Текст книги "Небесные корабли (СИ)"

Автор книги: Кира Соловьёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Шейн буркнул что-то еще, и девушка рассмеялась. Куда больше их милой беседы Эльву занимал город: скопление красивых, белых домиков, чьи балконы уставлены домашними цветами, внушительный храм, облицованный розоватым мрамором, и шпили дворца. Они короной поблескивали вверху, указывая острыми концами в небо – мол, даже Бог не помеха ландарской власти.

На центральной площади Альнар покинула спутников. Еще раз поблагодарила, пожала руку Шейну и уверенно отправилась вдоль трехъярусных построек. В них располагались торговые лавки, но, в отличие от белобрежных, они не имели вывесок – характерные таблички болтались на дверях.

Расхлябанная телега стала целью для взглядов королевских солдат. Один из них, нервно сжимая копье, сбежал вниз по дворцовой лестнице, неохотно поклонился и возвестил:

– Вы находитесь в сердце Ледена, перед главной резиденцией Высшего Совета. Что вам нужно?

– Во-первых, – невесть зачем полез в перепалку Эльва, – я нахожусь перед обителью короля. Во-вторых, не стоит кланяться с таким постным выражением лица. В-третьих, у меня письмо к господину Леашви от Его Величества Алетариэля, властелина Белых Берегов, которое надлежит передать лично и без свидетелей.

– Но...

– Что "но"? – рыкнул некромант.

– Вы маг. – Солдат уставился себе под ноги. – А нам приказано не пускать магов к господину Леашви.

Шейн опасно сощурился:

– Это еще почему? Господину угодно, чтобы мы направили жалобу в Башню Гильдии?

– Нет-нет! – бравый защитник ландарского дворца побледнел. – Просто... понимаете, у нас в королевстве неспокойно... а несчастный случай с главой Совета может окончательно все испортить.

– О Аларна, – вздохнул Эльва. – Вы, наверное, издеваетесь? Мне поручили отвезти письмо, а затем передать ответ с помощью магического вестника. Знаете, насколько было бы проще, не закройся вы от внешней линии связи? Я бы здесь не стоял и не спорил с идиотами, а господин Леашви уже давно знал бы, чего требует Его Величество.

Солдат помялся, переступил с ноги на ногу и с надеждой обернулся к своим коллегам. Те сохраняли неподвижность, словно ледяные скульптуры, и сжимали копья на случай, если придется силой прогонять незваных гостей.

– Ладно, – наконец решился солдат. – Я сообщу Совету о вашем прибытии. Подождите, пожалуйста, здесь.

Он снова поклонился и бегом бросился наверх, к открытым деревянным створкам. Шейн пренебрежительно фыркнул, а Эльва пробормотал:

– Все это кошмарно раздражает. Того и гляди, я сорвусь и начну убивать людей, а потом мое деяние окрестят самым страшным бунтом из всех.

– А что, ты на это способен? – усмехнулся седой.

– Еще как. По-твоему, я зря ношу на поясе черепа?

Ждать пришлось долго. Некромант заскучал и принялся повторно проклинать лето и предгрозовую жару. Возница к нему присоединился – по ощущениям, затылок просто горел. Когда чертов солдат вернулся, путники уже достигли взаимопонимания и помогали друг другу подбирать слова, чтобы обозвать тучи, открытое пространство и, главное, Ландару позаковыристее.

– Господин Леашви согласен вас принять, – сообщил он. – Идите за мной.

Эльва тут же соскочил на камни, раскаленные, как уголья в костре. Сквозь тонкие мягкие подошвы пробился жар, и парень поспешил подняться по ступеням к провалу входа. Там его встретила прохлада, и он насмешливо переглянулся с Шейном: мол, гляди, Совету здесь превосходно отдыхается, пока гвардия мучается снаружи.

Тихий щелчок привлек его внимание. Осмотревшись, некромант обнаружил, что на балконах второго яруса выстроились арбалетчики.

– Неплохая охрана, – оценил он.

– В нынешней обстановке она оправдана, – холодно произнес солдат. – Проходите, не задерживайтесь.

