Текст книги "Таинственный след"

Автор книги: Кемель Токаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

11

Ночь. Поезд все еще в пути. Небо начинает бледнеть. На востоке пробивается едва видимый розовый свет, близится рассвет. В вагоне все угомонились, спят. Не спит один Черноносов. Он все еще сожалеет о неожиданной встрече у реки со старухой лесника. Теперь она, конечно, расскажет все чекистам и опишет его внешность. А тем не стоит особого труда составить его словесный портрет. Тогда он, считай, уже попал под наблюдение.

Об этом он раньше никогда не задумывался. И не предполагал, что его срочно забросят с важным заданием. Все получилось из-за собственной его глупости. Надо же было ему сказать, что он хорошо знает казахский язык! Он в разведшколе считался специалистом по Средней Азии. Вся эта напасть случилась, когда на занятия неожиданно пришел шеф. Он в то время рассказывал слушателям о казахских обычаях и традициях, об отличии их от соседних мусульманских народов – киргизов, узбеков. Черноносов чувствовал, что хозяев очень интересует Казахстан. Первую тропку в космосе Юрий Гагарин проложил с земли Байконура. Советская печать не делала тайны из того, что космические корабли приземляются на земле Караганды и Кустаная. В то время взгляды империалистических разведок были прикованы к Казахстану. Черноносов не удержался от соблазна похвастаться знанием этого края. Шеф спросил:

– Господин Скотников (там он числился под этой фамилией), вы каким языком азиатских народов владеете?

– С узбеком друг друга поймем, с казахом – договоримся, – отвечал «специалист».

– Это очень большое преимущество в наших условиях. Я высоко его ценю, – посмотрев на заместителя начальника разведшколы, он продолжил, – таких редких специалистов надо ценить, не препятствовать в продвижении по службе. Вы согласны со мной?

– Так точно, господин полковник. Скотников у нас на особом счету, – поспешил заверить низенький желчный майор. Черноносов был счастлив. Заметив его радость, шеф сказал:

– Зайдите ко мне, как только закончите занятия.

Черноносов с нетерпением ждал конца урока. Он был уверен, что шеф обласкает его еще больше и наградит чем-нибудь более существенным, нежели простая благодарность. Он надел лучший костюм. Зная, что постоянно потеет и от него несет кислятиной, Черноносов надушился, чтобы не вызвать отвращения у шефа. Он шел по коридорам и лестницам, предвкушая, как примет его шеф в своем огромном кабинете. Войдя в кабинет, он замер в растерянности. Там была темнота. Все смотрят какую-то хронику или иную ленту. Лица повернуты к экрану. Черноносов сначала не понял, что показывают. Но вдруг он узнал себя в новенькой эсэсовской форме. Он неторопливо идет вдоль строя изможденных людей, выстроенных у рва, и стреляет в каждого пятого. Стреляет с холодной радостью, в упор... Молодая женщина с распущенными волосами и безумными, молящими глазами старается ладонью закрыть от пули ребенка.

– Стреляй в меня! Режь! Жги! Не тронь дитя! – беззвучно кричит она и тянется к палачу. Черноносов криво усмехается, поднимает пистолет, целясь прямо ребенку в лоб. Хлещет кровь. Везде кровь. На снегу, на подошвах, на руках...

Черноносов испугался. Он не любил, чтобы ему напоминали о прошлом. Кто-то, стоявший за его спиной, положил ему на плечи руки и насильно усадил в кресло. Он этого даже не заметил. Сейчас его тревожила одна мысль: зачем они вспоминают события, которым уже много лет. На душе стало тревожно. От страха и неизвестности начало подташнивать. Как-то неуверенно подумалось: «Шеф меня недостаточно хорошо знает. Он хочет своими глазами увидеть, как я ненавижу Советы, чтобы знать, за что меня награждать». Но вялая это была надежда. Показывают документы, хронику, эпизоды разных лет войны. Горит деревня. Чернеет виселица. Падают в снег босые и раздетые люди под автоматными очередями.

