Текст книги "Сага о Тёмных Тамплиерах. (ЛП)"

Автор книги: Кристи Голден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 49 страниц)

Она засомневалась.

– Ну же, я вовсе не так плох.

– Хорошо.

Обрадовавшись, Джейк переключил внимание на Розмари.

– Было бы проще и правильнее узнать это напрямую от них. Протоссы общаются телепатически, у них даже нет ртов. Они знают, что делают, и они… хорошие. Они не будут пытаться читать твои мысли. Ты позволишь им поговорить с тобой?

Девушка смотрела прямо перед собой, на приближающийся разрушенный город искореженного металла, расплавленного стекла и почерневших кристаллов. Ее губы в форме лука Купидона слегка сжались.

– Джейк, это… странно.

В ее голосе не было нарочитой уверенности или высокомерия. Она говорила с ним спокойно и честно. Он был удивлен, но знал, что не стоит отмечать это.

– Мне это не нравится. Ты понимаешь. Тебе поначалу это понравилось не больше.

– Ты права. Впрочем, я привык к этому. Это очень эффективный способ общения.

Она все еще не смотрела на него. Он позволил ей обдумать это в тишине.

– Хорошо, – в конце концов, согласилась она.

Джейк почувствовал таинственную силу в своей голове, разливающуюся поверх его мыслей словно тёплый мёд.

– Спасибо. Теперь у нас будет лучшая возможность понять друг друга.

Он увидел, как Розмари рядом с ним дернулась, словно что-то кольнуло ее. Она слегка нахмурилась, совершенно беззащитно и естественно, а затем на ее лице вновь появилась привычная маска. Джейк подумал, что это был стыд. Он повернулся и увидел, что один из протоссов, одетый в звенящую золотистую броню, смотрит прямо на него. Джейк улыбнулся. Протосс наклонил голову.

– Меня зовут Ладраникс. Я руковожу одной из выживших групп. Есть и другая, но о ней мы поговорим позже. Прежде всего, я хотел бы рассказать о том, что случилось в эти мрачные дни. Ужас, страх… Все это было неожиданно. А затем, когда врата искривления отключили, бежать стало некуда. Мы остались здесь – мы и зерги на руинах некогда прекрасного мира.

Словно старая выцветшая фотография, перед глазами Джейка появилась картина того, каким был Айур раньше. Прекрасные здания, возвышающиеся в небо, изящные корабли, перевозящие жителей от одного чудесного города к другому. Изумительные городские пейзажи казались воздушными, пронизанными светом и органично сочетались с природой и естественными водоемами. Вторжение в природу происходило лишь на грани необходимого. Сердце Джейка сжалось. Затем это видение исчезло, словно Ладраникс сожалел о том, что оно так сильно тронула Джейка, и задернул занавес.

– Я слышал о том, что могут сотворить зерги… Черт, я только что сам видел это. Как получилось, что вы вообще выжили и сейчас говорите с нами? – спросил Джейк.

– Врата искривления отключили, чтобы через них не проникли многочисленные стаи зергов. Многие бесстрашные протоссы добровольно остались, чтобы защищать врата. С ними был и один человек из твоего народа, Джейкоб Джефферсон Ремси.

Джейк ошеломленно взглянул на Розмари. Она тоже выглядела удивленной.

– Его имя Джеймс Рейнор.

И вновь перед глазами Джейка предстало изображение, на этот раз – человека, с гладко выбритой головой, уже начинавшей покрываться «ежиком» волос, с короткой бородой и усами. Его глаза, некогда смеющиеся, теперь отражали тяжесть всего, что удалось повидать этому человку. Он стоял с протоссами плечом к плечу, определенно как желанный и принятый друг, глубоко озабоченный их судьбой.

– Благодаря Рейнору мы опознали в вашем корабле терранское судно – возможно, тех кто станет друзьями. Именно поэтому, когда наши наблюдатели засекли его, мы пришли вам на помощь.

– Ну что ж, – сказала Розмари, слегка усмехнувшись, – если я когда-нибудь встречу этого вашего друга Рейнора, я пожму ему руку и поблагодарю за то, что он стал таким хорошим послом.

