Текст книги "Комедии. Сказки для театра. Трагедии"

Автор книги: Карло Гольдони

Декорация представляет ту же пустыню.

Явление I

Бригелла, Труффальдино.

Труффальдино рассказывает Бригелле, что слышал ночью, перед тем, как заснуть, страшный шум. Спрашивает, не слышал ли и он чего-нибудь.

Бригелла отвечает, что благодаря превосходным кушаньям и винам он спал глубоким сном. Он благословляет час своего прихода в эти места, где все в таком изобилии. Высказывает соображение, что если даже кушанья и адского происхождения, вкус их настолько тонок, что не стоит об этом волноваться.

Труффальдино добавляет, что в этой пустыне живется гораздо лучше, чем в городах. Он высмеивает беспорядки и обычаи города, в особенности двора, говорит о тяжелой жизни слуг.

Бригелла соглашается с ним относительно последнего.

Труффальдино приводит в пример замешательство слуг во время исполнения комедий, нравящихся хозяевам, но не слугам. Ему, например, нравится Арлекин, хозяевам же – нет. Он всегда заставлял его смеяться, а хозяева говорили, что глупо смеяться на шутовские выходки. Неужели надо втыкать себе иголки в сиденье, чтобы не смеяться над тем, что смешно?

Бригелла соглашается, что это большое неудобство. Когда маски говорят в комедиях вещи, которые его смешат, ему от стыда приходится смеяться под плащ.

Труффальдино говорит, что видел очень многих дам и кавалеров, которые вовсе не стыдились смеяться, но он во всяком случае доволен, что ушел от мира, который внешне поддерживает неудобную серьезность, на деле же – в достаточной степени смешон. Это уединение ему нравится, и т. п.

Они собираются позавтракать, так как воздух чудесен и пищеварение отменно. Спорят о кушаньях, которые надо будет просить у дьявола.

Бригелла хочет получить хороший завтрак с соусами и т. п.

Труффальдино хочет получить завтрак венецианского придворного и т. п.

Они уходят в некотором разногласии по этому вопросу.

Явление II

Панталоне, Тарталья.

Выходят, испуганные землетрясением, слышанным ими ночью.

Тарталья слышал, что идет дождь. Он выставил руку из палатки и убедился по каплям, что идет дождь из чернил. Показывает следы.

Панталоне производит наблюдения, подтверждает это обстоятельство. Приходит в ужас.

Тарталья слышал, как всю ночь кричали совы.

Панталоне слышал, как выли собаки.

Тарталья утешает обещанием визиря Тогрула, что с восходом солнца принц намерен покинуть эту дьявольскую страну.

Панталоне смотрит на восток, видит, что восходящее солнце как бы окровавлено. Приходит в ужас.

Тарталья увеличивает страх, замечая высохшие деревья, горы, сдвинувшиеся с места, ручьи с лиловой водой и другие ужасающие предзнаменования.

Они собираются бежать, но не хотят покинуть принца.

Явление III

Те же, Фаррускад и Тогрул.

Тогрул.

 
Синьор, все то, что вы мне рассказали,
Решимость вашу не должно ослабить
И может лишь ускорить наш отъезд.
 

Фаррускад.

 
Тогрул, сейчас расстроен я жестоко
И не имею сил. Мне угрожают
Несчастия – их должно перенесть.
«Взойдет заря, кровавая на вид», —
Сказала мне она – и вот, заря,
Действительно, взошла омытой кровью.
«Тяжелым станет воздух. Содрогнется
Земля», – и воздух мрачен и тяжел,
И почва содрогнулась. «Это место
Приютом Фаррускаду не послужит».
Да, знаю, так случится. За тобою
Мне следовать придется. Но щемят
Ужасные слова мне сердце – слушай:
«Узнаешь ты, кто я, и будешь тщетно
В раскаянье оплакивать супругу.
Пусть лишь моим уделом будет горе».
 

Тогрул.

