Текст книги "Стрела Посейдона"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Дирк Касслер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

56

Кнут щелкнул, и каждый в пределах слышимости съежился, опасаясь удара завязанного узлом кончика. Время от времени Йоханссон выказывал сострадание и просто щелкал им в воздухе для эффекта. Но в большинстве случаев направлял кнут на обнаженную кожу подневольных работников, вызывая страдальческие крики.

Их было около семидесяти – рабов, собранных с похищенных кораблей, везших редкоземельные руды. Теперь они же переносили эти ворованные руды, доставляя их в обогатительные цеха, спрятанные в джунглях. Люди, изнуренные непосильным трудом и скудным питанием, быстро превращались в изможденных зомби. Прибывшие на «Аделаиде» пленные были потрясены их видом – изодранными, грязными обносками и апатичными взглядами, устремленными на новоприбывших.

Питт-старший и Джордино с первого же взгляда на этих людей поняли, что тянуть с побегом не следует.

– Что-то не впечатляет меня здешняя долгосрочная медицинская страховка, – проворчал Джордино, когда их разбивали на рабочие бригады для разгрузки «Аделаиды».

– Согласен, – отозвался Питт. – По-моему, следует поискать другую работу.

– А что за дела с ошейниками?

Питт тоже увидел, что на всех работниках надеты трубчатые стальные ошейники. Их обладатели тщательно придерживались пределов порта, не рискуя ступать за пределы рабочей зоны.

Йоханссон щелкнул кнутом, и пленников «Аделаиды» отконвоировали на поляну. Там был установлен стол с ящиком ошейников, и их стали, надевать на людей один за другим, запирая на ключ. Бычья шея Джордино едва уместилась в ошейнике, севшем просто впритирку.

– А тавро нам тоже поставят, как скотам? – спросил он у вооруженного охранника, надевавшего ошейники. Тот в ответ окатил его ледяным презрением.

Когда всех таким образом экипировали, Йоханссон принялся выхаживать перед строем.

– На случай, если вам непонятно, надетые на вас ошейники – охранные устройства. Охраняют вас от побега, – он зловеще осклабился. – Посмотрев в сторону причала, вы увидите на земле пару белых линий.

Питт увидел две параллельные поблекшие линии, проведенных в нескольких футах друг от друга, протянувшихся от причала и убегающих в джунгли.

– Белые линии охватывают пятиакровый участок, включающий бункеры для руды, мельницу и ваши жилые бараки. Это ваш островок жизни. А под линиями проходят электрические кабели, которые в случае попытки их пересечь устроят вам электрический удар в пятьдесят тысяч вольт. Иначе говоря, вы умрете. Хотите, устрою демонстрацию?

Все молчали, не желая новых жертв.

– Я рад, что мы поняли друг друга, – рассмеялся Йоханссон. – А теперь пора за работу!

Корабельный экипаж Гомеса подвел конвейер причала к первому трюму «Аделаиды» и начал выгружать измельченный моназит. Руду вываливали на бетонные площадки в пределах белых линий, где быстро начала расти горка. Группа усталых невольников доставила лопаты и тележки на резиновых колесах, и новые рабы взялись за работу. Плуграда и его команду береговой охраны поставили работать лопатами, а Питту, Джордино и остальным дали менее тяжелую задачу толкать тележки к расположенной неподалеку шаровой мельнице и выгружать их.

Экваториальная жара и влажность быстро взимали свою дань, изнуряя людей, буквально выпивая их силы. Питт и Джордино старались работать как можно медленнее, экономя силы, но пот все равно заливал им лица. И постоянно слышались щелчки кнута, подгонявшие работников.

Толкать нагруженную тележку из-за раненой ноги Джордино было трудновато. Он двигался неровной поступью, толкая груз короткими скачками. Питт следовал за ним по пятам, когда из джунглей вышел Йоханссон. Секунду спустя его кнут щелкнул, и кожаный кончик ударил Джордино по предплечью. Несмотря на проступивший багровый рубец, Джордино отреагировал, будто его укусил комар, обернувшись к Йоханссону с мерзкой улыбкой.

