Текст книги "Солнечное знамя (СИ)"

Автор книги: Константин Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Глава 57

Было это так: однажды ночью в дверь квартиры старого орка загрохотали кулаками.

Алиона спрашивала Лию – она как-то больше сошлась с ней, чем с Глаей – почему сотрудники Канцелярии выезжают на аресты по ночам и так грохочут в дверь. Из каких-то смутных воспоминаний о прочитанных книгах про события 1937 года ей казалось, что это делают для устрашения. Лиа похихикала и сказала, что может там, где раньше жила Алиона – и для устрашения, а у них все гораздо проще. По ночам: потому что ночь – единственное время, когда человека почти со стопроцентной вероятностью можно застать дома, потому что он не будет на работе/в магазине/бухать с друзьями. А громкий стук – потому что люди по ночам имеют обыкновение спать. И если деликатно постучаться – то будешь скрестись под дверью до рассвета.

Так вот: однажды ночью в дверь старого орка загрохотали кулаками.

На трижды клятой улице Мечтаний, она же – бывшая Медовая, не жил сейчас и не жил никогда никто по имени Бассанай. Алиона мысленно признала, что без помощи Канцелярии – пусть и преследующей свои шкурные интересы в плане получения информации из другого мира – она ни в жисть не нашла бы четырежды клятого медника. Как оказалось, то, что ведьма не может врать своей жертве, когда уговаривает ее на добровольное согласие на переход в мир эльфов – не означает, что она не может назвать улицу – или орка – прежним именем. Ну ладно, найти улицу по ее старому названию она в конце концов смогла бы, а вот найти медника, который уже вовсе и не медник…

Канцелярия прочесала всех живущих на улице Мечтаний, не нашла никого по имени Бассанай – да и с медниками там был напряг – и пошла по длинному пути.

Что было известно об искомом субъекте? Имя – Бассанай. Возраст – «старый». Профессия – «медник». А если проанализировать эти скупые данные – то еще пол («старый» а не «старая») и расу – Бассанай это орочье имя, не человеческое.

Что из этого субъект мог поменять? Имя и профессию. Значит, ищем старого орка. Канцелярия сосчитала проживающих на улице Мечтаний старых орках (возраст взяли с большим запасом – от сорока лет, что и для человека далеко не старость, но канцеляристы решили, что здесь лучше проверить лишнее, чем пропустить нужное), коих нашлось всего-то двенадцать, отсекли тех, кто жил в Фиартене с самого рождения и никогда ни в каких отношения с медь замечен не был. Потом проверили оставшихся троих и выяснили, что орк Лавертуй, который по документам был приехавшим в Фиартен из Ноблессана шахтером на пенсии, никогда в Ноблессане не жил.

Вот после этого кулаки и загрохотали.

Ну и как бы это смогла узнать Алиона?

***

Орка быстро раскололи в подвалах Канцелярии. Он действительно оказался Бассанаем, действительно имел отношение к меди, хотя формально медником и не был, а был гравером, который однажды решил, что деньги у него получаются нисколько не хуже, чем у Императорского монетного двора. Правда, у Тайной имперской стражи имелось на этот счет свое мнение, поэтому орку пришлось на старости лет менять имя и место жительства, и рвать когти в Фиартен, где его и зацапала в свои коготочки ведьма-Анька. Известная орку как Ана. Как она сумела его вычислить – неизвестно, но орку, под угрозой разоблачения, пришлось служить ей хранителем обратного выхода на Землю.

Эти межмировые порталы оказались хитрой штукой.

Во-первых, они были односторонними, то есть, пройти с Земли через портал было можно, а пройти обратно – нет. Но так как Аньке не особо-то хотелось переселяться в гости к замечательным длинноухим ХОЗЯЕВАМ – а она быстро стала бы очередной «игрушкой», эльфы и благодарность плохо сочетаются друг с другом – то ей пришлось заморочиться с созданием двойного портала. Это означало, что для получения возможности двухстороннего сообщения между мирами, должен быть где-то открыт второй портал. Эти два портала связываются между собой – и то как это происходит объяснялось не проще, чем теория струн – и в итоге оба становятся двухсторонними. Вот только после закрытия основного портала – второй закрываться даже и не думал и продолжал работать, медленно затухая в течение примерно так полугода. Собственно, именно для охраны затухающего портала Аньке и был нужен Бассанай, чтобы в портал не провалился какой-нибудь неосторожный лось, грибник или патруль пограничной стражи. Их появление в обычной российской квартире объяснить было бы непросто.

