Текст книги "Я стану твоим зверем (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 17
Крепость Ренну совсем не впечатлила. Конечно, на фоне предзакатного солнца это нагромождение камней смотрелось неплохо и даже романтично, но ничего особенного, ничего драконьего: таких крепостей по всей империи – двенадцать на дюжину. Пожалуй, эту можно было ещё и устаревшей посчитать. Донжон, больше походящий не на башню, а на укреплённый дом. За ним сараи какие-то, вокруг всего этого великолепия не слишком высокая стена даже и без галереи для лучников. Вот ворота на само деле впечатляли, такие не всяким тараном возьмёшь.
– А Харсовы дети не пытаются крепости осаждать? – поинтересовалась принцесса у едущего рядом гемнона. – И с налёта не штурмуют?
– Зачем? – Арэн покосился на супругу и, кажется, едва удержался, чтобы не улыбнуться.
– А зачем они на деревни нападают? – проворчала Ренна.
Когда у дракона хорошее настроение – это, конечно, приятно. Не слишком приятно, если ясно: вместе с тобой смеются или над тобой.
– Еды тут не так много, – отозвался гемнон, – оружия тоже. А пока до добра доберёшься, все зубы обломаешь.
– Понятно, – протянула её высочество, разглядывая угловую башню, которая, кажется, собиралась в ближайшее время рухнуть.
При двух решётках на воротах и толстенных створках, стянутых железными полосами, башенка выглядела как минимум странно. Отсутствие флагов и вымпелов тоже было непривычным. Как без них понять, кому крепость принадлежит?
– Кстати, а кто её владелец? – озвучила свои мысли принцесса.
– Крылатые, – пожал плечами Арэн.
– Все вместе? Ну, тогда понятно, почему отремонтировать её никто до сих пор не удосужился.
– Чего ты всё ворчишь? – помолчав, поинтересовался гемнон.
– Я не ворчу! – возмутилась Ренна.
– Ворчишь, – отрезал дракон. Подумал и добавил с плохо скрываемым удовольствием. – Как старуха.
Её высочество хотела было мужа в бок ткнуть, но покосилась на него и передумала. Во-первых, такого что пихай, что не пихай – результата никакого. Во-вторых, Крылатый на самом деле улыбался, даже ямочки появились, а это слишком дорогого стоило.
Какую-то особую встречу для гостей в крепости тоже явно не готовили. Собственно, на них и внимания не обратили. Лишь дракон, развалившийся в тенёчке воротной арки – стражник, по всей видимости – приподнял голову, глянул из-под ладони, кивнул и снова улёгся. Когда отряд на мощённый каменной плиткой двор въехал, ажиотажа тоже не случилось: подбежали двое мальчишек, перехватили поводья, увели лошадей за донжон.
Ренна нахмурилась, глядя им вслед, пытаясь сообразить, что не так.
– Это люди, – спросила, наконец.
– Где? – не понял гемнон, оглянулся. – Нет, Крылатые. Людей в крепостях мало, только слуги.
– И что они тут делают? – осторожно осведомилась её высочество, подозревая: ответ ей не понравится.
– Охраняют, – невозмутимо объяснил Защитник.
– Они же маленькие совсем!
– Совсем маленькие в Серых скалах.
– И вы не боитесь, что их тут убьют?!
– Нас же не убили, – резонно возразил гемнон.
И пошёл куда-то, видимо посчитав разговор исчерпанным. Ренна сжала кулаки и губу прикусила, лишь бы не сказать ничего и не запустить вслед супругу чем-нибудь тяжёлым.
– Ты опять берёшься судить с человеческой точки зрения, – укорил неслышно подошедший Нангеши.
– А с какой ещё точки зрения!.. – начала принцесса. И замолчала, скусывая с губы тонкую кожицу. – Да, вы правы, – призналась всё-таки, пусть и неохотно, – просто некоторые вещи мне кажутся совсем уж дикими. Придётся привыкать.
«Или менять» – добавила её высочество мысленно.
– Не желаешь прогуляться по крепостной стене? – с придворной галантностью предложил Говорящий. – Думаю, жильё для тебя ещё не приготовили. Уж кого они тут точно не ждали, так это Старшую мать.
– Можете передать, чтобы не трудились, – светски заметила принцесса, беря дракона под руку. Кажется, он этого не ожидал, согнул локоть странно, коромыслом. Пришлось поправлять. – Я вполне могу разделить покои с супругом.
