Текст книги "Лис-03"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Я ошибся, – тихо сказал он.

Питт стиснул руки и молча ждал продолжения.

– Исчезнувшие газовые снаряды проданы.

Питт продолжал молчать, но в его глазах загорелась ярость.

– Ошибка, – севшим голосом произнес Мейпс. – Персонал взял снаряды не с той стойки. В заказе было написано, что покупателю нужно сорок тяжелых снарядов для артиллерийских орудий с участка шестнадцать. Остается предположить, что единица не пропечаталась на копии и они прочитали «участок шесть».

– Жаль, что вы не можете навести порядок в вашей организации. – Питт еще сильнее стиснул руки. – И кому вы их продали?

– За прошедшее время у нас было три таких заказа.

«Господи, – подумал мужчина, – почему ничего не получается легко?»

– Я возьму список всех покупателей.

– Надеюсь, вы войдете в мое положение, – сказал Мейпс, который снова заговорил, как деловой человек. – Если мои клиенты узнают, что я назвал третьим лицам их имена… надеюсь, вы понимаете, как важно, чтобы это осталось тайной.

– Если честно, я бы с удовольствием засунул вас в одну из ваших пушек и выстрелил. А теперь отдайте мне список, пока я не натравил на вас главного прокурора и конгресс.

Мейпс заметно побледнел, взял ручку и записал имена покупателей в блокнот. Потом вырвал листок и протянул Питту.

Один снаряд был заказан Британским имперским военным музеем в Лондоне. Два отправились в Организацию ветеранов иностранных войн, Дейтон-сити Пост 9974, Оклахома. Оставшиеся тридцать семь купил агент, представлявший Африканскую революционную армию. Адреса везде отсутствовали.

Мужчина засунул листок в карман и встал.

– Я пришлю Команду, которая заберет снаряды, – холодно сказал он.

Питт презирал его, презирал все, что олицетворял собой толстый маленький торговец, и не мог позволить себе уйти, не оставив за собой последнего слова.

– Мейпс?

– Да?

Тысячи оскорблений роились в голове Питта, но он никак не мог выбрать какое-то одно. Наконец, когда на лице Мейпса появилось недоумение, собеседник заговорил.

– Сколько людей убили и искалечили ваши товары за последний и предыдущий год?

– Меня не интересует, что делают люди с моими товарами, – небрежно ответил торговец.

– Если один из пропавших снарядов взорвется, на вас ляжет ответственность за миллионы смертей.

– Миллионы, мистер Питт? – В глазах Мейпса появилось ожесточение. – Для меня это всего лишь статистика.

ГЛАВА 46

Стайгер аккуратно посадил «Фантом F-140» на взлетно-посадочную полосу аэродрома авиационной базы ВВС «Шеппард», возле Уиичито-Фолс, в штате Техас. После разговора с сотрудником, отвечающим за обеспечение полетов, он взял машину из гаража аэродрома и поехал на север, через Ред-Ривер, в Оклахому, свернул на автостраду пятьдесят три, а потом съехал на обочину. Полковнику вдруг ужасно захотелось облегчиться. И хотя был час дня, на многие мили вокруг не было видно ни единой машины.

Ему еще не доводилось видеть такую плоскую, заброшенную и печальную картину. Голая, высушенная ветром земля, далекий сарай и забытые кем-то тракторные грабли, ничего больше. Гнетущее зрелище. Если бы кто-то вложил в руку Стайгера пистолет, он бы покончил с собой исключительно от меланхолии. Полковник застегнул молнию на брюках и вернулся в машину.

Вскоре рядом с прямой, как стрела, дорогой он увидел водонапорную башню. Она постепенно увеличивалась в ветровом стекле. Потом появился небольшой городок с редкими и от того драгоценными деревцами, и Стайгер проехал мимо знака, приглашающего в Дейтон-сити, королевский город «пшеничного пояса»[14]14
  Название штатов США, основной сельскохозяйственной культурой которых является пшеница: Канзас, Оклахома, Миннесота, Северная Дакота и др.


