Текст книги "Лилия и шиповник"

Автор книги: Кирилл Сомов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава двадцатая

Палермо, Мессина, Катания, Сиракузы и без счета мелких городов и деревушек. Фрегат кружил вокруг громадного острова, задерживаясь ненадолго и вновь устремляясь в путь.

Но удача упрямо отворачивалась от шевалье де ла Фейна. Все, с кем он встречался, лишь разводили руками. А ведь он предлагал немалые деньги. Все бесполезно – шхуну «Орлетта» никто не опознал.

Каждый новый день принц Филипп встречал молитвой, но даже небеса отвернулись...

На шестой день круг замкнулся – фрегат вышел к маленькому островку Marettimo, откуда и начал свой путь.

На полном ходу корабль показался из-за мыса и... едва не столкнулся с той шхуной, в поисках которой все сбились с ног. Впередсмотрящий матрос чуть не выпал из смотровой бочки на мачте, так громко он заорал.

Сбежалась почти вся команда парусника, подошли солдаты.

Шевалье стоял рядом с капитаном и, не веря собственным глазам, рассматривал захудалое суденышко в подзорную трубу.

– Капитан, вы тоже это видите? – спросил он. – Или это «летучий голландец», легенды о котором я слыхал?

– По всему видать, это наша шхуна. И оснастка, и название, все одно к одному. Может, дать залп? Пусть ложатся в дрейф.

– Да, прикажите дать залп. Но не дай вам Господь попасть в эту цель! Не забывайте, кто может быть у нее на борту!

Капитан отдал приказ канониру. Грянул оглушительный грохот и над раскрытым портом взвился дым. Чуть поодаль от носа шхуны ядро плюхнулось в воду.

Хорошо было видно, как на палубе «Орлетты» началась беготня. Потом парус скользнул по грот-мачте вниз и судно легло в дрейф.

Фрегат плавно подошел поближе и замер, почти касаясь бортом.

Глазам шевалье предстала весьма неприятная картина – неприятного вида мужчина левой рукой держал за плечи мальчика, а правой прижимал к его горлу острый кинжал.

К борту фрегата сквозь толпу матросов и мушкетеров пробился принц Филипп. Он сразу узнал в исхудавшем мальчишке своего брата.

– Анри! Я нашел тебя, Анри! Быстрее перебирайся к нам, сюда! Эй вы, сударь, отпустите немедленно! Вы что, не знаете, кто перед вами?! Да я вас на виселицу отправлю, негодяй!

– Умерьте свой пыл, ваше Высочество! – крикнул Витторио Брюльи. – Мне-то терять нечего. Полосну по горлышку, а там хоть и пеньковый галстук. Все едино, я им закончу.

– Отпустите принца! – вступил в переговоры подоспевший шевалье де ла Фейн. – Сообщите нам ваши условия! Чего вы хотите?

– Признаться, вы застали нас несколько врасплох, господа. И я еще не решил, чего же я хочу. Погодите минуту, мы тут посовещаемся!

– Уберите сперва кинжал! Вы можете поранить принца, сильно качает!

Брюльи слегка отвел руку, но все равно Генрих оставался на волосок от гибели.

Между бандитами завязался негромкий, но оживленный разговор. Они о чем-то яростно спорили, но атаман лишь крутил головой. Наконец он сплюнул на палубу, себе под ноги и заорал:

– Так и быть! Я отпущу вашего принца, но за определенную плату! Бросайте-ка сюда кошель с тремя тысячами луидоров. И обещайте не устраивать за нами погоню.

– Даю слово дворянина, что выполню все, что вы просите! – вскричал шевалье.

На палубу шхуны полетели несколько кошелей с золотом. Их предусмотрительно выдал еще в Марселе комендант крепости, граф де Шеврез. Золотой ключ способен открыть любую дверь.

На шхуне спустили шлюпку и принц Генрих направился было к трапу, но тут же остановился и с немалым смущением обратился к атаману разбойников:

– Это внезапное освобождение совсем вскружило мне голову. Я на миг позабыл о своих друзьях по несчастью. Распорядитесь привести Жан-Мишеля и темнокожего мальчика. Они отправятся со мной.

