Текст книги "Игра с огнем"

Автор книги: Клаудиа Дэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 10

– Вы действительно хотите, чтобы я увивался за вами, мисс Прествик? – спросил Айвстон. – Признаюсь, ко мне никогда еще не обращались с подобными просьбами. Вы уверены, что правильно поступаете, что ваша репутация от этого не пострадает?

Пенелопа едва сдержала улыбку. Она даже не была уверена, поможет ли ей это добиться успеха. Но сейчас был самый важный момент в ее жизни, и меньше всего она думала о том, чтобы следить за выражением своего лица, хотя обычно строго следила за этим. Особого удовольствия это ей не доставляло, но высшее общество требовало неукоснительного соблюдения этикета. Когда она станет герцогиней, ничто не сможет помешать ей вырваться из рабского плена светских ограничений. И не важно, собираешься ты блюсти законы света или нет, в любом случае лучше быть герцогиней.

Неужели лорд Айвстон действительно думает, что сможет опорочить ее? Внешне он выглядел совершенно безобидно. С ним было почти так же легко, как с Джорджем. За исключением тех мимолетных моментов, когда он говорил странные вещи или так смотрел на нее, что дрожь пронзала все тело, пробуждая неведомые доселе эмоции.

Но эти ощущения так же молниеносно исчезали, позволяя вновь сосредоточиться на Иденхеме, которого ей невольно пришлось выпустить из поля зрения, и это не на шутку встревожило Пенелопу. Что он подумает? Если повезет, он решит, что она пытается очаровать лорда Айвстона, и в нем проснется любопытство и желание испытать ее чары на себе, она же, в свою очередь, непременно и с удовольствием исполнит его желание, и тогда герцогу придется жениться на ней. Все очень просто, если только ее идеальный план сработает. Под этим «сработает» подразумевалось, что ей удастся убедить лорда Айвстона создать видимость нежного к ней расположения, что соответственно произведет нужное впечатление на герцога Иденхема и побудит его к дальнейшим действиям.

– С вами я чувствую себя в полной безопасности, лорд Айвстон, – сказала она. – И мне очень сложно поверить в то, что мы с вами можем настолько забыться, чтобы выйти за рамки приличий. Уверяю вас, мне ничего не грозит.

Как ни странно, ее речь не произвела на лорда Айвстона должного впечатления, какого она ожидала. И снова на его лице появилось это странное выражение. Иногда казалось, что ему удается справиться с собой, и тогда он выглядел почти нормальным, но через некоторое время снова впадал в состояние ступора, уставившись на нее странным взглядом, что, по-видимому, надо было считать ответом на ее в высшей степени разумное замечание. Он был неплохим человеком, но с большими странностями. Ему очень повезло, что он наследовал герцогский титул. Иначе кто бы обратил на него внимание?

– Я польщен, мисс Прествик, – сказал Айвстон, причем его голубые глаза казались почти черными в полумраке. Им пора было выбираться из этого угла.

Ибо она не была уверена, что Иденхему с того места, где он сидел, хорошо видно, что происходит. – Я понимаю, что это прозвучит не по-джентльменски, но хотелось бы знать, какая мне польза от этой маленькой сделки, которую вы предлагаете?

Пенелопа метнула на Айвстона возмущенный взгляд, мгновенно забыв об Иденхеме.

– Как вы вообще можете чего-то требовать, лорд Айвстон? Не думала, что моя просьба так обременительна для вас.

– Позвольте мне решать, мисс Прествик, что обременительно для меня, а что нет.

Однако! Это было не очень вежливо. Он точно знал, когда нужно показать власть и превосходство – отличительная черта истинного наследника высокого титула. Впервые она почувствовала, что жизнь с герцогом может оказаться несладкой. Похоже, герцоги склонны к деспотизму.

– Думаю, это справедливо, – подтвердила она таким рассудительным тоном, что его позиция показалась вполне обоснованной.

– Конечно, справедливо, иначе и быть не может.

Какой напор! Кто бы мог подумать, что за внешней мягкостью лорда Айвстона скрывается такой темперамент?

