Текст книги "Апрель в Лондоне"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– А потом вдруг объявится настоящий наследник, выросший у магглов, – завешила Эйприл. – И начнется тяжба.

– Да, как-то так. А еще сюда ребенок пророчества затесался!..

– Кто?

– Это не имеет отношения к нынешнему делу, – поморщился Люциус. – Расскажу в другой раз, если вам так интересно. Впрочем, вы и без того в курсе, речь ведь идет о воспитаннике того вашего соседа с большими усами.

– О! Действительно, он же кое-что рассказал. Ну ладно… – Эйприл помолчала. – Но вас еще что-то гнетет, я права?

– Да… – Он развернулся, прислонился к перилам, взглянул на нее. – Я упоминал про бюрократию… Так вот, дело в том, что даже признания родства по крови будет мало. Для официального признания мальчика моим законным наследником нужно провести ритуал… что-то вроде маггловских крестин, уж простите мне богохульство, условно назовем его «поручительством».

– Ничего, я атеистка, – усмехнулась Эйприл. – И за чем же дело стало?

– Затем, мисс, что с Драко такое уже проделывали после рождения, и в поручители моя жена позвала свою старшую сестру. Но это неважно. Главное, теперь, после смены имени – ведь Кэвином его назвала не миссис Смайт, мои люди это выяснили, мальчика отдали ей уже под этим именем, – нужно вернуть прежнее. А в отсутствие прежней поручительницы это невозможно…

– А где она, сэр?

– В Азкабане, – ответил тот. – Пожизненно.

– Гм… и других вариантов нет?

=Есть. Можно наречь прежнее имя заново. И вот я стою и мучительно размышляю, кто из родственников согласится стать поручителем? Более всего подходит вторая сестра Нарциссы, но она замужем за магглорожденным волшебником, она была на стороне Дамблдора и вряд ли обрадуется моему предложению. Да и мне не хочется лишний раз напоминать о Блэках.

– А как бы посмотреть на вашу родословную? – живо спросила Эйприл. – Я-то всех этих ваших родственников не знаю, не представляю, кто на ком стоял, а вот если бы картинку перед глазами иметь…

– Идемте в мой кабинет, мисс, покажу вам… картинку, – пожал Люциус плечами.

– Гобелен? – поинтересовалась она, успела уже начитаться всякой всячины.

– У нас нет гобелена. Сказать, почему?

– Нет, я уже догадалась, – улыбнулась Эйприл. – К чему держать в доме компрометирующие вещи, верно?

– Именно. Да где же этот свиток?.. Вот! Смотрите, мисс, может, и увидите кого-то подходящего свежим непредвзятым взглядом…

Он развернул на столе непослушный лист пергамента, и Эйприл впилась в него взглядом.

– Из Поттеров никого нет? – спросила она.

– Кто-то из старших вроде бы оставался, но они вряд ли согласятся. Причина вам известна.

– Ах да… – Эйприл почесала в затылке, увидела еще одно имя, проследила связь и улыбнулась. – Попросите вот этого человека, сэр, не ошибетесь!

– Вы с ума сошли?!

– Нет, – снова улыбнулась она. – Это беспроигрышный ход. Кровное родство с Драко – это раз. Человек находится на стороне вашего противника – это два. Этим вы дадите понять: вы не рассматриваете всех их как однородную массу, к тому же убеждения убеждениями, а кровь кровью… Киньте им эту кость!

– О жены, порожденье крокодилов! – изрек Люциус, подумав. – Да, мисс, вы правы. Если я получу согласие, это станет еще одним гвоздем в гроб сами-знаете-кого, и я не имею в виду Темного лорда!

– А вы заранее-то не спрашивайте, – беспечно произнесла Эйприл. – Вы прямо там, при большом стечении публики попросите. Это семейство ведь неверняка будет на слушании, верно? А отказаться перед толпой народу и репортеров куда сложнее, чем в письме… Ну а если все же откажется, то еще вот… и вот. Не фонтан, но годятся?

– Да, вполне. Их я предупрежу заранее, – кивнул Люциус, убирая свиток. – Благодарю, мисс. Свежий взгляд и впрямь порой помогает!

