Текст книги "Игры с палачами"

Автор книги: Крис Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Глава 63

Поздно вечером в пятницу «Авиалайнер», расположенный на Норт-Бродвее, был битком набит. Этот просторный ночной клуб с первоклассными барами хотя и был выдержан в довольно примитивном «самолетном» стиле, имел на своем борту куда больший запас разнообразной, в том числе первосортной, выпивки, чем мог позволить себе любой авиалайнер. «Авиалайнер» располагал двумя большими, хорошо оборудованными барами, огромной танцплощадкой, плюшевыми диванчиками и одними из лучших в Лос-Анджелесе ди-джеями. Это заведение не уступало престижным ночным клубам города, привлекая к себе повышенный интерес как коренных жителей Лос-Анджелеса, так и туристов.

Эдди был мелким преступником-неудачником, который попался на первом крупном дельце, когда полицейские арестовали его в городке Редондо-Бич. С собой у него было полтора килограмма кокаина. В тюрьме Эдди познакомился с боссом албанской мафии Гури Красникви. Хотя последний почти не вылезал из тюрьмы, он до сих пор руководил из заключения своей преступной империей. Когда два года назад Эдди освободился из Ланкастерской тюрьмы, он сразу же присоединился к людям албанца.

Эдди стоял у стойки бара и маленькими глотками смаковал шампанское. Его настолько привлекала коротковолосая брюнетка, которая зажигала на танцплощадке, что он даже не заметил, как худощавый мужчина ростом шесть футов один дюйм [23]23
  Около 185 см. (Примеч. ред.)


[Закрыть]подошел к нему вплотную.

– Господи Иисусе!

Эдди едва не выскочил из кожи, когда тяжелая рука легла на его правое плечо.

– Что нового, Эдди?

Мужчина повернул голову и уставился на бритоголового мужика.

– Тито? – Его глаза округлились так, словно он им не верил. – Бляха муха, чувачок! А у тебя что нового?

Губы Эдди растянулись в широкой сияющей улыбке, а руки раскрылись для объятий.

– Откуда, блин, ты нарисовался? – спросил Эдди.

– Я на условном уже одиннадцатый месяц.

– Не заливаешь?

– Нет, чувак.

– Ну как житуха? – Отступив на пару шагов, Эдди окинул приятеля взглядом. – Судя по твоему виду, ты в полном порядке. Где ты остановился? На складе сахарной пудры?

– Эй, без пудры жизнь отстой!

– Согласен, но надо уметь вовремя завязать.

– Отвали. Я хотя бы теперь не должен хлебать то дерьмо, которое подавали в тюряге.

– Выпью за это, – поднимая бокал, заявил Эдди.

– Блин! – Тито скорчил гримасу. – Настоящее шампанское? Вижу, кое у кого дела на мази.

– Да, чувак, только все самое лучшее. Угощаю. – Подозвав бармена, Эдди попросил принести еще один бокал шампанского.

– Ты забурел, – сказал Тито, поднимая бокал, прежде чем произнести тост. – Быть и оставаться свободными!

Приятель кивнул головой.

– Подписываюсь, чувак.

Затем он провел рукой по своему галстуку и сказал:

– Это настоящий Армани. Прикинь. – Скосив глаза на свой костюм, он добавил: – Круто выгляжу?

– Ага, круто, – согласился Тито.

Больше часа они сидели, вспоминая время, проведенное в тюрьме. Не вдаваясь в подробности, Эдди рассказал Тито, что он работает в компании с иностранным капиталом. Его собеседник лишних вопросов не задавал. Чтобы завуалировать истинную причину своего появления в «Авиалайнере», Тито то и дело упоминал имена общих знакомых. «Помнишь того парня? Как у него сейчас дела?»И все такое прочее. Тито не забыл, что в тюрьме Эдди крутился возле Кена Сандса. Постепенно он создал благоприятную почву для вопроса.

– А как там дела у Кена?

Тито мог бы поклясться, что на мгновение лицо Эдди напряглось. Допив шампанское, он уставился на Тито.

– Кен, значит… вышел на свободу… оттрубил свой срок от звонка до звонка и отчалил… Никаких условных…

– Да? – прикидываясь дурачком, переспросил Тито.