– Ты будешь ночевать в одной комнате с Арэном? – неуверенно уточнил Крылатый.
– И даже в одной постели, – заверила его Ренна, не без труда поднимаясь по ветхим, осыпающимся ступенькам.
Поддержка дракона пришлась как нельзя кстати. Жаль, что он этого делать толком не умел, но, по крайней мере, не дал упасть – и на том спасибо.
– Не думаю, что гемнон эту идею одобрит, – пробормотал Нангеши, опираясь на изрядно выкрошившийся парапет.
– И не думайте. Уверена, он будет в полном восторге. По крайней мере, потом. Когда я объясню ему все преимущества совместного проживания как дома, так и вне его.
Принцесса осмотрела кладку, провела ладонью по покрытым сухим лишайником камням и отошла в сторону, щурясь на красное, словно кровью налитое солнце. Положа руку на сердце, она и сама успела соскучиться по Арэну, ведь пока сюда добирались, возможности уединиться не так много было. Вернее, не совсем соскучиться – скучают ведь по чему-то знакомому, привычному. Но провести ночь вместе с мужем Ренна была совсем не против.
– Мне кажется, ты не слишком серьёзно к этому относишься, – негромко заметил Говорящий.
– А вот тут вы не правы. Я очень стараюсь не забывать местные обычаи. О выкупе мы с Арэном договорились и как положено, объявим его, когда вернёмся. Если есть ещё какие-то нюансы, только скажите, я очень постараюсь их выполнить. Ну а то, что происходит у нас в спальне, никого не должно интересовать.
– У вас не только спальни, но и дома должны быть разные, – хмыкнул Нангеши. – Но говорил я про другое. Ты не слишком серьёзно относишься к Арэну. Для него…
– Не знаю, как по меркам драконов, а по людским вы уже пересекли границы допустимого, – Ренна резко отвернулась от дракона. – А попросту говоря: лезете не в своё дело. Насколько я знаю, у Крылатых обсуждать чувства вообще не принято, да и самих их нет.
– Боюсь, что есть.
– Хватит, – процедила принцесса, тихо удивляясь, с чего так разозлилась. – Вы лезете не в своё дело. На этом закончим.
– Как скажешь, – не стал спорить дракон. – Прошу тебя только об одном: не обманывай его. Ложные надежды тоже относятся к обману.
Ренна ничего отвечать не стала, стояла, рассматривая горизонт, нервно постукивая носком сапога по камню. Но когда Нангеши уже до половины лестницы спустился, всё-таки окликнула Крылатого.
– Если вам не сложно, прикажите подготовить мне отдельную комнату, – попросила.
– Как скажешь, – повторил Крылатый.
Дракона она не видела, потому что так и не повернулась, но чувствовала его взгляд. И, кажется, он вовсе не был одобряющим. Вот и пойди пойми их! Делаешь, как говорят, и они же недовольными остаются. Ренна с досады пнула камешек. Особой радости жизни она тоже не ощущала. Да и чувствовать себя трусихой ей совершенно не нравилось. Но в сближении с Арэном на самом деле стоило притормозить. Во избежание дальнейшего непонимания.
Всё-таки как хороши дипломатические формулировки! Сколько смысла за ничего незначащими словами они спрятать помогают.
* * *
Ренна была рада, что всё-таки сумела уговорить Арэна взять её с собой. Правда, это оказалось совсем несложно. Отъезжать далеко они и не собирались – всего-то до брошеной людьми деревни, посмотреть, что там да как. К тому же Нках, непонятно по какому поводу с самого утра хмурящийся, настоял, чтобы гемнон прихватил с собой едва ли не всех драконов, что были – в крепости один молодняк остался и Барт, за ними присматривающий. На последнем настояла уже принцесса. Впрочем, с ней никто и не спорил, включая самого Крылатого.
А в степи оказалось интересно, хотя до этого момента её высочество пребывала в уверенности, будто скучнее и безжизненнее места придумать невозможно. Как раз жизни здесь хватало. Между высокими, но сухими и ломкими стеблями ковыля то тут, то там высовывались круглые мордочки застывших столбиками зверьков. Толстенькие, со сложенными на выпирающих животах лапками, они до ужаса походили на Святителей, даром что последние так носами не дёргали. Вдалеке, у самого горизонта, подпрыгивая над травой, как мячики, пронеслись косули, а, может, чересчур маленькие олени. Тропинку деловито, но неспешно перебежал старый, линяющий к зиме лис. В общем, непуганого зверья тут хватало. Ни драконы, ни выродки охотой себя явно не утруждали.
