Текст книги "Седьмой царевич. Том 4 и Том 5 (СИ)"

Автор книги: Иван Шаман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

– А людей обычных ты как вообще собрался перетаскивать? – ехидно поинтересовалась Княжна. – Если бы это было возможно, ликвидаторы толпами в испытания ходили. Две дивизии, и ни один одарённый с ними не справится.

– Да и вообще вопрос спорный. Если Святослава нужно будет задавить в городе, где наш мирняк, и ему будет пофиг на жертвы, то… – зевая проговорил Костя. – В общем дивизии может не хватить. Даже двух.

– Мне не пофиг. Те, кто сознательно бьют по мирному населению – уроды, заслуживающие только трибунала, – закончил я зашедший не туда разговор. – А у нас сейчас вообще другая задача. Нужно продержаться ещё восемь суток, получить ваши знаки, и двигаться дальше.

– Ты обещал графу сведения о паразитах, – напомнила княжна. – Нехорошо будет, если мы ничего не принесём по возвращении.

– Через шесть часов? – уточнил я, и девушка недоумённо на меня посмотрела. – Если что, пока снаружи прошло меньше полутора часов, минут семьдесят-восемьдесят. Добирайся мы своим ходом, даже не доехали бы до пирамиды.

– Эм… ого, – озадаченно проговорила Юля. – Да, никто не будет ожидать от нас результата в тот же день.

– А мы его покажем просто потому, что сможем. Но главное – ваши тренировки. Работа в парах – это хорошо и правильно. Но недостаточно. Нужно, чтобы каждый отработал свои навыки до автоматизма, а в идеале развил их.

– Второй символ нужен, сильно, – вздохнул Тимофей, помешивая еду в котелке. – У меня ни одного атакующего начертания нет.

– Если можно было бы добраться до стены и обосноваться там, не опасаясь нападения сколопендр, то и развивать родство с водной стихией получилось бы без проблем, – заявил я. – У тебя и у Насти она профильная, да и мне не помешает.

– Так чего мы ждём? Рюкзаки на спины и вперёд!

– Стена гладкая и высокая, я по ней забрался только благодаря форме Воина, – ответил я, расстроив товарищей. – У нас столько верёвок нет, чтобы я вас за собой утащил. Да и, с другой стороны, отвесный склон, о который бьются волны. Метров двадцать минимум. Попасть под такие – всё равно что с жизнью проститься.

– Может, там спуск какой-то есть? Это же не естественное образование, значит, его как-то возводили. Должны быть технические туннели, лестницы, помещения, – задумчиво проговорил Тим. – Не представляю, как можно сделать что-то большое без них.

– Вообще, идея уйти от обелиска мне нравится. Но есть две проблемы. Первая – для того, чтобы он сработал, нужно находиться рядом. Вторая – мы расширили зону безопасности до четырёх метров, в них вполне можно жить, даже если кто-то будет ранен или в результате усталости мы не сможем выставить дежурство, это спасёт. Плюс эвакуация на крайний случай. А вот если уйдём, никакой страховки у нас не останется. Так что, на следующий месяц, как вариант.

Друзья надолго замолчали, переваривая мои слова. Рискнуть хотелось, но в данный момент он был не оправдан. Будь Тим и Настя в той же форме, в которой мы убивали лича… Да что там, будь я на пике своих возможностей, это было бы легко провернуть. Но, если бы да кабы, а пока нужно сосредоточиться на текущих задачах и проблемах.

Одной из причин, почему я так спешил с отправкой в Испытание, это расследование пропажи мамы. В данный момент у меня не было ни ресурсов, ни способностей, чтобы повлиять на её поиски. Этим и так занимались все свободные следователи, включая сыщиков имперской канцелярии. У меня же элементарно не было опыта такого вида.

Но и время в ожидании терять не хотелось. Я не знаю, что из себя представляют Алабай, Хана и Юля. Нет, я вижу их, примерно понимаю способности и потенциал, но в прошлом цикле они погибли слишком рано. Княжна Серебряная долгое время являлась если не прямым врагом, то соперницей, с которой мы не раз сходились в схватках. Но в результате мёртвые уравняли всех.