 
То хитрость адская, обман, жестокость.
Без промедленья мы должны бежать!
О, вспомните о том, что вы клялись
Отсюда удалиться! Чародейка
Царю Моргону, негру, помогает
И хочет вас и царство погубить.
Придите же в себя!
 

Панталоне(Тарталье). Я заразился, глядя на этого бедного юношу, превратившегося в какого-то безумца. Помогите ему вы, я так ослабел, что способен только плакать.

Тарталья. Нас здесь трое. Труффальдино и Бригелла, должно быть, поблизости. Впятером мы могли бы его связать и унести отсюда.

Фаррускад (в сторону).

 
«О Фаррускад, молю тебя, спокойно
Все, что случится, ты перенеси
В день для меня ужасный. О причине
Того, что ты увидишь, никогда
Не спрашивай, но верь, что происходит
Все по своей причине, так, как надо…
Увидишь завтра и детей. О, если б
Ты был слепым, чтоб не увидеть их!»
 

(Окружающим, с воодушевлением.)

 
Друзья, друзья! О боже! Кто мне скажет,
Что ждет меня сегодня?
 

Явление IV

Молния и сильный удар грома.

Те же и дети – Бедредин и Реция.

Панталоне(радостно). Что вас сегодня ждет? Идите-ка сюда, рыбки мои, мои ягодки. (Бежит, чтобы обнять их.) Ягодки вы мои… ягодки… ягодки… больше уж вы от меня не убежите, пачкуны вы этакие!

Фаррускад.

 
Дети! Дети!
Родные, ненаглядные… Ах, правду
Сказала мать, что вас увижу вновь!
 

Бедредини Реция целуют руки Фаррускаду.

Тогрул (Тарталье).

 
Вот славные детишки! Что за чудо!
Я вне себя!
 

Тарталья. Я окаменел! Каким дьяволом попали сюда эти хорошенькие пискуны?

Фаррускад.

 
О Реция, дочурка,
Скажи, где мама?
 

Реция.

 
Мама? Бедредин,
Ты знаешь, где она?
 

Бедредин.

 
Она, отец,
В громадном ослепительном дворце
Царицей коронована, средь кликов
Ликующих, веселых голосов,
Под звуки многих тысяч инструментов.
Но как зовут тот город, я не знаю.
 

Реция.

 
Отец, мы были вместе с Бедредином
В покоях дивных, с нами сотни слуг.
О, если бы вы видели!
 

Фаррускад.

 
Но как
Попали вы сюда?
 

Бедредин.

 
Сестрица, знаешь?
 

Реция.

 
Конечно, знаю так же, как и ты:
Сюда принес нас ветер в миг единый.
 

Панталоне (Тогрулу и Тарталье)

Слышите, какие дела? Ветер! Ветер!

Фаррускад.

 
Что говорила мать? Что вам сказала,
Когда вы расставались?
 

Реция.

 
Мать пришла
К нам в комнату и, пристально взглянув
На нас, вздохнула. После села в кресло
И вдруг навзрыд заплакала. Мы тотчас
К ней подбежали, стали целовать
Ей руки, но она еще сильнее
Тут плакать стала и, обнявши нежно
Одной рукой меня, другою брата,
Лобзала то меня, то Бедредина.
О, как она рыдала! Все мы были
Омочены слезами. Удержаться
Я не могла, заплакала с ней вместе,
А с нами зарыдал и Бедредин.
Так плакали втроем мы, хоть не знали,
О чем мы плачем.
 

Фаррускад.

 
Небо! Что нас ждет?
Она вам говорила что-нибудь?
 

Бедредин.

 
Да, страшные слова. «К отцу ступайте,
Несчастные! – сказала нам она. —
Погибну скоро я. Увы, бедняжки,
Зачем на свет родились вы! О, сколько
Вам выстрадать придется, как жестоко
Поступит с вами мать! Теперь вперед,
К отцу идите, к моему супругу,
А я прибуду вскоре. Расскажите,
Как я над вами слезы проливала».
Едва она сказать успела это,
Неведомая сила подняла нас
На воздух и, напуганы смертельно,
Мы прибыли сюда.
 