– Эй, такого уговора не было! – щелкнул языком Брюльи. – За них мне не заплачено, стало быть, они остаются здесь.

– Они пойдут со мной, такова моя воля, – холодно ответствовал Генрих, переступая через борт и ставя ногу на веревочный трап.

– Тогда раскошеливайтесь, сударь! Вы слышите, что говорит принц? – вновь закричал Брюльи, приставив ладони ко рту.

– Вот дьявол бородатый... – вполголоса ругнулся шевалье. – Он выманит у нас даже медные гвозди из обшивки.

– Шевалье, дайте ему все, что он требует, – устало произнес принц Филипп. – Я хочу как можно быстрей обнять брата и отправиться к дому.

На палубу шхуны тяжело плюхнулся еще один кошель с золотом. В нем было сотни три монет.

– Совсем другое дело! – крикнул в ответ Брьюльи. – Забирайте всех мальчишек, мне они порядком осточертели! Уж лучше бы я торговал телятами и то меньше беспокойства!

Из трюма выволокли связанных ребят и погрузили вместе с принцем на шлюпку. В несколько взмахов веслами она приблизилась к борту фрегата и пленники взобрались на борт.

Радости не было предела! Солдаты разрядили в воздух мушкеты, устроив салют, на лицах всех присутствующих расцвели улыбки. Во всеобщей суматохе шхуна с бандитами поспешила убраться с глаз долой, растворившись за ближайшим островком. Но шевалье сдержал слово и даже не выстрелил вслед из пушек, хоть и очень хотелось.

– Анри... – принц Филипп замер перед Генрихом в нерешительности. – Я... я очень виноват перед тобой...

Но Генрих не дал ему договорить. Он стремительно рванулся навстречу мальчику и крепко-крепко прижал к своей груди:

– Филипп, все уже в прошлом. Мы снова вместе и теперь никто не посмеет нас разлучить. Разве мы не братья по-прежнему?

Филипп благодарно притих, чувствуя, как отступает из сердца холод беспокойства.

Жан-Мишель потирал руки, что затекли от веревок. Он смущенно улыбался, не напоминая о своем присутствии. Кто он такой, чтобы тревожить принцев?

А негритенок Мбаса сидел в сторонке, весело глядя на всю эту суету – он представлял себя на празднике в своей деревне, где точно так же плясали и прыгали вокруг костра его соплеменники. То есть, это сперва ему было весело, но вскоре он вспомнил, что остался в этом мире совершенно один...

Лишь капитан фрегата не потерял голову. Он быстро привел в чувство своих матросов и развернул корабль на запад.

Необходимо было поспешить – король Франции ждал своих потерявшихся и столь счастливо обретенных детей...

Глава двадцать первая

Принц Генрих возлежал на поистине царском ложе у кормы. Ложе обустроил капитан фрегата. Он самолично распорядился вынести из своей каюты все, что было мягким – пуфики, подушки, топчан, кресла. На эту конструкцию и устроился Генрих.

По левую руку от него сидел принц Филипп, потягивая слабое прохладное вино. А справа прямо на разогретых солнцем досках сидел на корточках негритенок Мбаса. Он был одет в короткую вельветовую курточку и светло-салатовые панталоны.

Вечером прошлого дня мальчик согласился надеть куртку и штаны лишь после долгих уговоров, да и теперь то и дело чесал бока, словно нежнейший вельвет мог натирать кожу. А вот с чулками и туфлями произошла весьма забавная история. Сколько ни предлагали ему надеть обувь, Мбаса яростно отбивался. Генрих даже собственноручно нацепил ему на ноги эти туфли, но негритенок тут же разбросал их по палубе. На эту картину без смеха смотреть было невозможно и команда лежала, держась за животы. Наконец Генрих махнул рукой, пусть ходит босиком, как привык в своих джунглях. Мбаса счастливо улыбнулся и побежал на нос фрегата, смотреть на дельфинов...

Жан-Мишель по привычке держался скромно, сидя на небольшом стульчике и прислушиваясь к разговору.

Больше мальчишкам никто не досаждал своим присутствием. Даже шевалье де ла Фейн отошел на почтительное расстояние и наблюдал , не понадобится ли чего-нибудь его юным господам.

