Текст книги "Игры с палачами"

Автор книги: Крис Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Глава 28

Воцарившуюся после слов Карлоса тишину нарушил шум шагов и голоса, раздавшиеся снаружи. Собравшиеся в каюте люди повернули головы по направлению к входу. Секунду спустя в проеме появились два судебных эксперта, облаченные в белые комбинезоны с капюшонами. В руках они держали металлические чемоданчики.

– Минуточку, Глен! – подняв правую руку, произнесла доктор Хоув.

Глен Эган и Шона Росс остановились.

– Сначала мы кое-что здесь быстро осмотрим, – сказала она. – Можете пока начинать с палубы.

– Без проблем, док.

Судебные эксперты повернулись и покинули каюту.

– Не знаю, сумасшедший этот убийца или нет, но он точно знает, что делает, – сказала доктор Хоув, взглянув на обезображенный труп на стуле. – На этот раз он стянул обе плечевые артерии нитками… просто «зашил» их ниткой и иголкой. На первый взгляд, отлично выполненная работа.

Женщина заглянула под стул. Культи ног жертвы были аккуратно перевязаны бинтами.

– А раны на ногах убийца решил перебинтовать.

Хантер подошел ближе, чтобы лучше видеть.

– Странно, – прокомментировал он.

В нос ему ударил резкий, необычный запах.

– Очень странно, – согласилась с ним доктор Хоув.

Гарсия извлек CD-диск из магнитофона и сунул его в пластиковый пакетик. Футляр из-под диска лежал на полке рядом с другими CD-дисками. Гарсия бегло их просмотрел. Большинство составляла музыка рок-групп восьмидесятых и девяностых.

Хантер наконец подошел к новой «скульптуре». Эта оказалась еще более мерзкой и страшной, чем первая.

На этот раз руки были отрезаны чуть ниже плеч и так же разрезаны на две части в суставах, образуя четыре гнусных обрубка. Две нижние части были скручены вместе проволокой. Ладони неуклюже раскрыты вверх так, словно ловили бейсбольный мяч. Большие пальцы выкручены под неестественным углом. Все остальные пальцы отсутствовали. Их обрезали в области суставов, а потом склеили и крепко скрутили проволокой попарно. С помощью чего-то острого убийца придал этим «предметам» почти одинаковую форму – они были толстыми и округлыми сверху, изогнутыми посередине и тонкими снизу. Скрученные пальцы располагались на барной стойке на расстоянии около фута от рук. Два «предмета» были поставлены вертикально. Два оставшихся лежали один на другом.

– Кого он нам сварганил на этот раз? – подойдя поближе, спросил Гарсия. – Крокодила?

Брови доктора Хоув удивленно нахмурились.

– Сварганил?.. Вы разобрались с предыдущей «скульптурой»?

– Еще не совсем, – сказал Хантер.

– Но мы знаем, что она должна изображать, – добавил Гарсия.

– Изображать…

Взглянув на напарника, Гарсия поморщился.

– «Скульптура» отбрасывает на стену теневых марионеток.

– Серьезно?

Детектив кивнул.

– Ты не ослышалась, док. Марионетки, как в театре теней. Искусная работа. Собака и птица, – подумав, добавил Гарсия, – или нечто очень на них смахивающее…

По внешнему виду женщины было понятно, что она ожидает, когда один из детективов рассмеется.

Но оба оставались серьезными.

– Мы случайно это заметили, – принялся объяснять Хантер, – всего за несколько минут до того, как нас сюда вызвали. У нас не было времени хорошенько над этим подумать.

Он вкратце рассказал доктору Хоув о том, что случилось в их офисе.

– И тени напоминают собаку и птицу? – переспросила женщина.

– Да.

Зеленые глаза Каролины уставились на стоящую на барной стойке «скульптуру».

– Уверены, что это не могло получиться случайно?

Детективы отрицательно покачали головами.

– Все слишком идеально выполнено, – сказал Хантер.

– Ну, теперь осталось выяснить, что это за собака и что за птица.

