Текст книги "Тепличный цветок"

Автор книги: Криста Ритчи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

– Тогда что ты имел в виду? – спрашивает Ло.

Я встречаюсь с ним взглядом.

– Все серьезно.

– Настолько серьезно, что ты не поделился этим с нами.

– Потому что я знал, ты бы набросился и порвал мне чертово горло! – злость поднимает меня на ноги. Ло встает следом за мной, и мы оба тяжело дышим.

Долбаный второй раунд.

– Если бы ты заботился о ней, – говорит брат, указывая на меня пальцем, – тогда не скрывал бы это как что-то неправильное!

– Иди к черту! – восклицаю я. – Ты сделал это невозможным, Ло!

– Ей ВОСЕМНАДЦАТЬ! – орет он. Ло делает два наступательных шага ко мне, и хотя мое тело молит ударить его кулаком, я должен снова сделать два шага назад. – Она мне как младшая сестра. Это и не должно было быть возможным! Но тебя не волновало ничего из вышесказанного. Ты все равно трахнул ее.

Я пиздец как заведен. Но предательство снова отражается в глазах Ло.

И потому я заталкиваю свои эмоции в долгий ящик, не позволяя им и дальше нарастать.

Ло сердито смотрит на меня.

– Твой член наконец получил то, чего хотел? – мой брат – худший дьявол на моем гребаном плече. И при этом я все равно его люблю. – Ей исполнилось восемнадцать, и ты смог наконец затолкнуть свой стояк в...

– Нет, – рычу я. – Все было на хрен не так!

– Я должен оставить тебя в одиночестве в этой пустыне, – усмехается Ло. – Прямо сейчас я корю себя за каждый раз, что позволял тебе приблизиться к Дэйзи, за каждый раз, когда оставлял тебя с ней наедине...

– Ты не знаешь, о чем блядь говоришь, – я думаю о всех тех случаях, когда она была одна, боялась и была ранена, а я – тот, кто, черт побери, был тогда с ней. Никого больше не было рядом. У Ло имелось свое собственное дерьмо, так какого хрена я должен терпеть от него порицания?

– Я не знаю, о чем говорю, Рик? – он трет рукой свои губы и кривится. – Как долго это длится? Скажи мне, сколько на хрен времени она нравится тебе больше, чем просто друг, и давай посмотрим, все ли это происходило лишь в моей голове?

– Я не знаю, – и это правда. У меня всегда было к ней такое отношение. Я просто не могу осмелиться признать это.

– Я спрошу тебя снова, – говорит Ло, его голос гремит злостью. – Сколько...

– Остановись, – говорю я уверенно.

Он делает шаг ко мне.

– Нет, сколько...

– ЧЕТЫРЕ ГОДА! – кричу я, вены выступают на моих руках, а лицо краснеет, когда освобождаю то, что так долго сковывал внутри себя. Я делаю шаг навстречу Ло. – Это ты хотел услышать?! Да, Ло.

Он так сильно стискивает зубы.

– Ты лжешь? – он не желал в это верить. Ло хотел ошибаться.

– Нет, – говорю я, и слезы жгут мои чертовы глаза. – Меня пиздец как тянуло к этой девушке. Но я никогда не планировал идти на поводу у этого влечения. Я никогда не собирался даже пытаться завоевать ее. И я старался... – я указываю на брата. – Я старался на хрен изо всех сил не думать о ней в этом ключе. Это было неправильно. Я знал, это было чертовски неправильно. Я подавлял в себе данные желания, как только мог, – но когда ей было пятнадцать, шестнадцать, семнадцать – меня все равно неизменно влекло к ней. Вина преследовала меня постоянно. И я решил игнорировать ее.

– Тогда почему ты не продолжил держаться от нее подальше? – отвечает Ло. – Почему не проложил между вами сто чертовых тысяч километров? Ты флиртовал с ней каждый день, Рик. Ты стал ее другом.

– Я убедил самого себя, что ничего не случится между нами, так что думал, что смогу держать дистанцию.

– Ты ебаный идиот! – орет на меня Ло.

Я знаю.

– Она была такой сексуальной, что ты не смог сказать нет, после того как Дэйзи стала совершеннолетней...

– Нет, – перебиваю я его до того, как Ло успевает закончить. – Все было не так.

– А как тогда?! – восклицает он.

И я взрываюсь.

