Текст книги "Подземелья Дикого леса"

Автор книги: Колин Мэлой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

– А как эта информация к тебе попала? – спросил Брендан, подперев подбородок ладонью.

– Я же сказал, я не высовываюсь. Заработал себе хорошую репутацию. – Волк трижды постучал когтем по лбу. – Меня посчитали надежным, дали работу в разведке. Непыльную – бумажки в отделе перебирать. Ну, заметил я пару раз стопку приказов о казни или, там, заключении, ну и что? Я о себе забочусь. Ну и вот, значит, есть у них в штате интуиты – такие, как северолесцы, которые слушать умеют, слышат растения и все такое. Эти целыми днями сидят в саду и ждут, что им деревья с кустами доложат. И каждый день отчитываются мне, что услышали. И как-то один – особо талантливый – говорит, мол, слухи ходят, что к Деве на велосипеде собираются подослать убийцу – кицунэ, ни больше ни меньше. Вроде бы дело серьезное, так? Она же, считай, символ революции! Но стоило мне заикнуться об этом начальникам, как они шлепнули на отчет печать «конфиденциально» и запихнули гнить в архив, в самый дальний угол подвала.

– Почему? – спросил Кертис.

– Да знал бы я, – ответил волк. – И у меня не было особо времени гадать; в управлении запахло жареным, и тут от интуитов пришла еще одна весть – мол, будут чистить разведку. Я догадался, что речь обо мне: убирают всех, кто видел тот отчет о девчонке. В общем, я так подумал. Доделал, значит, дела и говорю – пойду перекушу по-быстрому; а сам рванул на север со всех лап. Вы себе не представляете, какой у меня камень с души свалился, когда я сумел перебраться через стену на границе. Такое облегчение – вылезти из этой помойной ямы. – Капрал снова потянулся к кружке, забыв, что выпил все до дна, и попытался сделать большой глоток. Одарил оловянную посудину несчастным взглядом и умоляюще улыбнулся Ифигении.

– В свое время, капрал, – ответила та.

Тут голос подал филин Рекс:

– Вас раскрыли? В усадьбе знают, что вы сбежали с информацией?

Волк пожал плечами:

– Не знаю. В ворота проскользнул вроде без шума. Правда, как-то ночью меня койоты потрепали – у Рощи Древних. Вот. – Он указал на рваное ухо. – А так… кто знает?

– Идти назад слишком опасно, – сказала Ифигения. – Вам придется скрываться. – Она оглядела присутствующих и добавила: – Как и всем нам. Для южнолесцев мы – лицо переворота. Если они – кто бы эти «они» ни были – хотят навредить Прю, то все мы тоже в опасности.

– Так что с Прю? – напомнил Стерлинг.

– Нужно доставить ее в безопасное место, – ответил филин. – И поскорее.

– И где же это сейчас безопасно?

Филин Рекс посмотрел на Кертиса и Брендана:

– В самом тайном бастионе самого дикого края. В новом лагере диколесских разбойников на склонах Большого оврага. Если вы ее примете.

– Конечно! – воскликнул Кертис. – Спрячем ее у нас! – Хоть при мысли о том, что у Прю на хвосте жестокий убийца, ему немножко и поплохело, все затмила волна радостного возбуждения: он наконец-то сможет снова с ней увидеться!

– Погоди-ка, парень, – перебил Брендан и повернулся к Ифигении. – Откуда вы знаете, где мы разбили лагерь?

– Для северолесских мистиков не существует секретов, – ответила та. – Возможно, интуитам вас не найти, но Древо знает все. Если вы согласитесь принять девочку, нам нужно знать, где она. Мы ведь союзники.

Брендан, казалось, слушал все это скептически.

– Союзники или нет, но не дело путать сюда разбойников против их воли; они же даже не знают ничего. С ней будет опасно. Мы весь лагерь подставим под удар.

– Ей больше некуда идти, – едва слышно возразила Ифигения.

В зале повисло молчание; тишину нарушал лишь треск пламени в очаге. Все взгляды обратились к Брендану, который i-идел, крепко задумавшись.

