Текст книги "Собрание сочинений, том 17"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 57 страниц)

К. МАРКС
ОБ АРЕСТЕ ЧЛЕНОВ КОМИТЕТА СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ[154]154
  Арестом членов Комитета немецкой Социал-демократической рабочей партии Бракке, Бонхорста, Шпира, Кюна и Гралле, а также типографа Сиверса 9 сентября 1870 г. за выпуск манифеста о войне (см. примечание 142) военные и полицейские власти стремились нанести удар по рабочему движению и помешать выступлениям против милитаристских планов прусского правительства. Маркс немедленно после получения or В. Либкнехта известия об аресте брауншвейгского
  Комитета предпринял меры для того, чтобы предать гласности этот акт произвола немецких властей, открывший собой полосу грубых полицейских преследований социал-демократов в Германии. Сообщения об аресте брауншвейгского Комитета были направлены в «Pall Mall Gazette», буржуазно-либеральную газету «The Echo» («Эхо») и в ряд других газет. 20 сентября 1870 г. Маркс сделал на заседании Генерального Совета сообщение об аресте членов брауншвейгского Комитета, подчеркнув, что арест не имел никаких юридических оснований. В октябре 1871 г. после многих месяцев тюремного заключения члены брауншвейгского Комитета были преданы суду по сфабрикованному полицией обвинению в нарушении законов об общественном порядке. Одним из главных пунктов обвинения была запрещенная прусскими законами принадлежность к международной рабочей организации – Интернационалу. Суд приговорил членов брауншвейгского Комитета к тюремному заключению на различные сроки. Несмотря на полицейские репрессии, Социал-демократическая рабочая партия во главе с Бебелем и Либкнехтом развернула пропаганду против захватнических планов Пруссии, за заключение почетного мира с Францией.


[Закрыть]

Центральный комитет немецкой секции Международного Товарищества Рабочих, находящийся в Брауншвейге, выпустил 5 сентября манифест к немецкому рабочему классу, призывающий его не допустить аннексии Эльзаса и Лотарингии и добиться заключения почетного мира с Французской республикой. По приказу командующего войсками, генерала Фогеля фон Фалькенштейна, не только был конфискован этот манифест, но и все члены Комитета, даже несчастный типограф, напечатавший этот документ, были арестованы, закованы в кандалы, как обыкновенные уголовные преступники, и отправлены в Лётцен в Восточную Пруссию.

Написано К, Марксом около 14 сентября 1870 г. Печатается по тексту газеты

Напечатано в «The Pall Mall Gazette» № 1744, 15 сентября 1870 г.

Перевод с английского

На русском языке публикуется впервые

Ф. ЭНГЕЛЬС
VI СЪЕЗДУ БЕЛЬГИЙСКИХ СЕКЦИЙ МЕЖДУНАРОДНОГО ТОВАРИЩЕСТВА РАБОЧИХ[155]155
  Письмо VI съезду Бельгийской федерации Международного Товарищества Рабочих было написано Энгельсом по поручению Генерального Совета после обсуждения на заседании Совета 20 декабря 1870 г. вопроса о бельгийских секциях. При публикации были опущены три последних абзаца письма, имеющиеся в черновой рукописи Энгельса, не предназначавшиеся для опубликования и носившие характер конфиденциального сообщения.
  Очередной VI полугодовой съезд Бельгийской федерации Международного Товарищества Рабочих происходил 25—26 декабря 1870 г. в Брюсселе; на съезде были заслушаны финансовый отчет, отчет о деятельности органа федерации, газеты «Internationale» (о ней см. примечание 1), и доклад о положении Международного Товарищества Рабочих в Бельгии.


[Закрыть]

Лондон, 23 декабря 1870 г.

Граждане!

Генеральный Совет Международного Товарищества Рабочих шлет свои приветствия вашему VI съезду. Самый факт созыва этого съезда вновь доказывает, что бельгийский пролетариат неустанно продолжает свою борьбу за освобождение рабочего класса даже тогда, когда кровопролитная и братоубийственная война наполняет ужасом всю Европу и временно отвлекает общественное мнение от всего остального.

С особым удовлетворением мы констатировали, что в отношении этой войны бельгийские секции следуют той линии поведения и провозглашают те идеи, которые диктуются интересами пролетариата всех стран, – отказ от всяких завоевательных устремлений и поддержку республики во Франции. Впрочем, наши бельгийские друзья действуют в этом отношении в полном согласии с рабочими других стран.