(Плачет.)

Реция.

 
Ах, Бедредин,
Заставишь ты заплакать и меня.
Удерживаться дольше я не в силах.
Отец родимый, от беды избавь нас,
Что нам грозит!
 

(Плачет.)

Тогрул.

 
Синьор, к чему же медлить?
Скорее вашу кровь и плоть спасите!
Чего нам ждать? Покинем этот ад.
 

Фаррускад.

 
Здесь твердо буду ждать своей судьбы.
Я не хочу ослушаться супруги.
 

Панталоне(решительно). Тарталья, дай руку мальчику, а я постерегу эту крошку. Ну что, дурачки, мы никак уже засыпаем?! (Идет, чтобы взять Рецию.)

Тарталья. Панталоне, пусть сломает себе шею тот, кто раскается в этом. (Идет, чтобы взять Бедредина.)

Слышится шум землетрясения, и после нескольких чудес появляется Керестани, в царской короне, со свитой прислужниц и стражей. Все приходят в ужас.

Явление V

Те же, Керестани и свита.

Панталоне. Тьфу, пропасть! Вот она, вот она, эта ведьма! Мы опоздали! (Возвращается на свое место.)

Керестани.

 
Остановитесь. Ведь нельзя отнять
Детей у тайн великих их рожденья.
 

Тогрул (в сторону).

 
Какая красота! Что за величье!
Я понимаю принца!
 

Керестани.

 
Дорогие!
Любимые мои!
 

Реция (беря ее за руку, умоляющим тоном).

 
Зачем грустишь ты?
О чем ты плачешь?
 

Керестани (продолжая плакать).

 
Ах, мои родные!
Стремлюсь к тому, что сердцу нежеланно.
Должна желать… чего желать не в силах!
Оплакиваю вас… себя… отца…
 

(Плача обнимает и целует их.)

Фаррускад.

 
Керестани, не удручай меня.
Что значат эти слезы? Что случится
С детьми моими? Жизнь мою возьми,
Но больше не терзай меня.
 

Тарталья(тихо). Что это за тайны, Панталоне?

Панталоне. Такие тайны, что если я сейчас не лопну, так уж, наверно, никогда не умру.

Керестани.

 
О, вспомни
Все то, в чем ты поклялся, Фаррускад,
И что своим вопросом нарушаешь.
Тому, что видишь, не ищи причины.
Молчи всегда. Меня не проклинай.
И если ты сегодня будешь стойким
И мужество найдешь в себе – поверь,
Останешься доволен ты вполне.
Причиною всему, что ты увидишь,
Любовь к тебе. Смотри и онемей.
Все выстрадать ты должен. Верь: жестока
К себе я больше, чем к тебе, и здесь
Начало всем мученьям.
 

(В отчаянии и плача.)

 
О дети!
Горе мне, несчастной!
 

В глубине сцены открывается пропасть, из которой извергается гром и столб пламени.

(Оборачивается к своим солдатам и произносит повелительным тоном.)

 
Вы, солдаты,
В ужасную, пылающую бездну
Детей моих швырните без пощады!
 

(Закрывает лицо, чтобы не видеть происходящего.)

Реция.

 
Отец, на помощь!
 

Бедредин.

 
Боже мой! Отец!
 

Оба ребенка бегут за сцену, солдаты за ними.

Тогрул.

 
Что за жестокость! Нет, я не позволю!
 

(Обнажает меч; остается зачарованным.)

Панталоне. «Причиною всему, что ты увидишь, – любовь к тебе». Стойте! Стойте! Негодяи!.. (Обнажает оружие; остается зачарованным.)

Тарталья. Пусти меня, Панталоне! (Остается зачарованным, как и другие.)

Выходят два солдата с куклами, похожими на детей, и швыряют их в огненную бездну. Изнутри слышатся крики детей. Пропасть закрывается.

