Текст книги "Блеф демона (ЛП)"
Автор книги: Ким Харрисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)
Глава 12
Я вскрикнула от неожиданного провала в лей-линии, опустившись на одно колено, когда меня накрыла волна головокружения. Мысленно я судорожно попыталась восстановить контроль над линией. На вкус она была другой – сердитой, может быть, – словно сама энергия была недовольна тем, что я пытаюсь так грубо изогнуть законы времени, если вообще энергия можно наделить таким понятием. Зажмурив глаза, я заставила разум прорваться сквозь сопротивление, пока грубая связь не сгладилась, и поток не восстановился.
Я всё ещё была связана с демоническим коллективом через само заклинание, и ощущала, как проклятие, похожее на веретено, собирает мою жизненную силу. Я оттолкнула его, двигаясь назад во времени. Сплетённые чары работали. Оставалось только зафиксировать процесс.
Evulgo, – прошептала я, чтобы сбросить в коллектив то, что только что сделала, как уникальное выражение магии. Я была уверена, ни один демон даже не подумает искать это, ведь мои действия теперь распылялись по… кто знает, скольким годам. Я чувствовала их – лёгкое присутствие в своём сознании, коллективные мысли, поднимающиеся и опадающие, как прилив, по мере того как проходили дни и ночи. Jariathjackjunisjumoke, – добавила я, чтобы зафиксировать себя как создателя заклинания, и наконец: Ut omnes unum sint – чтобы запечатать его. Всё было готово. Теперь оставалось только пережить путешествие.
Я вдохнула, и воздух вошёл в лёгкие с сухим, душным привкусом опилок. Я задержала дыхание, содрогнувшись от этого странного, до невозможности противоестественного ощущения: будто моя энергия вытягивается из тела, как если бы её втягивали в трубку. Голову начало ломить, а потом и вовсе разболелась.
– Я справлюсь, – прошептала я, сжав кулаки и вдавливая их в сырую цементную массу. Отрезок чёрного золота, который Ал дал мне, чтобы отслеживать прогресс, дрожал в руках, сверкая обоими концами. Пять лет. Он сломал его пять лет назад. Как только он срастётся, я смогу остановиться. Ни секундой раньше. Жаль только, моя голова начинала ощущаться так, будто у мигрени и сердечного приступа родился ребёнок.
Грохот и треск магической схватки стихли, сменившись странным, навязчивым воем, от которого раскалывалась голова. Я медленно разлепила веки, тяжело дыша, пытаясь понять, откуда исходит свет. За пузырём с красным отливом, который меня защищал, висело великое ничто. Ни темнота, ни свет – разум отказывался это осмысливать.
Будто вся вселенная сузилась до этого крошечного пузыря – и, может быть, для меня так оно и было.
Это напоминало скачок по лей-линии, только без обычной потери тела: я по-прежнему ощущала своё. Чувствовала холод цемента под ладонями и крошки песка между пальцами. В нос бил запах крови из моего круга – я была здесь, я присутствовала.
– Я справлюсь, – повторила я сквозь стиснутые зубы. Цепочка в руке постепенно теряла налёт, но оставалась сломанной. Меня всё ещё мутило, и, боясь потерять сознание и разрушить круг, я притянула к себе меньше энергии, чтобы замедлить переход.
– Морган, – прохрипел чей-то высокий голос от боли. – О Боже, отпусти меня.
Я резко обернулась, шлёпнувшись задом на холодный цемент, потеряв равновесие. Это была Элис, свернувшаяся в крошечный комок за моей спиной. Она находилась внутри моего круга.
Ошеломлённо я уставилась на неё:
– Как, чёрт возьми, ты сюда попала?
Элис с трудом сфокусировала на мне взгляд, глаза были мутными:
– Отпусти. Ты тянешь линию через меня. Горит. Отпусти…
Через неё? – мелькнуло у меня. Теперь стало ясно, почему линия ощущалась неправильно.
– Как ты… – Я прикусила язык, оборвав себя. – Тебя не должно здесь быть! – сказала я, поняв. Мой круг был разрушен. Элис его перехватила, и теперь это был её круг, содержащий чары, а не мой.
Она получила контроль над моим кругом в тот самый момент, когда заклинание вступило в силу. Неудивительно, что ей больно – она тянула на себе всю лей-линию.