И во-вторых – порталы были связаны не только пространственно, но и темпорально. Закрытый основной портал был закрыт, но след от него продолжал затухать, точно так же, как затухал второй, вспомогательный портал. Вот только след затухал гораздо быстрее, в течение нескольких часов. А порталы оставались связанными. В итоге, тот, кто проходил во второй портал – оказывался не только ТАМ, где еще не затух след от первого портала, но и ТОГДА, когда след еще не затух.

– Погоди-те, – в этом месте Алиона поняла, что перестала понимать объясняемое, – что значит «в тот же временной отрезок»? Я окажусь дома в то же мгновение, когда перешла сюда?

– Не «в ту же точку», – сварливо уточнил специалист по магии порталов, бородатый гном, смахивающий на Капицу, – а «в тот же отрезок». След от основного портала затухает несколько часов, вспомогательный портал – несколько месяцев. Если грубо прикинуть – вы окажетесь в точке, из которой прибыли примерно через пять часов после ухода.

Алиона после этой грубой прикидки – грубо выругалась. Она уже как-то смирилась с мыслью, что на Земле ее считают пропавшей без вести, на работе – уволили, квартиру кому-то сдали, мама заочно ее похоронила – а может и реально могилку оборудовала, с мамы станется – и теперь ей придется долго доказывать, что она жива-здорова, сочинять истории о том, где ее эльфы носили столько времени, чуть ли не справки собирать, что она не умерла… А теперь что? Она, оказывается, никуда и не пропадала! И утром ей нужно снова идти на работу, выполнять какие-то глупые задания, о которых она давно забыла, терпеть коллег, которых она тоже помнить достаточно смутно, отвечать на мамины телефонные звонки… а что отвечать? «Мама, я тут за ночь нашла себе парня, лишилась девственности и собираюсь переехать в другой мир»?

«Бог с ними со всеми» – решила она наконец «Как говорится «Хорошие девочки решают проблемы после их возникновения, плохие – сами создают проблемы, умные – не ждут возникновения проблем». А я проблем не создаю, а, значит, девочка не плохая, но и на умную не тяну. Скорее, на опытную. Была бы умная – не стала бы опытной. Значит, что? Пойдем путем хороших девочек и императора Наполеона».

– Когда начинаем?

***

Вот прямо сразу отправиться на Землю не удалось, по той простой причине, что Фиартен находился на берегу океана, а от Анелора, столицы Империи до него – два дня скачки на бешеных собаках.

Ну или на поезде.

Все когда-нибудь заканчивается, закончилась и эта скучная поездка – Алиона один раз поймала себя на том, что совершенно не волнуется – и вот она, вместе со своими бессменными подружками-телохранительницами стоит на крыльце старого бревенчатого дома, перед дверью, выкрашенной облупившейся серой краской.

– Ну, чего ждете? – проворчал за спиной начальник местного филиала Канцелярии, который слабо представлял, что там нашли в квартире беглого фальшивомонетчика, однако был жутко недоволен тем, что в ЕГО городе творится что-то, во что его не посвятили. Уж больно секретная была операция. Под кодовым названием «Асбест» Почему «асбест»? Наверное, чтоб никто не догадался.

Девушки прошли внутрь обиталища старого орка.

Дом как дом. В меру старый, в меру скрипучий, в меру захламленный – сразу видно, что здесь жил одинокий холостяк. И не скажешь, что где-то здесь прячется проход в другой мир.

Только интересно: здесь – это где?

Алиона осмотрела темную комнату, в которой они стояли. Огромный стол на толстых точеных ножках, шкаф, печь, стулья, лавка, заваленная тряпьем… Слева – проход на кухню, справа – в спальню, судя по видневшейся разобранной кровати.

Шкаф открылся и оттуда вышел человек в форме Канцелярии.

– Али-она? Сюда.

Нарния, блин…

В шкафу Нарнии не было. И вообще ничего не было. Кроме лестницы на чердак. Посреди которого на полу и чернел круг портала.

Алиона подошла к нему. Остановилась.

