Текст книги "Отвергнутые Боги Годвигула (СИ)"

Автор книги: Крис Кельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

Глава 22

   Пока Эллис, обхаживаемая Альгоем, приходила в себя, мы познакомились с эльфийкой. Ее звали Сэнвен.

   – Что от тебя хотели черные гоблины?– спросил я.

   – Да, так...– ответила она неопределенно.

   Я не стал настаивать: не хочет говорить – не надо.

   – Спасибо вам,– сказала она, приводя по мере возможности в порядок свой зеленый наряд.– Мне пора. Встретимся в Вальведеране – с меня причитается.

   – Ты в Ималь идешь?– поинтересовался Альгой.

   Сэнвен ответила не сразу:

   – Нет, в Лимс.

   – Ого!– удивился алхимик.– К Отступникам?

   Девушка неохотно кивнула, словно пожалела о том, что сказала прежде.

   Про Отступников я почти ничего не знал. Немногим больше, чем значилось в найденной недавно табличке. Отказавшись от покровительства Богов, они стали изгоями и вынуждены были покинуть родные места. Со всех краев они стекались в древнюю крепость Лимс, расположенную в горах Ареткул. В пути их подстерегало немало опасностей. Например, охотники за головами. Ревнивые Боги, утратившие свое влияние на нечестивых, щедро платили за отнятую жизнь каждого Отступника.

   Тем более было любопытно узнать, что забыла в Лимсе наша новая знакомая. Однако соответствующий вопрос алхимика она оставила без ответа.

   – Если хочешь, можешь пойти с нами,– неожиданно проявил инициативу Альгой, чем заслужил неодобрительный взгляд Эллис. Магичка почти оклемалась после сокрушительного удара огра, переломавшего ей кости.– Мы направляемся в Долину Грез. Так что нам по пути.

   Задумавшись на мгновение, Сэнвен ответила:

   – Почему бы и нет?

   – Ты обо мне не забыл?– нахмурилась Эллис. Я заметил интерес алхимика к эльфийке. А реакция Эллис была похожа на ревность.

   – Ах, да,– вздохнул Альгой.– Сначала нам нужно будет кое-куда заглянуть... Это недалеко, да?– обратился он к магичке, но она лишь фыркнула, демонстративно отвернувшись в сторону.

   Пользуясь передышкой, я решил распределить полученные очки опыта. Поднял Рывок до 20-и. Кроме увеличения расстояния, теперь я, за счет уменьшения количества расходуемой маны, мог использовать этот навык два раза подряд:

   Уровень: 33 Опыт: 300092/312500

Атрибуты

Остаток

:

0

   Сила

   30(+5)

   Ловкость

   46

   Интеллект

   23

   Телосложение

   44(+2)

   Здоровье

   15180

   Мана

   230

   Физическая защита

   2337

   Магическая защита

   895

Навыки

Остаток

: 0

   Легкое колюще-режущее оружие

   20

   Арбалет

   15

   Карманная кража

   5

   Удача

   7

   Вскрытие замков

   10

   Скрытность

   23

   Ловушки

   9

   Обезвреживание

   20

   Рывок

   20

   Телекинез

   5

   Застывшее мгновение

   15

   Сын Тени

   19

   Ослепление

   5

   Маскировка

   5

   Теперь нас стало четверо. Не думаю, что наших сил будет достаточно, если возникнут серьезные проблемы, однако всяко лучше, чем одному.

   Знакомство с Сэнвен с одной стороны выглядело довольно перспективным. Редко встретишь боевого эльфа женского пола. Гораздо чаще они выбирали линию магии или природы. Однако Сэнвен пошла еще дальше, избрав стезю разведчицы и диверсантки. Даже не знаю, был ли в Годвигуле второй такой персонаж. Не уверен.

   С другой стороны с первого взгляда чувствовался назревавший конфликт между эльфийкой и Эллис. Яблоком раздора мог стать Альгой, еще вчера ухлестывавший за магичкой, а нынче оказывавший навязчивые знаки внимания Сэнвен. Так мне показалось. Однако каково было мое удивление, когда через пару часов совместного пути девчонки подружились и, отстав от нас с Альгоем на десяток метров, приятельски перешептывались и шушукались, словно давно были знакомы.