– Отпусти меня, – снова простонала она сквозь мучения. – Ты сгниёшь за это. Обещаю. Прекрати проклятие. Останови это!
– Идиотка! – Я вскочила на колени, вздрогнув, когда её пальто исчезло, как будто его никогда не существовало. – Что ты вообще думала, когда полезла?
– Останови заклинание! – закричала Элис, глаза превратились в узкие щёлочки. – Я не могу отпустить линию. Она горит!
– Может, тогда не стоило пытаться перехватить управление чарами! – в панике я взглянула на цепочку. Она ещё не восстановилась, но Элис… Элис тряслась от боли.
– Ты сжигаешь меня заживо, – прохрипела она, склонив голову.
Тролльи какашки, – мысленно выругалась я. – Stet! – крикнула я, разрываясь между жалостью и раздражением, и отпустила лей-линию, проходящую через нас обеих. Надо было понять, что вкус линии изменился, – подумала я, когда заклинание завершилось с душераздирающим щелчком.
Я вздрогнула, едва не задохнувшись от удивления, когда в меня ударил всплеск белого света. Защитный пузырь Элис исчез, и я глубоко вдохнула запах тёплой, мутной воды, закашлявшись, пока глаза наполнялись слезами, а из лёгких выходила пыль.
Я моргнула – свет угас, и мир медленно снова стал поддаваться осмыслению. Это был всего лишь лунный свет, но ощущалось, будто вспыхнуло новое солнце.
Разомкнув губы, я уставилась из-под моста на мягко освещённый парк, только сейчас начиная верить в то, что сделала. Ещё тридцать секунд назад луна была тонким серпом у самого горизонта. А теперь – почти полная, висела высоко среди деревьев. Потрясённая, я потянулась к опоре моста. Камень под дрожащей рукой оказался тёплым, и, распрямившись, я услышала резкий тинь… тинь, плюх – что-то отскочило от выступа и упало в отвратительно-зелёную воду. Что бы это ни было, оно исчезло.
– Сработало! – воскликнула я, но тут же поморщилась, когда идущая мимо пара с собакой заметила меня, переглянувшись и продолжив путь, шепча друг другу. Я сделала это. Я нащупала пальцами через ткань в кармане сломанную палочку для размешивания – она была там. Я с облегчением выдохнула.
– Да что ты, чёрт возьми, сделала с моей одеждой? – прохрипела Элис, сидя у основания опоры. – Меня сейчас стошнит.
Я обернулась и увидела Элис на коленях у воды – она пыталась не вывернуться наизнанку. Совершенно голая, если не считать носков. И моложе – с длинными, тёмными волосами и обычной прямой стрижкой. Я зажмурилась, собираясь с силами. Выглядела я почти так же, почти, подумала я, вздыхая, глядя на демоническую метку на внутренней стороне запястья. Хотя бы одежда при мне, – с облегчением подумала я, стягивая куртку и накидывая её ей на плечи.
Элис вцепилась в неё, но я не собиралась придерживать ей волосы, пока её выворачивало на сухую.
Цепочка Ала лежала на бетоне, как сломанное обещание, и я подняла её. Встав, я сунула ожерелье в карман и попыталась понять, насколько далеко продвинулась. Волосы были длиннее, заплетены в косу – ту самую, на которую Маталина потратила бы не меньше восьми пикси. Значит, Маталина всё ещё жива. А ещё – демоническая метка, один-единственный штрих, обещание вернуть Алу долг за спасённую жизнь. Если такая же была на ступне, это бы сильно сузило расчёт времени, но проверять я сейчас не собиралась.
Я провела большим пальцем по пальцам, ощущая пощипывание смолы на ауре, но именно осторожное прикосновение к шее дало мне лучшее представление о дате – настолько сильный всплеск возбуждения пронзил меня, что я рухнула на колени, и всё внутри вспыхнуло до самого паха.
– Дерьмо на тосте, – выдохнула я, задыхаясь и раздражённая. Это был вампирский шрам – свежий и полный силы, почти новый. Пять лет? Ни за что. Два, может быть, – подумала я, озираясь в тревоге.
Элис замолчала, и я оперлась одной дрожащей рукой на мост, другой – на шею, размышляя, когда именно мы. Было тепло. На деревьях зеленели листья. Лето.
