Текст книги "Седьмой царевич. Том 4 и Том 5 (СИ)"

Автор книги: Иван Шаман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

Тут с ней было спорить совершенно бесполезно, так что мы сосредоточились на заучивании печатей. И хотя каждая из них состояла не больше чем из десяти линий, крайне важны были углы между ними в пространстве, длина и направление общего движения. При этом движение пальцев складывалось с движением тела в пространстве, и в обычной ситуации проще было замереть на секунду, чтобы исполнить знак.

Нам это, естественно, не подходило. Так что учились двигаться и одновременно применять знаки. В результате всё скатилось к тому, что я изначально и задумывал – последовательному обучению на протяжении месяца. Однако два фактора, которые я предусмотреть не мог, переводили задачу в принципиально иное русло.

Первый – Юля, которая в прошлом цикле была моим противником и рано умерла, а в этом получила Длань и Булаву. Комбинация не самая ходовая, сложно сочетаемая, и в отличие от Тарана почти неприменимая. Во времена, когда древние покоряли в нашем мире Месопотамию и племена, ставшие позднее Египтом, ещё не было катапульт и требушетов, так что и соответствующего символа не было. Но в словаре древних был символ, скорее изображающий стихийное бедствие, чем инструмент.

– Ты должна формировать печати одновременно, а не последовательно, как другие, в этом весь смысл, – в который раз объяснял я княжне.

– Да почему⁈ – ярилась девушка, задача которой была сложнее в разы. – Почему они могут, а я нет?

– Потому что у них инструментальные и боевые символы, а у тебя смесь из административного и боевого. Разное предназначение и смысловая нагрузка, только так выйдет сделать необходимое.

Надо сказать, что её недовольство было вполне объяснимо. Куда проще совмещать два символа последовательно, даже чертя их двумя руками, а вот результат такой же. Не выгодно. Если бы не уникальность рунных слов. Сейчас наш темп развития превышал самые передовые на планете в два-три раза, а уж когда всё получится, и Юля выучит свой метеор…

– Продемонстрировать я тебе его не могу, у меня таких символов нет, но, поверь, удар сверху зачастую куда лучше, чем боковой или в лоб, – утешал я девушку, которая с детства училась использовать Длань и была в этом потрясающе хороша. Её стиль боя, совмещённый с танцем, ни с чем нельзя было спутать.

К счастью, Юля и сама понимала всю силу рунного слова, ведь ими обладало меньше десяти процентов одарённых. Так что трудилась с перерывами на сон и еду. Даже нытьё об экономии воды и использовании гигиенических салфеток сошло почти на нет.

А вот вторая моя проблема была более серьёзной. Настенька стала настоящей головной болью. Её смешанный стихийный дар едва не пошёл в разнос от появления сродства с магией древних. Всё же порядок и хаос очень редко уживаются вместе, и мой пример – исключение, а не правило.

С другими всё было очень просто: пальцы вот так раскорячь, вот так веди, учитывай скорость, угол, интервал – и всё! Никаких проблем. С Настей…

Начали мы с понимания стихий и их места в организме человека. Само по себе уже немало. В нормальной ситуации только теория заняла бы семестр. Но где взять столько времени? Чтобы девушку не разорвало изнутри, или она не стала обычной, не одарённой, мне надо было вбить эту информацию в её прекрасную голову как модно скорее.

Теперь мои личные задачи о стабилизации в теле хаоса и порядка стали нашими общими, но я базу знал, а она нет. Приходилось всё разжёвывать и объяснять самым простым языком, распределять потоки стихий, уравновешивая символ Купол.

Первой моей идеей было перенести его в центр и распределить огонь, воду и воздух, поставив на равноудалённую орбиту. Но дело в том, что талант Насти был именно в совмещении этих стихий. Кипящий туман – одна из самых эффективных массовых техник, способных бороться с гигантскими армиями. Даже если это армии мёртвых.