[Закрыть]. Он свернул к старой бензоколонке, где заметил древние стеклянные баллоны над насосами.

Пожилой мужчина в комбинезоне механика вылез из смотровой ямы и, шаркая, подошел к машине со стороны окна пассажира.

– Чем могу помочь?

– Я ищу Организацию ветеранов иностранных войн, почтовый ящик 9974.

– Если вы рассчитывали там позавтракать, то опоздали, – предупредил старик.

– Я по другому делу, – с улыбкой сказал мужчина.

Однако на жителя Оклахомы ответ не произвел впечатления. Он вытащил испачканную машинным маслом тряпку из кармана и вытер столь же грязные руки.

– Поезжайте до знака «стоп» в центре города, а там сверните налево. Дальше вы обязательно найдете то, что вам нужно.

Полковник последовал совету и заехал на парковку с гравийным покрытием рядом с самым современным зданием из всех, находившихся поблизости. Несколько машин уже уезжало, поднимая в воздух клубы рыжей пыли. Второй завтрак закончился, решил Стайгер. Он вошел в здание и немного постоял у входа в большую комнату с полом из твердой древесины. Кое-где на столах еще стояли тарелки с остатками жареной курицы. Группа из трех мужчин заметила его, и один из них помахал рукой. Затем высокий неуклюжий человек лет пятидесяти и ростом не менее шести футов и пяти дюймов отошел от остальных и неторопливо направился к Стайгеру. У него было румяное лицо и коротко подстриженные блестящие волосы, разделенные посередине пробором. Он протянул руку.

– Добрый день, полковник. Что привело вас в Дейтон-сити?

– Я ищу начальника гарнизона, мистера Билли Ловелла.

– Это я. Что могу для вас сделать?

– Как поживаете? – вежливо ответил Стайгер, – Меня зовут Стайгер. Эйб Стайгер. Я приехал из Вашингтона по срочному делу.

Ловелл посмотрел на него дружелюбно, но оценивающе.

– Издеваетесь, полковник. Сейчас вы скажете мне, что страшно секретный русский спутник-шпион приземлился в поле где-то рядом с городом.

Тот покачал головой.

– Ничего столь драматического. Ищу пару снарядов, которые вы купили у «Фаланкс армс».

– А, пару неразорвавшихся снарядов?

– Зачем они вам понадобились?

– Мы собирались их взорвать на День ветеранов, во время пикника, положили их на старый трактор и целый день по ним стреляли, но они так и не взорвались. Мы хотели, чтобы «Фаланкс» их поменяли. – Ловелл печально покачал головой. – Они отказались. Сказали, что все продажи носят окончательный характер.

В голове у Стайгера промелькнула леденящая мысль.

– Может быть, на этих снарядах нет взрывателя?

– Нет, – покачал головой Билли. – «Фаланкс» гарантировал нам, что это настоящие снаряды с линкора.

– Они еще у вас?

– Конечно, снаружи. Вы только что прошли мимо них.

Ловелл вывел Стайгера из здания, и тот увидел два снаряда, лежавших у самого входа. Они были выкрашены в белый цвет и цепями прикреплены к тротуару.

Стайгер затаил дыхание. Это были два исчезнувших снаряда с газом. Он почувствовал, как у него подгибаются колени, и ему пришлось сесть на ступеньки. Ловелл вопросительно посмотрел на ошеломленное лицо полковника.

– Что-то не так?

– Вы стреляли по этим штукам? – пораженно спросил Стайгер.

– Всадили почти сотню пуль. Поцарапали головки, но не более того.

– Чудо… – пробормотал Стайгер.

– Что?

– Это не фугасные снаряды, – объяснил Стайгер. – Они газовые, взрываются только после того, как раскрывается парашют. Ваши пули не оказали никакого воздействия, потому что снаряды не должны были детонировать от соударений.