Ренна придержала Серебрянку, поднялась на стременах, пытаясь рассмотреть, что там за ходящими волнами разнотравья. Гемнон, остановившийся рядом, вопросительно брови приподнял.
– Вчера, когда на стену поднялась, мне примерещилось, там что-то блестит – пояснила принцесса, слегка смутившись – собственное поведение показалось ребячеством. – Наверное, река какая-нибудь.
– Это курганы, – пробасил Арэн, – там такой… столб медный. То есть, каменный, но медью покрытый. Он, наверное, и блестел.
– А ты эти курганы видел? – Крылатый кивнул. – Какие они?
– Обыкновенные, – ответил, намёка явно не поняв.
– Мы сможем туда съездить? – тихонько вздохнув, спросила Ренна, тронув лошадиные бока каблуками.
– Нет. Слишком опасно, – буркнул, выравнивая своего громадного жеребца с шагом белой кобылки.
– Для кого опасно?
– Для тебя и… – дракон ни с того ни с сего покраснел до цвета хорошо прожжённой глины, отвёл глаза в сторону. – Вдруг ты уже?..
– Я уже что? – переспросила её высочество, таращась на такие метаморфозы Крылатого во все глаза.
– Ты понимаешь, – отрезал гемнон.
– Нет, – честно призналась принцесса.
– Он имеет в виду, что ты уже можешь растить в себе его сына, – деликатно пояснил Нангеши, ехавший в добром лошадином корпусе позади них и подслушивать, по идее, не способный.
Кто-то из драконов, плетущихся ещё дальше, так же деликатно гоготнул. Лицо Арэна начало отдавать фиолетовым.
– А-а, поня-атно, – протянула Ренна.
Поднявшаяся волна паники мигом смыла и удовольствие, и хорошее настроение, и даже стыд. Как она об этом не подумала? Впрочем, ей столько пришлось в последнее время думать, что немудрено и более важные вещи забыть. С другой стороны, что может быть важнее?
– Простите, мне очень нужно переговорить с вашим братом, – промямлила, едва слышно.
Арэн, не утруждая себя ответом, пришпорил конягу. Судя по дивным цветовым переливам на его физиономии, чувствовал себя гемнон не слишком уютно. Но сейчас Ренна его ничуть не осуждала. Принцесса нервно сглотнула, жестом подозвала Нангеши.
– Только прошу вас, говорите тише, – прошипела сквозь зубы. – Я бы не стала обращаться с таким… В общем, мне нужна ваша помощь.
– Всем, чем смогу, – тоном актёрствующего заговорщика, прошептал во всю развлекающийся Говорящий.
– Это правда, что Крылатые яйца откладывают? – едва сумела выдавить Ренна.
– Духи! Откуда ты такую чушь взяла? – позабыв о необходимости конспирации, во весь голос возмутился Нангеши.
– Взяла и взяла, – пробормотала принцесса. – Так да или нет?
– Нет, конечно. Мы как все… То есть, я хотел сказать… – начал вдруг мямлить дракон. – Поговори об этом со своими подругами, они лучше во всём таком разбираются, – закончил решительно.
– Поговорю, – кивнула её высочество. – Только их тут нет, а некоторые вещи мне нужно знать прямо сейчас. Например, почему никто, кроме гемнона, не берёт в Матери человеческих женщин?
– Тебе на самом деле это нужно знать прямо сейчас? – не без здоровой доли скепсиса уточнил Крылатый.
Её высочество в ответ лишь кивнула. Ей вдруг показалось, что в драконьей манере общения есть своё рациональное зерно. Ведь не нужно объяснять, что, почему и зачем. Всего лишь пожатие плечами, кивок, а то и вовсе многозначительное молчание – и все всё сразу прекрасно понимают.
– Вы слишком плодовиты, – очень-очень неохотно, но ответил-таки Нангеши. – За всю свою жизнь Крылатая редко и трёх-то детёнышей дарит, а вы можете и по двое зараз.
– Мы и по пять можем, – невесть к чему брякнула Ренна. Повод для гордости человечеством и впрямь выглядел не слишком убедительно. – Но я не понимаю проблемы. То вы жалуетесь, что у вас детей мало рождается, то не желаете иметь потомство от людей, потому что его может быть слишком много?