– Раз вы настаиваете, прошу вас, не стесняйтесь и прямо скажите, что вы хотите взамен, – довольно сухо сказала она. Вот незадача! Если так и дальше пойдет, то, прежде чем все закончится, она окажется в долгу перед всем Лондоном. – Вы предпочитаете товары или услуги, лорд Айвстон?

Он улыбнулся. В полумраке блеснули белоснежные зубы и сверкнули прищуренные глаза. У него были приятные черты лица, тонкие, даже изысканные, и благородный цвет кожи. На фоне светлых волос и аристократической бледности его невероятно яркие голубые глаза сверкали, как цветы на снегу.

– Понемногу и того, и другого, – уклончиво ответил он.

– Хорошо. Когда сделаете окончательный выбор, дайте знать. А пока вы поможете мне?

– Я должен помочь вам заманить герцога Иденхема в ловушку?

– Грубить совершенно не обязательно.

– Просто я стараюсь говорить прямо. Извините.

Он вовсе не выглядел виноватым, но она оценила его попытку, хотя и слабую.

– Герцог Иденхем? Почему вы решили, что речь идет о нем? – спросила она.

Но если все было так очевидно, возможно ли, что Иденхем тоже раскусил ее? Почему же он не реагировал? Должен был сработать принцип подражания. Иденхема необходимо было подтолкнуть к действию. А лорд Айвстон, несмотря на робость, для этой цели подходил как нельзя лучше.

– Потому что он воплощает в себе все, что молодые леди хотят видеть в джентльмене. Я прав? – сказал Айвстон несколько натянуто, как будто ждал ее экспертной оценки.

Пенелопа давно заметила, что мужчинам не нравится положительно отзываться о других мужчинах. Она это хорошо понимала, ибо тоже не испытывала особого желания возносить хвалу другим женщинам. С какой стати?

– Я не собираюсь выступать от имени всех женщин, – сказала она.

– Хорошо, тогда говорите за себя.

– Я думаю, – заговорила она, пытаясь сообразить, как сказать то, что хочется, но не переусердствовать. Она же не знала, насколько он надежен. Если быть точной, она вообще не имела ни малейшего представления, можно ли на него положиться. – Я думаю, что, поскольку герцог Иденхем был трижды счастливо женат, у него большой опыт супружеской жизни, и, по всей вероятности, его следующая жена будет тоже счастлива.

– Благодаря его большому опыту?

– Мне так кажется.

– А его жены были счастливы?

– Да, насколько я знаю.

– А если это не так, как бы вы смогли узнать?

– Пошли бы разговоры.

– А слухи быстро распространяются.

– Вот именно.

– Судя по всему, вы очень внимательно следите за сплетнями, которые касаются герцога и его семьи.

– Я не говорила ничего подобного! Не понимаю, почему вы постоянно перечите мне. Я прошу вас о простой услуге и предлагаю совершать приятные поступки.

– Для кого приятные?

– Ну, для… для…

Что тут скажешь? Если посмотреть правде в глаза, она лично не планировала получать от этого удовольствие, и меньше всего ее волновало, насколько это будет приятно Айвстону. Но разве ухаживать за женщиной неприятно?

Может быть, Айвстон пытается обидеть ее?

– Вы хотите сказать, что вам неприятно находиться в моем обществе на приемах ваших титулованных лордов? – спросила она, задыхаясь от гнева.

– Ничего подобного я не говорил. Просто мне хотелось понять, какое место вы отводите в своем плане мне. Да и планом это вряд ли можно назвать. Если опираться на ваше определение мужского поведения, то потребуется несколько мужчин, которые будут увиваться вокруг вас. Пока у вас есть только я. Думаю, одного меня недостаточно. Вам потребуется по меньшей мере четверо мужчин, чтобы заставить Иденхема действовать. Вы можете выбрать их здесь и сейчас, если хотите, чтобы ваш план сработал быстро. Или вы собираетесь отбирать кандидатуры более тщательно? Я не знаю, насколько сильно ваше желание завоевать внимание Иденхема, поэтому предлагаю выбрать воздыхателей из тех, кто здесь присутствует.

