Текст книги "Подземелья Дикого леса"

Автор книги: Колин Мэлой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Вознесение сэра Тимоти

Кроты не поскупились, и похороны сэра Тимоти Крота, командующего рыцарями Подлесья, прошли со всей пышностью. Его вынесли из крепости в парадных доспехах, принадлежавших его прадеду, на ложе, украшенном самым зеленым из лишайников. Горожане высыпали на улицы, чтобы посмотреть на процессию. Воздух полнился скорбным плачем народа – так глубока оказалась благодарность сэру Тимоти и его доблестным рыцарям за спасение от тирании Денниса Узурпатора, который был теперь пожизненно заточен в самую глубокую темницу форта Клыккк. Впереди шли музыканты с трубами; они играли торжественную мелодию, которая показалась Кертису одновременно радостной и душераздирающей. Вышние смотрели на церемонию с открытого места за стенами города.

Колонна проследовала по вытоптанному пути в дальнюю часть пещеры, на которую Кертис до того не обращал внимания. Футах в тридцати от города начиналось огромное озеро, куда с невидимого потолка постоянно капала вода. Мальчик догадался, что это, наверное, и есть то самое озеро, которым здесь меряют время: «столько-то опустошений и восполнений спустя». Вдоль дороги к нему от самых ворот стояли кроты всех возрастов. Когда колонна достигла цели, сестра погибшего рыцаря, сивилла Гвендолин, сказала несколько слов, а потом ложе положили на воду и оттолкнули от берега. Течение подхватило тело и отнесло далеко в темноту. Душа рыцаря, объявила сивилла, вознеслась к своим собратьям в мире Вышних.

Когда все возвращались в город, где в только что освобожденной башне намечались поминки (восстановленный Совет кротов предложил назвать ее «Форт Прюртимус» – в честь троих Вышних, без которых победить Денниса было бы куда сложнее), сивилла задержалась, проходя мимо Прю с Кертисом, и кивнула им. Септимус, наконец выбравшийся из плена доспехов, низко поклонился при ее приближении.

– Прекрасная церемония, – нарушила молчание Прю.

Кротиха степенно кивнула.

– Соболезную, – добавил Кертис.

– Его душа теперь в Наземье. – Прю чувствовала, как глубока печаль сивиллы, и всю церемонию думала, что бы сказать утешительного.

К ее изумлению, Гвендолин только лапой махнула.

– ПФ! – фыркнула она. – ВСЕ ЭТО ЧЕПУХА. НЕ ЗНАЮ, КУДА ОН ОТПРАВИЛСЯ, НО ОСОБЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ, ЧТО ЕГО ДУША УЛЕТЕЛА В САМОЕ НАСТОЯЩЕЕ НАЗЕМЬЕ, У МЕНЯ НЕТ. ПО МНЕ, ТАК ВСЕ ЭТО ЛИШЬ СУЕВЕРИЯ. МОЖЕТЕ НЕ ПРИТВОРЯТЬСЯ.

– Разве вы у них тут не… э-э-э… духовный лидер? – спросил Кертис, сбитый с толку.

– Я ПРОВИДИЦА. ВРОДЕ КАК ТО ЖЕ САМОЕ, ВРОДЕ КАК НЕ СОВСЕМ. НАСКОЛЬКО Я ПОНИМАЮ, МОЕ ДЕЛО – НАЙТИ ПРАВДУ, КОТОРАЯ ПОМОЖЕТ ДАТЬ СОВЕТ ПРАВИТЕЛЮ. И В СВОИХ ПОИСКАХ Я ПОЧТИ НЕ ВСТРЕЧАЮ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ, ЧТО ВЫШНИЙ МИР СУЩЕСТВУЕТ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, НЕ В ТОМ ВИДЕ, КАК ЕГО ПРЕДСТАВЛЯЮТ СЕБЕ КРОТЫ.

– Так зачем вы… – начала Прю.

– Говорили про жизнь после смерти, вот только что, на похоронах? – закончил за нее Кертис.

– ТРАДИЦИИ, – ответила сивилла. – ВЕРА. ЭТО ВЕДЬ ТАКАЯ ПРЕКРАСНАЯ МЕЧТА, РАЗВЕ НЕТ? МЕНЯ ЗАВОРАЖИВАЕТ ЕЕ ПОЭТИЧНОСТЬ. ПОКА ОНА НЕ ПРИНОСИТ ВРЕДА, НЕ ВИЖУ СМЫСЛА СДЕРГИВАТЬ ПОКРОВЫ. К ТОМУ ЖЕ Я НИКОГДА НЕ БЫЛА В ВАШЕМ ВЫШНЕМ МИРЕ. НЕ ДУМАЮ, ЧТО СМОГУ РЕШИТЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО, ПОКА У МЕНЯ НЕТ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ. – Кротиха заметила изумление детей. – ВСЕ СЛОЖНО, ДА. Я РАБОТАЮ НАД ЭТИМ. ОДНАКО МОГУ СКАЗАТЬ ТОЧНО, ЧТО РАДА СНОВА ДЫШАТЬ ЧИСТЫМ ПЕЩЕРНЫМ ВОЗДУХОМ. Я ТАК ДОЛГО ТОМИЛАСЬ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ, ПОТАКАЯ КАПРИЗАМ ЭТОГО БОЛВАНА ДЕННИСА.