– Обращайтесь, сэр. Первая консультация – бесплатно! И вы ее только что получили… Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, мисс…

«Ой-ей, – подумала Эйприл, забравшись в свою постель. – И во что же это мы ввязались? Нет, оно, конечно, интересно, но только я немножко боюсь, как выражается Драко… А, утро вечера мудреней!»

* * *

Наутро выяснилось, что Люциус снова отбыл в неизвестном направлении, не потрудившись сообщить, когда снова явится к родному очагу.

Эйприл только пожала плечами: дела есть дела, а отчитываться перед прислугой хозяин не обязан. А ей и без того хватало забот с непоседливым Драко, за которым был глаз да глаз! Вот только что, стоило отлучиться на пару минут, он снова отчудил… Эйприл прибежала на рычание Фенелли: оказалось, Драко умудрился взгромоздиться на перила, наверно, решил съехать вниз, а пес ухватил его зубами за курточку. В итоге оба оказались в безвыходном положении: дог не мог залаять, не выпустив мальчика, а тот завис, рискуя свалиться, едва собака разожмет зубы.

– Ну и что это ты выдумал? – спросила Эйприл, поставив его на пол и погладив довольного собой Фенелли.

– Хотел покататься, как Огаст на ферме, – сконфуженно ответил Драко. – Нельзя, да?

– Почему нельзя? Только ты же не умеешь, мог расшибиться… Начинать надо с лесенок пониже, – совершенно серьезно произнесла она. – Ну кто так делает? Ты смотри, внизу какая штуковина… ну да, вон тот вазон. Ты бы в него влетел со всей силы, еще отбил бы что-нибудь! Тормозить-то тоже надо уметь, вовремя спрыгивать, опять же… Вот будем на ферме, попроси Огаста тебя научить, а пока обещай, что не станешь кататься по этим перилам!

– Обещаю, – вздохнул он. – Эйп, а пойдем снова в снежки играть?

– Пошли, – кивнула девушка, решив, что можно сделать перерыв в занятиях. В конце концов, для своего возраста Драко знает более чем достаточно, так что пускай побудет на свежем воздухе. Тем более, такие сугробы в этих краях бывают не каждый год, а ведь всем известно, что нет ничего замечательнее, чем вываляться в свежевыпавшем снегу. – И снеговика слепим! Молли, принеси нам морковку! Одну, но большую!

Снеговик удался на славу, Драко все не мог успокоиться, доводя творение до совершенства, пока оно окончательно не сделалось похоже на миссис Дьюк, и только тогда удовлетворился.

– Драко, все, что ты запомнил в этой даме – бюст? – резонно спросила Эйприл, выразительным жестом указав на внушительные округлости.

– Тебя бы так прижали, ты бы тоже запомнила, – ответил он, и тут послышался хлопок аппарации. – Папа! Папа вернулся!

– Вуф! – подтвердил Фенелли. Пес сидел на крыльце – снег ему не очень-то нравился, видимо, лапы мерзли.

Это в самом деле оказался Люциус, до странного возбужденный: даже бледное обычно лицо пылало, глаза лихорадочно блестели, шейный платок съехал набок, а мантия была застегнута не на ту пуговицу.

– Драко!.. – он схватил сына в охапку, отшвырнув трость (ее мгновенно подхватил Добби), высоко подбросил, потом перехватил его левой рукой, правой сгреб Эйприл за талию и закружил обоих под радостный визг и хохот мальчика и возмущенные вопли девушки. Фенелли заскакал вокруг, взлаивая от избытка эмоций.

– Вы с ума сошли, что ли? – еле сумела вырваться она. – Что это с вами, сэр? Опять набрались? Или чего похуже? Нанюхались там…

– Они не посмели отказать! – выдохнул он. – Слышите, мисс?! Мое слово еще кое-что значит, а золото по-прежнему стоит дорого… Слушанье второго дела назначено на послезавтра!

– О господи, – сказала Эйприл и села в сугроб. – Так они что, и отказать могли?