Пенелопа буквально потеряла дар речи.

Вот что получается, когда женщина пытается быть откровенной с мужчиной, основываясь на честности и логике. Мужчины теряются и впадают в истерию.

– Если не хотите, то просто откажитесь, – сказала она довольно спокойно, учитывая обстоятельства.

– Я не отказываюсь, – возразил он, стараясь сохранить самообладание. Она не верила ему – ни его словам, ни притворному спокойствию. Он вел себя в точности, как ее учитель французского языка, когда она заставала его своими вопросами врасплох. – Просто я пытаюсь все организовать наилучшим для вас образом.

– Зачем вам это, лорд Айвстон? – спросила она.

– Ради денег, мисс Прествик, – сказал он кротко, как будто речь шла о самых обычных вещах. – Можно заключить пари и записать его в книге «Уайтса», что в этом сезоне вы выйдете замуж за герцога Иденхема. Думаю, не стоит называть точную дату, как вы считаете? И поскольку я играю довольно важную роль в этой охоте, мне тоже полагается доля в случае удачи, не так ли?

Лишь на секунду, на долю секунды, она опять потеряла дар речи. Ибо заявление лорда Айвстона было крайне неприятным. И все-таки…

И все-таки.

Если его роль в этом деле поможет ей стать герцогиней Иденхем, то какая разница, было пари или нет?

– Я никогда не говорила, что хочу выйти замуж за герцога Иденхема, – сказала она, в то время как мысли вихрем проносились у нее в голове.

Айвстон небрежно пожал плечами:

– Это логическое умозаключение. Вы, позвольте сказать, смотрите на герцога с коварной нежностью парящего ястреба, заметившего добычу.

После этих слов она намеренно посмотрела на Айвстона «с коварной нежностью парящего ястреба, заметившего добычу». Эта попытка настолько развеселила его, что он чуть было не расхохотался. Конечно, он мог позволить себе все, что угодно, он же будущий герцог.

– И мне позвольте заметить, лорд Айвстон, что вы гораздо умнее, чем о вас сплетничают, – парировала она.

Выражение его лица изменилось в мгновение ока – это стоило того, чтобы нарушить этикет. С лордом Айвстоном она вообще быстро забывала о приличиях. Похоже, ему доставляло удовольствие провоцировать ее на безрассудства. Как ни странно, от общения с Айвстоном она получала гораздо больше удовольствия, чем от общения с кем-либо еще из высшего света. С ним было очень легко, возможно, из-за несколько необычного характера.

– Если мне удалось убедить вас, что я не полный идиот, то чего еще желать, мисс Прествик? – ухмыльнулся он.

– Не полный идиот? Господи, ваша самооценка еще ниже, чем я предполагала, лорд Айвстон! – дразнила она его.

– Поскольку я стану герцогом, то мне гарантирована полная свобода действий, в том числе и в выборе самооценки, – сказал он.

– И в манере поведения тоже.

Они стояли друг против друга и улыбались. Как все-таки странно, что она чувствовала себя такой раскованной с лордом Айвстоном, ведь ей редко удавалось найти общий язык с мужчинами. Неожиданный и приятный сюрприз.

– Итак, обмен колкостями исчерпал себя? Каков же будет ваш вердикт? – спросил он.

– Должна сказать, лорд Айвстон, что это будет выглядеть довольно странно, если вы, заключая пари, сделаете ставку на то, что я выйду замуж за Иденхема в этом сезоне или в другом, не суть важно, – ответила она. – Во-первых, это насторожит Иденхема, ведь ему станет известно о моих намерениях, что в высшей степени неразумно, если леди имеет виды на джентльмена. Возможно, вы – редкое исключение, но мужчины, как правило, пугливы. Во-вторых, вы неприлично долго беседуете со мной наедине, и, если вскоре после этого в книге клуба «Уайтс» появится запись о пари, это наведет всех на мысль, что я попросила вас сделать ставку в надежде подтолкнуть Иденхема к браку со мной. Или, что еще хуже, это даст повод думать, что вы сочли меня слишком робкой и решили заключить пари, чтобы бросить Иденхему вызов. Или вот еще что, – сказала она, едва переводя дыхание, не поспевая за проносившейся в ее голове чередой неприятных последствий несуществующего пари, – многие решат, что вы с Иденхемом заключили между собой пари о том, кто из вас первым попадется в сети, расставленные Пенелопой Прествик.

