Текст книги "Медицинский триллер. Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Кэти Райх

Соавторы: Робин Кук,Кен Макклюр,Кит МакКарти,Майкл Палмер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 119 (всего у книги 318 страниц)

Поддавшись панике, он бросился обратно в туалет. Джека охватило отчаяние – он почувствовал себя зверем, загнанным в клетку. Единственная надежда – человек уйдет из дома, не заглянув в туалет. Но этой надежде не суждено было сбыться. Прошло несколько минут, и дверь распахнулась – на пороге стоял незнакомец, правда, уже без парки. Он вошел было в туалет, но столкнулся с Джеком. Оба застыли на месте.

Джек не успел ничего сказать, как человек шагнул назад и с такой силой захлопнул дверь, что занавеска душа рухнула в ванну.

Испугавшись, что незнакомец его запер, Джек налег – плечом на створку – та неожиданно легко поддалась. Едва устояв на ногах, Джек вывалился из туалета. Обретя равновесие, Степлтон оглянулся – незнакомца не было.

Джек мгновенно бросился на кухню, к открытому окну – другого выхода у него не было. Однако он успел сделать всего несколько шагов – незнакомец уже был в гостиной и извлек из ящика кофейного столика крупнокалиберный револьвер. При появлении Джека человек вскинул оружие.

– Стоять и не двигаться!

Джек немедленно подчинился и даже поднял руки вверх. С таким револьвером надо вести себя почтительно и не слишком проявлять характер.

– Какого черта ты здесь делаешь? – прорычал человек с оружием. Волосы упали ему на лоб, и он резким движением откинул их назад.

По этому жесту Джек узнал хозяина квартиры – Ричарда, старшего лаборанта из Центрального манхэттенского госпиталя.

– Отвечай! – скомандовал Ричард.

Чтобы умиротворить Оверстрита, Джек еще выше поднял руки, лихорадочно соображая, как объяснить свое появление в квартире. Однако в голову ничего не пришло. Оказавшись в такой ситуации, Джек вообще не знал, что сказать.

Как зачарованный он смотрел на зрачок револьверного дула, покачивавшийся в каких-то трех футах от его носа. Пистолет подрагивал – значит, Ричард не только злится, но и нервничает. Такое сочетание было очень опасно.

– Отвечай, или я тебя сейчас пристрелю!

– Я судебно-медицинский эксперт и провожу расследование! – неожиданно для себя выпалил Джек.

– Осел! – рявкнул Ричард. – Судебно-медицинские эксперты не вламываются в чужие дома.

– Я и не думал никуда вламываться – окно было раскрыто настежь.

– Заткнись! – оборвал Джека Ричард. – Это то же самое. Ты превысил свои полномочия и сунулся не в свое дело.

– Прости, пожалуйста, – произнес Джек. – Может быть, мы обсудим сейчас эту проблему?

– Это ты прислал мне фальшивую посылку? – продолжал допрос Ричард.

– Какую посылку? – сделал невинные глаза Джек.

Ричард, не скрывая насмешки, оглядел его с ног до головы.

– Ты даже вырядился в костюм посыльного. Что ж, это очень умно с твоей стороны.

– О чем ты говоришь? – возразил Джек. – Я всегда так одеваюсь в свободное от работы время.

– Ну и осел! – возмущенно воскликнул Ричард. – Садись! – приказал он, показав дулом револьвера на диванчик у стены.

– Ну так-то лучше, – пробормотал Джек. – Но ты мог бы сделать это и повежливее.

Джек удобно расположился на диване.

Ричард, попятившись, дошел до своей пирамиды с оружием и попытался, не глядя на шкафчик, чтобы не терять из виду Джека, открыть замок.

– Тебе помочь? – поинтересовался Джек.

– Заткнись! – еще раз крикнул Ричард. Его рука с ключом мелко подрагивала. Справившись с замком, он сунул руку в шкаф и достал оттуда наручники.

– Однако ты запаслив, смотри-ка какие удобные вещи есть в хозяйстве, – насмешливо произнес Джек.

Не опуская пистолета, с наручниками в кулаке, Ричард снова приблизился к Джеку.

– Слушай, что я тебе скажу, – проговорил Степлтон. – Давай вызовем полицию. Я во всем признаюсь, и меня увезут в участок. Ты очень легко от меня избавишься.