– Да… Где-то полгода назад.

– Настоящий сукин сын, – нервно рассмеявшись, произнес Тито. – Ты с ним общаешься?

– Нет, чувак. Я только знаю, что он на свободе. У мужика были свои задумки. Теперь он имеет возможность воплотить их в жизнь.

– А какие?

– Блин, откуда мне знать? Не удивлюсь, если он хочет посчитаться с тем, кто засадил его в тюрягу. Не завидую этому придурку, кем бы он ни был.

– Блин, согласен. Кен, помню, сидел вместе с тем албанским крутело, как там его… Гури. Ты ведь с ним тоже зависал. Я видел вас вместе.

– Я со многими общался в тюрьме… И ты тоже… Это помогало скоротать время, – уклонился от прямого ответа Эдди.

Тито кивнул.

– Думаешь, Кен снова торгует наркотой? Он ведь промышлял этим, прежде чем его замели? Может, он сейчас с албанцами? Я слышал, они сейчас ворочают большими делами.

Эдди бросил на Тито подозрительный взгляд.

– Слышь, чувак, ты что, работу ищешь? Или тебе мало пудры?

– Нет, мужик. Все нормально.

Тито провел рукой по бритой голове.

Эдди кивнул.

– Угу… И на что тебе этот Кен сдался? Он тебе бабла должен или что? Если должен, то забудь. Оно того не стоит.

– Нет. Я просто так интересуюсь.

– Ага… Вот только любопытство до добра не доведет.

Тито поднял руки, как будто признавая свое поражение.

– Ладно-ладно, не кипятись. Я просто так. Для поддержания разговора. Меня не колышет, что с ним и как.

Эдди промолчал, но выглядел немного обеспокоенным. Тито чувствовал, что его знакомый знает гораздо больше, чем ему сообщил. Ничего. Он расскажет об этом придурке тем двум копам, которые помешали его отдыху. Пусть теперь наезжают на Эдди. Свою часть сделки он выполнил. Больше ему все равно ничего не добиться.

– Будешь еще шампанского? – знаком подзывая к себе бармена, спросил Эдди.

– Ну, чувак, я никогда от шампанского не отказываюсь, – заверил его Тито. – Но сначала схожу по нужде.

Пока Тито направлялся к мужскому туалету, Эдди спустился в курилку. Здесь было тихо и можно было спокойно позвонить.

Глава 64

Стояла глубокая ночь, когда, опустошив еще две бутылки шампанского в компании с Эдди, Тито из «Авиалайнера» добрался до своей квартирки в Белл-Гарденсе. Утром у него будет ужасное похмелье.

Тито, пошатываясь, ввалился через входную дверь. От шампанского он быстро пьянел, но правда заключалась в том, что быть пьяным ему нравилось. Напиться же дорогим шампанским за чужой счет было еще приятнее. Впрочем, во рту у него уже стало сухо и язык едва ворочался.

Мужчина открыл дверь холодильника, налил себе в большой стакан апельсинового сока и выпил его до дна. Возвратившись в гостиную, Тито обрушился на видавший виды диван темно-красного цвета, вонявший табаком. Он сидел так минуту или даже две, прежде чем решил, что ему обязательно нужно взбодриться, заставить кровь быстрее течь по венам. Тито встал и подошел к стоящему у стены комоду. Выдвинув нижний ящик, он вытащил оттуда небольшую серебряную коробочку и квадратное зеркальце без рамы, а потом вернулся с ними к обеденному столу. Из коробочки Тито вытянул сложенный вчетверо конверт. Вытряхнув большую порцию белого порошка на поверхность зеркала, наркоман с помощью лезвия бритвы выложил его в две длинные линии. Хороший товар, просто отменный. Такой первоклассный колумбийский порошок он ни за что не станет делить с облезлыми, второсортными шлюхами, которых он к себе водит. Это исключительно для его удовольствия.