С тех пор, как пруссаки заняли Руан, последние связи, которые у нас еще сохранялись с Францией, оказались временно прерванными. Но в Англии, в Америке и в Германии среди рабочих чрезвычайно быстро развернулось движение против завоевательной войны и за поддержку Французской республики. В особенности в Германии это движение приняло такие размеры, что прусское правительство сочло себя обязанным, в интересах своей завоевательной и реакционной политики, расправиться с рабочими. Центральный комитет немецкой социал-демократии, находящийся в Брауншвейге, был арестован; многие члены этой партии подверглись той же участи; в довершение всего два депутата Северогерманского рейхстага, граждане Бебель и Либкнехт, представлявшие в нем взгляды и интересы рабочего класса, были посажены за решетку. Интернационал обвиняется в том, что он будто бы подал всем этим гражданам сигнал к осуществлению широкого революционного заговора. Перед нами несомненно второе издание пресловутого заговора Интернационала в Париже, заговора, который якобы раскрыла бонапартистская полиция и который оказался потом столь жалким образом рассеявшейся выдумкой. Наперекор всем этим преследованиям интернациональное движение рабочих все развивается и крепнет.

Настоящий съезд предоставляет вам возможность установить количество секций и других примкнувших обществ, а также число членов, входящих в состав каждой из них, и, таким образом, составить правильное представление об успехах нашего движения в Бельгии. Мы хотели бы, чтобы вы сообщили Генеральному Совету результаты этой статистики, характеризующей положение нашего Товарищества в Бельгии; мы постараемся добавить к этой статистике сведения и по другим странам. Само собой разумеется, что это сообщение мы будем считать конфиденциальным и что факты, которые мы оттуда почерпнем, не будут преданы гласности.

Далее, Генеральный Совет позволяет себе надеяться, что в течение 1871 г. у бельгийских секций будет возможность вспомнить о резолюциях различных международных конгрессов, касающихся отчислений, предназначенных для Совета. Настоящая война делает невозможным поступление средств из большинства континентальных стран, и мы прекрасно знаем, что бельгийские рабочие также испытывают на себе действие всеобщей депрессии, явившейся результатом этой войны; поэтому Генеральный Совет поднимает этот вопрос только для того, чтобы напомнить бельгийским секциям, что без материальной поддержки он не будет в состоянии придать пропаганде такой размах, какого он желал бы.

Ввиду отсутствия секретаря для Бельгии, гражданина Серрайе, Генеральный Совет уполномочил нижеподписавшегося направить это сообщение съезду.

Привет и братство

Фридрих Энгельс

Напечатано без трех последних абзацев в газете «LTnternationale» № 103, 1 января 1871 г. Печатается по тексту газеты, сверенному с рукописью; опущеные при публикации абзацы воспроизводятся по рукописи

Перевод с французского

К. МАРКС О СВОБОДЕ ПЕЧАТИ И СЛОВА В ГЕРМАНИИ

РЕДАКТОРУ «DAILY NEWS»

Милостивый государь!

Когда Бисмарк обвинял французское правительство в том, что

«оно сделало невозможным во Франции свободное выражение мнений в прессе и с депутатской трибуны», то он, очевидно, хотел лишь отпустить берлинскую остроту. Если вы хотите узнать «действительное» общественное мнение Франции, обратитесь, пожалуйста, к г-ну Штиберу, редактору версальского «Moniteun»[156]156
  «Moniteur» («Вестник») – сокращенное название официозной прусской газеты для французского населения, выходившей с 15 октября 1870 г. по 5 марта 1871 г. в Версале под надзором Бисмарка. Во время опубликования настоящей статьи выходила под названием «Moniteur officiel du Gouvernement general du Nord de la France et de la Prefecture de Seine-et-Oise» («Официальный вестник общего правительства Севера Франции и префектуры департамента Сены и Уазы»).


[Закрыть] и известному прусскому полицейскому шпиону!

Господа Бебель и Либкнехт были арестованы по особому приказу Бисмарка под предлогом обвинения в государственной измене только за то, что посмели исполнить свой долг в качестве представителей германского народа, то есть – протестовать в рейхстаге против аннексий Эльзаса и Лотарингии, голосовать против новых военных ассигнований, выразить свои симпатии Французской республике и разоблачить попытку превратить Германию в сплошную прусскую казарму. С членами брауншвейгского Комитета Социал-демократической партии за то. что они выразили подобные же взгляды, с начала сентября прошлого года обращаются, как с каторжниками, и до сих пор над ними висит смехотворное обвинение в государственной измене. Та же участь постигла многих рабочих, распространявших брауншвейгский манифест. Под аналогичным предлогом возбуждено обвинение в государственной измене против г-на Гепнера, второго редактора лейпцигской газеты «Volksstaat»[157]157
  «Der Volksstaat» – см. примечание 1.