– Почему твоя тележка полна лишь наполовину? – гаркнул швед, к которому тотчас поспешили двое охранников.

Питт, увидевший выражение глаз Джордино, понял, что его друг готов ринуться в бой. Присутствие двоих охранников обрекало эту затею на провал. Дирк двинул свою тележку вперед, толчком подавая Джордино сигнал сохранять спокойствие. Повернувшись к Йоханссону, Эл показал окровавленную повязку на бедре.

– Пользуешься ранением? – бросил Йоханссон. – В следующий раз насыпай тележку доверху, а то я сделаю то же и с другой ногой. – Обернувшись к Питту, он снова взмахнул кнутом. – Тебя это тоже касается.

Дирка кнут хлестнул по ноге. Как и Джордино, он проигнорировал жгучую боль, устремив на Йоханссона злобный взгляд. На сей раз настала очередь Эла подтолкнуть его, и оба двинулись дальше со своей поклажей, а Йоханссон переключил внимание на следующую группу рабочих.

– Горе мне и моим симулянтским замашкам, – буркнул Джордино под нос.

– У меня есть идеи по поводу того, что я сделал бы с этим кнутом, – откликнулся Питт.

– У нас обоих, брат.

Вывалив руду из тележек у здания шаровой мельницы, они направились обратно к причалу, по пути пытаясь разобраться в планировке лагеря. В четырех длинных низких зданиях позади мельницы находятся обогатительные цеха. За ними – едва виднеющееся из-за кустов двухэтажное жилое здание для охранников и работников фабрики. Жилище невольников с другого конца мельницы – сооружение без стен, со столовой с одного края, окруженное десятифутовой оградой, увенчанной колючей проволокой. Дальше в джунглях, далеко за границей белых линий, притаилась небольшая электростанция, обеспечивающая энергией весь комплекс.

Невольники трудились до сумерек, пока не начали валиться с ног от изнеможения. Возвращаясь с пустой тележкой, Питт услышал со стороны причала отчаянный вопль. Один из людей Плуграда, набирая руду на лопату, споткнулся и упал у белой линии. Удар высокого напряжения прошил его тело прежде, чем он успел откатиться в сторону. Его трясло, сердце яростно стучало, но он пережил этот шок, попутно послужив для остальных живым примером.

Когда Питт и Джордино доплелись до столовой, пошел дождь. Кровля из пальмовых листьев протекала буквально везде. Им дали хлеб и водянистый супчик, и они со своими порциями направились к ближайшему столу. К ним присоединились двое истощенных мужчин.

– Магуайр моё фамилиё, а моего друга Браун, – сообщил один с новозеландским акцентом. Его волосы и жидкую бородку густо припорошила пыль. – Мы с «Гретхен». А вы только-только с «Лабрадора»?

– Да. Но когда поднимались на борт, он звался «Аделаидой», – Питт представил себя и Джордино.

– Первый раз вижу здесь угнанный корабль, – сказал Магуайр. – Обычно они крадут груз в море и открывают кингстоны. Именно так они и поступили с «Гретхен», прямиком рядом с Таити. Саданули по нам своей микроволновой штуковиной, мы и опомниться не успели, как они уже захватили управление.

– Там была смонтирована большая квадратная антенна? – поинтересовался Питт.

– Да. В курсах, что это?

– Мы думаем, что это доработанное армейское устройство подавления массовых беспорядков под названием система активного подавления, или САП.

– Чертовски скверная фиговина, как ни назови.

– Давно вы здесь? – спросил Джордино.

– Месяца два. Вы уж второй экипаж на моей памяти. Нас тут заметно подуменьшилось, потому как высоковаты темпы убыли, – негромко произнес он. – Просто пейте побольше воды, и будете в порядке. Хотя бы в ней нас не ограничивают… – Он собрал остатки супа черствой хлебной коркой.

– Простите за невежество, – сказал Питт, – но где именно мы находимся?

– Завсегда первый вопрос, – усмехнулся Магуайр.

– Вы в жарких, дождливых, жутких джунглях Панамы. Где именно, сказать не могу.

