Текст книги "Тепличный цветок"
Автор книги: Криста Ритчи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
– Именно, – улыбается она, облизывая с пальцев шоколад. – Единороги любят радугу. А я люблю единорогов. Поэтому мои волосы должны быть всех цветов радуги.
– Офигенно интересная история, – я начинаю идти вдоль стоянки, и Дэйзи следует за мной.
– Одна из лучших? – она догоняет меня.
– Нет, это пиздец, как глупо.
– Не может одновременно быть и интересно и глупо. Одно исключает другое.
– Ты говоришь прям как Роуз, – как только я произношу это, лицо Дэйзи освещается. Знаю, она уважает своих сестер, и в некотором роде Дэйзи напоминает мне их обоих. В остальном она просто Дэйзи. Просто дикая девчонка.
Мы останавливаемся возле черного спортивного мотоцикла, который я только что купил у местного дилера. Как я и говорил, мы не можем дальше ехать на машине. Так что я надумал купить мотоцикл и таким образом решить вопрос с неусидчивостью Дэйзи.
– Мы поедем вместе? – спрашивает она у меня, улыбаясь.
– Ага, – я забираю у нее пакет с краской и запихиваю его в свой рюкзак. – Ты не против, сладкая?
– Ты пустишь меня за руль, хоть ненадолго?
– Я разрешу тебе что угодно, пока твое внимание не будет рассеяно, и нам не грозит чертов хайсайд (падение с мотоцикла, когда из-за неправильного направления заднего колеса водителя выбрасывает из седла), – последнее, что мне нужно, так это слетающая с чертового мотоцикла Дэйзи.
– А что на счет лоусайд?(падение с мотоцикла при выполнении поворота)
Однажды с ней уже такое приключилось: Дэйз слетела с задней части мотоцикла, тогда как тот помчался дальше без нее.
– А как насчет, мы на фиг не будем никогда попадать в аварии?
– Но если я и разобьюсь, – говорит она, забрасывая ногу через сиденье, – то хочу сделать это вместе с тобой.
Мои брови приподнимаются, и ее улыбка становится шире и ярче, отчего шрам на щеке натягивается.
– Ты говорила это всем ребятам, с которым встречалась? – спрашиваю я у нее.
– Нет, – отвечает Дэйзи, – ты единственный человек, с которым я встречалась и который ездит на мотоцикле.
Я качаю головой.
– Твой список приемов пикапа, сладкая, – это полное сумасшествие. И готов поклясться, ты использовала на мне половину приемов из этого списка.
– Правда? – спрашивает она, пялясь на мои мускулы с немного большим желанием во взгляде, чем до этого. Могу сказать, прямо сейчас Дэйзи вспоминает наш первый секс в палатке. – Кажется, они сработали, – бросая взгляд на мое лицо, она продолжает. – Ведь у меня есть ты.
Ее глаза буквально трахают меня, словно видят все мое тело впервые. Я бросаю Дэйзи шлем, тем самым снимая затянувшееся сексуальное напряжение. Хотя вероятно, это напряжение будет присутствовать с нами все семь дней.
Никто ведь не торопится попасть побыстрее в Каньонлендс, так что да, у нас есть целая неделя.
Неделя наедине с Дэйзи.
Впервые мы попробуем себя в роли пары. Не сдерживаясь. Оставляя лишь маленькие грани перед недозволенным.
От этого я ощущаю приятное волнение.
Но также вижу кое-какую проблему.
ГЛАВА 44
ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ
Я не возражаю ехать за спиной у Рика на одном сидении, не возражаю, что не я разгоняю двигатель мотоцикла и не набираю обороты. Он мчится так же быстро, как это делала бы я сама, устремляясь по двухполосному шоссе с низким трафиком и отсутствием холмов. Ферма, мимо которой мы проезжаем, напоминает мне, что сейчас мы на Среднем Западе и неспешно следуем в Юту.
Даже если Рик и устал от нехватки сна – а он реально спит последнее время меньше меня – то не показывает этого. Я обнимаю его за талию, все еще восхищаясь этим парнем, даже несмотря на то, что мы пара. Меня к нему тянет, как пингвина к стае, когда один следует за другим, а тот за предыдущим. Рик -такой мужественный, выносливый, и он ставит мои потребности выше собственных. Я думала, что он бы предпочел двадцатидевятилетнюю девушку с огромной грудью и обильным макияжем, одетую в обтягивающее платье.