– Ну, – сказал Кертис, – хоть… так.

– ИДЕМТЕ СО МНОЙ. НЕ ЗНАЮ, ПОДОЙДЕТ ЛИ ВАМ, ВЫШНИМ, НАША КРОТОВЬЯ ЕДА, НО НАМЕЧАЕТСЯ БАНКЕТ. УВЕРЕНА, ВАС ТАМ ОЖИДАЮТ. ВЕДЬ ВЫ – ГЕРОИ НАШЕЙ ИСТОРИИ.

Ребята повиновались; хотя идти с кротихой приходилось, как в замедленной съемке, следя, чтобы она успевала за их гигантскими шагами. Септимус горделиво вышагивал рядом с дамой, сверкая иглой на поясе. Клинок остался единственным напоминанием о его боевых доспехах.

– ПОДОЗРЕВАЮ, ВАМ НУЖНО УКАЗАТЬ ДОРОГУ В МИР ЮЖНЫХ ВЫШНИХ? – спросила Гвендолин, пока они шли. – ВАРФОЛОМЕЙ РАССКАЗАЛ МНЕ. ВЫ ТАК ДОГОВОРИЛИСЬ?

– Да, – сказал Кертис. – Спасибо, что вспомнили.

– Наши друзья – из Вышних – пропали, – объяснил Септимус. – Долгая история, но их надо как-то найти.

– А вы знаете дорогу? – спросила Прю.

– ДА. В СВОИХ ИСКАНИЯХ Я РАСКРЫЛА МНОГО СЕКРЕТОВ, СПРЯТАННЫХ ЗДЕСЬ, В ЭТОМ МЕСТЕ, ЧТО МЫ ЗОВЕМ ПОДЛЕСЬЕМ. ИМЕННО Я НАШЛА ЗОДЧЕГО И ПРИВЕЛА ЕГО В РАЗРУШЕННЫЙ КРОТГРАД. ЭТО БЫЛО ЕЩЕ ДО ТОГО, КАК Я СТАЛА СИВИЛЛОЙ. ТОГДА Я БЫЛА ПРОСТО СКИТАЛИЦЕЙ, И ВСЕ В ЭТОМ МИРЕ БЫЛО МНЕ ИНТЕРЕСНО.

– А кто такой этот зодчий? – Вопрос вертелся у девочки в голове с того самого момента, как она впервые увидела Кротград, его невероятное переплетение улиц, дома и памятники, возведенные из пестрой кучи хлама.

– ОН ТОЖЕ БЫЛ ВЫШНИМ, КАК И ВЫ. Я НАШЛА ЕГО В ОДНОЙ ИЗ ГЛУБОЧАЙШИХ РАССЕЛИН ПОДЛЕСЬЯ. НИКАК НЕ ОЖИДАЛА ВСТРЕТИТЬ ЖИЗНЬ В ЭТОЙ ТЕМНОЙ БЕЗДНЕ, УЖ ПОВЕРЬТЕ. Я НИКОГДА НЕ ЗАХОДИЛА СТОЛЬ ГЛУБОКО В СВОИХ БЛУЖДАНИЯХ, ТАК ЧТО ПРЕДСТАВЬТЕ МОЕ ИЗУМЛЕНИЕ. ОН БЫЛ В УЖАСНОМ СОСТОЯНИИ; ВАШ НАРОД ИЗГНАЛ ЕГО. К ТОМУ ЖЕ ИЗВЕРГ, РЕШИВШИЙ ЕГО СУДЬБУ, ДОБАВИЛ К ЕГО ИСПЫТАНИЯМ ЕЩЕ ОДНО, КОШМАРНО ТЯЖКОЕ БРЕМЯ – ЛИШИЛ ОБЕИХ КИСТЕЙ РУК.

– Фу, – вырвалось у Прю.

– Я ВЫХОДИЛА ЕГО И ВЫКОРМИЛА ТЕМИ ЖЕ САМЫМИ ВЫШНИМИ БАТОНЧИКАМИ, КОТОРЫЕ ДАЛИ ВАМ.

При их упоминании у Септимуса заурчало в животе.

– Извиняюсь, – сказал он.

– КОГДА ОН ДОСТАТОЧНО ОПРАВИЛСЯ, Я ПРИВЕЛА ЕГО НА СОВЕТ КРОТОВ. ОН БЫЛ УЖАСНО БЛАГОДАРЕН МНЕ ЗА ПОМОЩЬ. ДУМАЮ, Я СПАСЛА ЕМУ ЖИЗНЬ. ОБЕЩАЛ ВЕРНУТЬ КРОТАМ ДОЛГ, ЗАНОВО ОТСТРОИВ ГОРОД, КОТОРЫЙ ЛЕЖАЛ В РУИНАХ ПОСЛЕ СЕМИОПУСТОШЕНЧЕСКОЙ ВОЙНЫ. ОН СКАЗАЛ, ЧТО ЗАНИМАЛСЯ ПОЧТИ ТЕМ ЖЕ В НАЗЕМЬЕ, РАБОТАЛ РУКАМИ. СОЗДАВАЛ ПРЕКРАСНЫЕ, УДИВИТЕЛЬНЫЕ ВЕЩИ. И ХОТЬ У НЕГО ОТНЯЛИ ОРУДИЯ, В КОТОРЫХ ОН БОЛЬШЕ ВСЕГО НУЖДАЛСЯ – САМИ ЕГО РУКИ, – ОН РЕШИЛ, ЧТО С ПОМОЩЬЮ КРОТОВ СУМЕЕТ СПРАВИТЬСЯ. ТАК И ПРОИЗОШЛО: МЫ РАБОТАЛИ КАК ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ, ОН – БЕЗ РУК, МЫ – БЕЗ ГЛАЗ.