– Сюда…?

– Да, – сказал безымянный канцелярист, – Что на той стороне – не видно, портал односторонней проницаемости, но он работает. Хоть сейчас.

Алиона глубоко вдохнула…

– Погоди, – схватила ее за локоть Лиа, – Все проверь.

Что там проверять? Сумка, в которой сложены записи того, что может заинтересовать Канцелярию и Императора на Земле, и золотые украшения, для финансового обеспечения выполнения заданий Канцелярии. Она же не просто так, а агент на спецзадании, практически, космонавт перед отправкой на Луну. Разве что Нейл Армстронг не родился на Луне и ему не нужно было продавать украшения с Земли. Деньги Империи в России хождения не имели, а продажа драгоценных камней чревата ненужным интересом самых различных кругов. Другое дело – девушка, продающая сережки и колечки, доставшиеся от бабушки…

Наградной кинжал за поясом, одежда – здешняя, Алиона должна оказаться не посреди города, где такая одежда вызовет удивление, а глубокой ночью в собственной квартире, где уж как-нибудь найдет, во что переодеться. Разве что за время здешних приключений она несколько похудела… Но одежду на размер больше она как-нибудь переживет.

– Готова. Вперед, будем тянуть кота за рога, как говорят в Чернобыле.

Алиона вдохнула-выдохнула и шагнула в портал.

***

По глазам ударила темнота, девушка как будто провалилась в бездонный колодец. Секундное ощущение падения в бездну – и тут же ноги коснулись знакомого скрипучего пола.

Дома.

Она – дома.

Алиона распрямилась и огляделась в темноте.

Она – дома.

Все на свои местах, все точно так же, как было в момент ее ухода.

– Надо же, – произнес знакомый голос за спиной, – А я думала, у тебя ничего не получится.

Глава 58

Анька!!!

Алиона начала разворачиваться в сторону, откуда прозвучал ненавистный голос, но вспышка боли бросила ее на пол.

Анька Власова, нисколько не изменившаяся с тех пор, как Алиона попала в мир рыжих эльфов – а с чего бы ей измениться, с ее точки зрения прошло максимум 5 часов – встала со скрипнувшего дивана. Все те же голубые джинсы, все тот же пушистый свитер цвета весенней сирени. Обычная фигуристая девчонка, каких множество в нашем мире. Вот только ни у одной из них нет и не могло быть эльфийского «бича» в руках.

Взмах – и новая вспышка боли.

– Как знала, как чувствовала… Подожду, думаю, пока «окно» погаснет, вдруг да эта дурочка сможет добраться до Финкауна…

Взмах. Боль.

Взмах. Боль.

Взмах…

– Ведь не так уж часто «игрушки» догадываются спросить, как от эльфов назад попасть, бегут, дурочки, вперед собственного визга…

– С…х…колько…? – сумела прохрипеть Алиона, скорчившаяся на полу, сжавшаяся в комочек.

– Что, дурочка?

– Схколько… сколько девхченок ты продала?

Анька рассмеялась:

– А сколько буханок хлеба ты съела в своей жизни? Не считала? Вот и я не считала. Зачем вас, дурочек, считать?

Она подошла поближе к Алионе и с размаху пнула ее в живот:

– Почему?! Почему ты не могла просто сдохнуть?! Хетулион не мог тебя просто отпустить, значит, ты от него сбежала! Он же не простит мне некачественной игрушки! У кого мне теперь живую воду брать, а?! Пока я нового клиента найду!

Она взмахнула «бичом».

Боль.

Боль.

Боль.

И к Алионе опустилась ее Подружка-Боль, обняла ее, утешая и успокаивая.

Не заметившая ее Анька – Подружку-Боль почему-то никто не замечал – наклонилась над по прежнему лежащей Алионой:

– Или Хетулион тебя отпустил? Скажи, скажи мне, что ты настолько поразила его своими костлявыми прелестями, что он влюбился и отпустил тебя домой добровольно. Я тогда с него премию стрясу. Так все было?

– Да…

– Что, правда?!

– Да… пошла ты…

Боль уже не парализовывала тело, но язык слушался еще плохо.

Взмах «бича». Боль.

– Луше бы он тебя в Нелдорглад сдал, оттуда ты бы точно не вылезла!