Джейк разделял это чувство.

– Мы полагали, что всем нам подписан смертный приговор, – продолжил Ладраникс. – Мы были готовы пасть под нашествием зергов и умереть с гордостью. И, не поймите меня неправильно, так и произошло со многими и многими из нас. Зергами прекрасно управляли, и они несли лишь смерть. Но Вершитель Тассадар спас свой народ, уничтожив Сверхразум, что контролировал зергов. Ценой своей жизни он сумел совершить это. Зерги все еще жаждали крови – но более в этой цели их никто не направлял. Они обрушились друг на друга с той же яростью, с какой истребляли нас. Это позволило нам выиграть немного времени.

Джейк вспомнил их нападение и не смог побороть дрожь отвращения, когда картины возникли перед его глазами.

– Но… Они определенно выглядели достаточно целенаправленными, когда увидели нас.

Ладраникс кивнул.

– Да. Что-то изменилось через некоторое время после того, как врата были закрыты. Несмотря на то, что зерги атаковали уже не так интенсивно и целенаправленно, как тогда, когда их контролировал Сверхразум, они более не вели себя бессмысленно. Что-то где-то изменилось. Определенно, они все еще опасны. И все еще обладают разумом.

Джейк увидел картину хищника, играющего со своей добычей. Кошка с мышкой, подумал он, и передал это изображение.

Ладраникс ответил ему подтверждением.

– Да. Когда-то основной их задачей было истребление протоссов – всех до единого. Теперь они просто бродят здесь. Они лишь инструменты – все еще функциональные, но уже заброшенные. В течение прошедших лет мы сумели убить множество зергов на нашей территории, и, насколько можем судить, замена не прибыла. Это дает нам надежду. Однако зерги все еще нападают, когда видят нас. И мы знали, что они отправятся прямиком к вашему кораблю, чтобы определить, представляете ли вы какую-либо угрозу.

– Думаете, они будут преследовать нас?

Джейк вдруг почувствовал озноб, несмотря на удушающую жару этого места.

– Вряд ли. Ваш корабль разрушен, и они вновь столкнулись с вами по чистой случайности. Мы полагаем, что вы станете частью нашей группы, и будете представлять для них не большую и не меньшую угрозу, чем мы сами. Оружие, которое мы достали из вашего корабля, нам крайне пригодится.

Теперь они прокладывали путь сквозь обломки того, что когда-то было величественными шпилями и башнями. Перед мысленным взглядом Джейка пробегали, накладываясь на то, что он действительно видел, картины того, каким все это было раньше. Маленький золотистый корабль, корабль-светлячок, виртуозно двигался между руинами, пока не достиг почерневшей прогалины. Похоже, когда-то сюда упала бомба, но сейчас эта территория была, по крайней мере, расчищена. На севере Джейк заметил какие-то обломки. Он не смог распознать в них что-то знакомое, но, тем не менее, руины чем-то заинтересовали его. Корабль легко приземлился, и в тот самый миг, когда он коснулся земли, протоссы встали одним движением – столь совершенным, будто поставленном хореографом. Дверь открылась, и выдвинулся изящный наклонный пандус. Его изысканность резко контрастировала с открывшимся руинным пейзажем.

– Пожалуйста, идите первыми. Вас уже ожидают.

Джейк и Розмари кивнули. Розмари спустилась первой – легкой отточенной походкой, высоко подняв голову. Джейк последовал за ней.

Ему в голому тут же пришло сравнение с лагерем беженцев: десятки, может быть, сотня, протоссов, все как один, повернулись, чтобы рассмотреть его. Огромные сияющие глаза осматривали Джейка с ног до головы, проникая своим взглядом едва ли не в самую душу. Но прежде всего, его ударила тишина. Ни детского плача, ни всхлипываний или смеха, ни шепота или разговоров – ничего из того, что сопровождало бы такую же большую группу людей, собравшихся вместе. Но, все же, протоссы не были людьми. Джейк знал, что если бы Замара не обеспечивала преграду, в его разум хлынули бы мысли, превосходящие любые человеческие звуки в каждой детали – в богатстве, глубине, сложности и взаимной связи.