– Заткни глотку! – окрысился Ричард. Знаком он приказал Джеку встать на ноги.

Тот повиновался и снова поднял руки.

– Живо! – скомандовал Ричард, направляя Джека в центральную часть лаборатории.

Не в силах оторвать взгляд от дула пистолета, Джек послушно пятился назад – Ричард с пистолетом надвигался на него, судорожно сжимая пальцами наручники.

– Подойди к колонне! – приказал Оверстрит. Джек повиновался, остановившись у колонны диаметром около пятнадцати дюймов.

– Повернись к ней лицом! – продолжал распоряжаться Ричард.

Джек повернулся.

– Обними колонну руками и сцепи пальцы!

Выполнив последнюю команду, Джек почувствовал, как на его запястьях защелкнулись наручники. Ричард приковал его к колонне.

– Ты не возражаешь, если я присяду? – спросил Джек. Ричард не потрудился ответить. Он поспешил обратно в гостиную. Джек, не дожидаясь разрешения, опустился на пол. Усевшись, он обхватил колонну ногами – так было удобнее.

Тем временем Ричард набирал какой-то телефонный номер. Джек подумал, не позвать ли на помощь, но потом прогнал эту мысль как самоубийственную – Ричард слишком сильно нервничал, а его телефонный собеседник вряд ли загорелся бы желанием вызволить Джека из неволи.

– Джек Степлтон здесь! – начал Ричард без всякого вступления. – Я поймал его в моем собственном туалете. Он знает о лабораториях Фрейзера и что-то вынюхивал у меня в квартире. Я в этом уверен. То же самое делала в госпитале Бет Холдернесс.

От упоминания имени несчастной лаборантки у Джека поднялись волосы дыбом.

– Нечего меня успокаивать! – Ричард сорвался на крик. – Это не терпит отлагательства. Не надо было мне лезть в это дело, ох не надо. Так что лучше тебе немедленно приехать сюда. Это такое же твое дело, как и мое!

Джек услышал, как Ричард в раздражении швырнул трубку на аппарат. Кажется, Оверстрит с каждой минутой нервничал все больше. Через несколько минут он снова появился с пистолетом.

Подойдя к Джеку, он окинул его презрительным взглядом. Губы Ричарда дрожали.

– Откуда ты узнал о лабораториях Фрейзера? – спросил он. – Я точно знаю, что это ты послал фальшивую посылку, так что лгать не имеет смысла.

Джек посмотрел в глаза противнику – зрачки Оверстрита были сильно расширены, он походил на сумасшедшего.

Без всякого предупреждения Ричард ударил Джека открытой ладонью по лицу. Из рассеченной губы потекла кровь и застыла на подбородке.

– Будет лучше, если ты заговоришь! – прорычал Ричард.

Джек осторожно провел языком по разбитой губе – она онемела. Во рту появился солоноватый привкус крови.

– Может быть, подождем прежде прихода твоих коллег? – предложил Джек. Интуиция подсказывала ему, что скоро он увидит здесь Мартина Шево или Келли, а может быть, и саму Мэри Циммерман.

Неумелым ударом Ричард причинил себе не меньшую боль, чем Джеку. Потряхивая ушибленной рукой, Оверстрит направился в гостиную. Джек услышал, как Ричард открывает холодильник и достает оттуда лед.

Через несколько минут Ричард снова появился рядом с Джеком – кисть ушибленной руки замотана полотенцем. Зло посматривая на Джека, он начал расхаживать по комнате, то и дело бросая взгляды на часы.

Время тянулось невыносимо медленно. Хорошо бы пополоскать горло, но об этом нечего было и думать. Кашель усилился, и Джек чувствовал, что у него поднялась температура – он явно заболел.

До ушей Степлтона донесся приглушенный шум работающего лифта. Джек поднял голову. Звонок не раздался, значит, у визитера были ключи от двери вестибюля.

Ричард тоже услышал, как заработал лифт. Он вышел в прихожую, открыл дверь и шагнул в холл, ожидая гостя.

Лифт со скрежетом остановился. Мотор стих, лязгнула старомодная металлическая дверь.

– Где он? – спросил кто-то рассерженным тоном.