А не восемнадцатилетку в балетках, без косметики на лице, в рваных джинсах и странных футболках.
Он многое скрывает в себе, и это одна из причин, почему Рик так мне нравится. Есть что-то таинственное в его действиях. В опасности, таящейся во взгляде.
Ни с того ни с сего, мотоцикл замедляется и съезжает с шоссе. Я оглядываю окружающую нас местность, здесь просто поля с рядами кукурузы, которая превышает по росту нас обоих. Одновременно мы снимаем свои шлемы. Рик слезает с мотоцикла, не говоря ни слова, и я наблюдаю за ним, испытывая чувство интриги и дошедшее до максимума любопытство.
– Почему мы остановились? – спрашиваю я.
Думаю, возможно, я знаю почему. Эта неделя уже стала для нас безумной. Наш первый невероятный раз вместе, такой, о котором я всегда мечтала, тот, который мы ждали годами.
Рик выключает двигатель и выдвигает подножку, тогда как я все еще сижу на мотоцикле. И затем наши глаза встречаются, и его взгляд начинает неспешно скользить вниз по моему телу, моя грудь приподнимается от глубокого чувственного вздоха.
Я улыбаюсь.
– Ты хочешь меня трахнуть?
Загадочно глядя на меня, он говорит:
– Я хочу тебя трахнуть.
Оххххх. Лишь от этих слов между моих ног зарождается пульсация. Я наконец слезаю с мотоцикла и направляюсь в сторону поля, а Рик следует за мной.
Стебли кукурузы щекочут мое лицо, когда скольжу между рядами. Я хочу, чтобы Рик преследовал меня.
– Как думаешь, ты можешь меня поймать? – спрашиваю я, едва дыша.
Он почти что улыбается.
– Я предоставлю тебе преимущество.
Я усмехаюсь, а затем разворачиваюсь и несусь со всех ног; кровь мчится по моим венам, а сердце колотится, мои руки раздвигают стебли, мимо которых пробегаю.
Это прекрасно. Солнце освещает идеально голубое небо, а облака плывут, даря прохладу. Дует легкий ветерок. Это момент из ваших снов – то место, в котором вы никогда не ожидали оказаться.
И сюда меня привез Рик.
Не знаю, как далеко я забегаю, но вскоре он догоняет меня, сгребает в объятия и яростно горячо целует. Я отвечаю ему тем же, вскрикивая, когда его тело переплетается с моим. Я задираю его футболку и с волнением расстегиваю пуговицы на джинсах, а затем он начинает замедляться. Когда наши губы разъединяются, я чувствую, что Рик застрял в своих мыслях.
– Что? – спрашиваю, использую этот перерыв, чтобы вдохнуть, столь необходимый моим легким кислород.
– Это просто то, о чем я думал...
Эти слова не кажутся началом чего-то хорошего.
– Это ведь не касается... моего цикла, верно? – заткнись ты, Дэйзи. – Я принимаю контрацепцию. Сейчас все хорошо, ты же знаешь.
– Дэйз, дело не в этом, – он притягивает меня к своей груди и шепчет на ухо: – Позволяла ли ты раньше другим парням сделать тебе кунилингус?
Не хочу, чтобы Рик думал, будто я слишком неопытна или молода для любви. Но еще меньше я хочу врать ему, так что пытаюсь просто соскочить с крючка.
– А ты позволял парням делать тебе минет? – спрашиваю я, игриво улыбаясь.
– Нет, – говорит он. Рик приподнимает мой подбородок так, чтобы я смотрела на него. Я даже не осознавала, что все это время избегала его взгляда. – Все в порядке, если у тебя не было такого опыта ранее.
– Дело не в том, что я не хотела, – объясняю я, собрав все свое мужество, чтобы поведать ему правду. – Просто парни раньше не предлагали мне подобного.
Его челюсть напрягается, а линии лица становятся более выразительными, по-настоящему сексуальными, даже несмотря на то, что Рик наполовину раздражен поведением этих фантомных парней, существующих лишь в моем прошлом. Наконец, он тянется и растягивает мои шорты, глядя на меня сверху-вниз с некой новой решимостью во взгляде.
– А кто-нибудь предлагал тебе анальный секс?
