной ситуации – как они и сделали – что, тем не менее, не означало, что она им нравилась.

Эр-Эм опустила взгляд.

– Разумеется, нет, – сказала она. – Но… прошу вас. Просто несколько минут.

Она засомневалась, а затем выдавила:

– Он стал мне другом, а сейчас на мне висит груз заботы об его команде. Не сомневайтесь, это для меня очень важно.

Пейтел испытующе смотрела на Эр-Эм. Похоже, она колебалась, но, в конце концов, кивнула:

– Хорошо. Пять минут, не больше.

Эр-Эм с благодарностью кивнула. Она вошла внутрь и взглянула на распростертое тело Джейка. Закрывая за собой дверь, Пейтел увидела, что девушка взяла его за руку.

Стоило двери закрыться, как Эр-Эм приступила к действиям. Она мельком взглянула на показания приборов жизнеобеспечения, а затем рванулась к компьютеру Пейтел и положила на него маленький предмет. Машинка зажужжала, защелкала и начала загружать информацию. Отчет Пейтел был все еще выведен на экран. Эр-Эм бегло просмотрела данные, и по мере прочтения ее глаза расширялись от изумления.

– Черт, – прошептала она, глядя на неподвижное тело на кровати. – Я потрясена тем, что вы еще живы, Джейк Ремси. Вы, оказывается, гораздо сильнее, чем я думала – и ваш мозг, в частности.

Жизненные показатели Джейка были стабильны и находились в норме. Несмотря на то, что археолог был в коме, он чувствовал себя неизменно прекрасно. Изогнутые луком Купидона губы Эр-Эм искривились в довольной улыбке. Пока Джейк жив, и с ней тоже все будет в полном порядке.

Машинка закончила свою работу. Эр-Эм отключила ее, сунула в карман и вернулась к Джейку. Пейтел нашла девушку здесь две минуты спустя: та смотрела в глаза Джейку с фальшивым, но убедительным выражением обеспокоенности на прекрасном фарфоровом личике.

***

Плечи Терезы Бальдовино, прижимающей ладонь к двери в комнату связи, ссутулились от горя. Стоило ей только войти, как Дариус тут же посмотрел на нее. Он знал, что она чувствует. Тереза работала с Джейком Ремси вот уже девять лет, – почти так же долго, как и Дариус – и он знал, что Джейк был дорог ей как брат.

– Это нечестно, – прошептала она Дариусу и опустилась в кресло, коснувшись консоли и введя код чрезвычайной ситуации: «приоритет альфа». – Джейк торчал на задворках Вселенной в то время, как другие археологии собирали сливки с лучших проектов. Он никогда не гнушался тяжелой работы. А теперь, когда он наконец чего-то добился – когда кто-то там, наконец, оценил его работу – случилось это.

Ее голос сорвался, и она часто заморгала.

Дариус неловко прочистил горло. Ему не очень-то нравилась потрясающе хорошенькая, но крутая Эр-Эм Дал, но лучше бы с Валерианом говорила она. Дариус удивился, когда она попросила об этом его. Он хотел положить ладонь на плечо Бальдовино, но чувствовал себя так неловко, что просто засунул руки в карманы и уставился на свои ботинки.

– По крайней мере, он еще жив, – попытался он подбодрить Терезу.

– Он в коме, – сказала Тереза срывающимся голосом.

Дариус сердито посмотрел на нее.

– Черт, Тереза, да ты еще больший пессимист, чем я.

Бальдовино неуверенно засмеялась, а затем сосредоточилась, когда на экране появилось лицо Валериана Менгска. Он выглядел неряшливо – Дариус подумал, что раньше не видел его таким, а затем вспомнил подумал о разнице во времени и невольно вздохнул: они подняли сына императора с постели.

Обычно Валериан был вежлив, но сейчас он выглядел раздраженным.

– Вы отправили сигнал «приоритет альфа», мисс Бальдовино. Лучше бы новости были хорошими, – его серые глаза посмотрели ей за спину. Он заметил Дариуса, но не придал этому значения. – Где Джейк?

Дариус откашлялся.