– Хорошо, – неохотно сказал он наконец. – Мы ее примем. Боги свидетели, она однажды спасла мне жизнь. Меньшее, что я могу сделать, это вернуть долг. – Тут он указал пальцем на старейшину. – Но как только на горизонте покажется эта кисуня…

– Кицунэ, – поправил его филин.

– Неважно. В общем, как только появится – забирайте свою Деву на велосипеде себе, договорились?

Старейшина мистиков и филин согласно кивнули. Кертис подался вперед и посмотрел на капрала Доналбейна, который к этому времени уже почти уснул сидя.

– Джек, – позвал мальчик. – А что такое «кицунэ»?

– М-м-м? – промычал тот, вырванный из полудремы. – Кицунэ? Ну, это такая зверюга из Священных рощ на краю леса. Перевертыш.

– Перевертыш? В смысле?

– Одни говорят, они появились из-за того, что магия леса дала сбой, – еще в стародавние времена. Другие считают, они полубоги. Но так или иначе, кицунэ – это черная лиса, которая умеет, когда захочет, перекидываться человеком. Страшная тварь. Страшная.

С этими словами капрал умолк, уронил морду на мундир и провалился в глубокий сон.

ГЛАВА ПЯТАЯ
На сцене появляется убийца

Официантка, молодая девушка с заплетенными волосами, извинившись, потянулась через голову мисс Теннис и выдернула из розетки провод от неонового знака «открыто», висящего на окне. Он несколько раз моргнул и погас. Прю подняла на девушку виноватый взгляд.

– Извините, – сказала она. – Мы уже уходим.

Та улыбнулась и махнула рукой:

– А, не торопитесь. У вас тут, похоже, какой-то серьезный разговор. Мне все равно еще сто лет убираться, сидите пока.

Снаружи, на темном проспекте, красный сигнал светофора сменился зеленым, и мимо окна ослепительным пятном пронеслись фары автомобиля. Последние тусклые лучи солнца уже почти исчезли за стеной деревьев, что начиналась за обрывом и рекой. Прю бросила взгляд на часы над барной стойкой: была половина шестого.

– Ох, мне и правда пора, – вздохнула она.

Оказывается, на стене над мисс Теннис висела трофейная голова лося. Прю только сейчас заметила.

– М-м-м, – промычала учительница рассеянно. – Ага. – Она совсем забыла про свой капучино; молочная пена осела и стала похожа на старый искусственный снег.

Прю подождала какой-нибудь еще реакции, но ее не последовало.

– Вы извините, ну, что я на вас столько всего вывалила. Я понимаю, это звучит как бред.

– Ага, – повторила Дарла. Потом тряхнула головой и потерла пальцем подбородок. Мелкие деревянные бусинки у нее на браслете застучали друг о друга. – Погоди, значит, Кертис. Твой друг. Который пропал. Он остался там.

– Да, – кивнула Прю.

– С шайкой разбойников.

– Да. В смысле, он теперь тоже разбойник.

– Так, – сказала мисс Теннис. – Ясно. А его родители?

– Они не знают.

Учительница слегка побледнела.

– Ясно, – протянула она.

– Вы поклялись не рассказывать, мисс Теннис, – напомнила ей Прю.

Дарла поерзала в кресле.

– Ну, знаешь, я не ожидала, что речь пойдет о пропавшем ребенке. – Пауза. – Так он, значит, там? В лагере разбойников?

– Ага. Жив и невредим. И я бы даже не побоялась сказать, что он там очень счастлив.

– А где он? Лагерь, в смысле?

– Это неважно, мисс Теннис, – сказала Прю, соскребая ногтем засохшую молочную пену с ободка своей кружки. – Я же сказала, вы туда все равно не пройдете.

– Точно. Волшебный барьер.

– Ага.

– Но он там в безопасности? – Мисс Теннис подалась вперед. – А этот, как его, разбойничий король, Брендан – он тоже там?