– Я ОХУЕТЬ КАК ЛЮБЛЮ ЕЕ! – кричу я, и мое сердце ударяется о ребра.

Моя челюсть отвисает, а его брови хмурятся в замешательстве, пока брат внимательно изучает черты моего лица. Я чувствую, как он пытается отыскать в них ответы.

И они там.

– Я черт возьми влюбился в нее. И мне было больно находиться от нее вдали. Было больно видеть ее с другими парнями. Все это охуенно ранило, и я не хотел больше жить с этой болью. Я на фиг не мог, – я глубоко вздыхаю. – Я не могу рассказать тебе, когда это стало невыносимым, но именно так все и было, – где-то между поедающей гранат на своей кухне Дэйзи и настоящим.

Он смотрит на меня в течение реально длительного момента, обдумывая это заявление.

– Я знаю, больше чем кто-либо другой, как больно видеть того, кого ты любишь с другими людьми. Но ты не можешь по-настоящему ее любить...

– Я знаю ее больше двух лет, – говорю я брату. – Я провел с ней так много чертового времени, Ло. Мы часто были вместе, так что да, я влюбился в нее.

Ло бросает взгляд на Дэйзи, и я следую за его взглядом. Она плачет, прижимаясь к плечу Лили. Мое сердце разрывается снова, мне нужно сдержаться, чтобы не броситься и не стать утешать ее.

Когда с трудом возвращаю свое внимание к брату, то осознаю, что он наблюдал за тем, как я смотрел на Дэйз. Он ничего не говорит, но я не сдерживаю слов на сей раз.

– Ты можешь оставить меня здесь, но я найду обратный путь. Я не могу оставить ее и не оставлю тебя, не важно как сильно ты будешь отталкивать меня на хрен, – Ло нуждается во мне. Он знает, что нуждается. И я хочу быть частью его жизни. Я не желаю возвращаться к одиночеству, к тем поверхностным отношения с людьми, которые ничего для меня не значили, к друзьям, которые бы предали меня.

– Как сильно это ранило? – спрашивает брат ни с того ни с сего.

– Что ранило?

– Видеть ее с другими парнями.

Я задыхаюсь от потока воспоминаний.

– Чувство такое, словно кто-то топил меня в гребаной соленой воде и сжигал в огне.

Уголки его губ приподнимаются в подобии чертовой улыбки.

– Тоже самое, – он делает несколько глубоких вдохов и добавляет: – Мне нужно какое-то время. Но я не стану снова бить тебя. Так что можешь упиваться этим.

– Спасибо, – говорю я.

Он кивает пару раз, а затем говорит:

– Я бы хотел, чтобы ты влюбился в какую-то другую чертову девушку.

И в этот момент, я тоже хотел бы этого.

– Мне жаль. Я правда на хрен сожалею. Что лгал.

Он пожимает плечами.

– Ты не хотел, чтобы тебе надрали зад.

– Нет, – я качаю головой. – Я не хотел ранить тебя.

Он снова кивает.

– Я смирюсь с этим. Просто... дай мне чертово время, – Ло направляется к девочкам, а я стою на месте, эмоционально истощенный.

Но тут он останавливается. Разворачивается и ждет, что я присоединюсь к нему.

Это предложение мира.

Я вижу его в чертах лица брата, читаю вину в его глазах, хоть и вперемешку с прежней злостью. Этого достаточно для меня. Я иду вперед и присоединяюсь к Ло. Он снова начинает шагать, когда я оказываюсь рядом.

Вот так просто.

Прошлое и настоящее смешалось в этой грязи.

И, возможно, сейчас мы наконец сможем двигаться вперед.

ГЛАВА 50

ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ

31-е октября.

Предполагалось, мы доберемся к концу месяца до Йосемити, но разыгралась буря. Дождь молотит по металлической крыше мексиканского ресторана где-то в Неваде. Сотовое покрытие в пустыне было отстойным, так что я так и не смогла поговорить с родителями о своих отношениях или неисправимых последствиях травмы на моем лице.

Я использую дни, пока они у меня есть. В некотором роде, это – некрасиво.

Нет, скорее по большому счету, это – некрасиво.

Я смотрю на Рика рядом со мной, на выцветшие синяки на его щеке и челюсти. Они выглядят гораздо лучше, чем были несколько дней назад. Мы все закрылись в себе с момента ссоры ребят, и сейчас реально первый раз за последнее время, когда мы сели все вместе как единая группа.