– Гм, именно поэтому мы и связались с вами, сэр, – запнувшись, произнес он. – Нам срочно необходим медицинский транспорт. Джейк проник в пещеру и… ну… что-то там напало на него. Мы думаем, это был протосс… или то, что от него осталось.

Валериан мгновенно превратился в саму внимательность.

– Расскажите мне, что произошло.

И вновь Дариус подумал, почему же единственный свидетель случившегося настоял на том, чтобы с Валерианом говорил именно он. Он как можно более подробно рассказал Престолонаследнику о том, как Джейк открыл дверь, о чудесной пещере, полной кристаллов, о разбитом корабле протоссов и о том, как Джейк и Эр-Эм были атакованы. Валериан внимательно слушал.

Этот ублюдок похож на кошку, готовую к прыжку, подумал Дариус.

– А протосс? Он еще жив?

Дариус в нерешительности почесал за ухом.

– Ну, сэр, это самое паршивое. Эр-Эм сказала, что он был вполне себе живой, когда они вошли внутрь, но как только он сделал… то, что он сделал с Джейком, его тело за считанные мгновения разложилось. В этих пещерах довольно влажно. Я видел труп, и могу подтвердить: он выглядит так, словно пролежал здесь несколько лет. Мы восстановили его и отправили в лабораторию и, разумеется, забрали все, что смогли из корабля. Но на данный момент нас больше беспокоит Джейк.

К его чести, Престолонаследник выглядел искренне обеспокоенным:

– Это ужасные новости. Он выкарабкается? Что инопланетянин сделал с ним?

– Док говорит что-то о перешифровке мозга.

– Точнее, перемонтаже, – вставила Бальдовино.

– Что бы то ни было. Она, вроде бы, не думает, что нападение было намеренным. Она считает, что в таком случае Джейк был бы уже мертв.

– Понимаю, – сказал Валериан. Похоже, его внимание привлекло что-то еще.

– Прошу простить меня на минутку, – извинился он.

Престолонаследник встал и ушел за пределы видимости экрана. В течение долгого времени Дариус и Тереза в тишине смотрели на пустой стул, все еще медленно вращающийся. Затем Валериан вернулся.

– Прошу прощения. Я только что получил подтверждение, что «Серый тигр» все еще находится совсем недалеко от вас. Он сможет вернуться примерно через два дня. Как вы думаете, Джейк продержится это время?

Тереза и Дариус обменялись взглядами.

– Ну, – проворчал Дариус, – у него ведь нет выбора, не так ли?

– Надеюсь на это. В то же время – не хочу показаться бесчувственным, но я знаю, вы понимаете это ощущение – я прошу вас сделать все необходимое, чтобы задокументировать все, что касается зала, ради попадания в которое Джейк рискнул так многим.

– Сэр, – сказал Дариус, – он потемнел. Весь храм теперь темный. В этом помещении сейчас нет ничего, кроме кристаллов и разбитого корабля протоссов.

– Я понимаю, – мягко ответил Валериан. – Но, прошу вас, может быть, это – последнее открытие Джейка. Оно должно быть задокументировано. И – я знаю, что доктор занята уходом за ним – но, может быть, она сможет выделить минутку, чтобы связаться со мной? Я очень беспокоюсь и хочу знать о состоянии Джейка все.

Он подался вперед, нажал невидимую Дариусу кнопку, и экран потемнел. Бальдовино откинулась в кресле и скрестила руки на груди.

– Это было странно, – сказала она.

– Что именно?

Тереза пожала плечами, не отрывая взгляда от темного экрана.

– Он очень беспокоился за Джейка. Больше, чем должен бы. Я имею в виду, не похоже, что он не может найти кого-то другого, чтобы продолжить раскопки храма.

– Может быть, Джейк ему понравился, – только и смог ответить Дариус. – Было бы неудивительно.

Тереза утвердительно качнула головой.

– Может быть, – согласилась она.

***

Валериан резко обернулся, взглянув на своего ассистента.

– Вы получили его? – спросил он.

Виттье решительно кивнул.

– Да, сэр, разумеется. Оно дважды зашифровано, все в порядке. Она выбрала прекрасное время. Если бы она начала передачу на несколько секунд позже или раньше, их техник могла бы засечь ее – если только она не полная идиотка.