– Мисс Прествик! – сказал он и сжал ее руку. От этого прикосновения по всему телу разлилось приятное успокаивающее тепло. – Остановитесь. Не стоит впадать в неистовство. Я не буду заключать пари, если, как вам кажется, это приведет к столь неприятным для вас последствиям.

– Благодарю вас, лорд Айвстон, – сказала она и посмотрела ему в глаза. Все-таки он был очень привлекательным молодым человеком. Высокий и такой симпатичный.

– Возможно, все гораздо проще, и пари стоит заключить, но нужно изменить ставку, – сказал он, улыбаясь и с нежностью глядя на Пенелопу. – К примеру, я мог бы поставить на то, что в этом сезоне на вас женюсь я. Это даст мне большое преимущество, ибо только мы с вами будем знать, что никогда не поженимся. Я заработаю приличную сумму денег, а вы погубите Иденхема, заманив его в свои сети.

– Лорд Айвстон! Ваше предложение омерзительно! – сухо сказала она. – Но в нем есть рациональное зерно, – с усмешкой добавила она. – Правда, открытым остается вопрос, поверит ли кто-нибудь, что я предпочла Иденхема вам?

– Да, лгать вы не умеете, мисс Прествик, – сказал он. – Ваши глаза лучше слов говорят о вашем выборе. Помните метафору про ястреба?

– Лорд Айвстон, не стоит лишний раз подчеркивать, что мои желания настолько очевидны. Я считаю себя приличной леди, а вы заставляете меня в этом усомниться.

– Получается, что приличная леди должна быть скрытной? А может быть, лучше сказать – коварной?

– Я имела в виду, что приличная леди должна быть осмотрительной, лорд Айвсгон, и вы это прекрасно понимаете, – сказала она, улыбаясь от удовольствия, которого еще ни разу не испытывала от разговора с мужчиной. Что такого особенного было в Айвстоне? Почему ей было с ним так весело? Она и представить себе не могла, что прямой наследник высокого титула способен всколыхнуть в ее душе подобные эмоции.

– Надо полагать, мы пришли к соглашению, мисс Прествик? – спросил он, озорно блеснув голубыми глазами.

Пенелопа кивнула в знак согласия:

– Да. Вы заявляете ставку на то, что мы собираемся пожениться. Надеюсь, у меня появится масса поклонников, которым будет любопытно узнать, – ведь это свойственно мужчинам, – что же такого вы нашли во мне, и тогда скорее всего они тоже захотят побороться за приз. Остается только надеяться, что среди них окажется и герцог Иденхем.

– А вас не беспокоит, что вы будете… окружены толпой поклонников, мисс Прествик? – вкрадчиво спросил Айвстон. По непонятной ей причине он сделал ударение именно на слове «окружены».

– Думаю, мне это понравится, лорд Айвстон, – сказала она. – Я столько раз видела, как это происходит с другими женщинами, поэтому совершенно уверена, что отлично справлюсь. В конце концов, каждый джентльмен знает, как вести себя с утонченными дамами, не правда ли? Мне кажется, это будет очень забавно.

– Считаю своим долгом напомнить, что вы только что сравнили себя с призом, который нужно завоевать. Правила сватовства несколько отличаются от спортивного соревнования. Вы могли бы попросить леди Далби научить вас, как наилучшим образом справиться с этой ситуацией.

Пенелопа гордо выпятила грудь.

– Лорд Айвстон, я прекрасно знаю, как нужно вести себя в любой ситуации. Мне не нужны инструкции. Ни от кого.