Покинутые поневоле, они постарались соорудить как можно более комфортные убежища – странный сплав того, что они смогли взять у природы и того, что оставалось в городе. Сверкающие металлические опоры поддерживали крыши из переплетенных листьев. Еще одно маленькое атмосферное судно стояло на деревянных мостках. Даже в суровой необходимости была красота. Двери были сделаны из разноцветных папоротников, и в итоге оказались не только функциональны, но и прекрасны. Что-то было украшено рисунками, что-то – резьбой.

Внимание быстро переключилось с новичков на то, что они принесли с собой. Протоссы, спасшие Джейка, Замару и Эр-Эм, разложили на неровной черной поверхности то, что забрали с, теперь уже покойного, торгового корабля. Остальные с надеждой устремились вперед. Их изящные четырехпалые руки разбирали оружие, постельные принадлежности, инструменты, содержимое драгоценной аптечки.

– Они все забирают! – выпалила Розмари и шагнула вперед.

– Они спасли наши жизни, – напомнил ей Джейк. – Оружие в их руках только поможет нам. А медицинские принадлежности могут понадобиться другим больше, чем нам.

В его голове снова пульсировала боль.

– Ну, не все – они не могут использовать оральные медикаменты.

– Джейк, послушай, поверь мне, я счастлива, что мы сейчас не находимся в желудках у зергов. Но у нас не археологическая экспедиция. Мы должны найти способ выбраться с этой планеты.

Эр-Эм не смотрела на протоссов. Она смотрела на развалины, которые когда-то были процветающим городом. Она искала что угодно, что могло быть дать ей надежду выбраться отсюда.

– Она права, – мысленно передал Замаре Джейк.

– Возможно, способ есть. Но сначала я должна поговорить с остальными.

– Замара работает над этим, – сказал Джейк.

– Хорошо.

Розмари выглядела раздраженной, и он полагал, что понимает, почему. Она всегда умела действовать в знакомой ей обстановке, но сейчас их окружали лишь инопланетяне, которых они впервые увидели несколько минут назад. Техника, в которой она так хорошо разбиралась и которой отлично умела пользоваться, превратилась в лужу ядовитой слизи буквально в нескольких сантиметрах от нее. Они полагались лишь на милосердие вышеупомянутых инопланетян и находились на странной планете. И она видела, как ее любимое оружие тщательно изучается и делится между другими.

– Все хорошо, Розмари, – мягко сказал Джейк, непривычно ощущая себя в роли ее защитника. – Я знаю, что ты беспокоишься и чувствуешь себя здесь чужой. Но все могло бы быть гораздо хуже.

Девушка посмотрела на него холодными синими глазами.

– Снова читаешь мои мысли, профессор? Я думала, мы обсудили это.

Когда-то эти слова могли бы больно ударить. Но сейчас он сопереживал ей.

– Нет. Я читаю по твоему лицу.

Розмари слегка смутилась, затем на лице появилось раздражение, а потом она отвернулась.

– Мы понимаем, что людям нужно питаться растительной и животной пищей, – сказал Ладраникс. – Мы обходимся без этого, так что на данный момент нам нечего предложить вам. Но у нас есть чистая вода для стерилизации инструментов, и скоро мы сможем обеспечить вас всем, что требуется. Замара чувствовала… разделила с тобой еду, Джейкоб. Мы сделаем все возможное, чтобы сымитировать такую пищу.

– Мы взяли с собой сухие пайки, – передал Джейк Ладраниксу, глядя в его сияющие голубые глаза. – Нам бы не хотелось доставлять вам больше неудобств, чем мы уже доставили.

Командир протоссов полуприкрыл глаза и запрокинул голову в жесте, который, как Джейк знал, означает смех. Он знал это еще до того, как его окутала теплая радость Ладраникса, заставляя уголки его собственных губ приподняться в человеческой версии улыбки.