И тут раздался голос шефа:

– Довольно, выключайте.

Резко вспыхнул свет. Черноносов невольно прикрыл глаза. Шеф в темных очках повернулся к нему вместе с вертящимся креслом.

– Ваша биография достойна изучения. Знакомство с вашей жизнью вызовет несомненный интерес и никого не оставит равнодушным. Ни друга, ни врага... Я и сам поражен, если бы каждый прожил такую богатую событиями жизнь, он мог бы, не хвастая, сказать, что пожил не зря, – шеф достал из ящика стола пачку фотографий и протянул Черноносову. – Я специально пригласил вас, чтобы посоветоваться. Пожалуйста, посмотрите эти фотографии.

Черноносов стал внимательно просматривать снимки. Все они походили друг на друга. По верхней части фотографии проходит белая полоска. На конце черточки стрела. Кажется, фотографировали с большой высоты. Все детали видны отчетливо, но очень мелки.

Шеф, не спускавший глаз с Черноносова, сказал:

– Итак, что вы заметили?

– Сразу же бросаются в глаза горящие самолеты.

– Чем их сбили?

– Похоже, в них стреляли снарядами, но...

– Вы проницательны, господин Скотников. Это меня радует. Если верить снимкам, все так и есть.. Мы не знаем, но должны любой ценой узнать секрет этого оружия.

– Я понял вас, господин полковник.

– Когда мы вычислили координаты по данным спутника, то это оказался край, который называют Казахстаном. Примерно, вот здесь, – и полковник показал на карте окрестности города Н. – Нам нужен человек, хорошо знающий обычаи и традиции, язык коренного населения. Есть ли кто-нибудь, отвечающий этим требованиям, среди ваших учеников?

Черноносов напрягся, задумался.

– Задание не терпит нерешительных и колеблющихся, – и шеф поднял вверх указательный палец. – Оно опасно и связано с большим риском. Но человек, который выполнит это задание, сразу станет богатым. Мы на это дело не пожалеем денег.

– Если позволите...

– Хорошо подумайте, господин Скотников. Если вы не хотите, то мы вас не заставим. Вы и здесь человек нужный.

Но Черноносову не хотелось упускать возможность сразу разбогатеть.

– Я подумал, господин полковник. Я хорошо знаю язык. Думаю, это поможет моему возвращению.

– Желаю вам счастливой дороги. Сейчас вы можете отдохнуть. Подготовку к переброске возьмет на себя майор.

– Благодарю за доверие.

Когда Черноносов уже подходил к двери, его остановил голос шефа:

– Кстати, вы знаете трагедию одного из вождей русской контрреволюции Бориса Савинкова?

– Приходилось читать.

– Савинков был очень умный и опытный человек, но и он попался Дзержинскому на крючок. Вы не должны никому верить. Ни одному человеку. Только деньги никогда не подведут, всегда выручат и купят все. Верьте в силу денег. Поите, кормите, дарите, не жалейте.

– Спасибо за совет, господин полковник.

Так превратился Скотников в Черноносова...

На этой земле многое изменилось. В людях нет страха. Они полны достоинства, культуры и сильны, не косятся друг на друга, нет вражды между народами. Все кажутся людьми одной нации, а он-то считал это пропагандой. Ничего они не боятся в своей стране. Вот и в поезде – вон та русская молодуха, невестка старухи-казашки. Это Черноносов слышал своими ушами. Если бы не знакомство на станции с Зинаидой Рябовой, то ему нелегко было бы смешаться с этой толпой советских пассажиров. Сейчас она храпит на полке напротив. Он представился ей как Свинцов Аркадий Антонович. Ей, видно, понравился этот не старый, крепкий и такой щедрый и веселый мужчина. Девушке было надежно под защитой Черноносова-Скотникова-Свинцова. Она же – защита ему. Но все же есть сомнение, А сомнение, значит – опасность. Сразу же по приезде в город надо применить испытанный способ...