Все мы сидим за столом в кабинке круглой формы, наша одежда и волосы влажные от мимолетных перебежек под дождем. Напряжение исходит от каждой пары ребят. Лили и Ло заняли один конец стола. Роуз и Коннор сели посередине. А я с Риком – напротив его брата и моей сестры, прямо в противоположном конце стола от Ло с его ярко выраженными чертами лица и прищуренными глазами.

Он не вел себя озлобленно, а это уже хорошо. Могу сказать, он пытается принять мои отношения с его братом – но это не означает, что парень оставил нас без язвительных комментариев.

Все шестеро из нас несомненно изменились.

Руки Рика прямо сейчас обернуты вокруг моей талии, и мы так близко друг к другу, что наши ноги сплетаются под столом.

– Это неловко, – начинает Ло говорить об очевидном, после того как официантка принимает у нас заказ на напитки. Его взгляд мечется к Рику, а затем к каждому из нас.

Роуз выжимает свои волосы, вода капает с ее темных прядей.

– Значит, возможно, тебе не следовало бить своего брата кулаками, Лорен.

Ло вертит в руке нож и указывает на картонный гроб, висящий на потолке – часть декораций к Хэллоуину.

– Возвращайся в кроватку.

Она открывает рот, чтобы ответить, но Коннор накрывает ее губы своей рукой.

– Сегодня его день рождения, – напоминает он Роуз. – Будь милой.

В глазах сестры мерцает холод. Коннор опускает руку от ее рта, и Роуз продолжает молчать. На семь секунд где-то.

– Да пойми же наконец, Лорен. Они трахаются. Его член погружается в ее... – Коннор быстр, его рука взлетает обратно к ее рту.

– Роуз! – говорит Лили, широко открыв глаза, а ее лицо становится красным.

Я не могу решить чего хочу больше: рассмеяться или продолжать вести себя тихо. В конце концов я сосредотачиваюсь на салфетке перед собой, пытаясь, но не очень-то успешно, сложить ее в форму тыквы.

Коннор обращается к своей жене:

– Думаю, мы все понимаем человеческое строение тела и знаем, какие его части участвуют в сексе.

Я улыбаюсь.

– Я не знаю, – шучу я. – Я пропустила эти занятия, – я поднимаю взгляд на Рика. – Куда там погружается член парня?

Рик смотрит на меня мрачным взглядом, приподнимая брови. Клянусь, он хочет улыбнуться, или почти что улыбается. Я добьюсь его улыбки.

Ло стонет и машет официантке.

– Нам нужны шоты с текилой.

Рик замирает, все его внимание покидает меня, а руки резко оказываются на столе.

– Ло, ты не можешь...

– Это – мой день рождения...

– Я не шучу, – говорит Рик, словно его брата ударила молния и поджарила мозг Ло, так что все мы не видели этого.

Лорен наклоняет голову.

– Позволь мне закончить, – официантка возвращается с подносом шотов до того, как кто-то успевает еще хоть слово молвить. Она также приносит тарелку с куриными тако, которые заказал Ло ранее – его любимое блюдо. Шоты текилы выставляются возле корзинки с картофелем фри, словно бомба замедленного действия. Я гляжу на Лили и Роуз, гадая, что нам следует сделать, но Лили ютится в своем кресле, все еще краснея, а Роуз смотрит на своего мужа по той же причине, что и я на нее.

Это странно.

Сейчас уже не просто неловко, но и странно.

Официантка уходит, и Рик произносит:

– Поясни.

Ло кивает на Лили, Роуз, Коннора и меня.

– Эти четверо все еще могут выпить. То, что я не пью, не означает, что я не могу вынести вид алкоголя. Я знаю, что налажал недавно, но не хочу, чтобы мне напоминали об этом ежедневно. Я хочу доказать себе, что могу быть в окружении этого, – он указывает на шоты ножом. – А сейчас пейте, но не ты, – он направляет нож на Рика. – Все остальные возьмите шоты. Отпразднуйте мой двадцать четвертый год в этом мире. Уверен, я повлиял на многих людей в хорошем смысле, – он выдавливает из себя сухую улыбку.

Рику требуется секунда, чтобы переварить это, а затем он кивает.

– Ладно.

