Текст книги "Я стану твоим зверем (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 16
Просыпаться от того, что на тебя смотрят, оказалось вовсе не так приятно, как в романах расписывают. Первая мысль, посетившая её высочество, не имела никакого отношения к собственной значимости и чужому восхищению. Ренну больше занимало другое: не храпела ли она, не слишком ли опухло лицо и не пахнет ли изо рта. Да и природа звала. Не то чтобы настойчиво, но это всё равно мешало почувствовать себя у самого Великого под крылом от счастья. А ещё такое пробуждение требовало романтических разговоров. О чем ворковать с драконом принцесса понятия не имела.
Да, Арэн смотрел. Лёжа на боку, опершись на локоть, смотрел, не отрываясь и даже, кажется, не моргая. А второй рукой супругу к кровати придавил – точь-в-точь бревно поперёк живота положили. Только лицо-то у Крылатого совершенно ничего не выражало! Вот и думай, что хочешь: может, любуется он, может, изучает или просто терпеливо ждёт, когда дорогая вторая половинка соизволит исчезнуть.
– И давно ты так наблюдаешь? – наконец, спросила Ренна.
Со сна, а, может, от чего другого голос хрипел по-разбойничьи. Вот тебе и трепетная возлюбленная! Правда, дракон на любящего кавалера тоже явно не тянул. Вместо того чтобы рассыпаться в комплиментах и нежностях, Арэн пожал плечами.
– И как? Настоящая? – ещё разок попробовала сромантизировать её высочество.
Крылатый кивнул. Ну вот как с таким нежничать?
– У тебя рука тяжёлая, – вздохнула обречённо.
Дракон лапу тут же убрал и вроде бы немедленно вскочить намылился.
– Я сказала, что она тяжёлая. И ни слова о том, что она мне мешает, – буркнула принцесса, возвращая руку на место. – Будешь продолжать в том же духе – непременно дождёшься прозвища подкаблучника.
– Это кто? – пробасил гемнон.
Слава Великому, дождалась ответа!
– Это мужчина, которым женщина крутит, как хочет, – старательно сдерживая улыбку, пояснила серьёзно. – Ну, поступает по её указке, выполняет все прихоти, понимаешь?
– Нет.
Ну да. Собственно, чего это она? Объяснить тому, кто только за доступ к телу родной жены готов отвалить несметные богатства, ненормальность выполнения прихотей супруги, наверное, будет непросто.
– В общем, это мужчина, которому женщина говорит, что, как и когда делать, – закончила принцесса решительно.
– Зачем? – чуть помолчав, поинтересовался дракон.
– Великий! – Ренна обеими руками растёрла лицо. Первое брачное утро явно не задалось. – Ну, допустим, она лучше знает, как делать.
– Откуда ей это знать? – удивился Арэн.
Точно удивился, даже брови дрогнули.
– Ты и мысли не допускаешь, что женщина может быть опытнее или образованнее мужчины? – окончательно разозлилась принцесса.
Гемнон помотал головой – отрицательно, понятно. Её высочество села, натянула одеяло повыше, поёрзала, отодвинувшись к спинке кровати. Драконья рука переползла вместе с ней.
– Ну, хорошо. – Ренна положила сцепленные в замок пальцы поверх покрывала. – Что ты знаешь о денежной системе? О чеканке монет? Об их стоимости?
– А зачем мне это?
– М-да, – хмыкнула её высочество. – Ну, например, эти ваши выкупы… Харс! Выкуп! – принцесса шлёпнула себя по лбу. – Ты же его теперь выплатить не сможешь! Банкир-то…
– Тебе нужен выкуп? – явно напрягшись, уточнил гемнон.
– Мне он совершенно ни к чему. То есть, конечно, деньги лишними никогда не бывают, но так… – Ренна вздохнула, колупнула ногтём стежок на одеяле. – Нангеши же твердил, будто этот проклятый выкуп тебе нужен.
– Ты его примешь? – ещё напряжённее переспросил Арэн.
– А куда мне деваться? Приму, конечно.
– Сколько?