Генрих щурил глаза, словно накормленный досыта и обогретый котенок. Над ним трепетал небольшой парус, привязанный к двум шестам, изображая тент.

– Филипп, рассказывай обо всем, поподробней. Как шли поиски, чем вы без меня занимались?

– Это слишком скучно и слишком долго, – лениво ответствовал брат. – Плавали, плавали, по всем портам, да все без толку. Вот только к концу и повезло, что на этих негодяев наткнулись вовремя. Ведь если бы мы разминулись...

– Бррр, лучше и не думать... Одели бы на меня сейчас цепи да свезли на рынок, туркам на потеху. Теперь-то все позади, словно страшный сон. Господин де ла Фейн! Подойдите к нам!

Шевалье оттолкнулся от перил и, пружиня шаг, подошел к Генриху:

– Я к вашим услугам, сир!

– Я хочу сообщить вам важную государственную тайну. Филипп, ты тоже послушай, но только не болтай, кому ни попадя.

Филипп насупился было, слегка обидевшись, но потом тоже превратился в слух, как и шевалье.

– Так вот, я назову имя того, кто организовал мое похищение и дважды покушался на мою жизнь. Поклянитесь, шевалье, что не расскажете об этом никому, кроме короля лично.

– Даю клятву, ваше Высочество, – осенил себя крестом юноша.

– Так вот, это герцог Гастон Ангулемский...

«Наверное, единственный, кто не принимал еще участия в интригах – это я! Все, кому не лень, стремятся завладеть троном...» – подумал шевалье, а вслух сказал:

– Это ужасно, ваше Высочество... Но зачем вы рассказали мне об этом? Вы ведь могли и сами сообщить его Величеству все подробности.

Генрих поскучнел:

– Признаться, я еще не до конца уверовал, что доберусь до Парижа без приключений. Мне все время кажется, что вокруг только и думают, как бы меня поудобней прикончить...

– Поверьте, вы ошибаетесь! Здесь вам ничто не грозит!

– Здесь, на корабле, да. Но ведь мы скоро ступим на берег и вот тогда начнется...

– Не беспокойтесь об этом, сир. Вам выделят столько охраны, что даже целый неприятельский полк не сможет вас потревожить!

– Дай Господь сбыться вашим упованиям, шевалье...

– Анри, да не грусти ты! Все позади! – хлопнул его по руке Филипп. – Лучше налей себе еще вина. Этот напиток прекрасно просветляет мысли.

– Не хочется. Благодарю вас, шевалье. Если хотите, ступайте. Или оставайтесь с нами. Как пожелаете.

– Не смею вам мешать, сир. Я лучше вас оставлю. Отдыхайте...

Шевалье поклонился и отошел на прежнее место, где и замер, погрузившись в размышления.

– Мбаса! – переключил разговор Генрих. Он ласково поворошил кудрявую шапку волос негритенка. – А тебе нравится здесь, на фрегате?

– Да, очень нравится! Я раньше плавать в большом трюл... тря... как они его называть... трюм. Там было много-много, нельзя сидеть, только стоять. Вода много, вот столько, до колена. И очень жарко... Много умирать. А потом умирать все, когда корабль тонуть...

– Как мне это знакомо... Я тоже в трюме плавал... Ну-ну, не расстраивайся! Главное, что ты остался в живых. Теперь тебя не продадут.

– Да, они теперь не получат этот золото! – усмехнулся Мбаса сквозь выступившие невзначай слезы. – Они очень глупый, эти торговец! Наш вождь мог дать золото много-много. Но этот торговец напали на деревня и всех связать. Даже убивать миссионер.

Интересная фраза про «много-много золота» заставила Генриха привстать.

– А откуда у твоего вождя золото? Расскажи!

– А, это просто так... – ответил словно о чем-то весьма неважном Мбаса. – Там быть большой город. Он быть в горах, далеко, спрятан. Никто не знать дорога, только вождь и другой старейшины. И я знать! Я ходить вместе с ними один-второй раз. И я запомнить. Мы приносить зеленый камни, и красный. И золотой камни. Миссионер говорить, что это очень дорогой камни! Но мы не продавать их белым, вождь не хотеть. Мы потом делать блестящий украшения для женщин и для наш вождь. А эти белый сразу убивать вождя, глупые! Потом спрашивать, откуда золото, а мы никто не говорить! Тогда они разозлиться и всех сажать в цепи!