– Ничего себе! – выдохнул Ловелл. – Вы хотите сказать, что в них ядовитый газ?

Стайгер лишь кивнул в ответ.

– Боже мой, мы могли уничтожить половину округа.

– И не только, – пробормотал полковник и поднялся со ступенек. – Я бы хотел воспользоваться туалетом и телефоном. Именно в такой последовательности.

– Да, конечно, пойдемте. Туалет дальше по коридору налево, а телефон найдете в моем кабинете. – Билли остановился, и в его глазах появилось вопросительное выражение. – Если мы отдадим вам эти снаряды… ну, мне просто интересно…

– Я обещаю, что вы получите десять шестнадцатидюймовых снарядов в отличном состоянии, так что во время празднования Дня ветеранов у вас будет супервзрыв.

Ловелл улыбнулся от уха до уха.

– Договорились, полковник.

В туалете Стайгер ополоснул лицо холодной водой. Из зеркала на него смотрели покрасневшие усталые глаза, но теперь в них появилась надежда. Он сумел отыскать две из четырех боеголовок с Быстрой Смертью. Теперь оставалось молиться, что Питт столь же удачлив.

Из кабинета Ловелла Стайгер сделал междугородний звонок.

Питт спал на диване в своем кабинете в НУПИ, когда его секретарша Зерри Почински наклонилась над ним и осторожно потрясла за плечо. Ее длинные рыжеватые волосы окаймляли симпатичное личико, в котором читалось обожание.

– К вам посетитель. Кроме того, вам дважды звонили, – сказала она с сильным южным акцентом.

Питт потер глаза и сел.

– Два звонка? – переспросил он.

– Конгрессмен Смит, – ответила Зерри, и от ее голоса повеяло холодом, – и полковник Стайгер по междугородней линии.

– А посетитель?

– Он говорит, что его зовут Сэм Джексон. Ему не назначено, но он утверждает, что это важно.

Питт постепенно приходил в себя после сна.

– Сначала Стайгер. Скажи Лорен, что позвоню ей позже, и пошли ко мне Джексона, как только закончу телефонный разговор.

Зерри кивнула.

– Полковник на третьей линии.

Питт, слегка покачиваясь, подошел к столу и нажал одну из мигающих кнопок.

– Эйб?

– Привет из солнечной Оклахомы.

– Как все прошло?

– В самое яблочко, – сказал Стайгер. – Я нашел две боеголовки.

– Хорошая работа, – сказал Питт, улыбнувшись в первый раз за эти дни. – Какие-то проблемы?

– Никаких. Подожду, когда прибудет команда, чтобы забрать снаряды.

– У нас в Далласе есть самолет, принадлежащий НУПИ, оборудованный вилочным погрузчиком. Там есть где его посадить?

– Одну секунду.

Питт услышал приглушенные голоса, полковник с кем-то разговаривал.

– Хорошо, – сказал Стайгер. – Начальник гарнизона говорит, что у них есть небольшой частный аэродром в миле к югу от города с посадочной полосой длиной восемьсот ярдов.

– Нашему самолету хватит дорожки вдвое короче, – сказал Питт.

– А как дела у тебя?

– Куратор Британского имперского музея сказал, что снаряд, приобретенный ими у «Фаланкс» для выставки, посвященной Второй мировой войне, это настоящий бронебойный снаряд.

– Значит, Африканская революционная армия владеет остальными двумя боеголовками с БС.

– Да уж, – сказал Питт.

– Но зачем тяжелые снаряды от линкора нужны в африканских джунглях?

– Загадка, – сказал мужчина, потирая покрасневшие глаза. – По крайней мере, сейчас мы можем вздохнуть с облегчением – снаряды больше не лежат где-то у нас на заднем дворе.

– И как мы будем действовать дальше? – спросил Стайгер. – Едва ли мы можем сказать террористам, что им следует отдать нам самое страшное оружие всех времен.

– Сначала нужно выяснить, где находятся боеголовки. Здесь нам обещал помочь адмирал Сандекер, он убедил своего старого друга в Управлении национальной безопасности провести кое-какие изыскания.