Эльва послушался. За ним увязался седой, с интересом оценивая качество лепнины на стенах. Местами она прерывалась, образуя ниши для картин – в основном портретов, – и ваз, наполненных высушенными цветами. Ряды колонн, подпирающих сводчатый потолок, покрывали вычурные узоры.

Провожатый вывел путников в тронный зал, явно заброшенный. На всех поверхностях лежала пыль, и она же серыми нитями колебалась в рассеянных лучах света. Перепуганный слуга носился туда-сюда с двумя тряпками, а за ним, заливисто хохоча, бегала девочка лет пяти.

– Господин Леашви примет вас тут. – Солдат развернулся и двинулся обратно. – Он будет с минуты на минуту.

– Хорошо, – согласился Эльва.

Шейн подождал, пока провожатый покинет зал и его шаги стихнут. Затем полюбопытствовал:

– Тебе известно, о чем письмо?

– Нет. Я чужие письма не читаю, тем более если они исходят от власти.

– Это, конечно, правильно. Но неужели тебя... ну... не интригует сама ситуация? Властелин Белых Берегов, который живет у черта за рожками, внезапно пишет господину Леашви, который, в свою очередь, не в силах совладать с государственными проблемами.

Некромант немного поразмыслил и отрицательно качнул головой:

– Нет, не интригует. Я не люблю все эти дрязги.

– Ты странный, – вытаращился на него седой. – Таких знакомых у меня еще не было. Чаще по-другому: их хлебом не корми, дай только сунуть нос в какую-нибудь страшную тайну. И не страшно, если этот нос потом отрубят вместе с...

– Прошу прощения, – вмешался слуга. – Вы не отойдете?

Эльва покосился на обтрепанный гобелен – последнюю вещицу из тех, что следовало привести в порядок. Пожал плечами и отступил, не видя смысла в белых и красных контурах, составленных из хаотичного переплетения ниток.

Шейн глубокомысленно хмыкнул, поправил ножны и побрел вдоль южной стены, останавливаясь возле картин. Когда он дошел до пятой, в дверях появился немолодой, потный и недовольный мужчина. Короткие русые волосы, кое-где очень редкие, венчало тонкое эльфийское украшение – кажется, диадема. В зеленовато-серых, подслеповато сощуренных глазах плескалось целое море недоверия.

– Господин Леашви. – Некромант отвесил церемониальный поклон. – Я счастлив вас лицезреть.

– Молодой человек, давайте обойдемся без лицемерия, – скривился глава Совета. – Вручите мне чертово письмо и катитесь отсюда восвояси. Ответ для Его Величества я пришлю с посыльным.

– Нельзя. – Эльва скрестил руки на груди, не торопясь расставаться с дорогим конвертом. – Его Величество Найле ясно приказал, что желает получить ваш ответ как можно скорее, с магическим вестником и моим докладом о... встрече. Либо вы читаете письмо сейчас, при мне, либо не читаете вовсе, и потом расхлебываете конфликт между двумя пусть и отдаленными, но все-таки королевствами.

Леашви нахмурился, наблюдая за сыном маркиза с легкой тенью уважения. Вероятно, давно не вступал в переговоры с кем-то достойнее, чем бунтующие горожане.

– А вы довольно упрямы, господин Тиез. Ладно, пусть будет по-вашему.

Некромант расслабился, протянул главе Совета послание своего короля. Тот бегло прочел, не слишком вникая в смысл. Какая-то из нижних строк заставила его вздрогнуть, тихо помянуть Дьявола и воскликнуть:

– Райстли?! То есть... извините, господин Тиез, я погорячился.

– Ничего, – любезно ответил Эльва, про себя прикидывая, что такого о прежнем короле мог написать Его Величество. Выходило, что что-то серьезное – иначе господин Леашви не вышел бы из привычного снисходительного образа и уж точно вел бы себя, словно человек без эмоций.

– Мой мальчик, – пробормотал глава Совета, прижимая письмо к груди. – Нет, я никогда его не любил... ни Райстли, ни его преемника, но... ни тот, ни другой не заслужили подобной смерти.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ШЕЙН

– Браво, господин Леашви. – Эльва подошел к окну и щелкнул пальцами, высекая зеленые искры. Ответное письмо, второпях написанное главой Совета, вспыхнуло и превратилось в крупную белую птицу с острым, словно лезвие, клювом. – Вы быстро управились.

