Текст книги "Комедии. Сказки для театра. Трагедии"

Автор книги: Карло Гольдони

Те же и Адельма.

Адельма

 
Нет, стойте! Госпожа, здесь в стороне
Мне было слышно все: упрямцев этих
Немедленно заприте в подземелья
Сераля. Альтоум сейчас покинул
Свои палаты. Он идет сюда.
Доверьте мне Скирину и червонцы,
Я подкупила стражу у дверей
Неведомого принца, и теперь
В его покои нам легко проникнуть,
Мы можем с ним беседовать, и если
Моим советам внемлют, Турандот
Вернется к счастью, к славе и к свободе.
Скирина, если ты жалеешь мужа,
Зелима, если мать свою ты любишь,
Послушайтесь меня. Кому удастся
Достигнуть цели, тот разбогатеет,
Но поспешим. Надеюсь, я вас скоро
Порадую.
 

Турандот

 
                Мой друг, тебе вверяюсь.
Бери сокровище. Веди с собой
Скирину и Зелиму. Мне помогут
Адельма, и Зелима, и Скирина,
 

Адельма

 
Идемте же, Скирина и Зелима.
Пусть золото несут.
 

(В сторону.)

 
                               Ах, может быть,
Я выведаю эти имена,
И незнакомец будет побежден;
Она его отвергнет, и, быть может,
Он станет мой. Быть может, мне удастся
Склонить его к побегу и с собой
Увлечь в другие страны.
 

Адельма, Зелима, Скирина и евнух, несущий сокровища, уходят.

Барах

 
                                       Дочь, жена,
Не выдайте меня! Не повинуйтесь
Проклятым этим душам! Государь,
Что с нами будет?
 

Турандот

 
                             Верные мои,
Немедленно замкнуть их в подземелья
Сераля!
 

Тимур

 
             Турандот, твори со мною
Что хочешь, но для сына моего
Прошу пощады.
 

Барах

 
                         У нее – просить!
Нет, сына предадут. И чтобы скрыть
Предательство, нас ввергнут в вечный мрак,
Страшись небес, жестокое созданье,
Страшись, неблагодарная душа!
И твердо знай: они тебя накажут.
 

Евнухи уводят Тимура и Бараха.

Турандот, одна.

Турандот

 
В чем замысел Адельмы? Если я
Достигну цели, о, кто в мире будет
Славнее Турандот? Какой глупец
Дерзнет поспорить с нею в хитроумье?
С какою радостью перед Диваном
Ему в лицо я брошу имена
И выгоню его, покрыв позором!
 

(Задумчиво.)

 
И все-таки мне кажется, что это
Мне будет тягостно. Я словно вижу,
Как он расстроен, плачет… Почему-то
Мне больно думать так… Ах, Турандот!
Презренная! Твои ли это мысли?
А он скорбел, когда решил загадки
И осрамил тебя перед Диваном?
О небо, помоги Адельме! Дай мне
Его покрыть позором, выгнать вон
И жить свободной, подлых уз не зная
И насмехаясь над презренным полом,
Стремящимся держать нас в жалком рабстве.
 

Турандот, Альтоум, Панталоне, Тарталья, стража.

Альтоум

(в сторону, задумчиво)

 
Итак, султан Хорезма, узурпатор,
Свою покончил жизнь, а сын Тимура
Калаф явился здесь, чтобы нежданно
Счастливым стать. О праведное небо,
Кто постигает тайные глубины
Премудрости твоей? Кто их не чтит?
 

Панталоне

(тихо, Тарталье)

Какого дьявола император все время бормочет что-то?

Тарталья

К нему прибыл тайный гонец. Какой-то дьявол тут, верно, есть.

Альтоум

 
Дочь, близок день, а ты в мечтах напрасных
Блуждаешь по сералю и желаешь
Знать невозможное. Я, не ища,
Узнал все то, чего ты жадно ищешь
И не находишь.
 

(Достает письмо.)

 
                         Это вот письмо
Содержит оба имени, а также
Наружные приметы этих лиц.
Ко мне сейчас гонец явился тайный
Из дальних стран; он говорил со мной;
Его я запер под надежной стражей
До завтрашнего вечера. Вот здесь
Он записал мне имена обоих
И много важных, радостных известий.
Наш незнакомец – царь и сын царя.
Их имена ты знать не можешь. Слишком
Они забылись. Но мне жаль тебя,
И я пришел сюда. Ужель охота
Тебе принять вторично посмеянье
Среди Дивана, перед всем народом?
Услышать свист и вой презренной черни,
Ликующей, что злобная гордячка,
Всем ненавистная своим свирепством,
Наказана. Нет силы обуздать
Порыв неистовой толпы.
 

(Величавым движением велит Панталоне, Тарталье и страже удалиться).

Все, пав, как обычно, ниц, поспешно удаляются.

(Продолжает.)

 
                                        Я мог бы
Честь защитить твою.
 

Турандот

(слегка смущенная)

 
                                  Честь! Что за речи!
Отец, я вас благодарю. Но мне
Ни помощи не нужно, ни защиты.
Я пред Диваном защищусь сама.
 

Альтоум

 
Ах, нет. Поверь, узнать то, что ты хочешь,
Нельзя. Я вижу по твоим глазам,
По твоему лицу, что ты в смятенье.
Что ты в отчаянье. Я твой отец.
И я тебя люблю, ты это знаешь.
Мы здесь одни. Скажи, тебе известны
Их имена?
 

Турандот

 
                  Узнается в Диване,
Известны ль мне они.
 

Альтоум

 
                                  Нет, Турандот.
Ты их не можешь знать. Мне жаль тебя.
Раз ты их знаешь, назови мне их.
Прошу тебя, доставь мне эту радость,
Я этому несчастному скажу,
Что он опознан и волен покинуть
Мою страну. Я распущу молву,
Что ты его сразила, но жалеешь
И посрамлять не хочешь всенародно.
Ты этим тронешь подданных, клянущих
Твою жестокость, и меня утешишь.
Ужель единственная дочь откажет
В такой безделке нежному отцу?
 

Турандот

 
Я знаю имена… Я их не знаю…
Но если он перед лицом Дивана
Меня не пощадил, то справедливо,
Чтоб он стерпел то, что стерпела я,
И если я узнаю имена,
Я оглашу их перед мудрецами.
 

Альтоум

(делает в сторону нетерпеливое движение, затем принуждает себя говорить ласково)

 
Дочь, он тебя принудил покраснеть,
Любя тебя и жизнь свою спасти.
Гнев, ярость, самолюбье, Турандот,
Оставь на время. Убедись, как нежно
Тебя отец твой любит. Головой
Ручаюсь, дочь, что ты имен не знаешь.
Я знаю их. Здесь вписаны они,
И я тебе скажу их. Я хочу,
Чтоб завтра на заре Диван собрался,
Чтоб незнакомец выступил пред ним
И оказался посрамлен тобою.
Пусть он скорбит, и плачет, и страдает,
Пусть жаждет смерти, потеряв тебя,
Тебя, в которой для него вся жизнь.
Я только об одном тебя прошу:
Его помучив, ты вот эту руку
Ему подашь, как мужу своему.
Дочь, поклянись, что ты поступишь так.
Мы здесь с тобой одни. Тебе я тотчас
Открою имена. И тайна эта
Останется меж нами. Ты свое
Насытишь славолюбье. Ты вернешь
Народную любовь. Ты вступишь в брак
С достойнейшим из смертных и отца,
Которого так долго огорчала,
В его предельной старости утешишь.
 

Турандот

(в сторону, смущенно и нерешительно)

 
Ах, как искусно говорит отец!..
Что делать мне? Довериться Адельме,
Вооружась надеждой на победу?
Иль согласиться, чтобы мой отец
Назвал мне имена, и клятву дать
Вступить в презренный брак?.. Ах, Турандот,
Не лучше ль покориться?.. Разве стыдно
Послушаться отца?.. Но ведь Адельма
Так смело шла… И вдруг ей все удастся?..
А я отцу позорно поклянусь?..
 

Альтоум

 
О чем ты, дочь, задумалась? Колеблясь,
Терзаясь, в нерешительности, в страхе?
И хочешь, чтобы я тебе поверил,
Что ты способна разгадать загадку?
Послушай, дочка, уступи, отцу!
 

Турандот

(в сторону, все так же нерешительно)

 
Нет, подожду подругу. Как отец
Старается! То несомненный знак,
Что он и сам моих шагов боится.
Он любит незнакомца, от него
Он знает имена, он с ним в союзе
И хочет соблазнить меня.
 

Альтоум

 
                                        Решайся!
Смири строптивый дух и перестань
Терзать себя же.
 

Турандот

(отбросив колебания)

 
                             Я уже решилась.
Пусть завтра утром созовут в Диване
Собранье мудрецов.
 

Альтоум

 
                                Ты, значит, хочешь
Остаться посрамленной, уступить
Скорее силе, чем отцу?
 

Турандот

 
                                      Хочу,
Чтоб было состязанье.
 

Альтоум

(гневно)

 
                                    Дура! Дура!
Глупее всех других! Я убежден,
Что ты пред всем народом осрамишься,
Что ты назвать не сможешь имена.
Так знай – Диван сберется, и, как только
Ты будешь сражена, тебе в отместку
Он станет храмом, станет алтарем.
Там будут ждать жрецы, и всенародно,
Под глум и смех, на месте, в тот же миг
Насильственно последует твой брак.
Я не забуду, как ты отказала
Отцу родному в нескольких часах
Душевного покоя. Я ушел,
Безумная!
 

(Уходит в гневе.)

Турандот

 
                 Адельма, друг мой верный…
Отец разгневан… Вся моя надежда —
В тебе одной… Лишь от твоей любви
Жду помощи я в этом испытанье.
 

(Уходит.)

Сцена превращается в великолепную палату со многими входами. Посредине – софа в восточном стиле, которая служит для отдыха Калафу.

Темная ночь. Калаф, Бригелла с факелом.

Бригелла

Ваше высочество, уж пробило девять часов[43] 43
  …уж пробило девять часов. – По венецианскому обычаю, время считается после заката солнца. Следовательно, девять часов – это три-четыре часа утра.


[Закрыть]. Вы изволили пройтись по палате ровнехонько триста шестнадцать раз. Сказать по правде, я устал. И если вам угодно немного отдохнуть, то вот отличное место.

Калаф

(устало)

 
Да, да, ты прав, министр. Мой дух взволнован,
Не спится мне. Ступай, оставь меня.
 

Бригелла

Ваше драгоценное высочество, умоляю вас, окажите милость. Если вдруг появится какое-нибудь привидение, то ведите себя осторожно.

Калаф

Какое привиденье? Почему?

Бригелла

О небеса! Нам велено, под страхом смерти, никого не впускать в эту палату, где вы находитесь. Но… люди мы подневольные… Император как-никак – император. Принцесса, можно сказать, – императрица, а вы сами изволите знать, что у нее за характер… Мы люди подневольные. Нелегко проскочить меж двух дождинок… сами понимаете… жить нам приходится между наковальней и молотом… Никого прогневать не хочется… сами изволите понимать… Но люди мы бедные, хотелось бы и отложить малую толику на старость дней… Трудно нам приходится, горемычным.

Калаф

(с удивлением)

 
Слуга, скажи. Так, значит, жизнь моя
Не в безопасности под этой кровлей?
 

Бригелла

Этого я не говорю. Но сами понимаете, всякому любопытно дознаться, кто вы такой. Может явиться… например… через замочную скважину какой-нибудь домовой, какая-нибудь этакая искусительная фея… Словом, будьте начеку и следите за собой, Понятно? Люди мы подневольные… люди маленькие…

Калаф

 
Иди, не бойся. Буду осторожен.
 

Бригелла

Ну, и великолепно. Только, ради бога, меня не выдавайте. Препоручаю себя вашему покровительству. Может быть, иной человек и способен отказаться от кошелька с цехинами. Что до меня, то я старался изо всех сил, но мне не удалось. Это как щекотка. На кого действует, а на кого нет. (Уходит.)

Калаф

 
Он поселил во мне сомненья. Кто бы
Сюда проникнуть мог?.. Ворвись сюда
Хоть целый ад, я им не дамся. Слишком
Мучительно я жажду Турандот.
Страдать уже недолго, близок день.
Ужель все так же черство это сердце?
Хоть краткий миг мне нужно отдохнуть,
 

(Ложится на софу.) [44] 44
  Начиная со следующего явления печатается старый перевод М. Осоргина (прим. ред.).


[Закрыть]

Калаф, Скирина, переодетая китайским солдатом.

Скирина

 
Сынок…
 

(Оглядывается по сторонам.)

 
              Мой господин…
 

(Оглядывается.)

 
                                        Как сердце бьется…
 

Калаф

 
Кто здесь? Чего ты хочешь?
 

Скирина

 
                                           Я Скирина,
Жена Хассана, бедного Хассана,
Я пробралась сюда, переодевшись
Китайским стражником, как те, что вас
Здесь стерегут, И вот, пришла сюда,
Я вам должна о многом рассказать,
Да я боюсь… мне страшно… плачу я…
И злое горе отнимает силы…
 

Калаф

 
Что хочешь ты сказать?
 

Скирина

 
                                     Мой бедный муж
Бежал и скрылся. Кто-то Турандот
Сказал, что муж мой раньше вас знавал;
Она его велела привести
В сераль, чтоб он открыл прозванье ваше.
Хоть жизнь его в опасности теперь,
Хотя ему теперь грозят мученья,
Но он сказал, что коль его найдут,
То лучше он умрет, а вас не выдаст,
 

Калаф

 
Слуга мой верный!.. Злая Турандот!
 

Скирина

 
Я больше вам скажу. Ведь ваш отец
Ко мне приехал. Он теперь вдовец.
Он вашей матушки лишился…
 

Калаф

(горестно)

 
                                               Как?
Что говоришь ты? Небо!
 

Скирина

 
                                      И еще
Скажу вам вот что. Знает ваш отец,
Что ищут все Хассана и что вы
Содержитесь под стражой. Он теперь
Боится, плачет. Даже он хотел
Явиться во дворец и там открыться.
«Хочу, – кричит, – я с сыном умереть».
Уж я устала даже, все стараясь
Его сдержать. Он всем нелепым слухам
Про вас поверил. Я его теперь
Пока одним сдержала обещаньем —
Ему от вас записку принести,
Написанную вашею рукой
И с вашей подписью. Уж вы ему
В записке напишите, что вы живы
И чтобы не тревожился за вас.
Чего я только здесь не претерпела,
Чтобы записку эту попросить
И старика несчастного утешить!
 

Калаф

 
Отец в Пекине! Мать моя скончалась.
Ты мне не лжешь, Скирина?
 

Скирина

 
                                            Если я
Солгала вам, пускай Берджингузин
Меня спалит огнем!
 

Калаф

 
                               Бедняжка мать!
Отец несчастный!
 

(Плачет.)

Скирина

 
                             Вы поторопитесь!
Боюсь, чего бы не случилось, если
Не поторопитесь черкнуть два слова.
На случай под рукою не найдется,
Я принесла чернил, перо, бумаги,
Все приготовила.
 

(Вынимает все необходимое для письма.)

 
                            Пускай старик
Получит строчку с надписью, что сын
В надежном месте, что он будет счастлив.
А то боюсь, не побежал бы он
Сам во дворец и бед там не наделал.
 

Калаф

 
Да, передай скорее мне бумагу…
 

(Хочет писать, затем обдумывает.)

 
Но что я делаю?
 

(Размышляет, потом бросает бумагу.)

 
                          Беги к отцу,
Скирина, и скажи, что я прошу,
Чтоб к Альтоуму он пошел и смело
Наедине поведал все, что хочет,
Чтоб успокоить сердце. Я согласен.
 

Скирина

(смущенно)

 
Как? Не хотите? Ведь строки довольно…
 

Калаф

 
Нет, я не напишу. Не раньше утра
Мое узнают имя. Я дивлюсь,
Что ты, Скирина, ты, жена Хассана,
Меня пытаешься предать!
 

Скирина

(еще более смущаясь)

 
                                         Предать!
Да что вы говорите!
 

(В сторону.)

 
                                 Неужели
Разрушит он все выдумки Адельмы?
 

(Громко.)

 
Ну, что же, можно. Вашему отцу
Я передам все это. Не ждала я,
Что после этаких трудов и страха
Меня ж начнут корить, что предаю…
 

(В сторону.)

 
Хитра Адельма, да не прост и этот.
 

(Уходит.)

Калаф

 
Слуга был прав, когда предупреждал
Меня о привиденьях. Но Скирина
Священной клятвой предо мной поклялась, —
Что мой отец в Пекине и что мать
Скончалась. Надо верить: ведь повсюду
Несчастия преследуют меня…
 

(Вглядывается во вторую дверь комнаты.)

 
Однако, – вот другое привиденье.
Посмотрим, что ему угодно.
 

Калаф, Зелима.

Зелима

 
                                              Принц,
Я к вам от Турандот, ее рабыня.
Я потайными пробралась путями,
Которые доступны для принцессы,
И принесла вам радостную весть.
 

Калаф

 
О, если б так! Но только я далек
От мысли льстить себя такой надеждой.
Уж слишком жестко сердце Турандот.
 

Зелима

 
Вы правы, господин, не отрицаю.
Но, видно, вы в ней первый пробудили
Такие чувства. Вам мои слова
Должны, конечно, показаться ложью.
Принцесса до сих пор еще твердит,
Что ненавидит вас, да я-то вижу,
Что любит вас она. Пускай земля
Разверзнется и пусть меня поглотит,
Когда она не любит вас.
 

Калаф

 
                                      Так, так.
Я верю. Весть счастливая. Затем?
 

Зелима

 
Ведь все отчаянье принцессы только
От гордости. Она давно призналась,
Что слишком непосильную задачу
Взяла она на завтра пред Диваном
И что смертельным может оказаться
Ее смущенье. Трудно после стольких
Побед, пускай жестоких, оказаться
Посмешищем всего народа. Пусть
Я провалюсь на этом месте, если
Сказала вам неправду.
 

Калаф

 
                                   Ну, зачем,
Не накликай себе таких несчастий,
Я верю и без клятв. Иди скорей
К своей принцессе и скажи, что я
Согласен отказаться от затеи
И для нее гораздо лучше будет,
Без дальних опытов, пойти навстречу
Влеченью сердца, попросту признав,
Что это сердце милости доступно
И что она отдать мне согласилась
Любимую и дорогую руку,
Чтобы, по воле старого отца,
Спасти страну, влюбленного утешить.
Ты это и хотела предложить?
 

Зелима

 
Нет, господин, мы думали иначе.
Простите слабость женскую. Принцесса
О милости вас просит, чтобы ей
Спасти в Диване призрачную славу,
Назвавши имена. Затем она
Покинет трон в порыве благородном
И руку вам свою отдаст навеки,
Мы здесь одни. И вам завоевать
Принцессы сердце многого не стоит.
Вы нежную получите супругу,
Не оскорбленную, и не насильно.
 

Калаф

(с улыбкой)

 
А в заключение последней речи
Прибавь свои обычные слова.
 

Зелима

 
Какие, господин, слова?
 

Калаф

 
                                      "Пускай
Я провалюсь на этом месте, если
Сказала вам неправду".
 

Зелима

 
                                     Неужели
Вы сомневаетесь, что это правда?
 

Калаф

 
Отчасти сомневаюсь. И сомненье
Мое настолько сильно, что тебе
Я должен отказать. Иди к принцессе,
Скажи, что я прошу меня любить,
Но в именах ей должен отказать
Лишь от избытка чувств, а не в обиду.
 

Зелима

(смело)

 
Ты, неразумный! Разве ты не знаешь,
Как дорого ты можешь заплатить,
Ответив так?
 

Калаф

 
                     Пускай ценою жизни.
 

Зелима

(строго)

 
Так и заплатишь!
 

(В сторону.)

 
                           Все напрасно было.
 

(Сердито уходит.)

Калаф

 
Смешные привиденья… Но слова
Скирины этой мне смутили душу.
О, мать моя несчастная… отец…
Душа, крепись. Теперь уже недолго;
Узнаю все, придет конец мученьям;
Прилечь, пожалуй…
 

(Садится на софу.)

 
                                Голова устала
От этих мыслей. Кажется, приходит
Сон благодатный тело укрепить.
 

(Засыпает.)

Спящий Калаф, Труффальдино.

Труффальдино потихоньку входит и говорит, что можно заработать два кошелька с золотом, – стоит только выпытать два имени у незнакомца, который, по счастию, спит. Что он купил за одно сольдо у неизвестного фокусника на площади чудесный корень мандрагоры [45] 45
  …чудесный корень мандрагоры… – Мандрагора, иначе называемая «адамовой головой», – многолетнее растение с мясистым, редькообразным корнем. В средние века с мандрагорой связывали различные суеверные представления и приписывали ее соку чудотворные лечебные свойства (например, считали ее средством против женского бесплодия).


[Закрыть] ; если этот корень подложить спящему под голову, тот немедленно заговорит, и можно у него выспросить все, что угодно. Рассказывает по этому поводу поразительные случаи чудесного действия этого корня, о которых сообщил фокусник, и т. д. Тихонько подбирается к Калафу, подсовывает ему под голову корень, отходит назад, стоит и прислушивается, выкидывая разные смешные штуки.

Вместо ответа Калаф делает некоторые движения ногами и руками.

Труффальдино воображает, что движения эти красноречивы в силу действия корня мандрагоры. Ему приходит в голову мысль, что каждое движение означает определенную букву алфавита. По движениям Калафа он старается угадать буквы, комбинирует их и составляет, по своему разумению, странное и смешное имя; затем весело, в надежде, что ему удалось достигнуть цели, уходит.

Спящий Калаф, Адельма, с покрывалом на лице и светильником в руке.

Адельма

(сама с собой)

 
Не все ж мои попытки будут тщетны!
И если не узнаю я имен, —
Быть может, не напрасно попытаюсь
Его увлечь с собой из этих стен.
Он будет мой. О, вожделенный час!
О ты, любовь, которая доселе
Мне придавала разума и силы,
И ты, судьба, умевшая помочь
Преодолеть преграды и препоны, —
Вы помогите мне, влюбленной страстно,
Отважную попытку завершить!
Любовь, о дай мне счастье. Ты, судьба,
Разбей мне злые цепи рабства!
 

(Освещает Калафа и смотрит на него.)

 
                                                Спит
Возлюбленный. О, успокойся, сердце,
Не трепещи. Любимые ресницы,
Как жаль мне вас тревожить! Но нельзя
Терять мгновенья.
 

(Ставит светильник, затем говорит громко.)

 
Незнакомец, встань.
 

Калаф

(проснувшись и испуганно вскочив)

 
Кто здесь? Кто ты? Чего еще ты хочешь?
Ты, новый беспокойный призрак… Дайте
Хоть миг покоя мне.
 

Адельма

 
                                Но почему
Ты сердишься? Чего боишься? Я
Лишь женщина несчастная. И я
Не имена выпытывать пришла.
Ты хочешь знать, кто я? Садись и слушай.
 

Калаф

 
Зачем ты здесь? Предупреждаю: ты
Пытаешься предать меня напрасно,
 

Адельма

(нежно)

 
Неблагодарный. Я – предать? Скажи,
Скирина здесь была? Письмо просила?
 

Калаф

 
Была.
 

Адельма

(быстро)

 
           Но ты, конечно, не дал?
 

Калаф

 
                                                 Нет,
Не так я глуп.
 

Адельма

 
                      Благодари же небо.
А хитрая рабыня здесь была?
Просила имена ей сообщить?
 

Калаф

 
Была и эта. Но она ушла
Ни с чем. И ты пришла напрасно тоже.
 

Адельма

 
Напрасны подозренья. Ты меня
Еще не знаешь. Сядь, послушай прежде;
А после, если хочешь, называй
Меня предательницей.
 

(Сидится на софу.)

Калаф

(садится рядом)

 
                                    Хорошо;
Скажи, чего ты хочешь от меня.
 

Адельма

 
Хочу, чтоб ты сначала посмотрел
Мои одежды и сказал мне, кто я,
 

Калаф

(рассматривает ее)

 
По виду, по осанке, по речам
Ты кажешься мне высокорожденной,
Но по одежде – скромная рабыня,
И вряд ли ошибусь, сказав, что ты
Была в Диване. Я тебя жалею.
 

Адельма

 
Пять лет назад тебя жалела я,
Когда ты был прислужником несчастным.
Сегодня, увидав тебя в Диване,
Жалела много больше. Было время,
Мне подсказало сердце, что рожден
Ты не для низкой службы. Знаю также,
Что для тебя я делала всегда
Все, что могла, когда я не была
Сама беспомощной. И что глазами
Я все сказала сердцу твоему,
Что девушке доступно молодой
И царской крови.
 

(Сбрасывает покрывало с лица.)

 
                            Видишь? Говори;
Меня ты знаешь?
 

Калаф

(поражен)

 
                           Небо! Ты Адельма?
Принцесса Хорасан? Ты та Адельма,
Которую считали все умершей?
 

Адельма

 
В цепях презренных рабства пред тобой
Дочь хорасанского царя Адельма,
Рожденная для царства, а теперь
Несчастная, ничтожная служанка.
 

(Плачет.)

Калаф

 
Все смерть твою оплакали. И вот,
Дочь Хейкобада вновь передо мною,
В цепях, раба, служанка…
 

Адельма

 
                                         Да, в цепях!
Позволь, я расскажу тебе теперь
Моих несчастий роковую тайну.
Мой брат, как ты, влюбился до безумья
В надменную принцессу Турандот
И для нее предстал перзд Диваном.
 

(Плачет.)

 
Среди голов на городских воротах
Ты можешь видеть голову его.
Мой бедный брат! Ужасная картина!
Я плакать никогда не перестану.
 

(Рыдает.)

Калаф

 
Бедняжка! Я слыхал об этом раньше,
Но плохо верил. А теперь я знаю.
 

Адельма

 
Царь Хейкобад, отец мой, храбрый воин,
Был возмущен концом ужасным сына.
Собрав войска, желая отомстить
За смерть его, он осадил пределы
Пекинского царя. Но изменила
Ему судьба: он был разбит и пал.
Один из царедворцев Альтоума
Решил искоренить семейство наше.
Три брата были варварски убиты,
А мать мою, моих сестер, меня,
Чтоб с нами кончить, бросили всех вместе
В бушующую реку. Милосердный
Хан Альтоум стоял на берегу
И, увидав, жестоко рассердился
На царедворца и велел спасти нас
Во что бы то ни стало. Мать моя
Была уже мертва и сестры также.
Я, более несчастная, была
Еще полуживой, меня спасли,
Вернули к жизни, и потом меня
Хан Альтоум с великим торжеством
Жестокой Турандот в рабыни отдал.
Коль ты не чужд, о неизвестный принц,
Чувств человечности, – оплачь мой жребий.
Подумай, каково, какой ценой
Досталось мне быть низкою служанкой
У той, которая была причиной
Всех наших страшных бед, – у Турандот.
 

(Плачет.)

Калаф

(тронут)

 
О да, принцесса, горестям твоим
Я глубоко сочувствую. Однако
Их первою причиной был твой брат,
Затем отец неосторожный твой.
Но чем же мог бы я тебе помочь,
Я, сам несчастный? Если я достигну
Венца моих стремлений, – ожидай
От сердца, что сочувствует тебе,
Свободу и поддержку. А теперь
Рассказ об этих бедах лишь умножил
Мою печаль еще одной печалью,
 

Адельма

 
Вот я тебе призналась и лицо
Тебе открыла: ты узнал, кто я,
Ты знаешь все мои несчастья. Я
Хочу одно: чтоб легче ты поверил
Мне, движимой глубоким состраданьем, —
Раз о любви не должно говорить, —
Мне, дочери царя. Пускай же небо
Поможет мне внушить доверье сердцу,
Смущенному принцессой Турандот,
Слепому от любви; и пусть оно
Проникнется правдивыми словами
О замыслах принцессы.
 

Калаф

 
                                     Говори,
Адельма, что ты хочешь рассказать?
 

Адельма

 
Я расскажу… Но ты решишь, что я
Пришла тебя предать, как те, другие,
Презренные служанки и рабыни.
 

Калаф

 
Не мучь меня, Адельма, не томи,
Скажи мне все о той, кого люблю,
 

Адельма

(в сторону)

 
О небо, пусть он лжи моей поверит!
 

(С силой говорит Калафу.)

 
Так слушай. Яростная Турандот,
Проклятая злодейка, приказала
Тебя убить, едва взойдет заря.
Вот что решила та, кого ты любишь,
 

Калаф

(встает в гневном изумлении)

 
Меня убить?
 

Адельма

 
                     Да, да, тебя убить.
 

(Вставая, с удвоенной силой.)

 
Едва ты завтра выйдешь из покоя,
Как двадцать или более кинжалов
Тебя ударят, и падешь ты мертвым.
 

Калаф

(с беспокойством)

 
Я извещу охрану…
 

(Хочет выйти.)

Адельма

(удерживая его)

 
                               Что ты хочешь?
Ужели ты надеешься спастись,
Уведомив охрану? Простодушный!
Ведь ты не знаешь, где ты… Как сильна
Здесь власть ее… И до каких пределов
Дошли измена, хитрость и обман…
 

Калаф

(в слепом отчаянии)

 
Калаф! Несчастный! О Тимур, отец мой,
Так вот как я пришел тебе на помощь!
 

(В печальном забытьи стоит, закрыв руками лицо.)

Адельма

(изумленно, в сторону)

 
Калаф, Тимура сын… О, будь же ты
Благословенна, ложь моя! Теперь
Вдвойне помочь несчастному ты можешь.
Любовь моя, мне помоги, укрась
Мои слова цветами красноречья,
И если он сейчас мне не уступит,
То все же он лишится Турандот!
 

Калаф

(продолжает в отчаянии)

 
Проклятая судьба… Ну! что ж еще
Останется проделать над несчастным
Тебе, собравшей все свои удары
Над головой отверженного принца,
Умевшего и верить и любить?
Итак, она на все, на все способна!
Ах, нет, такая злобная душа
Не может жить в таком прекрасном теле.
 

(С негодованием.)

 
Принцесса, нет, меня ты обманула.
 

Адельма

 
Твои слова меня не оскорбляют,
О, я предвидела твои сомненья.
Узнай же, чужестранец, что она
Из-за твоей загадки там, в серале,
Дошла до бешенства. Она теперь
Уверена, что ей не догадаться.
 

(С преувеличенным жаром.)

 
Она в безумье бродит по сералю
И, как собака, лаять и кусаться
Готова. Рвет, и мечет, и кричит,
Позеленела вся, глаза косят,
Налились кровью, потемнел зрачок.
Она теперь не та, какой в Диване
Ее ты видел. Ты бы ужаснулся.
Я ей старалась расхвалить тебя,
Твои достоинства, чтобы умерить
Ее неистовство и убедить
Твоей женою стать. Но все напрасно.
Она, ты знаешь сам, пошла на хитрость.
И если б хитрость ей не удалась,
То верным евнухам распоряженье
Дано тебя предательски убить.
Ее приказы точны. Никогда
Еще на целом свете не рождалось
Такой души свирепой. За любовь
Ты ей заплатишь смертью. Эта смерть
Уже висит над головой твоей.
Ты мне не веришь? Что же, я готова
Стерпеть обиду. Мне вдвойне больнее
Сознанье неминуемой беды.
 

(Плачет.)

Калаф

 
Итак, я предан посреди солдат,
Поставленных монархом для охраны!
Да, правду мне сказал слуга, что страх
И выгода сильнее чувства долга.
Жизнь, я тобой не дорожу! Напрасно
Искать спасенья от звезды жестокой.
Так вот твоя награда, Турандот,
Тому, кто полюбил тебя безумно,
Кто преклонился, кто себя заставил
Пойти на невозможное, на все,
Чтоб ты могла свою исполнить прихоть.
 

(Гневно.)

 
Жизнь, я тобой не дорожу! Напрасно
Искать спасенья от звезды жестокой.
 

Адельма

 
Нет, от звезды жестокой, чужестранец,
Тебя сумеет оградить Адельма,
Ты должен знать, что я из состраданья
Сумела стражу золотом купить.
Тебя от смерти, а себя от рабства
Могу спасти я. Там, в моих краях,
Сокровище зарытое лежит.
Я связана и дружбою и кровно
С царем берласским славным Алингвером,
Здесь стража есть, готовая меня
Сопровождать; и лошади готовы.
Бежим из этих ненавистных стен.
Я соберу войска, и с Алингвером,
Царем берласским, я восстановлю
Мои владенья и отдам тебе!
Из благодарности ты можешь взять
Вот эту руку; если же тебе
Союз со мной не по сердцу, тогда
Среди княжен татарских ты найдешь
Немало девушек прекрасней этой,
Достойных быть супругами. А я
Останусь подданной. И лишь бы ты
Избавился от смерти, лишь бы я
Стряхнула цепи рабства, я сумею
Смирить любовь, в которой я тебе
Смущенно признаюсь. Лишь о себе,
Лишь о своем спасении подумай,
А руку ты мою отвергнуть можешь.
День близок… Я страдаю… Принц, бежим!..
 

Калаф

 
Адельма благородная! Мне тяжко,
Но не могу тебя доставить в Берлас
И дать тебе свободу. Что сказал бы
О бегстве Альтоум? Он был бы прав,
Назвав меня предателем. Похитив
Тебя, я бы нарушил вероломно
Священные права гостеприимства,
 

Адельма

 
Права гостеприимства Турандот
Нарушила.
 

Калаф

 
                  Пусть так. Я не могу.
Я не хозяин сердца своего.
Я буду счастлив умереть, Адельма,
По воле той, которую люблю.
Беги одна. Я за нее умру.
Я так решил. Зачем мне дольше жить?
Без Турандот я более, чем мертвый.
Пускай она натешится победой.
 

Адельма

 
Так это правда? Значит, от любви
Ты стал совсем слепым?
 

Калаф

 
                                      Любовь и смерть,
Я ни на что другое не способен.
 

Адельма

 
Я знала, чужестранец, что злодейка
Прекраснее меня; я шла в надежде,
Не встретит ли иную благодарность
Моя душа. Не больно мне, что я
Унижена, одним я дорожу —
Твоей бесценной жизнью. О, бежим!
Спаси лишь жизнь свою, я умоляю,
 

Калаф

 
Адельма, я умру, я так решил.
 

Адельма

 
Неблагодарный, оставайся! Я
Из-за тебя останусь также здесь,
Но я рабой уже недолго буду.
И если небо мне не помогло,
То ты увидишь, кто из нас двоих
Презреть умеет лучше блага жизни
В превратностях судьбы.
 

(В сторону.)

 
                                      Сломить любовь
Настойчивостью твердой я сумею.
Калаф и сын Тимура?
 

(Громко.)

 
                                  Неизвестный,
Прощай!
 

(Уходит.)

Калаф

 
               Такую ночь провел ли кто?
Пылать в огне губительном любви,
Отвергнутым любимою страдать,
Быть окруженным тысячью напастей,
Узнать о смерти матери своей
И о большой опасности, грозящей
Отцу, слуге, и, наконец, узнать,
Что в самый день, который должен быть
Последним днем блужданья, днем надежды,
И радости, и высшего блаженства, —
В тот самый день тебя велит убить
Та, для которой ты хотел бы жить,
Которую ты любишь… Турандот!
Как ты безжалостна! Да, значит, правду
Поведала мне хитрая рабыня,
Которой отказал я в именах,
Что дорого придется заплатить
Мне за мое упорство… Вот и солнце…
 

Светает.

 
Настало время кровью напоить
Змею несытую. Долой печаль!