– Да… он там живет.

– Ну что ж… Мне, конечно, придется все это дело переварить. Обдумать. – Она снова откинулась в кресле и вытерла ладони о свою тонкую цветастую юбку. Тишину нарушало лишь звяканье целой флотилии кружек и кувшинов, которые официантка ловко расставляла по полкам.

– Само собой, – кивнула Прю. – Слушайте, я понимаю, что в это все трудно поверить, но вы не представляете, какое облегчение – рассказать кому-то, кроме родителей. Я с ума сходила.

Дарла выдавила улыбку:

– Я рада. Но тебе же пора идти, да? Тебя проводить?

– Ага, спасибо.

Они молча шли по мокрому тротуару, съежившись от холода. Поток слов и эмоций, который вылился из Прю в кофейне, теперь мучил ее смутным чувством раскаяния, будто она съела вкусный десерт, не распробовав, и осознала это, только когда уже проглотила последнюю ложку. Девочка спрашивала себя, стоило ли все-таки рассказывать о своих приключениях в Непроходимой чаще. Не поворачивая головы, она бросила взгляд на Дарлу, которая шла рядом, поглощенная собственными мыслями, и внутренне поежилась. Что теперь будет? Сдержит ли она обещание хранить все в тайне? Расскажет ли полиции? Или родителям Кертиса? Нос щипало от ветра, и Прю натянула шарф повыше на щеки. В конце концов, может, так и лучше. Может, это она сама поступила неправильно, ничего не сказав Мельбергам и позволив им оплакивать потерянного сына.

Кертис… На что она толкнула беднягу? Как он выживет в глуши, среди разбойников? Смогут ли они заменить ему родителей? Подходящий ли Брендан пример для мальчика…

И тут Прю вдруг осенило. Мысль сложилась в голове моментально, будто головоломка, над которой размышляешь часами, не видя очевидного решения. И от этой мысли у Прю побежали по спине мурашки.

– Эй, – позвала она. – Дарла.

– А?

– Когда мы сидели в кофейне, вы назвали его по имени.

– Кого?

– Брендана. Короля разбойников.

– Ну да. А что? Разве его не так зовут?

Прю засунула руки глубже в карманы куртки.

– Да, только…

– Что?

– Не помню, чтобы я при вас называла его по имени.

Молчание. В темноте глухо прозвучала синкопированной басовой мелодией проехавшая мимо машина.

– Да наверняка называла.

– А по-моему, нет.

Дарла издала смешок:

– Ох, Прю, у тебя был тяжелый день. Ты просто запуталась, понятное дело. Это ведь твой дом, да?

Впереди вырисовывались очертания знакомого крыльца.

– Да, – кивнула та. – Наверное, вы правы. Мне просто надо немножко расслабиться.

Она посмотрела Дарле в глаза – пустые и черные в темноте – и протянула руку.

– Спасибо, – сказала девочка. – За то, что выслушали.

Дарла взяла ее ладонь обеими руками и крепко сжала:

– Не за что. До завтра.

Опустив руку, Прю взошла на ступеньки. Свет из окна гостиной падал на дорогу, и оставшиеся еще с Рождества гирлянды помигивали на перилах крыльца. Девочку не оставляла тревога. Дойдя до входной двери, она замерла и обернулась. Мисс Теннис по-прежнему стояла на тротуаре. Ее темный силуэт помахал Прю рукой. Та помахала в ответ и зашла в дом.

Стоило шагнуть в родной коридор, как все беспокойство улетучилось. Вместо этого ее окутал странный запах, такой резкий и всепоглощающий, что начисто стер из головы все остальные мысли. Огурцы. Она сморщила нос и крикнула:

– Что тут случилось?

На пороге кухни возник папа в длинных резиновых перчатках; в руках у него было что-то зеленое и покрытое мхом.

– Привет, милая, – сказал он и тут же снова исчез в кухне. Прю выскользнула из куртки, скинула резиновые сапоги и пошла за ним.

– Чем так воняет? – спросила она.