– В том-то и дело, мисс, в том-то и дело… – Назвать улыбкой его оскал можно было лишь с большим трудом, но глаза полыхали злой радостью. – Но я устроил такую шумиху в прессе… Прежде брезговал продажными репортеришками, а зря!.. Эти крючкотворы пытались все замолчать, да я не дал…

– Сэр, успокойтесь, Драко страшно, – строго сказала Эйприл и встала, ухватившись за ошейник Фенелли. Драко, по правде говоря, не очень-то и испугался, он льнул к отцу и гладил ладошками его лицо, заглядывал в глаза, но Люциуса, похоже, отпустил адреналин, на котором он держался очень долго, и теперь его сложно было назвать адекватным. – Отдайте мне мальчика и идите отдохните перед обедом. И переоденьтесь! Какой пример вы подаете сыну?! Являетесь в непотребном виде, пугаете ребенка… впрочем, вас и взрослый бы испугался! Идите отсюда, не видите, у нас снеговик недостроен?..

Люциус хотел что-то сказать, но взглянул на снеговика и осекся.

– Вы, главное, потом прикажите домовикам убрать его от парадного входа, – произнес он уже нормальным тоном. – А то так ведь и удар от неожиданности хватить может…

– Твой папа считает, что у нас с тобой есть задатки современных скульпторов, – разъяснила Эйприл Драко. – Давай заканчивать, пойдем греться, у тебя уже вон руки красные.

– У тебя тоже, – ответил он, глядя вслед отцу.

– Ну ты сравнил, сколько лет тебе, а сколько мне! Все, живо домой!..

«Слушанье послезавтра, – повторила про себя Эйприл, волоча мальчика в дом, – а мне даже надеть нечего!»

* * *

– Вы очень импозантно выглядите, сэр, – сказала она, увидев Люциуса.

– Благодарю. Вы тоже неплохо смотритесь в этом костюме, мисс, – кивнул он.

Эйприл только вздохнула: чуточку придя в себя, хозяин развил бурную деятельность, и вскоре девушка была обшита с головы до ног. Слава богу, корсет нацепить не заставил, куда ей еще корсет, и так кожа да кости… А наряды (жакет с юбкой и блузкой) оказались довольно симпатичными, в духе конца прошлого века, неброскими и немаркими, как и полагалось прислуге, полностью закрытыми и длинными. Цвет, конечно, унылый, но тут ничего не поделаешь…

– Что вам не нравится, мисс? – уловил ее досаду Люциус.

– Длина юбки, – честно ответила Эйприл. – Я все время боюсь наступить себе на подол.

– Не наступите. Только на лестницах будьте острожнее и придеживайте его, вот и все.

– Еще цвет… Напоминает анекдот про вредного ребенка на рождественском вечере: «принцессы, феи… а я оденусь во все коричневое и испорчу вам праздник!»

– Тут ничего не поделать, – вздохнул мужчина. – Впрочем, по мне так вполне приятный оттенок, молочный шоколад, если не ошибаюсь.

– Я не переношу молочный шоколад, я люблю черный, – ответила Эйприл, взглянула на себя и вздрогнула – костюм медленно темнел.

– Да, такой оттенок вам и впрямь больше к лицу, – заключил Люциус, пряча волшебную палочку. – Вы довольны?

– Вполне, сэр, – ответила она.

– Вам пошли бы более яркие тона, – сказал вдруг он, отвернувшись. – Я даже сначала хотел предложить перешить на вас платья Нарциссы, но… Во-первых, она была выше ростом и… гм… с более… гм…

– Более фигуристой, – пришла на помощь Эйприл.

– Верно. Затем…

– Сэр, не утруждайтесь, – махнула она рукой. – Ясно же, что даже домашнее платье вашей жены слишком шикарно для простой служанки! А мне надо выглядеть… ну… респектабельно и уж-жасно положительно, верно?

– Верно, – улыбнулся Люциус. – Но вот Драко нужно одеть…

– Только не в бархатный костюмчик! – быстро произнесла Эйприл.

– Это почему же?

– Миссис Смайт обожала наряжать его этаким маленьким принцем и демонстрировать соседкам, – объяснила девушка. – Драко такие вещички ненавидит. Давайте, я на него матроску надену? Там еще шапочка есть, как раз прикроем вихры до времени, а то очень уж они приметные…

– Хорошо, – коротко кивнул Люциус. – Ну… мне пора. Выждите с полчаса, потом отправляйтесь, я проинструктировал Молли о том, куда вас доставить. Основная масса зрителей уже должна будет рассесться по местам. Я…

Эйприл вздохнула, подошла поближе, поправила роскошный бобровый воротник на его мантии (и на кой это нужно, если он даже носа на улицу не высунет, для понта, что ли?), выровняла галстук и немного его подтянула.