– Погоди, погоди! – прервал его принц Филипп. – Ты про город этот расскажи.

– Это очень старый город, там никто не жить уже. Там каменный дома, в горе выкопан. И большой-большой куклы, во-о-т такой, как этот мачта! Эти куклы похож на большой лев. Они охранять город. Они всех убивать, кто не знать дорога. Там кругом большой деревья, джунгли. Страшно идти, дикий звери вокруг, рычат. Один старейшина не дойти, его съесть большой змея! Такой большой, как два буйвол! Мы все успеть убежать.

Мальчишки слушали негритенка, затаив дыхание, словно прекрасную сказку.

– Я бы хотел там побывать... – затуманились глаза у принца Генриха. – Там, должно быть, очень красиво...

– А еще там можно добыть много золота, – Филипп мыслил более прагматично. – Пожалуй, надо будет организовать экспедицию. Скажем отцу, Анри? Мы можем ее возглавить!

– Так он нас и отпустит. Теперь уже все, Лувр для нас превратится в Бастилию.

– Ну, зачем так мрачно, брат. Мбаса, а где твой дом находится, вообще-то?

– Я не помнить. Мы долго идти по джунгли, потом идти по пустыня. Потом прийти к морю и садиться на корабль. Долго идти, долго!

– Возьмем дома карты, поищем, – подвел черту принц Генрих. – А как они выглядели, эти торговцы? Они на каком языке говорили?

– Я не понимать их язык. Они в такой кожаный куртка все, а на голова платок завязан. У них палки есть, они делать бум-мм. И огнем плевать! А вождь умирать, и все наш воины умирать. Даже не успеть бросить копье!

– Чья же это колония? Испанцы или португальцы, а может и вовсе голландцы. Африка большая...

– Перестань, Филипп. Мы все выясним. Давай только сперва доберемся до Парижа. Ну все, я утомился. Жан-Мишель, будь добр, спусти пониже тент.

Жан-Мишель передвинул край паруса и присел рядом с принцем. Он был просто счастлив, безо всяких условностей. Его повелитель свободен – а это главное!

Генрих смежил веки и погрузился в слегка беспокойный сон...

Тем временем фрегат вспенивал прохладные волны, устремляясь прямиком на север, в Лазурный залив.

Глава двадцать вторая

Шутки бывают разные – иногда смешные, а подчас весьма злобные и трагические. Вот и сейчас, всего за день до прибытия в порт, всемогущий бог морей Посейдон вздумал поразвлечься. Он поднял свой трезубец и небо заволокли черные клубящиеся тучи. Солнце спряталось так, что ни единый лучик не мог пробиться. Молнии повисали меж этих туч, словно яркие синие стены. А еще молнии принимали вид огненных стрел, раскалывающих небосвод на множество мелких фрагментов. Грохотал гром, способный заглушить даже залп десяти тысяч пушек.

На море поднялся жуткий вой, своры взбесившихся волн бушевали вокруг фрегата, вздымая его ввысь и тут же бросая обратно.

Матросы метались по палубе, пытаясь убрать остатки парусов, чтобы мачты не выкорчевало с корнем. Капитан почти сорвал голос, отдавая бесчисленные команды, но все равно судно кренилось на бок, зачерпывая галлоны воды.

Мальчишек прогнали вниз, в каюту капитана, где было относительно безопасно.

Фрегат страшно скрипел и раскачивался, пол ходил ходуном, невозможно устоять.

В вящему испугу моряков, между небом и водой протянулась черная нить. Она росла, ширилась, походя на огромные песочные часы. Верхняя воронка уходила к тучам, а нижняя часть утопала в море, создавая мощный вихрь. В этот вихрь медленно, но неуклонно затягивало фрегат. Корабль закрутился, словно упавшая в ручей щепка.

Оставшемуся на грот-мачте парусу удалось внезапно поймать ветер и фрегат стал уходить от опасности. Еще несколько мгновений и смерч пройдет стороной.