– Где все? – Элис вытерла рот, бросила взгляд на мою тяжёлую сумку, потом вскинула глаза. – Тебе это кажется смешным? Снять с меня одежду чарами? Да ты задница, Морган! Слышишь меня? Задница!
Что мне с ней делать, тролльи какашки с розовыми бутончиками Тинки?
– Я не трогала твою одежду. И с твоими друзьями всё в порядке.
Элис с трудом поднялась на ноги. Не будь она такой измождённой, выглядела бы, как фантазия студента колледжа в моей кожаной куртке, усыпанной стразами, которая доходила ей до середины бёдер.
– Ах вот как! Они просто взяли и исчезли? Без причины? У тебя с головой всё в порядке? – выкрикнула она, и тут же вскрикнула от внезапной боли, с перекошенным лицом пошатнулась, хватаясь за изогнутую стенку моста. – Ты меня обожгла!
– Элис, подожди, – сказала я, когда она направилась к насыпи.
– Орион? – позвала она, поднимаясь в одних белых носках. – Яз!
На мгновение мне захотелось дать ей просто уйти, но я подкинула сумку выше на плечо и двинулась за ней. Она ушла недалеко – я нашла её у основания моста, с открытым ртом, уставившуюся на луну, пробивавшуюся сквозь густые лиственные кроны.
– Сколько я была без сознания? – прошептала она, в голосе звучал страх. – Что ты со мной сделала?
– Я ничего не делала, – ответила я, поднимая руку, прося о терпении. – Это не моя вина, – добавила я, когда она медленно попятилась. – Ты не могла просто дать мне вернуться и забрать зеркало?
– Вернуться? – переспросила она, и я кивнула. – Ты имеешь в виду… во времени? – пискнула она, переводя взгляд на луну.
– Насколько я знаю, с Орионом, Яз и Аданом всё в порядке, – сказала я, и в груди защемило от вины. – Ох… Насколько сильно ты обожжена? Я не знала, что так получится.
Элис отдёрнула руку, когда я попыталась к ней потянуться, и отступила ещё на пару шагов в кусты.
– У тебя большие проблемы, – сказала она, глядя на мою демоническую метку.
– За что? – пробормотала я, бросив взгляд на пару, катившую коляску к парковке. – Я ничего противозаконного не делала. Наверное. Мне нужно выяснить, когда мы. Клянусь, если я не ушла достаточно далеко в прошлое, оставлю тебя здесь добираться обратно пешком.
Но я не оставлю. Она могла наделать слишком много бед, и от этого в груди всё сильнее сжималось, пока я искала мусорку и, может быть, чек с датой. Я сомневалась, что чары, которые скрутили мою жизненную силу, зацепили и её. Но возможно, ей придётся добираться назад тем самым «длинным путём». Стазис-чары обычно держались всего три дня, прежде чем разрушались, чтобы не допустить гибели от обезвоживания. По крайней мере, современные.
– Господи. Ты правда думаешь, что сможешь вернуться во времени? – произнесла Элис, наполовину скрытая в кустах. Её белые носки ярко выделялись в темноте. – Ты серьёзно?
– Ага. – Мусорка была всего в двадцати шагах, но уходить от неё я пока не была готова. – Я честно не знала, что тебе будет больно. Прости. Но ты не должна была вмешиваться в заклинание.
Элис сузила глаза.
– Почему я голая, а ты – нет?
– Потому что вчера я два часа провела в секонд-хенде, выбирая одежду, существовавшую пять лет назад. Эм… ты случайно не помнишь, когда купила свои носки?
Она крепче затянула мой пиджак на плечах и сверкнула глазами:
– Верни меня обратно. Сейчас же.
– Ага. Садись. Мне надо выяснить, когда мы. – Я показала ей рукой, чтобы оставалась на месте, и отошла прочь, гулко ступая в своих новых ботинках к переполненной урне у самого края воды. Это не была моя вина, что она застряла здесь, но вина всё равно жгла.
– Слик?! – позвала Элис своего фамильяра, и я скривилась, не обращая внимания. В одной моей куртке и носках она далеко не уйдёт. Опустив голову, я начала копаться в мусоре в поисках чего-нибудь с датой истечения срока годности – и наконец нашла йогуртовый стаканчик: 20 августа 2007. Не точная дата, но близко.