– Звучит рискованно. Там работают отнюдь не дураки. Они могут начать задавать неприятные вопросы.

– Очень сомневаюсь, – уверенно сказал Питт. – Адмирал придумал классическую легенду прикрытия. Я и сам едва в нее не поверил.

ГЛАВА 47

Перед Дейлом Джарвисом стоял трудный выбор: яблочный пирог или калорийная лимонная меренга. Решив плюнуть на все диеты, он взял и то и другое, добавив на поднос чашку чая. Потом заплатил девушке за кассой и сел за столик у стены в просторном кафетерии штаб-квартиры АНБ в Форт-Миде, штат Мэриленд.

– Когда-нибудь у тебя лопнет живот.

Джарвис помедлил, а потом посмотрел в серьезное лицо Джека Рейвенфута, главу местного дивизиона агентства. Рейвенфут состоял из костей и мышц, единственный чистокровный индеец-шайен в Вашингтоне, который входил в «Фи Бета Каппа»[15]15
  Привилегированное общество студентов и выпускников колледжей.


[Закрыть] Йеля и обладал званием коммодора.

– Я лучше буду поглощать вкусные калорийные штуки, чем соленое и вяленое мясо, а также вареных сусликов из прерии, которых предпочитаешь ты.

Рейвенфут посмотрел в потолок.

– Если подумать, я не ел хороших сусликов с празднования победы в битве при Литтл-Бигхорн[16]16
  Сражение, произошедшее в 1876 году между союзом индейских племен и армией США.


[Закрыть].

– Вы всегда знали, как побольнее уколоть бледнолицего, – усмехнулся Джарвис. – Присаживайся.

Товарищ остался стоять.

– Нет, благодарю, у меня через пять минут встреча. А пока, раз уж ты тут, хочу кое-что уточнить. Джон Госсар из Южно-Африканской секции сказал, что ты в курсе необычного проекта, связанного с линкорами.

Джарвис задумчиво прожевал кусок яблочного пирога.

– С одним линкором. А что тебя интересует?

– Мой старый приятель, Джеймс Сандекер…

– Директор НУПИ? – перебил его Джарвис.

– Точно. Так вот, он попросил меня выяснить, куда были отгружены старые шестнадцатидюймовые снаряды.

– И ты подумал обо мне.

– На линкорах установлены шестнадцатидюймовые пушки, – сказал Рейвенфут. – Уж это я знаю точно, поскольку служил старшим помощником на борту «Нью-Джерси» во время вьетнамской вакханалии.

– И какой у Сандекера интерес? – спросил Джарвис.

– Он сказал, что команда его ученых хочет сбросить эти снаряды на коралловые формации в Тихом океане.

Мужчина на миг перестал жевать.

– Что он сказал?

– Они проводят сейсмологические тесты. Предполагается, что, если сбросить на кораллы бронебойные снаряды с самолета, с высоты в две тысячи футов, эффект будет таким же, как при землетрясении!

– А я думал, что обычная взрывчатка дает на суше аналогичные результаты.

Рейвенфут пожал плечами.

– Не могу с тобой спорить. Я не сейсмолог.

Его товарищ откусил от лимонной меренги.

– Не вижу ничего, что может представлять интерес для аналитического отдела, да и вообще просьба адмирала представляется мне вполне невинной. И где, по мнению Сандекера, находятся снаряды?

– У АРА.

Джарвис глотнул чая и вытер рот салфеткой.

– Зачем иметь дело с АРА, когда старые снаряды подобного типа можно купить у любого продавца оружия?

– Такие снаряды появились ближе к концу Корейской войны, но их так и не использовали в военных действиях. Сандекер утверждает, что они сработают гораздо лучше, чем обычные. – Рейвенфут откинулся на спинку стула. – Я спрашивал у Госсара по поводу причастности АРА. Он считает, что Сандекер ошибается. Партизанам нужны эти снаряды, как прыгуну в высоту камни в желчном пузыре – именно так он выразился. По его мнению, то, что требуется НУПИ, ржавеет на каком-то военно-морском складе.