Угу... этот ответ я так же сильно не хочу произносить.
– Номер шесть, – говорю я все же. – Я пробовала это однажды, и честно, не очень-то хочу пережить снова, – это было больно до чертиков. Думаю, я кричала тогда от боли. Как и плакала.
– Я на хрен не собирался предлагать этого, – говорит Рик. – Просто злюсь, что номер шесть сделал это без того, чтобы предварительно сделать тебе куни, – он стягивает мои трусики до лодыжек. Не знаю, что Рик планирует сотворить со мной, и очевидно он не скажет.
Он раздевается, оставаясь в черных боксерах, а я стягиваю футболку через голову, обнажаясь полностью. При дневном свете все кажется совсем по-другому. Ощущается реальнее, без подпитки гормонов, бушующих во тьме, все это не спровоцировано нашей близостью во время сна. Это просто мы. Наше приключение. Вместе. Попытка до конца понять друг друга, на этот раз без барьеров.
Рик снимает свое белье, и мой взгляд приковывается к его достоинству. Моя первая реакция – не могу поверить, что он был внутри меня. А вторая: Надеюсь это повторится. Вскоре.
Я делаю шаг вперед, сокращая дистанцию между нами, и провожу руками по его животу, вдоль тату и груди. Он смотрит на меня так же, как когда взбирался на мотоцикл. Желание мерцает в его взгляде. Руки Рика опускаются мне на бедра, и это прикосновение успокаивает ритм моего сердца. И будто я пушинка, парень подхватывает меня и поднимает на свои плечи. Не на талию.
Я широко улыбаюсь, мои ноги болтаются возле его спины, пока Рик умело целует местечко между моих ног, его руки сжимают мою попку, а язык творит невообразимое с моей киской, которая уже влюбилась в эти новые ощущения. Моя голова оказывается выше стеблей кукурузы, так что я могу видеть машины, проносящиеся по трассе мимо нас.
Я напрягаюсь и приоткрываю рот, когда Рик лижет мой клитор. Хватаясь за его волосы, я ищу поддержки.
– Рик, – вскрикиваю я. – Что... – хочу сказать "Что за черт? Ты делал уже такое до этого?" Я никогда не видела ничего подобного. Чтобы девушка сидела на плечах у парня. С разведенными ногами. И его ртом прямо возле ее киски. Не-а, даже в порно фильмах такого не видела.
Может потому что такое показывают лишь в видео с пометкой NC-17. Да уж.
Тепло разливается по моей коже на шее.
– Блядь, – вскрикиваю я.
И ощущаю, как Рик улыбается. Ага, иногда я думаю, что он оказывает на меня негативное влияние. Но с другой стороны, я знаю, что это самое влияние имеет и положительную сторону.
Я предпочитаю быть на его плечах, чем видеть, как Рик делает кунилингус другой девушке в своей спальне. Это все-таки лучше. Сексуальнее. И более весело.
Он сжимает мою попку, пока его язык...
Ахххх! Я издаю стон, который переходит в еще один крик, крадущий весь воздух из моих легких. Все мои мысли покидают меня. Все, что останется, так это потребность в чем-то большем, чем-то, что способно утолить жажду между моих ног. Чем-то твердом и жестком.
Видимо испускаемые мною звуки доходят до сознания Рика, так как в конце концов от снимает меня с плеч и перемещает к своей талии. Я хватаюсь за его затылок обеими руками, все еще пытаясь перевести дыхание.
– Вуху, – восклицаю я сдавленным голосом, тяжело дыша. Его взгляд проходится по всему моему телу, и одной рукой он устраивает меня в висящем положении, прижатой к его телу, а второй направляет глубоко в меня свою эрекцию.
Я ощущаю незначительный дискомфорт от того, под каким углом он проникает в меня полностью, но боль быстро рассеивается, когда член Рика оказывается полностью во мне. С моих уст срывается еще одни резкий вскрик.
– Блядь, – матерится Рик, и в его исполнении это слово кажется таким сексуальным и возбуждающим.
Стоя на ногах, он начинает меня трахать, работая своим телом, а особенно бедрами, вколачиваясь в меня, тогда как я тоже двигаюсь ему навстречу. Но по-правде, я не поспеваю за Риком, находясь в таком положении. Он сильнее меня, и лишь благодаря его силе я все еще нахожусь в вертикальном положении, даже несмотря на его резкие толчки.