– Ни пуха, ни пера, сэр, – сказала она серьезно.

– К черту, мисс, – криво усмехнулся он, – так, кажется, принято говорить у магглов?

– Именно. Идите же!

Люциус коротко кивнул, перехватил трость поудобнее, шагнул в камин и исчез.

«Что за идиотский способ перемещения!» – в который раз посетовала Эйприл, борясь с желанием перекрестить Люциуса на дорогу, а то вдруг это помешает волшебству? Потом решила, что хуже не будет, сделала, что хотела и отправилась одевать Драко.

– Есть хочешь? Или пить? – допрашивала она его в процессе.

– Не хочу я ничего!

– Драко, я не знаю, где там что, поэтому, если тебе чего-то надо, давай определяйся прямо сейчас, – сурово сказала Эйприл. – Может, терпеть придется долго.

– Ничего не надо, Эйп, – произнес Драко и прижался щекой к ее руке. – Я уже большой.

– Ну-ну, большой ты мой… – Девушка тщательно убрала под матросскую шапочку успевшие отрасти светлые волосы. – Значит, так. Сидишь тихо, помалкиваешь, если что понадобится, скажи мне на ухо, договорились?

– Ага… Эйп, ты не бойся, – вдруг сказал мальчик. – С нами же еще Молли… жалко, нельзя мистера Фенелли взять, вот бы все удивились!

– Удивились-удивились, с лесенки свалились, – проворчала Эйприл, набросила мантию, решительным жестом перекинула через плечо ремешок непривычной сумочки, и протянула руки. – Идем, нам пора. Нельзя опаздывать. Молли?

– Я здесь, госпожа! – пискнула домовуха, по случаю выхода в свет наряженная в роскошное махровое полотенце с серебристым меандром по краю.

– Перенеси нас туда, куда приказал хозяин. Сама на глаза не показывайся, но будь поблизости.

– Конечно, госпожа!

Молли, угодив в полное распоряжение Эйприл и Драко, расцвела и перестала напоминать собственную тень. Носиться по бесконечным дурацким поручениям ей было вовсе не в тягость, ей завидовал даже Добби, личный камердинер хозяина: тот домовика едва терпел, а маленький хозяин с няней безбожно баловали свою служанку, угощали со своего стола и велели почаще переодеваться, так что Молли прослыла завзятой щеголихой и уже получила пару недвусмысленных предложений от более чем достойных домовиков, откликаться на которые не спешила, считая, что те никуда не денутся. Эйприл покатывалась со смеху, слушая ее рассуждения, но Молли не обижалась, потому что в кои-то веки была счастлива: у нее была работа, ее никогда не наказывали, разве что ругали за чрезмерное усердие, и то не всерьез, и всячески баловали… И неужто справная домовуха могла подвести маленького хозяина с госпожой?

– Это Атриум, госпожа, – прошептала Молли, прячась за юбкой Эйприл. – Вам нужно вот туда, к лифтам, на девятый уровень, зал номер десять.

– Спасибо… – Эйприл, поудобнее перехватив Драко, решительно направилась в указанном направлении, но тут же завязла в плотной толпе. Как ни была она сильна, с маленьким ребенком на руках много не навоюешь, тут только гляди, как бы его не придавили! – Молли!

– Что? Кто? – завертела головой полная дама, тоже с ребенком на руках. – Вы меня звали? Я вас знаю, м-м-м?..

– Вероятно, вы ослышались, – миролюбиво ответила Эйприл, сообразив, кто это, – я звала домовика, Милли. Милли?

Уже появившаяся рядом Молли пошевелила ушами в знак того, что поняла.

– Проведи нас в зал, – попросила Эйприл. – Мадам, может, вы присоединитесь? Вижу, у вас тоже маленький ребенок, вас могут затолкать!

– Ах, спасибо, – выдохнула та, прижимая мальчика к обширному бюсту и вытирая лоб пухлой ручкой. – Мой муж – совершенно безответствнный человек! Ему предлагали лучшие места как служащему Министерства, а он отказался, дескать, хочу быть как все…

– Мужчины такие недальновидные, – посетовала девушка, собравшись внутренне. – Неужто ваш супруг не мог предположить, какая будет давка? Отчего он вас не проводил? Ох, простите мою бестактность, миссис…

– Уизли, – устало сказала та, – Молли Уизли.