Когда она освоит этот талант на максимум, он станет по-настоящему разрушителен. Человек, попадающий в невидимое глазу облако, будет сварен за несколько секунд. И неважно, в бронежилете он или без. Только если органы дыхания полностью защищены и нет открытых участков кожи, такое можно пережить, и то недолго. Даже зомби, сохранившие способности, выдерживали нахождение в кипящем тумане лишь пару минут, после чего с их костей слезало разваренное мясо, и они разваливались на куски.

На фоне такого дара Купол казался чем-то лишним и бесполезным. Жертвовать уникальной комбинацией из трёх стихий, ради одного-единственного символа древних, да ещё неатакующего, – сущая глупость. Вот только в случае девушки это был не просто шанс, а связка, которую невозможно переоценить.

– Мы вынесем активирующий символ древних как можно дальше от связки стихий, в твою левую ладонь, – спустя несколько дней тестов и размышлений решил я. – Ты больше не сможешь использовать её для призыва стихий, но это чуть упокоит общее напряжение и позволит тебе поочерёдно применять и хаос, и порядок.

– Может, тогда лучше в голову? – предложила Настя. – С двух рук туман создавать куда проще, чем с одной.

– А символ ты рисовать языком будешь?

– Ну, а почему нет? На нёбе, – улыбнувшись, пожала плечами подруга, и я от такого предложения даже растерялся.

– С одной стороны, неплохо, такого на моей памяти никто и никогда не делал. С другой… а как ты будешь контролировать свои движения? Рисунок? Обучение такому нестандартному способу может занять очень много времени.

– Ну, девушки умеют обращаться с языком, и некоторым парням бы это тоже не помешало, – кокетливо заметила Настя, после чего находящаяся неподалёку княжна зарделась и поспешила отойти подальше.

– Если это будет твоё решение, я его приму, но в таком случае за результат не отвечаю. Я просто не смогу его ни контролировать, ни улучшить. Но в крайнем случае ты всего-то лишишься этого символа и сможешь сосредоточиться на развитии единения со стихиями. Если тебя это устраивает – продолжаем.

– Если бы не устраивало, я бы не предлагала, – пожав плечами, заявила Настя, и мы сосредоточились на формировании узлов силы.

Четыре первостихии – естественное положение вещества во вселенной. От самого стабильного, твёрдого, до самого хаотичного – распада и реакции с выделением тепла и света. Огонь находился на предпоследней стадии, и у Насти был к нему талант, как и к двум предыдущим.

В теле все эти стихии есть, пусть некоторые для нас незаметны, но лишь благодаря им мы продолжаем жить. Большинство религий и философий, построенных на основе единства тела и души, определяют место стихий в чакрах, пранах, аурах и прочих аналогиях. У них есть даже вполне логичное обоснование. Но мне такой метод совершенно не подходил. В первую очередь из-за совмещения с символами порядка.

Что есть Порядок и Хаос в своих истинных видах? Смерть.

Абсолютный хаос – это даже не деление термоядерного взрыва в центре звезды, это куда более интенсивное и менее упорядоченное и подчинённое законам физики движение, в котором невозможно существование даже энергетических сущностей.

Абсолютный порядок – это совершенное спокойствие. Когда атомы перестают быть из-за разрыва связей, энергии нет, и даже существование материи – большой вопрос.

А жизнь существует в крохотной линии между двумя этими понятиями. Настолько несущественной, что будь где-то боги Хаоса и Порядка, мы бы для них были незаметны. Вот только для нас это всё. И нам приходится соблюдать этот баланс для выживания.

Символы древних являли собой расшифрованный язык порядка вселенной. Буквально вписывали собой законы, которые человек мог поставить себе в подчинение.

Стихии – совсем другой разговор, они всегда были нестабильны. Даже земля или камень постоянно находились в движении. С их помощью создавали стены, укрепляли кожу, формировали щиты и другие сложные инструменты. Что уж говорить об огне, воздухе или воде.

А ведь последняя стала моей основной стихией.

