Текст книги "Седьмой царевич. Том 4 и Том 5 (СИ)"

Автор книги: Иван Шаман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

– Символы которых мы носим на своей душе, после инициации, – продолжил я заученную фразу, а затем повернулся к гигантскому камню. Всё же они захватывали дух, даже если видишь в тысячный раз.

Уходящий к небесам шестигранник, словно пронзал их золотым лучом. По чёрному монолиту медленно текли яркие, неувядающие символы, проступающие будто из глубин. Волшебный, невозможный артефакт древних, служащий одновременно маяком, стражем и защитником.

– По сети гуляет слух, – тихо начал я, – что Древние, бывшие прошлой цивилизацией, уходящие из нашего мира на ледниковые периоды, создавали подобные карманные миры для развлечения и демонстрации собственного величия.

– Какое может быть величие на развалинах? – недовольно фыркнула Хана.

– Целый мир, проигравший горстке древних и павший к их ногам, – прокомментировала Настя, так и не отошедшая от меня дальше, чем на шаг. – Вот примерно такое величие. Они как британцы, что тащат в свой музей ценности со всего мира, а потом выставляют словно трофеи.

– Ага. Ирония в том, что пирамиды, которые они не смогли спереть из Египта, сами к ним теперь пришли, – поддержал шутку Алабай. – Хотя вроде пару обелисков они до этого вывезли.

– Именно, – кивнул я, продолжая осмотр.

– Ой, какая прелесть! – неожиданно восхитилась Хана, но она стояла вне поля моего зрения, а специально обходить и смотреть, что именно она посчитала милым в этом мире, я не стал. Захочет – сама покажет.

– Собираешься вытащить нас раньше срока? – поинтересовался сидящий рядом Тимофей. Он с трудом восстановил дыхание после марш-броска.

– Да, попробую, – кивнул я, не став говорить, что цель у меня куда глобальнее.

Нужно было перекрыть выход из этого мира, раз и навсегда. Чтобы ни один придурок не мог открыть врата повторно и выпустить местных паразитов вначале в пирамиду, а затем и в наш мир. Задачка не тривиальная, тем более что Хана была правда: я ни разу не профессор истории, алфавит древних я знал и даже читать на нём худо-бедно умел, но всё, что касалось инженерии утерянной цивилизации – не мой профиль.

– Если не поторопимся, он умрёт от кровопотери, – напомнил Костя, склонившийся над Филькиным.

– Придётся его разбудить, – тяжело вздохнул я, ловя глазами символ «дом». Успел положить на него ладонь, до того как золотой значок погрузился в глубину чёрного камня. Символ вздрогнул и замер.

– Так! Слушаем меня! Видите символ, который я держу? Он есть на каждой грани. Встаньте, положите на него ладонь и держите.

– Филя не встанет. У него только одна нога осталась, и он слишком слаб, – покачала головой Настя. – Его придётся держать.

– Не выйдет, расстояние между гранями большое, – возразил я, держа знак пальцами. – Хотя есть другой способ. Тащите его сюда. Филин! Подъём! Открой глаза, ты нам нужен!

– А-а! Нет… нет, прошу! Просто дайте мне умереть… – простонал парень, которого подтащили к моей грани и задели одну из разломанных и обглоданных костей.

– Послушай меня! Хочешь умереть – твоё право. Я тебя останавливать не буду. Но неужели ты хочешь остаться здесь, чтобы твари медленно пожирали тебя, кусочек за кусочком? – спросил я, и его лицо исказилось гримасой природной паники.

– Нет-нет-нет. Прошу, добейте, – заливаясь слезами, произнёс он.

– Никто здесь тебя добивать не станет. Выполни один приказ, и мы все отправимся домой, слышишь? – подтащил я рыдающего инвалида к грани и опустил знак на уровень его глаз. – Прижмись к нему щекой и держи. Не сможешь – придётся ногой держать.