Тут-то все и произошло...

Как всякий мальчишка, принц Генрих жаждал приключений, которых всегда мало. Его не смогло удовлетворить даже заточение на острове среди разбойников. И сейчас ему страстно захотелось поглядеть на шторм, а не отсиживаться в каюте, словно испуганному кролику.

Генрих взобрался по лестнице на палубу и даже присел от налетевшего ветра. Не успев ничего толком разглядеть, принц наклонил голову, пытаясь укрыться от хлеставших в лицо стальных игл, лишь отдаленно напоминающих обычную воду.

Новый порыв ураганного ветра сшиб Генриха с ног и покатил его по палубе к левому борту. Кто-то попытался ухватить мальчика, но мокрая одежда выскользнула из рук. Генриха пребольно ударило о борт, подбросило в воздух. Он бы шмякнулся обратно на палубу, но, на его несчастье, подоспела гигантская волна. Мальчишку перебросило через перила и он упал в бушующую морскую мглу...

Жан-Мишель рванулся вслед за Генрихом, пытаясь удержать его от неразумных поступков. Лучше всего и впрямь отсидеться в каюте. По воле Господа фрегат не затонет, удержится на плаву. Но принц даже не оглянулся, а упрямо бежал по ступеням вверх, на палубу. Жан-Мишель пробрался вслед за ним и увидел все, что случилось далее с принцем. Даже у самого борта Жан-Мишель попытался удержать Генриха, но мокрая одежда выскользнула из его рук. А затем все та же волна выбросила вслед за принцем и его самого.

Третьим оказался Мбаса. Когда он понял, что остается в одиночестве, мальчишка устремился за остальными. И за борт он прыгнул сам, не думая о собственной жизни, лишь бы только с ними...

Так, каждый по собственной причине, но в результате все трое оказались за бортом. Но и этой жертвы показалось мало Посейдону. Он направил мальчишек в самое пекло – в «глаз смерча» Там, в самом центре, вовсе не чувствуется шторм, там царит тишина и спокойствие. Вокруг бушуют волны и свищет ветер, а мальчишки плывут, словно в гигантском коконе, плывут неведомо куда, во власти урагана...

А принц Филипп лежал, закрыв глаза и почти полностью отключившись от происходящего. От такой качки его замутило, отяжелела голова, иначе он наверняка рванулся бы в море вслед за братом.

Исчезновение мальчишек мало кто заметил – шевалье понадеялся, что в каютах принцы в безопасности, а потому он стоял на мостике, рядом с капитаном и пытался хоть чем-то быть полезен. Но получалось плохо, он совершенно не разбирался в морской науке. В результате капитан вежливо, но настойчиво отправил юношу вниз.

Вернувшись в каюту, шевалье де ла Фейн увидел, что там остался лишь Филипп, и поднял тревогу.

К счастью, шторм уже шел на убыль – словно получив жертву, он угомонился. Ветер слабел, белая пена оседала, волны становились все слабее. А через пять часов после начала шторма выглянуло солнце. Тучи окрасились розово-алым. Матросы принялись поправлять оснастку, заменяя сорванные паруса и реи.

А солдаты метались по мокрой палубе, заглядывая в самые укромные уголки судна. Принца Генриха нигде не было видно. Капитану доложили, что два-три матроса видели, как мальчика смыло за борт.

От этой вести шевалье едва не поседел. Он ухватил капитана за руку и настоятельно потребовал, чтобы фрегат развернулся и пошел обратно, на поиски. Возможно, принц еще держится на воде, прошло не так уж и много времени.

Конечно же, капитан тут же распорядился о возвращении.

И фрегат увеличил ход, пытаясь обнаружить упавших за борт пассажиров.

Шторм завершился в три часа дня. И команда фрегата всматривалась в волны, до слепоты, до рези в глазах, пока не спустилась ночь. Но и тогда капитан распорядился зажечь факелы и в их свете поиски продолжились. Все было тщетно – ни малейших признаков пропавших детей не было замечено.