– Магуайр задружился с одним из охранников, – вступил в разговор Браун. – Очевидно, их время от времени вывозят в увольнение в Колон – значит, мы где-то ближе к атлантической стороне.

– Кое-кто из ребят считает, что мы в зоне канала, – кивнул Магуайр, – но наверняка не скажешь, когда сиднем сидишь на нашем пятиакровом райском островке. Босс лётает на «вертушке», так что до настоящей цивилизации может быть далековато.

– Кому-нибудь удалось отсюда улизнуть? – осведомился Джордино. – Смахивает на то, что заключенных куда больше, чем охраны.

Оба старожила покачали головами.

– Видал я пару попыток, – промолвил Браун. – Даже ежели проскочишь полоски смерти, за тобой погонятся с собаками. – Тут он обратил внимание на руку Джордино. – Чмокнулся сегодня с Джонни Кнутом?

– Взасос, – подтвердил Джордино.

– Он больной, тут к гадалке не ходи. Лучше держаться от него подальше, когда можно.

– А кто заправляет этой шарашкой с самого верху? – поинтересовался Питт.

– Тип по имени Эдуард Бёльке. Какой-то гениальный горный инженер. У него собственная резиденция там дальше, – махнул рукой Магуайр в сторону причала. – Он построил весь этот комплекс, чтобы обогащать редкоземельные элементы. Насколько мы узнали, он главный игрок на мировом рынке и крутит шуры-муры с китайцами. Один из рабочих с обогащения утверждает, что здесь в год перерабатывается редкоземельных элементов на четверть миллиарда долларов, и по большей части краденых.

– Неслабый навар! – присвистнул Джордино.

– Обогатительная фабрика, – задумчиво протянул Питт с мыслью о побеге. – Должно быть, в химическом процессе используется уйма реагентов.

– И некоторые из них смертоносные, надеюсь, – подхватил Джордино.

– Да, но они вне досягаемости, – возразил Магуайр.

– Все серьезные дела делают в зданиях, куда нам доступ закрыт. Мы тут мелкая сошка. Разгружаем и загружаем корабли и вкалываем на шаровой мельнице. Надеетесь побаловаться со спичками?

– Что-то вроде того.

– Можете выбросить это из головы. Мы с Брауном обдумывали это неделями, но видели, как слишком уж много славных парней гибнут при попытке. Рано или поздно кто-нибудь эту шарашку накроет. Нам надо только продержаться до той поры.

Цепочка лампочек у них над головами мигнула.

– Свет вырубят через пять минут, – растолковал Магуайр. – Лучше поищите себе местечко, где прикорнуть.

Он провел их в большое помещение за ширмами, с разбросанными ротанговыми циновками для сна. Питт и Джордино выбрали себе две и только-только улеглись в набитом людьми помещении, когда свет потух. Не обращая внимания на духоту и неудобную твердую циновку, Питт предался раздумьям о том, как выбраться из этого лагеря смерти. И погрузился в сон, так и не отыскав ответа и не зная, что желанная возможность придет куда раньше, чем он подозревал.

57

Работники оцепенели, услышав визг турбин и рокот приземляющегося вертолета. Кнут Йоханссона тут же понудил их к работе, перечеркнув надежды, что войска прибыли им на помощь, чтобы принести свободу.

Но вместо них прибыл сам Бёльке, только что вернувшийся из Австралии, где он привел в действие последние этапы захвата власти над месторождением Маунт-Уэлд. Выбравшись из вертолета, Эдуард прошел мимо дожидающегося его гольфмобиля и зашагал к причалу с парой вооруженных охранников, не отстававших от него ни на шаг.

Группа обессиленных рабочих, включая Питта и Джордино, перевозила руду уже из последнего трюма «Аделаиды», когда Бёльке заявился на причал. Окинул рабов пренебрежительным взоров, на миг встретившись глазами с Питтом. И в этот миг Дирк будто отождествился с австрийцем, постиг его суть, узрев безрадостного человека, напрочь лишенного сострадания, этики – да и самой души.