– Отличная речь, – говорю я Ло, первой дотягиваясь до стопок, тем самым уменьшая натяжение. Это помогает, но не сильно, так как Лили и Роуз остаются неподвижны.

Роуз с Коннором в некотором роде утроили дуэль взглядов.

– Прекрати читать все мысли других людей, – говорит Ло. – Это жутко.

Я облизываю сторону своей руки.

– Это же Хэллоуин.

Рик передает мне солонку, и я скрещиваю ноги, поджимая их под попку, так что сижу на уровне чуть ниже стола. Высыпаю немного соли на влажную часть кожи.

– Лил, – говорит Ло, притягивая поднос со стопками ближе к ней.

Она качает головой.

– Я не хочу пить.

Ло хмурится.

– Ты уверена? – его голос мягче, когда парень обращается к ней. – Может ты будешь пиво?

– Нет, думаю, я обойдусь водой.

Она не сильна в распитии алкоголя, так что я не удивлена ее ответом на данное предложение. Во время семейных мероприятий она предпочитает придерживаться безалкогольных вариантов напитков, тогда как Роуз выбирает мимозу, белое вино или сухой мартини.

Коннор отрывает взгляд от жены и берет для них обоих два шота. Потом он говорит что-то непонятное ей на французском.

Я бы хотела, чтобы Рик мог перевести это для меня, но мы здесь все так близко друг к другу. Стало бы очевидно, что он понимает язык. А он делает вид, словно не подслушивает, ест куриный тако одновременно с Ло. Неудивительно, что парень смог так долго скрывать свое отличное знание французского.

Я едва ли могу сказать, что он вообще слушает Роуз и Коннора.

ГЛАВА 51

РИК МЭДОУЗ

Я кладу больше сальсы в свой тако, пока Роуз смотрит на Коннора, а он в ответ на нее, в немом вызове. Они обычно ведут себя странно, но прямо сейчас их поведение по-настоящему очень-очень странное.

Он произносит:

– Buvez avec moi. – Выпей со мной.

Ее ноздри расширяются, когда взгляд опускается на текилу. Роуз хватает шот, не сдавая позиций, а затем подносит его ко рту.

Я откусываю тако, и когда смотрю на них снова, замечаю, как напряглась челюсть Коннора, а его взгляд стал более мрачным. Мне кажется, они играют в опасную игру из разряда кто-кого. Как тогда, когда я был в баре с Ло в Париже. Я чувствую сходство того момента с этим, но у моего разума едва ли есть время, чтобы сложить два и два.

Роуз прикладывает край стопки к губам. Коннор хватает ее за запястье и вынуждает опустить руку, шот брызгает на стол, когда стекло ударяется о столешницу.

Брови Ло хмурятся, пока он поднимает ко рту тако.

– Что за на фиг?

Дэйзи замирает, лайм зажат в ее руке.

Коннор сердито смотрит на Роуз.

– Vous êtes allée assez loin. – Ты слишком далеко зашла.

Ее глаза готовы пронзить его.

Коннор качает головой.

– Dites-le tout simplement. – Просто скажи это.

Она резко вздыхает.

– Ne faites pas ça. – Не буду.

Коннор медленно пододвигается ближе к ней, и она удивленно отстраняется. Он сжимает в ладонях ее лицо, а его большой палец поглаживает Роуз по щеке, когда Кобальт произносит:

– Vous n’avez rien à craindre. – Тебе нечего бояться.

Она пытается взглянуть на нас, но он вынуждает ее смотреть прямо на него, встретиться лицом к лицу с тем, что она скрывает.

Роуз прекращает бороться и позволяет мужу выиграть на сей раз эту долгую затянувшуюся игру. Ее взгляд опускается на текилу, и Коннор кладет ладонь поверх стопки, тем самым говоря ей «нет». Я заканчиваю есть свой тако и хватаю стакан с водой, делая большой глоток.

Коннор сжимает подбородок Роуз пальцами и говорит:

– Vous êtes enceinte. – Ты беременна.

Я давлюсь водой.

Вот так просто. Одно слово. Enceinte. И моя защитная стена разрушена.

Ебаная чертовщина.

Они оба поворачивают головы в мою сторону. Ради бога, даже мой брат смотрит на меня так, словно я отрастил рога, а Лили могла бы ловить ртом мух.

Глаза Коннора продолжают темнеть, а его выражение лица настолько редкое, что мою шею заливает жар.