– Велик!.. – принцесса сжала кулаки, раздражённо провела языком по зубам. – Ладно, хорошо, раз так! – процедила. – Какой у вас там самым большим считается?
– Самый большой?
– Да, да, самый большой. Чтобы ни у кого не возникло сомнений в вашей платёжеспособности, – рявкнула Ренна. – И… В чём там ещё? В мужественности? Вот, в ней тоже. И, кстати, рассрочек я не предоставляю.
Ей высочество ожидала любой реакции: гнева, обиды. Даже встань гемнон и отправься собственноручно золото добывать – не удивилась бы. В общем, она на самом деле была готова ко всему. Кроме того, что случилось.
Дракон то ли рыкнул, то ли заурчал коротко и отрывисто, улыбнулся, показав ямочку на щеке, стиснул колени супруги вместе с одеялом и уткнулся в них.
Принцесса замерла, пытаясь сообразить, что это такое произошло. Подняла руку, помедлила, но всё же коснулась жёстких, как конская грива, волос: сначала осторожно, ладонью, а потом, осмелев, пропустила гладкие холодные пряди между пальцами. Арэн застыл, мышцы на спине вздулись буграми, закаменели, будто гемнон и шевельнуться боялся.
Большой, странный, совершенно непонятный, иногда откровенно страшный, почти ручной… дракон. Не этого ли хотела? Не этого. До такого она при всём желании дофантазироваться не сумела бы. Наверное, потому сейчас и распирала нежность, пусть чуть снисходительная, и благодарность – много всего. Может, конечно, ещё не счастье, но что-то очень на него похожее.
– Я сейчас не могу это решить, – прогудел Крылатый ей в колени, – но как вернусь, сразу же. Я же не знал…
– Стой, стой! Откуда ты возвращаться собрался? Хотя я и сама сообразила, кажется! В крепость поедешь, из которой люди пришли, так?
– Полечу, – неохотно буркнул Крылатый.
– Нет, ты поедешь, – сообщила ему принцесса. – И я вместе с тобой.
– Нет, – гавкнул гемнон, головы, впрочем, не поднимая. – Матери там делать нечего. Слишком опасно.
– Матери, может, и нечего, а вот… – «королеве» чуть было с языка не слетело, но Ренна всё-таки успела его прикусить, – … а вот мне в самый раз. Послушайте, дражайший мой супруг, – принцесса потянула дракона за волосы, заставляя на себя смотреть. Кажется, такой способ общения оказался самым эффективным. Ну а как ещё его внимание привлечь? Этого хоть толкай, хоть пихай – толку-то? – Наставники сетовали, будто я очень похожа на бабку. И всячески пытались искоренить, как они говорили, дурную наследственность. Так вот, в битве при Пирене, сия достойная женщина обозвала всех своих военачальников кретинами, треснула маршала по голове его же жезлом и взяла командование на себя.
– Выиграла? – живо поинтересовался дракон.
– Смеете сомневаться? – фыркнула Ренна. – Между прочим, войско противника превосходило её почти вдвое. Так вот, вы не пожелали в супруги воспитанное, утончённое и нежное существо. Это ваше право. Но теперь вам предстоит иметь дело с дурной наследственностью. Ясно?
Гемнон смотрел долго. А потом захохотал, да так, что принцесса невольно голову в плечи вжала. Похожие на драконий смех звуки ей приходилось слышать всего раз: когда пробралась к мастерам, запускающим фейерверк в честь дня рождения его императорского величества – тогда так же грохотало.
Впрочем, толком испугаться Ренна не успела. Дракон сграбастал её вместе с одеялом, завалился на спину и водрузил супругу поверх.
– Не Крылатая, да? – спросил не слишком понятно, ухмыляясь.
– Вроде пока нет, – осторожно ответила принцесса, – Но я не поняла, вы согласны, чтобы я поехала, или не согласны?
– Согласен, – ответил невесть чем довольный Арэн. – Хочешь, даже меч дам?
– Не хочу, – помотала головой Ренна. – Чего не умею, так это с мечом обращаться. Вы мне лучше охрану понадёжнее обеспечьте.