[Закрыть]. Немногочисленные независимые немецкие газеты, которые издаются вне Пруссии, запрещены во владениях Гогенцоллернов. Рабочие собрания в Германии в пользу почетного мира с Францией ежедневно разгоняются полицией. Согласно официальной прусской доктрине, наивно изложенной генералом Фогель фон Фалькенштейном, каждый немец виновен в государственной измене, если он «пытается противодействовать достижению тех целей, которые Пруссия преследует в войне во Франции». Если бы г-н Гамбетта и К° были принуждены, подобно Гогенцоллернам, силой подавлять общественное мнение, то им следовало бы только применить прусский метод и под предлогом войны ввести во всей Франции осадное положение. На немецкой территории находятся только те французские солдаты, которые содержатся в прусских тюрьмах. Но, несмотря на это, прусское правительство чувствует себя обязанным строго сохранять осадное положение, то есть наиболее грубую и возмутительную форму военного деспотизма, приостановив действие всех законов. Французская территория наводнена почти миллионом германских захватчиков. И все-таки французское правительство может свободно обходиться без прусского способа «делать возможным свободное выражение мнений». Пусть сравнят картину немецких порядков с французскими! Одной Германии оказалось, однако, слишком мало для всеобъемлющей любви Бисмарка к свободе мнений. Когда люксембуржцы стали открыто выражать свои симпатии к Франции, Бисмарк использовал это в качестве одного из предлогов, чтобы отречься от Лондонского договора о нейтралитете[158]158
  Лондонский договор о нейтралитете Люксембурга был заключен 11 мая 1867 г. между Австрией, Бельгией, Францией, Англией, Италией, Нидерландами, Люксембургом, Пруссией и Россией, закончив так называемый люксембургский кризис, вызванный попыткой Наполеона III добиться от Пруссии согласия на аннексию Люксембурга Францией в виде компенсации за нейтралитет во время австро-прусской войны 1866 года. Согласно договору, Люксембург объявлялся постоянно нейтральным государством, его нейтралитет гарантировался государствами, подписавшими договор.
  9 декабря 1870 г. Бисмарк, считая, что Люксембург занимает позицию слишком дружественную Франции, заявил о намерении не признавать отныне его нейтралитета, но уже 19 декабря под давлением Англии отказался от этой угрозы.


[Закрыть]. Когда подобный же грех совершила бельгийская пресса, прусский посол в Брюсселе, г-н фон Балан, потребовал от бельгийского министерства запрещения не только помещать какие-либо антипрусские статьи в газетах, но даже публиковать известия, направленные на то, чтобы поощрять французов в их освободительной войне. Поистине очень скромное требование – уничтожить бельгийскую конституцию «pour le roi de Prusse» [буквально: в пользу короля Пруссии; в переносном смысле: даром, ради прекрасных глаз. Ред.]. Как только некоторые стокгольмские газеты позволили себе невинные остроты на тему об общеизвестном «благочестии» Вильгельма Аннександера, Бисмарк обрушился на шведский кабинет с яростными посланиями. Даже под с.-петербургским меридианом он умудрился открыть чересчур свободную прессу. По его униженной просьбе редакторы важнейших петербургских газет были призваны к обер-цензору, который предписал им остерегаться каких бы то ни было критических замечаний о верном прусском вассале царя. Один из этих редакторов, г-н Загуляев, был настолько неосторожен, что раскрыл тайну этого avertissement [предостережения. Ред.] на страницах «Голоса»[159]159
  «Голос» – русская ежедневная политическая и литературная газета, выражавшая интересы либеральной буржуазии, выходила в Петербурге с 1863 по 1884 год.


[Закрыть]. Русская полиция сейчас же набросилась на него и выслала его в какую-то отдаленную губернию. Было бы ошибкой думать, что эти жандармские меры объясняются только пароксизмом военной лихорадки. Напротив, это настоящее, методическое применение самых принципов прусских законов. В прусском уголовном кодексе действительно существует оригинальная статья, в силу которой каждый иностранец за свои действия или писания в своей или в какой-нибудь другой стране может подвергнуться преследованию за «оскорбление прусского короля» и за «государственную измену в отношении Пруссии»! Франция борется теперь не только за свою собственную национальную независимость, но и за свободу Германии и Европы, и ее дело, к счастью, далеко не безнадежно.

С уважением к Вам, милостивый государь

Карл Маркс

Лондон, 16 января 1871 г.