Я потратил много времени, чтобы распределить её по телу, нейтрализовать пагубное влияние резонанса между порядком и хаосом и научить себя сознательно применять простейшие формы.

В отличие от Насти, я не обладал даром воздуха, а значит, не мог концентрировать воду из атмосферы. Так что моими рабочими объектами становились запасы жидкости во флягах и на дне заполненных прошлой бурей рвов. Несколько раз я так же выбирался за границы стены, улучшая своё единение со стихией в бурном океане.

А потом ко мне пришло осознание: в ближайшие месяцы я никак не сумею развить остальные стихии в достаточной степени, чтобы использовать в качестве боевых умений. Без вариантов.

Нет, конечно, если заниматься только этим, торчать в испытании безвылазно и только таскать материалы, как я предполагал изначально, то через пару лет я сумею приблизиться к своей пиковой форме. И в реальном мире пройдёт всего ничего – неделя, максимум две, как я и договаривался с императором.

Только вот… а зачем? Когда есть куда более простой, понятный и в то же время естественный путь.

Нет смысла наращивать необузданную мощь, наблюдая, как гибнет человечество, если можно предотвратить падение, а потом заниматься тем, что будет нужно. Если это вообще нужно будет. Потому что даже сегодняшних навыков хватит, чтобы стать сильнейшим одарённым на трёх континентах. А может, и в мире.

После понимания этой простой истины я пересмотрел свою программу тренировок. Форма Воина плюс боевые воплощения водной стихии. В идеале получить бы ещё воздух, и на этом можно заканчивать. И речь, конечно, не о тумане, а о двуединой стихии – льде.

При должном умении, а в прошлой жизни у меня его было довольно, использование льда могло стать ультимативным оружием. Форма воина была почти непобедима в ближнем бою, а лёд – на средних.

Это, конечно, не «армагеддон» – единство стихий земли, воздуха и огня. Когда лавовые шары падают с небес, покрывая всё расплавленными камнями, которые с одинаковой лёгкостью уничтожают технику и живую силу. Не дыхание Фенрира – ледяной шторм, в котором лезвия льда, укреплённые алмазами, рассекают танковую броню, словно бумагу, и превращает пехоту в фарш. И даже не Кипящий туман, до которого может развиться Настя.

Но буран смерти, град и ледяные иглы – тоже неплохие техники. При должной вложенной силе они вполне в состоянии посоревноваться по эффективности с кассетной бомбардировкой.

В этом и была опасность одарённых. Один-единственный человек мог заменить собой стратегический бомбардировщик, пилотов, несколько сотен техников, инженеров и маленький завод по производству боеприпасов.

И в этом же заключалась их главная слабость: смерть одного человека становилась потерей масштаба дивизии или даже отдельной армии. Такой вот парадокс.

Воздуха вокруг было полно, воды в океане тоже навалом, так что я занялся самой простой из доступных форм объединения двух этих стихий – прыгал с гребня стены. Естественно, полностью погасив плетения Порядка. Естественно, был риск, что я просто разобьюсь в процессе, но это же служило стимулом в развитии.

Вначале я прыгал с пяти метров, опустившись почти до самого низа. Потом, когда научил тело чувствовать стихию воды, поднялся чуть выше, и перед самым падением разряжал её, вспенивая и поднимая к себе. Так, метр за метром, день за днём, поднялся до самого гребня.

Казалось, что подо мной чуть ли не полкилометра, но у страха глаза велики, а учёные умудрялись извлекать пользу из всего, что происходило в мире испытания, так что они дали мне с собой лазерный дальномер. И в результате многодневных измерений выяснилось, что в зависимости от времени суток высота поднимающейся над водой стены составляет от пятидесяти до семидесяти метров.

Нефиговые такие приливы и отливы. Чем это можно объяснить, тоже нашли наши два гения.

– Может быть три варианта. Первый – Луна находится значительно ближе, чем в нашем мире. И её влияние куда существенней, – заявил как-то вечером Вячеслав.