Лорд Айвстон опустил светловолосую голову и взглянул на Пенелопу из-под светлых бровей.

– Тогда, мисс Прествик, начинаем игру.

– Я не желаю тебя слушать. Веселье затянулось, и я хочу домой, к жене, чтобы поиграть в свои собственные игры.

Когда Кранли начинал сердито огрызаться, как сейчас, возражать не имело смысла. Айвстон был уверен, что Амелия уже прекрасно изучила эту особенность его характера.

– Как ты думаешь, я уже выиграл пари? – спросил его Айвстон, пока они направлялись к леди Далби.

– Она лишь поговорила с тобой. Всего один раз. Этого недостаточно. Нужны более убедительные доказательства, подтверждающие ее интерес к тебе.

– Тебе недостаточно? По-моему, я должен убеждать мистера Грея, – сердито прошептал Айвстон.

– Вы же не собираетесь уходить? – спросила София, когда братья склонили головы в поклоне. – Так скоро?

– Боюсь, нам действительно пора, – сказал Айвстон. – Новоиспеченный супруг. Молодая жена. Думаю, в данном деле есть законы, которые лучше не нарушать.

– Супружество требует исполнения и некоторых других… приятных обязанностей, – с легкой улыбкой сказала София.

Она стояла у окна в полном одиночестве; ее белое платье переливалось в неровном свете свечей и отражалось в темном оконном стекле. У нее был загадочный, отрешенный вид, несмотря на полную гостиную людей, но в чем причина ее настроения, Айвстон понять не мог.

– Вы были очень добры, несмотря на то что мы отняли у вас столько времени, надоедая своим присутствием, – сказал Айвстон.

– Вы мне вовсе не надоедали, лорд Айвстон. Для вас и вашего брата, для всех ваших братьев двери моего дома открыты в любое время.

– А для наших кузенов? – спросил Кранли. – Кажется, вы знакомы с нашими американскими кузенами, леди Далби? Как это получилось?

– У нас общая родина, – парировала София и вежливо рассмеялась. – Но, думаю, такой ответ вас не устроит. На самом деле все очень просто. Неужели ваша мать никогда не рассказывала об этом?

Наступила неловкая тишина. Вполне возможно, что София намеренно создала такую ситуацию – своего рода наказание за любопытство. Сам Айвстон не очень хорошо знал Софию, но даже ему было известно, что она тщательно оберегала свое личное пространство от незваных гостей и никому не позволяла проникать в глубины ее души. Он не винил ее за это, ибо сам поступал точно так же.

– Нет, не рассказывала, – сказал Кранли.

– Странно, – ответила София и пожала плечами. – Все дело в том, что мне нужно было уехать из Нью-Йорка и я искала возможность добраться до Англии. В порту стоял один из кораблей Эллиота, ваша тетя обо всем договорилась, и – вуаля! – я плыву на корабле в Англию. Она такая же замечательная женщина, как и ваша мама, а остальное вам известно.

Было совершенно очевидно, что она больше не скажет ни слова. София знала, что их мать и тетя на протяжении многих лет по какой-то причине обходили молчанием эту тему, и она тоже не видела необходимости вдаваться в подробности. Но это лишний раз доказывало, что все что-то скрывали, и у Айвстона впервые в жизни проснулся интерес к событиям, которые произошли до его рождения. Как и любого человека, его интересовали войны, образование государств и другие события исторического значения, которые влияли на формирование наций и заключение союзов, но сейчас его любопытство возбудили события довольно заурядные. Он никогда раньше не обращал внимания на подобные мелочи, связанные с прошлым его родителей. На него вдруг снизошло нечто вроде озарения – он с удивлением осознал, что до его рождения у родителей была своя жизнь, наполненная неизвестными ему событиями. И почему-то его это задевало.

– Кажется, вы с мисс Прествик отлично ладите, лорд Айвстон, – сказала София, меняя тему, подтвердив предположение Айвстона о том, что она не хочет продолжать разговор о знакомстве с американскими кузенами. – Честно говоря, я не думала, что вы так близко знакомы.