   Отклонившись к северо-востоку, мы углубились в лесные дебри Изумрудного леса. Шли молча, каждое мгновение ожидая атаки, но лес безмолвствовал, словно старался завлечь нас еще глубже. Когда стало темнеть, мы остановились на привал и вышли в Междумирье...

   А на следующий день еще до обеда мы добрались до места, отмеченного на карте Эллис.

   – Теперь-то ты расскажешь, зачем мы сюда пришли?– спросил магичку Альгой.

   – Будем ловить Карамоша,– ответила девушка.

   – Кого?!– в три голоса перепросили мы.

   – Леприкона по имени Карамош.

   – Нафига он нам?– удивился алхимик.

   – Тебе, может быть, и без надобности, а мне на что и сгодится.

   – Леприкон?– усмехнулась Сэнвен.– Ну-ну.

   – Похоже, все в курсе, кроме меня,– проворчал Альгой.– Кто такой леприкон?

   – Бестолочь,– печально вздохнула Эллис.– Это такой народец, относящийся к семейству фейри. Ты разве не знаешь, что леприкон исполняет желания того, кто его поймает?

   Признаюсь честно, о фейри я практически ничего не знал до тех пор, пока не собрался посетить Долину Грез. Ради интереса открыл энциклопедию Годвигула. В ней содержалась информация обо всем на свете, но довольно поверхностная, пространная. И неполная, так как всякий раз меня ждали довольно неожиданные и не всегда приятные открытия.

   – Бесперспективная затея,– покачала головой Сэнвен.– Поймать леприкона непросто. Да и потом не факт, что он выполнит обещанное.

   – Не будь занудой, подруга,– ответила на это Эллис.– Поймаем – хорошо, а нет – ну и черт с ним.

   – Как по мне, так это напрасная трата времени,– пожала плечами эльфийка.– И это в лучшем случае.

   – А какие желания он выполняет?– поинтересовался Альгой.

   – Любые.

   – Любые-любые?– не поверил алхимик.

   – Так говорят. Главное, хорошенько прижать леприкона, чтобы не смог отвертеться.– Заметив, как закатились глазки у предвкушающего халяву алхимика, Эллис добавила: – Только губу особенно не раскатывай. Один охотник – одно желание.

   – Ничего, я готов поторговаться.

   – Это бесполезно,– все еще пыталась образумить нас Сэнвен, но ее уже никто не слушал.

   – Альгой, с тебя, как с алхимика, конкретная помощь,– попросила Эллис.

   – Для тебя – все, что угодно,– оскалился парень.

   – Серьезно? Так может, на самом деле, не стоит охотится на леприкона, раз ты такой добрый и щедрый?

   – Добрый и щедрый, но не всемогущий,– нашелся Альгой.

   – Да-да, все вы мужики такие,– вздохнула магичка.– Сначала обещаете золотые горы, а потом – шасть в кусты... Как ты относишься к кулинарии?– спросила она неожиданно.

   – Это насчет пожрать?

   – Это насчет приготовить. Тортик, например.

   – Предел моего кулинарного искусства – блинчики. Как ты относишься к блинчикам? Могли бы встретиться на досуге, обменяться рецептами, вспомнить былое,– недвусмысленно промурлыкал Альгой.

   – Блинчики, говоришь? Это прогресс. Помнится, ты даже яичницу не мог самостоятельно пожарить... Нет, блинчики не годятся. Нужен торт, к тому же здесь и сейчас.

   – А ты, значит, сладкоежка?– не унимался алхимик.– Не замечал за тобой раньше.

   – Терпеть не могу сладкого... Это для леприкона.

   – А я-то думал...– расстроился Альгой.– Не, с тортом облом.

   – Но с морсом-то ты, надеюсь, справишься? У меня есть рецепт и кое-какие ингредиенты.

   – Опять для леприкона?

   – Для него. Ведь всем известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. А Карамош любит сладкое. На него и будем ловить леприкона.

   – Ну, давай посмотрим, что у тебя за рецепт.