Я выдохнула, бросив банку обратно в урну. Август 2007. Из плюсов – оригинальное Безвременье всё ещё существовало. Из минусов – и Тритон, и Ал меня уже знали. Нужно будет выцепить Тритон в одиночку, добыть зеркало и наложить на неё чары забвения – без ведома её смотрителя, фамильяра Миниаса.
– Ты должна это отменить, – раздалось из кустов. – Я не переживу ещё раз восемнадцать!
Из сумки донёсся знакомый весёлый пинг, и я резко обернулась, забыв даже о мусоре. Мой старый телефон поймал вышку. У меня была дата. Обожаю, когда всё срабатывает…
– Где моя брошь?! – крикнула Элис. – Морган, ты забрала мою брошь?
Серьёзно? Её волнует какая-то брошь? – Я порылась в сумке. Губы приоткрылись. Час пятнадцать утра. 28 июля. Я едва не попала на собственный день рождения. Но это меня потрясло меньше, чем само сообщение. Оно пришло два года назад и было от Дэвида. Он был в панике. Одна из его случайных партнёрш покончила с собой.
– Дерьмо на тосте, – выдохнула я, и из меня словно вышел весь воздух. Шатаясь, я нащупала скамейку и села. Это был не август. Это был конец июля.
Кистен жив, – пело во мне, но внутри всё сжалось от боли и предчувствия. Всё было плохо. Ал активно пытался похитить меня. Подружка Айви, Стриж, хотела меня убить. Трент шантажировал, чтобы я стала его подручной. Через сорок восемь часов я должна была арестовать его прямо на собственной свадьбе. Но самое худшее – Кистен был жив. Я не могла его предупредить. Не могла остановить.
– Я не могу, – прошептала я, глядя невидящим взглядом на таунхаусы через парк. Элис волновалась, что ей снова придётся быть восемнадцатилетней? А как насчёт того, чтобы сидеть и знать, что человек, которого ты любишь, умрёт дважды, чтобы остановить монстра, который съест тебя заживо и поработит всё, что от тебя останется?
Держа руку на животе, я уставилась на панические сообщения от Дэвида. Я уже видела их – два года назад, – и всё равно они вызывали во мне ужас. Его обвинили бы в непредумышленном убийстве, церковь бы раскололась, а Кистен…
Я заставила себя вдохнуть, хотя всё плыло перед глазами.
Кистена превратили бы в кровавый дар прежде, чем закончится ночь. Я не узнала бы о его смерти ещё несколько дней. Но теперь я знала. И это… это было больно. Очень.
– Как я вообще выжила? – прошептала я. Но ответ был очевиден. Друзья. Айви, Кистен, Дженкс. Пикси-дети. Кери – через дорогу, и Кизли. Дэвид, у которого начиналась худшая неделя в жизни. Я не могла с ними говорить. Ни с кем из них. Не для помощи. Не чтобы помочь им.
– Надеюсь, оно того стоит, – прошептала я.
И тут до меня донёсся яростный крик Элис.
– Не трогай меня! Назад! – закричала она, и я вскочила, лихорадочно роясь в сумке в поисках пейнтбольного пистолета. Перед ней стояли двое мужчин в форме, а она, пятясь, вжималась в кусты.
– Мисс, мы не собираемся причинить вам вред, – сказал один, и моя рука замерла. Это были из О.В. А с О.В. у меня сейчас были не лучшие отношения. Я отступила в тень. – Мы просто хотим убедиться, что с вами всё в порядке. Помочь вам.
– Мне не нужна ваша помощь, – рявкнула Элис. – Я – ведущий член Ковена моральных и этических норм, и вы сейчас же развернётесь и уйдёте. А лучше арестуйте Рейчел Морган. Это она во всём виновата. Она!
– Non constat, – прошептала я, когда они перевели взгляд в ту сторону, куда она указывала. Меня тут же накрыло волной облегчения – я мысленно нырнула в коллектив демонов, и проклятие сделалось сложнее для активации.
Я не была уверена, что смогу. Только тело изменилось. Разум и все связи остались при мне.