– А если АРА действительно владеет снарядами, как Сандекер намерен решить проблему?

– Он собирается заставить АРА их продать по более высокой цене или обменять. Ведь речь идет всего лишь о деньгах налогоплательщиков.

Джарвис задумчиво потыкал вилкой в меренгу. Он вдруг потерял аппетит.

– Я бы хотел поговорить с ним. Не возражаешь?

– Никаких проблем. Но тебе лучше побеседовать с его руководителем специальных проектов. Именно он возглавляет поиски.

– Как его зовут?

– Дирк Питт.

– Тот самый, кому удалось поднять «Титаник» несколько месяцев назад?

– Да, он. – Рейвенфут посмотрел на часы. – Я должен бежать. Если что-то узнаешь об этих снарядах, буду тебе признательным за звонок. Джим Сандекер мой давний друг. Я в долгу перед ним.

– Можешь на меня рассчитывать.

После ухода Рейвенфута Джарвис еще несколько минут задумчиво тыкал вилкой в пирог, потом встал и, погрузившись в размышления, зашагал в свой кабинет.

Как только ее босс распахнул дверь, Барбара Гор сразу поняла, что его мозг работает изо всех сил. Слишком часто на его лице возникало хорошо знакомое ей выражение глубокой концентрации. Не дожидаясь приглашения, она взяла со своего письменного стола блокнот и карандаш и последовала за Джарвисом в кабинет. Села, скрестив великолепные ноги, и стала терпеливо ждать.

Джарвис остался стоять, глядя в стену. Наконец он медленно повернулся и посмотрел на Барбару.

– Позвони Госсару, договорись о встрече с его персоналом, который занимается Африкой, и скажи, что я бы хотел еще разок взглянуть на досье операции «Дикая роза».

– Ты передумал? За этим может что-то стоять?

Он ответил далеко не сразу.

– Может быть, такой вариант нельзя исключать.

– Что-то еще?

– Да, запроси архивный отдел, пусть пришлют все документы на адмирала Сандекера и Дирка Питта.

– Кажется, они работают в НУПИ?

Джарвис кивнул.

Секретарша бросила на него вопросительный взгляд.

– Но ты ведь не думаешь, что здесь какая-то связь?

– Сейчас еще слишком рано делать выводы, – задумчиво произнес Джарвис. – Можно сказать, что я лишь потянул за разные нити, чтобы выяснить, не ведут ли они к одному и тому же клубку.

ГЛАВА 48

Фредерик Даггат и Фелиция Коллинз ждали в лимузине, когда Лорен прошла через портик Капитолия, наблюдая, как грациозно она скользит по ступеням, а легкий ветерок играет ее локонами цвета корицы. Дама была в костюме цвета хурмы с жилетом и блейзером. На шее – длинный серый шелковый шарф. Портфель в руках под цвет костюма.

Шофер Даггата распахнул для нее дверь. Она уселась рядом с Фелицией, конгрессмен галантно перебрался на откидное сиденье.

– Ты выглядишь прелестно, Лорен, – фамильярно сказал он – слишком фамильярно. – Не приходится сомневаться, что мечты уносят моих коллег-мужчин в заоблачные дали, когда выступаешь перед ними в таком костюме.

– Иногда выгодно быть женщиной во время дебатов, – спокойно ответила она. – Фелиция, ты выглядишь стильно.

На лице той появилось недоуменное выражение. Она не ожидала услышать комплимент от Лорен. Фелиция разгладила подол белого платья из джерси и отвела глаза в сторону.

– Как мило, что ты согласилась с нами встретиться, – тихо сказала она.

– А у меня был выбор? – презрительно ответила Лорен. – Боюсь даже спрашивать, что вы потребуете от меня на этот раз.