В СВОИХ ИСКАНИЯХ Я НАШЛА ПРОХОД, КОТОРЫЙ ЧЕРЕЗ МНОГИЕ НЕДЕЛИ ПУТЕШЕСТВИЯ ПРИВОДИЛ К ТОМУ, ЧТО ВЫШНИЕ НАЗЫВАЮТ «СОЛНЕЧНЫМ СВЕТОМ». ОН ВЫХОДИЛ В САМО НАЗЕМЬЕ – НО ДОВОЛЬНО ДАЛЕКО К ВОСТОКУ. Я РАССКАЗАЛА О НЕМ ЗОДЧЕМУ, И ОН СТАЛ ДОСТАВАТЬ ТАМ НЕНУЖНЫЕ ВЫШНИМ ВЕЩИ. ПРОВЕЛ ИЗ САМОГО НАЗЕМЬЯ ДЛИННЫЙ ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ КАБЕЛЬ, ЧТОБЫ УСТАНОВИТЬ ОГНИ, КОТОРЫЕ ОСВЕЩАЮТ ГОРОД – ХОТЬ КРОТАМ ОНИ И НЕ НУЖНЫ – И СТАЛ ВОССТАНАВЛИВАТЬ НАШ СЛАВНЫЙ ГОРОД. УШЛО МНОГО НЕДЕЛЬ. МЫ БЕЗ УСТАЛИ РАБОТАЛИ ВМЕСТЕ С НИМ, МЫ БЫЛИ ЕГО РУКАМИ. И ВСЕГО ЗА ОДНО ОПУСТОШЕНИЕ И ВОСПОЛНЕНИЕ ОЗЕРА МЫ СУМЕЛИ НЕ ТОЛЬКО ВЫСТРОИТЬ ГОРОД, НО И СДЕЛАТЬ ЕГО ТАКИМ, КАКИМ НИКТО НЕ МОГ СЕБЕ ДАЖЕ ПРЕДСТАВИТЬ.

В БЛАГОДАРНОСТЬ, ХОТЯ ЗОДЧИЙ НАСТАИВАЛ, ЧТО МЫ ЕМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНЫ, НАШИ ЛУЧШИЕ КУЗНЕЦЫ СМАСТЕРИЛИ ДВА ЗОЛОТЫХ КРЮКА, ЧТОБЫ ЗАМЕНИТЬ ЕМУ РУКИ. НЕУДИВИТЕЛЬНО, ЧТО Я СЛЫШАЛА, КАК ЕГО СЛЕЗЫ КАПАЛИ НА ЗЕМЛЮ, КОГДА МЫ ПРОЩАЛИСЬ. А ПОТОМ ОН УШЕЛ. УШЕЛ ЗА ТЕМ КАБЕЛЕМ, ЧТО ПРОЛОЖИЛ В СОЛНЕЧНУЮ ДАЛЬ ВЫШНЕГО МИРА. И С ТЕХ ПОР МЫ НИЧЕГО О НЕМ НЕ ЗНАЕМ.

– Ух ты, – сказал Кертис. – Ну и история. – Они дошли до главных ворот Кротграда, и теперь мальчик посмотрел на него совсем другими глазами, увидев всю эту огромную конструкцию в истинном свете – как миллион крошечных отдельных кусочков, тщательно собранных в одно гладко функционирующее целое.

Прю покусывала нижнюю губу, что почти всегда означало какое-нибудь серьезное раздумье. Кертис бросил на нее подозрительный взгляд. Тут она опустилась на колено рядом с сивиллой, чтобы быть ближе к ней, и спросила:

– А он не сказал вам, что такого сделал, что его изгнали? Из Наземья?

– СКАЗАЛ.

– И что же?

– НЕЧТО ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ СТРАННОЕ. ПРИЧУДЫ ВЫШНИХ НЕ ОХВАТИТЬ РАЗУМОМ. БЕЗУМНАЯ ВЫШНЯЯ КОРОЛЕВА ПРИКАЗАЛА ЕМУ ИЗГОТОВИТЬ МЕХАНИЧЕСКУЮ КОПИЮ СВОЕГО ПОГИБШЕГО СЫНА.

Септимус икнул. Громко. Прю едва не упала.