– На самом деле это не так. Мы едва знаем друг друга, – сказал Айвстон.

– Нашли родственную душу? – спросила София.

– Нам действительно пора идти, – вмешался Кранли и потянул Айвстона за руку.

– Я от всей души благодарна вам за вазу, лорд Кранли, – сказала София. – Вы, братья Блейксли, такие щедрые. Я ценю это.

Ее слова прозвучали так искренне, почти трогательно. Даже Кранли выглядел взволнованным, само по себе событие исключительное, ибо он не был склонен к сантиментам.

– Вы очень добры, леди Далби, – сказал Кранли, продолжая дергать брата за руку. И как ему не надоест?

– У вас, несомненно, есть планы на вечер? – сказал Айвстон.

– Как любезно, что вы спросили об этом, – ответила София. – Да, у меня есть планы на вечер.

Конечно, глупо было надеяться, что она выложит на блюдечке, где собирается провести вечер. Тогда Айвстон смог бы последовать за ней, чтобы вновь, как будто случайно, столкнуться с мисс Прествик, а мистер Джордж Грей приехал бы следом.

Обстоятельства складывались не лучшим образом, чтобы выполнить условия пари. Зря он согласился в этом участвовать. Как он может выиграть, если не удастся собрать всех участников в одном месте? К тому же ему надо было успеть в клуб «Уайтс», чтобы записать пари в книгу ставок. Если он не зарегистрирует пари, то все его старания по окучиванию Пенелопы Прествик пропадут даром.

– Я вдруг осознал, что мне нужно больше общения, – небрежно бросил Айвстон.

– Неужели? – с наивным видом спросила София. Выглядело это довольно комично, ибо наивной ее никак нельзя было назвать. – А как же ваша репутация домоседа, с утра до вечера пестующего свое одиночество в Хайд-Хаусе?

– Да, было время, – сказал он, игнорируя недовольное ворчание Кранли, – когда меня это устраивало, леди Далби, но времена меняются. Представьте, что мне захотелось прослыть человеком, который способен наслаждаться жизнью.

– Хотите расширить границы познания мира? – сказала она, одобрительно кивая головой. – Похвально!

– Не смею надеяться, но могли бы вы помочь мне?

– Лорд Айвстон! Меня с вашей матушкой связывают очень теплые отношения, – сказала София.

Айвстон покраснел. Продолжение в том же духе выдало бы его с головой, но он не собирался отступать.

– Боюсь, я не это имел в виду, леди Далби.

– Даже не знаю, что делать – вздохнуть с облегчением или испугаться, – безжалостно дразнила она Айвстона с легкой улыбкой на устах. – Что же вы имели в виду?

– Айвстон, нам пора идти, – бурчал Кранли за спиной у брата.

– Не беспокойтесь, лорд Кранли, – сказала София. – Я не причиню вреда вашему брату, ни малейшего вреда. Даже если он будет умолять меня об этом. Даже если бы мои пытки доставили ему удовольствие.

На этот раз Айвстон не покраснел. Он усмехался. Прогресс был налицо. Должно быть, именно об этом говорила его мать; должно быть, в этом крылась причина его немужественного румянца после первой фривольной реплики Софии. С этим все было ясно.

– Леди Далби, могу ли я быть с вами откровенным? – спросил Айвстон. Кранли издал какой-то странный звук, очень похожий на стон.

– Пожалуйста, – сказала она. – Я обожаю, когда красивые молодые люди доверяют мне свои секреты. Обещаю сохранить тайну. Вы можете полностью положиться на меня.

Кранли определенно постанывал. Это был крайне неприятный звук. Ему следовало бы отказаться от подобных привычек.

– Я заключил пари, на самом деле два пари, которые связаны между собой, – начал Айвстон. – Не могли бы вы мне помочь устроить так, чтобы все прошло гладко?

– Я не люблю вмешиваться в подобные дела, лорд Айвстон.

Кранли фыркнул, что можно было расценить как слабое одобрение.