Зинаида потянулась, открыла глаза, посмотрела на Черноносова.

– Аркаша, ты чего не спишь?

– Да сон какой-то страшный приснился, я и проснулся.

– А ты не думай. В сны только старые бабки верят.

– Я тоже верю, Зина, – тихонько, вздохнул Свинцов, – Если я стану калекой, будешь меня любить?

– Я тебя всегда любить буду. Не говори бог знает чего. Лучше постарайся уснуть.

Свинцов закрыл глаза и притворился спящим.

12

Рано утром, сойдя с поезда, Талгат Майлыбаев сразу направился в областное управление госбезопасности. Там его уже ждал майор Бугенбаев. Завидев входящего Талгата, он встал и пошел ему навстречу с протянутой рукой:

– Ну, как дела, товарищ капитан? Дорога не очень утомила? Какие новости у тебя? – с дружеской улыбкой он обнял Талгата за плечи, усадил в кресло напротив.

Из Алма-Аты Талгат и Бахытжан выехали в разных направлениях. Алтаев взял курс на город А., а Талгат – на город С. Если Якупов-Наматханов был заброшен к нам не один, то его спутник-невидимка выберет одно из этих двух возможных направлений. Полагали, что дальше этих городов он не уйдет – его задание в Казахстане. Талгат сел на ташкентский поезд. На одной из небольших станций он сошел с него и пересел на другой. Жизнь в поездах отличается тем, что люди здесь легко знакомятся, заводят дружбу, не чуждаются друг друга и хлебосольно потчуют своих соседей разными дорожными яствами, делятся порой самым сокровенным и, не скрывая, рассказывают все о своей жизни. Здесь все становится общим – шутки, смех, чай. В пути Талгат не заметил человека, который бы сторонился других, вел себя настороженно. Люди едут семьями, со знакомыми и в одиночку. У каждого свои дела.

Талгат, смеясь, ответил на вопросы майора.

– Устал я не очень сильно, Насир Бугенбаевич, но особых новостей у меня нет. Это была обычная поездка в общем вагоне пассажирского поезда.

– Почему к вам пристал рябой казах? Что там у вас за скандал произошел?

Талгат засмеялся:

– Товарищ майор, я думал, что пришел к вам с поезда первым, оказывается, кто-то меня опередил.

– Перед вашим приходом я говорил с линейным отделением милиции. Когда я спросил про новости и происшествиях в поездах, мне доложили о вашей стычке с рябым. Видимо, с вами ехал кто-то из работников отделения. Что за кража? Чемодан и в самом деле пропал?

– Нет, никто его не воровал. Мне нужно было видеть реакцию пассажиров на весть о краже.

– Никто ничего не заподозрил?

– По-моему, нет, – Талгат задумался. – Я ничего не напортил, товарищ майор?

– Нет, все правильно. Вы ехали вместе с местными жителями. С ними вам еще придется встретиться, ведь у «пьяниц» есть такая черта – дружков заводить. После того, как я услышал о происшествии в вагоне, мне пришла в голову интересная мысль.

– Можно узнать, какая?

– Сначала ответь на мой вопрос, где работает твой сосед, рябой казах? Сумел это узнать?

– Я понял, что он является директором городского таксопарка.

– Значительное место. А как его зовут?

– Фамилия – Даулбаев, а зовут – Кайракбай.

Бугенбаев встал с места и подошел к окну. Потом прошелся по кабинету, присел на ручку кресла.

– Дорога, ведущая в райцентр Коктал, идет вдоль полигона. Скрыть, как снаряды в воздухе поражают цель, мы не в силах – издалека это очень хорошо видно. Самолеты снабжены специальными приборами, которые определяют, с какой силой ударил снаряд в самолет, как точно. Это давно не секрет. Есть такие специальные аппараты и на зарубежных самолетах. Но секреты у нас имеются, и мы должны их оберегать. А теперь я вам скажу про свою идею... Как вы смотрите на то, чтобы «поработать» под руководством Даулбаева.