Все пребывали в подавленном состоянии. Как же это могло случиться, всего за день до завершения похода потерять с таким трудом найденных и спасенных. Шевалье знал, что король не простит ему этого и будет, конечно же, прав! Он, доблестный мушкетер, просто обязан был не сводить глаз с принца, доверившего ему свою жизнь.

И Филипп не отходил от борта, всматриваясь в мелькавшие зеленые волны, в надежде увидеть хоть прядь волос, хоть клочок кафтана. Но Генрих не мог погибнуть, это было бы просто несправедливо! То ли от соленых брызг, то ли от отражавшегося в воде солнца, у мальчика выступили слезы, но он не утирал их – боялся потерять драгоценные секунды, отводя взгляд.

Сутки напролет фрегат кружил на том месте, где их застиг шторм. Но чем дальше, тем мрачнее становился шевалье. В голове прочно поселилась уверенность – принц Генрих утонул...

К исходу второго дня шевалье позволил капитану взять курс на порт Марсель.

Как же это все глупо и нелепо, думал принц Филипп, стоя у форштевня. Но сердце почему-то подсказывало ему, что брат не погиб. Надо лишь уговорить отца начать масштабные поиски по всему району, до самых берегов Испании и Африки, куда волны могли отнести тело Генриха. И они обязательно встретятся вновь!..

Фрегат вошел в воды Марсельской бухты, потрепанный, с сорванной обшивкой и сломанными мачтами. И шевалье помчался на доклад к майору крепости граф де Шеврезу. Филипп сопровождал его.

А в крепости их ждал сюрприз. Да еще какой!..

Глава двадцать третья

Подойдя к двери кабинета, шевалье замешкал, но потом взял себя в руки и отворил ее. Не зря он волновался – словно ожидая его прихода, с кресла поднимался худощавый мужчина лет тридцати пяти, в белом камзоле и белых панталонах. Это был король Франции Людовик XI собственной персоной.

Вбежавший принц стремглав кинулся ему на шею, чуть не сбив с ног шевалье.

– Филипп! Как же я рад тебя видеть, малыш! – растроганно воскликнул король, обнимая сына. – Где Анри, он идет следом?

– Нет, ваше Величество, – склонился в поклоне шевалье. – Его Высочество...

– Молчите! Ради всего святого, молчите! Я не хочу ничего слышать! Мне доложили, что фрегат возвратился, а следовательно, поиски завершились. Я прибыл в город буквально за час до вашего возвращения. Иначе непременно приказал бы снарядить эскадру на поиски. Вы, граф, возложили слишком много надежд на единственный корабль!

Чувствуя вину, граф де Шеврез не рискнул возражать.

– Отец, случилось несчастье, – еле сумел произнести Филипп, так сжалось горло. – Анри утонул...

– Рассказывайте же! – отменив собственную просьбу, Людовик обращался к молчавшему шевалье. – Рассказывайте!

По видимому, никто не посмел сообщить королю о трагедии, вот шевалье и выпала эта горькая участь.

– Ваше Величество, – начал юноша, – нам удалось перехватить шхуну, на которой разбойники стремились увезти принца, куда-то на Восток. Скорее всего, в Тунис или Египет. Я отдал за его Высочество приличный выкуп и главарь банды передал принца на фрегат. Мы уже шли обратно, во Францию, но по дороге нас застиг ураган. Мне горько об этом говорить, но... Принц Генрих оказался за бортом и, по всей видимости, утонул...

– Я не верю вам, сударь... – не в силах удержаться на ногах, король тяжело опустился в кресло. – Скажите, что мой сын прибыл вместе с вами... Прошу вас...

– Простите меня, ваше Величество! – де ла Фейн бросился перед королем на колени. – Это полностью моя вина! Я обязан был уследить за принцем!

– Вы будете примерно наказаны! – подал голос все это время сохранявший молчание граф де Шеврез. – Ваше Величество, я немедленно распоряжусь об аресте!

Король обернулся и смерил графа тяжелым взглядом.

– Наказать следует вас, сударь! Как вы посмели отпустить принца Филиппа в это опасное путешествие? А если бы он погиб в бою с той бандой похитителей? Или во время шторма? Я лишился бы обоих сыновей!

– Простите, ваше Величество! – залепетал испуганно граф.