Тито засунул руки в карманы в поисках новенькой, хрустящей банкноты. Там обнаружилась единственная пятидолларовая бумажка, совсем не хрустящая, но сойдет. Он слишком пьян, чтобы искать другую. Свернув как можно аккуратнее банкноту в трубочку, наркоман вдохнул половину кокаиновой дорожки себе в одну ноздрю, а остаток – в другую.

Тито откинулся на спинку стула и зажмурился. Он зажал нос.

– Да… Об этом я и говорил, – пробормотал он и стиснул зубы.

Это было именно то, что ему нужно. Откинув голову назад, наркоман просидел в таком положении некоторое время, не открывая глаз. Алкоголь и кокаин в крови образовали сумасшедшую, гремучую смесь. Тито наслаждался тем, как его тело реагирует на этот коктейль.

Все его мысли настолько поглотило путешествие в самого себя, что мужчина даже не услышал, как приоткрылась входная дверь. В баре он так напился, что забыл запереть ее.

Когда Тито, не меняя позы, приоткрыл глаза, вместо потолка он увидел лицо, взирающее на него сверху вниз. Этот человек был ему знаком.

Глава 65

Утром Хантер сидел за столом, проверяя электронную почту. Он зашел в кабинет рано, минут через пять после Гарсии. Ни один из них не выспался.

Роберт отвернулся от компьютера и начал просматривать свои записи. В дверь постучала Алиса. Не ожидая, пока ей ответят, женщина рывком распахнула дверь и вошла в кабинет. Ее красные глаза свидетельствовали о том, что спала она не лучше, чем детективы. Подойдя к столу Хантера, Алиса положила перед ним три страницы. Роберт посмотрел женщине в глаза.

– Это список книг, которые Сандс брал в библиотеке Ланкастерской тюрьмы, – с торжеством в голосе объяснила она.

Хантер не отрывал от Алисы глаз.

– Мне пришлось съездить за ним, – добавила она.

– Зачем? – спросил Гарсия.

– У них там никакой автоматизации, никакой компьютеризации. Нет даже базы данных. В библиотеке действует старая картотечная система и допотопные методы архивации. Если бы я сама туда не съездила, то прошло бы несколько дней, если не недель, прежде чем они соизволили что-то сделать.

Хантер ничего не сказал. На его лице застыло вопросительное выражение.

– Вчера я немного здесь заскучала, – начала объяснять Алиса. – Вас весь день не было. Я устала лазить по Интернету и ничего не находить, поэтому позвонила окружному прокурору Брэдли, и он устроил так, чтобы начальник тюрьмы разрешил мне покопаться в архивах. На это у меня ушло несколько часов.

Хантер потянулся за списком.

– Кен Сандс прочел чуть ли не всю тюремную библиотеку, – сказала Алиса, – но есть несколько книг, которые он читал по нескольку раз. Главное внимание я уделила именно им.

Хантер начал бегло просматривать названия книг. Алиса следила за его реакцией.

– Первые двадцать четыре книги посвящены медицине, – рассказывала она. – Половина из них появилась в библиотеке только благодаря Сандсу. Они остались там после его курса по сестринскому делу и уходу за больными. Я бегло просмотрела их содержание. По крайней мере, у пяти книг имеются обширные разделы, посвященные проблеме обильного кровотечения. Там подробно описано и показано на схемах, как нужно правильно перерезать кровеносные сосуды, а затем временно перетягивать крупные артерии, в частности плечевые и бедренные.

Хантер поднял глаза на Алису.

Женщина пожала плечами.

– Я прочитала отчеты патологоанатома.

Гарсия встал из-за стола и приблизился к ним.

– Ничего нового, – заметил он. – Мы и так знали, что у Сандса медицинское образование.

– Не спорю, – ответила Алиса. – Но это подтверждает тот факт, что подозреваемый обладает достаточным уровнем профессиональных знаний, чтобы провести ампутации того уровня сложности, которым подверглись обе жертвы, и при этом, по возможности, уменьшить кровотечение.

Хантер молча читал названия книг.

– По-моему, – продолжала Алиса, – если Сандс – тот, кого мы ищем, он, очевидно, начал разрабатывать план мести, еще находясь в заключении. Такое с бухты-барахты не делается. Нужно довольно много времени, прежде чем такой план созреет в голове у человека. А учитывая то, что месть касается не только непосредственного обидчика Сандса, но и обидчика его лучшего друга, почти названого брата Ортеги, скорее всего, Кен Сандс начал готовиться к реализации плана не раньше, чем после того, как пять лет назад смертный приговор его друга привели в исполнение.

– Вполне вероятно, – немного подумав, согласился Гарсия.

Взглянув еще раз на даты, Хантер перевернул страницу.

– По выдаче медицинской литературы вообще никаких данных нет и быть не может, – догадавшись, что ищет детектив, сказала Алиса. – Первоначально эти книги были закуплены специально для Сандса в качестве учебников. Он оформил запрос, и администрация разрешила ему держать книги у себя в камере до тех пор, пока он не закончит учебу. После освобождения Сандса книги остались в библиотеке. Если ты помнишь, я говорила, что оба курса дистанционного обучения он начал уже после смерти Ортеги.

Хантер продолжал читать. Алиса следила за ним.

– За медицинской литературой идут книги по психологии. Еще один дистанционный курс – следствие того, что начальник тюрьмы разрешил Сандсу учиться за счет штата. Одна книга особенно меня заинтересовала. До тех пор пока я ее не увидела, я даже не задумывалась о таком.

Взгляд Хантера застыл где-то посередине страницы, и женщина поняла, что он добрался до нужного места.

Глава 66

Стоявший за напарником Гарсия читал так же быстро, но ничего интересного заметить не смог.

– Ладно. И в чем дело?

Хантер коснулся кончиком пальца названия «Принципы толкования теста Роршаха».

Гарсия нахмурился.

– Извините за глупый вопрос, но кто такой этот Роршах?

– Герман Роршах был швейцарским психиатром и психологом школы Фрейда, – пояснил Хантер. – Он в первую очередь известен как разработчик теста с чернильным пятном.

Окружающим почти удалось проследить за ходом его мыслей.

– Будь я проклят! Это тот идиотский тест, когда тебе показывают белую карточку с большим чернильным пятном? Тебя спрашивают: «А что это?» Похоже на то, как смотришь на облака и думаешь, что же они тебе напоминают.

– В общих чертах верно, – сказал Хантер.

– А поконкретнее можно? – попросил Гарсия.

Отложив список, Роберт откинулся на спинку стула.

– Первоначально тест состоял из десяти карточек. На каждой – темное пятно почти с идеальной двусторонней симметрией. Пять пятен черного цвета, два – черно-красные, три – многоцветные. Но за прошедшие с тех пор годы психологи усовершенствовали этот тест, введя новые карточки со своими чернильными кляксами. Некоторые даже совсем забыли о первоначальной строгой симметрии пятен.

– Ладно. И к чему все это? Зачем нужен этот тест?

– Предполагается, что с помощью этого теста можно выяснить совокупность черт характера человека и его психологических проблем, таких как неадекватная самооценка, депрессии, странное поведение, проблемы с решением личностных проблем и так далее. – Хантер махнул рукой, давая понять, что список очень длинный. – Короче говоря, с помощью этого теста пытаются изучать умственную деятельность индивида и его социальную адаптацию.

– На основе пятен? – спросил Гарсия.

Хантер пожал плечами и кивнул головой. Он вполне разделял недоверие напарника.

– Да, но забудьте на секунду, для чего этот тест создавался, – вмешалась в разговор Алиса, – и подумайте о том, что тени, отбрасываемые «скульптурами», можно рассматривать в качестве своеобразного «чернильного» теста, созданного самим Сандсом.

Хантер энергично покачал головой.

– Убийца, конечно, нас проверяет, но уж точно не с помощью теста Роршаха.

– Откуда такая уверенность?

– Как я уже говорил, эти пятна – всего лишь пятна, без каких-либо конкретных очертаний, а убийца создал безупречно выполненные очертания койота и ворона в первом случае и того, о чем мы все еще спорим, во втором. Как бы то ни было, мы имеем дело не с бесформенными кляксами.

– Ладно. Я принимаю эти доводы, но все равно все завязано на интерпретациях. Или я не права? Все дело в том, как понимать то, что мы видим, – сказала Алиса. – Подавляющее большинство людей знают, что койот и ворон вместе означают предателя или лжеца.

– С полной уверенностью этого утверждать нельзя, – сказал Хантер. – Ты и сама не знала, пока этого не прочла. Помнишь? В определенном смысле любое произведение искусства предполагает различные интерпретации. То, как на определенное произведение искусства смотрят разные люди, может совсем не соответствовать замыслу его создателя.

– Это не тот случай, Роберт, – показывая на муляж «скульптуры», возразила Алиса.

– Это касается нас, а вот убийца… Кто знает? – Хантер сделал многозначительную паузу. – Это его работа, его произведение искусства, каким бы отвратительным оно ни было… Готов поспорить, что, создавая его, преступник представлял себе совсем не то, что представляем мы. Другой, не похожий на наш, разум увидит здесь совсем не то, что видим мы.

Алиса уставилась на муляж.

– Не похожий на наш разум. Значит…

Встав из-за стола, Хантер подошел к доске с фотографиями.

– Восприятие зависит непосредственно от склада человеческого ума. Глядя на одно и то же изображение, один и тот же человек вследствие психологического состояния может видеть разные, совсем не похожие вещи. В этом-то и недостаток теста Роршаха.

– Как один человек может видеть разное? – Взгляд Алисы переместился на фотографию теней, приколотую к доске. – Каждый раз, глядя на фотографию, я вижу одно и то же: дьявола, смотрящего сверху вниз на своих жертв.

– Значит, твой разум недостаточно открыт для нового, – сказал Хантер. – Послушай, давай представим, что есть бесформенное изображение, которое напоминает лицо с широко открытым ртом. Ты показываешь его человеку, который в данный момент пребывает в радостном расположении духа. Человек решит, что на картинке – хохочущее лицо.

Гарсия перехватил инициативу.

– А если человек пребывает в депрессии, он решит, что видит лицо, кричащее в агонии.

– Правильно. Настроение определяет восприятие. Оно всегда стоит на первом месте, когда надо перечислить доводы против теста Роршаха. Многие считают, что с его помощью можно лишь узнать сиюминутное психологическое состояние человека… не больше… Но я согласен с тобой, Алиса: что бы ни стояло за этими образами, – Хантер указал на фотографию теней, – главное, как мы их воспринимаем. Это – ключ к головоломке. Если мы допустим ошибку, если неправильно поймем то, что убийца хочет нам сказать с помощью этих теней, то, боюсь, никогда его не поймаем.

Глава 67

Всю ночь Реджина Кампос не находила себе места. Доза нужна была ей куда сильнее, чем еда. Девушке было все равно, что она принимает. Главное, чтобы улететь подальше, почувствовать кайф, а с помощью чего – не важно. Денег у нее не было, но это не беда. Она знала, как зарабатывать на наркотики. К шестнадцати годам Реджина поняла, что любой мужчина растает, словно сливочное масло на сковороде, если ты знаешь, как удовлетворить его в постели.

Ей было восемнадцать лет. Если бы кто-то решил спросить тех немногих, кто ее знал, как бы они могли описать Реджину Кампос одним словом, то ответ был бы: «Средняя». Она была среднего роста, со средней фигурой и с лицом средней степени привлекательности. Волосы средней длины – недлинные, но и не короткие. В толпе никто бы не оглянулся ей вслед.

В средней школе Реджина была ученицей со средней успеваемостью, до тех пор пока ее не исключили из школы. Но девушка была миленькой и определенно знала, как получить то, что ей нужно.

У Реджины было несколько никчемных любовников, не считая случайных связей. Единственное, в чем она нуждалась, это наркотики. Ее самым «свеженьким» любовником (впрочем, так она их никогда не называла) был недавно вышедший из тюрьмы мужик, проживавший в муниципальном доме в Белл-Гарденсе. Он напоминал в постели девяностолетнего старика и страдал шизой, одеваясь в женские трусы, но Реджине на все это было глубоко наплевать. Единственное, что имело значение, – этот мужик давал ей наркотики.

Девушка, находясь на краю отчаяния, позвонила ему вчера вечером, но мужик сказал, что всю ночь его дома не будет. Если она хочет, то может прийти утром.

Реджине пришлось пережить очень долгую ночь ожидания.

На третий этаж она взбежала с резвостью спринтера. Девушка так отчаянно нуждалась в дозе, что скрипела зубами. Реджине даже не показалось странным, что дверь квартиры номер триста одиннадцать не заперта. А ведь ее новый любовник никогда не оставлял входную дверь открытой.

Толчком распахнув дверь, Реджина вошла в плохо пахнущее помещение.

– Привет, лапуля, – хриплым голосом произнесла она.

В последнее время девушка слишком увлеклась крэком, и наркотик уже успел повредить ее голосовые связки.

В ответ – молчание.

Девушка уже намеревалась поискать в других комнатах, но тут ее взгляд остановился на серебряной коробочке, стоящей на небольшом обеденном столе. Рядом с ней лежало зеркало прямоугольной формы, а на нем – остатки белого порошка. Маленькие карие глазки засияли, как небо четвертого июля.

– Лапуля, – позвала еще раз Реджина.

На этот раз голос ее прозвучал гораздо тише. Какая разница, где он, если оплата уже лежит перед ней на столе?

Подойдя к столику, девушка провела безымянным пальцем по поверхности зеркала, собирая остатки кокаина. Быстро поднеся палец ко рту, она сначала потерла им десны, а затем лизнула, словно девочка, макнувшая пальчик в мед. В мгновение ока десны онемели. От радости Реджина затряслась всем телом. Очень хороший крэк… просто замечательный… Открыв коробочку, девушка заглянула вовнутрь. Пять сложенных вчетверо бумажек. Реджина точно знала, что там находится. Такое она уже видела много раз. Ее губы расплылись в широкой улыбке.

Хоть раз в ее жизни Рождество настало раньше, чем планировалось.

Схватив одну из бумажек, Реджина развернула ее и стряхнула часть ее содержимого на зеркальную поверхность. Глаза девушки обшаривали стол в поисках чего-то, чем можно было бы заменить нюхательную трубочку.

И ничего не нашли…

Реджина отступила на шаг и огляделась. Под столом она заметила свернутую трубочкой пятидолларовую купюру.

Кажется, сегодня просто фантастический день.

Девушка подняла бумажку, свернула ее поплотнее и поднесла трубочку к носу. Реджина не стала выкладывать порошок линией, на это у нее просто не хватило бы терпения. Надо, чтобы наркотик проник в кровь как можно быстрее. Прижав пальцем одну из ноздрей, девушка сделала глубокий вдох.

Наркотик почти сразу же ударил ей в голову.

– Ух ты!

Она никогда прежде не принимала ничего лучше. Никакого пощипывания. Никакого жжения. Лишь чистая радость.

Поднеся свернутую трубочкой банкноту к другой ноздре, девушка еще раз глубоко вдохнула.

Так, должно быть, чувствуешь себя в раю.

Положив банкноту на стол, Реджина замерла и постояла немного, наслаждаясь райским блаженством.

За окном температура уже поднялась до восьмидесяти шести градусов по Фаренгейту. [24]24
  Около 30 °C.


[Закрыть]Девушка почувствовала, как на лбу у нее выступают капельки пота. Под действием наркотика ей стало еще жарче. Она расстегнула верхнюю пуговицу на блузке. Надо плеснуть в лицо холодной водой. Повернувшись, Реджина направилась к ванной комнате.

Подойдя к двери, девушка внезапно остановилась. У нее возникло неприятное чувство, словно нечто поползло по ее спине. По телу пробежала легкая дрожь.

Рука Реджины замерла на дверной ручке. Девушка оглянулась, шестым чувством уловив присутствие другого человека.

– Лапуля! Ты здесь? – позвала Реджина, приблизив лицо к двери.

В ответ – тишина.

Приятное ощущение, зародившись в области затылка, быстро распространилось вниз по позвоночнику.

– Да, классная все же штука, – тихим голосом сказала Реджина сама себе.

Девушка повернула ручку и открыла дверь.

Рай превратился в ад.