Джек отвернулся, когда услышал, как Ричард и его посетитель вошли в помещение. Было слышно, как они закрыли и заперли дверь.

– Вот он, – ехидно произнес Ричард, показывая на Джека, прикованного к колонне. – Сидит, голубчик, в капкане.

Джек глубоко вздохнул и поднял голову, чтобы рассмотреть человека, чьи шаги раздались совсем рядом. Увидев пришедшего, Джек онемел от неожиданности.

Глава 33

СРЕДА, 19 ЧАСОВ 45 МИНУТ, 27 МАРТА 1996 ГОДА

– Ублюдок! – рявкнула Тереза. – Кто просил тебя будить спящую собаку? Все твое дурацкое упрямство! Ты все испортил, а дела пошли так хорошо!

Джек был просто уничтожен. Слов не было. Он смотрел в синие глаза, которые только вчера были такими нежными. Теперь от нежности не осталось и следа – на Джека в упор смотрели два светлых сапфира. Губы тоже нельзя было назвать чувственными – бледная, плотно сжатая полоса.

– Тереза! – воскликнул Ричард. – Перестань тратить время на пустые разговоры с ним. Надо подумать, что мы собираемся делать дальше. А если кто-нибудь знает, что он здесь?

Тереза отвела взгляд от Джека и обернулась к Ричарду.

– Эти идиотские культуры все еще в лаборатории? – зло спросила она.

– Конечно, они здесь, – ответил Ричард.

– Избавься от них! Спусти их в унитаз!

– Но, Тереза!

– Никаких «но, Тереза!» Выброси все! Сейчас же!

– И грипп?

– Грипп в первую очередь! – крикнула Тереза.

Помрачнев, Ричард открыл холодильник и начал копаться в его содержимом.

– Что же мне с тобой делать? – начала вслух раздумывать Тереза, вновь переключив свое внимание на Джека.

– Для начала ты могла бы снять с меня наручники, – ответил Джек. – А потом мы могли бы все вместе пойти в «Позитано» – ты бы показала всем знакомым, что мы находимся именно там.

– Заткнись! – взорвалась Тереза. – Ты достал меня своим остроумием.

Круто развернувшись на каблуках, Тереза вышла из комнаты вслед за Ричардом. Посмотрев некоторое время, как он перебирает в руках флакончики с замороженным содержимым, она наконец не выдержала.

– Выбрасывай все! Ты что, не понимаешь, что нельзя оставлять никаких улик?

– Самое неудачное решение в моей жизни – то, что согласился помочь тебе, – жалобно огрызнулся Ричард. Забрав все флаконы, он скрылся в туалете.

– Каким образом ты впуталась в это дело? – поинтересовался Джек у Терезы.

Она не ответила. Вместо этого она обогнула перегородку и вышла в жилое помещение. Было слышно, как Ричард несколько раз спустил воду. «Бедные крысы, обитатели нью-йоркского коллектора, мир вашему праху», – содрогнувшись подумал Джек, представив себе, какую заразу слил Ричард в канализацию.

Снова появился Ричард и, увидев, что Терезы нет, поспешил вслед за ней в жилой отсек. Джек не видел их, но перегородки не достигали потолка, и весь разговор был слышен очень отчетливо.

– Надо немедленно вывезти его отсюда, – заговорила Тереза.

– И что потом? – мрачно спросил Ричард. – Утопим его в Ист-Ривер?

– Нет, – ответила Тереза. – Он должен бесследно исчезнуть. Что, если отвезти его в родительский дом в Кэтскиллсе?

– Признаться, я об этом не подумал, – задумчиво произнес Ричард. Голос его смягчился. – Да, это неплохая идея.

– Но как мы его туда отвезем?

– Я пригоню свой «эксплорер».

– Но как его туда засунуть и как сделать, чтобы он вел себя тихо?

– У меня есть кетамин, – вспомнил Ричард.

– Что это такое? – спросила Тереза.

– Это анестетический препарат, – начал объяснять Ричард. – Используется в ветеринарии. Иногда его применяют и для людей, в медицине, но он вызывает галлюцинации.

– Мне наплевать, вызывает он галлюцинации или нет! – вспылила Тереза. – Я хочу знать, вырубит ли его это лекарство. Лучше всего, конечно, если бы он просто успокоился.