– Очень приятно, – улыбнулась в ответ девушка. – Должно быть, вам не с кем оставить малыша, вот как мне?

– Да я и сама могла бы остаться дома, – ворчливо ответила миссис Уизли, и Эйприл мороз продрал по спине, ведь все висело на волоске! – Да Артур заладил: пойдем да пойдем, исторический же процесс, будет, о чем вспомнить! Да я, вернее всего, запомню только рев Рона… Арти что, он в президиуме будет сидеть…

Рыженький Рон в самом деле вертелся и хныкал, и Эйприл возблагодарила господа за то, что Драко умеет себя вести. Ему было очень не по себе, она чувствовала, как мальчик дрожит, но покамест он держал себя в руках и делал вид, будто задремал.

– У вас вон какой спокойный, – развивала мысль миссис Уизли, поправляя съехавшую набок шляпку. Эйприл удалось отделаться от головного убора: с длинной юбкой она еще могла совладать, но с этим сооружением… Если уж женщине положено покрывать голову, то и газовая косынка сойдет, выглядит она вполне элегантно.

– Это только пока, – вздохнула она. – Мой супруг, знаете ли, не лучше. Приглашением разжился, а тут вдруг срочный вызов! Вот, говорит, ты сходи, будет, что вспомнить…

– Аврор? – серьезно спросила та, и Эйприл скорбно кивнула. – Ясно… Спасибо, что помогли пробраться, наши места во-он там, за почетными гостями… Идемте со мной? Усядемся уж как-нибудь!

– Спасибо, миссис Уизли, у меня билеты в другой сектор, – мило улыбнулась девушка, а пока та осмысливала сказанное, ее увлекла за собой нахлынувшая толпа.

Эйприл же принялась выискивать свободное местечко. Таковое вскоре нашлось в одном из задних рядов и – вот удача! – у самого прохода, только с краю сидел какой-то старичок в невероятной высоты цилиндре и фиолетовом сюртуке.

– Прошу прощения, сэр, – негромко произнесла Эйприл, остановившись рядом, – вас не затруднит немного подвинуться, если, конечно, соседнее место не занято? Не хотелось бы потревожить вас, если ребенок вдруг раскапризничается, и мне придется покинуть зал, чтобы не мешать окружающим…

Тот окинул ее взглядом, привстал, сняв цилиндр, церемонно поклонился и даже отодвинул для девушки стул.

– Нечасто в наше время встретишь таких благовоспитанных юных особ, – заговорил он неожиданно сочным для такого сухонького создания басом. – Лучшее, на что я могу рассчитывать, так это «подвиньтесь, дедушка!» Ах да, как неловко, я не представился: Виктор Дуайт, эсквайр, к вашим услугам…

Он снова привстал и раскланялся.

– Эйприл Кимберли, – кивнула она. – Рада знакомству.

– Взаимно, – ответил старичок, а девушка поймала его взгляд на своей руке, на которой даже под перчаткой не просматривалось обручального кольца. – А мальчик, полагаю…

– Мой воспитанник, – поспешила сказать Эйприл. – Увы, мне не с кем его оставить, а тут, как говорят, намечается исторический процесс!

– О да! Люциус Малфой против Альбуса Дамблдора – это же фантастика!

«Он что, окончательно рехнулся? – потеряла Эйприл дар речи. – Пожиратель смерти против величайшего светлого волшебника?!»

– У него неплохие шансы, у молодого Малфоя, я имею в виду, – вещал рядом мистер Дуайт. – Скользкий тип, как и вся его семейка, но я не я буду, если половина дамочек в этом зале болеет за него. А еще… не знаю, сколько он заплатил, чтобы вести процесс поставили Изабеллу Кастерс. Она магглорожденная, хватила лиха во время войны, но… – тут он хитро улыбнуля, – потеряла старшего сына во время лондонской заварушки, может, слышали?

– Не припоминаю, сэр, – покачала головой Эйприл.

– Ну это когда изловили Сириуса Блэка… Там дюжины две трупов оказалось, в основном магглы, а Кастерс случайно попал под раздачу. Решил купить матери маггловских пирожных, она их очень любит, и нате вам… Он ведь даже аврором не был, стажировался в Министерстве! Так что к Пожиретелям у миссис Кастерс свои счеты, конечно, но вот вопрос: что пересилит – неприязнь к преступной организации или сочувствие к потерявшему ребенку отцу?