– Так от предков заведено, – пожал плечами Говорящий. – Крылатых, как ты говоришь, не должно быть чересчур много.
– Понимаю, закон хищников, – фыркнула не слишком уважительно. – При предках такое правило, может, и имело смысл, но сейчас…
Дракон поднял руку, прерывая увлекательную беседу, а потом ещё и реннину кобылку под уздцы придержал, останавливая.
– В чём дело? – возмутилась её высочество.
Хотя и сама уже прекрасно видела, в чём. Нках подъехал к гемнону, заговорил так тихо, что принцесса даже и шёпота не услышала. Показал на горизонт, махнул рукой назад. Арэн в ответ отрицательно головой мотнул, обернулся – Ренне показалось, что Крылатый на неё смотрит.
– Да не может быть, – будто вторя брату, протянул Нангеши. – Здесь две полных ладони и деревня пустой стоит. Что им тут делать? Они уже должны откочёвывать к Пустошам.
– Кто? – зачем-то спросила принцесса, хотя и без объяснений всё было понятно. – Нках что-то заметил?
– Ему и замечать не нужно, – отозвался Крылатый.
Тон у него при этом был непривычно встревоженный, даже, пожалуй, и испуганный. А драконы уже перестраивались, явно собираясь в крепость возвращаться. Честно говоря, принцесса этому даже обрадовалась. Примерещилось ей вдруг что-то зловещее, хотя солнце светило по-прежнему, небо голубело, а трава успокаивающе умиротворённо шелестела.
Ренна, вслед за Крылатыми дав Серебрянке шенкелей[21]21
Шенкеля – нога всадника от колена до щиколотки, обращённая к боку коня и помогающая управлять им. Дать шенкеля – сильно нажать шенкелями.
[Закрыть], обернулась. Оказалось, что гемнон прямо позади неё скачет. И это почему-то отодвинуло накативший страх.
* * *
Безумный, рвущий уши верезг, заставивший заныть зубы, мерзко отдавшийся в позвоночнике дрожью, рухнул каменной плитой, придавил к холке лошади. Ренне показалось, что верезжит само небо и даже дикий топот, от которого вздрагивала земля, его не заглушал. Слишком высокие, слишком пронзительные звуки ввинчивались в виски, угрожая разорвать череп на куски. Принцесса, ни чего не соображая, бросила поводья, сжала голову. Её кобыла тут же поднялась на дыбы, осела назад, молотя копытами по воздуху, земля вдруг оказалась над головой, а через задравшиеся ноги девушки перелетело напряжённое, лохматое конское брюхо.
Чьи-то руки подхватили Ренну, резко дёрнули, и облака снова оказалось вверху, но по бокам и сзади темно. Больно ударило по копчику, перед глазами прыгали пятна, не давая ничего рассмотреть.
– Держись! – рявкнуло в оглохшее от не прекращающегося визга ухо. – Держись за гриву!
Принцесса на самом деле во что-то вцепилась, но не потому, что упасть боялась – показалось, это поможет унять мельтешение. И действительно, помогло. Она разом и очень чётко поняла, что сидит верхом, почти на коленях гемнона. Лошадь неслась в очумевшем галопе, по лицу хлещет сумасшедший ветер, не дающий видеть, выжимающий слёзы, а впереди – далеко-далеко – темнеет громада крепости.
Визг никак не желал прекращаться. Наоборот, он усиливался, хотя это и казалось совершенно не вероятным, разбивался на переливы, полутона. Ржали лошади, кажется, тысячи. Топот копыт сливался в единый гул.
Ренна, намотав лошадиную гриву на запястье, перегнулась, заглядывая за спину дракона.
Сначала она ничего не поняла: сзади степь залило тёмным, взблёскивающим, всплёскивающим. И из этой темноты к ней – к ним – тянулось грохочуще-верезжащее щупальце, которое было совсем рядом, может, на три лошадиных корпуса позади. Потом ошарашенный разум начал по кускам переваривать увиденное: вставшего на задние лапы густо-синего дракона и ещё одного, чуть в стороне. Странно приземистых, мохнатых лошадей, которых было много, невероятно много. Всадников…
Всадники были коренастые, коротконогие, ненормально широкоплечие, с выгнутыми горбами спинами, усаженными костистыми хребтами. Мех, закрывающий их с ног до головы, пластался длинными прядями по воздуху. Но хуже всего оказались именно головы. На них не было кожи, Вместо лиц – оскаленные, вытянутые вперёд черепа, увенчанные рогами, вместо глаз провалы пустых глазниц.