– У меня есть только кетамин, его можно достать без рецепта. Я использовал его, чтобы усыплять животных.

– Твоя болтовня меня совершенно не интересует. Можно его вырубить этим твоим кетамином?

– Точно я не знаю, но попробую, – сказал Ричард.

– Как ты будешь его вводить?

– Сделаю инъекцию. Но лекарство короткодействующее, поэтому его придется вводить повторно.

– Давай попробуем, – решила Тереза.

Когда Тереза и Ричард вновь появились возле Джека, его лоб покрылся испариной – то ли от лихорадки, то ли от страха, который Джек испытывал, слушая милую беседу. Ему не очень улыбалась перспектива подвергнуться воздействию сильнодействующего препарата.

Ричард открыл шкафчик и достал оттуда упаковку шприцев. Из другого шкафа он извлек препарат – небольшие пузырьки с красноватыми резиновыми пробками. Помолчав, Ричард принялся высчитывать нужную дозу.

– Как ты думаешь, сколько он весит? – спросил Ричард у Терезы, словно речь шла о подопытной собаке.

– Думаю, что-нибудь около ста восьмидесяти, плюс-минус пять фунтов.

Произведя нехитрый расчет, Ричард наполнил лекарством шприц. Когда Оверстрит подошел к Джеку, тот испытал приступ паники. Хотелось закричать, но он промолчал. Ричард ввел препарат в правое плечо. Инъекция оказалась страшно болезненной.

– Посмотрим, что из этого получится, – произнес Ричард и отступил в сторону. – Пока лекарство подействует, я пригоню машину.

Тереза кивнула. Ричард надел свою лыжную куртку и, выходя, крикнул, что вернется через десять минут.

– Так, значит, всю эту операцию задумали брат и сестра, – произнес Джек, оставшись наедине с Терезой.

– Не действуй мне на нервы, – заявила Тереза, принявшись, как Ричард, расхаживать по комнате.

Первым эффектом действия кетамина стал звон в ушах. Затем с Терезой стали происходить странные изменения. Поморгав глазами, Джек энергично потряс головой, было такое впечатление, что его охватила волна горячего воздуха, "я" покинуло телесную оболочку, и все дальнейшее Джек воспринимал, словно глядя со стороны. Терезу он видел, но казалось, что женщина находится в конце длинного узкого туннеля. Лицо ее расплылось и превратилось в огромную, уродливую маску. Маска заговорила, но смысла Джек разобрать не мог – слова сливались в сплошной оглушительный грохот.

Следующее ощущение – Джек куда-то идет. Но это была странная ходьба, поскольку Джеку казалось, что все части его тела существуют по отдельности и независимо от остального организма – ноги сами по себе, руки – тоже. Опустив глаза, Джек увидел, что ноги растут из земли, не соприкасаясь с телом, и при каждом шаге исчезают из вида. Попытавшись понять, куда он идет, Джек посмотрел вперед – но там были видны только яркие, цветные, постоянно перемещающиеся силуэты.

Появилась небольшая тошнота, но Джек встряхнулся, и неприятное ощущение прошло. Он несколько раз моргнул, и яркие силуэты слились в одно сияющее пятно. В поле зрения появилась какая-то рука и потянулась к сияющему предмету – только тогда Джек понял, что это его рука, а предмет – автомобиль.

Стали узнаваемы и другие предметы, окружавшие Джека. Вот дом – окна в нем ярко освещены. Потом Джек понял, что рядом с ним люди, которые поддерживают его с двух сторон. Люди что-то говорили, но их голоса сливались в невнятный нечленораздельный поток звуков – словно новичок играл на синтезаторе.

Потом Джек почувствовал, что падает, но ничего не мог с этим поделать. Казалось, он падал несколько минут, пока не соприкоснулся с твердой поверхностью. Теперь в поле зрения остались только темные пятна. Он лежал на покрытом ковром полу, и в живот упиралось что-то очень жесткое. Он попытался пошевелиться, но руки были скованы.

Шло время. Джек не имел ни малейшего представления, сколько минут или часов прошло. Нов конце концов он снова стал правильно ориентироваться в пространстве и в собственной личности – галлюцинации исчезли. Стало ясно, что он лежит на полу движущейся машины, прикованный наручниками к основанию переднего сиденья. Скорее всего автомобиль направляется в Кэтскиллс.