Даггат закрыл внутреннее окошко, чтобы шофер не мог их услышать.

– Завтра будет голосование о том, следует ли оказывать помощь Африканской революционной армии.

– И вы решили проверить, действует ли еще то дерьмо, которое вы на меня накопали, – с горечью сказала Лорен.

– Пойми, – вмешалась Фелиция, – здесь нет ничего личного. Фредерик и я ничего не выигрываем в финансовом отношении. Мы хотим лишь помочь нашему народу.

Лорен посмотрела на нее.

– И ты опустилась до шантажа ради достижения высоких целей.

– Да, если это необходимо, чтобы спасти тысячи жизней. – Даггат говорил так, словно перед ним неразумный ребенок. – Каждый день войны приносит сотни смертей. Рано или поздно черные победят в Южной Африке. Это предопределено. Важно лишь то, как это произойдет. Хайрам Лусана не имеет ничего общего с психопатом убийцей Иди Амином[17]17
  Президент Уганды в 1971–1979 годах, создатель одного из самых жестоких тоталитарных режимов в Африке.


[Закрыть]. Генерал заверил меня, что после того, как он станет премьер-министром, изменится только одно – черные и белые получат равные права. Все остальные демократические принципы, на которых основано нынешнее правительство, будут сохранены.

– Каким же глупцом нужно быть, чтобы верить на слово преступнику, – ответила она.

– Хайрам Лусана вырос в трущобах, – терпеливо продолжал Даггат. – Его отец бросил мать с девятью детьми, когда ему было всего восемь. Не думаю, что ты понимаешь, каково быть сутенером для своих сестер, чтобы семья не голодала, конгрессмен Смит. И я не рассчитываю, что ты можешь представить жизнь на пятом этаже многоквартирного дома, где трещины в стенах затыкают газетами, чтобы защититься от снега, с залитыми дерьмом туалетами – в доме нет воды – и армией крыс, готовых украсть все съестное, что есть в квартире. Если нарушение закона единственный способ выжить, то человек с радостью на него идет. Да, Лусана был преступником. Но когда у него появилась возможность выбраться из грязи, он ею воспользовался и направил всю свою энергию на улучшение жизни своего народа.

– Тогда зачем он изображает бога в Африке? – резко спросила Лорен. – Почему не борется за улучшение жизни черных в собственной стране?

– Потому что Хайрам свято верит, что его народ должен иметь место, где он бы мог подняться. Евреи с гордостью смотрят на Израиль; вы, англосаксы, обладаете богатым британским прошлым. А наша родина все еще пытается выйти из примитивного состояния. Не секрет, что черные,

овладевшие большей частью Африки,' превратили ее в нечто ужасное. Хайрам Лусана – наша единственная надежда направить черную расу в нужном направлении. Он наш Моисей, а Южная Африка – земля обетованная.

– Звучит слишком оптимистично.

Конгрессмен посмотрел на Лорен.

– Что вы имеете в виду?

– Согласно последним докладам из Южной Африки, их силы обороны перешли границу с Мозамбиком и уничтожили АРА и ее штаб.

– Я читал доклады, – сказал Даггат, – и они ничего не меняют. Возможно, это временная неудача, ничего больше. Хайрам Лусана жив. Он соберет новую армию, и я намерен сделать все, что в моих силах, чтобы ему помочь.

– Аминь, брат, – сказала Фелиция.

Все трое настолько прогрузились в дискуссию, что не заметили, как перед их лимузином появился автомобиль. На следующем светофоре водитель остановил машину и выскочил из нее. Прежде чем шофер Даггата успел отреагировать, мужчина подбежал к лимузину, открыл правую заднюю дверцу и забрался внутрь.

Даггат удивленно разинул рот, Фелиция застыла в неподвижности. И лишь Лорен выглядела слегка удивленной.

– Проклятье, кто вы такой? – потребовал ответа Даггат.

Он увидел, как за его плечом шофер полез в отделение для перчаток за пистолетом.