– Иди к чёрту, Свят! – сквозь слёзы выругался Филин. – Это всё из-за тебя! Если бы не ты, если бы не мутил воду…

– Мы всё равно не станем тебя добивать, – не поддался я на провокацию. – Не выполнишь задачу – просто застрянешь здесь навсегда. Ну вернее, пока до тебя не доберутся монстры. А дома тебя ждёт медикаментозная кома, добрые медсестрички и гарантированное обслуживание. Может, даже будут оказывать дополнительные услуги.

– Что? О чём ты, придурок?

– Как говорил один гусар, даже если у меня останется лишь один палец, я всё равно буду мужчиной. А у тебя всё нормально, ещё и нога на месте.

– Пошёл ты, Свят! – зло выкрикнул парень.

– Не смешно, – осуждающе покачала головой Настя и присела рядом с Филей. – Если ты считаешь, что всё из-за Святослава, разве тебе не хотелось бы отомстить?

– КАК⁈ У меня не осталось рук! Я ни один символ не смогу создать!

– Для создания символов, пальцы не нужны, просто начертание будет слишком медленное для военного применения, – пожала плечами девушка, а затем, отобрав у меня символ, махнула рукой, чтобы я ушёл к другой грани. – Но если ты останешься здесь, то Святослав выйдет из Испытания, доказав свою невиновность. Он останется безнаказанным, никто даже брату твоему ничего не расскажет, а так у тебя будет шанс. Крохотный, но будет.

Я почти не вдавался в то, что она говорила. Отыскал на новой грани нужный мне символ и, поймав его пальцами, начал собирать цепочку из прочих нужных знаков. Ведь моей задачей было не просто попасть домой, а заблокировать выход в этот мир навсегда.

Увы, я знал всего два способа сделать это. Первый – в самом деле заблокировать выход, перекрыть его, введя последовательность отключения перехода. Это был самый лучший вариант, но, увы, он срабатывал в момент введения, а значит, мы останемся здесь навсегда. Умирать таким изощрённым способом мне не хотелось.

Второй вариант в данном свете выглядел предпочтительней – сменить привязку входа и выхода.

Испытания древних были для рас, использующей язык мироздания в повседневной жизни, чем-то вроде развлечения. Игровые арены, размером с целый мир. И они непременно ломали свои игрушки. Насколько я помнил, не было ни одного нормального мира, в который бы оставался проход.

Возможно, и были исключения, но я о таких не слышал. А учитывая предназначение карманных миров, режим действия у обелисков был соответствующий. Добеги до флага, захвати точку и прочие не особенно интеллектуальные задачи для молодёжи. Но главное, в зависимости от режима, действовали и второстепенные условия.

Сейчас обелиск работал в режиме «эстафета до точки». Все попавшие в Испытание ставились на открытой местности, на одинаковом расстоянии от обелиска и соревновались, кто первый доберётся до центра.

Я же перенастраивал его в режим «домашняя локация владельца».

Наверное, с точки зрения древних, это было бы наглым захватом собственности. Но учитывая, что все они давно сдохли, меня это совершенно не волновало.

Дом, точка – владелец, запись владетеля, сменить по праву крови…

Символ крови мигнул несколько раз и исчез, возвращаясь в глубины обелиска и заставляя меня ловить их заново и собирать всю цепочку. Надо запомнить. Не то, что при ошибке символы разлетаются, это очевидно, а то, что где-то есть тот, кто куда более родственен древним по крови. Возможно, даже в нашем мире.

Дом, точка – владелец, смена по праву силы.

– Свя-ят!.. – окрикнула меня Настя, и, оглянувшись, я увидел сидящую на бетоне, спиной к нам, зеленокожую фигуру. Исхудавшая и одичавшая, она всё равно принадлежала одному из древних. По крайней мере, на фресках в древнем Египте боги изображались именно такими. Правда, у меня не было ни капли раболепия перед начавшей оглядываться и подниматься величественной фигурой.

– Стой, ты куда⁈ – раздался позади удивлённый голос Ханы.

Оторвав ладонь от обелиска, я смело шагнул за периметр защитной формации и ударил мечом до того, как удивляющийся гигант сообразил, что происходит. Несколько секунд обезглавленное тело ещё стояло, покачиваясь. Кровь с мерными толчками выходила из его шеи, но потом рухнуло, словно спиленное дерево, подняв облако пыли.