Анька мерзко улыбнулась:

– Могу поспорить, со своей драгоценной девственностью ты все же рассталась. Не могла ты пройти полконтинента, не раздвигая ноги перед каждым встречным. Уж перед Бассанаем – точно, любит этот старикашка молоденьких человеческих самочек… Ума у тебя на большее бы не хватило. Угадала?

– Сссдохни…

– Ты первая, солнышко, ты первая…

Анька встала и полезла в сумочку:

– Свой любимый ножичек я сегодня дома оставила, так что прирезать тебя не смогу… А убивать голыми руками, извини, не обучена. Можно, конечно, с кухни нож взять, так они у тебя наверняка тупые, как ты сама, только кровью все вокруг заляпаю, ментам лишняя зацепка. Начнут всякие ненужные вопросы задавать, меня твоя соседка видела входящей… Да и в любом случае окно открывать, не потащу же я твое тело, завернутое в ковер, на помойку, правда?

Она покрутила в пальцах желтый мешочек и достала из него горсть фишек. Быстро выложила круг из фишек, поправила парочку из них, достала из того же мешочка щепотку порошка, со словами «Фенд!», бросила его в центр круга…

«А в прошлый раз что-то шептала… Выпендривалась…» – подумала Алиона, все еще лежащая, все еще в объятьях Подружки.

Из портала в центре пола лился мягкий свет и пахло лесом и летом.

– Нет, эльфийские леса для тебя слишком хорошо… Один раз выбралась, выберешься и другой… Так-так-так…

Анька опустилась на колени и сдвинула несколько фишек:

– О! Данарис! Точно! Так-то ты доплыла до берега, конечно, но я тебе ручки-ножки свяжу, к ножкам какую-нибудь тяжесть привяжу, да в окно и скину. Доплывешь ты только от поверхности до дна. Или предпочитаешь Северный полюс? С Санта-Клаусом познакомишься… шучу, не помню я координат Северного полюса, кто ж знал, что понадобятся… Ладно, пора заканчивать.

Анька встала с пола, подобрала с дивана узкий шелковый поясок от халата и повернула к Алионе:

– Ну давай, скажи мне что-нибудь напоследок.

Алиона распрямилась и вытянула вперед руку.

В полумраке комнаты сверкнула зеленая вспышка.

Вторая. Третья. Четвертая.

Анька Власова, веселая и компанейская девчонка, мерзкая тварь, продающая девчонок эльфам для развлечения, опустила голову, посмотрела на темные пятна, медленно расплывающиеся на свитере и рухнула.

Прямо в окно портала.

Плеснуло, запахло речной водой.

Алиона убрала в ножны наградной кинжал, врученный ей самим Императором:

– Авада кедавра, сука.

Глава 59

Алиона остановилась перед знакомой, но основательно подзабытой за время путешествия по миру эльфов, двери.

Работа, любимая работа.

Входить не хотелось.

Во-первых, для нее это по-прежнему было место, связанное с неприятными ассоциациями. Все равно что человеку, которого гнобили и дразнили в школе, вернуться в нее обратно лет так через десять. Ты уже давно взрослый, успешный человек, с семьей и детьми, в школе нет ни одного твоего одноклассника – и вообще ни одного знакомого ученика – учителя тоже частично поменялись, перекрашены стены, новые парты… И все равно, перед тем, как собраться с духом и войти, ты чувствуешь внутри холодок, как будто сейчас опять выскочат из-за угла Ирка, Аленка или Полинка, толкнет тебя в сторону, выхватит из твоих рук пакет со сменкой и завопит «Собачка!». Бррр.

Во-вторых, это был уже чуть более взрослый страх. Страх неизвестности. Знакомый всем, кто первый раз приходит на новую работу. Все чем-то заняты, бегают, суетятся, перебрасываются незнакомыми и непонятными выражениями: «Посчитай ноль шестую группу!», «Это двенадцатые или двадцатые?», «Код десять!», «Сороковка!». А ты сидишь и не знаешь, чем заняться и куда деть себя… да куда хотя бы руки деть!