Напечатано в газете «The Daily News» 19 января 1871 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Ф. ЭНГЕЛЬС
ПРОЕКТ РЕЗОЛЮЦИИ ГЕНЕРАЛЬНОГО СОВЕТА О ПОЗИЦИИ АНГЛИЙСКОГО РАБОЧЕГО КЛАССА НА ДАННОМ ЭТАПЕ ФРАНКО-ПРУССКОЙ ВОЙНЫ[160]160
  Настоящий проект резолюций был написан Энгельсом и внесен им на заседании Генерального Совета 31 января 1871 г. в качестве основы для обсуждения вопроса о позиции английского рабочего класса на данном этапе франко-прусской войны. Подготовленное Марксом и Энгельсом и проведенное под их руководством обсуждение имело целью обеспечить влияние Интернационала на усилившееся в январе 1871 г, в Англии движение в защиту Французской республики (см. примечание 152). Несмотря на то, что установленную во Франции 4 сентября 1870 г. республику возглавляли представители контрреволюционной буржуазии, Маркс и Энгельс считали, что в условиях прусской интервенции во Францию пролетариат должен принять активное участие в движении за дипломатическое признание Французской республики, поскольку оно должно было содействовать укреплению национальной обороны Франции и развертыванию народного сопротивления прусским завоевателям. При этом Маркс и Энгельс постоянно подчеркивали необходимость проводить самостоятельную пролетарскую политику в отношении Французской республики, подвергая сокрушительной критике ее антинародное, капитулянтское правительство и имея в виду перспективу дальнейшего усиления революционной классовой борьбы пролетариата во Франции.
  Внесенные Энгельсом резолюции были направлены против позиции претендовавших на руководящую роль в движении в защиту Французской республики буржуазных радикалов-позитивистов (Бизли, Конгрив и др.); стремясь в конечном счете подчинить пролетарское движение своему влиянию, эта группа пыталась увлечь массы авантюристическим в условиях поражения регулярной французской армии требованием военного вмешательства Англии на стороне Франции, что привело к расколу и ослаблению движения за признание Французской республики.
  Маркс и Энгельс приняли активное участие в обсуждении вопроса о позиции английского рабочего класса на данном этапе франко-прусской войны, которое происходило на заседаниях Генерального Совета 31 января, 7, 14, 21 февраля, 7 и 14 марта. Сохранившиеся протокольные записи речей Маркса и Энгельса и отчеты, опубликованные в газете «Eastern Post», отрывочны и содержат большое количество неточностей.
  Генеральным Советом 14 марта 1871 г. была единогласно принята третья резолюция, так как в связи с заключением перемирия между Францией и Германией и признанием Англией контрреволюционного правительства Тьера необходимость в двух первых резолюциях отпала.
  «The Eastern Post» («Почта Ист-Энда») – рабочая еженедельная газета, выходила в Лондоне с 1868 по 1873 год. С февраля 1871 г. по июнь 1872 г. – орган Генерального Совета Интернационала.


[Закрыть]

1. Движение рабочего класса в поддержку Французской республики должно вначале сосредоточить свои усилия на том, чтобы заставить английское правительство признать Французскую республику.

2. Военное вмешательство Англии в защиту Франции, как оно понимается теми, кто его предлагает, могло бы принести пользу только в определенное время, которое уже давно прошло.

3. Англия не только не способна эффективно вмешаться в события, происходящие на европейском континенте, но и не может защищать себя от военного деспотизма континентальной Европы до тех пор, пока она не вернет себе свободы использовать свою действительную военную силу – то есть свой морской флот, а эту свободу она может вернуть себе, только денонсировав Парижскую декларацию[161]161
  Энгельс имеет в виду приложенную к Парижскому мирному договору (о нем см. примечание 104)«Декларацию о принципах морского международного права», подписанную представителями Австрии, Франции, Англии, Пруссии, России, Сардинии и Турции 16 апреля 1856 года. Декларация устанавливала правила войны на море, основывавшиеся на принципах вооруженного нейтралитета, провозглашенных правительством Екатерины II в 1780 г. и предусматривавших запрещение каперства, неприкосновенность нейтрального груза на вражеском корабле и вражеского на нейтральном, за исключением военной контрабанды, признание только действительной блокады.
  Выдвигая в своем проекте резолюций требование об отказе Англии от Парижской декларации, Энгельс исходил из условий сложившейся в 1871 г. международной обстановки, при которой, по убеждению Маркса и Энгельса, этот акт послужил бы средством предотвращения вступления в европейскую войну на стороне Пруссии царской России и мог быть использован в борьбе против усилившегося влияния контрреволюционных правительств России и Пруссии.


[Закрыть].

Внесено Ф. Энгельсом 31 января 1871 г.

Напечатано в газете «The Eastern Post» № 123, 4 февраля 1871 г.