Шагнув к нему, я наклонился и приложил руку к артерии, смачивая в чёрно-зелёной крови гиганта. Эти твари тысячелетиями держали в рабстве сотни миров, разрушая их по собственному желанию. И даже на нашей Земле, создавали культы имени себя, используя даже фараонов в качестве рабов и надсмотрщиков.

И то, что многие люди были не лучше, а этот конкретный древний вполне мог оказаться последним разумным из их расы, вообще меня не останавливало. Архилич был из их племени. А я должен был заботиться о своих.

– Попался, пушистик! – весело выкрикнула Хана, и я, наконец, поймал её взглядом. Довольная девушка держала на руках какой-то комок шерсти.

– Это что у тебя такое? – озадаченно спросил я, готовясь в любую секунду нанести удар.

– Котёнок! – радостно сказала девушка, взяв существо ладонями с боков и показывая его мне на вытянутых руках. – Крупноват, надо вычесать и помыть, но зато посмотри какая милаха!

На меня смотрели гигантские, больше чем на половину мордочки, глазки без зрачка. Маленький розовый носик дёргался, чуть подрагивая. Рот, тоже небольшой, таким если и укусишь, то немного, да ещё и словно созданный для улыбки. Бывает у котов такой прикус, будто они постоянно улыбаются. Четыре лапы, довольно короткие, с крохотными, но различимыми пальцами. Длинный, закрученный, словно у обезьяны, полосатый хвост.

И в целом я бы сказал, что это просто какая-то разновидность приматов. Если бы не два «Но». Во-первых —очень странные уши, аж на половину головы. Словно чебурашка, которому уши неаккуратно обкромсали ножницами. А во-вторых… Ну, он был розово-голубым!

– Ты уверена, что ЭТО котёнок? Где ты его вообще взяла? – с сомнением спросила Настя.

– Это существо может быть крайне опасно, – предупредил я. – Например, ядовито. Не просто же так он выживал в этих развалинах до нашего прихода.

– Как такая милаха может быть опасна? – Хана прижала к себе животное. – Это даже не обсуждается. Он мой.

– Как любая яркая змея, например, или рыбы, предупреждающие о своей опасности яркой расцветкой. Если что животные тоже могут быть ядовиты, тот же утконос, – начал перечислять Туча, но девушка лишь фыркнула и ушла к своей грани.

– Ладно, под твою ответственность. Продолжаем работать. Всем быть готовым к переходу! – скомандовал я, положив смоченную в крови ладонь на мигающий символ «Владыка». Прошло несколько секунд, прежде чем символ загорелся ровным золотым светом, а кровь на моей ладони резко высохла и осыпалась струпьями, не оставив и следа.

Я вновь собрал цепочку из символов, но на сей раз никаких проблем и возражений не возникло, меня назначили владельцем территории, и, наконец, приписка сменилась, символы вспыхнули, разлетелись в стороны, а затем закружились в хороводе.

– Все держат знак дома? – спросил я и, дождавшись, пока перекличка закончится, продолжил. – Переход через три. Два. Пошло…

Знаки древних на обелиске вспыхнули нестерпимым золотым светом, и я инстинктивно прикрыл лицо ладонью, чуть не оторвав вторую от камня. Вот только при всём желании из этого ничего бы не вышло, меня словно приклеили к его поверхности суперклеем, а затем кружащиеся символы резко остановились и устремились к моей руке.

Всего миг, и они поползли по коже, оставляя ожоги, от которых хотелось выть. А затем меня словно заклеймили раскалённой стальной полоской, спиралью, обхватившей руку. Боль была нестерпимой, но я не мог даже пошевелиться. Казалось, она всё длилась и длилась, даже не минутами – часами и днями… На месте окровавленных ожогов появились грубые красные шрамы, затем они разгладились, оставляя размытые отметины, но и они расползлись, почти сливаясь под волосами с обычной кожей.