Бёльке окинул холодным оком груду руды, прежде чем перейти к осмотру корабля. Ему пришлось немного подождать Гомеса, вызванного с корабля и рысцой примчавшегося по сходням.

– Груз такой, как ожидалось? – осведомился Бёльке.

– Да, тридцать тысяч тонн измельченной моназитной руды. Это уже остатки, – указал Гомес на последнюю груду.

– С изъятием проблем не было?

– Пароходство прислало дополнительное отделение охраны. Мы их повязали так, что и не пикнули.

– Кто-то ожидал нападения?

Гомес кивнул.

– К счастью, они прибыли уже после того, как мы захватили корабль.

– Тогда надо избавиться от судна, – на лицо Бёльке набежала тень тревоги.

– Сменив обличье в море, мы вошли в канал без вопросов, – доложил Гомес.

– Такой риск я себе позволить не могу. Мне предстоит важная транзакция с китайцами. Выждите три дня и избавьтесь от корабля.

– Я могу сбыть его на утилизационную верфь в Сан-Паулу. Там платят по максимуму.

Бёльке на минутку задумался.

– Нет, игра не стоит свеч. Снимите все ценное и избавьтесь от него в Атлантике.

– Есть, сэр.

Питт мешкал у груды руды, изо всех сил прислушиваясь к этому разговору, пока наполняли его тележку. Проводил взглядом Бёльке, повернувшегося к Гомесу спиной и зашагавшего к своей резиденции. А Гомес вернулся на корабль.

– «Аделаида» через пару дней уходит, – сообщил Дирк другу. – Полагаю, мы должны быть на борту, когда она отдаст швартовы.

– Я за. Только не хочу превратиться в жаркое, – Джордино похлопал себя по стальному ошейнику.

– У меня есть гипотеза насчет этих собачьих украшений… – Тут Питт смолк, увидев Йоханссона, появившегося из-за кустов, щелкнув кнутом.

– Шире шаг! – рявкнул тот. – Отстаете от мельницы!

Рабочие задвигались проворнее, ни один из них не смел поднять глаза на надсмотрщика. Йоханссон выхаживал по причалу, пока не углядел Джордино, толкающего полностью нагруженную тележку, припадая на одну ногу. Кнут щелкнул, ударив Эла по задней поверхности бедра.

– Эй, ты! Пошевеливайся!

Обернувшись, Джордино одарил его таким взглядом, что запузырилась бы краска. Стиснув стенку тележки так, что костяшки побелели, он покатил ее легко, будто пустую магазинную тележку. При виде этой демонстрации силы Йоханссон усмехнулся и побрел прочь, чтобы придраться к другой группе работников.

Питт последовал за Джордино по тропе к шаровой мельнице, идущей параллельно парным белым линиям вдоль пристани. Мало-помалу он уклонялся с тележкой к ближайшей линии. Оказавшись на расстоянии трех футов от нее, ощутил легкое покалывание в ошейнике. Сделав быстрый шаг, он навалился на катящуюся тележку. Покалывание немедленно прекратилось. Он вывернул тележку обратно на тропу, получив небольшую встряску, когда толкался ногой. Догнав Джордино, Питт улыбался до ушей.

После краткого ленча, состоявшего из холодной тушеной рыбы, обоих отвели обслуживать шаровую мельницу – громадный вращающийся металлический барабан, установленный горизонтально. Измельченную руду подают с одного конца, где куски разбиваются о закаленные стальные шарики, пересыпающиеся от вращения барабана. Постепенно шарики дробят руду в порошок, который и сеется с другого конца. Грохот от мельницы шел будто от града с голубиное яйцо, молотящего по жестяной крыше.

Сырая руда, доставленная с пристани, была навалена высокими грудами перед открытым концом здания. Короткий конвейер нес руду к приподнятой платформе, выстроенной над барабаном мельницы, где ее вручную подавали в мельницу через большую воронку. Охранник приказал Питту забраться на платформу, чтобы снабжать мельницу сырьем, а Джордино составил компанию другому невольнику, бросавшему руду лопатой на ленту конвейера.