Печатается по рукописи, сверенной с записью в протокольной книге Генерального Совета

Перевод с английского

На русском языке полностью публикуется впервые

Ф. ЭНГЕЛЬС
ИСПАНСКОМУ ФЕДЕРАЛЬНОМУ СОВЕТУ МЕЖДУНАРОДНОГО ТОВАРИЩЕСТВА РАБОЧИХ[162]162
  Письмо Испанскому федеральному совету было написано Энгельсом в качестве временного секретаря-корреспондента Генерального Совета для Испании в ответ на письмо Испанского федерального совета от 14 декабря 1870 года. Установив связь с испанскими секциями Интернационала, Энгельс оказывал им помощь в борьбе против бакунизма, ареной которой стала с начала 1871 г. также и Испания. В этой стране бакунисты создали в рамках Интернационала организации Альянса социалистической демократии и пытались захватить в свои руки руководство Испанским федеральным советом, в котором до Сарагосского съезда испанских секций Интернационала, состоявшегося 4—11 апреля 1872 г., преобладали сторонники Генерального Совета. Несмотря на раскольническую деятельность бакунистов, идеи Интернационала в Испании завоевывали все большую поддержку среди рабочего класса, что нашло свое выражение в создании многочисленных новых секций Международного Товарищества Рабочих.


[Закрыть]

Лондон, 13 февраля 1871 г.

Граждане!

Ваше письмо от 14 декабря Генеральный Совет получил с чувством большого удовлетворения. Ваше предыдущее письмо от 30 июля также дошло до нас; оно было передано гражданину Серрайе, секретарю для Испании, с поручением отправить вам наш ответ. Но спустя некоторое время гражданин Серрайе отправился во Францию для участия в борьбе за республику и оказался запертым в Париже. Таким образом, только в силу указанных обстоятельств вы не получили ответа на ваше письмо от 30 июля, которое все еще находится в его руках. В настоящее время Генеральный Совет на заседании 7 февраля уполномочил нижеподписавшегося Ф. Э. временно вести корреспонденцию с Испанией и передал ему ваше последнее письмо.

Мы регулярно получали следующие испанские рабочие газеты: барселонскую «La Federacion», мадридскую «La Solidaridad» (до декабря 1870 г.), а также выходящие в Пальме «El Obrero» (до ее закрытия) и с недавнего времени «La Revolucion social» (только первый номер)[163]163
  «La Federacion» («Федерация») – испанская еженедельная рабочая газета, орган Барселонской федерации Интернационала, выходила в Барселоне с 1869 по 1873 г., находилась под влиянием бакунистов.
  «La Solidaridad» («Солидарность») – испанская газета, орган мадридских секций Интернационала, выходила в Мадриде с января 1870 г., в январе 1871 г. была запрещена правительством.
  «El Obrero» («Рабочий») – испанская еженедельная газета, выходившая в Пальме (остров Майорка) с 1870 по 1871 год. После запрещения правительством в январе 1871 г. продолжала выходить под названием «La Revolucion social» («Социальная революция»). После выпуска трех номеров «La Revolucion social» газета была закрыта, так как редактор был по обвинению в «оскорблении короля» предан суду.


[Закрыть]. Эти газеты держали нас в курсе того, что происходит в рабочем движении Испании; к нашему величайшему удовлетворению, мы убедились, что идеи социальной революции все больше становятся общим достоянием рабочего класса вашей страны.

Без сомнения, пустые декламации старых политических партий привлекали к себе, как вы это указываете, слишком много внимания народа и создавали таким путем значительное препятствие для нашей пропаганды. То же самое происходило повсюду в первые годы пролетарского движения. Во Франции, в Англии, в Германии социалисты должны были – и до сих пор еще вынуждены – бороться с влиянием и деятельностью старых политических партий – аристократических или буржуазных, монархических или даже республиканских. Опыт показал повсюду, что лучшим средством освободить рабочих от этого господства старых партий было создание в каждой стране пролетарской партии, которая ведет самостоятельную политику, ясно отличающуюся от политики других партий, так как должна выражать условия освобождения рабочего класса. Детали этой политики могут меняться в зависимости от особых условий каждой страны; но так как основные отношения между трудом и капиталом всюду одни и те же и политическое господство имущих классов над классами эксплуатируемыми существует повсюду, то принципы и цель пролетарской политики будут везде– одни и те же, по крайней мере во всех странах Запада. Имущие классы, земельная аристократия и буржуазия, держат трудящийся народ в рабстве не только могуществом своего богатства, путем одной только эксплуатации труда капиталом, но также и силой государства, при помощи армии, бюрократии, судов. Отречься от борьбы с нашими противниками на политической арене – значило бы отказаться от одного из самых могущественных средств борьбы и в особенности организации и пропаганды. Всеобщее избирательное право дает нам прекрасное средство борьбы. В Германии рабочим, организованным в крепкую политическую партию, удалось послать шесть депутатов в так называемое национальное представительство; и оппозиция, которую наши друзья Бебель и Либкнехт могли там организовать против завоевательной войны, оказала гораздо более могущественное действие в интересах нашей интернациональной пропаганды, чем многолетняя пропаганда, проводившаяся через печать и собрания. В настоящий момент и во Франции только что избраны представители рабочих, и они во всеуслышание провозгласят наши принципы в Национальном собрании. На ближайших выборах то же самое произойдет и в Англии.