Чтобы ослабить давление на живот, Джек подтянул колени к груди и свернулся калачиком – это было, конечно, не очень удобно, но лучше, чем раньше. Однако плохое самочувствие вызывалось не только немыслимой позой. Налицо были явные симптомы гриппа. В сочетании с воздействием кетамина вирусы причиняли Джеку необыкновенные страдания.

Джек несколько раз громко чихнул, чем привлек внимание Терезы. Она оглянулась назад.

– Господи, ну и видок! – воскликнула она.

– Где мы? – спросил Джек. Голос его прозвучал хрипло и сдавленно. Говорить мешал приступ кашля, из носа текло, но руки были скованы, и Степлтон ничего не мог поделать с насморком.

– Ты бы лучше заткнулся, а то задохнешься насмерть, – произнес Ричард.

Тереза посмотрела на брата с тревогой.

– Он кашляет и чихает не от лекарства, которое ты ему ввел?

– Откуда я знаю? – вспылил Ричард. – Мне никогда не приходилось вводить кетамин человеку.

– Подумай, неужели так сложно понять, вызывает он кашель или нет? Так ты применял кетамин только на бедных животных?

– Ты меня оскорбляешь! – возмутился Ричард. – Я всегда относился к животным как к своим питомцам. Именно поэтому и пользовался кетамином.

Джек по разговору брата и сестры понял, что их тревога переросла в раздражение, направленное пока друг на друга. Немного помолчав, Ричард снова заговорил:

– Знаешь, все это было твоей идеей, а не моей.

– Ну нет! – злобно крикнула Тереза. – Тебе не удастся так просто вывернуться. Это ты мне предложил насолить «Америкэр» с помощью нозокомиальной инфекции. Мне самой такая идея никогда бы не пришла в голову.

– Я предложил это только из-за твоих постоянных жалоб, что «Америкэр» вытесняет с рынка Национальный совет, несмотря на твои дурацкие рекламные ролики, – ты же сама просила меня о помощи.

– Мне нужны были идеи, – ответила Тереза брату. – Что-нибудь, что можно было бы использовать для рекламы.

– Невинная овечка, – огрызнулся Ричард. – Идеи... Черт возьми, тебе же не придет в голову в продовольственном магазине покупать стиральный порошок. Ты же знала, что я ни рожна не смыслю в рекламе. Ты же прекрасно понимала, что я предложу, и ты на это надеялась.

– Я никогда не думала о таких ужасах, пока ты сам о них не заговорил! – с негодованием возмутилась Тереза. – К тому же я поняла тебя так, что ты сможешь раздавить «Америкэр» с помощью неприятных инфекций. Я-то думала, что ты говоришь о каких-нибудь простудах, или поносах, или гриппе.

– Я и воспользовался гриппом, – оправдывался Ричард.

– Да, ты воспользовался гриппом, – саркастически поддержала брата Тереза. – Но это был не обычный, рядовой грипп. Ты выбрал какую-то жуткую гадость, которая подняла на уши всех, включая и доктора-детектива, валяющегося теперь под задним сиденьем. Я-то думала, что ты воспользуешься обычными болезнями, но не чумой же, Господи, вразуми этого идиота! Или еще какие-то, я даже не вспомню их названий!

– Однако ты не возражала, когда в прессе подняли страшный шум и акции «Америкэр» резко пошли вниз, – проговорил Ричард. – Тогда ты была просто на седьмом небе от счастья.

– Я была потрясена и напугана, – оправдывалась Тереза. – Я только ничего не говорила, но...

– Ну и дрянь же ты! – в сердцах воскликнул Ричард. – Я разговаривал с тобой на другой день после вспышки чумы, и ты ни словом не обмолвилась о ней. Меня это даже обидело так старался.

– Я очень боялась говорить об этом, – возразила Тереза брату. – Я не желала иметь с этим ничего общего. Но, как это ни было ужасно, я говорила себе, что ты на этом остановишься, однако тебя понесло.

– И это я слышу от тебя? – изумился Ричард.

Джек почувствовал, что машина замедлила ход. Он приподнялся, насколько позволили наручники, и попытался выглянуть в окно. В машину проникал тусклый искусственный свет. Некоторое время они ехали почти в полной темноте.