Изо всех своих сил я прижимаюсь к нему, мое тело буквально насаживается на его член, а голова идет кругом. Этот натиск так охренительно чудесен. Ощущения слишком сильные, чтобы их описать. Я тону. И снова выныриваю на поверхность. К ярко-голубому небу.
– Рик, – снова пытаюсь заговорить, но мое прерывистое дыхание возобновляется, и слова перерастают в последовательность пронзительных вскриков. – Аххх... аххх... – о, боже. О Боже.
– Дэйз, – стонет он, прижимая ладонь к моему затылку. – Блядь.
Верно, блядь.
Блядь.
Блядь.
Бляяядь. О мой бог. Он резко дергается вперед, проникая в меня, и моя киска сжимается вокруг его члена, пульсируя снова и снова, прибивая меня волной к берегу. Рик продолжает поддерживать мое тело, пока я отхожу от оргазма, перевожу дыхание. Он такой заботливый, так нежно растирает мой затылок, даже несмотря на довольно грубый и глубокий секс, который мы только что пережили.
Я не хочу расставаться с ним. Не желаю в скором времени даже возвращаться к мотоциклу. И Рик понимает мою немую просьбу, усаживая на свою мотоциклетную куртку, расстеленную поверх нескольких сломленных стеблей кукурузы. Он целует меня, растянувшись и нависая надо мной. Его губы и язык движутся с таким вниманием и заботой, а я в свою очередь тянусь рукой к его голому заду и развожу для него ноги.
Не уверена, как долго мы так лежим и целуемся. Но думаю, я могла бы делает это целую вечность с Риком.
Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, пока его взгляд внимательно и с любовью изучает черты моего лица, этот взгляд я не видела у него прежде.
– О чем ты думаешь? – шепчу я. Мы одни посреди этого кукурузного поля, но это место кажется таким спокойным, что странно говорить здесь громко.
– Я люблю это, – выдыхает он, целуя меня в щеку, ту, что со шрамом, словно кожа на этом месте совершенна.
Моя грудь вздымается.
– Секс?
Он качает головой.
– Нет, это. То, что происходит между нами прямо сейчас, – он снова целует меня и затем продолжает: – Но знаешь, я пиздец как люблю и сам секс.
Я улыбаюсь.
– И ты отнюдь неплох в этом деле.
Его брови сходятся на переносице, словно Рик хочет спросить «Да?».
– Отнюдь неплох? Мы часом не записали твои чертовы крики?
– Ты имеешь в виду вот эти? – я выгибаю спину и негромко вскрикиваю, имитируя отдышку от нахлынувшего на меня удовольствия, хотя признаюсь, есть небольшое отличие между этими звуками и теми, что я издаю во время реального оргазма. Каждый раз, когда Рик жестко входит в меня, мой голос обрывается, сейчас же он звучит более гладко.
– Рик, аххх... – моя грудь часто поднимается и опадает, словно я борюсь за каждый вдох.
Он садится на колени, наблюдая за мной, а затем его член снова становится твердым. Мое притворство начинает перерастать в реальное возбуждение, вызывая неестественные чувства. Аххх... стону я отчаянно.
К счастью, Рик не вынуждает меня умолять или сожалеть о моем сарказме. Он просто направляет свою эрекцию между моих ног, снова наполняя меня. В размеренном почти что мелодичном ритме, он раскачивается надо мной, опираясь на свое предплечье чуть выше моей головы, при этом глядя на меня сверху вниз, пока я продолжаю издавать гортанные стоны.
Это слишком для меня. Каждый нерв моего тела раскален.
– Я не могу... – стону я.
Рик замедляется, и его щека соприкасается с моей, когда парень шепчет мне на ухо.
– Да, ты можешь... ты почувствуешь это.
Как только эти слова слетают с его уст, мои глаза закатываются, и восхитительное сильное, сносящее крышу ощущение накрывает меня с головой, чувства, от которых замирает сердце, несут меня к чему-то еще более неизведанному. Я не могу даже закричать. Все настолько интенсивно, что мой рот приоткрывается, но звуки застревают в горле.
И когда истощение поглощает меня, и я кончаю, Рик приподнимает меня на руки и усаживает на своих коленях. У меня нет сил на еще один раунд, но я знаю, что он все еще полон энергии. Я опускаю взгляд. И ох. Рик кончил вместе со мной, а я даже не заметила. Какое-то время он просто держит меня в своих объятиях, убирая волосы с моего лица.