Посреди кухни стоял большой коричневый горшок. Родители стояли вокруг и смотрели на него.

– Соленьями, – сказала мама. – Забытыми соленьями.

Папа смущенно улыбнулся.

– Помнишь, мы их в сентябре купили? Я как-то совсем забыл. Теперь это либо самые вкусные огурцы на целом свете, либо самые ядовитые. – Рукой в перчатке он протянул ей зеленое нечто. – Хочешь попробовать?

– Бу-э, – сказала Прю. – Теперь придется дезинфицировать дом.

– Ответ ясен. – Мама взяла горшок и выбросила его содержимое в мусор. Папа изобразил глубокую скорбь.

– Прощайте, волшебные огурцы, – произнес он печально.

– Я помогу. – Прю достала из-под раковины пульверизатор с лимонной водой и начала разбрызгивать в воздухе.

– Как погуляла? – спросил отец, снимая перчатки.

– Хорошо, – ответила она. – Нормально. Странно.

– Почему странно? – Это спросила уже мама, вытирая раковину от остатков рассола.

– Встретила мисс Теннис. Дарлу.

– Правда? Забавно, она ушла сразу после тебя – сказала, что ей надо обратно в школу.

Обрыв был совсем не по дороге в школу. Нехорошо.

– Да, мы случайно столкнулись, и она угостила меня молоком в кофейне, – добавила Прю. Обморок она упоминать не стала – эта деталь показалась лишней. К тому же пришлось бы объяснять, что отключилась она из-за криков ракитника, а это был уже откровенный дурдом.

– Она мне показалась прикольной, – сказала мама. – Раньше ничего у вас не вела?

– Нет, – ответила Прю, пялясь на бугристый огурец, который папа оставил на кухонном столе. – Только приехала из Юджина, кажется.

– Тогда ясно.

– А что с миссис Эстевес? – спросил отец.

– Не знаю. Уволилась. По болезни. Кто-то считает, это мы все ее довели.

– Ой, – нахмурился он сочувственно.

Прю развернулась и пошла к лестнице.

– Ладно, я буду у себя. Позовите, когда ужин будет готов.

– Уже скоро! – крикнула мама ей вдогонку. – Карри с чечевицей! Как ты любишь!

Отец, не удержавшись, встрял:

– И не думай, что мы забыли про записку из школы. – Пауза. – Потому что мы не забыли!

Прю закрыла дверь своей комнаты и оказалась в благословенном одиночестве. Узорчатый ковер, усыпанный содержимым корзины для белья, едва виднелся в тусклом желтом свете стоящего на столе террариума. Она подошла, наклонилась к нему и постучала по стеклу. Внутри шебуршал Эдмунд, ее коробчатая черепашка. На голове у Эдмунда балансировали недоеденные остатки листка. Прю, потянувшись, включила настольную лампу и оглядела разбросанные на столе учебники, наконец без энтузиазма взяла лежащую на верху кучи тонкую книжку в мягкой обложке и раскрыла на странице с загнутым уголком. Какое-то время она пыталась вникнуть в мир Аттикуса Финча и Глазастика, [6]6
  Персонажи романа Нелл Харпер Ли «Убить пересмешника».


[Закрыть]но вскоре осознала, что снова и снова перечитывает один абзац. Оставив попытки, девочка вернула книжку обратно, улеглась на кровать и стала разглядывать диковинные тени, которые отбрасывали на потолок голые ветви соседских деревьев. Поднялся ветер, и ветки казались длинными, тощими пальцами, которые то и дело хлестали друг друга. И тут вдруг по ним промелькнула другая тень, на секунду заслонив собой все остальное.

– Это еще что? – одними губами произнесла Прю, вскочила с кровати и подбежала к окну.

Она успела заметить, как в соседской можжевеловой изгороди исчезло что-то темное. Может, это та же черная лиса, которая встретилась ей днем? Прю прижала лицо к стеклу, пытаясь разглядеть землю внизу; стекло было ледяным. Снизу раздался мамин голос:

– Прю!

