Текст книги "Хроники падшего мира (СИ)"

Автор книги: Иван Шашков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)

Глава 23. Воспоминания других странников

Падение сквозь радужный туннель, казалось, длилось вечность. Максим видел, как реальности проносятся мимо них разноцветными вспышками – тысячи версий Арханора, тысячи возможных судеб. Кристалл на его груди пульсировал все сильнее, словно пытаясь удержать их в потоке времени и пространства.

А потом все закончилось.

Они рухнули на каменный пол какого-то огромного зала. Максим тяжело приземлился, почувствовав, как от удара у него перехватило дыхание. Рядом застонали остальные – похоже, приземление для них тоже выдалось не из легких.

– Все живы? – прохрипел он, пытаясь подняться.

– Если это можно назвать жизнью, – проворчал Феррик, потирая ушибленный бок. – Где этих проклятых пони носит? Я же держал их за поводья, когда мы прыгали!

– Животные появятся в другом месте, – произнесла Аэлин, с трудом поднимаясь на ноги. Её лицо было бледным от потери крови, а раненая рука все еще кровоточила. – Врата… они по-разному действуют на разных существ.

Лайа уже достала из сумки целебные травы и бинты: – Дай посмотрю твою руку. Рана может быть опасной – ты использовала кровь для активации древней магии.

Пока охотница занималась раной Хранительницы Врат, Максим огляделся. Они находились в огромном круглом зале, своды которого терялись где-то во тьме. Стены были покрыты фресками и надписями на неизвестном языке, но что самое удивительное – они светились. Мягкое сияние исходило от самого камня, создавая причудливую игру света и тени.

– Где мы? – спросила Киарра, внимательно изучая ближайшую фреску.

– В Зале Памяти, – ответила Аэлин. – Это… это место существует во всех версиях реальности одновременно. Здесь хранятся воспоминания всех странников, всех, кто пересекал границы между мирами.

Максим подошел к стене. Теперь он видел, что фрески не просто нарисованы – они двигались, словно живые картины. На одной был изображен воин в странных доспехах, сражающийся с тенями. На другой – женщина с посохом, создающая портал между мирами. А на третьей…

– Это же я, – выдохнул он, узнав сцену своего появления в Арханоре.

– Да, – кивнула Аэлин. – Зал записывает истории всех странников. Всех, кто…

Она вдруг пошатнулась, и если бы Лайа не поддержала её, наверняка упала бы.

– Тебе нужно отдохнуть, – твердо сказала охотница. – Открытие Врат отняло слишком много сил.

– Нет времени, – покачала головой Аэлин. – Тьма… она найдет способ проследить за нами. Мы должны…

Но договорить она не успела. Кристалл на груди Максима вдруг вспыхнул ярким светом, и пространство вокруг них начало меняться.

Стены зала словно растаяли, превратившись в полупрозрачную дымку. А сквозь неё проступали образы – такие яркие и четкие, словно все происходило прямо сейчас.

«Смотри,» – прошептали древние голоса из кристалла. – «Смотри и помни.»

И Максим увидел их – других странников, тех, кто приходил в Арханор до него.

Первым был Архос Рендаль – могучий воин в сияющих доспехах. Максим видел, как он появился в этом мире, как сражался с древним злом, как объединил народы Арханора в первый союз против тьмы. Видел его победы и поражения, его любовь к этому миру и, наконец, его жертву – когда он отдал свою жизнь, чтобы запечатать первые разломы между реальностями.

Затем была Морна Лайтвинг – прекрасная и опасная, как лезвие отравленного кинжала. Она пришла из мира высоких технологий и поначалу презирала «примитивную» магию Арханора. Но со временем эта магия очаровала её, свела с ума своими возможностями. Она попыталась захватить власть над всеми реальностями и едва не уничтожила границы между мирами. Её собственная сила в конце концов поглотила её, превратив в одно из тех существ, что теперь скрываются в тумане.