– Не могу понять, как так вышло что от полнейшего отсутствия оргазмов, я перешла к этому, – шепчу я. Должно быть Рик – бог. Бог секса. И он был послан ко мне с небес.
Однако у него имеется более логичное объяснение.
– Вообще-то, когда тебя тянет к человеку, который с тобой, Дэйз, ты обречена на оргазм.
Я поворачиваю голову и смотрю на него в ответ.
– Знаешь, что это значит?
Его брови хмурятся, и поэтому могу сказать, что Рик ожидает от меня шутки или моей обычной клоунады.
Но вместо этого я искренне улыбаюсь.
– Меня очень сильно тянет к тебе.
Уголок его губ приподнимается.
– Забавно, потому что меня тоже тянет к тебе. И что же нам с этим делать?
– Любить друг друга и делать малышей.
Его брови резко взлетают вверх.
– Ты уже хочешь делать малышей со мной, Кэллоуэй?
– Я хочу делать с тобой нереально много вещей, – использую я очень дипломатичный ответ, идя по тонкому льду и продолжая эту тему разговора. Я себе даже не представляю, что творится у него в голове. Должно быть, его мысли касаются Ло. Его брат не хочет иметь детей из-за наследственности алкоголизма. Лили говорила мне о его мнении на сей счет. Ну, вообще-то она говорила Роуз, а я находилась с ними в одной комнате, и в каком-то роде сама втянула себя в эту беседу. Я осознаю, что это может показаться раздражающим, но мне просто хочется быть ближе к сестрам до того, как они построят свои собственные гнездышка и создадут отдельные от нашей семьи.
Рик целует меня в губы, его язык с легкостью проскальзывает в мой рот и ласкает мой собственный, а затем от отстраняется и говорит:
– Я тоже, – он встает и помогает мне подняться на ноги. И мы собираем свои белье и одежду и начинаем одеваться. Пока я одеваюсь, то любопытно наблюдаю за Риком. Не думала, что стану так волноваться из-за его мнения на счет детей, но сейчас понимаю, что до смерти хочу узнать об этом.
– Знаешь ли, я пошутила на счет малышей, – говорю я, натягивая трусики. Он передает мне мою футболку, и от напряжения витающего между нами в результате этого разговора, мои легкие сжимаются. От мрачного нечитаемого взгляда Рика, все становится еще сложнее. – Но мне любопытно...
– Тебе всегда любопытно, – говорит он, ероша мои волосы своей грубой рукой.
– Мне ну очень-очень любопытно, – улыбаюсь я. – Разве однажды ты не хочешь жениться и завести детей?
Он надевает футболку через голову и хватает свою мотоциклетную куртку с земли, отряхивая ее от грязи. А затем Рик проводит рукой по своим волосам, подтверждая тем самым, что мой ответ вызывал у него волнение.
– Я не такой как мой младший брат, если это то, что тебя интересует, – говорит он, надевая свою куртку. – Я думаю, алкоголь может стать испытанием для любого чертового моего ребенка, но я не собираюсь позволить этому отнять у меня что-либо. Я не собираюсь сдаваться.
Этот ответ почти что вызывает у меня улыбку. Хотела бы я, чтобы Ло увидел данный вопрос в таком же свете, но думаю, для него все иначе. Он сражается со своим пристрастием гораздо дольше, и его путь более ухабистый, чем у Рика.
Мой парень прямо сейчас приглаживает волосы, пытаясь расчесать их пальцами.
– Послушай, – вдруг произносит он, словно собрался с мыслями для ответа. – Я не могу сделать со своими детьми то, что сделали мои родители со мной. Разрыв, развод и хреновы ссоры. Я хочу быть в серьезных, преданных отношениях с человеком, с которым у нас будет ребенок.
– Ты имеешь в виду брак, – говорю я.
– Когда ты женат, то все еще можешь развестись. Я не вкладываю слишком многого в это слово. Мне просто нужна чертова эмоциональная привязанность, – он кивает головой в ту сторону, с которой мы пришли.
Я следую за ним, стараясь поспевать за его быстрым шагом.
Пока я молчу, переваривая информацию, Рик пару раз бросает на меня быстрый взгляд.