– Его Величество не потребовал ничего невыполнимого, – хмуро отозвался мужчина. – Кроме того, он прав. Либо мы принимаем малыша Сэтлео, либо... – он красноречиво провел ладонью поперек шеи. – Как с ним связаться?

– Через графа Тинхарта Ивеля, конечно же. Отправьте посыльного в Айл-Миноре. А нам пора, – некромант выглянул в окно и поежился. – Хотя погода, черт ее забери, абсолютно не располагает.

– Найдем постоялый двор, – невозмутимо предложил Шейн. – Поужинаем, выпьем, поспим... я бы и помыться не отказался, третий день уже в пути, а вода в озерах и ручьях жуть какая холодная.

– Можете заночевать здесь, – неохотно произнес Леашви. – Я распоряжусь насчет ужина и ночлега.

Маги переглянулись и в один голос отказались:

– Благодарим, но нет!

– Как пожелаете. – Во взгляде Леашви седому почудилось облегчение. – Удачной дороги. Надеюсь, вы без происшествий достигнете дома.

Эльва поклонился, а Шейн просто кивнул, не утруждая себя глупостями вроде этикета. Тот же самый слуга, что протирал в зале пыль, бросился провожать гостей к выходу.

– Ты не находишь, что глава Совета вел себя странно? – поинтересовался седой. Достаточно тихо, но при этом так уверенно, будто имел все права обсуждать людей в их же доме. – Нервничал, злился, хотя мы были... то есть ты был, крайне вежлив.

– Нахожу, – покладисто признал некромант. – Но не вижу смысла расстраиваться. Письмо я доставил, поручение короля выполнил – теперь можно со спокойной душой таскаться по трактам. Люблю подрабатывать в селах и деревнях, знаешь ли.

– Святая наивность, – закатил глаза Шейн. – Ладно, пошли.

Слуга вывел их на лестницу, где стояли гвардейцы, извинился и отправился прочь. Маги спустились по ступеням, в последний раз посмотрели на дворец, забрались в телегу и поехали вдоль рядов улочек, выбирая ту, где, скорее всего, мог отыскаться приют для путников.

Он и отыскался – трехъярусное деревянное строение, с окнами, затянутыми серой слюдой, и нарисованной у входа елью. Деревце выглядело довольно чахлым, а краска давно облупилась. Однако седой бодро заявил, что вот оно – подходящее место, после чего завалился внутрь и нос к носу столкнулся с вышибалой.

– Кто такие? – по-звериному низко рыкнул тот. – Чего надо?

Эльва сообразил, что Шейна смутила эта "приятная" неожиданность, за локоть выдернул его из опасной точки и буркнул:

– Нам нужны две комнаты, ужин и горячая вода, уважаемый.

– А-а-а... ну, того, проходите.

– Спасибо, мне что-то расхотелось, – пробормотал седой. – Пойду поищу другое заведение.

– Ну уж нет, – твердо возразил некромант. – Мы останемся тут. У меня нет настроения шляться по городу в дождь. Правильно я говорю, уважаемый? Вы мне хозяина не представите?

– Да где-то он в кухне был, – почесал затылок вышибала. – Сейчас позову.

Когда он ушел, парень позволил себе выдохнуть. В конце концов, ему редко приходилось иметь дело с троллями – а именно к ним и относился здешний работник. Эльва никогда бы не нанял никого подобного, потому что, несмотря на род своей деятельности и внешнюю безрассудность, высоко ценил красоту.

Первый, нижний ярус постоялого двора представлял собой столовую. Повсюду на манер грибных шляпок торчали столы и стулья, а под западной стеной, украшенная плетенками лука и чеснока, расположилась длинная стойка. Разномастные кубки, кувшины, стаканы и кружки – все старое, грязное и мутное, – венчали ее поверхность.

Сквозь слюдяные окна было трудно разглядеть, что происходит снаружи, но звуки никуда не делись. Гремела далекая гроза, завывал ветер, первые капли разбивались о крыши и мостовую. Эльва тихо порадовался, что запихнул спутника в помещение, и дружелюбно поздоровался с хозяином – невысоким, бородатым и загорелым мужчиной лет сорока пяти.