Внезапно салон ярко осветился. Машина въехала под какой-то навес, и Джек услышал, как опускается оконное стекло. Ричард остановился у пункта оплаты проезда. Степлтон решил позвать на помощь, но голос его прозвучал слабо и хрипло.

Ричард среагировал мгновенно – перегнувшись через переднее сиденье, он с силой ударил Джека по голове каким-то тяжелым предметом, Степлтон почти без чувств повалился на пол.

– Осторожнее, – зашипела Тереза, – не бей его так сильно – весь салон вымажешь кровью!

– Думаю, сейчас важнее вырубить его, чтобы не вякал, – огрызнулся Ричард. Набрав пригоршню мелочи, он сунул монеты в щель автомата.

От удара головная боль усилилась. Джек закрыл глаза. Он попытался принять более удобное положение, но это было не так легко сделать. Слава Богу, скоро, несмотря на непрерывную тряску, Джек забылся тяжелым сном, больше похожим на кому. За пунктом дорога стала узкой, извилистой и покрытой выбоинами и ухабами.

Джек очнулся от резкой остановки. Он осторожно приподнял голову – салон снова был ярко освещен.

– Не вздумай пикнуть. – Ричард направил револьвер в голову Джеку.

– Где мы? – с трудом выдавил из себя Степлтон.

– Около магазина, Тереза хочет купить что-нибудь поесть.

Тереза вскоре вернулась с пакетом еды.

– Он зашевелился? – спросила сестрица.

– Да, он в сознании, – ответил Ричард.

– Не пытался снова кричать?

– Нет, не осмелился.

Еще час они ехали в полном молчании. Время от времени брат и сестра начинали вяло выяснять отношения, пытаясь свалить друг на друга вину за происшедшее – никто из них не хотел уступать.

Наконец автомобиль свернул с асфальтированной магистрали на покрытую гравием дорогу и вскоре остановился. Ричард выключил мотор, и они с Терезой вышли из машины.

Джек остался в салоне один. Он приподнялся как можно выше, но увидел только ночное небо – вокруг царил непроглядный мрак.

Поджав под себя ноги, Джек попытался высвободить наручники из-под остова переднего сиденья, но усилия оказались напрасными – цепь была пропущена через толстый стальной стержень.

Оставалось только ждать своей участи – Джек откинулся на спину и застыл на месте. Через полчаса брат и сестра вернулись и открыли обе задние двери. Тереза отомкнула один наручник.

– Иди в дом! – отрывисто приказал Ричард.

Джек пошел в указанном направлении, переставляя непослушные ноги в высокой мокрой траве. Здесь было намного холоднее, чем в городе, – при дыхании изо рта валил густой пар. Впереди в темноте белел фермерский дом. Из трубы шел дым и изредка вылетали искры.

Взойдя на крыльцо, Джек оглянулся. Слева были видны очертания хозяйственного двора. За изгородью начиналось поле, за ним силуэты гор. Поблизости не видно ни одного огонька – место было пустынное и заброшенное.

– Иди внутрь! – Ричард подтолкнул Джека в спину дулом револьвера.

Внутри дом был отделан в духе английской загородной усадьбы. Напротив сложенной из грубого камня каминной трубы стояли две уютные кушетки, покрытые покрывалами из набивного ситца. В камине потрескивал недавно разведенный огонь. Пол покрыт восточным ковром.

Через просторную арку виднелась кухня – в середине ее стоял стол, окруженный старомодными стульями со спинками лесенкой. За столом находилась печь, в стену была вделана большая фарфоровая раковина – такие выпускали в двадцатые годы.

Ричард привел Джека на кухню и заставил его опуститься на половичок возле раковины. Понимая, что сейчас его прикуют к трубе, Джек попросился в туалет.

Эта просьба вызвала новые препирательства между братом и сестрой. Тереза настаивала, чтобы Ричард шел вместе с Джеком в туалет, а тот отвечал, что это сможет сделать и сама Тереза. В конце концов они сошлись на том, что Джек может побыть в туалете и один, так как там всего лишь маленькое подслеповатое окошко под потолком и он не сможет убежать при всем желании.