И они догоняли, они были совсем уж близко. У переднего принцесса даже рассмотрела мотающееся ожерелье из когтей.
– Держись! – снова рявкнул гемнон, заставляя Ренну выпрямиться.
Она пригнулась к лошадиной шее, в нос ударил едкий запах конского пота. И всё полетело кувырком. Воздух вышибло из лёгких, осталась лишь сосущая пустота. Но боль не пришла. Девушка падала, и падала, и падала в темноту. На миг, всего лишь на долю мига, она очутилась наверху, сжалась от обрушившихся лавиной, совершенно не различимых звуков. Сверху хлынуло что-то обжигающе горячее, Ренна захлебнулась и снова начала падать в бесконечность…
Реальность вернулась резко, толчком, будто принцессу на поверхность вытолкнуло. Она увидела над собой небо, а чуть ниже лица и сразу поняла, кто это: Нангеши и Барт. Тут же сообразила, что последнего здесь быть не должно, но это показалось не слишком важным. Почувствовала щекой колкую траву. И ещё запах: густой, словно суп, и такой мерзкий, что…
Перевернуться на живот Ренна успела, а вот на четвереньки встать нет: её вывернуло на что-то меховое, слипшееся, пахнущее ещё хуже. Желудок сжался в болезненном спазме. Принцесса попыталась отодвинуться, наткнулась ладонью на что-то липкое, мягкое, глянула. И шарахнулась, упёршись спиной в чьи-то ноги, судорожно и безуспешно хватая ртом воздух.
На принцессу таращился голый желтоватый череп, увенчанный тремя гладкими, будто полированными, но с тонкой сеточкой трещин рогами.
– С тобой всё в порядке? – участливо спросил Нангеши, присевший на корточки за её спиной. – Твоей крови тут нет?
Ренна помотала головой, даже не пытаясь вслушаться, о чём он говорит – она от черепа оторваться не могла. Что-то в нём было… не то. Очень неправильное. Принцесса бездумно утёрлась рукавом, потянулась, наблюдая за собственной, трясущейся, будто у старой бабки, рукой, как за чужой. Дёрнула шнурок под скалящимися квадратными зубами.
Череп отвалился на сторону, прихватив с собой изрядный кусок меха, перевернулся набок, качнулся и замер. Ренна проводила его глазами и, сухо сглотнув, снова посмотрела туда, где он был. На грязное, странно искажённое, заросшее спутанной бородой почти до выпученных глаз лицо.
– Это человек? – пробормотала, ни к кому не обращаясь.
Никто принцессе и не ответил.
Взгляд её высочества скользил по телу, то и дело возвращаясь к полоске горизонта за спиной Барта. Но Ренна снова и снова заставляла себя смотреть, рассматривать детали: засаленный меховой плащ с рукавами, такие же сапоги. Череп – то ли коровий, то ли конский – приделанный к капюшону. Рог и костистый хребет, прикрученные сухой верёвкой или жилами, что ли?
– Это человек, – повторила принцесса. – Помоги мне подняться. – Руку Нангеши она не сразу отпустила, сначала убедилась, что колени не подламываются. Но ноги, вроде бы, служить не отказывались. – Все живы? – спросила, отвернувшись от темнеющих груд… чего-то.
– Тебе нужно вернуться в крепость, – ответил Говорящий. – Сама дойдёшь или отнести? Лошадей, боюсь, сюда не затащишь, слишком воняет.
– В чём дело? – Ренна тряхнула головой, брезгливо убрала со щеки прилипшие липкие волосы. – Почему ты… – В голове будто вспыхнуло, залило глаза алым. – Где Арэн? Он?..
Она хотела обернуться, посмотреть на то, что лежало неподалёку, но Нангеши не дал. Придержал за плечи, наклонился, заставляя на себя глядеть.
– Нет, его там нет, – выговорил ровно и веско. – Мы не знаем, где он. Его ищут. Барт сейчас тебя проводит и тоже отправится следом.
– Да нет! – Ренна хихикнула и осеклась, прикусила костяшку. – С ним… – выдохнула. – Он не мог. Нет, ну как это? Он же крылатый, дракон! Да его отовсюду видно!