– Добрый вечер! Ваш вышибала, должно быть, уже передал вам нашу просьбу?

– Передал, – согласился мужчина. – Свободных комнат у нас полно, поднимайтесь на третий ярус и выбирайте, какие нравятся. Бадья всего одна. Скажете, куда нести, и он, – хозяин указал на вышибалу, – разберется. Ужин через пару часов, вы как раз успеете вымыться.

– А что насчет оплаты? – уточнил некромант.

– Восемь серебряных монет.

– Ага. – Он пошарил по карманам и вытащил на свет четыре. Еще четыре протянул Шейн. – Возьмите, пожалуйста. Комнаты открыты?

– Да.

Седой подождал, пока мужчина снова скроется в кухне, и поплелся наверх. Что-то ему явно не нравилось, но в присутствии тролля Эльва предпочитал не спрашивать. Это можно сделать и потом, когда рядом не окажется любопытных ушей размером с кочан капусты.

– Уступаю бадью тебе, – буркнул он, ныряя в спальню с низким потолком, огарками свеч на столике и метлой, забытой в углу. Ее с проклятиями забрал вышибала, неуклюже попросил прощения и вернулся на свой пост, следить за новыми посетителями. Эльва прислушался к незнакомым голосам и закрыл дверь, тут же задвинув тяжелую, добротную щеколду.

Нет, все-таки счастья в мире хватает. Когда после долгого и трудного дня есть возможность прилечь на мягкую, прохладную, чистую постель, уткнуться лицом в подушку и поразмыслить. О чем-нибудь хорошем, приятном, вроде проведенных в Академии лет...

Совсем недавно в мире правила инквизиция, и она недолюбливала магов с темным огоньком дара. Недолюбливала настолько, что брала за горло и бросала в застенки – выбивать правду о появлении и развитии опасного колдовства. Но весной, в конце Сезона Снегов, некое Братство Отверженных вылезло из небытия и скормило бродячим псам отцов Риге и Ольто. Маги перехватили власть, решительно изменили порядок вещей и основали во многих королевствах свои Академии. По слухам, там уже начинался прием детей, и немало юных талантов готовилось к первым экзаменам.

Однако на Белых Берегах – родине Эльвы, – Академия существовала и раньше. Правда, тамошние учителя были вынуждены преподавать исключительно азы светлого волшебства, не вдаваясь в подробности. Им это, разумеется, не нравилось, и самых талантливых детей втихую обучали темному. Некромантия, основы материи, теория разрушения и ряд иных, сходных по составу наук процветали под самым носом у Его Величества Найле. Эльва считал, что ему об этом известно. Вездесущий король не мог упустить из виду страшную шайку, способную разнести в пух и прах не только столицу, но и вообще половину живых земель. Но ничего не предпринимал – вероятно, догадываясь о грядущем перевороте.

Некромант был благодарен своим учителям, которые не побоялись объяснить ему, что такое темный дар и почему он не менее важен, чем светлый. Учителям, вручившим ему знания о госпоже Смерти. Если бы не они, третьего сына маркиза де Лайн уже давно сожрали бы могильные черви – если, разумеется, после пыток осталось бы, что жрать.

Эльва зевнул, расшнуровал ворот рубахи и уставился в потолок. Интересно, Шейн позаботится о телеге? И куда денет коня? При постоялом дворе есть конюшня, но животное могут свистнуть, и ищи его потом по всему городу...

Стоило вспомнить о седом, как он возник на пороге – посвежевший, в чистой одежде, с мокрыми волосами, – и заявил:

– Сейчас тебе бадью принесут. Воду выльют, новую нагреют и принесут.

– Чудесно, – лениво ответил некромант. – Только пусть сначала постучат, а не как ты.

– Ха, – парень нагло переступил через брошенную спутником обувь, уселся в кресло и уточнил: – Ты поедешь со мной в Кадрид?

– Поеду, – вздохнул Эльва. – Все равно планов у меня нет. Возвращаться на Белые Берега лень, отчитываться перед семьей тоже. Они у меня такие зануды, Аларна спаси...