Предоставленный самому себе в уборной, Джек первым делом принял таблетку ремантадина. Его обескуражило то, что таблетки не смогли предупредить заболевание, но Степлтон знал, что если бы не препарат, то грипп протекал гораздо тяжелее.

Когда Джек покинул туалет, Ричард препроводил его на кухню и, как и предполагал Степлтон, приковал к сливной трубе раковины. Пока Ричард и Тереза, расслабившись, отдыхали на кушетках, Джек украдкой осмотрел сливную трубу – его не покидала мысль о бегстве. Вся проблема заключалась в том, что это была старинная труба – никакой синтетики, никакой меди, все детали выполнены из бронзы или железа. Джек попробовал надавить на трубу, но она даже не шелохнулась.

Решив пока отдохнуть, Джек принял самую удобную из возможных поз. Он лег на спину на половичок. Теперь он прислушался к разговору Терезы и Ричарда, которые перестали выяснять, кто из них больше виноват, и перешли к решению более насущной задачи – как выпутаться из сложившейся ситуации. Сейчас они вели себя более разумно. Во всяком случае, и брат и сестра понимали, что должны принять какое-то решение.

В положении на спине слизь из носа стекала в горло Джеку, вызывая постоянные приступы кашля и чиханья. Успокоившись, Джек взглянул в лица своих противников.

– Нам надо знать: каким образом ты пронюхал о существовании лабораторий Фрейзера? – угрожающе спросил Ричард, поигрывая револьвером.

Если сейчас они узнают, что он единственный, кто проник в их тайну, подумал Джек, он не проживет и минуты – они его немедленно пристрелят.

– Это было очень легко, – ответил Джек.

– Расскажи-ка подробнее – что значит легко? – поинтересовалась Тереза.

– Я просто позвонил в Национальный биологический институт и спросил у них, кто заказывал в последнее время палочку чумы, и они назвали мне лаборатории Фрейзера.

Тереза отреагировала так бурно, словно ее ужалила оса. Она повернула к Ричарду искаженное злобой лицо.

– Ради Бога, не говори, что ты заказывал материал, – недоверчиво произнесла она. – Я думала, что в твоей коллекции есть все эти штучки.

– У меня не было палочек чумы, а она, как мне казалось, должна была вызвать наибольший резонанс в прессе. Да и какая разница? Все равно никто никогда не докажет, что это именно я получил эти бациллы. Пусть докажут, что они получены из Национального института.

– Вот тут-то ты и ошибся, приятель. Национальный институт метит свои культуры. Мы узнали об этом в нашем управлении, когда проводили вскрытия инфекционных случаев.

– Идиот! – окрысилась Тереза на Ричарда. – Ты же оставил следы, которые приведут прямиком к твоей двери.

– Я не знал, что они метят свои культуры, – виновато произнес Ричард.

– О Господи! – страдальчески воскликнула Тереза, закатив глаза к потолку. – Это значит, что все в судебно-медицинском управлении знают, что чума была вызвана искусственно.

– Что же нам делать? – нервно спросил Ричард.

– Погоди секунду, – ответила Тереза и посмотрела на Джека. – Я не уверена, что он говорит правду. Его слова плохо согласуются с тем, что я слышала от Колин. Погоди-ка, я сейчас позвоню.

Разговор Терезы с Колин был кратким. Тереза сказала ей, что очень волнуется за Джека и просит ее позвонить Чету, чтобы выяснить подробности теории заговора, которую Джек втемяшил себе в голову. Тереза хотела знать, многие ли в судебно-медицинском управлении разделяют подобные идеи. Тереза сказала Колин, что она далеко, позвонить ей нельзя, но она перезвонит сама через пятнадцать минут.

Ожидая звонка, Тереза практически все время молчала, только один раз спросив Ричарда, выбросил ли он все свои культуры. Брат уверил ее, что спустил в унитаз содержимое всех без исключения флаконов.

Через пятнадцать минут Тереза, как и обещала, набрала номер Колин. В конце разговора она поблагодарила подругу и повесила трубку.

– Хоть одна хорошая новость за весь сегодняшний вечер, – облегченно произнесла Тереза. – Никто в управлении не разделяет идеи Джека об искусственном и злонамеренном распространении инфекций. Чет сказал, что они считают эту теорию плодом ненависти Джека к компании «Америкэр».