Эйприл покрепче прижала к себе Драко. Да, похоже, Люциус времени даром не терял!

– Вдобавок Малфой сумел все же добиться временного отстранения Дамблдора, – продолжал старичок. – Семейная хватка, этого не отнять… И, знаете, милая леди, не знаю уж, каких убеждений придерживаетесь вы, но мне искренне жаль этого молодого человека!

– Отчего же, сэр? – спросила она.

– У него ведь ничего не осталось, – серьезно сказал мистер Дуайт. – Ну, отсудил он свои капиталы и поместья, а кто вернет ему семью? Я помню его жену, до чего же красивая была пара, просто светились оба! И малыш – ангелочек, да и только… А давеча я видел Малфоя на финальном слушанье предыдущего дела – это уже другой человек. И не в Азкабане дело, милая леди, хотя и в нем тоже, что это я… – Он помолчал, потом изрек весомо: – Жил-был когда-то игривый молодой пес, да попался… А сбежал с живодерни пес-убийца. Света в его глазах больше нет, только огонь, холодный, врагу не пожелаю в таком гореть! Что так смотрите? Думаете, из ума выжил старый Дуайт?

– Никак нет, сэр, – ответила Эйприл. – Я просто никогда ничего подобного не слышала… Я даже не знала, из-за чего вся эта кутерьма… Сказали мне, процесс века, не пойдешь, пожалеешь, я и пошла. А теперь страшно стало!

– Да тут-то бояться нечего, – старичок покровительственно коснулся ее локтя. – А вот маленьких детей брать не стоило бы… впрочем, вы сказали, что оставить не с кем.

– Увы… Миссис Уизли тоже пришла с маленьким, мы там, в толпе виделись, – вовремя заменила Эйприл нейтральным словом предательское «познакомились».

– У нее и еще поменьше есть, интересно, куда подевала? – фыркнул мистер Дуайт. – Ну да не дело сплетничать. Тс-с-с… Начинается!

Зал встал и снова сел. Призвали к тишине, правда, кое-где все равно хныкали дети. Драко затаился и молчал, прижавшись к Эйприл.

– Не бойся… – одними губами сказала она ему. – Ты очень нужен папе. Потерпи. Потом можешь плакать, сколько угодно, а пока терпи, ты сильный, я знаю… да?

Он молча кивнул, шмыгнул носом и как-то так сощурился, что девушке стало ясно: ни слезинки из него не выжмешь, даже если он будет умирать от страха.

– Прошу внимания! – раздалось на весь зал. – Слушание дела «Люциус Малфой против Альбуса Дамблдора» объявляется открытым!

Судя по поднявшемуся шуму, многие впервые слышали эту формулировку. Эйприл покосилась в сторону – сосед выглядел чересчур уж довольным.

– Вы знали заранее, сэр? – негромко спросила она.

– У старого Дуайта хорошие связи, – с удовольствием произнес он. – Тс-с-с… Я слышал, сегодня будет выступать Фенелли, а это лучший из молодых адвокатов, его стоит послушать…

– Фенелли?.. – не поверила девушка. Драко недоуменно взглянул на нее.

– Да, Кристиан Фенелли. Из итальяшек, но какая разница, если он юрист от бога?

«Ну и шутник же у тебя папочка, – подумала она, поудобнее усадив Драко. – Или не он, а его отец? Собаке лет пять-шесть, так что не угадаешь…»

Эйприл вытянула шею, приглядываясь. Ага, вот Люциус, внешне невозмутимый, пальцы переплетены на навершии трости, на лице читается невыносимое презрение… Он перехватил ее взгляд, едва заметно кивнул, давая знать, что заметил, и тут же отвернулся. Видно было, однако, что у него отлегло от сердца.

А это, видимо, Дамблдор, решила она, увидев седобородого старца в длинном лиловом балахоне и расшитом звездами остроконечном колпаке. При нем находилась строгая сухопарая дама. Старик поглаживал бороду и умиротворенно улыбался.