Я моргала, сдерживая слёзы облегчения, когда офицеры снова повернулись к Элис – развлечения явно закончились. Ал дал мне это проклятие, чтобы я перестала использовать эльфийский эквивалент, который показал мне Трент. Ал был в мыслях – всего на расстоянии мысли. И я гадала, что он сделает, если я прямо сейчас его призову. Я могла бы. Демоны всё ещё были прокляты.
Что-то похожее на горечь пронзило нутро. Чёрт бы тебя побрал, Элис.
– Мэм, пройдёмте с нами, – сказал тот, что был повыше, в то время как второй вызвал кого-то по рации. – Мы найдём вам одежду. Дадим поесть. Тёплую койку.
– Я не сумасшедшая и не бродяжка! – отрезала Элис, но тут же задохнулась, когда один из них протянул к ней руку. – Отпустите меня! Уберите руки! Прекратите! Я сказала – отпустите!
Но ей потребуются дни, чтобы прикоснуться к линии, благодаря мне, и двое офицеров из О.В. без труда с ней справились.
– Морган! – закричала она в борьбе, и я ещё глубже ушла в тень, сердце бешено колотилось, пока я пряталась за деревом, не в силах отвести взгляд, как они скручивали её, чтобы утащить в машину.
Она кричала и вырывалась, но я позволила им забрать её. Не знала почему. Наверное, потому что была зла, сбита с толку – и, может, ночь в вытрезвителе ей бы пошла на пользу. И если меня поймают, всё станет ещё хуже.
– Свалить её. Сваливай! – закричал один из агентов, и крики Элис внезапно оборвались. Эта тишина была хуже, чем её вопли, и я выглянула из-за дерева, когда они затолкали её в машину и захлопнули дверь.
– Психиатрия Низин? – спросил второй. Первый покачал головой – под уличным фонарём он казался просто силуэтом.
– Она думает, что она из Ковена.
– Голая и сопротивлялась, – сказал первый. – Ночь в заколдованной камере вытрезвителя. Если утром всё ещё будет называть себя ковеном – пусть кто-то другой с ней возится.
– Меня устраивает, – покачал головой тот и перешёл на другую сторону машины. Они сели, я видела, как они разговаривают, но машина не тронулась. Я осталась в укрытии, сомневаясь – стоило ли мне вмешаться? Если она свяжется с Вивиан, всё станет куда сложнее. Но если меня заметят – хуже. Если узнают, явятся в церковь за ответами, которых моё прежнее «я» не сможет дать. Я, может, и смогла бы их одолеть, напасть из-за спины, но риск, что меня увидят, был слишком велик.
Тем не менее, я задумалась – и тут позади зашуршала вода, и из пены показалось лицо с фиолетовыми прожилками.
– Рейчел, – сказал Шарпс. Из воды торчали только глаза и рот. – Всё в порядке?
Я замерла, первая реакция – сбежать. Но он думал, что я – моя прежняя, более юная версия. И, что хуже, видел сквозь демоническое заклятие незаметности.
– Ах, привет, Шарпс. Хейди-хей.
– Хейди-хо, – ответил он, тело его стало чётче. – Не слышал, как ты переходила мост. Новые ботинки?
Я перевела взгляд с патрульной машины на свои старые ботинки – теперь новенькие, без единой царапины.
– Ага. Я… не хотела мешать. Просто делала заклинание под мостом.
– Я видел, – Шарпс опустился в пену. – Хотел было подойти, но подумал, что это О.В. снова баламутит пруд. Кто это был? Новый напарник?
Он точно считал, что я – это я два года назад, и я немного расслабилась.
– Нет. Просто кто-то, кому я пытаюсь помочь, – сказала я, и он кивнул, водоросли упали ему на один слепой глаз.
– Она уронила это в воду. Я подумал, тебе может пригодиться, – сказал он, и тонкая, покрытая прожилками рука высунулась из воды и положила на парапет заколку в форме ленты Мёбиуса.
– Боже, спасибо, – сказала я, поднимая её.
Но он уже растворялся обратно в пруд, не желая, чтобы фары машины О.В. выхватили его из тьмы.
– Береги себя, Шарпс, – пробормотала я, закидывая сумку повыше на плечо и направляясь к автобусной остановке. Мне нужно было попасть на Фаунтин-сквер, где я могла бы сесть на автобус куда угодно – по любую сторону реки. Может, к тому времени, как я туда доберусь, я уже пойму, куда иду. К Пискари – умолять за жизнь Кистена? В Безвременье – торговаться с безумным демоном за зеркало, чтобы спасти себя? Или, может, в третий вариант – в О.В., вызволять Элис до того, как она свяжется с Вивиан?