А потом мы вывалились в нашу реальность. Небольшой внутренний зал пирамиды древних, пять на пять метров. Раньше он освещался светом обелиска, сейчас же находящиеся в нём спешно включали фонари, выхватывая из темноты фигуры друг друга и наши. Нас выкинуло прямо перед отрядом армейских следователей, что и отправили нас на верную смерть в Испытание.

– Лейтенант, какого дьявола происходит? Почему они здесь? – тряся всеми тремя подбородками, гневно спросил судья. Напыщенный жирдяй в чёрной походной мании с золотым воротником. – Вы должны были их отправить ещё пять минут назад!

– Так, мы и отправили, ваше высокоблагородие, – растерянно ответил военный, глядя на нас.

– Ух, чтоб я ещё хоть раз… – скрючившись от тошноты, проговорила Настя. – ненавижу порталы.

– Немедленно отправить приговорённых на испытание! – в ярости выкрикнул судья. – Я сказал…

– Довольно! – резко оборвал я мужчину, обращая на себя всеобщее внимание. – Мы уже вернулись с него. Или вы настолько ослепли, что не видите даже этого?

– Неуважение к суду? Очень хорошо! Вы будете приговорены… – начал было толстяк, довольно потирая отёкшие ручки.

– Дважды не расстреливают, – сказал я, заслоняя товарищей. – Даже если ты продажная мразь, совершившая подложный приговор, он уже исполнен. Хочешь второй раз попробовать повесить того, чья верёвка оборвалась? Испытание пройдено, мы невиновны. Или, по крайней мере, достаточно сильны, чтобы пройти его всем вместе.

– Угроза? Угроза военному чиновнику при исполнении! Вы все слышали⁈ Будете свидетелями.

– Или не будут, – сказал я, выступая вперёд и заслоняя товарищей, правда, они тут же встали со мной плечом к плечу. – По праву дворянской крови, праву одарённых и первородства, я заявляю, что испытание пройдено и приговор исполнен. Любой, кто захочет оспорить моё слово, будет вызван мной на суд чести, как лжец и клеветник.

– С тобой? Слишком много «чести», – выделив последнее слово, проговорил судья. – В Испытание его! Всех их!

– Не выйдет, ваше высокоблагородие. Обелиск погас, – глухо проговорил один из военных, держа автомат под рукой.

– Что значит погас? Где это видано, чтобы они гасли⁈ – брызжа слюной, заорал маленький толстый человечек, считающий себя большим из-за должности. Он настолько уверился в своей правоте, что отказывался видеть реальность.

– Обелиск погас, потому что испытание пройдено, – спокойно соврал я. Объяснять, как ситуация обстоит на самом деле, я не собирался. – Отступите или погибнете как напавшие на аристократов.

– Вы с ума сошли? Вся империя будет против вас! На вас спустят всех собак и загонят как бешеных животных! – расхохотался судья.

– Только если они как-то узнают о произошедшем, – спокойно ответил я, создавая на левой руке щит. – А учитывая, что вы совершили подлог, скорее всего, вы никому ничего не рассказывали. Так что ваши разорванные тварями трупы вряд ли кому-то что-то докажут.

Глава 5

– Взять их! Немедленно! – приказал судья, и служащие суетливо схватились за оружие, ровно до того момента, как я активировал Воина. Короткая передышка позволила сделать это почти без боли. Главное же было – обойтись без лишних жертв. А когда перед тобой возвышается золотой трёхметровый гигант, а у тебя в руках обычное оружие, как-то само собой переосмысливаются слова «долг» и «опасность».

– Бросьте ваши пукалки, пока выполняете приказы, никто вас не тронет, – пророкотал я и сам удивился, каким низким и трубным стал мой голос. Хотя, возможно, дело было в уникальной акустике пирамиды. Закричи я сейчас – и все в этом зале, наверно, оглохли бы.

– Сейчас тебя повяжут и… Вы что делаете, олухи⁈ – обернулся судья, до которого, наконец, начала доходить объективная реальность. А когда я прицельно потянул к нему руку, мужчина, неожиданно резво для своей комплекции, рванул в сторону выхода, бессвязно причитая: – Нет-нет-нет!