Панталоне. Негодяйка! Негодяйка! Что за мать! Бедные мои рыбки! (Плачет.)

Тарталья. Громы небесные, громы небесные, испепелите также и эту ведьму-мать! Изжарьте ее! Изжарьте ее!

Тогрул.

 
Я вне себя. Молю вас, удалимся!
 

Фаррускад (к Керестани).

 
Жестокая!
 

Керестани.

 
Молчи и помни клятву.
Молю тебя – прости мои злодейства.
Твоя супруга близится теперь
К ужаснейшему шагу. Фаррускад,
Ступай отсюда. Больше не найдешь ты
Приюта в этой местности. Вернись
В свою страну – она изнемогает
И ждет тебя. Спеши со всею свитой
Того холма достигнуть, и домой
Неведомая сила отнесет вас.
Ты встретишь там великие невзгоды,
Но знай – мои невзгоды тяжелее.
Увидимся мы снова и, быть может,
Меня в последний раз такой увидишь,
Какой меня любил ты. Если только
Любви и веры у тебя не хватит,
От вероломства твоего я стану
Предметом страха людям и себе,
Несчастнейшей на долгие столетья.
 

При чудесном сверкании молнии и под удары грома исчезают Керестани и ее свита. Остальные остаются в страхе и изумлении.

Панталоне. Чего вы еще хотите? Не подождать ли, пока и вам опалят живот?

Тарталья. Если только мне не отрубят ноги, я уж, наверно, не остановлюсь.

Тогрул.

 
Встряхнитесь же, синьор. К чему нам медлить?
 

Фаррускад (приходя в себя).

 
О адские места! О дети, дети
Погибшие! Печаль, зачем меня
Не убиваешь ты? Друзья, на холм!
Себя я проклинаю – не супругу.
Скорей, скорей бежим! На холм! На холм!
 

(Уходит с Тогрулом, который следует за ним.)

Тарталья. На холм! Беги, Панталоне, – вот колдунья! (Уходит.)

Панталоне. Ну, уж меня-то она не тронет, поверь! (Уходит.)

Явление VI

Труффальдино, Бригелла.

Входят испуганные. Они потребовали обычную пищу, но им явились жабы, скорпионы, змеи и т. п. Соображают, что местность переменилась. Не видят своих спутников. Замечают их в отдалении и с криком бегут за ними вслед.

Явление VII

Декорация меняется, изображая зал царского дворца в Тифлисе.

Смеральдина, одетая и вооруженная, как амазонка.

Смеральдина (с палашом в руке).

 
Как бьется сердце! Чудится мне все,
Что эти дьяволы тут за спиною.
Убила их, наверно, я пятьсот,
Но их ведь море целое… О боже,
Я госпожи не вижу! Ах, Канцаде,
Принцесса дорогая! Слишком смело
На все идете вы, всегда готовы
Отважно жизнь опасностям подвергнуть!
Подумать только! С тысячью солдат
Напасть на сотню тысяч злых арапов,
Не знающих пощады! Ах, быть может,
Погибла уж бедняжка! Если в плен
Забрал ее Моргон, – прощай, Канцаде!
Он великан и может головою
Колонну расшибить. Подумать только,
Что станется с Канцаде!
 

Явление VIII

Смеральдина, Канцаде.

Канцаде (с обнаженным мечом).

 
Смеральдина,
Погибли мы!
 

Смеральдина.

 
О дорогая дочь…
Благодаренье небу! Как спаслись вы?
Что было с вами и куда вы скрылись?
 

Канцаде.