– Почему вы на хрен смотрите на меня так? – спрашиваю я настороженно, отрицая их догадки. Но мои усилия бесполезны. Это же Коннор Кобальт. Если мой брат осознал, что я понял их разговор, значит Коннор и подавно.

– Vous savez pourquoi. – Ты знаешь почему.

Он продолжает качать головой, словно не может в это поверить. Возможно, он расстроен тем, что ошибался в чем-то. Что неправильно читал меня все это время. Что я случайно, черт побери, подслушивал их диалоги годами. Все вышеперечисленное.

Мои мышцы напрягаются, и Дэйзи кладет руку мне на ногу под столом, поддерживая. Я переплетаю свои пальцы с ее, а затем киваю Коннору.

– Тебе следует быть менее сфокусированным на мне и более на хрен обеспокоенным своей беременной женой, которая почти что выпила текилу, чтобы переиграть тебя в гребаном споре.

– Что? – говорит Ло. Он откидывается назад, словно поверженный ураганом.

Роуз сердито смотрит на меня.

– Чтобы ты подавился снова своей водой, – это ее стандартное оскорбление в адрес Ло.

Я показываю ей средний палец, и она делает тоже самое в ответ, вот такая отвратительная демонстрация средних пальцев. Но это не похоже на то, если бы я учил ее данному жесту.

Я бы очень хотел уберечь себя от всей этой неловкой ситуации, но мы застряли за одним столом, вынужденные иметь дело с серьезными вопросами, которые скрывали друг от друга.

Ло поднимает руки к голове, а его взгляд мечется между мной и Роуз.

– Вы оба превратили значение сюрприза на день рождения в нечто новое и ебанутое.

Роуз смаргивает слезы. Неудивительно, что она так эмоциональна во время всей этой поездки. Я редко видел ее плачущей, а за прошлые две недели, она, вероятно, пролила столько слез, сколько не лила за последние пять лет.

– Иисусе, – говорит Ло, тоже осознавая это. Его передергивает, и он выглядит немного виноватым. На Роуз, очевидно, воздействовали гормоны, вызывая неадекватную реакцию, тогда как он не раз донимал ее. То есть, она на хрен даже не могла рассказать обо всем Коннору. Ей потребовалось заставить парня разгадывать сию тайну.

Но их отношения работают именно таким образом, по крайней мере, я так предполагаю. Точно не знаю, конечно, так как не могу заглянуть в их головы. Лично я бы лучше вынудил девушку орать на грани возможностей своих легких и бросать в меня вещи, тем самым сообщая мне, что она беременная, чем мучить меня месяцами, делая из этого тайну.

Коннор немного разворачивается, чтобы взглянуть на Роуз.

– Ты знаешь об этом уже пять недель, – он заявляет это, не спрашивает.

Она задерживает дыхание.

– Нет.

Коннор хмурится.

– Семь?

Она качает головой.

Он выглядит охрененно раздраженным. Потирает губы, пытаясь крыть эмоции, но я вижу в его глазах боль и злость.

– Восемь недель?

Она сердито смотрит в ответ.

– Ne me regardez pas comme ça. – Не смотри на меня так.

Они оба переводят взволнованные взгляды на меня, теперь осознавая, что я все понимаю.

Роуз шумно вздыхает, протягивая руку за бутылкой воды.

– Что они сказали? – спрашивает Лили.

– Я не вникал в это, – говорю я ей.

Роуз произносит:

– Ты безумен, Ричард, помешан на своих числах. Мне жаль, что ты не был прямо...

– Нет, дорогая, – отвечает ей уверенно Коннор. -Я расстроен, потому что потребовалось столько времени, чтобы ты рассказала об этом. Я думал, что ты бы призналась мне в этом максимум в течение месяца.

– Как давно ты знал? – спрашивает она тихо.

– Когда у тебя спустило шину, я стал почти что уверен в этом. Твой GPS был настроен на адрес гинеколога, и ты целенаправленно спорила со мной на следующий день, так что мне пришлось спать на диване. Тогда я и осознал, врачи подтвердили то, что ты и так уже знала, но боялась мне рассказать.

Ло хмурится и смотрит на Лили.

– Ты знала? – она была тогда в машине с Роуз.

Лил кивает, от движения ее плеч содрогается все тело девушки.

– Моральная поддержка.