Кристиан Фенелли оказался рослым сухощавым мужчиной лет сорока пяти на вид, совершенно седым, с типично английскими лошадиными чертами лица и звучным, хорошо поставленным голосом. Ничего итальянского в нем при всем желании обнаружить не удавалось, хотя, подумала девушка, может быть, у него южный темперамент?

Насколько могла судить Эйприл, судебная процедура тут заметно отличалась от обычной британской. Увы, ей только однажды довелось побывать по ту сторону барьера, и она тогда мало что запомнила.

Впрочем, и тут она не так уж много понимала в юридической казуистике, опомнилась, только когда Фенелли начал подытоживать свою речь. К этому моменту Драко успел отсидеть ей колени – все-таки весил он уже не так мало. И переменить положение толком не получалось: мальчик очень удачно задремал, и будить его Эйприл не хотела.

– Итак, дамы и господа, налицо злоупотребление полномочиями. На указанный момент у малолетнего Драко Малфоя оба родителя были живы и дожидались суда, кроме того, у него имелась родная тетка по матери и более дальние родственники, которые, не сомневаюсь, не отказались бы принять мальчика! Тем не менее, ребенка совершенно разбойным образом забрали из клиники святого Мунго и…

– Где доказательства? – выкрикнул кто-то с галерки.

– Имейте терпение, мы дойдем до этого, – спокойно сказал Фенелли. – Итак, господа, вот перед вами воспоминания сотрудников клиники – из них мало что можно почерпнуть, но хотя бы удалось установить, когда именно ребенок поступил в клинику и когда бесследно пропал. Точно известно, когда мистер и миссис Малфой были арестованы. Так вот, между этим событием и исчезновением мальчика из больницы не прошло и двух суток, будто неизвестный похититель, – адвокат выразительно покосился в сторону ответчика, – был уверен, что мистер Малфой с супругой уже никогда не выйдут на свободу…

– Протестую!..

– Протест отклоняется, – отрезала судья, суровая немолодая дама. – Продолжайте, мистер Фенелли.

– Благодарю, мадам, – кивнул он. – Далее мистеру и миссис Малфой сообщили ужасную весть – их ребенок умер от драконьей оспы, она иногда дает тяжелые осложнения. Миссис Малфой, как известно, не перенесла этого удара. Неправомочное заключение в Азкабане и без того подорвало ее хрупкое здоровье, а такое известие могло бы свести в могилу кого угодно…

В зале всхлипнула женщина. Эйприл крепче обняла Драко.

– Мистер Малфой, однако, сохранил достаточно душевных сил, чтобы, отделавшись от нелепого обвинения и будучи полностью оправданным, оплакать отца и жену, – их хотя бы захоронили в семейном склепе, пусть не дав ему проститься с ними, – и приступить к поискам сына, – негромко, но очень внятно говорил Фенелли. – Вы, быть может, сочтете это блажью, но мистер Малфой не видел своего сына мертвым, а потому продолжал отчаянно надеяться на чудо…

Он выдержал драматическую паузу, и Эйприл прикусила губу. В зале снова зашелестели шепотки.

«Бедный мальчик, – говорили пожилые леди. – Набедокурил, конечно, но причем тут его ребенок? В чем провинилась милая Нарцисса?..»

«Старина Абраксас был не сахар, – вторили джентльмены, – и зря он не выпорол сына до того, как тот влез в эту историю… Но все ж таки человек был хороший! А уж не пустить сына проститься с отцом – это гнусно…»

– Увы, чудеса случаются только в сказках, – чуть повысил голос Фенелли, помолчал, дожидаясь тишины и добавил негромко: – В волшебных сказках, дамы и господа. Верить или нет, решайте сами, но в то самое время, когда мистер Малфой, еще будучи в заточении, оплакивал единственного сына, в одном маггловском доме недалеко от Лондона появился приемный ребенок, мальчик, которого усыновила богатая вдова, и в этом не было бы ничего удивительного, если бы этот ребенок не запомнил чудесный летающий мотоцикл, великана с буйной бородой, седого старика в балахоне и колпаке и большого черного пса…

– Да неправда! – взревел вдруг кто-то из дальнего конца зала, и судья застучала молоточком по столу. – Не мог он запомнить!

– О, как они красиво топят сами себя, любо-дорого посмотреть… – хмыкнул мистер Дуайт.