– Вы не слишком наблюдательны, если не сумели меня узнать по фотографиям, – со смехом сказал мужчина.

Фелиция дернула Даггата за рукав.

– Это он, – прошептала она.

– Кто? – воскликнул ничего не понимающий и расстроенный Даггат.

– Меня зовут Дирк.

Лорен пристально на него посмотрела, она несколько дней не видела Питта и сейчас с трудом узнавала в нем человека, с которым совсем недавно занималась любовью. На подбородке царапины, глаза покраснели от недостатка сна. И еще у него на лице появились новые морщины. Лорен протянула руку и сжала ладонь Питта.

– Откуда ты взялся? – спросила она.

– Случайное стечение обстоятельств, – ответил Питт. – Я собирался тебя навестить и как раз шел по ступенькам Капитолия, когда заметил, как ты садишься в эту машину. Я поехал за вами и увидел конгрессмена Даггата на заднем сиденье.

Шофер опустил стекло, разделявшее машину на две части, и направил маленький револьвер в голову Питту. Даггат заметно успокоился, снова почувствовав, что контролирует ситуацию.

– Быть может, пришло время нам встретиться, мистер Питт. – Он небрежно махнул рукой, и шофер тут же убрал пистолет.

– Вы угадываете мои мысли, – с улыбкой сказал Питт. – Теперь я сэкономлю время, и мне не придется заходить в ваш офис.

– Вы хотели со мной встретиться?

– Да, я решил заказать еще несколько копий. – Питт достал небольшую стопку фотографий и веером раскрыл их в одной руке. – Конечно, мне доводилось видеть и лучшее качество. Впрочем, нельзя сказать, что съемка велась в идеальных условиях студии.

Лорен поднесла руку ко рту.

– Тебе известно об этих ужасных фотографиях? Я старалась сделать так, чтобы ты о них не узнал.

– Дайте-ка взглянуть, – продолжал Питт, словно Лорен ничего не говорила, и принялся бросать по одной фотографии на колени Даггата. – Я возьму дюжину таких и пяток других…

– Ваши жалкие попытки шутить мне не нравятся, – заявил Даггат.

Питт бросил на него невинный взгляд.

– Вот какая мысль пришла мне в голову: если вы занимаетесь производством грязных фотографий, то не против услужить своим клиентам – или мне лучше назвать их моделями? Естественно, я рассчитываю на скидки.

– Во что вы играете, Дирк? – спросила Фелиция.

– Играю? – Питт усмехнулся. – Это не игра.

– Он может уничтожить политическую карьеру твоего отца и мою, – сказала Лорен. – До тех пор, пока у него негативы фотографий.

– Да брось, – с улыбкой сказал Питт. – Конгрессмен Даггат больше не станет заниматься шантажом, он уходит в отставку. К тому же у него нет к этому делу никакого таланта. Он и десяти минут не продержится против настоящего профессионала.

– Вроде вас? – с угрозой спросил Даггат.

– Нет, вроде моего отца. Полагаю, вы его знаете. Сенатор Джордж Питт. Когда я рассказал ему о вашей маленькой афере, он в шутку попросил набор фотографий на память. Дело в том, что он ни разу не видел в действии своего светловолосого парнишку.

– Вы сошли с ума, – прошептала Фелиция.

– Вы говорите о своем отце, – пробормотал слегка ошеломленный Даггат. – Я вам не верю.

– Совершенно верно, об отце, – сказал Питт, по губам которого все еще бродила улыбка. – Вам ничего не говорит имя Сэма Джексона?

Даггат судорожно сглотнул.

– Он проболтался. Ублюдок проболтался.

– Пел, как суперзвезда. Кстати сказать, он тебя ненавидит и с нетерпением ждет возможности выступить на слушаниях комитета по этике.

В голосе Даггата появился страх.

– Ты не осмелишься обнародовать фотографии.