Она отвернулась от окна и высунула голову в коридор.

– Что?

– Лаваш не получился, – последовал печальный ответ. – Можешь добежать до ресторана?

По-прежнему поглощенная мыслями о темном силуэте за окном, Прю спустилась вниз. Энн Маккил стояла посреди кухни и внимательно изучала упаковку дрожжей.

– Ты заказ сделала? – спросила Прю, засовывая ноги обратно в сапоги.

– Да, – кивнула мама. – Держи, тут десять. Захвати еще и чатни, раз уж идешь.

– Почему нельзя было просто весь ужин там заказать… – пробурчала девочка, убирая пачку бумажек в карман.

– Эй! – возмутился из гостиной отец, читавший газету. – Это же домашняя еда! Ни у кого не получится так, как у мамы.

На полу у его ног сидел Мак и жевал и так уже потрепанную китайскую палочку.

– Пю-у-у! – сказал он.

– Я сейчас, – закатила глаза Прю.

Еще наверху она заметила, что на улице поднялся сильный ветер. Температура, кажется, упала сразу на несколько градусов, и пришлось снова изобретать диковинные способы поэффективнее замотаться шарфом. Ни один из вариантов не спасал от холода, так что она просто завязала на шее громадный узел и засунула руки поглубже в карманы. Индийский ресторан, в котором готовили еду навынос, находился в восьми кварталах от дома, но из-за холодного ветра и льдистой мороси, которая начала падать с неба, расстояние казалось непреодолимым. Было не больше половины седьмого, и все же на улицы уже опустилась темнота. По дороге Прю настороженно смотрела на кусты, ожидая движения. Притормозив на перекрестке, она осознала, что прислушивается к мыслям дубов. Звук был похож на гул пчелиного роя – если застать пчелиный рой в хорошем настроении, принимающим грязевые ванны. Он накатывал неторопливыми волнами. Почему-то это придало ей уверенности. Но потом она подумала: может, своим криком ракитник пытался ее предупредить? Вот только о чем? О лисе?

Сверху раздался треск. Прю резко вскинула голову. От дерева отломилась ветка, присыпанная нерастаявшим снегом, и запуталась в нижних ветвях. Дерево отчетливо застонало. Испуг, пронзивший девочку от этого звука, все никак не хотел проходить, и только через полквартала ей удалось стряхнуть его.

Впереди была кромешная темнота. Фонари между ней и рестораном (Прю видела вдали теплый свет его окон), кажется, не работали. Секунду поколебавшись, она сделала глубокий вдох и шагнула в тень. И тут деревья начали кричать.

Х-Х-Х-Х-Х-Х-Х-Х-Х-ХПП!!!!!!!

Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф!!!!!!!

С замершим сердцем Прю рефлекторно бросилась бежать в направлении ресторана. Что-то выпрыгнуло из низких кустов на пустом участке и теперь гналось за ней – она слышала тяжелое дыхание и топот. За спиной раздался сердитый лай, но она не позволила себе оглянуться на преследователя, а вместо этого сосредоточилась на ярко освещенных окнах спасительного ресторана. Деревья по-прежнему вопили во всю мочь, и их голоса вскипали у нее в голове почти невыносимым паром. Этот звук прогнал все мысли – точно так же, как там, у обрыва – и Прю с трудом удерживала себя в сознании. Деревья, если они и вправду пытались ее оградить, не имели понятия о громкости и мощи своих голосов.

Она споткнулась. Упала.

В мгновение ока зверь оказался на ней.

Он прижал ее к земле – та самая черная лиса с влажным от падающей с неба мороси мехом. Острые зубы щелкнули у самого лица Прю. От лисьей пасти пахло прелыми листьями.

И пачулями.

– Попалась, – прошипела лиса. Голос был женским… и знакомым.

– Мисс… – прохрипела Прю, придавленная весом животного, – мисс Теннис?

Лиса улыбнулась – если лисий оскал можно назвать улыбкой.

– Ну что ты, – сказала она с холодным лукавством, – зови меня Дарла.