   Взглянув на длинный список ингредиентов, Альгой тут же развел бурную деятельность. Работа нашлась для всех. Пока он перетирал в ступке какие-то травы, я собирал хворост для костра, а девчонки отправились в лес по ягоды.

   Через час над поляной, где мы расположились, начал распространяться благоухающий аромат напитка, в состав которого входили три сорта ягод и десяток видов трав. Подозреваю, что и на вкус он был великолепен, и я сам готов был снять пробу, но Альгой ревниво оберегал напиток, предназначенный исключительно для леприкона.

   Когда отвар был готов, алхимик перелил его в глиняный горшочек, который поставил на пенек.

   – Давайте уйдем с поляны,– шепотом сказала Эллис.– Возможно, леприкон уже учуял запах и прячется где-нибудь неподалеку.

   Так мы и сделали.

   Далеко не стали уходить на тот случай, если Карамош все же появится. Хотя... Как по мне, так это было слишком просто. Впрочем, Годвинул – удивительный мир, и правила в нем устанавливал не я.

   Мы спрятались за кустами и долго сидели, пялясь на поляну. Леприкон так и не появился.

   – Не считайте его за дурака,– высказала свое мнение Сэнвен.– Был бы дурак, сидел бы на цепи и исполнял желания кого ни попадя.

   – Что ты предлагаешь?– спросила Эллис.

   – Давайте, что ли, в сторону отойдем.

   – А он появится, выжрет морс и сбежит,– предположил Альгой.

   – Не сбежит,– рассудила Эллис.– От трав, которые ты добавил в морс, его начнет клонить в сон.

   – Ну, если только так.

   Мы тихо покинули наше прибежище, прошлись по лесу и через пять минут вернулись на поляну.

   Горшочка на пеньке не было.

   – Не сбежит, говоришь?– нахмурился алхимик.

   – Зато я знаю, куда он направился,– откликнулась Сэнвен.

   Ну, да, эльфы были прирожденными следопытами.

   – Тогда за ним, пока далеко не ушел!

   И мы бросились в погоню.

   Леприкону не удалось уйти далеко. Ему не терпелось отведать лакомство, и он, присев на поваленное дерево в полусотне шагов от поляны, жадно глотал морс, запрокинув голову и удерживая горшочек обеими руками.

   Со стороны Карамош был похож на ребенка лет шести. Довольно упитанный карапуз носил малиновые штанишки, синие гетры, зеленую курточку и такого же цвета шляпу-треуголку. Башмак у него был почему-то один, на левой ноге, да и тот серьезно прохудившийся и просивший каши. Он сидел к нам спиной, поэтому его лица мы не видели. Из внешних отличительных признаков можно было отметить разве что небольшие заостренные ушки, типичные для всех фейри, и бледный цвет кожи.

   Опустошив горшочек за один присест, леприкон небрежно бросил его через плечо, смачно отрыгнул и хищно зыркнул по сторонам. Увидев его физиономию, я невольно поморщился. У существа с телом ребенка было старческое сморщенное личико, маленькие колючие глазки, красный нос алкоголика и тонкие бескровные губы. Не обнаружив признаков опасности, Карамош сунул ручку в карман курточки достал...

   ...огрызок сигары и, выбив щелчком огонь из указательного пальца, раскурил ее, выпустив густое облако дыма. Я услышал, как он замычал, напевая какую-то пространную песенку, и снял с ноги единственный башмак. Тут же появились небольшой молоточек и мелкие гвозди, и леприкон принялся подбивать порядком поношенную обувь.

   Альгой давно уже начал проявлять нетерпение. Чувствую, ему хотелось воспользоваться беспечностью леприкона, подкрасться сзади и схватить его за ворот. Однако Эллис удержала алхимика, прошептав:

   – Подождем еще немного.

   И правда, уже скоро бормотание Карамоша стало совсем невнятным, движения вялыми. Леприкон начал клевать носом.

   Мы осторожно покинули наше укрытие и стали приближаться к сонному фейри с трех сторон. И вроде бы ничто не выдало нашего присутствия, однако, когда до леприкона оставалось всего несколько шагов, он неожиданно перестал стучать, поморщился и пробормотал, глядя в сторону:

   – Как же вы мне надоели.