– Вот именно, – подал голос Гарсия. – Убийца играет с нами в шарады. Оставил загадку внутри загадки. Не исключено, что они вообще здесь ни к чему. Он просто над нами издевается, водит кругами. Пока мы ломаем голову над тем, что же такого могут символизировать эти наши Скуби-Ду и птичка Твити, убийца расчленяет очередную жертву.

– Постойте. – Женщина подняла руку. – Тени похожи на мультипликационных персонажей?

– Нет, – ответил Гарсия. – Прошу прощения за неуклюжую шутку.

Взглянув на Хантера, доктор Хоув указала на «скульптуру».

– Так значит, если вы правы, это должно тоже отбрасывать теневое изображение.

– Не исключено.

Если бы в каюте парусной лодки находился прибор, с помощью которого можно было бы измерить уровень психического напряжения, то, без сомнения, его бы зашкалило.

– Ладно, давайте сейчас все выясним, – предложила Каролина.

В ее голосе прозвучали любопытство и нервное напряжение. Включив фонарик, женщина подошла к перегородке и погасила свет.

Хантер и Гарсия также включили свои полицейские фонарики фирмы «Мэглайт». А затем все вместе стали кружиться вокруг мерзопакостной «скульптуры», освещая ее со всех сторон, проверяя, какие же тени она отбрасывает на деревянную перегородку.

Пока что не было ничего определенного – ни животных, ни предметов, ни слов.

А потом взгляд Хантера остановился на отрубленной голове Нэшорна, лежащей на кофейном столике. Ее положение привлекло внимание детектива. Голова мертвеца смотрела снизу вверх на «скульптуру».

– А ну…

Роберт Хантер принял нужное положение. Луч электрического фонаря он направил на «скульптуру» под тем же углом, под которым на нее «смотрела» голова.

– Не исключено, что наш убийца показывает, как нужно на нее смотреть.

– Показывает с помощью отрубленной головы?

В голосе доктора Хоув слышалось сомнение.

– Кто знает… От этого изувера всего можно ожидать.

Они стояли и разглядывали странные тени, отбрасываемые «скульптурой».

Тело женщины дернулось, словно через него пропустили электрический ток, а затем покрылось гусиной кожей.

– Будь я проклята…

Глава 29

На парковке позади кинотеатра «Новый мир» стояла, по крайней мере, дюжина полицейских машин. Толпа любопытных увеличилась, а число фургонов и репортеров за прошедший час удвоилось.

– Извините, – произнесла девушка лет двадцати пяти, обращаясь к механику, который стоял чуть в стороне от толпы зевак, лениво разглядывая полицейских и журналистов. – Вы случайно не знаете, что случилось? Угнали яхту?

Говорила она с акцентом уроженки Среднего Запада, возможно штата Миссури или Висконсин.

Механик хмыкнул, удивляясь наивности девушки, и повернул к ней голову.

– Вряд ли угнанная яхта могла заинтересовать столько копов и телевизионщиков… Даже в Лос-Анджелесе такое невозможно.

Глаза девушки округлились.

– Думаете, кого-то убили?

В ее голосе послышалось волнение.

Выдержав паузу для пущего эффекта, механик кивнул.

– Да. В последней лодке в самом конце причала.

Девушка привстала на носках, стараясь разглядеть злополучное судно, но ничего не увидела, кроме затылков стоящих перед ней зевак.

– А тело оттуда уже вынесли? – спросила она, вертясь на месте в тщетных попытках что-нибудь разглядеть.

– Вряд ли.

– А вы давно здесь стоите?

Механик снова кивнул:

– Давненько.

– Интересно, что же все-таки случилось?

Механик помнил, что где-то читал: большинство людей смерть завораживает. Чем больше жестокости и крови, тем любопытнее они становятся и тем настойчивее пытаются взглянуть на смерть хотя бы одним глазком. Ученые считают, что всему виной примитивная тяга к насилию, которая живет в человеке на уровне инстинктов. В одних она спит, а у других то и дело вырывается наружу. Некоторые психологи утверждают, что причина тому – в желании человека понять, что такое на самом деле смерть и что его ожидает после нее.