– Мои тоже, – серьезно сказал Шейн. – Отец и мать погибли при инквизиции, а тетя с дядей до сих пор считают, что эпоха Магов не продлится и года. Настаивают, мол, бросай свою Гильдию, а мы тебя спрячем... трусливые идиоты.

– Да ладно тебе. Боятся многие, – пожал плечами некромант.

– Когда боишься, надо сражаться, – возмутился седой. – Надо бороться со своим страхом, надо выступать против него с армией. А не тихо уходить в тень, где тебя не обидят и защитят.

– На это способны единицы. Даже среди дворян полно трусов, и для каждого из них лучше укрыться под землей, под водой, в небесах при помощи высокой, запертой на тысячу замков башни, но только не на поле боя. Как по мне – нормальное явление. Нечего разбавлять ряды решительных войск своими сомнениями, страхами и предрассудками.

Шейн поджал губы, намекая, что его воля – и воевать были бы согнаны все люди на свете. Но промолчал, поскольку с улицы донесся выстрел.

Эльва напрягся, заставил себя встать и приоткрыть маленькую форточку. Выглянул. В нос ударили запахи дождя, пороха и крови, по лицу покатились ручейки небесной воды.

– Что там? – едва слышно полюбопытствовал седой.

– Труп, – односложно ответил парень. – Мужской. Человеческий. И у него повязка на правом локте. Синяя с серебром.

– Сторонник короля... черт возьми, значит, мы явились как раз к бойне?

– Надеюсь, нет. – Некромант закрыл створку, повернул незамысловатый замочек и зашторил окно. – Будем сидеть, словно мыши, авось пронесет... – он осекся, сообразив, что эти слова здорово смахивают на недавнюю речь Шейна. Но седого они, кажется, не обидели – он утвердительно качнул головой, запер дверь и обнажил палаш.

– Если кто-то сюда ворвется, я его зарублю. Без разбирательства.

– Верно, – согласился Эльва, подхватывая топор. – Я поступлю точно так же. Первый, кто переступит порог со злыми намерениями, лишится половины целых костей и захлебнется своей же кровью.

Маги встали по обе стороны от выхода, прижимаясь к теплым деревянным доскам. Последние были слегка шероховаты, и некромант ощутил некую долю опасения. Не хотелось потом, когда все закончится, доставать занозы из-под кожи.

Выстрелы повторились, кто-то громко заорал: "Вперед!" Внизу запричитал вышибала, явно загнанный в угол, и принялся умолять о пощаде хозяин постоялого двора. Его голос заглушили вопли лошади – судя по всему, прекрасно знакомые Шейну. Парень побледнел, покрепче стиснул холодную рукоять и сквозь зубы процедил:

– Вот сволочи!

– Это наш конь?

– Наш, – подтвердил седой. – Был...

Эльва нахмурился. Конечно, путешествовать можно и без телеги. Через руны перехода, например, как с начала планировалось. Но зачем, Аларна сохрани, убивать чужое животное? Не проще ли найти человека, которому оно принадлежит, и избавиться от него?

В коридоре загремели шаги. Высокий, но до дрожи перепуганный юноша распахнул дверь, держа перед собой меч. Шейн, недолго думая, разрубил ему шею – алая жидкость выплеснулась наружу и заляпала одежду, волосы и руки седого.

– Ну и гадость, – пожаловался он. – Пошли, Эльва.

– Пошли. – Некромант на мертвеца не смотрел. Он успел перевидать их достаточно, чтобы не обращать внимания.

Шейн, крадучись, выбрался на лестницу. Заметил хозяина постоялого двора – мужчина лежал, отчаянно пытаясь вернуть на место свои же внутренности. Рядом с ним валялась верхняя половина тролля. Нижнюю парень обнаружил за стойкой, среди разбитых бутылок.

Люди без формы, в обычных городских нарядах, распивали дорогое вино. Теперь им было не нужно за него платить, а бесплатное угощение, как известно, привлекает кого угодно. Седой пренебрежительно сморщился, отряхнул палаш – тяжелые капли растеклись по полу и стульям, – и произнес:

– Это даже не бунтовщики. Обычные воры.

– Не совсем, – мрачно улыбнулся Эльва. – Они еще и пьяные.

Маг улыбнулся тоже.