В любом случае, мне понадобится чёртовски хорошая маскировка.
А может, и нет…
Глава 13
Я стояла, едва касаясь носками жёлтой линии перед окошком, стараясь выглядеть разумной, а не раздражённой. С каждым мгновением это становилось всё труднее. Моя красная, расшитая пайетками кофта и джинсы со стразами явно не играли мне на руку – и как же я жалела, что не переоделась. Выглядела я не как девушка, пришедшая выручать подругу, а как… ну, почти как уличная жрица любви.
– Простите, мисс Атакат, – сказала женщина за пластиковым стеклом, не выказывая ни капли сожаления. – Мы не выпускаем под залог Джейн Доу.
– Но она не Джейн Доу, – возразила я. – Она Элис Атакат. Моя сестра.
Элис, конечно, благоразумно назвалась Джейн Доу, а я решила использовать фамилию своего биологического отца – Дональда Атаката, известного публике как Така́та. Это было не так уж сложно просчитать, но всё же… В шестидесятые, когда он выбрал себе сценическое имя, времена были другими.
– Если она сама подтвердит, что это её имя, – сухо ответила женщина, – возможно, я смогу вам помочь. Пока что она задержана.
– За непристойный вид? – громко переспросила я, но в лице каменной женщины не дрогнул ни один мускул.
– За сопротивление при аресте. Пока мы не установим её личность, под залог она не выйдет.
– Я же сказала, кто она такая! – Я начинала закипать. – Можно с ней поговорить?
– Позже. – Закончив со мной, офицер вновь уставилась в экран. – У неё есть кое-какие документы.
– Ладно. – Я отступила, понимая, что только сильнее её раздражаю. «Документы» означали, что её собираются передать другой городской службе – вероятно, психиатрической. Всё-таки нашли её в парке полураздетой, утверждающей, что она из Ковена моральных и этических норм. – Можно я подожду? – спросила я, и женщина кивнула в сторону ряда жёлтых пластиковых кресел у стены.
– Спасибо, – устало проговорила я и поплелась по кафельному полу. Похоже, я совершила ошибку, позволив О.В. забрать Элис прошлой ночью, поставив под угрозу собственную безопасность. Возможно, я просто надеялась, что ночь в вытрезвителе немного её утихомирит. Но, скорее всего, это было тщеславием. Вероятнее, О.В. уже установила её личность, даже если она продолжала молчать, и, вполне возможно, в этот самый момент связывались с Вивиан. Меня это нервировало.
Офис ночного залога Цинци располагался в углу здания О.В., с удобным выходом на нижний уровень одной из городских тюрем. Через широкое окно с видом на улицу уже пробивался свет рассвета. Было около шести утра, почти не было трафика. На стоянке через дорогу, предназначенной для краткосрочной парковки, стояла только одна запылённая машина.
Я ощущала усталость всем телом, когда опустилась в оранжевое пластиковое кресло и положила сумку на колени. Дерьмо на тосте, я сидела в оранжевых стульях. Закрыв глаза, я откинулась назад, головой уткнувшись в стену. Элис, возможно, устроилась поудобнее, чем я. Я вытянула ноги – и тут же напряглась, услышав шелест крылышек пикси.
Я приоткрыла глаза – но это был не Дженкс. Почувствовала лёгкую тоску, когда увидела крылатого четырёхлетку в потрёпанной рубашке, шарящего в мусорке в поисках сахара. Четыре года. И совсем одна. Жизнь пикси в городе – не сахар.
Но хотя бы я знала, где находится Элис, и пульс замедлился. Я не была уверена, особенно после того, как зашла в круглосуточный магазин по пути сюда. Волосы мои были всё ещё кудрявыми, но теперь казались светлее – спасибо амулету. Это был весь мой маскарад. Я бы сделала больше, но не знала, насколько ударит по кошельку её залог. У меня не было ни зелий сна, ни чар-двойников. Ничего.