– Стоять! – рявкнул я, и все находящиеся в зале вжались в пол, схватившись за уши. Все, кроме судьи, которому мой крик, кажется, придал второе дыхание. Чертыхаясь про себя, ведь продажный чиновник мог быть единственным, знавшим заказчика, я пошёл следом, с грохотом раздвигая обломки и вынужденно сгибаясь почти вдвое.

Пирамида не выдержала переноса в наш мир, проход частично обвалился, и места, в которых человек мог пройти, не наклоняя головы, для Воина оказались слишком узки. Я даже подумывал развеять боевую форму, но в этот момент, со стороны улицы послышались хлопки выстрелов. Получить пулю, когда так близко к цели, совершенно не хотелось, так что я предпочёл подойти к каменной двери и поднять её, водружая на место.

Оказавшись снаружи, я увидел, как полностью довольный собой судья подбегает к роскошной статусной машине. От капота он ещё пару раз пальнул в меня и повернулся, чтобы открыть дверь.

Добежать я не успевал никак, а потому решил действовать проще. С лёгкостью выломал булыжник размером с человеческую голову. И уже размахнулся, чтобы швырнуть в машину, как та, неожиданно и для меня, и для чинуши, извернулась и, открыв пасть-капот, отхватила ему половину туловища, с отвратительным хрустом ломая рёбра.

Камень с визгом пробил капот в ту же секунду. Взревевшая тварь, отбросив в стороны свои лапы, молниеносно повернулась ко мне и оскалила бритвенно-острые клыки. Такими, пожалуй, и воплощённую броню пробить можно, но я не собирался так рисковать. Подхватил с земли огромный кусок лестницы, блок весом килограмм в двести, и, приноровившись, метнул его в салон авто.

Раздался яростный визг, и только что перерождённый монстр, у которого даже клешнёй ещё не отросло, бросился в атаку, в попытке одним рывком достать меня и прикончить. Но я успел увернуться в последний момент, и паразит на полном ходу врезался в каменные склоны пирамиды.

Не давая врагу опомниться, я обрушился сверху. Но тварь, словно блоха, отпрыгнула в сторону. Ударная волна от приземления всё равно достала её, швырнув на землю. Я же для надёжности выломал ещё один кусок лестницы – каменную ступеньку с сечением в сорок сантиметров и длиной под двести. И этой импровизированной дубиной огрел поднявшегося монстра.

Гранит не выдержал нагрузки и треснул, но твари тоже досталось: её сплющило, лапы подкосились. Кто-то другой мог бы сказать, что она сдохла, но я слишком хорошо помнил всю опасность этих существ. Размахнувшись как следует, я вонзил обломок ступеньки в двигательный отсек, а затем свёл кулаки над головой и, словно молотом, добавил по импровизированному колу сверху, вбивая его в землю.

– Что это за хрень? – раздался испуганно-удивлённый мужской голос от выхода из пирамиды. – Что вы сделали с нашим транспортом?

– Потом, – отмахнулся я и шагнул к истекающему кровью, булькающему, но ещё цепляющемуся за жизнь судье. – Кто вас нанял⁈ Скажи, кто тебя нанял и обещаю, я вызову скорую!

– Н-нет… – с кровавым пузырём вырвалось изо рта.

– Клянусь, я вызову сюда врача!

– В-всё равно… У-убьют, – прохрипел судья, боявшийся своих нанимателей больше, чем немедленной смерти. Глаза его быстро стекленели, потеряв фокус, и я понял, что продажный чинуша мёртв. Правда, всё ещё оставались его помощники.

– Выходите наружу! Все! – скомандовал я, оглядываясь и развеивая форму Воина. – И оружие прихватите, может пригодиться.

– Что здесь случилось? – спросила Настя, выглядывая из-за двери, и тут же натолкнулась глазами на развороченную технику. – А, понятно…

– Жалко «Чайку», хорошая машинка, – вздохнул Костя, тащивший на загривке бесчувственного Филю.

– Телефоны есть? Надо вызвать скорую, – сказал я, обыскивая карманы судьи. Нашлась позолоченная коробочка с гравировкой двуглавого орла и надписью «ЦарьФон» на крышке. Вот только сам телефон оказался помят и согнут почти пополам. Ни на нажатие на экран, ни на кнопки он не реагировал.