– Значит, никто больше не знает о лабораториях Фрейзера и меченых бактериях? – обрадованно вскрикнул Ричард.

– Именно так, – торжествующе заключила Тереза. – Это сильно упрощает дело. Единственное, что нам теперь надо сделать, – это избавиться от Джека.

– И как мы это сделаем? – наивно спросил Ричард.

– Для начала ты пойдешь и выроешь яму, – велела Тереза. – Думаю, самое лучшее место – по ту сторону забора, около черничной поляны.

– Сейчас? – глупо осклабился Ричард.

– Мы не можем откладывать этого дела, идиот, – вяло произнесла Тереза.

– Но земля, наверное, промерзла, – заговорил Ричард. – Это же будет все равно, что копать гранит.

– Об этом следовало подумать, когда ты затеял всю эту катастрофу, – безжалостно отрезала Тереза. – Иди и копай. В сарае есть лопата и лом.

Ричард что-то ворчал себе под нос, напяливая куртку. Наконец он вышел на улицу, захватив с собой фонарь.

– Тереза, – заговорил Джек, – тебе не кажется, что ты заходишь слишком далеко?

Встав с кушетки, Тереза прошла на кухню. Прислонившись спиной к буфету, она внимательно посмотрела на Джека.

– Не пытайся меня разжалобить, – сказала она. – Если бы я предупреждала тебя только один раз – я делала это десять раз, но ты не внял. Так что теперь можешь винить только самого себя.

– Я не могу поверить, что карьера может быть столь важна, – продолжал Джек. – Погибли люди и погибнут еще, не только я.

– Я не собиралась никого убивать, – возразила Тереза. – Все это случилось только из-за моего кретина-братца, который пылает страстью к микробам еще со школьной парты. Он коллекционировал микробов с той же страстью, что специалист по выживанию коллекционирует оружие. Ричард получал какое-то извращенное удовольствие от одного того, что они у него были. Иногда мне кажется, что он просто псих. Но сейчас мне надо только одно – я хочу, чтобы мы выпутались из этой передряги.

– Ты просто хочешь обелить себя, – произнес Джек. – На самом деле ты обыкновенная соучастница и так же виновна, как твой брат.

– Знаешь, что я тебе скажу, Джек? – ехидно спросила Тереза. – Меньше всего меня сейчас интересуют твои рассуждения.

Тереза вернулась к камину. Джек слышал, как она подбросила в огонь несколько поленьев. Положив голову на руку, Джек закрыл глаза. Боже, как он несчастен, как он болен! Он чувствовал себя человеком, который осужден на смерть и которому нечего надеяться на помилование.

Когда хлопнула входная дверь, Джек встрепенулся – оказывается, он успел забыться тревожным неглубоким сном, пока отсутствовал Ричард. Появился новый симптом – заболели глазницы, их ломило при малейшем движении глаз.

– Вырыть яму оказалось легче, чем я предполагал, – доложил Ричард, снимая куртку. – Земля совсем не промерзла. Наверное, раньше там было болото – камней нет.

– Надеюсь, глубина достаточна? – поинтересовалась Тереза, отложив в сторону книгу. – С меня хватит сюрпризов. Я не хочу, чтобы он показался на поверхности после весенних дождей.

– Глубина нормальная, – заверил сестру Ричард. Он скрылся в туалете, чтобы вымыть руки. Когда он вышел, Тереза надевала пальто.

– Куда ты собралась?

– Пойду погуляю, пока ты будешь разделываться с Джеком, – ответила Тереза.

– Секундочку! – возмутился Ричард. – Но почему я?

– Ты мужчина, – с издевательской улыбочкой ответила женщина. – Убивать – это работа для мужчин.

– Нет уж, дудки, – заупрямился Оверстрит. – Я не собираюсь его убивать. Я не смогу. Я не смогу выстрелить, если он будет в наручниках.

– Так я тебе и поверила. Ты, как всегда, несешь чушь. Ты не задумываясь заражал бактериями увлажнители беззащитных людей, прекрасно зная, что бациллы с гарантией отправят их на тот свет.

– Их убивали бактерии, – возразил Ричард. – То была схватка между микробом и иммунной системой человека. Впрямую я никого не убивал. Я давал этим людям шанс побороться.