– КОГДА ОН ЗАКОНЧИЛ, КОРОЛЕВА ПРИКАЗАЛА ИЗГНАТЬ ЕГО, ЧТОБЫ ОН НЕ СМОГ РАСКРЫТЬ ВЫШНИМ СЕКРЕТА ВОСКРЕШЕНИЯ МАЛЬЧИКА. А ЧТОБЫ НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ СМОГ СОЗДАТЬ НИЧЕГО СТОЛЬ ЖЕ ИСКУСНОГО, ВЕЛЕЛА ОТРУБИТЬ ЕМУ РУКИ.

– Боже мой. – Внезапное осознание осветило лицо Прю. Септимус все икал. Кертис, поглощенный рассказом сивиллы, попросил ее продолжать.

– НО ЭТО НЕ САМОЕ СТРАШНОЕ, – покачала головой кротиха, словно осуждая сумасбродства Вышних. – БЫЛ ЕЩЕ ВТОРОЙ СОЗДАТЕЛЬ. ОНИ С ЗОДЧИМ ИЗГОТОВИЛИ МАЛЬЧИКА ВМЕСТЕ. ЭТОГО ТОЖЕ ИЗГНАЛИ. НО ЕГО КОРОЛЕВА ПРИКАЗАЛА ОСЛЕПИТЬ. ВЫКОЛОТЬ ОБА ГЛАЗА.

В стенах города слышался шум банкета. Кто-то высоким, тоскливым голосом завел мелодию, которую громко подхватили остальные. Сивилла по-прежнему качала головой.

– СЛЕП, – сказала она, – КАК КРОТ.

* * *

Глаза Кароля смотрели на Элси… с кухонного стола. Она разглядывала их до странности завороженно и даже ткнула один ножом для масла; он слегка поколебался на деревянной поверхности. Они почему-то продолжали внушать ей отвращение. Не потому что заменяли старику глаза, которых он лишился – она не в первый раз в жизни видела людей с протезами, – а потому, что выглядели какими-то кукольными. И ей все время казалось, что они подозрительно на нее глядят.

Настало утро. В приграничном мире взошло солнце, хотя, насколько Элси понимала, день должен был быть тот же самый, что и предыдущий. У девочки по-прежнему голова начинала идти кругом от попыток уложить в ней мысль, что дни и ночи накладывались друг на друга, а время никуда не двигалось. Физически она пока никакого эффекта не заметила, но в мозгу что-то тихонько грызло, напоминая, что все неправильно, неестественно. Да еще глаза все пялились и пялились.

– Доброе утро! – раздалось за спиной. Это Кароль вышел из своей комнаты.

– Привет, Кароль, – отозвалась Элси. – Вы глаза забыли. Тут, на столе.

Она взяла его за руку и подвела к ним.

– А, – сказал он. – Спасибо. А я-то думал, куда же они подевались. – Он ловко засунул их в пустующие углубления по обе стороны от румяного красного носа. Глаза, чуть подергавшись, встали на место, и старик улыбнулся. – Ну вот. Готов к подвигам.

– Вы так лучше видите? – спросила Элси и тут же осеклась. Чем она думала? Конечно нет. Он же слепой.

К счастью, Кароль не обиделся.

– Не особенно, – усмехнулся он. – Наверное, просто чувствую себя… не знаю… целее с ними. Как спалось, маленькая?

Элси помассировала ноющее плечо.

– Вроде бы ничего. – Ей досталось спальное место в ящике кухонного шкафа. Она там была не одна – у нее были соседи сверху и снизу. Поэтому спать приходилось с задвинутыми ящиками, отчего ощущение было такое, будто лежишь в гробу. – А вы как спали?

– Не жалуюсь, – ответил старик. На лестнице показалась Рэйчел. Она была занята расчесыванием вороньего гнезда у себя на голове щеткой из сосновых иголок, но выходило не особенно хорошо.

– Готовы? – спросила девочка, зайдя в кухню.

– Еще как! – объявил Кароль. – И я был бы очень благодарен, если бы вы разрешили мне опереться на ваши прекрасные крепкие ручки. – Он выставил локти, и девочки встали по обе стороны от него. – Ну что ж, – сказал он. – Пойдемте прогуляемся по этой вашей Мельберг-роуд.

На пороге, опершись о столбы крыльца, ждали Майкл и Синтия. Марта тоже была здесь – со своими вечными защитными очками на лбу… и с сигаретой в пальцах. Заметив последнее, Элси побледнела.

– Марта! – воскликнула она. – И ты туда же?

Та только плечами пожала:

– Нам здесь никто не указ, так почему нет?

– А ты куда это? – спросила Рэйчел, вместе с сестрой выводя старика на порог. Было еще очень рано; сквозь деревья пробивались лишь первые проблески зари.

– Я с вами. Хочу посмотреть на дорогу, – сказала Марта, засунув сигарету за ухо.

Майкл с Синтией переглянулись.

– Я думала, никто не знает, – удивилась Элси. – А как же малыши?..

– Да ладно, – отмахнулась Марта. – Я не младше тебя. К тому же дети только об этом и говорят. Все в курсе. Вы нашли дорогу. И похоже, что она не во внешнем поясе.

Кароль нахмурился:

– Надо сказать им, чтобы не ожидали чуда. Мы еще не знаем, вправду ли там есть дорога.

– Ну, тогда надо поторопиться, – сказала Марта. – Все проснулись и ждут новостей.