Коннор осторожно смотрит на Лили, прежде чем перевести взгляд на свою жену.

Роуз неподвижно сидит, а ее подбородок дрожит.

– Я все не так планировала. Мне же еще нет тридцати пяти.

Возвращается официантка, прерывая возможность самого странного анонса беременности. В мексиканском ресторане. С текилой на столе. На французском языке.

– Готовы сделать заказ? – спрашивает девушка.

– Нам нужно еще минут десять, – отвечает ей Дэйзи.

Официантка кивает, ее взгляд останавливается на шраме Дэйз, а затем она уходит. Я не могу сказать, узнала ли нас эта девушка, но Дэйзи почему-то наклоняет голову к моему плечу. Я зарываю пальцы в ее волосы.

– Ты не сделаешь аборт, – говорит Коннор Роуз.

– Я знаю, – отвечает она, а в ее глазах вспыхивает пламя. – Ты хочешь потомство. Восемь детей, я помню.

– Мы женаты, – говорит он. – У нас есть миллиарды долларов. Возможно, мы молоды, но можем стать лучшими родителями. Ты просто должна поверить, что станешь замечательной мамой.

Я видела поведение Роуз рядом с детьми. Материнства в ней столько же, сколько в чертовой кирпичной стене, ее нос морщится от отвращения, когда дети плачут или пускают слюни. Но я знаю одно – когда она кого-то любит, то вкладывает всю свою гребаною душу и время в этого человека.

После долгой паузы молчания Роуз тихо произносит:

– Я думала избавиться от ребенка.

Лицо Коннора остается нечитаемым.

– Я знаю.

Она напряженно сглатывает.

– Лили отговорила меня.

Ло целует Лили в висок. Думаю, мы все рады, что Роуз отказалась от этой опции, даже если она думала о ней.

И я бы еще больше посочувствовал Коннору, понимая, что он знал все заранее.

– Я просто... – Роуз делает глубокий вдох. – Я думала, что у меня есть пара месяцев, прежде чем мое тело начнет реально изменяться. Два месяца, чтобы игнорировать тот факт, что мой мир летит в тар-тара-ры и внутри меня растет живое существо. Дай мне это время.

Он улыбается.

– Я и дал, дорогая.

– Итак, – произносит Ло, – как именно два гения случайно забеременели? – он весело попивает свой напиток.

Роуз начинает собирать свои курчавые влажные волосы в хвостик.

– Почему бы тебе не ответить на этот вопрос, Ричард? Это проделки твоих друзей – сперматозоидов ада.

Ло смеется.

– Я думаю, ты вводишь меня в заблуждение на счет "создания", растущего внутри тебя.

Коннор поднимает руку, успокаивая их. Роуз, кажется, готова броситься на моего брата и избить его своей сумочкой. Вероятно, там имеется баллончик с перечным спреем.

– У нас был незащищенный секс, – объявляет Коннор.

На этом Роуз тыкает в меня пальцем. Блядь.

– Потому тебе лучше использовать презерватив, когда ты с моей сестрой.

Мое лицо напрягается. Я уже говорил ей, что предохраняюсь с Дэйзи. Им всем нужно выпустить пар.

– Это не твое гребаное дело, Роуз.

Дэйзи перебивает свою сестру, просто пытаясь ее успокоить.

– Я принимаю контрацептивы.

– Как и я, – восклицает Роуз. – И я никогда не пропустила ни дня, – она гордится сим фактом.

– Тогда что же на хрен случилось? – спрашиваю я, разводя руки в знак удивления.

– Таблетки предохраняют вас лишь на девяносто девять процентов, – отвечает Коннор. – Мы, конечно, вошли в этот один процент.

Роуз шлепает его по руке на сей комментарий, и он хватает ее за запястье и глубоко целует. Она тает, как лед. И я на хрен прекращаю наблюдать за ними.

А затем встречаюсь взглядом со своим братом, с Ло. Он обнимает Лили, и даже услышав эти новости, он выглядит сейчас, в данный момент, спокойнее, чем был три дня назад.

– Итак, ты знаешь французский, – говорит он, обращаясь ко мне.

– Ага, знаю французский.

Коннор держит руку Роуз поверх стола и кивает мне.

– Где ты выучил?

– Репетитор в детстве, как у тебя и у Роуз.

– Я, по сути, самоучка, – говорит Коннор с усмешкой на устах.