– Моя тетя говорит, что таких людей надо скармливать бродячим собакам. Прямо сейчас я нахожу ее методы привлекательными. Только собак поблизости нет, поэтому... – он вывел на залитой кровью столешнице замысловатый узор и накрыл его ладонью, – пускай будет пламя. Помнится, инквизиция считала огонь святым и верила, что он в силах уничтожить любую скверну.

От дикого крика, расколовшего относительную тишину, некроманта замутило. Впрочем, за сгорающими людьми он наблюдал безо всяких эмоций. Ну, горят. Ну, страдают. Сами виноваты, да и голубое пламя сожрало их тела быстрее, чем растягивала бы дыба.

– Надо сообщить страже, – проворчал Шейн, наступая на серый лохматый пепел. – И сбить какую-нибудь компенсацию. В конце концов, что за ерунда? Почему мою скотину средь бела дня убивают?

– Уже вечер, – пожал плечами Эльва. – К тому же погода... кхм... в общем, стражники – это те же люди, что и мы с тобой, и их вовсе не радует перспектива прозябать под ливнем.

– Это, – возразил седой, – их работа, и детали меня не интересуют. Зачем, спрашивается, люди платят налог, если те, кто его получают, боятся летней грозы?!

Крыть было нечем. Некромант вздохнул, поправил ремешок сумки и вышел во двор, намереваясь отыскать ближайший пост леденской стражи.

Дождь лил и лил, в глубине туч гремело, крыши домов высвечивали молнии. Эльва прикинул, что произойдет, если эдакая штуковина ударит по нему, а не по сырой соломе, и зябко поежился.

Стражников на посту не оказалось. Шейн с подозрением присмотрелся к низенькому гвардейцу, подошел ближе и рыкнул:

– Здравствуйте, сержант!

Гвардеец вздрогнул, будто от удара, сорвался с места и сбил парня с ног. Тот тяжело рухнул на мостовую, приложившись об нее затылком, и на несколько секунд утратил умение двигаться. Только чувствовать, и чувства эти показывали, что рядом упало что-то еще.

– Прошу прощения... – выдавил из себя он.

– Лежите! – шепотом ответил гвардеец. – Лежите, черт возьми, или в вас сейчас дырок понаделают!

– Но... – начал было седой – и запнулся, когда неподалеку разорвался дом. Из него, крутясь, вылетели даже не тела – ошметки тел, а залитые кровью камни градом посыпались на соседние постройки. – Что за?..

– Небольшой бунт. – Сержант поднялся и протянул парню руку, помогая вновь принять вертикальное положение. – Не волнуйтесь, наш городской маг уже все уладил. Добрый вечер, господин Аулталь, – добавил он, поклонившись человеку с роскошной гривой рыжих кудрей. – Ловко вы их... прижали.

– Да нет, – равнодушно отметил маг. Жетон красовался на кармане его штанов, непривычно широких выше и непривычно узких ниже колена. – Неаккуратное колдовство. У них были амулеты, они испортили точность заклинания... надо заплатить местным жителям монет по двадцать-тридцать. Вы не возра...

Он осекся и резко развернулся. Холодные серые глаза обшарили улицу, дернулись и остановились на неподвижном Эльве. Спасенный невнушительным гвардейцем, Шейн не успел подумать о некроманте – и теперь тот лежал, вцепившись пальцами в рану на груди, и молча, сосредоточенно, сжав побелевшие губы, выковыривал из нее ядро. При этом с его лица убрались все яркие краски – даже синие радужки выцвели, обнажив блеклые зеленые пятна внутри зрачков.

– О великая Шеара, – простонал городской маг, хлопаясь на колени перед раненым. – Держитесь, молодой человек!

– Ой, да... что вы, – прохрипел Эльва. – Я не больно-то младше... вас. Прекратите бояться и помогите мне... достать эту чертову... стальную... гадость... – он закашлялся и был вынужден расслабить ладони, потные и дико дрожащие. – Давно со мной... не случалось... подобных бед.

– Тихо, – приказал Аулталь. – Тихо, пожалуйста. Я взял себя в руки и готов действовать. Лежите смирно.