– Вы принесли нам оружие и медикаменты. Несколько фруктов с деревьев и мясо животных – ничто по сравнению с этим. Ты, Розмари Дал и Замара – желанные гости здесь, Джейкоб Джефферсон Ремси. Более чем желанные.

И Джейка охватило странное, но вполне реальное ощущение того, что, в некотором смысле, он вернулся домой.

Глава 8

Вода, которую им дали, была несвежей и теплой, но все же это была вода, и Джейк жадно напился. Он чувствовал себя таким же теплым, несвежим и мокрым, как эта вода. Жар, поднимающ ийся от нагретых яростным солнцем руин города, был практически невыносим. Протоссы, по всей видимости, не обращали на это внимания, чего и стоило ожидать. Их раса эволюционировала в этом тропическом мире солнца и влаги. Дискомфорт Джейка и Эр-Эм заметили, и после короткого обсуждения людей привели в укрытие из беспорядочно нагроможденного металла и чего-то, похожего на бетон, где они смогли немного отдохнуть от жары. Место показалось Джейку знакомым. Допив воду из второго выдолбленного сосуда, он оглянулся: к нему подошел Ладраникс.

– Ты узнаешь это место? – тихо спросил Ладраникс.

– Почти. Но оно так разрушено, что я не могу понять, что это.

Джейк подошел к разбитому креслу и провел по нему рукой. Как и все остальное, что создавали протоссы, когда-то оно было прекрасным. Прекрасным было и это место – и огромным. Он вспомнил, как видел нечто, похожее на разбитую башню, и разоренный пейзаж вокруг огромного диска.

– В городе много мест, непригодных для жизни. Нам повезло найти укрытие в столь неповрежденном состоянии. Ты видишь перед собой руины того, что некогда было Цитаделью Вершителя. Еще до Адуна здесь обитали предводители тамплиеров.

Внутри Джейка что-то перевернулось. На душераздирающую картину этих руин наложился образ Адуна, стоящего и смотрящего вниз, на Антиох. Возможно, он сидел в этом самом кресле. Джейк почувствовал, что его рука сжимает спинку кресла так, словно он пытался этим удержать прошлое.

– Нам нравится думать, что даже сейчас Адун каким-то образом охраняет нас, – осторожно сказал Ладраникс. Он коснулся сломанного кресла длинными пальцами, вновь приходя в себя после всплеска эмоций, и повернулся к Джейку.

– Я отправил наших лучших разведчиков на поиски пищи для вас, – сказал Ладраникс. – Это не совсем безопасно, но мы гораздо лучше знаем, как избежать зергов, чем вы. Скоро наступит ночь. Несмотря на то, что температура ночью сильно не падает, поднимется ветер. Возможно, вам станет прохладнее.

– Звучит прекрасно, – сказала Розмари. Ее лицо было покрыто потом и раскраснелось от жары. Джейк вернулся в мыслях к их первой встрече – когда она была спокойной и уверенной под тенью «Серого тигра». Он подумал о том, насколько потрясающе она выглядела при свечах в декадентском анклаве Итана Стюарта с идеально уложенными волосами, одетая в миниатюрное платье. Сейчас она была чумазой, потной, обожженной солнцем и пахла не так уж и приятно. И она выглядела более живой, более… человеческой… чем когда-либо ранее.

Он ощутил в голове легкое веселье и мысленно скривился. Каждая его мысль прочитывалась: голод, раздражение, слабость, страсть или скука, и это раздражало его. На мгновение он задумался – если эта «миссия» Замары увенчается успехом, и он действительно проживет достаточно долго, чтобы стать Хранителем, будут ли его подобные мысли доступны любому следующему Хранителю, который решит прочитать их. Это была тревожная мысль, и он быстро избавился от нее.

– Пожалуйста, продолжай, Ладраникс. Что случилось после того, как врата были отключены?

Командир протоссов наклонил голову.

– Когда врата закрылись, мы потеряли надежду. Даже те среди нас, кто прошел самое суровое обучение, ощутили ужасное чувство заброшенности, когда осознали, что остались здесь. Несмотря на то, что мы понимали причины, – мы должны были быть принесены в жертву, чтобы выжили остальные – удар стал очень тяжелым. Большинство тамплиеров пало, отвлекая зергов, чтобы другие смогли убежать.