– Я слышал, что ему отрубили голову, – сказал механик, проверяя, насколько развито у девушки нездоровое любопытство.

– Ух ты! – еще больше возбудилась та.

Девушка снова приподнялась на цыпочках и вытянула шею, как суриката, [14]14
  Млекопитающее семейства мангустовых. (Примеч. ред.)


[Закрыть]стараясь заглянуть поверх голов зевак.

– Насколько мне известно, – продолжал тем временем механик, – повсюду на лодке – кровь. Ужас какой!

– Матерь Божья, – прижав ладонь ко рту, произнесла девушка.

– Добро пожаловать в Лос-Анджелес.

Несколько секунд на ее лице сохранялось отвращение, но затем девушка увидела полицейского, стоящего невдалеке от нее. Она запрыгала на месте, словно маленькая девочка, которой сказали, что скоро ее впервые в жизни повезут в «Диснейленд».

– Тут коп. Давайте спросим у него.

– Нет. Моя работа уже окончена. Теперь мне пора уезжать.

– Поверить не могу, что вы совсем лишены любопытства.

– Не думаю, что коп знает что-нибудь такое, чего не знаю я.

Девушка нахмурилась странным словам, но, кажется, не придала им особого значения.

– Ну, тогда я сама у него спрошу. Мне интересно.

Механик в последний раз кивнул и смешался с толпой.

Девушка протолкалась к полицейскому.

Ни она, ни кто-нибудь другой не заметили крошечных пятнышек крови внизу на брюках механика.

Глава 30

Домой Хантер вернулся в первом часу ночи. Ему ужасно хотелось принять душ. В каюте парусной лодки было столько крови, что детектив, несмотря на защитную одежду, чувствовал себя так, словно у него была испачкана не только кожа, но и душа.

Роберт зажмурился, прижавшись затылком к белому кафелю. Бьющие с сильным напором струи горячей воды приятно массировали ему мышцы шеи и плеч. Он медленно провел рукой по волосам. Кончики ногтей оставили глубокие царапины у него на затылке. Хантер замер, чувствуя под подушечками пальцев грубую, бугорчатую кожу – напоминание о том, каким непоколебимым и смертельно опасным может быть зло. Впрочем, никаких напоминаний ему не требовалось. С момента столкновения с чудовищем, которого средства массовой информации окрестили Распинателем, прошло несколько лет, но воспоминания об этом были настолько свежи, словно это случилось всего несколько минут назад. Шрам на затылке, который то и дело побаливал, навсегда засвидетельствовал то, как близко они с Гарсией были от смерти.

Проблема в том, что, несмотря на все старания стражей порядка, несмотря на быстроту реагирования, полиции не удавалось очистить улицы города от зла. Как только они ловили и сажали одного маньяка или серийного убийцу, его место сразу же занимали два… три… четыре других. Равновесие было утрачено, и чаша весов склонялась явно не в ту сторону, в какую следовало бы. Как это ни парадоксально, но Город Ангелов привлекал куда больше зла, чем любой другой крупный город Соединенных Штатов.

Хантер понятия не имел о том, как долго стоит под душем, но, когда он справился с нахлынувшими на него воспоминаниями и выключил воду, его загорелая кожа стала темно-розовой, а кончики пальцев напоминали чернослив.

Он вытерся и, обмотав вокруг тела чистое белое полотенце, вернулся в гостиную.

Его бар никак нельзя было назвать большим, но в нем сберегался богатый выбор односолодового шотландского виски, достойного гурмана. Надо выпить что-нибудь крепкое, но в то же время мягкое и успокаивающее. Долго Роберт не раздумывал, как только его взгляд остановился на бутылке «Балвени» пятнадцатилетней выдержки.