– В пари должны участвовать только игроки, которые заключили его. Вмешательство со стороны недопустимо, вам не кажется? – продолжала София. – Разве можно считать пари честным, если кто-то станет помогать одному из игроков?

– Ну, пожалуйста, – в изнеможении простонал Кранли.

– Вы меня неправильно поняли, леди Далби, – сказал Айвстон. – Дело в том, что в обоих пари фигурирует леди.

– Это естественно, дорогой. Именно такого рода пари вызывают наибольший интерес.

– Но эта леди…

– Мисс Прествик, конечно.

– Откуда вы узнали?

– Она хороша собой, свободна и обладает яркой индивидуальностью, что делает ее звездой этого сезона, – сказала София. – Как можно устоять перед искушением и не сделать ставку на эту девушку? Я бы очень удивилась, если бы джентльмены, наделенные умом и проницательностью, остались бы равнодушными к мисс Прествик и не искали бы ее благосклонности.

– Вы считаете, что они ищут ее благосклонности, заключая на нее пари? – довольно язвительно заметил Кранли.

– Но, Кранли, вы, как светский человек, должны понимать, что это типичное поведение мужчин. Мы не говорим о том, как они должны себя вести, следуя наставлениям своих матерей, мы говорим о том, как они в подобных ситуациях ведут себя на самом деле.

Не очень приятное наблюдение, но это была истинная правда. Даже Кранли не нашелся, что ответить. Зато Айвстон испытал некоторое облегчение, ибо начать этот разговор стоило ему немалых усилий. Но разве у него был другой выход? Он отчаянно нуждался в помощи, чтобы собрать всех участников, имеющих отношение к пари, в одном месте, и только София могла справиться с этой задачей, в чем он ни секунды не сомневался.

– Могу я надеяться на вашу помощь, леди Далби? – спросил Айвстон. – Понимаете, я участвую в пари, условия которого не могу выполнить, ибо не в моих силах собрать всех главных его участников в одном месте и в одно время.

– И кто же они?

– Ваш племянник мистер Джордж Грей, – сказал Айвстон, – мисс Прествик, Иденхем и я.

– После того как вы назвали имена ключевых фигур, мне все стало ясно, лорд Айвстон, – сказала София, тепло и искренне улыбаясь ему. Она была не только обворожительно красивой, но отличалась острым умом и проницательностью. – Вы с Джорджем заключили пари, поспорив на то, как быстро поженятся Иденхем и мисс Прествик. Осмелюсь предположить, что в скором времени книга ставок клуба «Уайтс» заполнится записями подобных пари и контрпари.

Возможно, он поторопился с выводами об остроте ее ума, но красота компенсировала этот недостаток.

Кранли издал довольный смешок. Айвстон больно ткнул его локтем в бок, незаметно, конечно.

– Не совсем так, – сказал Айвстон. – И потом, дело не в конкретных деталях пари. Очень важно создать необходимые условия – в течение нескольких дней мы все должны как можно чаще встречаться в одних и тех же местах. У вас есть идея, как это устроить, леди Далби? Вся надежда только на вас, ибо в таких делах вам нет равных.

– В каких делах, лорд Айвстон? Вы говорите о моих пари или о моих организаторских способностях? – спросила она.

– Думаю, вы хороши и в том, и в другом, – с неуверенной улыбкой сказал Айвстон. У него получилось. Она поможет ему. Он видел это по глазам.

– Вы правы, Айвстон, – сказала она, – я с легкостью все устрою. Положитесь на меня.

– С радостью, сказал Айвстон.

– Глупец, – пробубнил Кранли, потирая бок.

– Вы получили приглашение на званый вечер у графини Ланрит? Это сегодня? – спросила она. Айвстон кивнул. – Прекрасно. В таком случае до встречи, лорд Айвстон, остальные тоже будут там.

– Да, но мисс Прествик! – воскликнул Айвстон. – Вы гарантируете, что она там появится?

– Лорд Айвстон, желаете заключить пари? – с озорной улыбкой поинтересовалась София.

У него не было такого желания.