Ло медленно хлопает.

– Поздравляю тебя, любимый.

Коннор лишь шире улыбается на это, и что удивительно, я тоже.

Лили оживляется.

– Я тоже немного учила французский, – она прокашливается. Думаю, мы все внутренне смеемся, но не над ней, а скорее просто на фиг вместе с ней. Она пиздец какая забавная. С сильным американским акцентом, Лил произносит:

– Comment allez-vous? – Как дела?

Коннор отвечает с искренней улыбкой:

– Je ne pourrais pas être plus heureux. – Я не могу быть еще более счастливым.

Роуз расслабляется в объятиях мужа. А Лили выглядит по-настоящему чертовски смущенной. Он уже обыграл ее.

Дэйзи двигает сложенную салфетку в виде тыквы передо мной. Я сжимаю ее руку под столом. И на мимолетное мгновение я думаю о том, что будет после Калифорнии, после моего восхождения. Когда мы вернемся в Филли. О ее родителях... которые, кажется, станут довольно сильно нам препятствовать. Мне все-таки двадцать пять. Но ваша семья не уходит на задний план просто так, когда вы становитесь взрослым. Они – часть вас навсегда.

Я добавляю свою реплику в общий котел:

– Je serais génial, mais je sais ce qui me fait toujours obstacle. – У меня было бы все здорово, но я знаю, что все еще кое-что стоит на моем пути.

Ло снова хлопает.

– Ты меня впечатлил, – говорит он мне. А затем поворачивается к Лили. – Ты почти в совершенстве владеешь языком, любимая.

Она ударяет его кулаком в грудь, и он притворно стонет так, словно ему и правда больно. Они оба улыбаются.

А мой взгляд обращается к Коннору, который смотрит на меня с пониманием и еще большим сочувствием.

Он произносит:

– Tout ira bien, mon ami. – Все будет хорошо, мой друг.

Коннор говорил, что он не верит в волшебство, но его слова владеют странной силой, которая наполняет меня спокойствием, неким временным умиротворением, и я рад чувствовать это накануне своего восхождения.

Все будет хорошо, мой друг.

Я киваю в ответ пару раз.

Все будет хорошо.

ГЛАВА 52

ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ

Калифорния.

Мы сделали это. Национальный парк прекрасен, в любой другой день я бы упивалась атмосферой Йосемити, но сейчас это сложно, так как мы все немного конфликтуем, а в ста футах перед нами виднеется гигантская скала. Эль Капитан – значительно больше Дьявольской башни. Более зловеща. Однако у нее очень милое название.

Солнце еще не взошло. Сейчас 5 утра, и Рик планирует начать взбираться в сумерках с фонариком. Он хочет преодолеть все три маршрута за двадцать четыре часа. Ему потребуется выносливость, сила и доля везения. Вот на счет этого везения я и волнуюсь. Все остальное, насколько мне известно, – его сильные стороны.

Рик разговаривает со смотрителем парка возле основания Эль Капитан, кивая в ее сторону несколько раз. Он завязывает свою сумку с мелом вокруг талии.

Я же рву засохшие желтые цветы каких-то сорняков у меня под ногами, сплетая стебли в венок. Каждый раз, как смотрю на Рика, мое сердце уходит в пятки. Я никогда так не нервничала из-за кого-то до этого момента.

Роуз шлепает ладонью по своему предплечью, сгоняя москитов. Она садится на деревянную скамью у меня за спиной.

– Я же говорил тебе не использовать духи, дорогая, – произносит легкомысленно Коннор и садится возле нее.

Роуз бросает на него сердитый взгляд.

– Я не собираюсь жертвовать своим замечательным ароматом из-за глупых насекомых, – она сгоняет еще одного комара.

– Ты и без этого замечательно пахнешь.

Она прищуривает глаза.

– Это Chanel. Я не просто наношу его на себя, я ощущаю этот аромат, как половинку себя самой, и не могу отказаться от нее.

Ло сидит на столе для пикника, расположенного возле скамьи, голова Лили лежит на его коленях, кажется, моя сестра спит.

– Это потому что ты маскируешь свой запах сучки, – говорит он. – И твоя душа грозит покинуть тебя, осознавая, что жила в неправильном месте.

– А я уверена, что клетки твоего мозга поджарились, пока ты произносил это оскорбление, – отвечает Роуз.