– Пойдём, – потянул её Говорящий.
Принцесса дёрнулась, вырываясь.
– Да вы просто оглянитесь! – пробормотала, не слишком понимая, что лепечет. – Он же огромный!
– Он не призвал зверя, – процедил Барт.
– Почему? – переспросила тупо.
– Боялся тебе навредить.
Тут-то ноги у её высочества и подкосились. Она снова села на землю, глядя на странно подпрыгивающий горизонт. Очень хотелось уснуть, но сна, почему-то, ни в одном глазу не было. А, может, сознание потерять? Кажется, когда-то Ренна уже мечтала о похожем. Когда?
* * *
В зале было холодно, сумрачно, неуютно. В узкие бойницы незастеклённых окон залетала сеча мелкой мороси. Слишком маленький камин едва теплился, и никому в голову не приходило в него дров подбросить. Толстые каменные стены, такой же пол, не прикрытый даже циновками, казалось, вытягивают последнее оставшееся тепло. Тишина давила, тихий шорох дождя не рассеивал её, а наоборот, делал будто глубже.
Нангеши сидел за грубо сколоченным столом, бездумно клацал кресалом, высекая искры, но свечи не зажигал. Ренна уже раз пять собиралась попросить перестать щёлкать, но забывала. Мысли вообще в голове не удерживались: появлялись и тут же исчезали, испуганные пустотой. И ещё холодом – принцесса на самом деле заледенела. Вот только дождь к этому никакого отношения не имел, хотя под скамьей, на которой её высочество сидела, успела приличная лужа натечь. Да и меховой плащ набряк влагой, потяжелел.
Но всё равно холод был не снаружи – внутри.
Её высочество растёрла руки, пытаясь расправить негнущиеся пальцы. Перстень царапнул ладонь и принцесса, не глядя, перевернула его камнем внутрь – смотреть на затухающие, будто умирающие искры не хотелось. Они потускнели, налились багрянцем и пульсировали совсем не в такт сердцу: вспыхнут и гаснут мучительно медленно, а перед тем, как снова начнут разгораться, долгая-долгая пауза – ничего похожего на обычный живой вихрь. Хватит! Она и так всю бесконечную ночь таращилась на этот перстень, словно он чем-то помочь мог.
Нангеши что-то сказал – что, Ренна не поняла. Потёрла лоб, пытаясь сосредоточиться.
– Что, прости?
– Я спросил, не голодна ли ты? – повторил Говорящий.
Принцесса коротко мотнула головой: от одной мысли о еде начинало подташнивать.
– Его ищут. Уж Нках точно не успокоится, пока не найдёт. В этом ты можешь быть уверена.
Её высочество поднялась, громко шаркнув по полу подошвой, как будто это могло заглушить сказанное. Подошла к камину, зачем-то потрогала грязную, покрытую окаменевшими напластованиями сажи полку, отёрла пальцы о плащ. Тлеющее бревно громко треснуло, развалилось пополам, глумливо подмигнуло алым глазком уголька.
– Кто такой Харс? – спросила, отвернувшись от очага.
– Девочка, ты уверена, что сейчас…
– Так кто такой Харс? – повторила принцесса.
Обеими ладонями с силой растёрла лицо. Собственный голос – равнодушный, будто бы и не ей принадлежащий – Ренне не понравился. И неспособность сосредоточиться тоже. Больше всего её высочеству сейчас хотелось вернуться в постель, перестать заставлять себя говорить, думать, выглядеть нормальной. Лучше просто лежать, таращась на перстень, ждать, когда искры снова разгорятся.
– Это Крылатый, – выдавил Нангеши – принцесса не сразу поняла, о чём он говорит. О вопросе она уже забыть успела. – Когда-то он… Не он один, конечно, многим его идея понравилась…
– Не так, – мотнула головой Ренна. – Давай сначала. Кто в Серых Скалах до вас жил?
– С чего ты…
– Перестань, – поморщилась девушка, как от зубной боли. Села напротив говорящего. Протянула руку, помедлила и всё-таки скинула его капюшон. Нангеши шарахнулся, словно спрятаться захотел. Но остался на месте, только упорно в сторону смотрел. – Сами вы не строите, за вас всё делают слуги. Эта крепость типична для империи, ничего нового. А вот дома, в которых вы живёте, совсем другие, таких больше нигде нет, лишь в Скалах. Архитекторы просто копируют старые постройки, верно?