– Я помогу, – вызвался Шейн и схватил некроманта за плечи. Гвардеец, в свою очередь, стиснул его колени, а маг осторожно выковырял багровое мушкетное ядро. Хохотнул:

– Потрясающе. Что мне нравится в некромантах – так это их небывалая живучесть. Ну, чего вам стоит уйти на свидание с госпожой Смертью? Вы ведь служите ей, любите ее и ей, по сути, принадлежите. Но нет, все равно цепляетесь за живой мир – всеми правдами и неправдами, повышая настоящие качества за счет дара. Любому другому в такой ситуации уже читали бы заупокойную, а вы преспокойно с нами беседуете.

Позеленевший от боли Эльва витиевато выругался.

– Может, отнесем его к лекарю? – не выдержал седой.

– Безусловно, мы так и поступим, – согласился Аулталь. – То есть вы поступите. Сержант, я хочу разобраться до конца, кто на этот раз устроил склоку. Отведите господ, куда положено, и возвращайтесь сюда. Вместе мы напишем доклад и сдадим его Леашви, после чего наконец-то освободимся от наших нудных обязанностей. Удачи. – Он встал и решительно направился к руинам дома, разнесенного колдовством.

Гвардеец поднатужился и взвалил некроманта к себе на спину. Шейн, собиравшийся сделать это сам – ведь, по его мнению, такой низенький солдат не мог нести некроманта в одиночку, – удивленно приоткрыл рот, но сразу же и закрыл, потому что Эльва едва слышным стоном выразил свое отношение к ситуации и обмяк, безвольно свесившись со спины гвардейца.

– С ним все будет в порядке, – неправильно истолковал замешательство парня тот. – Если господин Аулталь не насторожился, значит, для этого нет причин. И у нас хорошие лекари.

– Ага, – растерянно кивнул Шейн. – Ясно. Я понял. Давайте поторопимся, пока Эльва не умер от потери крови.

– Я же объяснил...

– Да мало ли, что вы объяснили! Вы же гвардеец, Альвадор меня забери! И должны быть в курсе, что каждая минута промедления грозит моему другу больше, чем сама рана!

Тут он преувеличивал. Аулталь, иронизируя насчет живучести некромантов, не ошибался. Седой знал, что они часто гибли в боях с враждебными магами, в битвах с нежитью или во время ритуалов, до поры чересчур сложных. Но никогда – из-за случайного выстрела.

Оставив Эльву у лекаря и заручившись поддержкой безымянного гвардейца – в том смысле, что знакомиться с ним всерьез было хлопотно и некогда, – парень вернулся к жутковатым развалинам. Представитель Гильдии все еще ошивался там. Он задумчиво переворачивал носком сапога уцелевшие трупы, проверяя – нет ли кого-нибудь известного, после чего разочарованно фыркал и переходил к следующим. На появление Шейна он сперва не отреагировал, но затем, усмехнувшись, спросил:

– Вы заплатили за ужин, ночлег и воду на постоялом дворе, который бунтовщики отдали на растерзание своим наемникам.

– Бунтовщики пользуются их услугами? – не поверил седой.

– Еще как, – рассмеялся Аулталь. – Все нуждаются в убойном мясе. Исход любого сражения зависит от того, какой живой щит выставят в первых рядах войска. Он должен состоять из сильных людей, потому что, к примеру, тех же ополченцев из деревень затопчут сразу, а опытные наемники будут держаться до конца – в надежде, что их доблесть сполна окупится. Золото, – маг перевернул очередного покойника и скривился. Указал на него Шейну: – Золото решает все. Взгляните, это дочь надзирателя казны. Говорят, что отец ее обожал и потакал всем прихотям своей дочурки. Полагаю, она была ценна для так называемых "людей короля".

– Погоди. – Поток его мыслей выбил седого из равновесия. – Это, как ты выразился, убойное мясо просто вломилось на постоялый двор, поубивало хозяев и лошадей и стало заливать грех вином. По мне, такие действия мало похожи на железную оборону первых рядов.