– Подожди… кто такие тамплиеры? – Розмари была озадачена.

Ладраникс повернулся к ней и посмотрел долгим взглядом. Этот разговор происходил только между ними, так что Джейк понятия не имел, что было сказано. Но через несколько секунд Розмари кивнула.

– Понятно. Кастовая система. Это выглядит… Не знаю, довольно нетерпимой для общества, где все предполагаются быть равными.

Джейк понял, что Ладраникс обрисовал все Эр-Эм лишь в общих чертах. Протоссы уважали ее границы и мысленно передавали лишь слова, не чувства.

– Оно вовсе не так нетерпимо, как может показаться, Розмари, – вставил свое слово Джейк. – Протоссы совсем не такие, как мы. Как я говорил тебе, до Кхалы они были разделены на племена. У каждого племени была своя склонность… своя сила, свои способности. Когда протоссы объединились в Кхале, племена довольно просто уложились в три различные категории. Однако ни одна каста не стала доминирующей.

Замара передала ему подтверждение. «Кастовая система была изначально создана, чтобы лучше использовать способности каждого, да. Использовать разницу наших сил для того, чтобы объединить, а не разделить. И тысячи лет это оставалось так. Но даже среди протоссов, даже там, где мы так сильно связаны друг с другом той глубинной связью, которую ты только начинаешь понимать, нашлись те, кто предпочел сохранить себя лишь для себя самого. Мы не ангелы или боги, Джейк. Мы просто существа, такие же, как ты… Почти».

Замара рассмеялась.

– Тамплиеры – это воины, – объяснил Ладраникс. – Наша задача – оберегать наш народ, защищать его, отдавать за него, при необходимости, свои жизни. С раннего детства мы учимся контролировать страх, заставлять его работать на нас – ибо, разумеется, мы испытываем его. Как и все мыслящие и чувствующие существа. Но наш долг – защищать Конклав и его мудрость, защищать кхалаи, с их талантами и умениями. И теми долгими темными днями мы делали именно это.

– В тот день на Айуре осталось гораздо больше протоссов, чем та горстка, что ты видишь сейчас, – тысячи. Сотни тысяч. Я с гордостью могу сказать, что основная часть погибших – тамплиеры, до последней капли крови сражавшиеся, чтобы спасти других. Но это имеет и отрицательную сторону – теперь, когда мы каждый день все еще встречаемся со смертью лицом к лицу, большинство из нас – кхалаи. Теперь среди нас осталось лишь несколько обученных воинов.

– Судей нет? – спросил Джейк.

– Не здесь, не среди Шел’на Криас.

Название совершенно не поддавалось переводу, и Джейк увидел, что его озадаченное выражение отразилось и на лице Розмари. Ладраникс рассмеялся и передал изображение: стойкие, непоколебимые, выдерживающие любые испытания.

– Те, Кто Все Выдержат, – тихо сказал Джейк. Ладраникс кивнул.

– Да. Слова лишь приближенно передают понимание того, кто мы есть, но приходится пользоваться ими.

Розмари фыркнула.

– В первые дни мы старались просто выжить. Протоссы бежали – в одиночестве, парами, небольшими группами родственников. Если могли, они находили укрытие, – и умирали, если не могли. Большинство дождевых лесов было уничтожено, как и наши, когда-то прекрасные, города. Я ожидал, что скоро все мы встретим свою смерть, ибо я не понимал, что случилось с зергами. Это благословение, что зерги больше не обрели той единой силы, которую имели под контролем Сверхразума.

Но даже так, зерги убивали, если находили, и они определенно почувствовали необходимость изучить ваш корабль, когда вы собрались приземлиться. Однако они изменились, и более не были движимы целенаправленным желанием выследить нас и уничтожить. Возможно, они просто ждали, пока мы почувствуем себя в некоторой безопасности, прежде чем окончательно расправиться.