Следующим был Корин Светлый Путь – целитель и мудрец. Он не был воином, но его знания помогли создать первые магические барьеры между мирами. Он научил народы Арханора, как защищаться от порождений тьмы, как лечить раны, нанесенные существами из других реальностей. Его жизнь была долгой и полной свершений, но даже он не смог предотвратить то, что надвигалось.

Видения сменяли друг друга – десятки странников, десятки судеб. Некоторые становились героями, другие – чудовищами. Некоторые растворялись между мирами, другие находили свой дом в Арханоре. Но все они, все без исключения, оставили свой след в истории этого мира.

А потом Максим увидел его – последнего странника перед собой. Тилана Фростглейва.

Белоснежные волосы, задумчивые голубые глаза, печальная улыбка на юном лице. Он появился в Арханоре всего пять лет назад. И он… он почти преуспел.

Максим смотрел, как Тилан путешествует по миру, собирая знания о древних артефактах. Как находит способ объединить их силу. Как пытается предотвратить возвращение древней тьмы.

А потом…

– Нет, – прошептал Максим, глядя, как разворачивается последняя сцена. – Нет, он не мог…

Но это было правдой. Тилан нашел храм. Нашел способ использовать силу кристалла. Но что-то пошло не так. В последний момент тьма добралась до него, исказила его намерения, превратила его благие цели в нечто чудовищное.

И он принял решение. Решение, которое стоило ему жизни – он разрушил собственную магию, своё собственное существование, чтобы не дать тьме использовать его как проводник в другие миры.

«Теперь ты понимаешь?» – спросили древние голоса. – «Понимаешь, почему мы выбрали тебя?»

– Потому что… – Максим сглотнул комок в горле. – Потому что я другой? Потому что во мне нет магии этого мира?

«Потому что ты можешь сделать то, что не удалось остальным,» – ответили голоса. – «Найти иной путь. Путь, который не потребует жертвы.»

Видения растаяли, и они снова оказались в круглом зале. Но теперь Максим видел фрески другими глазами – каждая из них рассказывала историю, каждая хранила память о тех, кто пытался спасти этот мир.

– Я знала Тилана, – тихо произнесла Аэлин. Её голос был полон боли. – Я… я должна была его остановить. Предупредить. Но я не смогла. Я не успела.

– Поэтому ты стала следить за мной? – спросил Максим. – С самого начала?

– Да, – она опустила глаза. – Я поклялась, что больше не допущу такой ошибки. Что следующий странник не останется один в решающий момент.

Лайа крепче сжала его руку: – Ты не один. Мы все здесь. С тобой.

Феррик проворчал что-то утвердительное, а Киарра просто кивнула – её лицо было непривычно мягким, понимающим.

Максим посмотрел на кристалл. Тот все еще пульсировал, но теперь его свет казался теплее, словно артефакт одобрял их решимость держаться вместе.

– Что теперь? – спросил он у Аэлин. – Куда мы должны идти?

– В сердце храма, – ответила она, с трудом поднимаясь на ноги. Лайа поддержала её под руку. – Туда, где все началось. И где все должно закончиться.

– А тьма? – спросил Феррик. – Она найдет нас?

– Обязательно, – кивнула Хранительница Врат. – Она всегда находит. Но теперь… теперь мы готовы к встрече с ней. Потому что знаем, что делали другие странники. Знаем их ошибки. И знаем…

– Знаем, как их не повторить, – закончил за неё Максим.

Он еще раз оглядел зал, мысленно прощаясь со всеми странниками, чьи истории теперь хранились в его памяти. Они проложили путь. Они показали, чего не стоит делать.

Теперь настала его очередь найти правильное решение.

«Время,» – прошептали древние голоса из кристалла. – «Время сделать выбор.»

Максим кивнул. Да, время пришло. Но сначала им нужно добраться до сердца храма. И судя по тому, как подрагивали стены от далеких раскатов грома, времени у них оставалось совсем немного.

– Идём, – сказал он, направляясь к арке, в глубине которой мерцал тусклый свет. – Нам пора узнать, что такое этот храм на самом деле.