Смерть вообще великий уравнитель. Богатый ты был или бедный, одинокий или семьянин, когда тебя кладут в гроб, закапывают или сжигают в печи – тебе уже совершенно всё равно. К слову, надо бы пролоббировать массовую кремацию. Чем меньше будет материала для зомби, тем лучше.

Правда, для этого нужно начать оказывать существенное влияние на государя и его министров. Времени у меня в обрез, года два-три, за этот срок придётся дойти до самого верха. И даже если отбросить любые моральные принципы и жениться на Юле, это вообще ничего не решает. К слову, делать я так не собирался, хотя и отношения с Настей подвисли в воздухе. Мы не то, что не перешли к следующей стадии, даже за руки держаться перестали, что после первого выхода из испытания получалось само собой.

Наверное, не способствовала обстановка, что на нас постоянно нападали, а главное – что мы оказались в разных временных рамках. Да и прошло-то всего два дня, чего я вообще начал загоняться? Надо с реальными проблемами разбираться, а не думать об эфемерном и сейчас не принципиальном.

– Предлагаю заняться насущным – очисткой от монстров как можно большей территории. Чтобы твари не продолжили плодиться, нужно уничтожать или ограничивать их доступ к пропитанию, – сказал я, обводя соратников взглядом. – Попросту говоря, найти место для кладбища и не пускать их туда.

– Не выйдет, – снова зевая, ответил Костя. – Их слишком много. Да и площадь… сколько ты до стены бежал? Часов шесть? И при какой скорости?

– Скорее пять, при тридцать плюс… – ответил я задумавшись. Получалось, что от обелиска до единственной известной мне границы ни много ни мало, больше ста двадцати километров. Даже обычный, пусть и подготовленный спортсмен, может пробежать сорок километров за четыре часа, с хвостиком. При увеличении в форме Воина моя скорость вырастала многократно. Но расстояния всё равно впечатляли.

– Выходит, у нас круг с радиусом больше ста пятидесяти километров. Очень внушительно. Хотя погоди, чтобы это утверждать, вначале придётся сбегать по крайней мере в двух-трёх направлениях, – подумав, сообщил Алабай. – И я бы с удовольствием вписался в такой блудняк, но, боюсь, так быстро бегать не смогу.

– А нам вообще надо проводить такую разведку? – с сомнением спросила Хана. – Мы же вполне нормально тут обороняемся. Только с продуктами надо решить, и всё.

– Обороняемся мы нормально, потому что Рюрик за нас бьётся, – не слишком довольно сказала Юля, скинувшая экипировку и забравшаяся в спальник. Спать днём – не лучший вариант, но, когда ты вымотан до предела, других нет. – И я ещё неплохо их давлю, а вы просто прохлаждаетесь…

– Они делают что могут, – возразил я, а чтобы скандал не развивать, продолжил: – У вас ещё будет шанс сравняться после второго знака. А пока действуем по старой схеме. Чем больше вынесем, тем лучше.

– А откуда они свои панцири берут? – неожиданно спросил Тим.

– Какая разница? – подсаживаясь к котелку, сказал Алабай и достал ложку. Да, есть хотелось сильно.

– Ну, Свят говорил, что они плодятся только после полного созревания. Это так?

– Вроде как да, они вначале находят себе дом, а потом откладывают яйца на глубину в пару-тройку метров, – вспомнив всё, что мне известно о паразитах, сказал я.

– Ну так вот, в нашем мире они используют технику, благо её дофига и больше. А тут они что используют? Скорлупу какую-то? А где они её берут? – задумчиво говорил Туча. – Что, если мы всю такую скорлупу уничтожим? Они будут плодиться?

– Хм, а ведь ты прав. Где-то они её берут, – почесав лоб, сказал я. – Значит, меняем приоритеты. Нужна разведка, кровь из носу. Где-то должно быть кладбище техники, которое они используют в качестве своих панцирей. В нашем мире это, конечно, не спасёт, но здесь вполне может помочь.

– Да какая разница, что с этим миром будет? – уже сквозь сон спросила княжна, спрятавшая глаза под маской для сна, сооружённой из двух платков. – Это лишь испытание для нашего развития. Всё.

– Глупо отбрасывать возможные ресурсы, – покачал я головой. – Тем более если они сами идут нам в руки.

Плотно позавтракав, а скорее пообедав, я распорядился спрятать оставшиеся банки с едой в рюкзаки, а те завернуть в противоосколочные костюмы спящих. Другого способа сохранить их на развалинах я не придумал. Паразиты, со своими жвалами, рассекающими арматуру, в защитный контур не заберутся. А мурки не смогут прорезать костюмы.

– Животинок жалко, – проговорила Хана, когда я уже собирался в разведку. – Они же, наверное, голодные, раз у нас воруют еду.

– Она у нас вкусная, – заметил Тим. – А если им еды не хватает, пусть бы придумывали, как паразитов употреблять. Кашу я им свою не отдам.

– Всё-таки они такие милые. С большими глазками… – вздохнула Хана. – И шёрстка у них гладкая, и мурчат они так сладко…

Слушать общий трёп дальше я не стал, к делу он не относился, а у меня была крайне важная задача – поиск свалки техники. Я выделил себе на это восемь часов и просто побежал осматривать окрестности и уничтожать всех встреченных тварей.

Учитывая, что они стремились сливаться с поверхностью и нападать из засад, выходило не слишком массово, но мне удалось встретить и прикончить пару гигантов, которые уж очень выделялись своими размерами и высокотехнологичными панцирями на общем фоне. Опять же, угадать, чем они являлись раньше, было почти невозможно, но для меня это было и не принципиально. Хороший паразит – мёртвый паразит.

За смену я оббежал километров сорок. Не по прямой, а зигзагами, пытаясь найти что-нибудь необычное. И результаты были.

Несколько раз я встречал округлые сооружения, больше всего напоминающие наши иглу. Из того же материала, что и обнаруженная мною стена, со следами глубоких царапин от лап и жвал. Они почти не выделялись на фоне руин, но при этом было заметно, что это следы более поздней эпохи.

Во-первых, потому что они стояли отдельно, на расчищенной от обломков территории. Сейчас было уже не разобрать, как именно это было проделано, но факт был неоспорим: это сознательное действие, а не стечение обстоятельств. Потому что такие выпуклости я нашёл на расстоянии нескольких километров друг от друга, и ситуация в целом повторялась.

Во-вторых, несмотря на царапины, эти выпуклости оставались целы. Не знаю, для чего они предназначались, я не смог обнаружить никаких окон или дверей, но паразиты явно пытались пробраться внутрь и не смогли. Сфера оказалась сконструирована таким образом, что их челюстям не за что было зацепиться. А это ещё раз намекало на искусственное происхождение и важность наростов.

В-третьих, за время разведки я обнаружил четыре сферы, вокруг которых было нечто, напоминающее огороды или грядки. Крохотные ячейки, вмурованные на глубину двадцати-тридцати сантиметров. Буквально пластиковый стакан в бетонном блоке. Но главное – в них росла зелень. Не чахлая травка, едва пробивающаяся над развалинами, а полноценные растения.

При этом некоторые из этих огородов были разрушены и заброшены. А за другими ухаживали! Не насекомые, что понятно. Значит, мурки.

– Выходит, у них сохранилось сельское хозяйство? Они разумны? – нахмурился Алабай, когда я закончил разведку и вернулся к обелиску. Туча с Ханой как раз заканчивали свою смену, я встретился с ними у лагеря, когда Тим прикрывал девушку, а та с безопасного расстояния выпускала золотые стрелы в обнаруженных паразитов.

– Выходит, что так, – кивнул я. – Нужно это учитывать на будущее. Возможно, у них сохранилось что-то ещё, не только огороды. Мне кажется, они живут в этих куполах. А то, что я не нашёл никаких проходов, ещё ни о чём не говорит. Возможно, они под землёй, или герметично закрываются. Ничего не понятно. Зато ясно, в каком направлении дальше копать.

– Слушай… разреши мне днём с Тимом и Ханой на вылазки ходить? – неожиданно попросил Алабай. – Ночью я у тебя только приманкой работаю да прикрываю, пока ты свой Таран используешь. Пусть ты и говоришь, что это для развития навыков, да только никакого развития нет.

– Хорошо хоть не в одиночку просишься, – усмехнулся я. – Ладно, если есть силы – почему нет, это разумно. Главное – далеко не уходите, чтобы была всегда возможность вернуться к обелиску.

– Конечно, командир, – улыбнулся Костя. – Сделаем.

В этот раз перед сменой я отдохнул, а затем, с закатом, заранее начал нарезать круги у лагеря. Как и сказал Алабаев, мы с ним отлично сработались. Я давил насекомых в промышленных количествах, а когда обнаруживались большие скопления, или крупные монстры, сбрасывал с себя воплощение воина и активировал Таран.

Конструкт почти бесполезный в современной маневровой войне, ни самолёт, ни вертолёт таким не сбить. Но он отлично подходил для уничтожения медленно движущихся или стационарных целей. Ну или толп тварей, которым некуда было деться. Мы настолько вошли в темп, что даже не слишком устали и позволили себе отойти чуть дальше от лагеря. А когда вернулись, обнаружили, что безопасная зона добралась до первых руин.

И это получило сразу несколько неожиданных последствий.

Купол безопасности стал видим невооружённым взглядом даже в пассивном режиме работы. Чёрный обелиск теперь окутывало нежное золотое сияние, накрывающее площадь радиусом в пять метров.

Но главное, он растревожил руины, вернее, их обитателей. И теперь у самого края купола металось десяток мураков, не понимая, что делать. Среди них выделялось несколько существ в яркой одёжке, которую покупала Хана. И особенно тот, кого она назвала Пушистиком.

Крупный зверёк, отъевшийся на наших харчах, с голубой шёрсткой держал в лапах полуметровое копьё, а вокруг него стояла пара таких же воинственных ушастиков. Заметив наше приближение (а сложно не увидеть приближающегося золотого гиганта!), он заверещал, издав нечто среднее между обезьяньим криком и мяуканьем, и бросился в атаку. На наш лагерь! С явной целью утащить рюкзак с едой.

Глава 19

– В стороны! – успел крикнуть я, прежде чем произошло непоправимое. Нет, я совершенно не боялся, что тощие мураки смогут навредить моим соратникам. Скорее наоборот – боялся, что друзья окажутся слишком эффективны. – Не бить их первыми! Не в безопасной зоне!

– Прочь из круга! – первой сообразила Юля, и, подняв руки, выскочила из зоны охраны обелиска. Настя бежала следом, а вот Тим, который только начал просыпаться для того, чтобы заступить на смену, среагировать не успел. Копьё ближайшего к нему зверька ударило в спальник в районе ног, и парень вскрикнул от боли.

Но ещё громче заверещал мурак, которого выкинуло словно пинком под зад, да с такой силой, что он кубарем улетел за ближайшие груды обломков. До наших тут же дошла вся опасность противостояния в безопасной зоне. Вот только уже четверо из нас оказались снаружи, и когда новые пигмеи бросились на нас со всех сторон, княжна сработала на сто баллов из пяти.

Гигантская золотая ладонь обрушилась на племя с копьями, повалив их на землю, но при этом не превращая в блин. Уверен, такое применение знаков требовало предельной концентрации и усилий от Юли, но она с честью отстояла княжеское достоинство.

– Ты совсем сдурел? – грозно спросила Хана, сложив руки на груди. Она стояла ровно посредине между Пушистиком и вожделенным рюкзаком с тушёнкой. – Я тебя накормила, приласкала, а ты, паразит, что тут устроил? Я тебя спрашиваю⁈

– Он нашего языка не понимает, так что хватай рюкзак и вон из зоны запрета, – скомандовал я, приблизившись к золотому куполу.

– Они мне ногу распороли! – возмущённо крикнул Тим, сжимая двумя руками рану, из которой лилась кровь.

– Турникет наложи! – рыкнул я, понимая, что товарища надо вытаскивать. Самого беззащитного нашли, мало того, что без противоосколочного костюма, так ещё и спящего. – Хана, рюкзак на выход. Юля – выдавливай. Тим, держись, я иду к тебе! Остальным – контроль пространства. Если будут бузить – мочите.

– Принято, – чуть ли не хором ответили соратники, Костя активировал доспех, княжна сменила тактику и теперь гигантская ладонь, словно непреодолимая стена, отталкивала мураков всё дальше от купола. Краем глаза я успел заметить, как Алабай прикрывает собой девушек, а потом мне резко стало не до того.

Сбросив форму воина, я рванул к Тиму, прикрывая лицо и стараясь не обращать внимания на мелких аборигенов. Сработало именно так, как я рассчитывал: от страха они бросились в атаку. Копья у них оказались по-настоящему острые, но пробить мой противоосколочный костюм не могли. А каждый удар отправлял их же в долгий и красивый полёт.

Так что Пушистик наблюдал за этим, открыв рот. Он даже пытался что-то верещать на своём, стучал копьём о землю, но им занималась Хана, так что мне это было безразлично. Главное – Тим. Подбежав к другу, я сорвал с разгрузки один из турникетов, подсунул его под повреждённую ногу и затянул, несколько раз повернув ручку и закрепив её.

– Туго, туго слишком! – морщась, проговорил парень.

– Нормально. У нас тут не полигон, до ближайшего медика десять часов, – ответил я, проверяя, остановилось ли кровотечение. Вены ниже пережатой больше не пульсировали, а мелкие проблемы меня не интересовали.

Достав из аптечки первой помощи одноразовый шприц-тюбик с обезболивающим, я снял колпачок и вколол товарищу в руку. Подождал несколько секунд, пока подействует, и залил рану кровоостанавливающим клеем.

– Терпи, казак, атаманом будешь! – сказал я, когда Туча взвыл от угасающей боли и похлопал его по плечу. – Так, время у нас есть. Теперь дело за медиком. Кто у нас проходил курсы кройки и шитья?

– Я! – почти хором ответили Юля и Хана.

– Отлично, займётесь нашим раненым, – сказал я, поднимаясь и оценивая взглядом глубину наших проблем. Княжна отодвинула племя мураков от границы безопасной зоны, и теперь они, потрясая копьями и держа камни, окружили нас, стоя на развалинах. Сосчитать сколько их – оказалось довольно сложно, ведь в своих обносках они сливались с руинами.

Главные же зачинщики либо уже отправились в полёт, либо сейчас стояли в безопасной зоне, не зная, что делать. Этой секундной заминкой я и воспользовался, подбежав к Хане, я схватил у неё рюкзак с продуктами, предмет вожделения пигмеев, и, выбежав за пределы купола, положил его у ног Кости.

– Пусть попробуют взять здесь, – сказал я, и Алабай, всё поняв, широко ухмыльнулся. Не медля ни секунды, я направился прямо к замершей троице, окружившей Хану. Воплощение укутало меня золотым светом, и заставило обратить внимание, а когда над мураками нависла статуя, в шесть раз превышающая их по размеру, весь их боевой дух моментально испарился, и, побросав копья, они бросились наутёк.

– Куда⁈ – усмехнулся я, схватив шмыгнувшего между ног Пушистика за шею. Аккуратно, двумя пальцами, чтобы не словить ответ от обелиска. Подняв его, словно котёнка, я вынес зачинщика за пределы круга, и уже там перехватил, взяв за загривок: вот теперь он и в самом деле выглядел как нашкодивший котёнок.

– Я займусь Тимом, – услышал я голос Ханы.

– Алабай, прикрой их. Не хватало, чтобы какой-нибудь придурок бросился в самоубийственную атаку и по венам попал.

– Понял, – прогудел Костя, развеивая доспех.

– Что будем делать с аборигенами? – спросила Юля, готовая в любую секунду опустить на ближайшие склоны Длань.

– Тяжёлый вопрос. Смотря кто мы, – ответил я, осматривая племя. Судя по тому, как разрозненно они держались – даже не одно. Тощие, с виднеющимися под плешивой шкурой рёбрами, скалящиеся жёлтыми клыками, они были готовы умереть ради еды. Вот только не спешили это делать.

– А есть варианты? – удивлённо оглянулась на меня Настя. – Мы это мы.