– Синтия, пожалуйста, останься и поговори с ребятами. Объясни им ситуацию. – Кароль переступил с ноги на ногу, скрипя потрепанными ботинками, и спустился по ступенькам на траву; Элси крепко держала его за локоть. Он почувствовал, как расстроилась Синтия – девочка посмотрела на Майкла и печально вздохнула. – Пожалуйста. Малыши только тебя слушают.

– Ладно, Кароль, – сдалась она наконец.

– Марта, будешь замыкать наш разведотряд. Давайте выдвигаться поскорей. Я уже не так прытко хожу, как бывало, а нам же не хочется, чтоб эта дорога исчезла прежде, чем мы до нее доберемся? – Кароль подмигнул Элси деревянным глазом.

И они двинулись в путь.

Вскоре путники дошли до поваленного тополя, у которого Рэйчел, Элси и Марта встретили собачью стаю. Отсюда повела Элси, отыскивая след между высоченными соснами и обнаженными кленами, склоняющими к земле свои ветвистые пальцы. Двигались медленно, подстраиваясь под осторожные шаги Кароля, и нетерпение то и дело заводило Элси далеко вперед. Наконец она решила, что не станет вовсе отходить от старика, и сменила Рэйчел у его локтя; с другой стороны встала Марта. Сзади, сжимая трубку в зубах, вышагивал Майкл.

Кролик-проводник им на этот раз не явился, и хоть Элси дважды нашла дорогу без помощи зверька, отыскать то место, где начинались помеченные плющом деревья, оказалось непросто. В какой-то момент, на краю неглубокой канавы, ей пришлось остановиться и глубоко задуматься.

– В этом месте я не была, – сказала она наконец. – Я его не помню.

Из хвоста процессии послышался безнадежный вздох.

– Скоро мы бросим это дело? – спросил Майкл немного язвительно. – Или весь день будем бродить по внешнему поясу? Если честно, я беспокоюсь, как бы мы не забрели за ней в какое-нибудь незнакомое место и не застряли навсегда.

– Она знает, куда идти, – огрызнулась Рэйчел в ответ. – Я видела дорогу своими глазами. – Девочка повернулась к сестре. – Давай, Элс, думай. Куда?

– Терпение, ребята, – пожурил Кароль. – Незачем из-за этого лаяться. Нет ничего стыдного в том, что лес тебя обманул. В нем полно фокусов.

– Это был не фокус, – сказала Элси и, схватив старика за локоть, потащила его прочь от канавы. – Сюда. Точно.

Когда им попалась первая молодая елочка, перевязанная зеленой лозой плюща, Элси перестала оглядываться.

– Вот! – воскликнула она и заторопила Кароля.

Не слушая его предостерегающего бормотания, она все скорее тянула старика за локоть через лес. Помеченные деревья теперь попадались постоянно; стоило ей подумать, не потеряла ли она след, как на глаза тут же попадалась новая метка. Через какое-то время они дошли до уже знакомого Элси возвышения, преодолели его, и Кароль, ахнув от изумления, обнаружил, что обеими ногами крепко стоит на твердой поверхности дороги.

Элси широко улыбнулась, пытаясь отдышаться.

– Видите? – сказала она. – Это не фокус!

Кароль против воли громко хохотнул и, сияя, ласково похлопал девочку по макушке.

– Ты, значит, не шутила? – Он глубоко вдохнул, словно впервые за целую вечность вышел на свежий воздух. – Далеко она идет? Можешь описать?

Призвав на помощь все свои художественные способности, Элси принялась на одном дыхании перечислять каждую деталь.

– Она длинная. И вся в снегу. Судя по виду, по ней ездили; вот, под ночным слоем снега остались следы колес. И… не знаю, что это… отпечатки копыт, наверное. Лошади. – Она внимательно оглянулась. – Она извивается. Как лента. Как дороги в деревне. Похоже на… Как-то летом папа с мамой арендовали домик. В «Сестрах». [12]12
  «Три сестры» – лесной массив в штате Орегон, в районе трех расположенных рядом горных пиков.


[Закрыть]К тому домику вела такая же дорога. Совсем такая же. А вон, на той стороне, каменная штука с рисунком. Там птичка и стрела, как мы и говорили.

– Ну и ну, – сказал он наконец. – И вправду не фокус. Не игра света. У тебя дар, Элси.

– Ну, учительница мне говорила, что я хорошо описываю.

Слушая весь этот подробный рассказ, Кароль улыбался.

– Нет, – поправил старик. – Твой дар в том, что ты можешь проходить через внешний пояс. Его законы тебя не останавливают. В тебе, Элси, течет лесная магия.

Вдоль изогнутой ленты дороги свистел ветер. Девочка потеряла дар речи. С обочины послышался шум; оглянувшись, она увидела, как из зарослей папоротника появилась ее сестра в запачканном грязью комбинезоне.

– Извините, я отстала, – сказала та. – Споткнулась. Хорошо, хоть не потеряла вас! Ну, что? Нашли дорогу, здорово.

– Это Рэйчел? – спросил Кароль. – Это твоя сестра!

– Да, – выдавила Элси.