– Но мы этого не подтверждаем, визуальные наблюдения, конечно, мало информативны. Мы видим лишь спутник, почти полностью идентичный нашему, – тут же возразил Кронозоров. – Разве что кратеров больше. Но пусть этим занимаются соответствующие специалисты.

– Да, – кивнул Щепкодробский. – Второй вариант – остров плавучий, и это сложная система, со своими встроенными механизмами, которые мы пока не понимаем. Тут требуется доскональное инженерное исследование. Так что вполне возможно, он сам регулирует свою деятельность, то поднимаясь, то опускаясь.

– А может, дело в Обелиске, и его свойствах, которые нами не изучены почти никак, – заявил Николай. – Мало того, я, как допущенный к императорскому обелиску, могу утверждать, что с некоторой вероятностью этот экземпляр является полной копией. Все внешние измерения говорят о том, что они полностью идентичны. Я даже нашёл такую же потёртость на одной из граней.

– Потёртость? Я думал, их невозможно повредить, – удивлённо проговорил Алабай.

– Повредить можно всё, молодой человек. Вопрос в затраченной энергии и результатах. Даже чёрные дыры можно обратить вспять. Правда, на это потребуются колоссальные ресурсы…

– К слову об энергии! – улыбаясь проговорил Щепкодробский. – В результате исследований мы открыли одно крайне удивительное свойство того, что раньше считали бетоном. Вот, поглядите!

– Обычная каменюка, – не понимая, что нам показывают, сказал Тим, когда в руках учёного появился серый булыжник, весом под килограмм.

– На вид – вы совершенно правы. Но если пустить на него ток… – с довольной улыбкой проговорил Вячеслав и, подсоединив два контакта от батарей, врубил электричество. Несколько секунд ничего не происходило, а потом камень начал медленно светлеть, пока не стал совершенно прозрачным. Только очень мутным. – Вот! Мы с вами буквально сидим на острове из электрочувствительного полимера!

– Погодите. Хотите сказать, что это… – я не успел договорить, как камень выхватила Юля.

– Мы сидим на миллиардах! – воодушевлённо выкрикнула княжна Серебряная. – Свят, мы обогатимся, просто вынося отсюда камни!

Глава 29

Глаза Юли прямо горели от азарта, а вот меня волновало совершенно иное. Если она в первую очередь думала о прибылях, уже рассчитывая, что первые этажи зданий можно строить из прочного и подстраивающегося по освещению полимера, без стен как таковых, то передо мной стоял другой вопрос.

– Сколько электричества понадобится, чтобы сделать прозрачным пятнадцатиметровый купол?

– На этот булыжник у нас ушёл почти весь заряд банки, – махнул в сторону аккумулятора Вячеслав. – Сколько точно – это нужно у физиков спрашивать, мы тут другими вопросами занимаемся.

– Жаль… – прикрыв глаза, выдохнул я. – А что с вашими компетенциями? Уже нашли общий язык с местными племенами?

– Меньше чем за месяц? Вы, должно быть, шутите, молодой человек? У нас, конечно, есть успехи, но не за такой же срок! – искренне возмутился Кронозоров.

– Погоди, Николай, не разочаровывай зря князя, – попытался внести каплю позитива Щепкодробов. – На самом деле нам есть чем похвастаться! В первую очередь, мы поняли, что в окрестностях нет останков, при том что живых особей, названных вами мураками, хватает.

– Это очень занимательный факт, но чем он для нас важен?

– Конечно же устройством кладбищ и общества в целом! Их культура, ближе всего к островитянам, выросшим в очень узкой пищевой нише. Всё идёт в дело! У них крайне ограниченный ореол обитания, в котором они никогда не были сверххищниками. Но при этом они самые разумные из местных обитателей. Ну, после нас.

– Это не сложно, учитывая, что тут кроме нас, мураков и паразитов никого нет, – пожав плечами, заметила Настя.

– Да нет же! Вы просто невнимательно смотрите! За наше недолгое пребывание мы только насекомых обнаружили пятнадцать видов! – возбуждённо ответил Вячеслав. – Уверен, где-то под землёй сохранились и грызуны, от популяции которых зависит население мураков!