– Он просто не поверил, что я твой сын, – сказал Филипп, но тут же добавил: – Не наказывай его! Это именно граф организовал поиски Анри столь быстро. Иначе нам пришлось бы ждать ответа от тебя, из Парижа. А это еще почти неделя пропала бы зря.

– Ты повзрослел, Филипп... – король привлек к себе мальчика и поцеловал. – Ты ведь был совсем ребенком, а теперь...

Принц Филипп выбрался из объятий и заглянул отцу в глаза:

– Я не верю, что Анри мертв!

– Что это значит, поясни!

– Он жив, я чувствую! Прикажи снова начать поиски, не теряя ни минуты.

– А вы что скажете, шевалье? Мое сердце тоже говорит, что Генрих жив. Вы согласитесь вновь отправиться на поиски?

– Без колебаний, ваше Величество! Даже если мне придется просеять сквозь сито всю землю!

– Ну что же... Сударь! – обратился к графу де Шеврезу король. – Я даю вам шанс. Отправляйте в море три... нет, четыре корабля, самых быстроходных. Пусть обследуют весь район шторма, все ближайшее побережье. Шевалье де ла Фейну я поручаю командование экспедицией.

– Я тоже пойду с ними, отец! – вскрикнул Филипп, воспрянув духом.

Но король отказал. Он покачал головой и мягко произнес:

– Нет, малыш, ты остаешься со мной. Корона не должна остаться без наследника. И не говори ничего, это мое решение, сын!

– Ваше Величество, – осмелился сказать шевалье, – мне необходимо сообщить вам важную государственную весть.

– Я слушаю вас, сударь.

– Прошу простить, ваше Величество, я вынужден сообщить ее тет-а-тет.

– Хмм... Так и быть. Господин граф, покиньте нас на время. И ты, Филипп, тоже подожди за дверью.

– Нет-нет, ваше Величество, принц может остаться. Он знает эту новость и может подтвердить мои слова.

– Я слушаю вас, сударь, – сказал король, когда граф де Шеврез торопливо вышел из собственного кабинета.

– Ваше Величество... Перед тем, как... Перед штормом принц Генрих сообщил мне, кто устроил весь этот заговор.

– Анри словно предчувствовал, что не расскажет мне лично... Так кто же этот негодяй?

– Герцог Гастон Ангулемский.

С минуту король пребывал в молчании, пораженный этим известием.

– Вы уверены, что Генрих назвал именно это имя?

– Да, ваше Величество!

– Филипп?

– Да, отец, я тоже слышал весь разговор.

– Кто еще присутствовал при рассказе?

– Только два мальчика, Жан-Мишель и один негритенок, беглый раб.

– Жан-Мишель? Да, я помню его. Кстати, а где же он сам?

– Отец, эти два мальчика тоже погибли в этом шторме.

– Да что же это, трое сразу? Сударь, чем вы там занимались, на корабле? Играли на палубе в крикет во время шторма?!

– Простите, ваше Величество...

– Пусть вас простит Господь. И молитесь ему почаще, чтобы мой сын нашелся живым. Значит, герцог Ангулемский... Какой негодяй... Все ему мало, теперь на трон замахнулся... Ну, я ему устрою королевство... Однако он слишком силен, чтобы арестовать в открытую. Может подняться весь север. Мне сейчас только гражданской войны не хватало. Надо провести аресты тайно... Вот что, а не устроить ли нам в Лувре небольшой прием? Пожалуй, это будет замечательный повод вызвать герцога в Париж. И сделать это немедля, пока слухи о гибели наследника не просочились в народ.

Людовик шагал по кабинету и размышлял вслух, не обращая внимания на шевалье и принца Филиппа, замерших в ожидании.

– Ну, все, ступайте, сударь, ступайте. Отправляйтесь в море сегодня же, – заторопил король де ла Фейна.

– Слушаюсь, ваше Величество! – отвесил низкий поклон шевалье и покинул кабинет.

Принц Филипп грустно проводил его взглядом, но спорить с отцом он не решился. Придется остаться на берегу...

Тем же вечером три фрегата и галеон оставили Марсель и направились на юг. Поиски обещали стать масштабным мероприятием, рассчитанным не на одну неделю.