– Сдох, – мрачно констатировал я, засовывая трубку в карман. Надо будет потом отдать её техникам, пускай достанут список звонков и контактов. – Кто знает, на кого работал судья?

Служащие, которым вернули почти всё оружие, столпились вокруг тела. На лицах скорбь и страх. Но стоило на них посмотреть, как мужчины сразу отводили взгляды. Прямо здесь? Это же чистейшая уголовщина, тогда их придётся всех убить. Да и их, скорее всего, вообще в курс не ставили, как рядовых исполнителей. Так что не только опасно, но и бесполезно. Мороки больше.

– Вызывайте скорую… – решил я идти другим путём. – Где ваши машины?

– Здесь не ловит. Сети нет, – ответил старший следователь. – Сюда мы на трёх авто ехали. Теперь два осталось…

– Сдохшая «Чайка» – личная тачка? Откуда её пригнали? – поинтересовался я, пытаясь понять скорость распространения заразы.

– Это служебная машина, как и «Газель». Брали из местного гаража, городского, – ответил всё тот же мужчина.

– Ладно, хоть так, значит, пока далеко не ушло, – пробурчал я, поднимаясь. – Тело надо доставить в морг. Пострадавших – в больницу. А нас – в ближайшее отделение дворянского суда.

– У нас к вам никаких претензий нет, – скороговоркой заметил помощник судьи. – Валентин Исаакович просто проверку проводил, а тут его тварь цапнула. Каждый из нас готов свидетелем быть, что вы совершенно ни при чём.

– То, что у вас нет ко мне претензий, не значит, что у меня к вам их не найдётся, – возразил я, не собираясь отказываться от ниточки, ведущей от судьи. – И не дай бог ваши подельники успели отключить мою мать от ИВЛ, я вас всех в асфальт закатаю.

– Не стоит, право слово, – защищающе выставив перед собой ладони, сказал старший. – Мы всего лишь исполнители. Водители, охранники… не больше. Нам никогда даже не сообщали, куда ехать, до последнего момента. Только вот мы всё же на службе его величества, а угрозы служащим… Давайте мирно разойдёмся?

– Эй! Ты чего, успокойся! Пушок, перестань! – вскрикнула Хана, и отвлёкшись от следователей, я увидел, как «милаха», которого девушка притащила из другого мира, шипит и вырывается, крохотными, но острыми коготками разрывая рукава её куртки.

– Что с ним такое? – настороженно спросил я, в упор глядя на животное.

– Я его в машину хотела отнести, но он будто взбесился… – растерянно сказала девушка. – А отхожу – всё нормально. Может, он просто технику не любит?

– Ну, поводов у него может быть предостаточно. Но я бы поставил на другое, – произнёс я и бесцеремонно забрал у одного из служащих укороченный автомат. Мужчина дёрнулся, когда я протянул руки, но не отстранился и не стал сопротивляться. Правда, и помогать тоже не спешил, так что мне пришлось снимать с него ремень самому.

– Ты чего задумал? – спросила Настя, когда я передёрнул затвор. Теперь уже напряглись все, следователи тоже суетливо взялись за оружие, хоть и не спешили наводить его на нас. – Считаешь, что тут может быть больше одного паразита?

– Не проверим, не узнаем, – пожал я плечами. – Ну что, от какой машины твоя животинка беситься начинает?

– От микроавтобуса, – с готовностью кивнула Хана, еле удерживающая беснующееся существо у груди.

– Если он тебя до крови расцарапает, может пойти заражение, так что поаккуратнее с ним, – строго предупредила Настя, смотревшая на монстрика с явным подозрением.

– Кто-то к машине подходил? – спросил я, убедившись, что все свои рядом.

– Я Филю положил… вот же чёрт! – бросился к однокурснику Костя.