   Голос у него был глубокий, басовитый, совсем не вяжущийся с внешним обликом.

   Лениво обернувшись, он окинул нас по очереди мутнеющим взглядом и снова пробормотал:

   – Что вам всем от меня нужно?

   – Исполнения желаний,– не стала юлить Эллис и добавила: – Каждому.

   А...– печально вздохнул Карамош.– А морды не треснут? Каждому... Хм...

   – Полегче, приятель, а то ведь и по ушам получить можно!– набычился Альгой.

   – Ой, страшно-то как!– поморщился Карамош, хотя, казалось бы, куда еще сильнее.– Ты поймай меня сначала, а потом уж и грозись.

   Альгой порывисто шагнул к леприкону и резко протянул руку, но вместо воротника пальцы схватили воздух. Карамош исчез и появился в стороне, в десятке шагов от нас.

   – Так нечестно!– возмутился он, натягивая на ногу башмак.– Вас четверо, а я один.

   Он щелкнул пальцами и...

   ...неожиданно возник еще один леприкон – точная копия первого: призрачное существо отделилось от настоящего, шагнуло в сторону и приняло телесный облик. Потом действие повторилось еще два раза, и перед нами появились четыре леприкона.

   – Вот, теперь будет честно,– сказали они в один голос.– Ну, что, побегаем?

   И все четверо дружно прянули в стороны.

   – Чего замерли?!– прикрикнула на нас Эллис.– За ними!

   Мой леприкон ничем не отличался от остальных. Несмотря на рост и короткие ножки, бегал он проворно, то и дело пропадая из виду среди густой зелени. Когда мне казалось, что, еще немного, и я сцапаю его, он неожиданно исчезал и появлялся в другом месте. Навыки позволяли Карамошу сливаться с окружающим миром, становиться практически невидимым. Стоило ему притаиться, и я мог бы искать его до посинения. Но леприкону не сиделось на месте, ему было весело. Ехидно хихикая, он ломился сквозь чащу, оглядывался на бегу, показывая мне свой длинный язык. А я с каждой минутой распалялся все больше, равнодушие сменилось сначала азартом, а потом выводившим из себя раздражением. Пару раз, не выдержав, я стрелял в леприкона отравленными дротиками, но всякий раз заливистый смех оповещал меня о том, что я промахнулся. Иногда Карамош замолкал, таился, и наступавшая в лесу тишина нервировала еще больше, чем издевательский смех. Однако больше чем на минуту леприкона не хватало, и я снова замечал мелькавший на грани видимости расплывчатый силуэт маленького засранца в большой треуголке.

   Пробежавшись по кругу, мы снова оказались на поляне – на той самой, где состоялось наше первое знакомство. Об этом красноречиво говорили осколки глиняного горшочка, разбитого Карамошем. Однако теперь посреди поляны стоял каменный колодец. Я видел, как леприкон, разбежавшись, заскочил на край и, показав мне неприличный жест, прыгнул вниз. Мне не хватило лишь мгновения, чтобы схватить его. Я склонился над колодцем – он был слишком глубоким и темным, чтобы разглядеть его дно.

   Позади меня раздался знакомый смешок. Но обернуться я не успел: ощутив мощный толчок в спину, я почувствовал, как земля ушла из-под ног, и я полетел вниз.

   Колодец, показавшийся мне вначале просто глубоким, на самом деле оказался поистине бездонным. Искусственная кладка колодца успела смениться рыхлым осыпающимся грунтом, а потом и вовсе превратилась в каменную трубу, покрытую светящимся налетом лишайника и крупными кораллами. Я падал так долго, что успел оклематься от неожиданности, перестал орать и начал трезво соображать. Логично предположить, что все, имеющее начало, имеет и конец. Однако в Годвигуле, как я уже успел убедиться, некоторые вещи и события иногда противоречили элементарной логике. И мне оставалось только надеяться, что рано или поздно я достигну дна этого бездонного колодца и...

   У меня были все основания подозревать, что падение вряд ли будет мягким. Не удивлюсь, если дно заботливо утыкано острыми кольями...

   Я вспомнил выражение лица умирающего огра, и мне стало не по себе.

А как не хочется возвращаться на Площадку Возрождения...