Мы с удовольствием узнали, что вы хотите передать нам взносы секций вашей страны; мы примем их с благодарностью. Перешлите их, пожалуйста, в виде аккредитива на какого-нибудь лондонского банкира, в распоряжение Джона Уэстона, нашего казначея, заказным письмом на имя нижеподписавшегося, либо по адресу: Лондон, 256, Хай Холборн (местопребывание нашего Совета), либо по месту моего жительства: 122, Риджентс-парк-род.

Мы ожидаем также с большим интересом статистических сведений о вашей Федерации, которые вы нам обещали прислать.

Что касается конгресса Интернационала, то до тех пор, пока продолжается настоящая война, о созыве его нечего и думать. Но если мир будет вскоре восстановлен, что весьма вероятно, Совет немедленно займется этим важным вопросом и примет во внимание ваше дружеское предложение созвать конгресс в Барселоне.

У нас еще нет секций в Португалии; может быть, вам было бы легче, чем нам, установить связи с рабочими этой страны. Если это так, будьте добры написать нам снова по этому поводу. Мы думаем также, что было бы лучше, по крайней мере для начала, если бы связи с печатниками Буэнос-Айреса завязали вы, с тем чтобы впоследствии уведомить нас о достигнутых результатах. А пока вы окажете нам любезную и полезную для дела услугу, если вышлете нам номер «Anales de la Sociedad tipografica de Buenos Aires»[164]164
  Энгельс имеет в виду аргентинскую рабочую газету «Anales de la Sociedad Tipografica Bonaerense» («Хроника общества печатников Буэнос-Айреса»), выходившую в 1871—1872 годах.


[Закрыть], чтобы мы могли с ним ознакомиться.

Во всех других странах интернациональное движение продолжает развиваться, несмотря на все препятствия. В Англии центральные советы профессиональных союзов (Trades' Councils) Бирмингема и Манчестера только что непосредственно присоединились к нашему Товариществу, а через них и рабочие двух самых значительных промышленных городов этой страны. В Германии мы подвергаемся в данный момент таким же преследованиям со стороны властей, каким год тому назад нас подвергал Луи Бонапарт во Франции. Наши немецкие друзья, из которых больше пятидесяти находятся в тюрьме, в буквальном смысле страдают за дело Интернационала; их арестовали и преследуют за то, что они всеми силами противодействовали завоевательной политике и требовали, чтобы германский народ братался с французским. В Австрии тоже много наших друзей было заключено в тюрьму, но движение, тем не менее, развивается. Во Франции наши секции повсюду являлись душой и оплотом сопротивления вторжению; они захватили местную власть в больших южных городах, и если Лион, Марсель, Бордо, Тулуза развили небывалую энергию, то только благодаря усилиям членов Интернационала. В Бельгии у нас сильная организация; наши бельгийские секции только что торжественно провели свой VI национальный съезд. В Швейцарии раздоры, возникшие между нашими секциями, некоторое время тому назад, по-видимому, начинают утихать. Из Америки мы получили сообщения о присоединении новых секций, французских, немецких и чешских (богемских), и, кроме того, мы продолжаем поддерживать братские отношения с крупной организацией американских рабочих – Рабочим союзом (Labor League)[165]165
  Имеется в виду Национальный рабочий союз, созданный в США в августе 1866 г. на съезде в Балтиморе; активное участие в создании Союза принял видный деятель американского рабочего движения У. Силвис. Союз, сыгравший крупную роль в развертывании в США борьбы за самостоятельную политику рабочих организаций, за солидарность негров и белых рабочих, 8-часовой рабочий день, права женщин-работниц, вскоре установил связь с Международным Товариществом Рабочих. В 1869 г. делегат Союза Камерон присутствовал на последних заседаниях Базельского конгресса Интернационала, а в августе 1870 г. на своем съезде в Цинциннати Союз принял резолюцию, в которой говорилось о приверженности его принципам Международного Товарищества Рабочих и о его намерении присоединиться к Товариществу. Однако это решение в жизнь проведено не было. Руководство Национального рабочего союза вскоре увлеклось утопическими проектами денежной– реформы, целью которой было уничтожение банковой системы и обеспечение государством дешевого кредита. В 1870—1871 гг. от Союза отошли тред-юнионы, и в 1872 г. он фактически прекратил свое существование.