Кроме того, что у меня под рукой, – подумала я, и, протянув руку к ближайшей линии, ощутила, как сила заискрилась на пальцах. Я сжала кулак, и свечение исчезло. Место казалось пустым – пустые кресла, одна дежурная и никаких проверяющих заклятий. Но камеры на потолке были. И только две двери: одна – на улицу, другая – в камеру временного содержания. Чтобы открыть последнюю, требовалась ID-карта. Я застряла.
Я вздохнула, усаживаясь поудобнее. На пальце блеснуло мамино кольцо Трента, и я начала крутить его, пока красный камень не спрятался в ладони. Да хоть бы Тритон пообещал мне три желания – я всё равно не отдам. Ни за что.
Обычно освобождение под залог занимало не так много времени. Но её, вероятно, ещё даже не оформили. Элис не была пьяна. Как только с неё снимут заклинание, всё сведётся к обвинениям в непристойном виде и сопротивлении. Ну и к её безумным заявлениям о членстве в Ковене. За это держать не должны. А вот то, что она несовершеннолетняя… это уже проблема.
Я закрыла глаза.
Улыбка Кистена всплыла в памяти так внезапно, что я распахнула глаза и резко выпрямилась, подтягивая сумку повыше на колени. Если я правильно рассчитала дни, то сегодня после полудня Кистен окажется у тротуара перед баром Пискари, выброшенный как вчерашний мусор.
– Я не смогу это остановить, – прошептала я, чувствуя, как перехватывает дыхание, всё казалось нереальным. Кистен умрёт. Я видела это. И ничего не могла изменить.
Сжав горло, я быстро заморгала, переводя взгляд на витрину, за которой сверкнули фары – в крошечную парковку влетела машина. Высокий мужчина в тонком, развевающемся пальто вылез из неё, возясь с ключами, чтобы запереть дверь. Он оглянулся по сторонам и быстрым шагом пересёк улицу.
– Чья-то плохая ночь вот-вот превратится в плохой день, – пробормотала я вслух, думая, что мужчина лет шестидесяти выглядит особенно раздражённым, когда распахнул дверь и вошёл. Щетина покрывала его лицо, а короткие чёрные волосы примялись, словно он спал на них.
Я застыла.
– Холера на тосте… Скотт?
Я поджала вытянутые ноги, и новые подошвы застучали по грязному полу. Это был он. Член Ковена – Скотт. Ни старый, ни молодой, ровно в том возрасте, в котором я видела его через чары транспозиции.
Ах ты ж, мать её за лопнувший нарыв.
Я посмотрела на дверь, ведущую к камерам, затем на Скотта, который уверенно направился к дежурной. Она, видимо, ждала его – уже говорила по телефону, сосредоточенно, явно по делу и именно с ним, а не с тем, кто был на другом конце провода.
Они, должно быть, взяли отпечатки Элис и всё сопоставили, – поняла я. Чёрт. Мне нужно было вытащить её. Я думала, у меня есть ещё время.
– Она уже в пути, – сказала женщина, и Скотт кивнул, тут же вытащив телефон и начав листать экран.
Я поднялась, радуясь, что он меня не заметил. Пульс участился. Я потянулась, делая вид, что просто разминаюсь, и осторожно, как только могла, начала тянуть энергию с линии, сплетая её так, чтобы он не заметил. Corrumpo, – подумала я, направляя крошечный сгусток энергии в сторону одной из камер под потолком.
С лёгким пыхом дыма красный огонёк потух.
Он это заметил – и я почувствовала, как его взгляд остановился на мне – именно в тот момент, когда дверь в камеры распахнулась, и оттуда вышла женщина-офицер. Улыбка у неё была усталой, но искренней, когда она подошла к нему. Внимание Скотта вновь переключилось на неё.
Дверь в зону задержания начала закрываться. У меня был единственный шанс.
Я собралась.
– Corrumpo, – прошептала я, бросая ещё один заряд энергии через зал.
Скотт вздрогнул и резко обернулся, когда золотисто-красный сгусток ударил в окно, разбивая его внутрь, а не наружу.
Рука офицера рванулась к кобуре, когда она оттолкнула Скотта за собой. Он упал на грязную плитку, вокруг него вспыхнуло мерцание пурпурного и зелёного – защитный круг, возникший ниоткуда, чтобы уберечь их от падающих осколков. Дежурная за стойкой завизжала от ужаса и исчезла из виду.