– Не очень убедительно, – буркнул дракон, – но верно. Здесь люди жили. Я не знаю, кем они были. Это слишком давно случилось.
– И что с ними произошло? – усмехнулась Ренна, об ответе догадываясь.
– Зря смеёшься. Кто-то ушёл за Золотолесье, где сейчас Закатные земли, кто-то в степь.
– А остальных вы вырезали?
– Я тогда ещё не родился, – неохотно отозвался Нангеши, теперь пол рассматривающий. – Не моя вина.
– Не волнуйся, меня это не шокирует. Так и возникают государства. И что было дальше?
– Дальше? – вздохнул Говорящий. – Дальше Харс решил стать гемноном, хотя это место ему не могло принадлежать. Но он привёл людей. Много людей. Говорят, все ручьи Грани тогда стали красными от крови, а…
– Давай обойдёмся без поэтических сравнений, – снова поморщилась Ренна. – Что началась большая резня, я без них догадалась. Продолжай.
– Да, собственно, больше рассказывать нечего, – Крылатый сцепил руки в замок, потянулся, с хрустом выламывая пальцы. – Гемнон его одолел, Харс ушёл в степь. Ну а остальные с тех пор живут тут.
– Информативно, – хмыкнула принцесса. Что-то в словах Говорящего её зацепило, насторожиться заставило. Вот только мысли ускользали, как рыба из мокрых рук, додумать до конца не получалось ни одну. – Харс всё ещё жив?
– Не знаю, – покачал головой Крылатый. – Вряд ли. До недавнего времени мы думали, что никого, ушедшего с ним, в живых не осталось. И потомков у них нет, потому что выродки… То есть, прости, люди никакими особыми способностями не обладали. Но Ингрин убила именно магия.
– Выродки, выродки, – покивала её высочество, опёрлась о столешницу локтями, уткнулась в ладони, – это уже не люди. И зачем им потребовался гемнон? Я имею в виду Арэна.
– Крылатых они приносят в жертву, – ровно, неестественно спокойно, ответил Говорящий.
– Кому? – помолчав, всё же спросила принцесса.
– Великому дракону.
– Кому?!
Ренна глянула на Нангеши поверх ладоней, проверяя, не шутит ли. Но Говорящий был предельно серьёзен, даже смотрел теперь на принцессу, взгляда больше не отводя.
– Ты меня не спросила, почему люди пошли за ним. Они почитали его как божество и очень боялись. После того… – Крылатый споткнулся, – … после того, как всё случилось, вера осталась. И страх тоже. Люди говорили, что он вернётся и тогда…
– Небеса спустятся на землю и наступит блаженство для всех и каждого, – перебила Ренна, – я изучала Писание.
– Говорю же, это случилось очень давно, – кривовато усмехнулся Нангеши. – Блаженство появилось гораздо позже. И, например, выродки про него ничего не знают, а Харса по-прежнему боятся до дрожи. Для них мы враги, убившие Великого. И мешающие его детям завоевать весь мир, а ему вернуться.
– Значит, вы действительно защищаете людей?
– Сегодня ты на удивление туго соображаешь, – улыбка Говорящего стала совсем уж кривой. – Мы защищаем себя. Что, например, сделает твой отец, если узнает, будто Крылатые когда-то не соседствовали с людьми, а подчиняли их?
– Я не думаю, что он немедленно развяжет войну. Сейчас не те времена и…
– Про немедленно никто и не говорил. Но вот давать еду, он вполне может и перестать, что уже неприятно. Да и одно дело жить бок о бок с живыми воплощениями светлого божества, и совсем другое с воплощениями божества тёмного, злого и угрожающего. Одно дело, когда в степях обитают кошмарные твари, от которых Крылатые защищают. И совсем другое знать, что там живут всего лишь такие же люди.
– Я поняла, можешь не продолжать.
Ренна стиснула голову, готовую, кажется, расколоться надвое: не от боли или шока от полученных сведений – от поселившейся в ней пустоты. Всё сказанное Нангеши, она прекрасно понимала и важность услышанного тоже. Но это соскальзывало с сознания, как с ледяной горки, и исчезало в темноте.
– Но Велеру же удалось от них убежать… – всё же выговорила вслух то единственное, что имело хоть какое-то значение.
Нангеши промолчал. И это само по себе можно было считать ответом.