– И она тоже! – воскликнул старик взволнованно. – Так я и знал! Как только я вас увидел… коснулся… я почувствовал. Сразу не смог понять, но теперь все ясно. Ясно как день. Магия леса в вас обеих. Это у вас в крови, не иначе! Но как… – Тут он помедлил и задумчиво сжал губы. – Как ты сумела… – Он скользнул рукой по рукаву пальто в том месте, где только что лежала ладошка Элси. – Ты… ты… – пробормотал он. – Ты меня провела. Провела с собой. Касаясь. Держа за руку. – На его лице снова появилась улыбка. – Вот оно! Вот как оно на самом деле!

Старик без помощи своих провожатых изобразил посреди дороги неуклюжий победный танец.

– Как просто! – воскликнул он, и его голос зазвенел в воздухе. – Совсем просто! – Кароль раскинул руки, ища опоры. – Элси, Рэйчел, – подозвал он. – Идите сюда! Идите ко мне!

Девочки послушно подошли; он схватил их за плечи и ласково сжал.

– Вы спасли нас! – сказал он. – Кто же знал? Но разве можно знать, что таится в самых дальних уголках твоего существа?

Элси широко улыбалась, по-прежнему не имея понятия, что сказать. В голове вертелось множество разных мыслей, и они никак не хотели выстраиваться в ряд. Что такое эта магия леса? И откуда она у них в крови? Ее мысленный взор тут же обратился к Кертису. Значит, в нем тоже есть лесная магия, обязательно. Эта идея взорвалась у девочки в мозгу миллионом разных возможностей.

– А где Марта? И Майкл? – спросила она, коротко оглядевшись. Хотелось разделить с ними радость.

– Я думала, Марта с вами. Она же тоже держала Кароля под руку.

Тот с заговорщическим видом приложил палец к носу.

– Я знаю; они остались во внешнем поясе. Понимаете? Все так просто. Проще некуда.

– Что просто? – спросила Рэйчел.

– В последние минуты меня вела только Элси; Марта отстала. Должно быть, это случилось до того, как мы вышли из внешнего пояса. Если моя догадка верна, а я готов побиться об заклад, что верна, они остались далеко позади, застряли в том же вечно повторяющемся однообразии, которое мы все нынче зовем домом. Идемте! Найдем их! – И старик зашаркал к обочине без всякого участия помощников, будто на мгновение забыл о своем увечье. Но тут же остановился и щелкнул пальцами. – Извиняйте, забылся. Я же не вижу дороги.

Сестры, ошеломленные этим потоком удивительной информации, подошли и взяли его под руки. Все трое вместе шагнули обратно в лес.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Следуй за зеленым кабелем

– Это все, мистер Антэнк, сэр?

Джоффри показалось, что голос этот донесся до него через какое-то огромное пустое пространство; будто слабый отголосок радио, включенного на минимальную громкость на чердаке дома, в котором сам ты сидишь за обеденным столом. Он определенно был реален, но так далек, что уловить было почти невозможно. Но вот он раздался снова.

– Я, наверное, закончу на сегодня, мистер Антэнк. Если вы не против.

На одно бесконечное мгновение Джоффри заставил себя отвлечься от того, что держал в руке, и осознать происходящее: он был в цеху. Вокруг раздавался механический шум множества станков. За окнами царила тьма. Антэнк понятия не имел, который был час и сколько он уже простоял вот так. Такое ощущение, будто в эту секунду вся информация у него в мозгу просто стерлась. Опустив взгляд, Джоффри обнаружил, что держит руки на животе, будто священник во время мессы. И вдруг он вспомнил все.

– Сэр? – снова раздался голос. Это, без сомнения, был мистер Гримбл.

– Да, Гримбл, – отозвался Джоффри.

– Увидимся завтра, сэр.

– Да, Гримбл.

– С утра пораньше.

– С утра пораньше, Гримбл. – Воспоминания накатили волной; взгляд опустился на сложенные руки.

Осторожно раскрыв ладони, он увидел нечто. Оно было маленькое и бронзовое. И почти совершенное. Самая точная и безукоризненная деталь, какую он когда-либо изготавливал за всю свою карьеру. Одного взгляда на нее было бы достаточно, чтобы заставить разрыдаться самого жестокосердного механика – настолько безупречны были ее нарезанные алмазом зубцы и гладкие параболические изгибы. Представить себе, как она используется по назначению, увидеть плавное перетекание этой детали и ее бронзовых собратьев друг в друга в танце беспрерывного движения было бы божественным откровением.

И все же она была лишь почти совершенна. Почти, но недостаточно.

Он обернулся и выбросил ее в мусорный бак неподалеку, где она, скорбно звякнув, присоединилась к куче таких же идеальных и таких же забракованных шестеренок.

– Завтра повезет, а, мистер Антэнк, сэр?

– Да, Гримбл, – ответил Джоффри и добавил: – А какой завтра день?

– Так среда же, сэр.