Эта работа оказалась менее надсадной, чем транспортировка. Шаровая мельница переваривала руду без спешки, позволяя рабочим часто останавливаться для передышки. Во время одного из этих интервалов заявился Йоханссон. Надсмотрщик зашел с дальнего конца здания, помешкал у заднего конца шаровой мельницы, где рабочие нагребали порошок в тележки и везли их на следующий этап переработки. Охранник мельницы подошел к нему, чтобы вкратце обсудить производительность.

Пару минут спустя, Йоханссон прошел вдоль барабана мельницы. На сей раз для разнообразия руки его были свободны, свернутая сыромятная плеть висела на поясе. Подходя к необработанной руде, он увидел, что Джордино и второй рабочий сидят на одной из груд. Кровь бросилась Йоханссону в лицо, глаза выпучились от гнева, как у рака.

– Встать! – заорал он. – Почему не работаете?!

– Шаровая мельница полна, – пояснил Джордино, небрежно указав на вертящийся цилиндр. Встать он не потрудился, хотя его напарник поспешно подскочил на ноги.

– Я сказал, встать!

Джордино попытался встать, но его раненая нога оскользнулась, подломившись в колене. Йоханссон набросился на Джордино, не дав ему опомниться. Схватив лопату, торчавшую в руде, швед взмахнул ей изо всех сил, целя в больную ногу. Совок с чавкающим звуком ударил чуть выше раны на бедре Джордино. Он рухнул, и кровь начала сочиться из открывшейся раны.

Стоявший на платформе Питт видел, куда идет дело, но отреагировать вовремя не успел. Со своей лопатой в руке он быстро шагнул через платформу и прыгнул с края в сторону Йоханссона, но был слишком далеко, чтобы обрушиться прямо на него. Вместо того он в полете взмахнул лопатой, будто секирой, вытянув руки и целя Йоханссону в голову.

По голове надсмотрщика лопата не попала, зато крепко ударила его по левому плечу. Сморщившись, швед развернулся, когда лопату отбросило, а Питт жестко приземлился на ноги. Все еще сжимавший лопату Йоханссон замахнулся на Дирка. Пытавшемуся подняться американцу пришлось навзничь броситься на землю, и откатиться к барабану мельницы, так что удар задел его лишь вскользь.

Ринувшись вдогонку, как бешеный зверь, Йоханссон тут же налетел на Питта, занеся лопату для вертикального удара в голову. Тот откатился под лязгающий механизм мельницы, и лопата вонзилась рядом с ним в землю. Дирк тут же отреагировал, схватившись за деревянный черенок лопаты, чтобы помешать нанести следующий удар. Йоханссон попытался выдернуть ее, но не нашел сил, потому что левая рука еще висела плетью после удара. Сменив тактику, он толкнул черенок вниз, одновременно бросившись всем телом на Питта.

Крупный швед, весивший на семьдесят пять фунтов больше, чем Дирк, рухнул на него, как скала, вышибив из легких Питта весь воздух. Йоханссону удалось протиснуть черенок лопаты Питту под подбородок, и он навалился всем весом, чтобы удушить его, передавив горло.

Дирк старался оттолкнуть черенок, но оказался в слишком неудобном для этого положении. Чувствуя, как твердое дерево все сильнее вдавливается в горло, он вдруг обратил внимание на большую шестерню механизма мельницы, крутящуюся над головой. Питт принялся выгибаться и изворачиваться, пытаясь толкнуть Йоханссона на шестерню – или хотя бы сломать черенок его лопаты.

Без толку. Йоханссон даже не шелохнулся, вложив всю свою силу в удушение бунтаря.

Дирк отчаянно хватал воздух ртом, голова запульсировала. Отчаяние охватило его, и он, убрав правую руку с черенка, опустил ее к поясу Йоханссона, нашаривая его оружие.

Но пистолет шведа висел на другом бедре. Вместо него пальцы Питта нащупали свернутый кнут, подвешенный к поясу. Схватив кнут, американец сорвал его, однако перед глазами уже плавали черные пятна, и силы начали его оставлять.

Но тут что-то громко хряснуло, и удушье прекратилось, хотя и всего на миг.