 
Отчаянье и гнев меня толкнули,
Коню дала я шпоры и мгновенно
Средь вражеского стана очутилась.
Прокладывая путь себе мечом,
Людей и лошадей сражая долу,
Я в ослепленье яростном звала
По имени жестокого Моргона,
Чтоб умереть или отсечь от тела
Его главу, источник всех невзгод.
Завидев великана, я сердито
Ударами меча и впрямь, и вкось,
И сверху вниз, и сбоку, и наотмашь
Свирепого осыпала. Он тщетно
В отчаянье железной булавою
ПО воздуху удары наносил.
Прыжок коня – и он рубил впустую.
Уж много ран ему я нанесла,
И, весь в крови, он яростно рычал,
Как дикий лев, но вдруг поток солдат
Нахлынул, и узрела над собою
Я столько стрел и копий, что погибшей
Себя считала; но Моргон влюбленный,
Хоть ранен был и в гневе, угрожать
Стал всякому, кто вред мне причинит;
Меня живою в плен забрать он думал.
Тут ясно стало мне, что безрассудна
Была моя попытка, и, коня
Разгорячив, солдат железный круг
Прорвала я и, шпоря беспощадно,
Под свист меча домчалась до моста.
Меж тем врагов несметная толпа
На мост уж в беспорядке наступала.
Конь подо мною пал, пронзенный в бок…
В отчаянье свой меч тогда на мост
Я обратила и под тяжким грузом
Бесчисленных коней и злых арапов
Устои я обрушила, – мгновенно
Все всадники и кони, бревна, балки
В пучину рухнули, а я, схватившись
За цепь моста из сил своих последних,
Сумела удержаться, и меня
Солдаты подоспевшие спасли.
 

Смеральдина.

 
Я вся дрожу. Поспешно жизнь спасти
Хотела я, считая вас погибшей,
И здесь одна оплакивала вас.
Благодаренье небу, что живою
Вас вижу снова.
 

Канцаде.

 
Ах! Еще недолго
В живых меня увидишь ты. Моргон
В сердцах велел готовиться к сраженью.
В теченье дня он хочет город взять.
Сопротивляться дольше мы не можем.
Не вижу я Тогрула, брат погиб,
И скоро стану я добычей негра.
Но прежде, чем ему принадлежать,
Кинжалом грудь пронжу себе!
 

Смеральдина (глядя за сцену).

 
Сеньора!
Смотрите, вот идет сюда ваш брат
И с ним визирь Тогрул! Ура! Ура!
 

Явление IX

Те же, Фаррускад и Тогрул.

Канцаде.

 
О Фаррускад! Визирь! Какой звездою
Сюда приведены вы! Слишком поздно!..
 

(Плачет.)

Тогрул.

 
Принцесса, успокойтесь!
 

Фаррускад.

 
Ах, сестра,
Молю тебя, не плачь, не умножай
Мою печаль раскаяньем жестоким!
Ах, этот вход! Здесь все напоминает
Мне об отце, безвременно погибшем,
И служит мне укором. Как мне тяжко!
 

(Плачет.)

Смеральдина.

 
Синьор Тогрул, скажите, что с Тартальей
И где Бригелла? Старый Панталоне
И Труффальдино умерли?
 

Тогрул.

 
Нет, живы
И там в других покоях повествуют
О чудесах, случившихся в пути.
 

Смеральдина.

 
Иду и я послушать их. Вот радость!
Жив Труффальдино!
 

Явление X

Фаррускад, Тогрул, Канцаде.

Тогрул.

 
Принцесса, Фаррускад,
В слезах бесплодных не теряйтесь. Время
Подумать о беде.
 

Фаррускад.

 
Скажите, Канцаде,
Скажи, моя любимая сестра,
Что с городом теперь?
 

Канцаде.

 
Потерян город.
Подготовляет уж Моргон свирепый
Последний натиск, а защиты нет.
Почти все войско наше перебито,
А половина граждан при осаде
Скончалась в муках голода. Когда
Припасы все иссякли, стали есть
Коней, собак, затем зверей домашних,
И, наконец, – о ужас! – трупы мертвых
Живым пошли на пищу, и служили
Отцы малюткам, дети матерям,
Их жадным ртам, от голода преступным,
Ужасной и позорною едой.
Вой, слезы и проклятья раздаются
В покинутых домах и по дорогам,
И все винят тебя. Теперь остались
Лишь мы с тобой да несколько друзей,
А там навек погибло все!
 