– Вот в этом ты не сомневайся, – глухо отозвался дракон, как тисками её высочество сжав.
* * *
Как только отряд перевалил через край долины, дождь кончился, будто в тучах дырку заткнули, а все облака остались над чашей Серых Скал. Оказалось, что небо по-прежнему голубое, солнце светит и даже пригревает, хотя воздух пах близким морозом, а опавшая хвоя и листья под копытами лошадей похрустывали, прихваченные ледком. Но драконы холода, кажется, совсем не чувствовали, впрочем, Ренна тоже. Плащ, в который её гемнон закутал, наверное, и на снегу бы спать позволил – лёгкий и пушистый мех неведомого животного грел великолепно.
Вот только у природы были свои планы. Ручей, который, по словам Нангеши, кони переходили, бабок не замочив, из-за прошедшего ливня превратился в реку. Вспучившаяся горбылями серая ледяная вода зло перекатывала камни, терзала сучья, не оставляя надежды на лёгкую переправу. Принцесса уже почти было смирилась с тем, что её сейчас вместе с лошадьми отправят назад, в город. Но гемнон, в сторону супруги и головы не повернув, приказал разбивать лагерь и ждать, когда вода спадёт.
Допытываться, от чего да почему он так решил, Ренна не стала. Наоборот, отошла подальше за кусты, чтобы глаза не мозолить, лишний раз не раздражать, но и не потеряться. Присела на выглаженный, нагретый солнцем лоб валуна. Распадок между двумя клыкастыми скалами отсюда был виден как на ладони: ленты камня – жёлтые, сиреневые, голубоватые и даже розовые; густая опушка леса; тоненькие ручьи, блестящими прядками сбегающие с уступов – залитое яростно-торжествующим солнцем великолепие. И бездонное, по-настоящему бесконечное небо.
За спиной натужно хрустнула ветка. Тяжёлые шаги вроде и не слышались, а чувствовались хребтом.
– Это я, – пробасил гемнон.
Ренна не успела обернуться: лапищи дракона обхватили, прижали лопатками к широкой, тёплой – это принцесса даже через плащ почувствовала – груди. Губы едва коснулись шеи даже и не целуя, просто лаская.
– Нравится? – спросил Арэн.
– Что? – Ренна откинула голову, чтобы ему целовать сподручнее было. Такого внимания она от дракона не ожидала, но не всё же ей супруга ошарашивать. – Вид или… другое? Впрочем, здесь действительно красиво.
– К духам красоту, – шёпотом рыкнул Крылатый, запуская руку под плащ принцессы.
– Прекратите сейчас же! – возмутилась её высочество, шлепнула по драконовой ладони. И не выдержала: хихикнула, как самая настоящая дурочка. – Нас же увидеть могут!
– Плевать! Я гемнон или нет?
– Постойте… – Что-то в сказанном царапнуло фальшивой нотой, но времени на раздумье принцессе явно никто давать не собирался. – Да подождите вы!
Девушка обеими ладонями перехватила толстенное запястье, пытаясь вытащить его из-под плаща. И завизжала, таращась на крохотную – не больше медной монеты – татуировку возле большого пальца.
Попытаться вскочить ей почему-то и в голову не пришло.
– Ты чего орёшь? – прогундосил за спиной кто-то чужой, совсем незнакомый. – Не нравится, так и скажи. Зачем об этом всю округу оповещать?
Вот тут-то Ренна и отмерла, отбросила от себя чужую руку, словно та гадюкой обернулась. Ломанулась вперёд, но запуталась в одежде, поползла на четвереньках. И снова её высочеству привиделось, что всё это уже когда-то происходило. Вот так же и темнело вокруг, и порывом её обдавало, засыпая глаза мелкой трухой. И рык, и смачные, мокрые удары она слышала. Только раньше её на ноги никто не вздёргивал, не отпихивал.
Принцесса, не соображая, что делает, вцепилась в царапающую ткань.
– Тихо, тихо, – ворковал откуда-то издалека Нангеши, – всё не так страшно. Ты просто туда не смотри.
– Заканчивай! Это же Велер! – рявкнуло ещё дальше.
– Я пошутил! – с трудом, захлёбываясь хохотом, выговорил кто-то другой. – Просто пошутил! Ай! Больно же!
– Не. Подходи. И близко! – Это уж совсем-совсем далеко, но странно громко. – Не! Подходи!
И через каждое слово удар – мерзко, смачно, неживым по живому.
Ренна подняла голову – над ней смутно белело из-под капюшоном лицо Говорящего. Но разглядеть его мешала не тень, просто всё виделось как через дымку. Принцесса оттолкнула Нангеши, шагнула вперёд, едва не ткнувшись в чью-то спину – кажется, Нкаха, а, может, и не его. Обошла Крылатого и вдруг очутилась в пустоте. Вернее, это ей примерещилось, что в пустоте. Просто и деревья, и кусты оказались позади, впереди же только обрыв много-много солнца. А прямо на девушку пёр огромный и на фоне света совершенно чёрный гемнон. Толком его Ренна тоже не рассмотрела, но как-то сразу сообразила: это Арэн.
– Я не хотела, – пробормотала, себя не слыша, – это случайно…
Дракон подался в сторону – не шарахнулся, просто мимо пройти собираясь. А принцесса поняла: уйдёт. То есть, совсем уйдёт. И больше не будет ничего. Того, что только должно случиться, тоже.
Ренна схватила Крылатого за рукав, вцепилась – втроём не отдерёшь.
– Послушай!
Втроём не отдерёшь, а гемнон только шевельнулся, стряхнул брезгливо – и в сторону шарахнулась, едва не упав.
– Нет, ты меня выслушаешь! – крикнула, заступая ему дорогу. И зажмурилась – почему-то примерещилось, что дракон её сейчас ударит. – Ну, бей! Только слушать всё равно придётся.
Тишина хлопнула по ушам, как ладонями – даже в голове зазвенело.
– Ты думаешь, что я… – дракон тяжело сглотнул – принцесса видела, как натужно перекатился кадык. Лица почему-то она не различала, только шею. – Что я тебя?..
– Ну, де-евочка… – позади и в то же время как будто возле самого уха, разочарованно вздохнул Нангеши.
– Послушай, – очень стараясь говорить ровно и убедительно, начала Ренна. – Я просто испугалась…
– Меня? – хмуро перебил Арэн.
– Нет, не тебя. То есть, тебя тоже, но… – принцесса резко выдохнула, сжала кулаки. – Да, и тебя я тоже испугалась. Ты себя со стороны хоть раз видел? Но больше, что опять уйдёшь и… Не уходи, пожалуйста, – добавила совсем уж шёпотом.
И на этом смелость кончилась – вся, до капли вышла. Кто-то тихонько присвистнул то ли насмешливо, то ли удивлённо. И только тут до её высочества дошло: за скандалом с интересом наблюдают. И немало, наверное, таких любопытных. Под черепом немедленно разлился свинец. Ренна уже хотела развернуться и подальше унести жалкие остатки гордости, да тут гемнон очнулся.
– Ты хочешь, чтобы я… – выдавил через силу. Передёрнул плечами, будто его озноб пробрал, провёл по лицу ладонью со сбитыми до мяса, сочившегося кровью, костяшками. – Ты на самом деле хочешь… меня?
– Сколько можно повторять? – процедила Ренна. – Да, я хочу тебя.
– Даже после… – дракон глянул куда-то в сторону, потом на свой разбитый кулак, зачем-то лизнул костяшку.
Заканчивать мысль он не стал.
– Да, – змеёй прошипела принцесса. – Даже после мордобоя, который ты устроил, отстаивая мою честь. Особенно после него. Этого достаточно?
– Нет, – мотнул головой Арэн и сграбастал Ренну, над землёй приподнял. Прямо у всех на глазах и никого не стесняясь. – Никогда не будет достаточно.
Слава Великому Дракону, что хоть последнее он на ухо сказал. Впрочем, её высочеству вдруг тоже стало наплевать на чужое мнения. Ну, может, и
не совсем наплевать, но ведь почти.
* * *
Крылатые разговаривали негромко, ещё и периодически переходя на какой-то особый драконий, которого Ренна совсем уж не понимала. Да и от костра принцесса стояла довольно далеко – просто ближе не нашлось удобных кустов, позволяющих спрятаться. А узнать, что они обсуждают, хотелось очень. Вот и пришлось её высочеству детство вспомнить, в шпионов играть. Хотя, конечно, не пристало и всё такое. Но к Харсу приличия! Судя по всему, в Золотолесье на одних только приличиях далеко не уедешь.
Ещё и любопытно было на этого Велера, который так ловко голоса копировал, посмотреть – всё-таки тоже брат гемнона.
Крылатый на Арэна не походил совершенно: гораздо тоньше в кости, уже в плечах, да и черты лица не такие грубые, но ни Нангеши, ни Яо он ничем не напоминал. Вообще, создавалось впечатление, что всех шестерых – пятерых, если брать близнецов за одну штуку – на свет разные родители произвели.
В общем, по имперским канонам, Велера можно было и привлекательным посчитать, если б не два «но». Поначалу Ренне показалось, будто шевелюра у дракона светлая, но, приглядевшись, поняла: волосы у Крылатого не русые и не пепельные, а совершенно седые, неопрятно-серые, тусклые. И это почему-то отталкивало. А ещё он постоянно улыбался. Вернее, губы кривил то ли презрительно, то ли брезгливо – не поймёшь. Кстати, разбитое, перекошенное на левую сторону лицо и почти заплывший глаз, веселиться ему не мешали.
Неприятный тип.
– Чего ты от меня хочешь? – цедил Велер, ухмыляясь, да ещё и бровь эдак иронично задрав, словно действительно о чём-то забавном говорил. – Ты прислал ладонь драконов и выводок детёнышей. И что мне с ними делать? Выродки до Холодного пика доходят – никто не замечает. Потому что замечать некому.
– Или потому что люди к тебе за помощью не спешат? – предположил Нангеши, меланхолично помешивая палкой угли в костре. – Боятся больше, чем тварей?
– Может, и поэтому, – не стал упираться седоволосый, гоготнул. – Да даже приползи они на брюхе…
Гемнон, сидящий, опершись локтями на широко расставленные колени, рассматривая землю, тихо и совсем уж неразборчиво рыкнул. Велер осёкся, даже ухмыляться перестал. Провёл по лицу ладонью, будто стирая что-то.
– Я никого не трогал, Арэн, – протянул наполовину злобно, наполовину жалобно, – клянусь. Любого спроси. Даже ночевать стараюсь не один, чтоб ничего такого.
Нках сплюнул в костёр, буркнул что-то, напоминающее «любитель коз». Или козлов, что ли?
– Хороша компания, верно? – прошептали Ренне на ухо.
Наученная не слишком приятным опытом, принцесса сначала отпрыгнула, едва не вышибив себе глаз о сучок, потом обернулась. И только после этого открыла рот, чтобы завизжать. Но орать не пришлось – возле золотолиста, опершись на ствол плечом, всего лишь Барт стоял. Но её высочество ещё на пару шагов отступила – от греха подальше.
– Говорю, братья у меня просто на подбор, – улыбнулся дракон. – Все, как один, с головой в ссоре. Как тебе наш шутник Велер?
– Меня удивило, что он седой, – Ренна неопределённо плечами пожала: врать сердце не лежало, а говорить правду хотелось ещё меньше. – Он же вас моложе, насколько я помню.
– А он, ещё когда детёнышем был, провёл в гостях у выродков осень, зиму, да половину весны, – без особых эмоций пояснил Барт. – По большей части, сидя в клетке или на цепи.
Принцесса не сразу и сообразила, что ответить. Обернулась, глядя над чем-то ухохатывающегося Велера.
– От страха не седеют, – пробормотала, – это сказки.
– А кто говорил про страх? – удивился дракон. – Всего лишь голод, холод и другие не слишком приятные вещи. Ты с ним поосторожнее, людей он ненавидит… тоже.
– Люди-то ему что сделали?
– Ну, это ты у него сама спроси, – хмыкнул Крылатый. – Чужие тайны я не разбалтываю. Как правило, не разбалтываю.
И замолчал, уставившись на её высочество. Нехороший у него взгляд был, не слишком приятный. Так ренина кошка на воробьёв смотрела, когда в засаде сидела.
– Я хотела спросить, – начала принцесса, обирая с плаща несуществующие соринки. О чём спрашивать, она понятия не имела. Да и, вообще, давно бы стоило развернуться и уйти. Но в очередной раз обижать ни в чём вроде не провинившегося Барта никакого желания не было. В конце концов, он же в неё вроде как влюблён, верно? – Спросить про Нкаха, про шрамы, да неудобно было. Лицо ведь ему Арэн порвал? То есть, я знаю, что он. Почему они остались, вы же очень быстро исцеляетесь?
– Раны от драконьих когтей плохо заживают, – отозвался Крылатый, усмехнувшись снисходительно, мол: «Я всё прекрасно понимаю и твои метания насквозь вижу. Но если ты об этом хочешь поговорить, давай!»
– У вас под ними яд? – фыркнула Ренна.
– У нас под ними грязь, – осклабился Барт. Поднял руку, согнул пальцы наподобие когтей, оскалился, видимо, посчитав, будто это смешно. – А ещё они не слишком острые – не режут, а рвут.
– Я поняла, – поморщилась принцесса.
– А я нет, – совсем другим, низким даже угрожающим тоном заявил Крылатый.
– Чего вы не поняли?
Её высочество опять к костру обернулась, до зуда в ладони желая рядом с ним оказаться. Или, наоборот, очутиться как можно дальше, чтобы – не дай Великий Дракон! – никто не услышал, что сейчас Барт ляпнет?
– Как ты могла с ним переспать? – прошипел, растягивая слова, Защитник.
Ренну, в общем-то, подобного и ожидавшую, всё равно передёрнуло ознобом. Это презрительное «переспать» хлестнуло грязной тряпкой.
– Во-первых, вы лезете в совершенно не своё дело, – процедила сквозь зубы. – Во-вторых…
– Это как раз моё дело! – рыкнул дракон. – Ты же его не любишь!
– Зато могу полюбить! – выпалила принцесса. И едва рот себе не зажала: слишком уж рьяно из неё попёрла настоящесть, неплохо бы и узду нацепить. – Впрочем, повторюсь, это совершенно не ваше дело, – всё-таки сумела выговорить ровно, холодно.
– То есть, ты даже мысли не допускаешь, что меня полюбить сможешь?
Барт, видимо, сам того не замечая, сжимал кулаки и тут же выпрямлял пальцы – сильно, до неестественно выгнутых фаланг и щелчков в суставах. А потом снова сжимал.
– Это неуместный вопрос. И отвечать я на него не стану.
– Нет, – мотнул головой Крылатый, – ты ответишь. Ведь не хочешь же, чтобы сюда прилетел гемнон, правда?
– Не хочу, – согласилась Ренна спокойно. На самом деле спокойно: от неудобства, стыда и даже испуга следа не осталось – лишь ничем не замутнённая безмятежность, как в той самой чашке с водой, на которую её Наставники смотреть заставляли. – Если вы настаиваете, извольте. Да, я и мысли не допускаю, будто сумею вас полюбить.
– Да почему?! – сдавленным шёпотом крикнул Барт.
– Потому что вы чересчур человек. Прошу извинить, но мне пора идти. Супруг ждёт.
Принцесса присела в не слишком почтительном реверансе и действительно пошла. Поворачиваться к дракону спиной она совершенно не боялась. Знала: ничего он ей не сделает.
* * *
Под деревьями уже плавали стылые сумерки с ленточками ещё почти прозрачного тумана, а над горами солнце, только ещё собравшееся на покой, устроило феерию, раскрасив небо и скалы всеми цветами радуги: от бледных, почти незаметных – до густых, едва ли не чёрных. Над дальним отрогом кружили чёрные силуэты: то ли птицы, то ли драконы – не поймёшь. Ручьи, сбегающие с уступов, истончились, а кое-где и вовсе пропали, но оставшиеся из последних силёнок брызгали искрами, игрались блёстками. А ветер, злясь на это роскошество, налетал порывами, будто плащ сорвать хотел, дёргал за волосы.
Ренна отёрла тыльной стороной ладони слёзы, жалящие щёки ледяными иголочками, поправила капюшон. И сама не поняла, с чего на сантименты потянуло. Просто вдруг почувствовала себя крохотной – песчинка, не больше. И до ломоты в груди одинокой, никому не нужной и совсем пропащей. Это всё нервы. А ещё горы, которым никакого дела нет ни до людей, ни до Крылатых, ни до их амбиций – стояли не считанные тысячи лет и ещё столько же простоят. Ветер, конечно, тоже виноват, слишком уж холодный.
Гемнона она не услышала – почувствовала. Но совсем не так, как его братца, по-другому. Просто поняла, что он сзади стоит: большой и, пожалуй, мягкий. Хотя какая там мягкость, если между ними шагов десять, не меньше?
– Я не мешаю? – спросил Арэн, видно тоже что-то почувствовавший.
– Почему вы всегда со спины подходите?
Принцесса тихонько, так, чтобы дракон не услышал, хлюпнула в воротник, а, заодно, и мокрый нос вытерла.
– Так безопаснее, – прогудел Крылатый.
И наверняка плечами пожал.
– То есть, вы меня опасной считаете?
– Да нет, просто привычка.
– Вот не пойму я вас! – с невесть откуда взявшейся досадой, огрызнулась Ренна. – То вы собственного брата убить готовы, а то молчите, слова лишнего не скажете!
– Когда я должен был говорить? – помолчав, поинтересовался гемнон.
– Да хоть тогда, в деревне! Когда какие-то крестьяне при вас посмели меня оскорблять!
– Я не слышал…
– Не слышали? – хохотнула принцесса, развернувшись. Дракон стоял, насупившись, по своему обыкновению рассматривая землю. – Не иначе как со слухом что-то приключилось. Потому как пассаж про расфуфыренную тлю не расслышал бы только глухой!
Крылатый глянул из-под бровей и снова себе под ноги уставился.
– Что такое тля? – спросил, выдержав изрядную паузу.
– То есть, что такое «расфуфыренная», вас не интересует? На этого вашего знания имперского хватает?
– Узнаю про тлю, до остального сам додумаюсь.
Её высочество подавилась гневной уже заготовленной тирадой. Нахмурилась, выдохнула, накручивая себя, даже губу с досады прикусила. И усмехнулась, замаскировав смешок кашлем. Как тля выглядит, Ренна и сам толком не знала. Но сомневалась, что можно дофантазировать разодетую мошку.
Вот так: оскорбляешься, копишь обиды, а потом оказывается: дело просто в незнании языка. Могла бы и раньше догадаться, сама-то местных едва понимала.
– Простите, я… – пробормотала. – Собственно, дело и не в вас. – А в том, что уязвлённую другим гордость хотела полечить за его счёт. – Я на самом деле прошу прощения, ни с чего на вас налетела.
Гемнон лишь кивнул в ответ, то ли соглашаясь с её неправотой, то ли принимая извинения.
– Зачем твоя… – замялся, снова быстро глянул исподлобья, – мать отца отца?
– Мать отца отца? – переспросила принцесса, судорожно соображая, что же это он такое в виду имел. – Моя бабушка?
– Да, – выдохнул дракон облегчённо, будто только что булыжники ворочал, – зачем она в бой сама полезла?
– Ну, это довольно долго объяснять, – протянула Ренна, разглядывая Защитника. Примерещилось ей вдруг, будто за его хмуростью прячется что-то эдакое, вроде неуверенности. – Тогда генеральный штаб, то есть командующие… В смысле те, кто воинами руководит, подобрались на удивление бестолковые и…
– Нет, – нетерпеливо мотнул головой Арэн. – Вообще всё. Зачем?
– А! Вы про войну? – догадалась принцесса. – Понимаете, мой дед имел больше прав на трон, чем тогдашний император. Но он был слабым правителем… Я про дедушку говорю. Впрочем, его соперник ничуть не лучше. В общем, сам бы он ни короны не завоевал, не удержать её не сумел.
– Он был слабым, – повторил за ней дракон, чуть нахмурившись, – но хотел…
– Править, да, – помогла ему Ренна. – Я не спорю, законы Крылатых, может, и хороши. Но они существуют только здесь, на Грани. Весь мир живёт совсем по-другому…
– Твоя… Она тоже хотела править? – снова перебил Арэн.
– Да конечно, – пожала плечами её высочество, не очень понимая, к чему супруг ведёт.
– Зачем?
Хороший вопрос! Такой только дракон мог задать. Ну ещё, пожалуй, совсем уж неразумный ребёнок.
– Как вам сказать, – пробормотала Ренна. – Она же Багрянородная, то есть принцесса.
– Как ты. – Крылатый, наконец-то, соизволил голову поднять, на жену прямо посмотреть. – И ты тоже хочешь править? – Её высочество лишь и сумела, что руками развести. – Тебе это понравится?
– Понятия не имею, ещё не пробовала, – хмыкнула нервно, – но, думаю, понравится. То есть, я хотела сказать… – Она озадаченно потёрла лоб. – Не знаю, что я хотела сказать. Странный разговор и я просто не понимаю, чего вы от меня ждёте.
– Разве люди не исполняют желания своих женщин? Барт сказал…
– Опять Барт! – гавкнула её высочество. – Ну раз Бард сказал, тогда изволю Луну с неба, весь мир и полцарства в придачу!
– Весь мир я не обещал, – прогудел дракон. И снова Ренне почудилось что-то, на этот раз смахивающее на юмор. – И зачем тебе половина?
– Получается, что мне достанется только Луна?
– Луна – это глаз Предка, – сообщил Крылатый.
– Ну всё, с меня достаточно! – окончательно рассвирепела её высочество и даже ногой топнула. Правда, вышло не очень эффектно, палая хвоя заглушила звук. – Предки, луны, драконы! Особенно драконы! Хватит! Я устала, не могу больше!
Хотела развернуться, да кожаная подошва сапога скользнула по опавшей хвое, как по льду. И принцесса со всего размаху села на землю – не больно, плащ удар смягчил, но очень обидно. Видимо, это и стало последней каплей. Ренна разревелась, как самая обыкновенная девчонка, без всякого достоинства и красоты. Тут же представила, как на неё Крылатый смотрит, и стало совсем плохо.
– У-уходите, – выкрикнула между судорожными всхлипами. – Ну!
Но Арэн не ушёл. Наверное, присел рядом, потому как свет загородил, а поднять голову и посмотреть, что он там делает и как на самом деле смотрит, у принцессы смелости не хватило. Посидел, а потом сграбастал Ренну, запеленал в плащ, так, что рукой не шевельнёшь и принялся укачивать, как ребёнка.
– Пустите! Я не… – попыталась вывернуться её высочество, только куда там.
– Тихо, – рыкнул гемнон. – Ты слишком много говоришь.
– Да как вы!..
Дракон вздохнул глубоко, тяжко. Надавил на затылок, заставляя ткнуться носом ему в грудь – и захочешь, не повозмущаешься. Ренна замолчала оскорблено. Да, в общем-то, протестовать как-то и расхотелось. Рыдать, кстати, тоже. Тёплый мех плаща приятно щекотал. Руки Арэна были большими, уютными, плечи Крылатого закрывали и небо, и деревья – на самом деле, словно в люльке очутилась.
Сонливость вдруг накатила такая, что даже глаза открыть тяжело.
Сквозь сонную одурь почудилось, будто шепнул кто-то: «Маленькая… – помолчал, а потом повторил, – Маленькая моя». А ещё вроде бы с лица осторожно убрали спутанные волосы. Но это уж наверняка приснилось.