Мужчина налил себе изрядную дозу, добавив в стакан немножко воды, а затем уселся на диван, обтянутый черным кожзаменителем. Хантер изо всех сил старался не думать о деле, но образы увиденных им за последние дни ужасов преследовали его. Они с Гарсией лишь сегодня поняли, что же представляет собой первая «скульптура», но прежде чем детективы успели «переварить» это, убийца преподнес им очередную жертву, очередную «скульптуру», которая на первый взгляд была еще более бессмысленной, чем предыдущая. Детектив понятия не имел, с чего начинать.

Хантер медленно смаковал виски, сосредоточив все свои ощущения на его несравненном запахе. Несмотря на высокое содержание алкоголя, в напитке чувствовалось фруктовое богатство вкуса.

Прошло еще несколько минут. Роберт во второй раз наполнил свой стакан. Он уже начал расслабляться, когда зазвонил его мобильный телефон.

Хантер непроизвольно посмотрел на часы.

– Шуточки, значит, шутим.

Откинув крышку мобильного телефона, он поднес его к уху.

– Детектив Хантер!

– Роберт, это Алиса.

Детектив нахмурился.

– Алиса?! Что стряслось?

– Ну… Я тут подумала, что, возможно, вы не против пропустить по маленькой…

– По маленькой? В два часа ночи?

– Ну… да…

– А мне казалось, что вы в курсе: в два часа ночи большинство баров Лос-Анджелеса закрыты.

– Ну… да… конечно…

– И это не останавливает вас от намерения поехать куда-нибудь и напиться?

Молчание.

– Может, вы пригласите меня к себе и мы выпьем у вас в квартире?

Хантер нахмурился.

– Хотите приехать ко мне и напиться?

– Ну… я сейчас недалеко от вас… за углом… Я поднимусь к вам через две минуты… даже раньше…

Взгляд детектива непроизвольно метнулся к окну гостиной. Времени проверить свою догадку у него не было, но он почти не сомневался: Алиса Бомонт живет не в этой части города. На расстоянии двух минут ходьбы от его дома вообще не было никакого жилья.

Мужчина не знал, что и думать.

– Я кое-что поняла, Роберт, – сказала Алиса.

– Что?

– Кажется, я знаю, что означают эти теневые марионетки.

Глава 31

Хантер надел старые джинсы и белую футболку. Хлопчатобумажная ткань подобно второй коже обтянула его широкие плечи и грудь. Повсюду были разбросаны бумаги, журналы и книги. Хантер подумал, что не мешало бы прибраться хотя бы в гостиной, но в дверь уже постучали. Мужчина потянулся к тактическому «Хеклер-унд-Кох» сорок пятого калибра, проверил предохранитель и сунул пистолет за ремень джинсов.

Детектив подошел к входной двери. Три стука.

– Роберт, это Алиса, – раздался женский голос снаружи.

Отперев замок и сняв дверную цепочку, мужчина приоткрыл дверь.

Алиса Бомонт с черным дипломатом в руках стояла в дверном проеме. Она распустила волосы, и теперь они сверкали даже в приглушенном свете прихожей. Сейчас женщина совершенно не походила на юриста. Вместо строгого костюма на ней были узкие синие джинсы, черный хлопчатобумажный топ с глубоким вырезом и черные, до колен сапоги с квадратными каблуками. Косметикой Алиса по-прежнему не злоупотребляла, но теперь ее макияж казался все же более тщательно подобранным. Цветочный, соблазнительный запах духов…

Хантер молча окинул женщину оценивающим взглядом.

– Можно мне войти или мы поговорим в подъезде?

– Извините. Конечно, заходите.

Хантер отступил вправо и сделал приглашающий жест.

Квартира утопала в полумраке. Светилась лишь настольная лампа.

Алиса бегло осмотрела небольшую комнату.

– Мило… уютно… – без тени сарказма в голосе произнесла она. – Вот только не мешало бы прибраться.

Затворив за женщиной дверь, Хантер направился вглубь квартиры.

– А вы по ночам не спите? – спросил он.

Алиса хихикнула.

– Заснуть после того, что я сегодня видела? После всех этих теневых марионеток? Вы ведь, как я поняла, поехали на место предполагаемого второго убийства. – Женщина покачала головой. – Даже если бы я захотела, все равно не смогла бы отвлечься.