Прежде чем Ло успевает ответить, другие голоса прерывают его.

– Дэйзи, ты и Рик и правда вместе?!

– Дэйзи, всего один вопрос!

– Ты боишься из-за восхождения Рика?!

– Эй, – восклицает Ло, обращаясь к семи или восьми репортерам в двадцати футах от нас, с полноценной съемочной группой и направленными на нас с Риком объективами. – Успокойтесь. У нас есть двадцать четыре часа, и я лично не хочу оглохнуть к концу этого времени.

Я встаю перед деревянными скамьями и столиками для пикника, так что поворачиваюсь головой к Лили, которая как раз просыпается ото сна.

– Он упал? – спрашивает она спросонья, ее глаза широко раскрываются.

– Нет, любимая. Он в порядке.

Она шумно вздыхает.

– Ладно, хорошо.

Комок встает у меня в горле. Я не единственная, кто сегодня обеспокоен.

Операторы начинают светить на меня, фотографируя мое лицо. Когда мы покинули Неваду, все крутилось вокруг сольного восхождения Рика. Очевидно, ему пришлось зарегистрироваться в базе национальных парков, так что из-за этих документов информация просочилась в прессу.

Думаю, сегодня Рик нервничал бы еще больше по поводу крутящихся вокруг нас СМИ, если бы между нами и операторами не было линии охраны. Так что по крайней мере мы можем притвориться, что игнорируем их. Майки тоже здесь, качает головой двум парням, которые выкрикивают мне свои вопросы.

Все еще очень раннее утро, так что мы ожидаем, что позже появится еще больше народу, вероятно, придут даже фанаты.

Мой отец также прислал мне записку вместе с Майки:

Нам нужно поговорить о Рике.

Люблю, папа.

То, что мои родители узнали о нас из таблоидов – неидеально, конечно, но мы оба решили пойти на этот риск.

И я получила лишь одно сообщение от своей матери с тех пор и не одного звонка.

Я советовалась с лучшими пластическими хирургами в городе. Все будет в порядке. – Мама

Я попросила Коннора сделать твит (так как у него единственного есть аккаунт в Твиттере), чтобы сообщить людям о случившемся. Так как слухи после публикации моего фото с Риком были ужасны. Они варьировались от поножовщины до изнасилования. И совместных вариантов.

Сообщение Коннора развеяло все эти сплетни.

@ConnorCobalt: Дэйзи в порядке. Ее шрам – результат беспорядков во время чемпионата по регби в Париже. Спасибо всем за пожелания ей скорейшего выздоровления.

И конечно ему пришлось отправить еще один твит.

@ConnorCobalt: Очевидно, мне нужно кое-что для вас разъяснить. Нет. После этого ее не насиловали.

Он рассказал мне, что второй твит был скорее для медиа сайтов, которые любят придумывать истории из ничего. Я оценила это, особенно, учитывая, что данное заявление означало, что мне не придется участвовать ни в каких ток-шоу или давать интервью на радио, объясняя сложившуюся ситуацию.

Когда уходит смотритель парка, Рик оглядывается на нас и наконец-то подходит. Мое сердце подскакивает к горлу, но наши глаза встречаются на короткую секунду или две, прежде чем его взгляд обращается ко всем людям у меня за спиной. И затем он проходит мимо.

Ладно...

– Ты осознаешь, как все это глупо, верно? – спрашивает его Ло, упираясь предплечьями о колени и сжимая руки в кулаки. Его ноги расположены на столе для пикника, как и у Лили.

Рик просто улыбается.

– Я тоже тебя люблю.

А затем, к моему удивлению, Ло спрыгивает со стола. Он обнимает Рика и похлопывает его по спине.

– Не умирай у меня на глазах, ладно?

– Даже не планировал, – отвечает Рик.

Та единственная драка в Юте – меж красных скал в грязи – очистила горизонт между братьями. Что бы не случилось между ними до этого, осталось в том штате, и я надеюсь, оно никогда не вернется.

Они отстраняются друг от друга, и Рик поворачивается к Лили. Она быстро слезает со стола и бросается в его объятия. Потом делает шаг назад и прижимает наклейку к его футболке.

– Это – Человек-Паук. На удачу.

– Спасибо, Лили, – я не могу сказать , улыбается ли он на сей раз, так как вижу лишь его спину. Но уверена, он улыбается, потому что глаза Лили полны эмоций.