– Среда, – повторил он тихо, будто вызывал к жизни магическую формулу. У этого слова было особое значение: среда была последним днем его трудов. Странный клиент в пенсне вернется, рассчитывая забрать выполненный заказ. Антэнк никогда еще не подводил ни одного клиента; он всегда обставлял конкурентов и в качестве, и в скорости. Количество проб и ошибок, сопряженных с созданием этой детали, удручало. В стенках черепа, словно стая рыб, кругами плавали мысли: зачем он вообще согласился? Срок был смехотворно мал. Как можно изготовить нечто настолько точное за такое короткое время? Даже будучи оснащен всем самым современные оборудованием, он подобрался очень близко, но все же недостаточно близко. Джоффри был человеком практичным и разумным; что заставило его пойти на подобную нелепость?

Если коротко: мания. Он вспомнил, как им объясняли в школе, что это такое. Учитель написал на доске большими белыми буквами «МОБИ ДИК»; это был роман Мелвилла, в котором у капитана корабля – он тогда не запомнил название, потому что слишком увлекся рисованием чертежей в тетрадке, – была навязчивая идея поймать белого кита, именем которого и названа книга. Это была его мономания: одержимость, которая диктовала все его действия и решения. В конце концов она и привела его к гибели. На Антэнка снизошло леденящее осознание, словно кто-то навел на его лицо холодный, жестокий прожектор, обнажив перед ним его собственное тщеславие. Он был капитаном корабля (как же он назывался-то… «Поход?» Или «Пакет?»), а белым китом была Непроходимая чаща. Поворачивать было слишком поздно: гарпун уже вонзился в цель. Трос натянулся.

* * *

Вот что случилось дальше.

Септимус стоял, положив лапу на эфес своей штопальной иглы, и тряс головой. Кертис в изумлении пялился на кротиху, а Прю в приступе ликования даже потянулась, чтоб подхватить ее и подбросить в воздух. Правда, она передумала, заметив, какой ужас отразился у той на лице, когда она почувствовала намерение девочки. Вместо этого она радостно похлопала Гвендолин по макушке кончиком пальца.

– Не может быть! – воскликнула Прю. – С ума сойти!

Сивиллу, по-прежнему изумленную внезапным взрывом эмоций, засыпали вопросами, на которые она отвечала как могла.

– Значит, он был механиком? – спросила Прю скорее риторически.

Кротиха кивнула.

– И он сделал… копию мальчика.

– Для сумасшедшей губернаторши. В смысле, королевы, – добавил Кертис.

Снова утвердительный кивок.

– Гвендолин, вы не поверите, какое это совпадение. Нам надо найти вашего зодчего. – Прю улыбалась от уха до уха. Получалось, что Древо не только говорило правду, но и во многом незаметно указывало им направление, в котором нужно было следовать.

– Как он выглядел? – спросил Кертис.

Сивилла, смутившись, указала на свои скрытые мехом глаза.

Кертис сконфуженно покраснел:

– А, точно. Извините.

Но Прю тут же подхватила:

– А какие-нибудь особые приметы… хоть что-нибудь, по чему его можно узнать?

– ДВА ЗОЛОТЫХ КРЮКА ВМЕСТО РУК. ДУМАЮ, ТАКАЯ ПРИМЕТА МОЖЕТ ПОМОЧЬ ДЕЛУ. НО В ЧЕМ ЖЕ СРОЧНОСТЬ? ЗАЧЕМ ВАМ НУЖЕН ЗОДЧИЙ? – Мимо прошла группа кротов, и провидец Варфоломей, опираясь на свою узловатую палочку, подковылял узнать, что за шум.

– Долгая история, – ответил Кертис.

Прю, не обратив на него внимания, стала объяснять:

– У нас… в Наземье кое-какие трудности. Серьезные. Древо – Древо Совета – сказало мне… через одного мальчика, очень странного… что нам нужно оживить истинного наследника. По всему выходит, что этот наследник как раз Алексей. Сын той самой безумной королевы, которую на самом деле называли вдовствующей губернаторшей.

Кертис проиллюстрировал всю запутанность ситуации, покрутив пальцем у виска. Потом вспомнил, что кроты все равно его не видят, и покраснел снова.

– НАЗЫВАЛИ? – спросила сивилла.

– Ее проглотил плющ, – пояснил он и обернулся к Прю. – Давай дальше.

– Древо сказало, что нужно найти создателей. Тех, кто изготовил копию мальчика. И похоже, что теперь мы знаем по крайней мере одного из них.

Расспросы продолжались довольно долго; и Гвендолин, и Варфоломей старались помочь изо всех сил. По их словам, зодчий был одиночкой. Он держал дистанцию, на ночлег уходил в какие-нибудь отдаленные туннели. Но над восстановлением города работал без устали. Хоть он и потерял руки, глаз у него был удивительно наметан. А потом, однажды утром, просто ушел, не оставив адреса, – ушел по тому зеленому кабелю, который проложил, чтобы осветить себе рабочее место. В этом направлении он ходил постоянно на поиски стройматериалов. Он оставил им полностью функционирующий современный город, и за это они вечно будут ему благодарны.

– ЕГО ЗВАЛИ ЭСБЕН КЛАМПЕТТ, – сказала Гвендолин. – ОН БЫЛ УДИВИТЕЛЬНО ДОБР.