– Сегодня, – Аулталь присел на краешек обломка стены, – перед ними поставили другую задачу. Отвлечь на себя внимание стражников. Но нас – то есть гвардейцев, магов и членов Совета, – заранее предупредил информатор. Мы убили одного из бунтовщиков. Достаточно тупого, потому что ни один умный человек не пойдет провожать нанятых им же самим головорезов. К слову, пока вы бродили с господином некромантом, я вспомнил одну любопытную вещь. Не потрудитесь растолковать ее мне?

Шейн позволил себе нахмуриться:

– И что это за вещь?

– Видите ли, я разбирал архивы инквизиции в ландарской, велисской и хасатинской резиденциях. И в каждой из них – да еще и с завидным постоянством, – встречалось описание крайне опасного еретика. Ему даже присвоили статус "А", а статус "А" инквизиция всегда ловила лишь при поддержке хорошо вооруженных отрядов и в присутствии троих верховных святых отцов. Этот еретик, – Аулталь внимательно посмотрел на парня, – в застенках поседел.

– Ну и что? – Шейн нарочито небрежно прикоснулся к пряди своих волос. – Мало ли нас таких, поседевших.

– Разумеется, немало, – кивнул маг. – Но я рассчитывал на вашу откровенность. Упомянутый мною седой тип однажды сорвался, призвал огненную птицу размером с добрую лошадь и уничтожил всех, кто оказался поблизости, после чего сбежал. Инквизиция пыталась выйти на него через родственников, господ Алиеза и Нельтас из айл-минорской семьи Эль-Тэ Ниалет, но это ничего не дало. Граф и графиня не имели никакого представления о том, где находится их дорогой племянник. И они, насколько мне известно, с радостью приняли его обратно в семью, когда инквизиции не стало и Гильдия Магов – наша с вами Гильдия, – перехватила власть. Следовательно, вы – виконт? Ведь у ваших дяди и тети нет – и уже не будет – собственных детей.

– Ты проницателен, как сам Дьявол, – устало заявил Шейн. – Да, я виконт. Надеюсь, ты доволен. И смею заверить: если бы ты просто спросил, кто я такой, разговор получился бы куда душевнее. Я бы сам представился, а ты бы не отдавал в распоряжение случайных ушей историю моей жизни.

– Бросьте, ваша милость, – развел руками Аулталь. – Спроси я вас напрямую, вы бы не посвятили меня во всю эту грязь с инквизицией. Не обмолвились бы и словом об убийстве вашего отца и вашей матери, и уж точно не сказали бы, что являетесь повелителем северного ветра.

Седой поморщился, развернулся и пошел прочь, напоследок одарив городского мага полным пренебрежения взглядом.

Эльве снилось глубокое море.

Он любил его с детства. Море было самой первой – и самой чистой – любовью маленького мальчика, большеглазого и лохматого, ровным счетом ничего не способного наколдовать. Белые гребешки волн, зеленые пятна мели, синяя и серая вода вдалеке. Линия горизонта, покрытая белесой дымкой, и корабли. Корабли, по мнению некроманта, заслуживали отдельной эстетической награды. За чудесные паруса, готовые ловить попутный ветер, за корму и бушприт, за тяжелые якоря и, конечно, за палубу, по которой можно ходить, как по крохотному острову, зависшему над пустотой, где живут загадочные, в большинстве своем безымянные и жуткие существа.

Во сне он валялся на песке, таком светлом, будто его много дней опаляло солнце. Высоко вверху проносились рыбы, а за ними стремительной тенью мчался кто-то огромный, неповоротливый и черный. Этот кто-то пел, используя странные, но мягкие и вполне мелодичные звуки. Толщу воды над Эльвой прорезал великолепный раздвоенный хвост.

– Киты, – пробормотал он. Изо рта вырвались воздушные пузырьки. – Это киты.

– Извини, что? – испугался кто-то.

Море исчезло. Кит исполнил последнюю, завершительную часть своей песни, и тоже растворился в сплошном голубом тумане. Тело некроманта стало чужим, непослушным и потным, ноги замерзли, а на лбу возникла горячая повязка.

– Я видел во сне кита, – пояснил он, приподнимаясь на локтях. Сквозь закрытые веки пробивался свет, столь рассеянный и слабый, что казалось, будто на дворе ночь. А может, и правда ночь? Эльва очень слабо помнил, что происходило после падения. – Как дела, Шейн? Ты еще не купил новую лошадь?