Хантер не стал с ней спорить и отвел взгляд.

Алиса ждала, но мужчина продолжал хранить молчание.

– Ваш капитан права? Он снова убил?

Хантер кивнул.

– Еще одна «скульптура»?

Детектив снова кивнул.

Алиса тяжело вздохнула.

– Мне точно надо выпить.

Она поставила дипломат на пол.

– Боюсь, у меня небольшой выбор. Шотландский виски или пиво? Больше у меня ничего нет.

– Пиво – то, что нужно.

Хантер вытащил из холодильника бутылочку, открыл ее и протянул Алисе.

Женщина несколько секунд стояла, глядя на бутылку, а затем вернула ее Хантеру.

– А стакан можно?

Роберт кивнул в сторону навесного шкафчика над кухонной раковиной.

– Пожалуйста.

Алиса открыла дверцы. Там обнаружились две кружки, высокий стакан с логотипом «кока-кола», четыре маленькие рюмочки и шесть бокалов без ножки для виски. Женщина выбрала высокий стакан.

Они вернулись в гостиную. Хантер налил себе немного шотландского виски.

– Вы сказали, что знаете, в чем смысл этих теневых марионеток. Я вас внимательно слушаю.

Алиса отхлебнула пива.

– Хорошо. Когда вы с Карлосом ушли, я никак не могла выбросить из головы «скульптуру» и теневых марионеток. То, что вы говорили, имеет смысл. Понять, что стоит за этими образами, можно, лишь определив, что за птицу или какого представителя семейства псовых символизируют эти тени.

Хантер кивнул и указал рукой на диван. Сев, Алиса потянулась за дипломатом.

Детектив пододвинул один из сосновых стульев, прежде стоявший у обеденного стола, развернул его и уселся лицом к спинке, зажав ее между ногами.

– Ну… Короче говоря, когда вы уехали, я продолжила работу, – сказала Алиса. – Я поискала в Интернете подходящих псовых и птиц среднего размера. Как вы и предполагали, ворона, ворон, галка и еще кое-кто. Я сравнила их изображения. – Запнувшись, она сразу же уточнила: – Вернее, их силуэты.

– И что же?

– Много чего. – Открыв дипломат, Алиса вытащила оттуда кипу листов бумаги. – Каждое из проверенных мною животных символизирует, по крайней мере, несколько отвлеченных понятий. Чем больше я этим занималась, тем более сложным казалась мне эта головоломка. Поискав в других культурах и расширив временные рамки, я вообще с головой утонула во всей этой символике.

Брови Хантера вопросительно приподнялись.

– Например, – Алиса положила листок бумаги на кофейный столик между ними, – разные индейские племена воспринимали койотов и волков по-своему. Для одних они были добрыми богами, для других – злыми духами, иногда чем-то сродни дьяволу. Неслучайно как в комиксах, так и в серьезных произведениях изобразительного искусства большинство демонических существ – Сатана, Вельзевул, Азазель и другие – имеют в себе нечто волчье.

Хантер взял листок и торопливо его прочитал.

– В древнеегипетской мифологии Анубис, бог с головой шакала, ассоциируется с мумификацией и жизнью после смерти.

Детектив, кивнув головой, произнес:

– Судя по древнеегипетским текстам, Анубис был очень важным богом, богом мертвых. Впоследствии его место занял Осирис.

Пришло время Алисе вопросительно на него посмотреть.

Хантер пожал плечами.

– Я много читаю.

– В нескольких культурах, возникших в разных уголках земного шара, ворон, подобно летучей мыши, считается порождением тьмы. В этой ипостаси он символизирует тайну, замешательство, злобу, ненависть, агрессию – короче говоря, все, что приписывается темной стороне.

Она положила второй листок бумаги на кофейный столик.

Хантер взял его в руки.

– Общепринятое понятие, которое связывают с образом ворона или вороны, – Алиса, подобно школьной учительнице, желающей подогреть любопытство учеников, сделала паузу, – это смерть. В некоторых культурах ворону или ворона посылают к врагу для того, чтобы уведомить его: он приговорен к смерти. Иногда присылали живую птицу, иногда только ее голову. В Южной и Центральной Америке эта традиция существует до сих пор.