– И какое это имеет отношение к нашей цели? – со вздохом раздражения спросил я. – Нам необходимо выяснить, где находится прародитель паразитов, и уничтожить его.

– Да нет же! Наша задача – исследовать этот удивительный и столь отличающийся от нашего мир, – активно жестикулируя, воскликнул учёный. – Вы что, не понимаете, какие гигантские перспективы это открывает для науки, культуры, истории и…

– Стоп. Это, конечно, очень важно, но меня сейчас волнует меньше всего. У вас десять дней, и если мы не выполним задачу, скорее всего, больше не сможем попасть в испытание, – указав на обелиск, сказал я, и оба учёных мужа напряглись. – Поэтому я спрошу ещё раз: как ваши исследования помогают нам решить задачу?

– Кх-кхм. Слишком мало времени, – хмурясь и потирая переносицу, ответил Вячеслав. – На подобные исследования нужны годы, десятилетия, чтобы изучить язык, найти общие точки соприкосновения и сделать разговорник.

– Что с рунами?

– Символы древних для мураков несут совсем иной смысл или вообще его не имеют, – тут же включился в разговор Кронозоров. – Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что руны для них не имеют практического значения. И никогда не имели. Принципиально разные цивилизационные подходы. У них не было войн, доспехов, оружия – максимум копья, да и те скорее как охотничий инструмент. Никаких луков, пращей, дубин. Своими маленькими лапками и коготками они вполне справляются с добычей меньше своего размера. А более крупных, как технопаразитов, они не смогу победить, даже если дать им огнестрельное оружие.

– Именно! Мы на пороге открытия принципиально новой цивилизации, нечеловеческой, с иными ценностями, мышлением и прочим, – вторил ему Щепкодробский. – Они охотники-собиратели, но это всё, что есть у нас общего.

– Хорошо. Я переформулирую задачу. Постарайтесь максимально сосредоточиться на выяснении трёх вещей – где самые крупные паразиты? Скажите муракам, что мы сможем их уничтожить. Второе – где может быть прародитель? Ну и третье, скажите, что если они покажут нам дороги, которыми ходили их хозяева, мы дадим много еды.

– Их хозяева? Хотите сказать, люди этого мира? Но если мы вытесним их идентичность своими запросами, эта уникальная цивилизация…

– Доктор, хватит! У вас три дня, на три вопроса. Ещё раз! Если мы не выполним задание, то можем больше никогда сюда не попасть, вы это понимаете? И даже если вдруг вы решили здесь остаться навсегда, скорее всего, никакой связи с землёй не будет. Вам нужны исследования ради исследований? Когда вы ни с кем не сможете ими поделиться?

– Но… – нахмурился учёный. – Хорошо, я вас понял.

На этой позитивной ноте общение с исследователями у нас практически закончилось. Мне их негатив был предельно понятен. И всё же наша задача, выросшая из того, что действие обелиска было совершенно не прогнозируемо, вышла на первый план. Я даже забросил попытки освоить воздушную стихию и сосредоточился на уничтожении тварей в местах их скопления. Благо это было отличной возможностью для тренировки остальных членов команды.

– Хана, пли! – скомандовал я, когда обнаружил одного из крупных монстров в раковине, больше всего напоминающей грузовик. В отличие от нашего мира, тут маскировка сколопендр работала против них, ведь когда видишь почти целую технику посреди разрушенной улицы, сомнений не остаётся.

– Сейчас… – выдохнула девушка, сплетая пальцы в сложной печати. Миг, и с её ладоней вырвалась золотая метровая стрела, умчавшаяся к твари. Раздался грохот, металлическая поверхность обзавелась тридцатисантиметровой дырой, но чудищу на такую рану было почти наплевать.

Тварь, неестественно быстро для таких размеров, выбросила ноги в стороны и, развернувшись к нам, понеслась вскачь. Двадцать крупных отливающих металлом лап, заканчивающихся метровыми спицами-когтями, несли монстра со скоростью под тридцать километров, совершенно не замечая никаких преград.