[Закрыть].

В надежде вскоре получить новые сведения от вас шлем вам наш братский привет.

От имени Генерального Совета Международного Товарищества Рабочих

Ф. Э.

Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XXVI, 1935 г.

Печатается по рукописи

Перевод с французского

Ф. ЭНГЕЛЬС
ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ В РОССИИ[166]166
  Непосредственным поводом для написания данной статьи Энгельса послужило размещение на фондовой бирже в Англии в марте 1871 г. займа России на сумму 12 миллионов фунтов стерлингов. Статья Энгельса, впервые опубликованная в «Pall Mall Gazette» 16 марта 1871 г., была включена в подготовленное литографским способом издание серии статей Энгельса «Заметки о войне», выпущенное в Вене в 1923 г., и впоследствии переиздавалась вместе с «Заметками о войне».


[Закрыть]

РЕДАКТОРУ «PALL MALL GAZETTE»

Милостивый государь!

Английское правительство заявляет, что ему ничего не известно о союзе между Россией и Пруссией. В Германии же никто не подвергает сомнению существование такого союза; напротив, пруссофильская печать торжествует по этому поводу, в то время как антипрусские газеты негодуют. Одна из них «Volksstaat» полагает, что своим отрицанием союза г-н Гладстон хотел только намекнуть на то, что это договор не о союзе, а скорее о вассальной зависимости, и в данном случае он прав. Действительно, обмен телеграммами между Версалем и Петербургом – между «до гроба Вашим Вильгельмом» и его более сдержанным племянником Александром – не оставляет больше никакого сомнения в характере отношений между двумя теперешними крупными военными монархиями континента. Телеграммы эти были, кстати, прежде всего опубликованы в «Journal de St.-Petersbourg»[167]167
  «Journal de Saint-Petersbourg» («Санкт-Петербургская газета»)– орган русского министерства иностранных дел; выходила под данным названием на французском языке 3 раза в неделю с 1825 по 1914 год.


[Закрыть]; и не менее знаменательным является тот факт, что немецкая пресса не воспроизвела полностью их содержание, причем в особенности замалчивалось уверение императора Вильгельма в его преданности до гроба. Во всяком случае полный текст переписки не допускает никакого сомнения в том, что император Вильгельм хочет выразить, как глубоко он чувствует себя обязанным по отношению к России и насколько готов, в свою очередь, предоставить свои услуги в ее распоряжение. Так как императору больше семидесяти лет, а настроения у его вероятного наследника [кронпринца Фридриха-Вильгельма. Ред.] вызывают сомнения, то у России безусловно имеются достаточно серьезные мотивы ковать железо пока горячо.

А к тому же и внутреннее положение в России далеко не удовлетворительно. Финансы почти безнадежно расстроены; особая форма, в которой было проведено освобождение крепостных и связанные с ним другие социальные и политические перемены, расстроила сельскохозяйственное производство почти до невероятной степени. Полумеры либерального характера. которые правительство то жаловало, то отменяло, то вновь к ним возвращалось, предоставили образованным классам достаточный простор, чтобы создать определенное общественное мнение; а это общественное мнение по всем пунктам расходится с тем курсом внешней политики, которому настоящее правительство, по-видимому, до сих пор следовало. Общественное мнение в России по существу имеет ярко выраженный панславистский характер, а это значит, что оно настроено враждебно к трем крупным «угнетателям» славянской расы: немцам, венграм и туркам. Союз с Пруссией для него так же неприемлем, как был бы неприемлем союз с Австрией или Турцией. Кроме того, оно требует немедленных военных действий в духе панславизма. Бесшумные, медленные, но исключительно осмотрительные и безошибочные тайные действия традиционной русской дипломатии жестоко испытывают его терпение. Как бы ни были значительны сами по себе успехи, достигнутые на конференции[168]168
  Имеется в виду Лондонская конференция держав, происходившая в январе—марте 1871 г. и рассматривавшая вопрос о денонсации Россией статей Парижского договора 1856 г., ограничивавших ее суверенитет на Черном море (см. примечание 104).