Женщина показала нужный абзац на листке, зажатом в руке у Хантера. Детектив кивнул, отхлебнул из стакана виски и уже в молчании дочитал страницу до конца.

– Прежде чем я продолжу, мне хотелось бы кое на что указать, – сказала Алина.

– Слушаю.

– Я никак не могу взять в толк, зачем возиться с этими так называемыми «скульптурами» и теневыми марионетками. Если преступнику хотелось пообщаться, он вполне мог бы оставить какую-нибудь надпись на стене. Той бедной студентке он ведь написал. Зачем рисковать, тратить драгоценное время ради того, чтобы оставить после себя ниточку, потянув за которую, его можно будет поймать?

Хантер медленно водил головой из стороны в сторону. Даже после душа и виски добиться полного расслабления трапециевидной мышцы ему не удалось.

–  Обычнокогда преступники, как вы выразились, оставляют после себя ниточки, – начал детектив, – они преследуют одну из двух главных целей. Во-первых, они хотят покуражиться и утереть нос полиции. Они считают себя ужасно умными и хитрыми. Преступники верят, что полиция никогда не сможет их поймать. Преступление для них – разновидность азартной игры. Оставляя после себя подсказки, они повышают тем самым ставки.

– Они считают себя равными Богу? – спросила Алиса, вспомнив, что сказал им друг-искусствовед.

– Иногда такое случается.

Подумав немного, женщина поинтересовалась:

– А какова вторая главная цель?

– Сбить полицию со следа. Оставленные нам ниточки никуда на самом деле не ведут, но мы этого не знаем. Преступникам известно: если они оставят после себя нечто на первый взгляд важное, мы просто обязаны будем с этим разобраться. Таковы уж правила. Они надеются, что полицейские будут впустую тратить драгоценное время на, скажем так, расшифровку каких-нибудь фальшивых кодов или головоломок.

– И чем замысловатее загадка, тем больше времени потеряет полиция?

– Вот именно.

Алиса пристально вгляделась в лицо Хантера.

– Но вы не верите, что наш убийца один из этих?

– Нет, не верю. Но есть вероятность, что убийца настолько сбрендил, что мнит себя неуязвимым и неуловимым, равным Богу.

– Однако вы в этом не уверены?

– Нет, – не колеблясь ответил Хантер.

– Так что же вы все-таки думаете?

Бросив взгляд на свой стакан, мужчина посмотрел Алисе в лицо.

– Я считаю, что убийца проделывает всю эту работу не просто так. Для него это очень важно. Мы пока что не понимаем его мотивов, но я уверен в своей правоте. Эти «скульптуры» и теневые марионетки имеют непосредственное отношение к убийце, жертве или способу, с помощью которого было совершено преступление. Убийца не собирается позабавиться, бросить полиции вызов или пустить нас по ложному следу. Преступник не хочет предстать в чужих глазах умнее, чем есть на самом деле. Просто, с его точки зрения, без «скульптур» его поступки лишены полноты, законченности…

Алиса нервно заерзала. Слишком уж неутешительными были подобного рода выводы.

– Что еще?

Она положила третий, последний лист на столик.

– Кое-что очень интересное. Вполне возможно, это то, что мы ищем.

Хантер нагнулся и посмотрел на текст.

– Я вспомнила, что Деррик тоже интересовался мифологией. Он никогда не упускал возможности провести аналогию или привести мифологическую цитату как в обычном разговоре, так и во время суда. Поэтому я выстрелила наугад…

– И?..

– Я узнала, что койотразделяет многие черты, которые в мифологии приписывают ворону, – сказала Алиса, – скорость, мудрость, хитрость, но… вместе они обозначают…

Женщина указала нужное место на странице.

Хантер прочел: «Фигуры койота и ворона, стоящие рядом, символизируют лгуна, ловкача, плута, человека, который обманывает и предает других людей».