– Назад! – рявкнул я, прижимая автомат к плечу, но Алабай, будучи воином от волос до костей, уже метнулся к распахнутой двери и вытащил инвалида. Мне оставалось лишь недовольно поморщиться. Над исполнением приказов придётся поработать… хотя с другой стороны, будь он другим, не ввязался бы в эту заварушку и не оказался со мной в Испытании.

Активировав щит, я подошёл вплотную к машине и, прикрываясь им, поддел капот мушкой АК. Поддался он не с первого раза, но когда открылся, всем присутствующим предстало отвратительное зрелище: двигатель со всех сторон окружала пульсирующая гора мяса, уже поглотившая радиатор и постепенно отращивающая новые конечности.

– Эта техника всё… – констатировал я. – Боюсь, уже никуда не поедет. Посмотрим последнюю.

Машина сопровождения, новый блестящий внедорожник, наследник заслуженного 469того «козлика», оказался на удивление чист. Ни под капотом, ни на днище тварь я не заметил даже при тщательном осмотре.

– Интересно, а тварюшка на эту машину, как отреагирует? – спросил я сам себя и нашёл глазами Хану. Ну вернее, её задницу, торчащую из кустов. – Хана, в чём дело?

– Пушистик вырвался и сбежал. Куда-то сюда… – раздосадовано проговорила девушка, шарящая между ветками. – Я точно видела, что он сюда шмыгнул.

– Только этого нам не хватало… – выругался я, даже примерно не представляя к каким последствием это может привести. Не станет ли это бедствием ещё хуже, чем Железная Чума? Что, если эти милые создания разносят какую-то заразу, или сами ей являются? – Всем искать монстра, я пока займусь паразитом!

Народ послушно ринулся в кусты, а я воплотил меч и, стараясь ничего не повредить в автомобиле, начал планомерно вырезать «опухоль». К сожалению, конструкт держался лишь один удар, так что через несколько минут пальцы уже начало сводить судорогой от частого создания печати. Но я умудрился филигранно вырезать большие куски плоти, вообще не задев двигатель и трансмиссию. Правда, машина всё равно уже лишилась поглощённых тварью радиатора, аккумулятора и большей части электроники.

– Так. Ну, в принципе, должна поехать… – пробормотал я, осматривая результаты своей работы.

– Пуа? – раздался любопытный голосок за мной, и, обернувшись, я увидел Пушистика. Существо сидело на задних лапах, поджав передние к груди, и с неподдельным интересом смотрело меня своими огромными глазами.

– Эй, народ! Хватит по кустам шариться! – окрикнул я остальных, не отводя взгляда от непонятного монстрика, и на всякий случай переложил ладонь на рукоять автомата. Было в нём что-то необъяснимо пугающее и странное. И как любую угрозу я бы предпочёл его вначале изучить, а потом устранить. Но…

– Нашёлся милаха! – воскликнула Хана, вновь прижимая существо к груди. – Можно мы его оставим? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

– Тц. Ладно. Под твою ответственность, – наконец сдался я. – Но в клинике мы его сдадим на проверку. У кого ключи от уазика?

– Вот! – даже спорить не стал один из помощников судьи.

– Хорошо. Оружие и телефоны мы вам оставим, а вот внедорожник придётся реквизировать и забрать ваши удостоверения – чтобы мы точно знали, кого благодарить за сегодняшнее. Нам нужно срочно в больницу, так что извиняйте, времени нет, – сказал я, собирая документы.

Было видно, что это мужчинам не по душе, но они как выбрали линию полного подчинения, так от неё не отклонялись. Возможно, так их учили: при столкновении с явно могущественным аристократом прекратить все попытки сопротивления и ожидать возможности передачи службе с соответствующими полномочиями.

Но тогда странно, что они вообще в подобное ввязались. Хотя вспомнив происходившее тут буквально пару часов назад, я вообще не удивился, почему они были так уверены в себе. Ведь их было больше, вооружённые, а перед ними – просто подростки с одним-двумя символами, да ещё и нестабильными.

– Рекомендую добровольно отправиться в следственный комитет и написать явку с повинной, – сказал я, забираясь в машину. – Потому что мы точно молчать не станем. А так облегчите свои души, а заодно срок скостите.