Джордино, подползший на расстояние броска, забрасывал Йоханссона кусками руды. Солидный кусок, брошенный Элом с такой скоростью, какой не постыдился бы питчер [31]31
  Питчер —игрок в бейсболе, бросающий мяч; подающий. Сила броска для питчера – один из решающих факторов общего успеха команды.


[Закрыть]профессиональной лиги, ударил Йоханссона за ухом. Зарычав, швед повернулся к Джордино, уклонившись от следующего броска.

Пока он отвлекся, Питт успел перевести дух, и в глазах у него прояснилось. Воспользовавшись моментом, он поднял свободную руку, накинув свернутый кнут на голову Йоханссона. Надсмотрщик в ответ отпустил лопату и нанес правым кулаком удар Питту в голову.

Парировать удар Дирк не мог, потому что в это время тянул рукоятку кнута вверх. И в тот самый миг, когда кулак врезался ему в лицо, сунул темляк рукоятки в зубья механизма над собой.

От удара Питт едва не потерял сознание, но все-таки увидел, как свернутый кнут затягивается вокруг шеи Йоханссона, рывком увлекая его вверх. Швед забарахтался в попытке вырваться, но тщетно. С губ надсмотрщика сорвался хриплый вопль, громадное зубчатое колесо потащило его за шею к противоположному концу передаточного звена.

У его основания зубья механизма входили в зацепление с маховиком 800-сильного мотора шаровой мельницы. Как Йоханссон ни бился, его неудержимо затягивало навстречу быстро вращающимся шестерням. Лязгающие металлические зубы, прожевав кожаный кнут, впились в шею надсмотрщика. Крик его оборвался, и механизм выплюнул через все помещение тонкую красную струйку. Взбрыкнув, машина замедлила ход, потом мотор натужно взревел, и механизм снова набрал скорость. Под ним по полу растекалась алая лужа от обезглавленного трупа Йоханссона.

Питт вскарабкался на ноги. Охранник в другом конце склада, наконец обративший внимание на происходящее, бегом ринулся к нему.

– На этот раз ты буквально влил в производственный процесс свежую кровь, – несмотря на боль, ухмыльнулся Джордино.

– Спасибо за помощь, – Питт быстро подошел к нему. – Как ты?

– Ничего, только нога снова дала течь. Тебе лучше пробежаться в одиночку.

Охранник уже кричал на Дирка, пытаясь взять автомат наизготовку.

– Я вернусь, – кивнул Питт другу и нырнул под ленту конвейера в тот самый миг, когда под сводами здания разнеслось эхо автоматной очереди. Когда охранник ринулся за Питтом, Джордино небрежным жестом швырнул на пол пригоршню измельченной руды. Охранник, не сводивший глаз с жертвы, оскользнулся на руде и едва не упал. Питт воспользовался этим, чтобы, спрыгнув с другого конца конвейера, ринуться прочь из здания.

Запоздалая очередь раздалась ему вслед, когда он уже нырнул за угол и скрылся в кустах. Отрезанный от окружающего мира на пятиакровом островке, Дирк не питал иллюзий, что сможет долго скрываться. Стрельба уже привлекла внимание нескольких охранников поблизости.

Питт пополз сквозь куст, под их прикрытием стараясь убраться от мельницы как можно дальше. Бросившийся следом охранник выбежал слишком поздно и не видел, куда он подевался, так что вынужден был медленно прочесывать местность, вызвав подмогу.

Дирк пробирался сквозь кусты, пока не достиг дорожки для тележек. Оттуда он припустил к причалу во всю прыть, какую могли развить его ослабевшие ноги. Вскоре тропа вывела к причалу и оставшейся груде руды. Плуград и еще два-три человека из его команды мало-помалу сводили ее лопатами на нет.

Покидая тропу, Питт затаил дыхание, зная, что у него есть только одно средство бегства. Увидев людей, он увидел и то, в чем нуждался. И с преумноженной энергией прибавил ходу, отогнав мысль, что если его гипотеза ошибочна, то скоро он будет на том свете.