– А чего хочешь ты?
Я улыбаюсь.
– Посмотрите-ка, кому это сейчас любопытно.
Он убирает стебель кукурузы с моего пути.
– Ага, ладно, когда ты шутить на этот счет, мне приходится читать между строк, а я не всегда читаю тебя верно. Так что проще спросить.
И я рада, что он спросил. Это свидетельствует, что Рик волнуется.
– Я хочу быть полностью уверенной в ком-то, чтобы выйти замуж, вероятно, лучше раньше, чем позже. И я хочу завести детей. Возможно, троих. А еще я хочу путешествовать, и увидеть семь чудес света, и нырнуть с аквалангом под водопад в Коста-Рике, целуя тебя.
Он тянется и берет меня за руку.
И мое сердце раздувается, как воздушный шарик.
– Необязательно в данной последовательности, – говорит он мне.
Я широко улыбаюсь, потому что он не снимает со счетов ни одну из моих потребностей. Я могу фактически видеть это в его глазах.
Он хочет все это, так же как и я сама.
ГЛАВА 45
РИК МЭДОУЗ
– Просто не спишите, – говорит мне по телефону Коннор. – Мы остановились в Розуелле, потому что Лили и Ло хотели увидеть инопланетян. Они провели четыре часа в музее – извиняюсь, я имел в виду чертовой дыре пропаганды.
Я слышу голос Ло на заднем плане.
– А ты заставил нас проторчать три часа на кладбище. Между нами, кто из нас самый ебнутый на голову, а, любовь моя?
– Это было военное кладбище, – говорит мне Коннор. – И мы с Роуз разыскивали своих предков.
– Я выиграла, – кричит Роуз. – У меня на три мертвых родственника больше, чем у Коннора.
Я качаю головой.
– Вы все долбаные психи.
В его голосе слышна улыбка.
– Итак, мы встретимся с вами в Юте через четыре дня. Нам удалось оторваться почти от всех папарацци, но парочка из них постоянно нас настигает.
– Ну, а мы не видели папарацци с тех пор, как расстались с вами.
– Это хорошо. К слову, Грег пытался дозвониться Дэйзи, чтобы убедиться, все ли с ней хорошо. Она проверяла свой телефон?
– Не знаю, – говорю я честно. – Но мы были в зоне с очень хреновым сотовым сигналом. Обещаю проследить, чтобы она позвонила ему сегодня.
– Идеально, – мы прощаемся и кладем трубки. Я возвращаюсь к парковке, где на бордюре восседает Дэйзи. Наш мотоцикл припаркован возле лагеря, который на сей раз не скрыт в густом лесу, как это было в Смоки Маунтинс. Мы сделали крюк по местности Вайоминга, которая в основном пологая и травянистая, но прямо здесь позади нас расположена массивная скала, окруженная деревьями. Дьявольская башня. Она похожа по форме на наперсток, острие из камня.
Я уговаривал Дэйзи доехать до Йеллоустоун, потому что она никогда там не была, но когда рассказал ей, что сольно взбирался на Дьявольскую башню и почти побил рекорд самого быстрого скалолаза, Дэйзи настояла, чтобы мы остановились именно здесь, и она увидела это место. Так что сейчас мы собираемся прогуляться вдоль подножья горы... и скорее всего одновременно с тем, будем красить ее чертовы волосы.
Коробки с красками лежат открытыми вокруг нее на цементе, и Дэйзи оборачивает фольгой разные участки ее волос. Почему я предположил, что она сделает все, как нормальные люди – с зеркалом у раковины – сам не знаю. Дэйзи делает все по-своему – каким-то ебанутым образом.
Она поднимается на ноги, оборачивая желтый шарф вокруг своей покрытой фольгой головы, и надевает пластиковые солнечные очки. На ней надета футболка с надписью «страсть к путешествиям». Я никогда не видел, чтобы она так улыбалась до прошлой недели.
Я опускаю козырек своей темно-зеленой бейсболки и забрасываю на спину рюкзак.
– Ты в последнее время звонила своему отцу? – спрашиваю я у Дэйзи. – Он пытался связаться с тобой.
Она бросает полиэтиленовый пакет с остатками красок для волос в мусорное ведро по дороге к тропе.