– Настя, завесу на морду! Тим, готовься! – приказал я, сам чертя в воздухе Таран. Секунда и передняя часть твари скрылась за кипящим туманом, пусть довольно небольшой площади, но девушка уверенно удерживала облако вокруг глаз монстра, не давая ему сориентироваться, а потому и удар она пропустила.

Таран вошёл в основание лап на правой стороне, обломав сразу две и подкосив остальные. Чудище сбилось с ритма, повернулось на месте и понеслось в другом направлении, но в этот момент у Насти закончились силы и, выдохнув, она опустила руки.

– Туча, жди! Хана! – приказал я, вновь сплетая таран.

– Да когда уже… – пробормотал Тимофей, пальцы которого замерли в напряжении, последнее движение было почти закончено, и теперь руки парня начало сводить. – Может, я лучше заново создам?

– Жди! – снова приказал я, посылая таран следом за баллистой. Два удара прилетели почти одновременно. Первый оставил на морде твари пробоину, из которой тут же хлынула серая кровь, смешанная с какими-то ошмётками. Второй на мгновение затормозил монстра, заставил присесть, но это продлилось лишь секунду.

– Тим, давай! Юля, готовься! – успел приказать я, и вокруг нас вспыхнул золотой купол, покрытый сотнями шипов.

Чудовище, врезавшееся в него на полном ходу, тут же получило десяток глубоких порезов и на мгновение отпрянуло, но в сразу начало бить по куполу своими ногами и клешнями, пытаясь добраться до нас.

– Юля…

– Знаю! – раздражённо ответила княжна. Ей приходилось одновременно сплетать две параллельные печати, что требовало куда больше сосредоточенности, но когда она закончила, воздев руки к небесам и резко присев, результат оправдал все ожидания. Метрах в ста над нами появился гигантский камень, обрушившийся на монстра с ужасающей скоростью.

Земля вздрогнула и затряслась, будто рядом с нами упала многотонная бомба, ударная волна разрушила колючий купол, и нас накрыло с головой обломками и пылью. Я едва успел сотворить Воина и шагнуть навстречу возможной опасности, но спустя всего пару секунд вокруг нас появился жиденький, почти невидимый купол.

– Тим, молодец. Вовремя, – с облегчением выдохнул я.

– Э-м, это не моих рук дело, – смущённо ответил парень.

– Настя? Ого! Трижды умница. Только не отвечай, иначе сорвёшь плетение, – успел сказать я, и девушка, явно готовая принимать похвалу, нахмурилась.

– Туча?

– Сейчас будет, – ответил наш защитник, и в этот момент на купол обрушился удар. Да такой силы, что печать не выдержала и лопнула, рассыпавшись золотыми искрами. Вовремя я вышел вперёд, едва успел принять на себя замах второй клешни и выиграть команде хотя бы пару секунд. Только с весом не рассчитал.

Меня отбросило на десяток метров, и врезавшись спиной в груду обломков, я едва сумел сохранить концентрацию. Только это меня и спасло, избавив от множественных переломов и челюстей тварей поменьше, что тут же выползли из всех щелей.

Отбивался я молча, но остервенело. Пусть в товарищей я и верил, но монстр сейчас был укрыт пылевым облаком. Хана и Алабай оставались внутри, не в состоянии атаковать тварь через купол, а в случае его разрушения на них тут же обрушится град ударов.

Правда, это не было проблемой для Насти и Юли. Эти красотки, объединившись, начали бить тварь по очереди. С завидной регулярностью откуда-то сверху на монстра обрушивались золотые метеоры, поднимающие всё больше пыли. А затем туман покрывал пробитую атакой область видимости.

Долго это продолжаться не могло, силы соратников были не безграничны, и я выжал из ситуации максимум, который смог. Избавившись от мелочи, развеял воплощение воина и побежал обратно к друзьям, на ходу обрушивая на монстра один таран за другим и стараясь переломать ему лапы.