   Впрочем, у меня было достаточно времени, чтобы смириться с неизбежным.

   Однако я ошибся и был приятно удивлен, когда мое тело погрузилось в воду. Еще некоторое время я по инерции шел стремительно вниз, но постепенно законы физики начали брать верх. "Падение" замедлилось, и я смог осмотреться.

   Вода была кристально-чистой, прозрачной. Освещение давали уже знакомые мне кораллы, покрывавшие стены водоема, длинные извивающиеся водоросли и причудливые рыбки, с любопытством пялившиеся свои большими круглыми глазами на вторгшегося в их нетронутый мирок пришельца. Они были в привычной им среде, а мне во что бы то ни стало нужно было выбираться на поверхность, если я не хотел утонуть. Однако, не смотря на все мои потуги, тело продолжало плавно идти ко дну... которого я не мог разглядеть, как ни старался.

   И не удивительно, потому что дна у этого водоема не было. Я понял это, когда, захлебываясь и пуская пузыри, снова провалился в бездну и, набирая скорость, полетел вниз. Правда, падение было недолгим – я даже не успел как следует избавиться от заполнившей мои легкие жидкости и отдышаться, когда снова очутился в воде.

   На этот раз я парой мощных гребков поднялся на поверхность и, продолжая кашлять, быстро добрался до берега.

   Очистив легкие от воды, я насладился прохладным чистым воздухом подземелья и осмотрелся. Мягкий свет покрывавшего стены лишайника избавлял от необходимости использовать искусственное освещение.

   Это была просторная пещера, большую часть которой занимало почти идеально круглое озеро. Самым удивительным оказался потолок, сквозь который я только что провалился. Он был водяным и удерживался в привычном для водной глади состоянии вопреки всем законам физики. Глядя вверх, я мог даже разглядеть знакомых мне рыбок, которые после моего неожиданного вторжения снова начали сбиваться в косяки.

Бред какой-то...

   Однако проблемы физических основ в данный момент меня интересовали гораздо меньше, чем желание вернуться на земную поверхность. Если учесть, как долго я падал, то путь наверх мог оказаться довольно долгим...

   ... или вообще невозможным, если учесть, что из подземелья не было выхода.

   Со всех сторон меня окружали каменные стены – ни малейшего намека на проход.

   Моего слуха достигло приглушенное бормотание, похожее...

   ...на песенку беспечного леприкона.

   Я оглянулся и увидел Карамоша, разместившегося на противоположном берегу озера. Он сидел на камне, повернувшись ко мне спиной, латал свой худой башмак и что-то мурлыкал под нос. Рядом с камнем стояла старая масляная лампа.

Только что его там не было... Хм...

   Да и беспечность прощелыги настораживала.

   Но одно было ясно: без леприкона мне ни за что не выбраться из этого подземелья. Поэтому, стараясь не шуметь, я активировал Сына Тени и, став невидимым, начал красться вдоль берега. Ни один камешек не скрипнул под моей ногой. Однако когда до Карамоша оставалось всего пара шагов, он замер, ехидно усмехнулся, нацепил башмак на ногу, подхватил лампу и, показав мне язык, снова обратился в бегство.

   Впрочем, бежать ему было некуда – сплошные стены. Так что нам предстоял забег вокруг озера...

   Я так думал.

   А он бросился к ближайшей стене, на бегу махнул рукой...

   ...и каменная твердыня разошлась перед ним, словно полог из прочной ткани. Леприкон нырнул в проем и был таков.

   Я заметил, как каменные края стали снова сближаться. И мне не оставалось ничего иного, как последовать за Карамошем.

   Я едва поспевал за шустрым леприконом. Часто перебирая своими короткими ножками, размахивая из стороны в сторону масляной лампой, он несся со скоростью ветра. Недовольно потрескивая, скалы расступались перед ним и почти сразу же начинали смыкаться. Я бежал следом и чувствовал себя довольно неуютно, глядя на то, как сжимается каменный мешок. Назад я не оборачивался, подозревая, что не увижу ничего утешительного.