– Ага, я написала ему в ответ сообщение. Должно быть, оно не дошло. Папе нравится, когда я отзваниваюсь ему с каждого нового места.
Я поправляю лямку рюкзака, которая некомфортно давит мне в области груди. Коннор говорил мне бесчисленное количество гребаных раз, что Грег внимателен к своей младшей дочери, и сейчас это начинает касаться меня. Я с ней, и однажды мне может понадобиться одобрение ее отца. Я просто не уверен, что должен сделать, чтобы его получить. Но я осознаю, что ради Дэйзи мне нужно приложить чертовы усилия. Она близка с родителями. Дэйз любит их.
А я никогда бы не стал на хрен просить ее выбирать между ними и мной. Порвать отношения с кем-то, кто вне сомнений заботится о вас – это потеря для вашей души. Я думаю о своей матери и той утрате, которую я даже не могу измерить, описать словами или долбанными числами. Она просто во мне, пожирает день ото дня. Я ненавижу и люблю себя за это. Но в тоже время ненавижу и люблю свою маму.
Не знаю, как вернуться к женщине, которая взвалила столько горя на голову моим друзьям, моему брату и мне самому. Как я вообще могу хотя бы начать пробовать ее прощать?
Дэйзи ахает.
– Это альпинисты? – она запрыгивает на серый валун и смотрит вверх на скалу. Отсюда экипированные скалолазы выглядят как едва различимые пятнышки. Но все они взбираются на Дьявольскую башню по парам.
– Это популярная гора, – говорю я Дэйз. – Если стоит хорошая погода, то здесь всегда есть люди.
– Сколько времени тебе понадобилось, чтобы взобраться на вершину? – спрашивает она, спрыгивая с булыжника и присоединяясь ко мне.
– Двадцать гребаных минут, – почти 900 футов восхождения. На две минуты больше, чем здешний рекорд. Я подумывал, чтобы попробовать снова, но решил, лучше сфокусироваться на скалах в Йосемити.
– Ты говоришь это так равнодушно, – замечает Дэйз. – Ты разве не горд собой?
– Если я буду кричать об этом на всех заставах, ничего не изменится, – я не Коннор Кобальт. После окончания колледжа все мои достижения по пути к тому, что я имею сегодня, были в некотором роде сокровенны. Стремиться, улучшать время, тренироваться. Мои рекорды не расскажут вам всей истории. Они просто цифры.
Мы обгоняем пару опытных пеших туристов в их беговых кроссовках от Adidas, шортах и солнечных очках. Я только сейчас осознаю, каким быстрым был мой шаг, а Дэйзи даже не жаловалась на это. Но не могу сказать, что она хочет продолжить этот марш-бросок, потому что ее дыхание явно тяжелее, чем в начале нашего пути. Капелька краски для волос пурпурного цвета начинает скатываться по ее лбу.
– Ну, если ты не собираешься этим хвастаться, то я сделаю это за тебя, – говорит она, напоминая мне Салли. Дэйзи бросается к еще одному большому валуну, буквально набрасываясь на него и взбираясь, используя свои колени и подтягивая тело на руках. Оказавшись наверху, она раскидывает руки. – У меня есть объявление! Птицы, люди, деревья, слушайте внимательно!
Я скрещиваю руки на груди. Чем дольше смотрю на нее, тем шире улыбаюсь.
Некоторые люди смотрят на нее внимательно, но большинство просто наблюдают, продолжая путь. Птицы реально кажутся заинтересованными в Дэйзи, каркая и летая над ней, пока она говорит.
Я просто качаю головой, но не могу игнорировать долбаное чувство в своей груди. Гордость. Но не от того, что я взобрался на Дьявольскую башню. Я горд тем, что эта девушка присутствует в моей жизни.
– Мой парень, а вот и он, – она указывает на меня. – Он покорил эту гору, – она тыкает пальцем на скалу. – И внимание, он сделал это за двадцать ебаных минут. Не просто за двадцать минут. А за двадцать ебаных минут! Поапплодируйте ему! – она вскидывает вверх обе руки, и я ловлю на себе взгляды пары рейнджеров, проходящих мимо нас по тропе.
Я машу Дэйзи.
– Кей, празднование на хрен окончено.
Она спрыгивает с валуна и прижимает руки к бедрам, в течение секунды восстанавливая дыхание.
– Ну, как я выступила?