Тогрул.

 
Не так ли
Вам говорил я?
 

Фаррускад.

 
Ах, молчи, молчи,
Не подавляй меня печалью новой!
Я умираю… О отец мой милый,
Вы, подданные верные мои,
Возмездия другого не просите
У неба для меня. И так довольно
Наказан я!
 

(Плачет.)

Канцаде.

 
Брат, видеть не могу
Тебя в таком отчаянье и горе.
Одна надежда все ж у нас осталась:
Министр Бадур нам помощь обещал.
Отправился он тайными путями
За много тысяч миль достать припасы
Для изможденных жителей страны.
Быть может, принесет он облегченье
И мы сумеем, с помощью Тогрула,
Прогнать всех этих негров. Должен вскоре
Бадур вернуться. Если б небо дало,
Чтоб он благополучно воротился
С припасами!
 

Тогрул.

 
Отчаиваться рано.
Джеонка-чернокнижник обещал,
Что в то мгновенье, как вернется в царство
Принц Фаррускад, – неведомым путем
Оно спасется. Тайный путь, быть может,
И заключался в этом.
 

Фаррускад (глядя за сцену).

 
Вот Бадур…
Я узнаю его! Бадур, скажи,
Что нам несешь ты – жизнь иль смерть?
 

Явление XI

Те же, Бадур и два солдата.

Солдаты несут на подносах несколько бутылок с напитками.

Бадур (с изумлением).

 
Вы, сеньор?
 

Фаррускад.

 
Ну да! Не спрашивай об этом.
Скажи мне, утешенье нам несешь ты,
Иль должен я с собой покончить.
 

Бадур.

 
Вести
Я приношу о смерти, о вещах
Неслыханных!
 

Канцаде.

 
О горе! Что случилось?
Ужель ты пищи не привез в Тифлис?
 

Бадур.

 
Я вез ее, но, небо! что я видел!
То, что со мной случилось, невозможным
Мне кажется!
 

Тогрул.

 
Так расскажи, не медли!
 

Фаррускад.

 
Да, расскажи и жизнь мою прикончи!..
 

Бадур.

 
В Тифлис, на помощь, с множество подвод,
Груженных хлебом, винами и мясом,
Вдоль берега Куры спокойно шли мы,
Как вдруг солдат бесчисленные толпы
Остановили нас. Но не Моргона
То было войско – дикая орда
Неведомых людей в одеждах пышных,
Сверкавших самоцветными камнями
И золотом. Вела царица их,
Затмившая всех женщин красотою
Она своим кричала: «Эй, солдаты,
Припасы уничтожьте, с ними ж вместе
И тех, кто будет вам сопротивляться».
Мгновенно все набросились на нас.
Мои ж немногочисленные слуги
Едва могли себя оборонять.
Все мясо, хлеб, вино – все то, что я
С таким трудом почти доставил в гавань, —
Жестокая в Куру велела бросить,
Затем ко мне приблизилась и гордо
Сказала: «К Фаррускаду отправляйся, —
Он мне супруг, – ему все расскажи
И передай, что я свершила это».
Сказавши так, она со всею свитой
Исчезла вдруг. Сто человек сначала
Со мною было. Девяносто восемь
Погибли в схватке. С этими двумя
Едва спастись успел я. Из припасов
Сумел, синьор, спаси я только эти
Питья остатки.
 

(Показывает на бутылки.)

 
Может быть, они
Вас подкрепят.
 

Тогрул.

 
Жестокая колдунья!
Отнять у вас последнюю надежду
На трон и царство! Ах, ведь говорил я,
Что чарами своими помогает
Она Моргону и что эти чары
Лишат вас царства, подданных, приюта,
А наконец, и жизни.
 

Канцаде.

 
Как… супруга?
Что слышу я! Какое бессердечье…
О брат, погибли мы!..
 

Фаррускад (в отчаянии).