Они двинулись вперед, оставляя позади Зал Памяти с его живыми фресками и историями прошлого. Впереди их ждало будущее – неизвестное, опасное, но теперь они хотя бы знали, чего ожидать.

И они были вместе. А значит, у них был шанс.

Шанс сделать то, что не удалось никому из предыдущих странников – найти способ спасти Арханор, не жертвуя при этом собой или целыми мирами.

Оставалось только понять, как именно это сделать. И времени на размышления становилось все меньше – где-то вдалеке уже слышался рев древней тьмы, которая неумолимо приближалась к храму.

Проход, в который они вошли, постепенно расширялся, превращаясь в длинную галерею. Здесь тоже были фрески на стенах, но другие – они показывали не истории странников, а что-то более древнее. События, случившиеся задолго до появления первых пришельцев из других миров.

– Смотрите, – Киарра указала на одно из изображений. – Это похоже на карту древнего Арханора.

Максим остановился, вглядываясь в рисунок. Да, это определенно была карта, но совершенно не похожая на ту, что он знал. Континенты располагались иначе, моря занимали другие места, а в центре…

– В центре был город, – тихо произнесла Аэлин. – Великий город Аэтернум – сердце всех миров, место, где реальности сходились воедино.

– Что с ним случилось? – спросил Максим, хотя уже догадывался об ответе.

– Тьма, – полуэльфийка провела пальцами по фреске. – Когда она впервые пришла в наш мир, именно Аэтернум принял на себя первый удар. Город пал за одну ночь. А потом…

Она не договорила – новый подземный толчок заставил стены задрожать. С потолка посыпалась каменная крошка.

– Нужно спешить, – сказал Максим. – Но сначала… – он повернулся к Аэлин. – Ты должна рассказать нам все. О городе, о тьме, о том, что случилось на самом деле. Иначе мы рискуем повторить ошибки прошлого.

Хранительница Врат колебалась. На её лице отражалась внутренняя борьба – древние клятвы хранить тайны сражались с пониманием того, что сейчас не время для секретов.

– Хорошо, – наконец произнесла она. – Я расскажу. Но не останавливаясь – нам нужно идти дальше.

Они двинулись по галерее, а голос Аэлин эхом отражался от древних стен, рассказывая историю, которую не слышал никто из живущих:

– Давным-давно, когда мир был юным, существовала только одна реальность. Один Арханор, прекрасный и совершенный. Магия текла свободно, все расы жили в мире и согласии. В центре этого мира стоял Аэтернум – город чудес, построенный первыми магами.

Она указала на очередную фреску, изображавшую прекрасный город с хрустальными башнями, парящими в небе садами и мостами из чистого света.

– Но что-то случилось, – продолжала Аэлин. – Что-то нарушило равновесие. Многие говорят, что это была тьма из-за пределов нашего мира. Другие считают, что её породили сами жители Аэтернума – их гордыня, их желание достичь еще большего могущества.

– А что думаешь ты? – спросил Максим.

– Я думаю… я думаю, что правда сложнее. Тьма всегда существовала – как противовес свету, как необходимая часть равновесия. Но что-то нарушило это равновесие. Что-то превратило естественную тьму в то чудовищное, голодное существо, которое теперь преследует нас.

Новая фреска показывала, как тьма поглощает город. Максиму показалось, что он даже слышит крики его жителей, видит их отчаяние.

– Маги Аэтернума пытались сражаться, – продолжала Аэлин. – Они создали кристалл – тот самый, что сейчас у тебя на груди. Это было величайшее творение в истории магии – артефакт, способный управлять самой реальностью.

– И они использовали его, чтобы победить тьму? – спросил Феррик.

– Нет, – покачала головой Хранительница. – Они поняли, что победить тьму невозможно – она такая же часть мироздания, как свет. Поэтому они решили… разделить реальность.

– Что? – Максим остановился так резко, что Лайа едва не налетела на него.

– Они разделили один мир на множество версий, – пояснила Аэлин. – Создали бесконечное множество Арханоров, каждый немного отличающийся от других. Тьма оказалась рассеяна между ними, ослаблена настолько, что больше не могла причинить вред.