Благо, после княжны, целых конечностей у насекомого оставалось всё меньше. Ориентируюсь на чувство воды, показывающее монстра даже сквозь облако пыли, я сумел выломать все лапы с видимой мне стороны из суставов, и чудовище повалилось набок, едва удерживая себя одной клешнёй. Только вот второй продолжало бить по куполу.

Взмах, и золотые шипы разлетаются сотней искр. Защиту тут же обновляет Настя, но её хватает лишь на один удар, а Тим не успевает с постановкой, и только вмешательство Алабая спасает ситуацию. Гигантская, покрытая металлом зазубренная конечность обрушивается на кажущегося крохотным золотого воина, и тот проседает под весом атаки.

– Свят! Откинь его! Я не могу поставить… – прокричал Тим, но я уже запустил таран, что отбил конечность твари в сторону.

В то же мгновение над товарищами вырастает золотой купол, без всяких шипов – сейчас не до комбинаций. Главное, что он выдерживает целых три последовательных атаки, и выигранного времени мне хватает,чтобы оббежать руины и, активировав форму воина, на полном ходу врезаться в тварь, окончательно заваливая её набок.

– Отходим! На ближайшую вершину! – приказал я, прикрывая отступление. – Алабай, расчищай местность!

– Принято! – крикнул Костя и помчался к ближайшему холму. Ему навстречу тут же выползло несколько многоножек, желавших полакомиться мясом, и для них всё закончилось весьма закономерно. Дорвавшийся до схватки Алабай, с довольной улыбкой начал орудовать копьём, рубя тварей одну за другой. А через минуту к нему присоединились и остальные, не оставив паразитам и шанса.

– Закрепились, добиваем с безопасного расстояния, – приказал я.

– А я опять без дела, – с обидой в голосе проговорил Костя, но исправно прикрывал наших девушек.

Теперь, когда им ничего не угрожало, Юля и Хана, последовательными ударами, раскатали чудище в блин. Да так, что когда Настя порывом ветра разогнала облако пыли, стало видно, что от монстра осталась лишь серая лепёшка, где мясо и металл были многократно перемешаны.

– Фух, закончили, – выдохнула Настя, согнувшись и уперевшись ладонями в колени. – Было тяжеловато.

– Зато справились на ура! – тут же радостно заметила Хана.

– Не сказала бы, – поморщившись, проговорила Юля. – Чую, сейчас будет разнос.

– Не будет. Сам виноват, что не сумел правильно рассчитать дистанцию, – ответил я. – Хотя проблем хватает. Начнём с базы. Хана, я сказал, куда целиться?

– В лапы, только их не видно было, пока тварь их не выпустила. Откуда я знаю, где у неё голова и конечности? Они же сливаются в одно целое.

– Главная твоя проблема не в том, что ты не попала первым снарядом, а в том, что второй не успела создать, пока тварь до нас не добралась. Тим, в чём твоя ошибка?

– Не сумел удержать поле и нанести достаточно урона, пока противник был в непосредственной близости, – угрюмо ответил товарищ. – Мне пока тяжело даются составные печати.

– Это нормально. Просто не останавливайся и тренируйся. Костя?

– А чего Костя? У меня-то какие ошибки? Мне и драться-то не дали толком! – возмутился Алабай.

– Именно. Купол лопался минимум три раза, сколько ударов копьём ты успел нанести? Почему принял взмах клешни не на собственное лезвие, а на броню?

– Эм… – нахмурившись протянул боец.

– Ты теперь можешь не только защищаться! У тебя есть выпад, бьющий на расстояние до пяти метров, а ты всё ещё отталкиваешься от привычной техники боя на рукопашных дистанциях, – покачав головой, заметил я. – Следующей идёт…

– Моя главная ошибка в том, что я ударила вслепую, слишком близко к куполу, что сломало его и не позволило вести прицельные удары, – поняв, что дошли до неё, выдала Юлия. – Пусть меня это и не оправдывает, но рассчитать расстояние при ударе сверху почти нереально. У меня же нет глаз на высоте в десяток метров.