– Я думаю, что шофер первого класса сумеет справиться с работой, – понимающе кивнул Талгат. – В любое время я смогу вас доставить в любую точку планеты, то бишь, района.

– Мы не будем приказывать Даулбаеву, чтобы он взял вас на работу. В маленьком городке все друг друга знают. Пойдут разговоры, а это нам совершенно не нужно. Может, вы сами найдете с ним общий язык?

– Он же меня пьянчугой считает!

– Сам-то он пьет?

– Я не видел, чтобы он пил, все переживал, что печень болит. Неважно, что-нибудь придумаем. Схожу к нему завтра с утра.

– Желаю удачи, – сказал Бугенбаев, провожая капитана до самой двери. – Я сегодня после обеда вылетаю в Коктюбе. Возможно, мне придется задержаться там на несколько дней. Думаю поговорить с лесником. Мы же еще ничего толком не знаем.

– Счастливого вам пути, товарищ майор!

Попрощавшись с Бугенбаевым, Талгат направился в гостиницу и стал готовиться к встрече с Даулбаевым.

На следующее утро ровно в девять он уже сидел перед дверью кабинета директора таксопарка, ожидая приема.

13

В вестибюле толпятся люди. Они берут у выходящих халаты и по очереди заходят в палату проведать Мырзаша – друзья и родственники лесника. Врачи до недавнего времени запрещали всякие свидания. Больной был в очень тяжелом состоянии и, конечно, надо было оградить его от шума и волнений. Лишь Калампур с сыном постоянно находилась у изголовья старика. Только три-четыре дня прошло с тех пор, как опасность миновала и Мырзаш пришел в себя. Он уже в состоянии был есть легкую пищу. Родные и близкие, которые не видели старика вот уже две недели, прослышав, что он пришел в себя, двинулись в райцентр. Они-то и внесли столь неожиданное оживление в больничные покои. Завидев сестру, они понижали голос, разговаривали шепотом, а едва она скрывалась, как тут же забывали обо всем и продолжали громко делиться впечатлениями. Среди них были друзья – приятели Мырзаша, которые вместе с ним росли, вместе и старились. Под ногами вертелись многочисленные дети. Все были обеспокоены болезнью Мырзаша и явились выразить ему свое сочувствие. Здесь же стоял и майор Бугенбаев. Лечащий врач, с изумлением оглядев весь этот табор, только и сказал:

– Больной еще слаб. Много с ним не говорите, не мучайте расспросами. Если это условие будет нарушено, свидания придется прекратить.

– Ладно, доктор, мы понимаем, люди же. Пусть будет, как вы сказали. Мы его волновать не будем. Покажемся и выйдем, нам и это – радость, – прогудел кузнец Харитонов, подпиравший спиной дверной косяк.

Майор Бугенбаев отвел в сторону врача, чтобы поговорить без помех. Врач понимающе кивнул головой.

– Хорошо, – сказал он. И обратился к сестре: – Выдайте халат этому товарищу.

Когда Насир надевал белоснежный халат, врач предупредил его:

– Я могу разрешить вам свидание только на три минуты, больше его волновать не следует – больной слаб.

Оказывается, в палату успел пройти старый кузнец. Харитонов прошел прямо к койке Мырзаша, взял его истончавшую руку, свободно лежавшую на груди больного, осторожно пожал и загудел:

– Ты что ж это, друг, сплоховал? Какой-то кусочек свинца в постель тебя уложил. Твой предок Жилкайдар даже и не поморщился, когда в грудь ему копье вогнали, вот такое! Это был настоящий батыр. Эх, ты, дружок мой.

Мырзаш, посмеиваясь, наблюдал за Харитоновым. Видно было, что он рад приходу друга.

– Пашке, как ты сам? Дома все хорошо? – слабым голосом, задыхаясь, спросил он.

Харитонов прикрыл ему рот своей жесткой ладонью.