– Но что-то пошло не так, – догадался Максим.

– Да. Разделение реальностей оказалось слишком сильным потрясением. Кристалл не выдержал напряжения и раскололся на части. Каждый осколок унесло в свою версию реальности. А без кристалла границы между мирами начали слабеть.

– И тогда появились первые странники, – произнес Максим. – Люди, способные пересекать эти границы.

– Именно, – кивнула Аэлин. – Сначала это был Архос. Он пришел из мира, где магия уже почти исчезла. Его поразила красота Арханора, его мощь. Он посвятил свою жизнь защите этого мира. Создал первый союз против тьмы, построил крепости на границах реальностей.

– Но этого было недостаточно, – продолжил за неё Максим, вспоминая видения из Зала Памяти. – Тьма продолжала просачиваться. И тогда появилась Морна.

– Да, – в голосе Аэлин зазвучала грусть. – Морна Лайтвинг. Она была… невероятной. Умной, талантливой, способной совмещать технологии своего мира с магией Арханора. Но её амбиции…

– Она захотела использовать силу кристалла для себя, – сказал Максим. – Захотела править всеми реальностями.

– И едва не уничтожила их все, – кивнула Хранительница. – После неё появился Корин. Он был мудрее, осторожнее. Он понял, что нужно не сражаться с тьмой, а найти способ восстановить равновесие.

– И что случилось с ним?

– Он… исчез. Просто растворился между мирами во время одного из своих экспериментов. Некоторые говорят, что он всё еще жив – путешествует между реальностями, ищет ответы на свои вопросы.

Они шли дальше по галерее, и фрески продолжали рассказывать истории прошлого. Максим видел других странников – десятки, сотни лиц. Некоторые были едва различимы, стертые временем. Другие сияли так ярко, словно события происходили только вчера.

– А потом был Тилан, – тихо произнес он. – Последний перед мной.

Лицо Аэлин исказилось от боли: – Да. Тилан. Он был… особенным. Он понял то, что не смогли понять остальные. Понял, что разделение реальностей было ошибкой. Что миры нужно снова объединить, но… правильно. Осторожно. Не допуская хаоса.

– Поэтому тьма выбрала его целью, – догадался Максим. – Она почувствовала угрозу.

– Да. Она… она проникла в его разум. Исказила его намерения. Превратила его желание исцелить миры в желание разрушить границы между ними. И когда он понял, что происходит…

– Он пожертвовал собой, – закончил Максим. – Уничтожил себя, чтобы не стать проводником для тьмы.

Они дошли до конца галереи. Здесь фрески обрывались – последняя из них показывала яркую вспышку света, поглощающую одинокую фигуру.

– Я был там, – прошептала Аэлин. – Я видела, как он… – она осеклась, не в силах продолжать.

Максим положил руку ей на плечо: – Ты не могла его спасти. Никто не мог. Он сделал свой выбор.

– Знаю, – она вытерла слезы. – Но после этого я поклялась, что больше не допущу такого. Что следующий странник не останется один. Поэтому когда ты появился…

Новый подземный толчок, самый сильный из всех, заставил их пошатнуться. На этот раз с потолка посыпались не просто крошки, а целые куски камня.

– Нужно торопиться, – сказала Киарра, глядя на трещины, расползающиеся по стенам. – Тьма уже близко.

Они поспешили вперед. За галереей начинался спиральный спуск, уходящий куда-то в глубины храма. Ступени были древними, местами разрушенными, но все еще хранили следы рун, которые тускло светились при их приближении.

– Здесь есть еще кое-что, что ты должен знать, – произнесла Аэлин, пока они спускались. – О странниках. О том, почему некоторые из них добились успеха, а другие потерпели поражение.

– Я слушаю, – отозвался Максим.

– Дело в их… связях, – Хранительница говорила медленно, тщательно подбирая слова. – Те, кто пытался действовать в одиночку, полагаясь только на свою силу – они всегда проигрывали. Как Морна. Как многие другие.

– А те, кто побеждал?