– Мы еще вернемся к мотоциклу, – невозмутимо продолжил Фенелли, – поскольку он играет не последнюю роль в этой истории. Пока же сосредоточимся на мальчике. Итак, вдова обеспечила своего воспитанника всем самым лучшим, но это не шло ему впрок, а наемные служанки не задерживались: ребенок оказался капризным и непослушным, вроде бы даже отставал в развитии, и пожилая дама сменила добрый десяток нянюшек, прежде чем наткнулась на истинное сокровище – молоденькую девушку, студентку, готовую работать за стол и кров. – Адвокат поглядел перед собой, будто знал, где сидит Эйприл. Зал молчал, как завороженный. – Удивительно, но при ней мальчик успокоился, снова начал говорить…

– Не слишком ли вы отвлеклись от темы, мистер Фенелли? – спросила судья.

– Никак нет, ваша честь, я просто стараюсь обрисовать ситуацию как можно подробнее. Разрешите продолжить?

– Продолжайте, – кивнула она после паузы.

– Однако не прошло и полугода, как эта девушка сбежала из гостеприимного дома этой богатой магглы, – продолжил Фенелли.

– И наверняка прихватила серебряные ложки, – пробормотал мистер Дуайт.

– Да что вы, сэр, – не удержалась Эйприл, – это слишком мелко. То ли дело бриллианты!

Тот с удивлением покосился на нее, потом на мальчика, и мохнатые брови поползли вверх.

– Тс-с… Это сюрприз!

– О, это будет крайне неприятный сюрприз кое для кого, – довольно потер сухонькие руки старичок. – Потрясающе! Гм… но выходит, что вы маггла, милая леди?

– Да, сэр, и я никакая не леди, – улыбнулась Эйприл. – Чему вы так улыбаетесь?

– Да ничему, мисс, – вздохнул он с усмешкой. – Слушаем дальше…

– Подобное стечение обстоятельств случается лишь в романах, скажете вы? – продолжал Фенелли. – Однако вот задокументированные подробности… В Литтл-Уинингс многие помнят мисс Кимберли, это их воспоминания. Например, это лавочник, с которым девушка всегда перебрасывалась парой слов по пути в парк, некоторые дамы, которым миссис Смайт предъявила воспитанника, другие люди. В то же время сама миссис Смайт решительно не помнит, почему вдруг решила взять ребенка на воспитание, а потом вдруг расстаться с мальчиком и его няней. Ее ближайшее окружение тоже начисто позабыло о мальчике, а это наводит на подозрения… – Он перевел дыхание. – А вот и воспоминания мистера Дурсля, соседа из дома напротив!

– Глядите, как Дамблдор подскочил, – довольно произнес мистер Дуайт. – Видно, опять что-то не так!

– Мистер Дурсль – дядя Гарри Поттера, – выдал Фенелли, и зал загудел. Судья снова застучала молоточком, призывая к порядку. – Мать знаменитого Мальчика-который-выжил – родная сестра миссис Дурсль, и маленького Гарри после гибели родителей подбросили на ее порог. Надо ли мне упоминать, что и здесь сыграли свою роль летающий мотоцикл – мистер Дурсль видел его в окно, можете удостовериться, вот и его воспоминания, – и некий бородатый верзила. А надо отметить, дамы и господа, – продолжал он, – что мистер Дурсль крайне негативно относится к проявлениям волшебного дара, и Поттера ждала бы крайне незавидная судьба, не вмешайся слепой случай…

– Не может такого быть! – пронзительно заявила Молли Уизли с места. – Дамблдор бы никогда… Гарри!..

Драко вздрогнул и проснулся.

– Ну, понесла по кочкам, – сказал мистер Дуайт удовлетворенно.

– К порядку! – снова призвала судья. – Не то я прикажу вывести вас из зала! Мистер Фенелли? Вы закончили?

– У меня осталась буквально пара слов, ваша честь, – поклонился тот. – Как я уже сказал, мисс Кимберли исчезла бесследно, прихватив с собой не только драгоценности миссис Смайт, но и ее воспитанника, и следы ее затерялись…

– Куда же подевалась девушка с ребенком? – скрипуче спросил какой-то старик.

– Скрылась с глаз долой.

– Это настолько дальновидная особа?

– Более чем дальновидная, – произнес вдруг Люциус и поднялся во весь рост, взглядом попросив Эйприл подыграть ему.