– Птицы были в восторге, – я вытираю след краски для волос с ее лба, пачкая свой палец и размазывая цвет по ее коже. – Ты, кажись, вот-вот превратишься в чертового пурпурного динозавра.
– Оу, – говорит она, улыбаясь. – Барни. И Литлфут! Такой пурпурный как у Литлфута?
Я качаю головой.
– Я даже не представляю, о чем ты говоришь.
Она ахает.
– Ты не знаешь, кто такой Барни? На что ты потратил свое детство?
Я закатываю глаза.
– Я на фиг знаю, кто такой динозавр Барни. Но не тот другой, Кэллоуэй.
Она улыбается.
– Фильм Земля до начала времен.
Мы скрываемся в изолированной части леса, огибаем большие скалы и деревья. Дэйз открывает свою упаковку бутылок с водой и расставляет их на валуне.
– Наклонись, – говорю я ей, после того как она снимает фольгу с волос. Я раскручиваю бутылку воды, закрываю одной рукой ее глаза и затем лью воду ей на голову. Я пытаюсь провести пальцами по ее прядям, но они спутались от длительного нахождения в фольге.
– Ты брала расческу, Дэйз?
– Неа, – она хитро улыбается, поворачивая ко мне лицо. – Все в порядке. Я просто расчешу их пальцами.
Я поворачиваю ее лицом вниз.
– Ты часто расчесываешь свои волоса пальцами? – спрашиваю я, выливая вторую бутылку воды ей на волосы.
– Не так часто, как ты это делаешь своими пальцами с моими волосами.
Блядь. Мой член дергается. Это нереально заводит. Моя гребаная ошибка. Я не чувствую себя на столько виноватым, как было, прежде чем мы стали парой. Вместо этого я просто притягиваю к себе ее попку и заканчиваю мыть ее волосы. Она пытается снова взглянуть на меня, ослепительная улыбка освещает ее лицо.
– Стой на фиг неподвижно, – говорю я. – Или краска попадет тебе в глаза, – она подчиняется, и когда я заканчиваю, то снимаю свою футболку и позволяю ей вытереть ею волосы, отчего белая ткань покрывается пурпурными, розовыми и зелеными пятнами. Потом она проводит руками по волосам, и так как у Дэйзи нет зеркала, то она ориентируется на мою реакцию.
Несколько прядей ее волос розового цвета, пара – зеленого и еще несколько рассредоточенных пурпурных прядок. Но она по-прежнему в основном блондинка, однако теперь все эти цвета вместе отражают непредсказуемость ее характера. Я знаю, Дэйз понравится это, когда она увидит себя, и потому я начинаю улыбаться.
– Так ужасно, а? – шутит она.
– Пиздец, как ужасно, – отвечаю я, оборачивая руку вокруг ее плеч.
Мы заканчиваем прогулку вокруг подножья скалы, и молчание Дэйзи начинает беспокоить меня. Сейчас то время, когда она должна была бы лопаться от счастья. Она же только что покрасила волосы, одно из ее желаний осуществилось.
– Что не так? – спрашиваю я.
– Когда мы доберемся до Юты, все закончится? Ты и я, не будем больше парой для окружающих. Впервые я чувствую нас настоящим дуэтом, словно мы двигаемся вперед, и знаешь, мне не хочется, чтобы эти ощущения растворились?
Ага, я, черт возьми, знаю. Я не желаю скрывать ни одну из сфер своей жизни. Я и так делал это столь долго, и снова прийти к этому ощущается будто бы регрессия.
– Значит, мы расскажем им о нас в Юте, – говорю я, надевая лямку своего рюкзака. – Тоже мне хреново большое дело, – я хочу быть в состоянии справиться с негативной реакцией. И чем ближе мы друг для друга, тем сильнее я верю, что наши отношения могут выдержать окружающую критику. Но внутри я все же гадаю, не дурачу ли самого себя. Возможно, это просто страх говорит во мне. Страх потерять ее... и моего брата.
– Ты уверен? – хмурится Дэйзи. – Потому что Ло...
– Он пройдет через это, – я должен верить или никогда не совершу этот чертов прыжок в неизвестность. Я останавливаюсь посреди тропы и сжимаю ладонями ее лицо, мои пальцы испачканы в разные цвета прядей ее волос. – Я хочу быть с тобой, Дэйз. Больше никаких тайн.