 
Молчите все!
Не мучьте больше! Вот когда открылись
Глаза мои! Открылись слишком поздно!
Спасенья больше нет. Меня послала
Жестокая сюда, чтоб, погруженный
В кровопролитья страшные, я сам
В своем несчастье убедиться мог
И горестно под бременем его
В бессильной злобе душу отдал. Ярость
Слепит глаза мне. Мой отец погиб…
Детей лишился я… и как ужасно!..
Теперь теряю царство, с ним и жизнь…
Из-за меня невинные погибнут…
Как терпишь, небо, столько злодеяний!
«Страдай, молчи, не проклинай меня»…
Что ж выстрадать еще мне остается,
Преступница! Будь проклято мгновенье,
Когда тебя впервые я увидел!
Ты адская, бесчестная колдунья,
Тебя я тоже проклинаю… да…
Тебя я проклинаю, хоть бессильны
Проклятья горе облегчить мое!
 

Явление XII

Гром, молния и землетрясение.

Те же и Керестани.

Керестани (выходя в гневе).

 
Что сделал ты, злодей, погибла я!
 

Канцаде.

 
Как… Что я вижу!
 

Тогрул (к Канцаде).

 
Вот колдунья злая,
Супруга брата, бедствий всех причина.
 

Бадур.

 
Синьор, вот та, что на меня напала.
 

Фаррускад (с порывом).

 
Верни отца мне, царство мне отдай,
Детей верни, преступная колдунья,
Моих убитых граждан воскреси!
Жестокая! Ведь чарами твоими
Лишился я всего, и скоро жизнь
Они мою отнимут!
 

Керестани.

 
Вероломный…
Неблагодарный… Предал ты постыдно
Любовь мою. Еще один лишь шаг,
И кончилось бы все – ты был бы счастлив.
Узнай, жестокий… Боже! Дай мне силы,
Одно мгновенье дай мне, чтоб могла я
Открыть все то, о чем пока молчала, —
И привести к раскаянью его.
Не отнимай, молю, и дара речи,
А после покорюсь своей судьбе,
Себя же проклиная.
 

(Плачет.)

Фаррускад.

 
Снова тайны!..
Что можешь ты, злодейка, мне сказать?
 

Керестани.

 
Знай, вероломный, смертным был отец мой,
А мать бессмертной феей. Родилась я
Бессмертной, как она. Мой край счастливый
Зовется Эльдорадо. Не по сердцу
Житье мне было феи и суровым
Закон казался, что должны мы часто
На время принимать животных образ,
Чтоб никогда не умирать, хоть бедам
Средь смертных мы подвержены немалым
И ждут нас бесконечные мученья,
Когда погибнет мир. Себе на горе
Тебя я полюбила, и супругом
Ты сделался моим; тут загорелось
В моей душе желанье смертной стать.
Хотелось мне твой жребий разделить
И быть с тобой навек соединенной,
Чтоб даже смерть не разлучила нас.
Об этой милости просила я
Монарха нашего и властелина.
Тот, в ярости проклятья извергая,
Мне разрешил все то, о чем просила,
Но под одним условием: «Ступай,
Ступай, сказал он, смертною ты станешь,
Коль восемь лет и день один впридачу
Тебя ни разу муж   н е   п р о к л я н е т.
Но в день последний совершить должна ты
Дела столь страшные   н а   в и д, чтоб мог
Царь Фаррускад при этом испытанье
Проклясть тебя. И знай, что если он
Произнесет проклятье, чешуею
Покроешься ты сразу и змеей
Чудовищною станешь. В этом виде
Два века будешь ты заключена».
Жестокий! Варвар! Проклял ты меня,
И чувствую – уж близко превращенье…
Мы больше не увидимся.
 

(Плачет.)

Фаррускад.

 
«Н а    в и д»?
Я царство потерял! Я близок к смерти!
Ты отняла последнюю надежду —
Ужель все это видимость одна?
 

Керестани.