– Это поправимо, разведывательный дрон в лагере есть, – ответил я. – Только не уверен, что тебе так будет проще. Пространственное мышление – штука такая. Оно иногда может работать с совершенно не той стороны. Но вообще, главная ошибка, что вы, обладая возможностью ставить два купола и в первый раз, ударив по противнику, не догадались сами отступить. Это и мой косяк.

– А у меня что? – всё ещё тяжело дыша, спросила Настя.

– Как раз это и является твоей ошибкой. Пока Тим ставил купол, ты могла отойти, и позволить остальным разорвать дистанцию. Так, перебежками, вы бы в полной безопасности ушли на возвышенность. А по поводу тумана – всё отлично, но нужно переходить дальше.

– Не могу, – морщась, ответила подруга. – Я и так чувствую себя словно выжатый лимон. Только после получения символа, поняла насколько проще вам приходится. Силы вообще не тратятся.

– Тут спорить не с чем. Так и есть, – пожав плечами, подтвердил я. – В этом принципиальная разница между символами древних, которые сами по себе являются языком мироздания и требующими внутреннего резерва заклятьями хаоса. Плюсы и минусы тоже всем известны: меч навсегда останется мечом, как и копьё. А вот из воды, камня или огня можно сделать что угодно. Главное – развивать свой резерв, копить силы и укреплять сродство со стихиями.

– А у нас… ну… нет способов получить такое сродство? – спросил Туча. – Было бы классно иметь и то и другое, как у вас двоих.

– Угу, что лучше: сразу за неделю, освоить символ колючего щита, способный остановить тварь весом под пятьдесят тонн и нашинковать её иглами, или создавать облачко пара, метр на метр? Я даже не знаю… – скривилась в саркастической усмешке Настя.

– Завидовать точно не стоит, – кивнул я. – А вот развиваться дальше надо. Есть ненулевой шанс, что это наши последние дни в испытании, нужно выжать из них максимум.

– Тогда у меня есть предложение! – тут же вставил Тимофей. – Может, мы и не получим от учёных никаких ответов, но кто мешает нам самим поискать? По крайней мере, обследуем рвы вокруг обелиска. Пока дежурили и ходили на вылазки, я заметил несколько дыр, в которые человек вполне может войти.

– Дыр? – уточнил я. – Не может оказаться, что их прогрызли большие паразиты?

– Это тоже стоит выяснить, – пожал плечами Туча. – Но как минимум одно отверстие точно было прямоугольной формы.

– А раньше ты об этом почему не сказал? – с удивлением спросил я, потому как сам таких не видел. – Меняем планы, хватит зачистки. Если у нас есть возможность пробраться внутрь сооружения, нужно это сделать!

Через два часа мы уже были в лагере и начали собираться для будущей экспедиции. Учитывая, что длительность её была совершенно непонятной, брали с собой продукты. Воду могла сконденсировать и Настя. А вот с батарейками для фонарей ситуация была не ахти. К счастью, я предполагал, что такая проблема может возникнуть, и пара фонариков-жужжалок с подзарядкой у нас имелась.

– Во время нашего отсутствия не суйтесь за безопасный периметр, – обращаясь к учёным, сказал я и встретил полное непонимание на их лицах.

– Даже не думайте, что мы тут останемся в то время как вы отправляетесь в экспедицию! – возмутился Вячеслав. – Сидеть в лагере и пропустить возможные научные открытия тысячелетия? Даже не смешно!

– Мы не можем гарантировать вашей сохранности…

– Как и здесь, – возразил Щепкодробский. – Мы это полностью осознаём и делаем этот выбор сознательно. И не отговаривайте нас, если вы бросите нас на поверхности, мы просто пойдём следом, что будет куда опаснее для всех. Кроме того, у нас за плечами десятки экспедиций в самые дикие и опасные места планеты, мы справимся. Поверьте.