– А что я теряю? – осведомился Питт. – Мой отец в любом случае собирался в следующем году в отставку. Ну а что касается меня, как только эти фотографии станут всеобщим достоянием, половина секретарш в городе начнет охоту за мной.

– Ты эгоистичная свинья, – вмешалась Фелиция. – Тебе наплевать на то, что будет с Лорен!

– Нет, мне не наплевать, – тихо сказал Питт. – Она женщина, и ей придется пережить много неприятных минут, но это совсем небольшая цена за то, чтобы наш друг Даггат несколько лет провел в тюрьме, клепая автомобильные номера. А после условно-досрочного освобождения ему предстоит еще один отпуск – его партия не захочет иметь с ним ничего общего.

Конгрессмен покраснел и угрожающе наклонился к нему.

– Чепуха! – раздраженно произнес он.

Питт бросил на Даггата взгляд, который заставил бы замереть акулу.

– Конгресс отвергает мерзавцев, которые используют шантаж для достижения своих целей. Еще несколько лет назад твои интриги могли бы привести к успеху, но теперь на Капитолийском холме собралось достаточное количество порядочных людей. Они вышвырнут тебя вон, как только узнают о твоих делишках.

Даггат расслабился, он понял, что проиграл.

– Чего ты от меня хочешь?

– Уничтожь негативы.

– И все?

Питт кивнул.

На лице собеседника появилось хитрое выражение.

– И ты не рассчитываешь на другие дивиденды, Питт?

– Мы с тобой живем в разных мирах, конгрессмен. Полагаю, Лорен согласится, что для всех будет лучше забыть об этой истории. – Дирк распахнул дверцу лимузина и помог Лорен выбраться из машины. – И еще одно. У меня есть заверенные показания Сэма Джексона о ваших сделках с ним. Надеюсь, мне не придется их обнародовать и вы со своей подружкой станете использовать другие методы. Но если возьметесь за старое, я тебя раздавлю. Уж поверь мне.

Питт захлопнул дверцу и наклонился к окошку водителя.

– Мы закончили, приятель, можешь ехать дальше.

Они стояли рядом и смотрели вслед удаляющемуся лимузину. Потом Лорен приподнялась на цыпочки и поцеловала возлюбленного в щеку.

– А это еще за что? – спросил он с довольной улыбкой.

– Награда за то, что помог мне выбраться из крайне неприятного положения.

– Питт спешит на помощь. Я всегда испытывал слабость к женщинам-конгрессменам, попавшим в беду. – Он поцеловал ее в губы, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих. – А это твоя награда за игру в благородство.

– Игру в благородство?

– Тебе следовало рассказать мне о фотографиях. Я мог бы избавить тебя от многих бессонных ночей.

– Я думала, что сама сумею справиться, – сказала она, отводя глаза в сторону. – Женщины должны уметь постоять за себя.

Он обнял ее за плечи и повел к своей машине.

– Бывают времена, когда даже убежденная феминистка нуждается в помощи шовиниста.

Когда Лорен уселась на пассажирское сиденье, Питт заметил на ветровом стекле маленький листок бумаги, засунутый под один из дворников. Сначала он подумал, что это реклама, но потом им овладело любопытство, он вытащил листок и развернул его. Там оказалось короткое послание, написанное аккуратным почерком.

Дорогой мистер Питт!

Буду вам благодарен, если вы в самое ближайшее время позвоните мне по номеру 555-597-1.

Благодарю вас,

Дейл Джарвис.

Питт инстинктивно посмотрел на запруженный пешеходами тротуар, тщетно пытаясь увидеть таинственного посланца. Безнадежная задача. В радиусе ста ярдов находилось почти восемьдесят человек, любой из них мог оставить на ветровом стекле листок, пока он спорил с Даггатом.

– Ты знаешь Дейла Джарвиса? – спросил Дирк у подруги.

Она немного подумала.

– Не могу сказать, что мне знакомо это имя. А почему ты спрашиваешь?

– Складывается впечатление, – задумчиво проговорил Питт, – что он оставил мне любовную записку.