   Скалы разошлись в последний раз, пропустив леприкона в следующую пещеру. Резко остановившись, он, поставил лампу на камень, развернулся и хлопнул в ладоши. Стены с грохотом захлопнулись, но в последний момент я активировал Рывок и выскочил ловушки за мгновение до того, как камень снова стал монолитом.

   Карамош недовольно оскалился, снял с камня свою лампу и снова засверкал пятками...

   ...к разверзшейся посреди пещеры пропасти.

   Впрочем, существовала возможность перебраться на противоположную сторону по висевшим в воздухе камням. Леприкон так и сделал: ловко запрыгал с островка на островок.

   Я решился на это безумство лишь после того, как Карамош достиг каменной тверди. Но стоило мне приблизиться к обрыву, как несносный леприкон размахнулся и бросил в меня свою лампу. Я отскочил в сторону, а она, коснувшись камней, взорвалась, отгородив меня огненной стеной от переправы.

   С той стороны послышался победный хохот Карамоша и его удаляющийся свист.

   Мне же не оставалось ничего иного, как отступить назад, потому как жар пламени был нестерпим.

   И только сейчас я обратил внимание на огромные фиолетовые кристаллы, росшие целыми гроздями на камнях около стен. Приблизившись к одному из них, я коснулся ладонью самого крупного, и в тот же миг увидел перед собой...

   ...лицо Эллис.

   Она смотрела мне прямо в глаза, но, казалось, не замечала. Длилось это недолго, после чего ее ищущий взгляд скользнул в сторону, магическое око отъехало назад, и я увидел девушку, неторопливо бредущую по лесу. В правой руке она держала ловчую сеть, покрытую металлическими пластинками. Вряд ли нечто подобное она носила с собой постоянно. Скорее всего, Эллис основательно готовилась к охоте.

   Осторожно раздвигая ветви, она брела сквозь чащу, замирала, прислуживалась, озиралась... Что-то заметила...

   Магическое око услужливо скользнуло сквозь дебри, сфокусировалось на леприконе, сидящем на пеньке и уже знакомо точавшем свой любимый башмак.

   Эллис довольно улыбнулась, прокралась за спину Карамошу, взмахнула сетью и...

   ...кристалл помутнел, картинка исчезла на самом интересном месте. Я снова прикоснулся к кристаллу, но на этот раз ничего не произошло.

   Потакая собственному любопытству, я переместился к соседнему "соцветию", провел ладонью по гладкой поверхности, и она ожила.

   Я увидел со стороны всю нашу четверку. Тот самый момент, когда леприконы дружно разбежались во все стороны, а мы последовали за ними. Но не все. Альгой остался на месте. Он равнодушно проводил взглядом своего леприкона, после чего присел на бревно, где совсем недавно сидел Карамош, и принялся задумчиво ломать сорванную веточку.

   Его реакция удивила обратившегося в бегство леприкона. Прежде чем скрыться в зарослях, он оглянулся, увидел безучастного охотника и замер в недоумении. Почесав макушку под треуголкой, он что-то сказал. Кристалл давал четкую картинку, но звук отсутствовал. Однако мне хватало фантазии, чтобы представить их диалог:

   – Ты чего расселся?

   – Просто.

   – Фу, какой ты скучный. Может, побегаем?

   – Не-а. Не хочу.

   – А как же желание? У тебя ведь есть заветное желание? Я могу его исполнить, если, конечно, ты меня догонишь.

   – Больно надо.

   – У-у-у, как все запущено... Эй!

   Алхимик ушел в игнор.

   – Эй!– обиженно воскликнул Карамош и робко приблизился к Альгою.– Я с тобой разговариваю!

   Алхимик продолжал ломать веточку.

   – Э-эй...– леприкон прикоснулся к нему, но Альгой нервно дернул плечом.

   – Отстань!

   Обескураженный фейри сделал еще один робкий шажок и снова потянулся к алхимику. И в этот момент мой приятель резко развернулся и схватил его за руку...

   Картинка исчезла.

   Остальные кристаллы оказались безжизненными, поэтому мне не удалось узнать, как дела у Сэнвен. Однако, как я увидел, двоим из нас повезло гораздо больше, чем мне. Прикоснувшись к последнему, я вызвал неожиданную реакцию. Кристалл задрожал, лопнул, и мне под ноги упал небольшой плоский осколок, формой похожий на плитку шоколада. Удивительно, но, прикоснувшись к предмету, я, по обыкновению, не получил о нем никакой полезной информации. Не знаю, будет ли от него какой прок, но я поднял осколок и отправил его в рюкзак.

   Пока я разглядывал кристаллы, огонь на краю пропасти погас, и теперь я мог переправиться на противоположную сторону.

   Поборов нерешительность – выбора у меня все равно не было, – я разбежался и прыгнул на ближайший парящий в воздухе камень. Он завибрировал под ногой, но прежде чем случилось непоправимое, я успел оттолкнуться и перепрыгнуть на следующий. А камень, не выдержав моего веса, провалился в пустоту.

   Промедление было смерти подобно. Я прыгал с камня на камень, а они тут же осыпались, отрезая мне путь к возвращению, коль уж возникнет такая необходимость. Впрочем, для начала мне нужно было добраться до безопасной тверди, и я полностью сконцентрировался на прыжках. Потому что одно неверное движение могло стоить жизни и всех сопутствующих временной смерти неприятностей. Лишь преодолев опасный участок и оказавшись на противоположной стороне провала, я позволил себе обернуться, чтобы посмотреть, как падает вниз последний из камней представлявших собой необычную переправу через бездонную пропасть.

   Меня нервно передернуло.

   Но самое страшное было уже позади.

   А впереди...

   Вглубь скалы уводил узкий проход, по которому ушел Карамош. С тех пор, как он исчез из виду, прошло немало времени. У меня были все основания предполагать, что я потерял его безвозвратно. Разве что...

   Разве что он сам решит меня дождаться, чтобы продолжить нашу увлекательную и смертельно опасную игру.

   В любом случае мне нужно было отсюда как-то выбираться. Понятия не имею, что случится, если я не найду выхода из этого подземелья. Останусь здесь навсегда? Окажусь после принудительного выхода на Точке Возрождения вблизи Ярма?

Как знать...

   В последнее время развитие событий было слишком непредсказуемо, чтобы строить предположения.

   Леприкон терпеливо дожидался меня на берегу реки – самой необычной из всех, что мне довелось повстречать на своем пути. Эта представляла собой ленивый поток раскаленной лавы, вяло текущий по дну ущелья.

   Переправы не было, а расстояние до противоположного берега казалось непреодолимым.

   Но Карамош не выказывал беспокойства. Он сидел на камне и беззаботно курил огрызок сигары. Однако стоило мне показаться ему на глаза, он резво вскочил на ножки и бросился к обрыву.

   Я замер, гадая, что на этот раз предпримет находчивый леприкон.

   Он же, как заведено, был выше всяких похвал. Короткий взмах руки – и со дна ущелья, сверкая, взлетели крохотные искорки, быстро сложившиеся в узкую дорожку. Она еще не достигла противоположного берега, когда Карамош безбоязненно ступил на нее и, довольно хихикая, побежал над "рекой".

   Я бросился за ним.

   Прежде чем ступить на подозрительную поверхность переправы, я опробовал ее ногой на прочность. Несмотря на хрупкость и прозрачность, мостик оказался достаточно стабилен, чтобы выдержать мой вес.

   Что уж говорить, леприкон был гораздо проворнее меня. Мне удалось сделать всего несколько неуверенных шагов, когда он добрался до противоположного берега и, обернувшись, зловеще усмехнулся.

   И эта его ухмылка мне очень не понравилась.

   Он, определенно, что-то задумал.

   Интуитивно обернувшись, я увидел, как позади меня гасли искорки, слагавшие необычную переправу, и тонким пеплом осыпались вниз. Мост начал разрушаться, а значит, мне следовало поторопиться.

   Однако, вернувшись в исходное положение, я увидел огненного быка. Склонив голову и угрожая большими острыми рогами, он мчался мне навстречу. И все, что я мог сделать в данной ситуации, это замедлить ход времени.

   Навык позволил мне отсрочить неминуемую развязку, но не гарантировал спасения. Я не мог вернуться назад, потому как слишком далеко отошел от края обрыва, а от пройденной части моста не осталось и следа. Я не мог перепрыгнуть через быка – уж слишком огромен он был. На принятие более приемлемого решения у меня не было времени. А подо мной клокотала огненная река.

   Поэтому мне оставалось только наблюдать за тем, как бык, играя мускулами, медленно идет на сближение, как рога пронзают мое тело, мощная голова беспрепятственно проходит сквозь мою грудь, и огненное чудовище рассыпается снопом искр, окутавших меня с ног до головы. Все, что я успел сделать – это зажмуриться, чтобы не ослепнуть от яркой вспышки.

   Ход времени вернулся в прежнее русло. Искры осыпались на дно ущелья и погасли. А я все еще стоял на переправе, которая продолжала укорачиваться, превращаясь в прах.

   Поняв, что это была лишь иллюзия, я гневно зарычал и сорвался с места прежде, чем мостик ушел у меня из-под ног.

   Леприкон стоял на прежнем месте, с его сморщенного лица медленно сползала улыбка. Он решил взять меня на испуг! Наверное, рассчитывал на то, что я запаникую и сам брошусь в огненную реку.

   В данный момент мне плевать было на желание, которое мог исполнить этот недомерок. Больше всего мне хотелось добраться до его глотки и придушить мерзавца за все издевательства, которые я претерпел с момента нашего знакомства. Он и сам почувствовал мой настрой, попятился назад, а потом запоздало бросился бежать к каменной лестнице, вырезанной в отвесной стене.

   Это был мой шанс. Сопровождаемый шелестом осыпающейся переправы, я выскочил на твердую скальную поверхность, еще немного поднажал, активировал Рывок и в прыжке схватил за ногу Карамоша, уже достигшего края лестницы. Леприкон изо всех сил вцепился в край, моя рука заскользила по его голени, нога взбрыкнула и обрела свободу, но мои пальцы крепко сжали...

   ...потрепанный башмачок.

   Леприкон исчез из виду, а я остался под лестницей, разглядывая свою добычу.

Негусто...

   Как вдруг...

   – МОЙ БАШМАК!!! ГДЕ МОЙ БАШМАК?!!

   Над краем выступа появилась взволнованная физиономия Карамоша. Он бросил на меня мимолетный взгляд, а потом посмотрел на утерянный предмет в моей руке. И было в его взоре столько нежности и печали, что я понял: это шанс.

   – Мой башмачок...– жалобно заскулил Карамош.

   Однако тут же его глаза сверкнули льдом, рот скривился в хищном оскале, тело гневно задрожало...

   Я в мгновение ока преодолел расстояние, отделявшее меня от берега "реки", вытянул руку в сторону, угрожая бросить никчемный башмак в пышущий жаром поток.

   – Нет!!!– в отчаянии воскликнул леприкон, протянув пухлую ручку. В глазах – безысходность и покорность судьбе.– Не делай этого, иначе пожалеешь.

   В его голосе не было уверенности, а я лишь усилил его сомнения:

   – Я – Звездный. Что ты мне сделаешь?

   – Я...– он не нашелся, чем ответить.

   – Давай договариваться,– предложил я.

   – Я помогу тебе вернуться под солнце. Без меня ты отсюда не выберешься.

   – Это само собой, потому что здесь я оказался по твоей вине. Кроме того тебе придется выполнить одно мое желание.

   Леприкон обреченно поник.

   – Я знаю, чего ты хочешь,– сказал он угрюмо.

Вот как?! Я сам не знал, чего я хочу. Как-то не удосужился об этом подумать.

   – Но я не могу избавить тебя от Божественного Проклятия,– виновато пробормотал он.– Это не в моих силах.

   Избавиться от Проклятия?

Что ж, это было бы неплохо, но...

Увы...

   – Выбери другое желание. Только будь скромнее!– предупредил он.– Мои возможности небезграничны.

Хм... Что бы такого пожелать?

   В голове закружилась карусель желаний, настолько смутных, что я не успевал зацепиться ни за одно из них.

   – Долго думаешь!– повысил голос Карамош. В его руке появился красивый цветок.– Поторопись! У тебя есть время до тех пор, пока ни упадет последний лепесток. Не успеешь – пеняй на себя.