– Они находили способ объединить силы с этим миром. С его жителями. Архос создал первый союз народов не потому, что был великим воином – он просто понял, что только вместе они могут противостоять тьме.

Максим вспомнил недавнюю битву с армией Моргрейна, как сила артефактов объединила их всех – людей, гномов, эльфов…

– Но есть и еще кое-что, – продолжала Аэлин. – Что-то, о чем не говорится в легендах. Каждый странник… каждый из них оставил после себя наследие. Часть своей силы, своего понимания этого мира.

– И где это наследие? – спросил Феррик.

– Повсюду вокруг нас, – Аэлин обвела рукой пространство. – В самих стенах храма, в его магии. Каждый странник добавлял что-то свое. Архос – силу защиты. Корин – мудрость исцеления. Даже Морна, при всей её тьме, оставила знание о том, как связывать разные виды магии.

– А Тилан? – тихо спросил Максим.

– Он оставил самый важный дар, – ответила Хранительница. – Понимание. Понимание того, что миры нужно не разрушать и не разделять, а исцелять. Объединять, но… правильно.

Они достигли конца спирального спуска. Здесь начинался новый зал, но не такой просторный, как предыдущие. Он был… странным. Казалось, что его стены постоянно меняются, словно само пространство здесь было нестабильным.

– Что это за место? – спросила Лайа, инстинктивно приближаясь к Максиму.

– Перекресток реальностей, – ответила Аэлин. – Здесь все версии храма существуют одновременно. Здесь… здесь странники принимали свои главные решения.

Максим сделал шаг вперед, и пространство вокруг него задрожало. В воздухе начали появляться образы – призрачные, полупрозрачные, но отчетливые.

Он увидел Архоса, стоящего на коленях перед древним алтарем, приносящего клятву защищать этот мир. Увидел Морну, с безумной улыбкой создающую портал, который едва не разорвал реальность на части. Увидел Корина, спокойно изучающего древние руны, ищущего способ восстановить равновесие.

И Тилана. Его последние минуты, когда он понял, что тьма проникла в его разум, и принял единственное возможное решение…

– Они все… они все пытались сделать то, что считали правильным, – прошептал Максим. – Даже те, кто в итоге стал злом… они начинали с благих намерений.

– Да, – кивнула Аэлин. – В этом и есть главная опасность. Тьма не всегда приходит как враг. Иногда она приходит как искушение. Как обещание силы, способной все исправить.

Максим посмотрел на кристалл у себя на груди. Тот пульсировал все сильнее, словно отзываясь на близость чего-то… чего-то важного.

– Здесь есть что-то еще, – сказал он. – Что-то, что ты не договариваешь.

Аэлин долго молчала. Потом произнесла: – Есть причина, почему именно ты оказался здесь. Почему именно сейчас. Видишь ли, каждый странник… каждый из них был связан с определенным аспектом реальности. Архос – с силой. Морна – с знанием. Корин – с мудростью.

– А я?

– Ты… ты не похож на остальных. Ты не привязан ни к какому аспекту. Ты… свободен.

– Что это значит?

– Это значит, что ты можешь сделать то, что не мог никто до тебя. Найти новый путь. Путь, который не потребует ни разрушения миров, ни жертвы.

В этот момент стены зала содрогнулись с такой силой, что с потолка посыпались камни. Вдалеке раздался рев – намного ближе, чем раньше.

– Она здесь, – прошептала Аэлин. – Древняя тьма. Она нашла нас.

Максим сжал кристалл. Тот пылал в его руке, словно маленькое солнце.

– Тогда нам пора узнать, – сказал он, глядя на дверь в дальнем конце зала. – Узнать, почему я здесь. И что именно я должен сделать.

Он сделал шаг вперед, и пространство вокруг снова задрожало. Но на этот раз в дрожи реальности он увидел что-то новое – проблеск надежды. Проблеск возможности все исправить.

Нужно было только понять как. И времени на это оставалось все меньше.

– Постойте, – вдруг сказал Максим, останавливаясь у самых дверей. – Мне нужно кое-что проверить.