– Каковы бы ни были планы зергов, – если вообще у них было нечто столь сложное – это дало нам время. Время вновь найти друг друга. Время вернуться в наши несчастные разрушенные города и сделать все возможное, чтобы вновь обрести там дом. Время найти оружие, чтобы сражаться против омерзительных созданий, и время создать новое оружие. Я не рискну сказать, что Шел’на Криас создавали новое общество на останках нашего мира, но мы делали все, что могли. А теперь среди нас есть Хранитель. Мы благодарны, что ты привел ее к нам.

– Я не спаситель, Ладраникс.

И Джейк увидел, как глаза Розмари цвета синего фарфора расширились, когда она почувствовала прикосновение разума Замары.

– Я не могу остаться здесь и помогать тебе достаточно долго. У меня есть задача, исключительно важная для выживания нашего народа.

– И все же ты мудрее любого из нас, ибо ты хранишь воспоминания тех, кто давно ушел.

Мысли Ладраникса были окрашены благоговением.

– Мы будем благодарны за все, что ты сможешь для нас сделать.

Что-то беспокоило Джейка, но он никак не мог уловить это. Что-то оставалось неразделенным, несказанным.

– Я не смогу помочь, пока не узнаю все, – сказала Замара. Она тоже чувствовала, что что-то было пропущено.

Протоссы не дышат, по крайней мере, не дышат так, как люди, но Джейк определенно почувствовал, как Ладраникс тяжело вздохнул, прежде чем продолжить.

– Мы – Шел’на Криас. Мы – Те, Кто Все Выдержат. Нас тянет обратно к тому, что осталось от наших самых лучших и самых величественных созданий, к нашим городам. Мы остались верны идеалам протоссов. Мы понимаем, почему нас оставили здесь, и мы верим, что когда наши братья смогут безопасно вернуться на Айур, чтобы забрать нас, они вернутся. Мы полагаемся на Кхалу едва ли не больше, чем прежде, и это связывает всех нас воедино. Но… не все из тех, кто выжил в тот день, разделяют наши чувства.

Ладраникс засомневался.

– Могу я… показать это? Это… очень сложно описать лишь словами.

– Не думаю, что это самая хорошая идея, – неожиданно сказала Замара. Джейк сосредоточился на разговоре с ней.

– Замара, но почему нет? Это именно то, что все это время ты делала со мной, показывая воспоминания Темлаа и Ветрааса!

– Да, – ответила она, держа свои мысли при себе. – И я даю тебе то, что считаю необходимым узнать для того, чтобы я смогла выполнить свою миссию. Не больше и не меньше этого. Твоему разуму будет проще справиться со словами. Не вижу смысла обременять тебя, и тем более, Розмари, более совершенно необходимого для этого.

Головная боль вернулась, без сомнений, вызванная внезапной вспышкой раздражения.

– Послушай, это ты выбрала меня. Я на это не подписывался. И я думаю, что с учетом всего произошедшего, я не так уж и плохо справлялся.

– Это действительно так, Джейкоб. Ты оказался лучше, чем я даже осмеливалась надеяться, когда мой разум впервые встретился с твоим.

– И нравится мне это или нет, но я стану следующим Хранителем. Так, может быть, мне стоит привыкнуть нагружать свой разум?

Он принял ее молчание за согласие и сказал:

– Если Розмари не против, то я согласен, чтобы ты показал нам.

Он взглянул на своего товарища по странствиям. Она смотрела настороженно, но, в конце концов, кивнула.

– Да, можешь сделать это, если необходимо. Но не суй нос в мои мысли. Я это ненавижу.

Ладраникс наклонил голову. Мгновенно Джейк почувствовал озноб, который был вызван вовсе не температурой, но исключительно лишь протоссами, возникшими перед его мысленным взглядом. Они не выглядели отличными от тех, которые находились рядом с ним сейчас. Но… он ощущал их отличие.

Они разделяли ту же тревогу, тот же страх и гнев, что и Шел’на Криас. Однако вместо того, чтобы собраться с силами перед лицом несчастья, они почти что… растворились в нем. От них словно исходило ментальное зловоние, нечто древнее и первобытное, и сердце Джейка ушло в пятки, когда он понял, что это ощущение ему до боли знакомо.

Неожиданно он снова был древним протоссом, наблюдающим, как зел-нага покидают их. «Поднялся он, дом, что улетел, унося Ихан-рии, Великих учителей, Создателей, Стражей, далеко, далеко, недосягаемо далеко. Десятки гибких, фиолетово-сине-серых тел прыгнули в воздух в тщетной попытке догнать их, уцепившись за твердые прекрасные кристаллы, грани которых были остры, как шикмы. Дом, который улетал, продолжал подниматься вверх, а его жители оставались равнодушны и к мольбам и просьбам тех, кто почитал их, и к ярости и гневу тех, кто желал их смерти. Руки, скользкие от крови, разжимались, и потерявшие голову от страха существа падали на землю, падали со слишком большой высоты, чтобы выжить, разбиваясь о землю с отвратительным глухим звуком, который был едва слышен за шумом двигателей взлетающего корабля и мучительным мысленным гулом, который угрожал расколоть голову Джейка на части точно так же, как боль в его сердце угрожала расколоть на части разум.

Нет, нет, они не должны уходить, они были всем, всем…

Охваченный отчаянием, Джейк тоже упал на землю. Его тело было искалечено, его темно-голубая кожа была горячей и покрытой красными пятнами от ослепляющего, удушающего страха и гнева. Что он могли сделать? Как жить дальше? Одиноки, одиноки, так одиноки…»

– Эй, Проф, ты в порядке? – спросила Розмари. Джейк зажмурился, возвращаясь обратно в настоящее, вновь становясь Джейкобом Джефферсоном Ремси, а не тем испуганным протоссом из давно минувших времен, чья боль от того, что их покинули, не знала границ. Он дрожал и задыхался, и когда Ладраникс протянул ему сосуд, наполненный теплой водой с металлическим привкусом, он стал жадно пить.

– Вы все уже чувствовали это, я знаю, – выдавил Джейк, однако горло его, несмотря на только что выпитую воду, оставалось пересохшим. – Это как… как расовая память.

Он засомневался, а затем мягко добавил:

– Расовая рана.

Ладраникс кивнул.

– Лишь малая часть нас рождается Хранителями, но они являются едва ли не самым ярким олицетворением чего-то, скрытого в нас. В каждом из нас глубоко впечатана боль, которую причинили зел-нага, покинув нас. Тот страшный день, когда врата закрылись, а мы осознали, что остались… остались одни… стал сильным эхом того дня, когда, много эпох назад, мы были покинуты. Для некоторых это событие оказалось настолько травмирующим, что они не смогли восстановиться.

Перед мысленным взглядом Джейка вновь возникли «другие» протоссы. Он собрался с силами, чтобы воспринять излучаемые ими эмоции, и на этот раз это не переполнило его. Он почувствовал вокруг них тьму и неистовство. Словно из двух групп протоссов, образно выражаясь, сбитых с ног ветром забвения, лишь одна сумела вновь встать на ноги. Другими правил страх и гнев, а не спокойствие и просвещенность. Он почувствовал имя – Тал-дарим, Закаленные, но пока что не понял, чем отозвалось это слово. Джейк лишь понимал, что, тогда как Шел-на Криас были духовно близки к, например, Адуну, Ветраасу, Темлаа и Савассану, «другие» протоссы оказались настолько травмированы, что вернулись в прошлое, к тому образу мышления, который позволил бы им существовать дальше. Вместо веры в развитие своей расы, они вернулись к тем первобытным, яростным, сильным существам, из которых когда-то эволюционировали.

– Этот раскол углублялся медленно, но одной ужасной ночью дошел до предела. Не было борьбы, но было… так много ярости. Их лидер, Феланис, некоторое время вел себя странно. Мы с ним никогда не были близки, но мы вместе действовали ради нашего выживания. Он забрал моего хорошего друга, преданного тамплиера Алзадара. Мы вместе обучались, мы вместе сражались, но все это кончилось. Мой старый друг закрылся от меня и всех остальных. Он обратился внутрь себя, стал отшельником и делился мыслями лишь в самых необходимых случаях. Теперь он обратился к Феланису. В конце концов, Феланис назвал нас глупцами и идеалистами и исчез среди диких лесов, вместе с Алзадаром и некоторыми другими. Мы пытались догнать их, остановить, – ведь уйти из городов было безумием, это была верная смерть – но Алзадар и другие настояли на том, чтобы пойти за ним. Все мы – свободны. Мы живем и умираем, следуя тому выбору, который совершаем сами. Мы не могли заставить их остаться. И с того момента протоссы на Айуре разделились.