– Не думаю, что Джейк Ремси окружает себя идиотами, – сказал Валериан. – По крайней мере, Бальдовино не производит такого впечатления. Воспроизведи запись, пожалуйста.

Изображение было нечетким, а голос искаженным. Виттье что-то прошептал себе под нос и подправил настройки. Раздался холодный голос Эр-Эм Дал.

– …нападение. Я проверила записи доктора. Возможно, она отправит вам их, но я хочу, чтобы вы были к этому готовы. Я не разбираюсь в медицинском жаргоне, но вы в любом случае все это получите. Что вам необходимо знать, так это то, что, похоже, инопланетное существо наполнило разум Джейка своими мыслями. Центры, где хранятся воспоминания и где рождаются эмоции, – Пейтел, вроде бы, называла это «лимбической системой» – светятся словно новогодняя елка. Также некоторые области мозга, которые обычно бездействуют, сейчас проявляют легкую активность. Самое же забавное – во всем остальном Джейк здоров. Я имею в виду, абсолютно здоров, что подтверждает вывод Пейтел о том, что это не было нападением.

Эр-Эм подалась вперед, приблизив свое хорошенькое личико к крошечной камере, которую спрятала среди своих вещей.

– Я подозреваю, что это существо подарило Джейку знания. Какие и зачем, я не имею ни малейшего представления. Но протосс не хотел, чтобы он умер. Он хотел, чтобы его знание было сохранено. Осталось в безопасности. Я игрок, и я готова поставить что угодно на то, что Джейку теперь известно кое-что очень важное.

Она бросила быстрый взгляд через плечо и выругалась.

– Пора бежать. Надеюсь, вы получите это и сможете подобрать правильных людей, чтобы позаботиться о Джейке по прибытии. Если команда Джейка снова свяжется с вами, я постараюсь отправить вам новости таким же способом, вклинившись в их сигнал. Но чем чаще я буду делать это, тем выше вероятность, что меня засекут.

На этом запись заканчивалась.

Валериан бесцельно смотрел куда-то, приоткрыв рот. В течение долгого времени он оставался молчалив. В его голове проносились мысли о потрясающих возможностях. О чудесных открытиях, за которые они с Джейком произносили тост буквально несколько недель назад. Он знал, что обнаружит что-то невероятное, если только ему удастся найти правильных людей. У него было предчувствие, что Джейк преуспеет там, где провалились трое его предшественников, и, как это часто бывало, он оказался прав. Что за информация заключена теперь в разуме археолога? Какие загадки вот-вот будут разгаданы?

Какие тайны вот-вот будут раскрыты?

Эр-Эм преуспевала во всем, что делала. Не было никого лучше нее. Но для правильного понимания ей не хватало воображения. Разбитый корабль и разложившийся труп, если только это и можно было извлечь, и в самом деле были ценны. Но Валериан жаждал не военной информации – это находилось в ведении его отца. Он жаждал знаний – не о том, как протоссы строили своими корабли или из чего состояли их тела – знаний о том, зачем протоссы были там.

– Сэр? – Валериан вскочил, услышав голос Виттье. – Сэр, думаете, на «Сером тигре» есть подходящие люди, способные справиться с ситуацией, или вы хотите, чтобы я связался с другим судном?

Валериан откинулся в своем кресле из прекрасно выделанной кожи и побарабанил пальцами, размышляя. Экипаж «Серого тигра» был вовсе не элитным, однако он вполне подходил. Поставленные задачи не превзойдут их возможности.

– Они справятся. По прибытии их встретят гораздо более квалифицированные люди, которые проведут допрос. Позаботишься об этом, Чарльз? – он встал и, не дождавшись ответа, вышел. Осталось еще несколько людей, с которыми ему необходимо поговорить.

Чарльз Виттье проследил, чтобы Валериан ушел, и вернулся к своей работе. Существовало много вещей, без информации о которых Валериан вполне комфортно существовал, и задачей Виттье было оставить юного Престолонаследника в этом наивном состоянии. Во многих смыслах, за исключением прошлого, полного обмана и опасностей, Валериан был несколько наивен и идеалистичен. Арктур Менгкс знал об этом. И он хотел, чтобы его сын оставался именно таким – по крайней мере, на данный момент.

На самом деле команде «Серого тигра» можно было приказать выполнить задание, вполне соответствующее их ресоциализации. «Серый тигр» прекрасно справился бы. Весьма прекрасно.

Глава 9

Поднялся он – дом, что улетел – унося Ихан-рии, Великих учителей, Создателей, Стражей, унося далеко, далеко, недосягаемо далеко. Десятки гибких, фиолетово-сине-серых тел прыгнули в воздух в тщетной попытке догнать их, уцепившись за твердые прекрасные кристаллы, грани которых были остры, как шикмы. Дом, который улетал, продолжал подниматься вверх, а его жители оставались равнодушны и к мольбам и просьбам тех, кто почитал их, и к ярости и гневу тех, кто желал им смерти. Руки, скользкие от крови, разжимались, и потерявшие голову от страха существа падали на землю, падали со слишком большой высоты, чтобы выжить, разбивались о землю с отвратительным глухим стуком, который был едва слышен за шумом двигателей взлетающего корабля и мучительным мысленным гулом, который угрожал расколоть голову Джейка на части точно так же, как боль в его сердце угрожала расколоть на части разум.

Нет, нет, они не должны уходить, они были всем, всем…

Охваченный отчаянием, Джейк тоже упал на землю. Его тело было искалечено, его темно-голубая кожа была горячей и покрылась красными пятнами от ослепляющего, удушающего страха и гнева. Что он могли сделать? Как жить дальше? Одиноки, одиноки, так одиноки…

Глаза Джейка Ремси распахнулись и наполнились слезами. Его руки с приклеенными липкой лентой пластиковыми иглами поднялись к лицу, чтобы скрыть это. Он оплакивал то, что потерял и чего, как он в глубине души сознавал, никогда не имел.

Так пусто. Так одиноко. Как их разум смог вынести это?

Мой разум?

Ее разум?

Наш разум…

Джейк был растерян, смущен, озадачен, и он стал яростно метаться по кровати, сбрасывая укрывающие его удушливые одеяла, все еще плача, так как сердце его было разбито, оплакивая то, что было у него когда-то… чего никогда не было… что могло бы быть…

Джейк вырвал трубки и поднялся на ноги, не обращая внимания на то, что был полностью раздет. Он распахнул настежь дверь и столкнулся с Пейтел. Он схватил ее за плечи и начал трясти, отпустив лишь тогда, когда почувствовал, что она буквально раскалилась добела. Джейк упал на колени, пытаясь закрыть уши – напрасно. Он был атакован вовсе не звуком.

Он почувствовал, как чьи-то сильные руки подняли его на ноги, почувствовал, как игла быстро вонзилась в руку. Зрение стало расплываться, а тело неожиданно ослабло.

– Что с ним случилось? – голос был женским, спокойным и властным.

– Кто знает, – еще один женский голос, более мягкий и мелодичный. – Остается надеяться, что корабль прибудет сюда до того, как…

Слова были Джейку знакомы. И в то же время они звучали для него совершенно чужими. Он знал людей, но не узнавал их. Все, что он знал – сила их мыслей резала его словно шикма. А как только сознание сменилось милосердной молчаливой темнотой, у Джейка появилась одна ясная мысль, которая совершенно и определенно принадлежала ему: «Что такое эта чертова шикма?»

– Это твоя вина, Шелак!

Джейк раздирал почву, оставляя в ней глубокие раны, выплескивая на нее свою боль и муку. Его голова разрывалась на части от мысленных упреков. Он припал к земле, дрожа; его руки и ноги глубоко провалились, и он смотрел на Фуринакса, который осмелился подумать такое.

– Из-за вас они покинули нас! Теперь они ушли, ушли…

– Мы? Мы всегда служили им! – это соплеменник Джейка Раамар мысленно ответил на подлую клевету. Раамар поднялся в полный рост. Ожерелье из костей взметнулось вокруг его шеи, а его пальцы сжимались в кулаки и разжимались вновь от желания схватить Фуринакса за горло…

– Служили? – Фуринакс взмахнул головой в жесте сильнейшего сомнения, взметнув пси-рецепторами. – Вы прогнали их своими приставаниями, своими умилительными танцами вокруг них, своими…

Пальцы Джейка сжали камень. Он встал, прицелился и с силой швырнул его в источник ярости. Когда камень расколол череп, его охватило абсолютное блаженство. Фуринакс упал, не успев произнести проклятие полностью. Кровь и частички мозга брызнули в стороны.

Хорошо, это было хорошо. Джейк отпрыгивает назад и рвет плоть на части руками, похожими на острые клешни, пока теплая кровь не заливает его лицо…

Еще одно пробуждение. Еще один вынужденный сон, наполненный тем, что он знал и в то же время не мог знать. Его сновидения были полны ярких красок, звуков, чувств, которых он не мог понять и в то же время понимал; которых не мог понять и которые, тем не менее, были ему понятны на клеточном уровне.

Он открыл глаза и моргнул. Его разум был спокоен и чист. Какое-то время Джейк смотрел в потолок, а затем перевел взгляд на хитросплетение трубочек, опутывавших его, словно виноградная лоза. Он медленно и осторожно повернул голову и увидел Эдди Рейнсингера, сидящего за компьютером и сосредоточенно что-то печатающего. Рядом с ним стояла чашка дымящегося кофе.

– Что за хрень случилась с этим парнем? Хотел бы я, чтобы у меня была степень невролога, а не терапевта. Хотел бы я вырваться с этой планеты и забрать с собой Кендру в какое-нибудь милое местечко. Ох… это ее маленькое горячое тело, хотел бы я…

– Эй, – вяло сказал Джейк, – ты говоришь о моем друге.

Рейнсингер вскочил так резко, что опрокинул чашку кофе. Джейк осознал комичность момента, когда доктор разрывается между желанием броситься к пациенту, вышедшему из комы и необходимостью вытереть липкую коричневую жидкость, способную навредить аппаратуре. Эдди нашел выход из ситуации и вытер разлитый кофе рукавом своей белой куртки, спеша к Джейку. Джейк тихо засмеялся. В его горле было сухо, как в пустыне.

– Добро пожаловать обратно, Джейк, – сказал Рейнсингер, мельком взглянув на его показатели. – Черт, вы только посмотрите. Этот парень здоров как бык.

– Это приятно сознавать, – прошептал Джейк.

Рейнсингер улыбнулся Джейку с явным удовольствием.

– Что приятно сознавать?

– Что я здоров как бык, – он облизнул пересохшие потрескавшиеся губы и постарался как-то увлажнить их, чтобы продолжить разговор. – Но следи за языком, когда говоришь о Кендре, она мне как младшая сестра.

Улыбка Рейнсингера погасла.

– Могу поклясться, я ничего не говорил вслух.

– Ну конечно же, говорил, – сказал Джейк, нахмурившись. – Как иначе я смог бы тебя услышать?

Рейнсингер уставился на него. Боже мой. Боже мой. Он может читать мои мысли.

Джейк встретился взглядом с Эдди, и его собственные глаза расширились. Это невозможно. Он смотрел прямо на Эдди, когда тот говорил… вот только он не говорил, не так ли, он просто думал…

Думал словами, столь понятными Джейку, что они словно были произнесены вслух…

Этого не может быть. Никто не может на самом деле читать мысли, это выдумка правительства, чтобы держать нас в узде, это…

Бежать, бежать – сильные ноги несли его вперед. Иногда он падал на четвереньки, влажная трава ласкала его почти обнаженное тело. Они преследовали его, они атаковали его мысленными криками, которые должны были леденить его кровь, но вместо того лишь приводили в ярость, он…

Джейк выпрямилась как струна, и издал хриплый крик, полный животного ужаса. Его движения были ограничены, но он старался вырваться. Я схожу с ума. Помоги мне Господь, я схожу с ума…

Эдди поспешно нажал кнопку.

– Доктор Пейтел, немедленно сообщите в госпиталь.

– Уже бегу. Он очнулся?

Карие глаза Эдди взглянули на Джейка, который смотрел на него широко распахнутыми голубыми глазами.

– Да. Но… Да. Он очнулся, верно.

Страх. Страх столь глубинный, что Рейнсингер даже не облекал его в словесную форму. Но Джейк мог чувствовать, как он перекатывается под поверхностью. Он питал его собственный ужас, и тот вновь стал рваться на свободу.

Эдди нащупал шприц, наполнил его чем-то и шагнул вперед. Джейк закрыл глаза, и страх оказался полностью вытеснен наркотическим любопытством. Эдди говорил бессмысленные успокаивающие слова. Он был хорошим доктором и отлично умел ухаживать за больными, и, если бы Джейк не был способен слышать его мысли так, словно те раздавались по громкой связи на весь лагерь, то эти слова успокоили бы его. Но те слова, что исходили из разума Рейнсингера, были громче, чем его речь, – и они были полны страха, враждебности и опасения.

– Привет, Джейк, – послышался голос Пейтел.

Слава Богу, он очнулся. Я думала, мы потеряем его.

Джейк закрыл глаза и бесполезным движением закрыл уши. Маленькая прохладная ладонь Пейтел коснулась его лба. «Даже в наш век технологий требуется человеческое касание», – подумал Джейк. Ему нравилось ощущать на своей коже ее руку, и он старался избавиться от лихорадочных мыслей, теперь поступающих из двух источников.

– Доктор, можно вас на пару слов? – напряженно сказал Рейнсингер. Он шагнул навстречу Пейтел, и они отошли за угол. Рейнсингер начал тихо говорить. Джейк печально усмехнулся. Зачем отходить за угол, чтобы пошептаться, когда человек в кровати может читать ваши мысли? «Привычки сложно искоренить», – предположил он.

Джейк закрыл глаза. Он постарался сосредоточиться на таблице умножения, пытаясь сбросить груз чужих мыслей. Семью один – семь. Семью два – четырнадцать. Семью…

Что это существо сделало с ним? Он всегда умел читать мысли?

Семью восемь – пятьдесят шесть…

Может быть, нам нужно изолировать его? Черт возьми, где же этот корабль…

Семью пятнадцать – сто пять…

Дверь открылась.

– Ну что же, рада видеть, что вы очнулись, – сказала Эр-Эм.

Джейк открыл глаза и пристально посмотрел на нее.

Он жив. Прекрасно. Из-за этого меня могли бы уволить.

Равнодушие, расчет, предательство… Чем бы ни было то, что Рейнсингер вколол ему, оно уничтожило в Джейке страх. Но оно ничего не сделало с гневом. Джейк рванулся к Эр-Эм, обрывая трубочки и проволочки, к которым был подключен.

– Ты, вероломная сучка! – закричал он. – Ты продала нас! Эдди, Чендра – остановите ее, схватите ее…

Но они бросились к нему, а не к Эр-Эм. Он продолжал смотреть ей в глаза, и по его венам текла ярость.

– Я знаю, что ты сделала!

Эдди и Чендра не верили. Они продолжали мягко разговаривать с ним, говорить, что все хорошо, просто хорошо, что ему не нужно ни о чем беспокоиться, но мысли выдавали их. Точно так же, как мысли предали Эр-Эм. Но та смотрела на него внезапно сузившимися глазами, а когда она достала из-за спины винтовку Гаусса и прицелилась, Джейк почувствовал неожиданное облегчение.

– Черт возьми, Джейк, это не должно было быть так сложно, – прошептала Эр-Эм. Эдди и Чендра смотрели на нее, раскрыв рты. Джейк улыбнулся с той же холодностью, что так любила она.

– Ты не убьешь меня, – сказал он.

Она посмотрела на него и изогнула одну из своих темных бровей.

– Ты абсолютно прав, Джейк. Но я без раздумий убью Эдди или Чендру. И, я думаю, ты знаешь, что я не блефую.

Два врача смотрели на Джейка, наконец-то поверив и в то, что он на самом деле может читать мысли, и в то, что их жизни висели на волоске. Голова Джейка раскалывалась от попытки упорядочить все эти мысли, которые атаковали его одновременно, но он пытался сконцентрироваться на мыслях Эр-Эм.

Она облегчила ему задачу, искривив губы в легкой улыбке, и не стала ничего скрывать. На данный момент она знала, что любой обман или попытка утаить то, кем являлась, что сделала и что собиралась сделать, не послужат ей на пользу. Она предоставила ему абсолютный доступ к своим мыслям, и Джейк Ремси отшатнулся от того, что увидел.

Эр-Эм – Розмари – Дал убивала раньше. В действительности, убивала много раз. Убивала за деньги. И она сделала бы это еще раз, не моргнув ни одной из этих прекрасных, толстых, темных ресниц.

– Она говорит правду, – глухо сказал Джейк. – У нее есть инструкции оставить нас в живых, если это возможно, но если мы окажем сопротивление, она имеет право убить любого… любого, кроме… меня.

Эр-Эм кивнула. Ее блестящие темные волосы взметнулись шелковой волной.

«Розмари? Ну и имечко для наемного убийцы», – отвлеченно подумал Джейк.

– Эдди, – продолжила Эр-Эм спокойным и уверенным голосом, – мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня.

Лазерный скальпель на столе… Я могу добраться до него раньше нее. Мысли Эдди были храбрыми, отважными и невероятно глупыми.

Доберись до него, Эдди. Станет меньше одним человеком, за которым я должна следить.

Рейнсингер сомневался, и губы Эр-Эм скривились в улыбке.

– Эдди, делай, что она говорит, – сказал Джейк. – Пожалуйста.

Рейнсингер поник. Он был побежден.

– Что вы хотите, чтобы я сделал?

– Возьми эту марлю и свяжи руки милого доктора за спиной, – сказала Эр-Эм. Она слегка наклонила голову и заговорила в крошечное переговорное устройство, закрепленное на воротнике.

– Итак, ребята. Наше прикрытие рассыпалось прахом. Соберите остальных в небольшие группы. Выведите их из строя и приведите в центральное здание. Не привлекайте к себе лишнего внимания. Эти идиоты могут сопротивляться, а наша оплата падает с каждым, кого придется уничтожить.

Эдди делал так, как она приказала. Эр-Эм заняла положение, с которого могла видеть всех троих. Она наблюдала за Эдди и командовала:

– Сильнее.

– Если я затяну сильнее, я нарушу кровообращение.

– Если не затянешь сильнее, я прострелю ей ногу, чтобы она не шевелилась, – констатировала Эр-Эм. – Твой выбор.

Эдди тихо выругался и затянул марлю сильнее. Пейтел сморщилась, но промолчала.

Джейк вздрогнул. Боль была словно его собственной.

– Он прав: слишком туго, – сказал он Эр-Эм.

– Корабль прибудет через три часа. Это время она протянет. А теперь, Эдди, не окажешь ли ты мне любезность, одев профессора? Он пойдет со мной.

– Эр-Эм, – сказал Пейтел, – ему не стоит двигаться. Мы еще не знаем, что с ним случилось.

Взгляд Эр-Эм перескочил на Джейка.

– Она говорит правду?

– По крайней мере, она в это верит.

Эр-Эм кивнула.

– Хорошо.

Джейк испытывал отвращение от удовольствия, которое получала сейчас Розмари – черт возьми, теперь, когда он знал ее имя, он не мог не думать о том, насколько оно не подходило ей. Это не было острым удовольствием садиста, но происходящее ей определенно нравилось. Он понял, как отчаянно она скучала здесь последние несколько недель.

Он нахмурился. И испугался. Она тоже была испугана – так же, как Дариус или Лесли – за исключением того, что она никому не позволила увидеть и тени этого ужаса.

– Ваша задача, профессор Джейкоб Джефферсон Ремси, заключается в том, чтобы оставаться живым достаточно долго, чтобы я могла передать вас в нежные заботливые руки морпехов. Это понятно?

Убивать. Убивать, кровь была так хороша, теплая и…

– Нет! – выдохнул Джейк. Казалось, кто-то пронзил его мозг ледяным копьем.

– Вам это непонятно? – сказала Розмари. – Для того чтобы вы ясно поняли это, мне нужно убить доктора Рейнсингера?