Он достал кристалл и поднял его над головой. В его свете призрачные образы странников стали ярче, отчетливее. Теперь он мог видеть детали, которые раньше ускользали от его внимания.

– Смотрите, – он указал на призрак Архоса. – Видите, как он держит меч? Не как оружие, а как… как ключ.

– Ключ? – переспросила Киарра.

– Да, – Максим перевел взгляд на образ Морны. – И она… она не пыталась создать портал. Она пыталась что-то запечатать.

Его взгляд метался от одного призрака к другому, складывая кусочки головоломки воедино.

– Корин не просто изучал руны. Он искал способ прочитать послание. Послание, оставленное строителями храма. А Тилан…

Он замолчал, глядя на последнего странника. В его глазах появилось понимание.

– Что? – тихо спросила Лайа. – Что ты видишь?

– Он не сдался тьме, – прошептал Максим. – Он позволил ей думать, что победила. Позволил считать, что она проникла в его разум. А на самом деле…

– На самом деле что? – в голосе Аэлин звучала странная смесь страха и надежды.

– На самом деле он оставил подсказку. Последний кусочек знания, без которого все остальное бессмысленно.

Максим поднял кристалл выше, и его свет слился со светом призрачных фигур. На мгновение показалось, что сам воздух звенит от напряжения.

– Вот оно что, – выдохнул он. – Теперь я понимаю. Понимаю, почему каждый из них потерпел неудачу по отдельности. И почему вместе…

Новый удар сотряс храм. На этот раз настолько сильный, что часть потолка обрушилась, едва не задев их. А следом раздался рев – такой близкий, что, казалось, тьма уже здесь, в самом зале.

– Что бы ты ни понял, – сказал Феррик, поудобнее перехватывая топор, – лучше поторопись с объяснениями.

– Все странники были правы, – быстро проговорил Максим. – Каждый из них. Но они видели только часть картины. Архос создал защиту. Морна нашла способ управлять потоками энергии. Корин открыл тайны исцеления. А Тилан… Тилан понял, как все это должно работать вместе.

– Но он не успел, – произнесла Аэлин. – Тьма добралась до него раньше.

– Нет, – покачал головой Максим. – Он успел. Успел оставить знание здесь, в самом храме. В его стенах, в его магии. Он знал, что следующий странник придет. И что этот странник будет… свободным.

– Свободным от чего? – спросила Лайа.

– От предубеждений. От страха. От уверенности, что есть только один путь, – Максим сжал кристалл крепче. – Каждый из них думал, что должен сражаться в одиночку. Что это его личное бремя. Но правда в том…

Он не договорил. Стена в дальнем конце зала взорвалась, и в пролом хлынула тьма – живая, голодная, жаждущая поглотить всё на своем пути.

– Бегите! – крикнул Максим, но его спутники даже не шелохнулись.

– Нет, – твердо сказала Лайа, доставая лук. – Больше никаких «бегите». Мы здесь. С тобой.

– Вместе, – проворчал Феррик, поднимая топор.

– До конца, – кивнула Киарра, обнажая меч.

Аэлин просто улыбнулась – впервые за все время по-настоящему искренне.

И в этот момент Максим понял последнюю истину. Понял, почему именно он оказался здесь и сейчас. Понял, что должен сделать.

Потому что он был не просто странником. Он был тем, кто мог объединить все наследие прошлого – всю силу, все знания, всю мудрость. Объединить не в себе, нет. Объединить в узах дружбы и верности, которые связывали их всех.

– Правда в том, – прошептал он, глядя, как тьма приближается, – что никто не должен сражаться один.

Кристалл в его руке вспыхнул ярче солнца, отзываясь на эту простую истину. И впервые за все время древние голоса в его голове зазвучали в полную силу, больше не шепча, а торжественно возвещая:

«Наконец-то. Ты понял.»

Тьма накатывала волной, но Максим больше не боялся. Он знал, что делать. Знал, благодаря всем тем, кто прошел этот путь до него. И благодаря тем, кто стоял сейчас рядом с ним.

Пришло время последней битвы. И на этот раз они встретят её вместе.