 
За царство и за жизнь свою не бойся.
Все делала со смыслом я. Об этом
Тебе я говорила, – но напрасно!
 

(Показывая на Бадура.)

 
Бадур – изменник. Все припасы были
Отравлены. Он в сговоре с врагом,
Что осаждает город. Вот причина
Того, что все припасы уничтожить
Велела я.
 

Бадур (растерявшись, в сторону).

 
О горе! Я погиб!
 

(К Керестани.)

 
Колдунья злая…
 

(Фаррускаду.)

 
Нет, синьор, неправда!
 

Керестани.

 
Молчи, изменник! Выпей-ка остатки
Того питья, что ты принес, злодей, —
Пусть истина раскроется.
 

Бадур (в отчаянии).

 
Синьор…
Все это правда!.. Я разоблачен…
Но от позорной смерти и от яда
Своей рукой избавиться сумею!
 

(Выхватывает кинжал, закалывается и падает в кулисы.)

Канцаде.

 
Тогрул, скажите мне.
 

Тогрул.

 
Я вне себя!
 

Фаррускад (беспокойно).

 
Тогрул… Канцаде… Ах, я не хотел бы…
Я весь дрожу… Скажи, Керестани,
Детей сожженье – видимость иль правда?
 

Керестани.

 
Им от рожденья было суждено
Очиститься в пылающем огне,
Чтоб стать вполне твоими, чтоб с тобою
Они судьбу делить могли.
 

(Глядит за сцену.)

 
Вот дети —
Они твои теперь и стали смертны,
И только я, несчастная, должна
Тебя покинуть, потерять детей
И стать змеею страшной, вероломный!
 

(Плачет навзрыд.)

Явление XIII

Те же, Бедредин и Реция в сопровождении двух солдат.

Фаррускад (в порыве восторга).

 
О дети, дети!.. Пусть не довершится
Все остальное… Милая супруга…
Керестани… О, что за горе ждет
Меня теперь!
 

Канцаде.

 
Визирь!
 

Тогрул.

 
Канцаде!
 

Керестани (в страшном волнении).

 
Небо!
Вот, чувствую… Жестокий! По костям
Проходит холод смертный… Превращаюсь…
Какой озноб! О боже!.. Что за муки!
Ужасно! Ах… ужасно! Фаррускад,
Тебя я покидаю. Ты бы мог
Меня освободить еще сегодня,
Но не надеюсь я! Ведь слишком много
Для этого усилий надо. Нет,
Я не хочу, чтоб подвергал ты жизнь
Из-за меня опасностям. Хоть буду
Я от тебя далеко, все ж она
Мне дорога. Чудес немного
Свершить могу сегодня – пусть они
Тебе и царству твоему послужат.
Прими любви моей последний дар.
Визирь, Канцаде, дети, скройтесь… скройтесь…
Молю вас, не глядите на страданья
Своей родимой!
 

(Фаррускаду.)

 
Ты один, жестокий,
Со мной останься. Ведь твое желанье,
Чтоб стала я змеей, – так вот, смотри!
 

(Падает плашмя на землю, превращаясь от шеи вниз в длинную страшную змею.)

Бедредин.

 
О мама, мама!
 

Реция.

 
Где же мама?
 

Фаррускад.

 
Боже?
Остановись! Прости меня… родная…
 

(Бежит, чтобы обнять ее.)

Керестани.

 
Я больше не твоя… Беги отсюда…
 

(Проваливается.)

Канцаде.

 
Брат…
 

Тогрул.

 
Господин…
 

Бедредин.

 
Отец…
 

Реция.

 
Отец мой милый…
 

Фаррускад (в отчаянии).

 
Подите прочь! Подальше от меня!
Земля, о ты, что в лоне укрываешь
Мою супругу милую, прими
Меня, клятвопреступника, злодея!
 

(Уходит в бешенстве.)

Канцаде (берет детей за руку).

 
Визирь и дети, следуем за ним!
 

Уходят.

ЗАНАВЕС