– Но Феланис, Алзадар и остальные Закаленные – они все еще живы? – спросила Розмари. Ладраникс посмотрел на нее мерцающими бледно-голубыми глазами.

– Живы. Они обнаружили неожиданное убежище. Под поверхностью тянется система пещер. Некоторые из них огромны. Многие до сих пор не исследованы. И именно здесь нашли прибежище Тал-дарим, поднимаясь на поверхность лишь, чтобы получить необходимые питательные вещества от звездного света. Каким бы тусклым этот свет ни был, его достаточно, чтобы поддерживать в них жизнь.

Розмари и Джейк обменялись взглядами. У него начинало появляться нехорошее предчувствие.

– Случайно… не живут ли Тал-дарим рядом с той областью, где собирался приземлиться наш корабль?

Ладраникс поднял голову и руки в жесте, который Джейк распознал как удивление, окрашенное тенью смущения.

– Действительно, именно там.

Вопреки своему любопытству, Ладраникс сдержал слово. Он не прочел мысли Джейка или Розмари, и Джейку теперь стало ясно, что и Замара тщательно скрывала от него свои мысли по этому поводу.

Розмари раздраженно раскинула руками.

– Ну, разве не потрясающе? На всей этой треклятой планете есть единственное место, куда нам нужно попасть, и именно там половина протоссов собирается дать нам бой!

Замара вздохнула в разуме Джейка. Она была Хранителем. Ее знание предназначалось для ее народа, но оно вовсе не было тем, о чем стоит рассказывать на каждом углу. Джейк не сомневался, что, сложись ситуация иначе, Замара не сочла бы необходимым делиться этим даже с Ладраниксом и остальными Шел’на Криас. Но Розмари предельно точно, если не резко, резюмировала ситуацию. Им потребуется помощь, чтобы проникнуть в залы и достать то, за чем они пришли сюда. Протоссы же, как бы они ни уважали своих Хранителей, перед тем как предложить помощь и атаковать таких же, как они – если дело дойдет до этого – будут настаивать, чтобы им все рассказали.

Мысли Замары и Джейка, переплетенные и связанные, мягко потекли в разум Ладраникса. Его бледно-голубые глаза расширились, когда Замара ярко и красочно показала ему, что видел Джейк – терран, чужак, даже не протосс.

– Мы… не знали, – выдавил Ладраникс. Он был ошеломлен. – Все это время… под поверхностью таились такие сокровища.

– Сокровища, верно, но также и опасности, – сказала Замара. – Мы протоссы. Мы можем быть детьми зел-нага, но мы не они сами, и их сокровища – не наши. Так решил когда-то давно Конклав, после краткого поверхностного исследования пещер.

– Но теперь то, что было скрыто… во тьме… вновь выходит на свет, – сказал Ладраникс. – Сперва темные тамплиеры, древняя и постыдная тайна, вновь появились в нашей жизни. А теперь это. Замара, можешь ли ты открыть нам большее? Можешь ли сказать, почему мы должны найти эту технологию и принести ее нашим братьям?

Джейк уже стал мастером изящного искусства передачи мыслей, но в ответ на вопрос Ладраникс у него невольно вырвалось: «Ну-ну, размечтался». Он почувствовал быстро сменившие друг друга чувства протосса – изумление, обиду и веселье, и покраснел от смущения.

– Все будет открыто в должное время, – сказала Замара. – Но прежде всего… мы должны сделать то, ради чего пришли. А значит, мы должны как-то попасть в подземные залы, где живут Тал-дарим. До того момента мы присоединимся к вам и поможем вам, чем только сможем.