Ведь это для нее прошло несколько месяцев. А для коллег – они расстались только вчера. И им пофиг, что она не помнит, о чем они говорили «вчера», какие задания ей давались и как их делать, даже если ей подскажут – ЧТО делать. Наверное, такие же ощущения были бы у человека, который вернулся в прошлое в свое собственное детское тело: вроде бы завтра в школу – а что делать, что было задано на дом и как решать то, что все же задано, как идти в школу (вы вспомните через 20 лет маршрут?) и где там класс, с кем ты сидишь за партой и с кем не разговариваешь…

Сравнение неожиданно позабавило Алиону и она, перехватив пакет, протянула руку к двери.

Заиграл саундтрек к «Властелину колец». Девушка поморщилась и поклялась сменить мелодию звонка. Пусть Леголас милашка, да и не похож на настоящих – истинных, мать их – эльфов, но он – эльф.

К демонам эльфов.

– Алло. Да, мама… Нет, я на работе… Угостить всех в честь ухода в отпуск… Мама, нет, я не приеду… Нет, это как да, только наоборот… Я занята… Личной жизнью… Да, она у меня есть… Уже месяц… Да, уже… Потому что это МОЯ личная жизнь… Нет, не познакомлю… Нет… Он уехал… Нет, я уезжаю с ним… Скоро… Мама, я завтра к тебе приеду и все-все-все расскажу… Нет, завтра… Нет… Нет… Нет… Пока-пока.

Надо же, как, оказывается, легко говорить с мамой.

Алиона открыла дверь в офис.

***

Вчера она, глядя на светящийся круг в полу своей комнаты, в котором плескались волны и пахло рекой и в котором только что исчезла сволочь-Анька, поняла, что, похоже, импульсивно совершила глупость. Переоценила степень договороспособности ведьмы. Несколько утешает, что обмишулилась она не одна, а вместе со всей Имперской Канцелярией – ладно, только Третьим отделением, но все же – правда, утешение это слабое. Если открыть окно в мир эльфов, в мир, где ее ждет Зай, может только ведьма – все плохо. Где найти другую – она не знает. И будет ли та более способна к диалогу, чем Анька – тот еще вопрос. Держать окно всё время, которое ей понадобится для разрешения всех вопросов на Земле – не вариант. Оно двухстороннее и кто-то может наткнуться на него с той стороны. Или мама, истосковавшись, примчится в гости к своей девочке, которая неожиданно уже не девочка, а мама не в курсе. Примчится и увидит незапланированные архитектурным проемом отверстия в полу. И как ей это объяснить?

Что делать, что делать, что делать…

Алиона увидела на диване забытую сумочку покойной Аньки – вода ей серной кислотой – и подошла к ней. Машинально выбросила в портал «бич» – только булькнуло – и подняла мешочек, из которого Анька доставала фишки-пластинки и волшебный порошок, открывающий портал.

Порошок внутри был. Где-то с половину горсти. Порошок слегка комкался, как чуть сыроватый сахар и пах чем-то горелым. И противным.

– Риск – дело благородное… Кто не рискует – тот не пьет шампанское… И того не хоронят в гробу из красного дерева…

Обойдя портал по кругу, Алиона достала из шкафа цифровик, сфоткала фишки с рунами, лежащие на полу, со всех позиций, просмотрела снимки, чтобы убедиться, что каждая руна четко видна, записала в блокнот слово, которое произносила Анька…

И после этого, резко выдохнув, как перед прыжком в прорубь на Крещенье – никогда не прыгала, но наверняка ощущения были бы схожими – девушка сдвинула одну из фишек.

Портал исчез.

Чуть подрагивающими руками – кто бы не нервничал в такой ситуации? – Алиона собрала все фишки и, сверяясь с фотоснимками, выложила их в круг обратно. Достала щепотку порошка…

– Фенд!

В комнате запахло рекой.

Получилось! Всё получилось! Все будет хорошо!

***

Алиона вошла в кабинет, огляделась…

И холодок, поселившийся в ее животе, неожиданно растаял.

А чего она, собственно, боится?

До девушки дошло, что большая часть того, что было ей неприятно в коллегах – это ее собственные выдумки.