Деревья все кричали.

– Мне жаль, что приходится это делать, малыш, – добавила лиса. – Я постараюсь, чтобы больно не было.

Прю крепко зажмурилась. Мгновение, казалось, тянулось целую вечность. Вот-вот в нее вонзятся острые зубы и когти.

Внезапно вокруг поднялся вихрь. Деревья замолкли, будто в изумлении.

– А-А-А-А-А-А! – раздался вопль откуда-то сверху.

Тяжесть исчезла с груди Прю, и воздух устремился в легкие.

Обернувшись, она увидела, что черная лиса отлетела на другую сторону улицы. Хватая ртом воздух, девочка кое-как поднялась на ноги, пока преследовательница барахталась на земле.

– Что это было? – гневно воскликнула лиса, но едва слова вылетели из ее пасти, как что-то спустилось с неба и швырнуло ее на пустую дорогу. Прю, прижав руки к груди, смотрела, как на тротуар перед ней опустились две огромные цапли.

– Прю! – послышался голос Кертиса. Увидев мальчика верхом на одной из птиц, Прю потеряла дар речи.

– Осторожно! – крикнул другой голос. Она обернулась и обнаружила на другой цапле Брендана. – Сейчас бросится!

Лиса уже поднялась на ноги и готовилась к прыжку. Девочка попятилась назад, закрыв лицо руками, и почувствовала, как зверь всем своим весом рухнул ей на плечо, толкая вбок. Два ряда белых зубов звонко клацнули у самого ее уха. И все же, падая, она сумела поднять ногу и изо всех сил толкнуть лису в живот; та, вякнув, отлетела на дорогу и покатилась по асфальту.

– Прю, беги! – донеслось со стороны Кертиса. Она подняла на него взгляд – мальчик крепко вцепился в пернатую шею, и цапля, поднявшись в воздух, спикировала на распростертого на земле зверя. Вот уже обе птицы атаковали лису. Та взвыла от боли, когда они вцепились в нее когтистыми лапами, но с неожиданным упорством вскочила и ударила цаплю Брендана по клюву. Прю заставила себя встать и бросилась бежать по темной улице, слыша, как у нее за спиной лиса оторвалась от нападающих и кинулась следом.

Сзади донеслись ругательства Брендана вперемешку с клекотом птиц. Прю понимала, что ее нагоняют, и не знала, выдержит ли еще одну атаку. Что-то острое проткнуло ее куртку. Девочка закричала – и вдруг почувствовала, как ноги отрываются от земли.

Подняв голову, она обнаружила, что ее держит в когтях одна из цапель. Птица напряглась, взмахи крыльев стали широкими и мощными. За одним из крыльев девочка видела лицо Кертиса. Лиса прыгнула на нее, но ухватила только штанину. Цапля издала протяжный, печальный крик – почти что вой, – и Прю снова ощутила под ногами землю.

– Давай, Мод! – крикнул Кертис со спины птицы.

Девочка принялась перебирать ногами, отталкиваясь подошвами сапог от земли, будто оказалась на спятившей беговой дорожке. Оставалось лишь надеяться, что цапле все-таки хватит сил снова подняться в воздух. Обернувшись, Прю увидела лису совсем рядом, но только та собралась прыгнуть, как из темноты появилась цапля Брендана и с силой ударила ее в бок, отшвырнув с дороги. Ноги снова оторвались от тротуара, и улица начала удаляться. Птица Брендана еще немного повозилась со зверем, но потом, увидев, что друзьям удалось улететь, в последний раз огрела врага по морде и поднялась в небо. Лиса взвыла, но звук вскоре потонул в ночном небе – птицы поднялись выше верхушек деревьев и исчезли в низко нависающих облаках.

Прю крепко схватилась за когтистую лапу цапли и наконец сумела выдавить из себя какие-то слова.

– Куда вы меня несете? – Ей пришлось кричать, чтобы пересилить хлещущий ветер.

– В Дикий лес! – проорал Кертис в ответ.