– Ты, козлиная борода, молчи! Ни звука не издавай, а то меня сейчас же выгонят. А здесь еще много народу своей очереди дожидается. Из-за меня их тоже могут не пустить, чуешь? Я уж сам найду, о чем говорить, а ты слухай. Мы все здесь, слава богу, живы-здоровы, куем коней, гнем железо. Недавно старшой со своей жинкой гостил. Он-то отдельно от нас жил-был. Как его ни тяни к себе, все одно «уеду да уеду», щенок этакий. Ну, думаю, коли таково желание, пущай едет. И отправил их к дядьке, к братану моему.

– Где бы ни был, лишь бы здоров был. Это нам радость, – проговорил Мырзаш.

Калампур была рада приходу кузнеца. Она вмешалась в разговор:

– Старший сын Пашке, мужик хоть куда! Мы-то мучались, не могли чаю согреть, когда плитка испортилась, так он, дай бог ему здоровья, мигом ее исправил.

Харитонов очень удивился. С Мырзашем он шутил, как хотел, но за старухой склонности к шуткам не замечал. «О чем это она?».

– Апа, ты о каком сыне говоришь?

– О том самом, у которого родинка на подбородке.

– С родинкой, апа?

Харитонов не знал, что и сказать. Он подумал, что старуха переутомилась за эти дни.

– Байбише, я рад, что увидел Мырзаша выздоравливающим. Слава богу, все хорошо! Ты теперь не торчи на его глазах, а возвращайся домой, отдохни, да и внучата, поди, заскучали, – сказал он.

– А я передавала в аул, чтобы привезли сюда моего Айдара. Сегодня невестка сама привезет. Пока старик не встанет на ноги, мы здесь поживем. Лучше ты иди домой да вели самовар ставить.

– Байбише, чай у нас всегда на столе. Я на днях у Сатпакова десять пачек чаю купил, для вас с Мырзашем берегу.

Мырзаш повернулся к Калампур:

– Я уже вполне хорош, старая. Даст бог, дня через два-три встану на ноги. Не бойся. Отдохни, приди в себя, – сказал он с теплотой.

Калампур привыкла слушаться мужа. Молча поднялась, сознавая справедливость его слов. Когда в палату вошел майор Бугенбаев, кузнец и жена Мырзаша уже направлялись к дому Харитонова.

Дом кузнеца был недалеко от больницы. Войдя в дом, Калампур почувствовала запах паленого. Черная шкура только что освежеванного барана висела во дворе. В большом казане варилось мясо. Старый кузнец, оказывается, пригласил на обед всех приехавших из аула родственников друга. В одной из комнат были расстелены ковровые кошмы и одеяла. Старик постоянно держал эту комнату прибранной по-казахски. Вскоре стали собираться в дом гости. Был расстелен дастархан, разнесся острый, возбуждающий аромат крепкого кумыса. Харитонов присел рядом с Калампур. Ухаживая за гостьей, он сам наполнял чаши и подавал ей кумыс. Когда гости утолили первую жажду, хозяин придвинулся к Калампур:

– Байбише, ты говорила, что видела моего сына. Как же он оказался в вашем ауле?

Бекен, который лежал рядом, облокотившись на пуховую подушку, быстро поднял голову и посмотрел на мать:

– О ком это ты говоришь, апа?

– О ком же, как не о сыне Пашке? – в свою очередь удивилась старуха. – Я-то старшего твоего не знаю. Вот только младшенького, рыжика. В тот день Бекен-жан не пришел домой обедать. Пришлось мне самой идти к реке за водой. А у речки, вижу, кто-то дюжий стоит. Я и так, и этак его стала рассматривать, да не признала. Спросила самого, а он мастером оказался, все починить может. Ну я тогда говорю: «Ты, наверное, сын Пашке?» А он засмеялся, вроде обрадовался, что я его узнала. «Да, я его сын», – говорит. И Калампур рассказала о своей встрече с Черноносовым.

– Нет, это не наш Костя. Не мог он там быть, но кто же, кто? – покачал головой Харитонов. – Наш-то парень в Темиртау. Я их в тот день как раз на поезд провожал. Байбише, вы кого-то другого видели.