– Мы были абсолютно уверены, что исполняем свой долг в соответствии с законом, – не моргнув и глазом, заявил старший помощник. – Подчинялись приказам вышестоящего руководства, на ком и лежит личная ответственность.

– Вот такой версии и придерживайтесь. Особенно если выяснится, что послал вас на это какой-нибудь князь… великий, – язвительно усмехнулся я, махнув им из окна.

Туча, как самый крупный и отлично водивший машину, сел за руль. Алабай по схожей причине – на кресло штурмана, я же вполне уместился между девушками на заднее сиденье. Если бы не окровавленное тело Фили на наших коленях и не вырывающийся из рук Ханы монстрик, вообще была бы почти идиллическая картина.

– В центральную больницу. Гони что есть сил!

– Принято, шеф, – бодро отсалютовал Тимофей и вдавил педаль газа до упора. Вот чего было у парня не отнять, так это неукротимой любви к жизни. Несмотря на свой позывной, ему, казалось, каждая секунда была в радость. Еда, самая обыкновенная, превращалась в «вкуснотищу», которую он смаковал. Повседневное вождение машины – в удовольствие от свистящего в приоткрытых окнах ветра и проносящихся мимо деревьев. А главное – он заряжал этим всех присутствующих.

Даже я на мгновение забыл, в какой глубокой заднице мы оказались, и непроизвольно улыбнулся.

Вот только реальность от этого никуда не делась. Спустя несколько минут езды мы напоролись на военный блокпост. Десятка два солдат с автоматами, и зачем-то с миноискателем, проверяли машины. К нам тоже заглянули, но увидев тело, лежащее на коленях, и перепачканное удостоверение одного из помощников судьи, тут же пропустили, не став даже вопросов задавать. А зря.

– Нужно понять, как далеко зашло заражение паразитами, – озабоченно проговорила сидевшая по правую руку от меня Настя. – Мы должны его купировать.

– Люди не идиоты, проверки уже пошли. Пост же не просто так стоит, – отметил я. – Но раз была заражена техника из гаража судейского корпуса, значит, в городе уже точно паразиты. Они плодятся, как только набирают достаточно биомассы, а в нашем мире её полно. Повезло ещё, что яйца откладывают лишь взрослые особи, которые сумели врасти в панцирь.

– Вот только машин везде полно, не говоря уже о военной технике, – мрачно прокомментировала Настя, показывая мне телефон одного из служащих, разблокированный. – Сеть появилась, так что смотри сам.

А посмотреть было на что. Около месяца назад, почти сразу после того, как меня сбила машина, отправив маму в кому, случился прорыв из пирамиды. Тысячи паразитов живой волной разбежались в разные стороны. Одновременно с этим произошёл сильный электромагнитный импульс, уничтоживший бытовую электронику в половине края.

Для устранения угрозы призвали всех прошедших аттестацию дворян и бояр. Наша группа относилась именно к таким, и пусть у меня не было пробуждённой души, мы справлялись. Впрочем, не сильно лучше, чем остальные. И я бы даже поставил графу Краснодарскому твёрдую пятёрку. Вот только он привлёк для устранения угрозы армию.

– Техника с трёх регионов, – уточнила подруга, увидев, что я дочитал очередную статью. – Около десяти тысяч военных. Выходит, что на данный момент заражено несколько сотен танков, БТРов и прочей техники.

– Если они проворонили осмотр перед возвращением в гаражи, может, и больше. Хватит одной-единственной особи, на территории танкового полка, чтобы заразить всю технику, – машинально барабаня по телу Филькина пальцами, проговорил я. В голове отчаянно пульсировала мысль, что мы теряем время, но машина и так мчалась на максимально возможной скорости, не соблюдая никакие правила.

Быстрее было бы разве что на вертолёте. Но где его взять? Хотя нет. Теперь у меня был ещё один способ перемещения, только в одну конкретную точку, с каждой минутой удаляющуюся от нас. Благодаря выжженной на моей коже и душе фразе, на языке Древних, я в любой момент мог переместиться в Испытание. Прямо к обелиску. А оттуда, при желании, мог выйти из пирамиды.