[Закрыть], их ни во что не ставят русские панслависты. Они слышат только «вопли страдания» своих угнетенных братьев по крови; они ничего так сильно не чувствуют, как необходимость восстановить потерянное верховенство святой Руси мощным ударом, завоевательной войной. Кроме того, им известно, что предполагаемый наследник престола [цесаревич Александр, будущий император Александр III. Ред.] принадлежит к числу их единомышленников. Если же принять все это во внимание, а также и то, что строительство больших стратегических железных дорог в южном и юго-западном направлении находится уже в такой стадии, что они могут эффективно служить целям наступления против Австрии или Турции или против сразу обеих этих стран, то разве это не могучий стимул для русскою правительства и лично для императора Александра, чтобы применить старый бонапартистский способ и, пока союз с Пруссией все еще кажется надежным, временно избежать затруднений внутри страны с помощью внешней войны?

В такой обстановке новый русский заем в двенадцать миллионов фунтов стерлингов приобретает совсем особое значение. Правда, на фондовой бирже распространялся патриотический протест, – по слухам, он был без подписей и, по-видимому, так без подписей и остался. – но говорят, что заем размещен больше, чем на установленную сумму. Для каких целей, наряду с некоторыми другими, должны быть использованы эти двенадцать миллионов, нам сообщает штеттинская «Ostsee-Zeitung»[169]169
  «Ostsee-Zeitung» («Остзейская газета») – немецкая ежедневная газета, выходила с 1835 г. в Штеттине (польское название Щецин).


[Закрыть], газета, не только располагавшая в течение многих лет наилучшей информацией о русских делах, но и обладавшая достаточной самостоятельностью, чтобы ее публиковать. По словам петербургского корреспондента этой газеты (сообщение от 4 марта по новому стилю), русские военные власти в результате франко-прусской войны убедились, что система фортификации, которой до сих пор придерживались при сооружении русских крепостей, является совершенно непригодной, и военное министерство уже разработало план необходимых изменений.

«Как сообщают, новая система, основанная на сооружении отдельных фортов, должна быть прежде всего применена в наиболее важных пограничных крепостях, к реконструкции которых следует приступить немедленно. Отдельными фортами должны быть прежде всего обеспечены крепости Брест-Литовск, Демблии и Модлин».

Но Брест-Литовск, Демблин (или Ивангород) и Модлин (или Новогеоргиевск, согласно его официальному русскому названию) являются именно теми тремя крепостями, которые, имея в центре Варшаву, господствуют над большей частью Царства Польского; а Варшава не получает ныне отдельных фортов по той простой причине, что она имеет их уже в течение многих лет. Итак, Россия, не теряя времени, укрепляет свою власть над Польшей и усиливает свою операционную базу против Австрии, а поспешность, с которой это проводится, не предвещает ничего хорошего для мира в Европе.

Пока все это можно называть чисто оборонительными вооружениями. Но корреспондент, о котором идет речь, продолжает:

«Военные приготовления в России, начавшиеся, когда вспыхнула франко-прусская война, продолжаются с неослабевающим рвением. Недавно военное министерство издало приказ о формировании четвертых батальонов. Выполнение этого приказа уже началось во всех полках, включая полки, находящиеся в Царстве Польском. Уже организованы команды, предназначенные для несения службы на железных дорогах и телеграфе во время войны, а также санитарные роты. Людей усиленно тренируют и обучают различным видам службы, а в санитарных ротах учат даже тому, как накладывать первые повязки раненым, как останавливать кровотечение и как приводить в чувство людей, потерявших сознание».

По штатам мирного времени пехотные полки почти во всех больших армиях на континенте состоят из трех батальонов, и первый шаг, несомненно служащий для перехода от штатов мирного времени к штатам военного, – это формирование четвертых батальонов. В день объявления войны Луи-Наполеон также издал приказ о формировании четвертых батальонов. Их формирование было первым шагом, предпринятым в Пруссии после получения приказа о мобилизации. Точно так же обстоит дело и в Австрии и в России. Как бы ни истолковывалась внезапно обнаружившаяся потребность в отдельных фортах для польских крепостей и не менее внезапная empressement [поспешность, рвение. Ред.], с которой в русскую армию вводятся прусские Krankentrager [санитары. Ред.], а также команды для железнодорожной и телеграфной службы (в стране, где и железные дороги и телеграфные линии довольно редки), это обстоятельство – формирование четвертых батальонов – служит явным признаком того, что Россия фактически перешла ту грань, которая отделяет мирное положение от военного. Никто не может подумать, что Россия предприняла этот шаг без определенной цели; а если этот шаг что-нибудь означает, то лишь нападение на кого-то. Быть может этим и объясняется, зачем понадобились эти двенадцать миллионов фунтов стерлингов.

Ваш и пр.

Э.

Написано Ф. Энгельсом около 15 марта 1871 г.

Напечатано в «The Pall Mall Gazette» № 1900, 16 марта 1871 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского