Текст книги "Война Бессмертных"

Автор книги: Константин Сайрус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

– Гм… – Магеллан с умным видом подобрал его пинцетом. – Хаоситы были не так просты, как мы думали.

– В каком смысле? – недоверительно поинтересовался я.

– Они убивали и похищали строго определенных людей. Им за это кто-то платил.

– Вряд ли это были неосы, – заметил я.

– Оплата зависела от нескольких факторов. В первую очередь – от самомнения жертв. Весьма занятно, учитывая мнение хаоситов о собственном всемогуществе. Как я понимаю, они брали себе в наложницы только тех женщин, чье самомнение превышало определенный порог. Не понятно, правда, как они определяли столь скользкую величину.

– Теперь ясно о чем говорил Шакал, когда я был на базе у ГУПИ.

Ас обратил на меня вопросительный взгляд.

– Ну, он говорил, что хаоситы нормальных женщин не брали, – пояснил я. – Типа он даже сам проверял. Кстати, где теперь искать этих наложниц?

– Всему свое время, – задумчиво сощурился Ас. – Что еще ты узнал у ГУПИ?

– Да, в общем, ничего нового. Разве что, Альмод напал на Эон, чтобы завладеть их архивом. Видимо он был ему нужен, чтобы найти храм Заката.

– Я так не думаю, – возразил Магеллан, заставив разом измениться в лице меня и Аса. – Здесь есть заказ на архив Эона. Альмод выкрал его не для себя.

– Вот даже как, – прикусил я нижнюю губу. – Значит, хаоситы не только от неосов профит получали.

– Какой предприимчивый мужик, – отметил Неман и добавил: – Был.

– Не забывайте, что он может вернуться к жизни, – напомнил я. – Его же не зря содержали в той лаборатории.

– Я все не могу понять, почему он нес эту околесицу на крыше, – нервно хмыкнул Неман и все тревожно переглянулись друг с другом.

– Что еще там есть? – обратился Ас к Магеллану.

Он перевернул лист:

– Все то же самое. Цены, цены, цены. Такое впечатление, что хаоситы даже в уборную ходили по заказу. – Маг прищурился: – Еще тут списки тех, кого нужно устранить. Какие-то случайные люди по всему миру. Никаких объяснений, зачем их убивать, не дается. Только цены со странной зависимостью от даты рождения. Рожденные в одни числа стоят намного дороже, чем рожденные в другие.

– Ну, по крайней мере, теперь мы хоть что-то знаем, – пессимистично констатировал я.

– Это еще не все. – Ас выжидательно взглянул на Магеллана.

– Момент… – отозвался тот и ввел какую-то команду в терминал у края стола. После этого над столом появилась большая проекция трехмерной крылатой фигуры Рока. – Посмотрим.

Продолжая вводить команды, Маг разделил фигуру на части, а их в свою очередь на равные доли, над которыми появились сноски с многочисленными цифрами, химическими формулами и маленькими картинками разных тканей, вроде тех, что видны под микроскопом. Еще выше появились диаграммы, графики и схемы.

– Но как? – не понял я откуда столько данных.

– Перед тем как покинуть крышу, мне удалось провести сканирование этой мрази… – ответил Неман.

– Чем бы ни было это существо, – разъяснил Маг, – можно однозначно утверждать, что оно не является ни неосом, ни человеком. Оно вообще не биологическое.

– В смысле? – Я оперся на стол, пытаясь самостоятельно что-нибудь понять, но моих знаний для этого явно было недостаточно.

– Его тело состоит из элементарных частиц неизвестной мне природы. Они способны динамически менять свойства вещества, которое образуют, перестраиваться, образовывая новые соединения. Благодаря такому устройству это тело может приспосабливаться к любым условиям окружающей среды. Это совершенная адаптация. Будь у нас такая технология, мы смогли бы создавать материалы совершенно другого порядка.

– Ближе к телу, – сказал Ас, не сводя глаз с проекции.

– Мышц и костей нет, движения происходят по пневматическому принципу, за счет изменения давления в тканях. Помимо беспрецедентной живучести это так же дает телу практически неограниченную физическую силу.

– Как он наносит бесконтактные удары? – спросил я.

– Его удары как раз самое простое в его устройстве. Они имеют обыкновенную транскинетическую природу.

“Да, совсем обыкновенную”, – мысленно отметил я с сарказмом, смутно вспоминая жуткое описание данного явления в бампе, где оно объяснялось каким-то там “…фазосным” резонансом гравитонов и сопровождалось многочисленными ссылками на квантовую теорию поля.

– Меня куда больше беспокоит его источник энергии, – продолжал Магеллан. – Чтобы производить такие превращения частиц, энергия требуется неимоверная. И черпает он ее в управляемом термоядерном синтезе, который каким-то образом осуществляет прямо внутри собственного тела. В качестве топлива он использует выделяемый из окружающей среды водород. Излишки энергии переходят в энергию фотонов, поэтому те части его тела, которые выступают аналогами выхлопных труб, светятся.

– Вот откуда такая радиоактивность, – догадался я.

– Честно говоря, мне вообще интересно, зачем ему дыхательная система, глотка, пищевод и желудок, если ничего из этого ему физически не требуется. Органы выделения у него отсутствуют, как и половые органы, зато наличествует грубый кожный покров, практически на всей поверхности которого, у него как у крокодила расположены роговые щитки, под которыми залегают остеодермы, образующие панцирь. Наличие физиологической защиты тоже сомнительно, учитывая, что структура его тела способна мгновенно восстанавливать любые повреждения.

– Шикарно… Нам противостоит настоящая машина разрушения. И что ему можно сделать? Защекотать до смерти? Или подавить авторитетом?

– Гипотетически, его структура может быть разрушена нарушением атомных связей. Тогда частицы, из которых он состоит, не смогут перестраиваться, и он дезинтегрируется, превратившись в чистую энергию, как любой неос.

– Для начала нужно его найти, – резонно заметил Виктор.

– Нет проблем, – пожал плечами Маг. – Я следил за ним с того момента, как он покинул Сочи. Он буквально с места преодолел звуковой барьер и разогнался до второй космической скорости. Достигнув Анапы, пока он оттуда не выбирался.

– Анапу же тоже оплела эта срань, – пессимистично выдохнул я, представляя масштабы катастрофы, устроенной хаоситами.

Проекция Рока над столом исчезла, уступив место изображению черного ребристого шипа одной из тех лоз, что оплели Сочи.

– Когда ты успел шип отломать? – повернулся я к Неману.

– Уметь надо, – не без гордости ответил он.

– В принципе, это растения, – неуверенно сказал Магеллан. – Хотя и не живые в привычном нам смысле. Для понимания их природы нужны гораздо более глубокие познания в альтернативной биохимии, чем те, которыми мы располагаем. Я могу сказать только, что в их клетках роль углерода выполняют фосфор и азот.

– Они опасны? – спросил Ас настороженно.

– Не могу говорить наверняка. Продукты их жизнедеятельности радиоактивны – это сто процентов. Пока мы в доспехах, радиация для нас не опасна, но эти лозы, как вы сами могли убедиться, каким-то образом преобразуют структуру неорганических веществ, а значит, на всякий случай все-таки лучше держаться от них подальше.

– Отлично. – Ас скрестил руки на груди. – Сколько бет готовы к работе?

– Смотря, что подразумевать под готовностью, – повел бровями Магеллан.

– Способность двигаться и вести огонь.

– В лучшем случае заряда хватит на двадцать минут, и это, если экономить.

– Нам этого достаточно.

– Только не говори, что собираешься это сделать, – напряженно взглянул Маг на Аса, с недоверием покачивая головой.

– Именно это я и собираюсь сделать, – заявил Ас будто назло.

– Что ты собираешься? – испугался я.

– Мы идем в Анапу, – ответил он мне тоном, не терпящим возражений. – Хаоситы обезглавлены, но пока существует Рок, опасность рецидива будет сохраняться.

– Это очень плохая идея, – сразу возразил я.

– И что ты предлагаешь? Сидеть, ждать, пока Тореар с помощью Рока найдет нового Альмода, по сравнению с которым прежний покажется мальчишкой?

– Ну, можно же действовать как-то более тонко.

– “Более тонко”… – Ас опустил голову и раздраженно потер лоб.

– Мы же уже потеряли Вала. Ты хочешь, чтобы еще кто-то покинул группу?

– Вряд ли кого-то интересует мое мнение, – с деланной робостью начал Виктор, – но я бы на вашем месте, перед тем как туда соваться, закидал все ядерными бомбами. Эти растения может, и уцелеют, зато под ними станет чище.

– К счастью ты не на нашем месте, – ответил я ему.

– Хватит разглагольствовать, – отрезал Ас.

В том отсеке, набитом неистово трудящимися механизмами, где ко мне присоединили червя, нас ждали три подвешенных к стене бета-доспеха, точно таких же, как тот, в котором передвигался Вал, пока офис не взорвали. Четвертый доспех находился там же, но стоял на полу, подсоединенный к нескольким толстым кабелям.

Несмотря на то, что идти в Анапу мне совершенно не хотелось, один вид этих металлических тел внушал подсознательную уверенность в успехе. Еще бы, настоящие бронированные центурионы, набитые оружием под завязку. У них на вооружении были не только пульсары, но и лучевое оружие, которое я еще не видел в действии, а так же легкие пусковые установки. Ко всему этому прилагалась способность становиться полностью невидимым для большинства способов наблюдения и стократно увеличенная сила пилота. В качестве бонуса они были неуязвимы для большинства видов оружия, имеющихся в распоряжении человечества.

Я начал дрожать в предвкушении того, что мы устроим Року с их помощью.

– А почему мы раньше не могли ими воспользоваться? – полюбопытствовал я.

– Потому что их сборка закончилась два дня назад, и они еще даже на половину не заряжены.

– Класс… – Пылу у меня как-то разом поубавилось.

Четвертый доспех вовсе не был готов к бою, однако Ас все равно приказал Дилму залезать в него, убеждая, что все закончится за считанные минуты. Эти доспехи тоже могли получать энергию с помощью силового поглотителя, но им ее требовалось так много, что вырабатывать достаточное количество невозможно было, даже находясь под непрерывной атакой.

С трудом закорячившись на место пилота, и уместив конечности в соответствующие пазы, я выслушал короткое наставление Аса о том, что бета-доспех тоже создан на органической основе, но не обладает собственным вспомогательным компьютером, поэтому управлять им можно только будучи одетым в альфа-доспех. Управление происходит посредством невральной связи – пилот перестает чувствовать собственное тело, вместо него ощущая механическое. Альфа-доспех по прежнему будет давать мне подсказки, только его интерфейс дополнят элементы индикаторов и целеуказателей бета-доспеха. Подготовки я, конечно, не проходил, так что Ас посоветовал держаться за ним и не лезть на рожон. Как всегда, в общем.

Корпус закрылся, не оставив ни одной щелочки для света, и я остался в темноте, слыша только собственное дыхание. Затем я почувствовал, как меня охватывают и плотно скручивают какие-то щупальца, и ощущения тела смазываются, пропадают, как будто я погружаюсь в видение. После этого произошел резкий переход, и я разом почувствовал себя неожиданно подросшим, увидев отсек в ярко-розовых тонах. А следом в оранжевых, зеленых и синих, пока, наконец, цветовая палитра не нормализовалась, и не появились уже ставшие привычными маркеры, автоматически выделяющие контуры всего, на чем бы я не сосредоточил зрение.

Тело казалось мне удивительно легким, но в то же время оно прочно стояло на ногах, не шатаясь как невесомое. Удерживать равновесие оказалось не сложно. Я поднес к лицу правую руку. У меня теперь было всего по три пальца на руках и ногах, поэтому я путался в движениях ими. Больше всего поменялись тактильные ощущения. Теперь я не чувствовал температуры воздуха, а восприятие давления притупились. Я стиснул один из пальцев, но почувствовал это также смутно, как если бы он сильно опух.

Индикатор заряда показывал всего 8%, что, мягко говоря, доверия не внушало, но я подумал, что выбора у меня все равно нет.

– Червь может переместить только две таких машины, – прогудел сквозь динамик, запрыгнувший в свой доспех Ас, – так что после того как прибудем на место, больше никаких перемещений, пока не закончим. Мы с Неманом – ведущие.

– Ясно, – ответил я. Слышать собственный голос в электронном исполнении мне понравилось. Он стал значительно брутальнее. – Откуда начнем?

– С окраин.

– Правильно.

– И это – окраины? – с сомнением вопросил я после перемещения, увидев в полумраке, на фоне раскачиваемых ветром елей, памятник Ленину, а подняв голову – закрывающие небесный купол кошмарные черные лозы, в отличие от тех, что мы видели в Сочи, излучающие свечение насыщенного зеленого цвета.

Находились мы на небольшой площади, притулившейся у начала парковой аллеи, окруженной с двух сторон узенькими дорогами и поросшей сплошь огромными старыми елями, в ветвях которых, будто светлячки мерцали зеленые огоньки, совершенно не реагирующие на шквальные порывы ветра.

С левой стороны над аллеей, точно сторожевые башни высились три девятиэтажных жилых дома советских времен, расположенные треугольником, на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга. Два из них спиралями опутали лозы, а в одном из окон нетронутого третьего здания – ближайшего к нам, на седьмом этаже горел свет.

В целом же город, насколько я мог видеть, практически не пострадал от воздействия лоз, в отличие от того же Сочи. Кроме того, нигде не было даже признаков какого-то насилия или хотя бы паники. Кругом чистота, порядок, и ничего похожего на буйство сепаратоза.

– Кажется, мы промахнулись, – мрачно констатировал Ас. – Смещение здесь не двенадцать наносекунд.

– Что значит “промахнулись”? – возмутился я. – Мы что – в тире?

– Очень странные показания, – сообщил Неман. – По всем показаниям здесь нарушена мерность пространства, но визуально никаких искажений нет.

– Вот и сходили по грибы… – прокомментировал Дилм.

– Оружие к бою. – Ас согнул руки в локтях, на плечах его доспеха выдвинулись небольшие спаренные пушки, а с нижней стороны предплечий – гудящие как трансформаторы трехгранные стержни с зеркальной поверхностью.

Оружие достали все кроме меня, по той простой причине, что я не знал какое именно мне нужно, а извлечь все сразу, по словам доспеха, было невозможно. В итоге он начал проводить ликбез по назначениям конкретных типов вооружений и мне пришлось спешно остановить выбор на первом, что он принялся описывать – лучевом деструкторе, на дистанции до пятисот метров разрушающем молекулярные связи в твердых веществах.

После команды активации на верхней стороне моих предплечий разложились приплюснутые устройства, оканчивающиеся двумя горизонтальными полукольцами, похожими на муравьиные жвала.

– Ты поаккуратней с этой штукой, – шарахнулся от меня Ас.

Из-за темных силуэтов зданий на соседних кварталах в нашу сторону устремились десятки зеленых огоньков, куда более крупных, чем те, что роились в ветвях хвойных деревьев.

“Ментальная угроза!” – предупредила ОКСП.

– Воздействие на кору головного мозга, – подсказал Неман.

– Щиты выдержат? – В голосе Аса не было ни нотки волнения.

– Думаю, да.

– Что значит “думаю”?! – Вот теперь Ас заволновался.

Огоньки плавно окружили нас. Они оказались чем-то вроде летающих скатов размерами не больше воробьев. Бесшумно плывя сквозь пространство, нисколько не реагируя на ветер, светящиеся создания, опознанные доспехом как неосы класса “звезда”, садились на деревья, скамейки и постамент памятника.

– Мы никогда не видели их в природе, – к чему-то сказал Ас.

– Что? – не понял я.

– Этих неосов. Данные о них остались еще со времен Катратона.

– Стрелять по ним?

– Присоединяюсь к вопросу, – пробубнил Дилм.

– Нет.

– Но они нас окружают, – напомнил я.

– Нет, я сказал. Они не способны к нападению. Это что-то вроде декоративных домашних животных.

– Декоративных, говоришь? Тогда почему ментальная угроза?

– Они внушают нам свои мысли.

Неосы довольно странно себя вели. Приземляясь, они начинали залазить друг на друга и кататься, будто играющие щенки, только делали это попарно и как-то подозрительно при этом двигались, медленно и, если можно так сказать, пошло.

– Мне кажется или они трахаются? – с сомнением протянул Дилм.

– Какие-какие мысли они нам внушают? – нарочито недоверчиво обратился я к Асу.

– Они симбионты, – ответил он. – Питаются излишками энергии хозяина в обмен на свои услуги.

– Услуги, какого характера, если не секрет?

То ли доспех не удерживал ментальное воздействие, то ли я сам что-то улавливал, но мне стали слышны тонкие голоса неосов, по которым сложно было определить пол говорившего. Они наперебой шептали, как жесток мой мир и как хорошо здесь у них. Параллельно перед глазами замелькали смутные образы обнаженных женских тел, ленно движущихся в массовой оргии, окружая единственного мужчину. Меня.

Я встряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивого видения, но оно оказалось устойчивым. Тогда я дал себе по лицу солидную затрещину, лязгнув металлом доспеха.

– Что с тобой? – повернулся ко мне Ас.

– Я их слышу – вот что! Говно у вас защита.

Вдруг глаза у памятника Ленину ярко вспыхнули желтым светом, и пятиметровая фигура вождя народов пришла в движение.

– Стрелять? – не всякий случай уточнил я. Воспоминание о том, что случилось, когда Вал убил Альмода, больно резали память.

– Я скажу, когда стрелять, – предупредил Ас и навел оружие на гиганта.

Вальяжно прогнув спину и вытянув руки, разминая сцепленные ладони, монумент с гулким ударом спрыгнул с постамента и спокойно сел на него, как на табуретку. В доспехах мы тоже были не низкие, но он смотрел на нас сверху вниз, как баскетболист на карликов.

– Вы очень настойчивы. – Мощный голос изваяния огласил площадь. – Только я пока что не могу понять, что вас ведет – страх или отвага?

– Хочешь проверить? – с вызовом спросил Ас.

– Откуда столько враждебности? Мы с вами на одной стороне.

– Да ну? – буркнул Неман.

– Именно. – Каменный Ленин назидательно ткнул воздух пальцем, словно нажимая кнопку. – Плохо, что вы этого еще не поняли. Эон враг мне, так же как и вам. Я желаю освободить мир от гнета богов, как когда-то давно желали вы, как желал мудрый Аркенон. Жаль, что конформизм и миролюбие затуманили ваш взор.

– Кто ты? – набравшись смелости, спросил я.

Памятник перевел сияющий взгляд на меня:

– Думаю, ты знаешь, кто я, маленький шпион.

Его обжигающий взгляд поставил все на свои места. Точно так же на меня смотрел окруженный дымом монстр из сна, точно так же смотрел рыжий парень в Нью-Йорке.

– Тореар, – вслух догадался я.

– Интересный у тебя способ противостояния богами, – уязвляющее заметил Ас. – Истребление человечества.

– О чем ты? – непонимающе нахмурился монумент.

– О явлении под названием сепаратоз.

– Ах, это. – Тореар на секунду невинно опустил глаза. – Ну что вы, мы никого не истребляем. Мы лишь даем людям возможность взглянуть на мир своими собственными глазами. Рассеиваем иллюзию, так сказать.

– Это какую же?

– Люди полагают, что их индивидуальность является безусловной, а жизненный путь очень важным. На убеждение их в обратном уходит слишком много времени. И я придумал эффективный способ моментального рассеивания тумана заблуждений – Пробуждающий Кошмар. Погрузившись в него, люди обретают понимание. Только одну и ту же истину все воспринимают по-разному: кто-то лишается рассудка, обуреваемый кипящей яростью ко всем тварям божьим, кто-то просто теряет интерес к существованию в этом мире, а кто-то собирает всю волю в кулак и решает, что он должен сражаться. Обязан сражаться. Потому что если восстать не осмелится он, не осмелится никто, ведь большинство людей относятся именно к первым двум группам – к слабым, малодушным ничтожествам. Но это не наша вина. Люди такие, какие есть. Я лишь нашел способ вскрыть их истинную суть.

– После этого у тебя еще язык поворачивается говорить об общности наших интересов? – сердито выдавил Ас.

– Не представляйте меня монстром. Я не создавал жизнь, наполняющую этот мир, и не виноват в ее ущербности. Но она мне в какой-то степени нравится, и я защищаю те ее формы, которые считаю перспективным. К тому же вы сами не без изъянов. Где вы были, когда Европу пожирала чума? Где вы были, когда загорелся нацистский огонь?

– Да кем ты себя возомнил, чтобы мыслить такими категориями? – подключился Неман.

Тореар угрожающе нагнулся к нам:

– Возмездием.

– Возмездием за что? – повысил голос Ас.

– За то, что обитатели этого мира были вынуждены терпеть всю его историю. За угнетение и порабощение.

– И ради этого вы готовы “пробудь” все человечество?

– Без колебаний. – Памятник зловеще сощурился.

– Уничтожьте эту тварь, – гневно процедил Ас.

Но стрельбы не последовало.

“Отказ систем вооружения”, – ответил компьютер на мою попытку открыть огонь и показал схему корпуса с выделенными красным цветом элементами.

– Мы под колпаком, – раздосадовано выдохнул Неман.

Монумент надменно рассмеялся:

– Вы что забыли, где находитесь? Это моя территория. Здесь действуют мои законы.

– Тогда почему бы тебе просто не убить нас? – Когда Ас это сказал, у меня, что называется, “душа ушла в пятки”.

– Желай я вашей смерти, Рок уничтожил бы вас еще, когда ваш “офис” был цел. Вы бесценные союзники в нашей борьбе.

– Ты и твой Рок – два идиота, – рьяно вмешался я. – Неужели вы думаете, что кто-то из нас добровольно станет вам помогать?

– Так-так-так… – эхом послышалось сзади, и звезды, вспорхнув как напуганные голуби, разлетелись в стороны.

Тотчас обернувшись, я увидел на дороге у начала площади девять крепких фигур в массивных серебристых костюмах устрашающего дизайна. Головы неизвестных до уровня ушей закрывали странные приспособления вроде высоких воротников, на лицах имеющие форму респираторов.

– Двух зайцев одним выстрелом, – сказал один из них.

– Эон, – произнес Тореар с мрачным воодушевлением. – До чего же вы тупы, хранители. Вам потребовалось так много времени и так много намеков, что я уже подумывал отправить вам письмо.

– Нам-то что делать? – тихо поинтересовался я у товарищей.

– Все против всех, – недобро отозвался Ас. – Добьем того, кто уцелеет. За мной!

И три металлических центуриона бросились бежать мимо меня, прочь с площади, к аллее. Я как всегда среагировал последним, но зато успел услышать чьи-то слова: “Уничтожить их всех”.

Трое Эонцев подались вперед, небрежно топнули, и в ту же секунду земля вокруг памятника взметнулась волчком, образовав гигантский окаменевший конус, занявший пол площади. Не прошло и нескольких мгновений, как он вспыхнул изнутри и разлетелся облаком осколков, а высвободившийся монумент немедля взмахнул наотмашь левой рукой, и сокрушительная фронтальная волна мнущегося пространства с ревом устремилась от него в сторону Эонцев, срывая верхний слой земли, и дальше, сметая деревья и дома, точно удар ядерного взрыва.

– Вы издеваетесь что ли? – на бегу заорал я вслед несущимся по дороге справа от аллеи Миротворцам. – У нас вообще нет шансов против такой хрени! Это очко! Нас порвут!

“Системы вооружения активированы” – зелеными индикаторами мигнул доспех.

– Оружие работает! – крикнул Неман, резко тормозя, срезая металлическими пальцами асфальт, как фигурист срезает лед коньками.

Вовремя. Потому что, едва обернувшись, мы заметили среди деревьев четверых Эонцев летящих к нам над поверхностью земли. Один из них вырвался вперед и из его рук ураганом выплеснулся поток пламени, мгновенно захлестнувший нас. Я не видел перед собой ничего кроме яркого света, индикатор наружной температуры показывал свыше шести тысяч градусов по Цельсию.

Когда огонь рассеялся, вокруг нас задымился раскаленный докрасна асфальт. Деревья вдоль обочин горели и с треском рассыпались, а из окон зданий по правой стороне дороги вырывались языки пламени.

Другому Эонцу, приготовившемуся сделать с нами еще что-то, не позволила этого мощная ударная волна, принесшаяся из-за елей позади него – с площади, где шел бой, и сбившая всех Эонцев на раскаленную дорогу. Им это нисколько не навредило, но зато мы успели ответить.

Пушки на плечах Миротворцев глухо застрекотали, осыпая четверых противников едва заметными в своей скорости парами длинных зарядов, похожих на трассирующие пули. Однако одному из Эонцев удалось образовать вокруг товарищей полупрозрачный купол. Он удерживал его обеими руками, от которых в землю били синие искровые разряды. Щит отражал заряды в стороны и те разрывались вокруг с мощностью артиллерийских снарядов, валя деревья в парке и обрушивая соседние строения.

Ас отреагировал мгновенно, выдвинув из локтя металлический стержень с тремя зубцами на конце, расположенными в форме треугольника. Эонцы уже начали спешно разлетаться в стороны, когда Ас с силой воткнул приспособление в землю, и разряды в кулаках того, кто поддерживал купол, разорвались, со вспышкой отбросив Эонца назад.

Я вновь услышал голос с площади, он кричал: “Она там!”. После чего я “очень вовремя” окунулся в видение.

Передо мной была небольшая прямоугольная комната со старым подгнившим паркетом, мебелью советских времен и коврами на стенах. Настольная лампа на тумбочке меж двух проеденных молью диванов испускала унылый оранжевый свет. Дальняя часть комнаты, где находились распахнутое настежь окно и дверь на балкон, пребывала в полумраке. Оттуда, из-за треплемых ветром портьер доносилось призрачное зеленое свечение лоз, опутавших соседнюю девятиэтажку.

На одном из диванов в свете лампы сидела Анна, держа на коленях массивную, очень древнюю по виду книгу, обитую металлическими скобами.

Облаченная в снежно-белый облегающий наряд, отдаленно напоминающий наши альфа-доспехи, она плакала и что-то тихо шептала. Насколько я понял, она молилась. Но как-то очень странно. Это была точно не православная и, насколько я мог судить, не католическая молитва.

– Бог, пожалуйста, защити меня от неправды и отведи к вечной правде, от глубокой тьмы к вечному свету, от великой смерти приведи меня к твоему сладкому нектару. Повелитель, пожалуйста, защити меня, помоги пройти через эти испытания. Дай моим знаниям блеск, и пусть они станут божественными в этом мире. Не дай мне сойти с пути.

– Это лечится? – спросил кто-то стоящий на балконе. Похоже, Анна его не слышала.

– Маловероятно, – ответил его собеседник. Я узнал спаренный голос Рока.

– В таком случае, работа тебе предстоит тяжелая.

– Спасибо, я уже понял. Как же я это ненавижу, кто бы только знал…

Отведя портьеру, Рок шагнул в комнату. Анна осеклась, увидев его, но не сказать, чтобы ей было страшно.

– Здравствуй, красна девица, – сказал Рок без энтузиазма. – Не читаешь? – глазами указал он на книгу. – Я так и думал. Богу своему молишься? Ну, молись, молись, – издевательски покивал он. – Скоро это пройдет. Надо было по молодости думать, что ты будешь делать, если правила игры изменятся. Наверное, думала, так будет вечно? Вечные хиханьки-хаханьки?

Анна молчала, демонстративно опустив взгляд. Было что-то дерзкое в ее бездействии.

– Да что с тобой разговаривать… – махнул лапой Рок. – Говорить, кричать, умолять тебя измениться. Бесполезно. Ты не услышишь. Тебе по нраву совсем другие речи. Лестные речи, где ты – центр мира, и все тебе подвластно. И что в итоге эти лекции с тобою сделали? На тебе лицемерная, противоречащая самой твоей природе маска добродетели, сострадания, смирения. О, как я ненавижу эту, чтоб ее, “добродетель”. Смирение! Нет в этом мире ничего хуже смирения!

Из видения я вынырнул быстро, вокруг почти ничего не изменилось.

Я повернулся к девятиэтажке, в одном из окон которой горел свет. Анна была там, я чувствовал. Задав червю координаты балкона этой квартиры, я, игнорируя предупреждение Аса никуда не перемещаться, пока мы не закончим, все-таки переместился.

Анна все еще находилась в комнате, и дернулась от неожиданности, когда я вошел, хотя она уже должна была услышать творящееся снаружи.

В тот же момент в комнате появились трое Эонцев. Не успел я в них прицелиться, как ощутил, что отрываюсь от пола. Компьютер сообщил, что движения больше невозможны вследствие мощного транскинетического поля.

“Просто шик! Это ж надо было так облажаться!”

Пока двое удерживали меня, третий подбежал к Анне и грубо схватил ее за руку.

– Вызывайте транспорт, – сказал один из тех, что меня держали, таким голосом, будто ему удалили гортань, а на ее место установили металлический протез. – У нас два ценных экземпляра.

– Не-ет! – обессилено застонал я и попытался позвать на помощь Аса, но доспех сказал, что внутренняя связь заблокирована.

– Кхм-кхм. Разрешите, я вас перебью? – нарочито вежливо вдруг раздалось в дверном проеме позади Эонцев. Там стоял Рок.

Я уже думал, сейчас что-то начнется, как горгулью, так же как и меня, подняли в воздух и занесли в центр комнаты, подвесив под потолком.

– Три экземпляра, – довольно сказал один из Эонцев и все трое захихикали. Я вдруг понял, что слышу перевод их слов. В оригинале их речь была английской.

Затем Эонец увел Анну из квартиры, а две оставшихся стали рассуждать, что с нами делать:

– Если ему отрезать крылья, он упадет в цене?

– Нет, у него новые отрастут. Лучше отрезать вот этому ноги. Новые не отрастут.

Я с трудом сглотнул слюну.

– Радуйтесь, радуйтесь, – злорадно произнес Рок. – Сейчас начнется веселье. Ох, я и оторвусь.

– Почему он говорит?! – возмутился один из Эонецев. – Заткни ему пасть!

– Уже заткнул! Он по-другому говорит!

– О, мальчики, а вот и ваш транспорт прибыл. – Рок загоготал. – Вы под какую музыку обычно умираете?

– Да заткни ты его! – заорал Эонец.

– Арш! Кин! Анделар! – воскликнула горгулья, и здание задрожало крупной дрожью, люстра закачались, стукаясь о потолок, лампа с тумбочки упала, а со всех сторон послышался тяжелый гул.

“Угроза! – встревожился доспех. – Обширная пространственно-гравитационная аномалия! Угроза!”

Плита, являвшаяся полом комнаты, разломилась поперек, и две образовавшиеся половины с грохотом начали стремительно подниматься навстречу друг другу, подобно закрывающейся книге. Шкафы и диваны, вся мебель кубарем покатилась к центру излома.

Эонцы пытались удержать нас до последнего, но в итоге сдались и выскочили из захлопывающейся ловушки в дверной проем. Освободившийся Рок немедля отпрыгнул от поднимающегося пола и выбил потолок, скрывшись в обломках, а я, скатившись на пятой точке к центру, бросился за Эонцами.

Следующая комната тоже трещала по швам, за ней захлопывалась прихожая, и я, в раскорячку, цепляясь за бывший пол, превратившийся в стены, устремился в распахнутую входную дверь квартиры.

Лестничная площадка оказалась цела, хотя пыли в воздухе висело как на цементном заводе. Сканер доспеха показал, что Анну почти вывели на крышу, а те двое Эонцев, что нас держали, уже бежали по лестнице с восьмого на девятый этаж. Рок пробивал этажные перекрытия, двигаясь к крыше напрямик.