Я отчаянно рванулась к двери, успев просунуть руку в щель прежде, чем она захлопнулась. Протиснулась внутрь и захлопнула её за собой.
– Что случилось? – послышался крик из камер, и я прижалась к жёлтой стене, сердце билось в панике, когда ко мне рванули двое офицеров.
– Кто-то швырнул заклинание с улицы! – дрожащим голосом выдала я, указывая на дверь. – Вам нужно туда. Переднее окно разбито. Кажется, кто-то ранен!
Они бросились мимо меня. Я успела заметить, как один из офицеров помогает Скотту подняться с пола. Осколки стекла образовали явное кольцо вокруг них – там, где была его защитная окружность. Я рванула дверь и захлопнула её.
– Эй! – крикнул Скотт, когда наши взгляды пересеклись, – и тут же дверь захлопнулась у него перед носом.
Sub frigido. Я коснулась дверной панели, и на губах заиграла ухмылка, когда по поверхности побежала тонкая ледяная полоска. Заморожено. Даже если они выбьют замок, мне не придётся платить за ущерб.
Я обернулась, стараясь не вздрогнуть от вида камер вдоль коридора.
– Элис!
– Ты издеваешься надо мной… – раздался высокий голос, а затем громче: – Сюда!
Я рванула мимо камер, чувствуя себя ребёнком, потерявшим маму в супермаркете, и в каждом проёме пыталась найти знакомое лицо. Где-то в глубине здания завыла сигнализация, кто-то начал колотить в дверь.
– Элис? – снова позвала я, и тут между прутьями мелькнула рука. – Слава богу. Зачем ты сказала, кто ты? Скотт здесь.
– Скотт? – переспросила она, звуча до неприличия наивно, в тонких серых спортивных штанах и до ужаса уродливых белых кроссовках. Ей оставили мой пиджак от холода, а на запястье поблёскивала серебряная зачарованная нить.
– Я не говорила, кто я! – запротестовала она высоким голосом, пока я лихорадочно пыталась вспомнить, какое заклинание открывает камеры в экстренном случае. – Они сказали, что пришла женщина, чтобы меня вытащить. Я подумала, что это Вивиан.
– Ты позволила им снять отпечатки, – сказала я. Apertus, подумала я – и ничего не произошло.
– У меня не было выбора! Ты правда думаешь, что я хотела, чтобы Вивиан узнала, что я здесь? Она думает, что я в Ковенском лагере, – Элис запнулась. – Я в Ковенском лагере.
Quis custodiet ipsos custodes, – попробовала я, скользнув взглядом в конец коридора, где нарастал опасный вихрь энергии. Тонкие струи пурпурного и золотого цвета обвивали дверь, сгущаясь в опасное поле. Моё заклинание не продержится долго.
– Лагерь? Ты правда это так называешь? Adaperire! – подумала я в отчаянии. В тот же миг раздался тонкий звон, и все замки в коридоре, включая мой собственный на двери к удерживающим камерам, щёлкнули, сломанные демоническим проклятьем.
Вот же мохнатая задница…
– Вон! – крикнула я, когда основная дверь с грохотом распахнулась. В клубах дыма на фоне яркого света силуэтом вырисовывался Скотт.
– Чёрт, – прошептала Элис и выскочила из камеры.
– Стоять! – кто-то крикнул, и вдруг весь коридор заполнился бегущими заключёнными.
– Не туда! – я схватила Элис за руку и выдернула её из толпы. – Нам нужно выбраться отсюда, пока здание не заперли, – сказала я, пока беглецы устремлялись в широкий коридор в обречённой попытке добраться до улицы.
Она выглядела отчаянной, и я потянула её в противоположном направлении, сердце бешено колотилось, пока мы бежали по узкому коридору. Вокруг раздавались многочисленные сигналы тревоги, люди кричали. Я вздрогнула, услышав глухой удар – кого-то уложило заклинанием.
– Там тупик, – горько сказала Элис, когда мы наткнулись на запертую пожарную дверь, и трое беглецов, следовавших за нами, резко остановились.
– Просто… доверься мне. – Руки у меня дрожали, пока я вбивала код. Это сообщит, где мы находимся, но даст нам десятисекундное преимущество. А за десять секунд я многое могу успеть.