Калампур прикусила губу:

– Так зачем ему было обманывать меня?

– Если не Костя, кто это мог быть? – посмотрел Бекен на старого кузнеца.

– Я и сам удивляюсь.

Бекен быстро встал с места.

– Ты куда это, сынок? – спросила Калампур.

– Я сейчас вернусь, – и он выскочил за дверь...

В тот же вечер майор Бугенбаев, Калампур и Бекен вылетели в город Н. Туда же прибыла и группа экспертов и других специалистов. По описанию Калампур был создан словесный портрет неизвестного. Рисунки были показаны Калампур. Она сказала: «Здесь у вас лоб вышел не таким и губы – они опущены. Нет, не похоже», – и отодвинулась в сторону, выражая недовольство. Калампур хорошо запомнила Черноносова, но описать точно не сумела. «Голубоглазый, рыжеватый, с родинкой на подбородке», – больше ничего нового добавить не могла. Сделали цветные портреты. Когда ей показали она выбрала один из всех:

– Вот этот немного похож. Только рисуйте его не с такими круглыми глазами и брови не так высоко.

Талгата в те дни не было в городе. Он возил директора таксопарка в Коктал. Недавно между Кокталом и Н. открылся новый маршрут такси. Познакомиться с трассой и стоянкой такси в Коктале и ездил Даулбаев. «Дорога не близкая, надо ехать на надежной машине, чтобы не застрять в пути», – сказал он и выбрал машину Талгата. Вернулись они через неделю. Когда Талгат позвонил из автомата, майор Бугенбаев сказал:

– Мы обязательно должны встретиться.

– Где?

– Ты еще не поставил машину в гараж? Тогда я буду ждать тебя возле памятника Дзержинскому.

Через двадцать минут они оба уже сидели в машине. После короткого приветствия майор, спросил:

– Как съездили? Долго вас не было.

– В районе нашлись дела. Пришлось объездить все населенные пункты, куда только можно было добраться на машине. Я сказал директору, что незачем мне знать эти поселки, мол, я дальше района не поеду, но он резонно ответил, что директор должен знать все возможные пункты, куда могут зайти его машины: «Завтра, скажем, шофер заявит, что застрял где-то, я должен знать где, и можно ли там застрять, а не сидеть, развесив уши. Или же вам нужно отвезти пассажира в какое-нибудь село – жена, положим, беременная. Вы должны доставить таких пассажиров к самому дому. Не положено? Прежде всего положено думать о людях, заботиться о них. Вот тебе и вся инструкция», – словом, начал вспоминать все случаи, которые имели место в парке. Я, пожалуй, рад был слышать эти слова от него. Неплохой он, в общем, человек.

– Мы нашли условный портрет другого диверсанта, – и майор протянул Талгату портрет, составленный по словам Калампур.

Талгат остановил машину у обочины. Внимательно рассмотрел портрет.

– Кто это?

– Это пока загадка для нас. – И майор Бугенбаев рассказал ему обо всем.

Вдоль улицы шли запоздалые прохожие.

– Генерал прав, – сказал майор, когда машина тронулась, – агент был не один. Я сначала этому не очень поверил. Вот, оказывается, что значит интуиция.

– Где вы советуете искать этого человека?

– Агент постарается приблизиться к цели своего задания. Если ему, а это скорей всего, поручено узнать что-то о полигоне, его надо искать поблизости.

– Этот портрет составлен только по описанию старухи? Мне кажется, я видел человека, похожего на него.

– Где?

Талгат покачал головой:

– Не припомню.

– Может, кто из твоих пассажиров, которых ты возил в Коктал? – стал помогать ему вспоминать майор. – Или в городе встречал? Вспомни, это очень важно.

– Устал, наверное, не могу. Голова гудит. Я вам позвоню, если вспомню.

– Я буду ждать, – и майор вышел из машины.

Талгат поехал прямо в гараж.