Прю с Кертисом согласились остаться на коронацию сивиллы – ее избрали новой правительницей Кротграда и хозяйкой форта Прюртимус. Церемония должна была состояться в тот же вечер. Согласие оказалось единодушным: ведь она была сестрой погибшего освободителя, сэра Тимоти. Больше на трон никто не претендовал. Кроме того, она пользовалась всеобщей популярностью, потому что в своем заключении скармливала Деннису Узурпатору притянутые за уши предсказания, спасая от казни всех невинно осужденных, каких только могла. Ее власть над решениями Денниса была очень велика, и она с умом пользовалась этим преимуществом. Освобождение сивиллы встретил ликованием весь город. Когда кто-то предложил сделать ее королевой, ни от Совета кротов, ни от жителей не поступило ни единого возражения.

Церемония была очень красивая, но Прю с Кертисом не терпелось отправиться в путь – каждому в своем направлении. Для Прю все было просто: перед ними лежал прямой путь на поверхность – нужно было только следовать за зеленым электрическим кабелем – и у них были четкие приметы одного из создателей Алексея. Древо сказало правду и повело их верной дорогой. Одна из двух целей была совсем рядом, и они знали, как ее достичь.

– Видишь? – сказала Прю. Она никак не могла оправиться от нового удивительного потрясения. Они собирались в дорогу, и девочка, не умолкая, говорила о том, как точны оказались слова послушника. – Древо как будто все это время вело нас. Как будто знало, что с нами будет. «Чтобы подняться, нужно спуститься». Это безумие, но все складывается.

Септимус жевал очередной батончик; тут их оказалось с избытком. Кроты привели ребят в отдаленный грот, где обнаружилась кладовая, набитая Вышними продуктами: там были банки свинины и бобов, томатный суп, острый соус «Хормел». Еще они нашли пожелтевшую брошюрку, сильно заплесневевшую от долгого пребывания под землей. Называлась она: «Вы пережили ядерный апокалипсис. Что дальше?» Тот, кто сделал это место своим бункером, основательно постарался убраться подальше с поверхности.

– М-м-м, – согласился Септимус, откусив огромный кусок от овсяно-медового батончика.

– А разбойники? – спросил Кертис, когда Прю начала набивать рюкзак провизией.

Девочка, покусав губу, ответила так, будто не слышала его вопроса:

– Наверное, ты все-таки прав, и нам будет безопаснее на юге, на виду. Найдем создателя и двинемся туда. Мне кажется, там найдется много народу, готового нам помочь. Кто знает, вдруг кто-нибудь в усадьбе подскажет, где искать второго.

Кертис нахмурился.

– Или разбойников, – добавила Прю.

– Мне надо обратно, – поразмыслив, сказал Кертис. – Там наше место. Точнее, мое место.

– Обратно в лагерь?

Мальчик кивнул.

– А что потом?

– А потом… не знаю. Организую поиски. Найду выживших.

– Там небезопасно, Кертис. Вдруг где-нибудь поблизости еще рыскают кицунэ? Может, Дарла еще жива!

– Придется рискнуть. Я поклялся.

– Я знаю. И мне кажется, что ты выполняешь свою клятву, помогая мне. Никому не будет лучше от того, что ты попадешься убийцам. Даже Брендан сказал бы тебе то же самое.

Кертиса это не убедило.

– Так лучше для всего леса, я чувствую, – продолжала Прю все более уверенно. – Поверь мне.

Кертис оглянулся на Септимуса; тот расправился с одним батончиком и уже собирался запустить зубы во второй. Заметив взгляд Кертиса, он замер и посмотрел по очереди на обоих детей. Потом пожал плечами и принялся за еду.

– Шак и шак, – резюмировал крыс с набитым ртом, – жвучит ришкованно.

– Ладно, – сдался Кертис. – Охранять тебя я тоже поклялся. И отступать не собираюсь. Но только пока не найдем создателя. Дальше ты сама. А я вернусь в лагерь.

– Договорились, – сказала Прю с облегчением.

Они обыскали запасы, отобрав наименее подозрительные и легко открывающиеся, и уложили все, что поместилось, в рюкзак. Неизвестно, сколько придется идти. Они слишком хорошо помнили те дни, что предшествовали встрече с кротами, – призрак голода настойчиво витал над их головами.

Проводы были весьма пышные; всех троих наградили самым высоким знаком отличия, какой только был у кротов: Звездой Подлесья. Орден представлял собой ржавую проволоку, оплетенную вокруг значка, который определенно попал к кротам Снаружи: на значке Прю красовались топорное изображение открытой книжки, из которой поднималась радуга, и надпись «Книга – друг человека!». У Септимуса был логотип какого-то давно забытого продовольственного магазина. У Кертиса – средних лет мужчина, показывающий в камеру большой палец. Под ним большими буквами было написано имя «ЗИК». Все трое приняли награды с молчаливым достоинством.

Оставив город позади, путешественники двинулись вдоль зеленого кабеля, протянувшегося по полу туннеля. Он вел их по длинным, узким мостам через широкие колодцы, по ступенькам и наклонным переходам, вниз по железным лестницам и вверх по деревянным. Так много было изгибов и поворотов на этом пути, что оставалось только изумляться вниманию и целеустремленности, которых, должно быть, потребовало это путешествие от кротихи и ее Вышнего друга.