Никто ее здесь специально не гнобил и не унижал, это все ее загоны. Борис – десантник? Ну, он в этом не виноват, правда? Хлопает по попке? А ты ему говорила прекратить? Веник слушает музыку, которая тебе не нравится? Тот же вопрос. Герда – красотка? Она в этом тоже не виновата, верно? На тебя скидывают ее работу, когда она в командировке? Одно «нет» с твоей стороны, хотя бы одно – было? Дианка ходит не по дресс-коду? Кто не давал тебе попросить ходить так же? Женя-сисадмин? Неромантичный сухарь? Точно? Ты же с ним почти не общалась, да и романтики последнее время наелась выше крыши. Строгая начальница Ивана Игоревна? Так и с ней ты не общалась… Алиона, ты два года проработала с людьми и умудрилась ничего про них узнать!

Они не нравятся тебе… А нравишься ли ТЫ им?

Девушка шагнула вперед, твердо собираясь

– О! Аленка!

Борис подскочил сбоку, протягивая одну руку к пакету с вкусняшками к чаю, а вторую – к округлой попке Алионы…

Она посмотрела на Бориса. Тот убрал руку и заулыбался. Широко и радостно, как человек, который искренне рад ее увидеть:

– Чего ты такая низенькая? Ты же выше была.

– Каблуки сняла, – усмехнулась она.

Действительно, она решила, что мучить себя дресс-кодом смысла не имеет и пришла в удобных и мягких туфельках на плоской подошве, джинсах и зеленой водолазке.

***

«Они хорошие люди. Они все хорошие» – думала Алиона, споласкивая руки в раковине.

Нет, правда. Посидели они за чаем душевно. И она, наверное, первый раз не отбывала номер, а участвовала в разговорах. И слушала.

«Неинтересный» сисадмин, оказывается – заядлый байкер и рассказал, что собирается в отпуске рвануть в друзьями в мотопробег по России. Обещал показать фотки.

Веник и Дианка скоро поженятся, о чем давно знали все… кроме Алионы.

А начальница хочет сменить имидж, но не знает, что ей пойдет больше.

Все оценили и одобрили новый образ Алионы, особенно новую прическу. После приключений в мире эльфов она изменилась: похудела, подстригла волосы, чуть побледнела… но такие резкие изменения за одну ночь для коллег могли показаться странными. Поэтому девушка пошла по пути всех девушек мира – пошла в парикмахерскую и подстриглась. Теперь любое сомнение «Как-то она необычно выглядит…» разбивалось, как яйцо камнем одним рассуждением «Да просто прическу поменяла! Как новая прическа все же девушек преображает!».

Не совсем все, конечно: у Елены Петровны опять заболели дочки, Роман где-то бегал по этажам, а Борис больше молчал и смотрел на новую Алиону. Может, она ему нравится? Может, она ему давно нравится, просто он не знал, как к ней подойти? К этой рыжей недотроге? Теперь она, конечно, изменилась…

«Поздно, Боря».

Алиона вышла из туалета, спрятавшегося в узком отнорке, который изгибался так, чтобы двери туалетов не просматривались из коридора, за спиной хлопнула дверь мужского…

– Алена? – с сомнением спросили за спиной.

Она оглянулась…

Роман.

Вот уж кого она ТОЧНО не хотела видеть.

Роман расплылся в довольной улыбке и, обогнав ее двумя шагами, преградил путь рукой:

– Плата за проход – один поцелуй!

Он придвинулся ближе к Алионе, почти прижавшись к ней и потянулся губами…

Девушка, не вырываясь и не сопротивляясь, задумчиво смотрела на него. Роман, удивленный непривычным поведением привычной жертвы, замер на секунду, его рука потянулась к талии девушки…

– Хочешь, – спокойно спросила Алиона, – я познакомлю тебя со своей подружкой?

Роман облизнул пересохшие губы и неуверенно кивнул.

***

– Она ненормальная! Ненормальная! Господи, как больно, ааа!! Чуть руку мне не сломала, ду…

Роман, раскачивающийся на стуле и баюкавший пострадавшую конечность, увидел взгляд бывшего десантника Бориса и осекся. Но скулить не перестал.

– Врезать бы тебе, – буркнул сисадмин Женя, – да мараться неохота… Довел девчонку.

– Да уж, – проговорил Борис, – глаза у нее, как будто с боевых вернулась.

Все посмотрели на дверь, за которой скрылась их знакомая – как оказалось, совсем незнакомая Алиона, которую до сих пор считали зажатой тихоней – а потом на стол, на котором белел листок заявления об увольнении.