– Только вот для местных мы можем стать кем-то иным, – поняв мои мысли, проговорила княжна. – Белые боги, приплывшие на больших кораблях?

– Боги, которых можно ранить, – покачал я головой. – Играть в такие игры крайне опасно.

– Но выгода того стоит, – тут же возразила Юля. – Пусть они совершенно беспомощны в бою, это не значит, что они бесполезны. Если заставить эти племена работать на нас, можно такого наворотить!..

– Погоди, ты сказал боги… а если мы не боги? – посмотрела на меня Настя. – Если мы лишь слуги богов?

– Тогда они тоже слуги, шаманы какие-нибудь или жрецы, – покачав головой, сказал я. – Нет, не выйдет. Нам нужен непререкаемый авторитет. Иначе придётся доказывать свою силу и право через казни.

– Они что, совсем тупые? Не видели, как мы уничтожаем стаи тварей? – удивлённо посмотрела на меня Юля. – Элементарные причинно-следственные связи у них должны быть, даже у папуасов с этим всё в порядке.

– Погодите, это пустой спор, – замахала руками Настя. – Я имею в виду, что если мы впятером слуги Свята? Ну он же здоровая золотая статуя, понятно, кто тут бог.

– Эм, ты предлагаешь нам притвориться, что Святослав – бог, а мы его слуги? Я правильно тебя понимаю? А не слишком ли это… нагло? – подбоченившись спросила Юля. – Нет, он, конечно, выдающийся одарённый, во многих смыслах, но чтоб бог…

– Юленька, я тебя прекрасно понимаю, но имею в виду именно притворство. Не нужно ему поклоняться на самом деле. Только если хочешь, – язвительно заметила Настя. – Пару раз поклонимся, на коленях постоим, ни для кого это проблемой не будет?

– Культ папуасов имени меня… – пробормотал я, когда остальные в целом согласились сыграть в подобное. – Тогда действуем следующим образом…

Через несколько мгновений я вновь преобразился, возвышаясь над всеми. Пушистик болтался в моих увеличенных пальцах словно недельный котёнок, вот только никто не забывал, этот зверёныш атаковал наш лагерь, а один из его сородичей попытался убить Тима. Поэтому мы решили играть жёстко.

Бросив предводителя племён на камни, как можно небрежнее и в то же время, чтобы он не убился окончательно, я шагнул вперёд. Мои товарищи опустились на одно колено, демонстрируя почтение, и в тот же миг на мураков обрушилась Длань. Княжна буквально вдавливала их в обломки, заставляя не склониться даже, а «пасть ниц».

Выждав минуту, соратники поднялись и отступили в купол. Но ещё почти минуту Юля держала конструкт, не позволяя аборигенам подняться. Подействовало как надо: даже когда она развеяла символ, племена ещё несколько секунд боялись поднять головы. А затем наступил самый важный и опасный момент.

Нужно было наглядно продемонстрировать, что мураки ничего не представляют из себя, даже если атакуют нас ночью, во время сна. Для этого я подобрал копьё, которое в моих гигантских руках выглядело словно зубочистка, и сунул его в лапы Пушистику. А затем, когда мурак его взял, надавил пальцем на наконечник, направив так, чтобы оно древком упёрлось в развалины.

Копьё затрещало, глаза Пушистика расширились, хотя казалось, что дальше уже некуда, а затем оружие лопнуло под давлением, несколькими осколками вонзившись в тело зверёныша.

– Завесу! – скомандовал я, и Настя создала плотный туман, в котором утонули все окрестности. Отойдя внутрь купола, я снял печать и вернулся в нормальное состояние. – Ну, будем надеяться, сработало. Что с раной?

– Порез обработали, все посторонние предметы удалили, рану зашили. Неглубокая, хоть и длинная, – отчиталась Хана. – Завтра-послезавтра уже сможет встать на ноги. Но пока лучше отлежаться.

– Значит, пока смены меняем. Алабай с Ханой, я и в одиночку справлюсь.

– Плохой вариант. Прикрытие нужно всегда, – тут же возразил Костя.

– Ты две полноценных смены не вытянешь, – с сожалением произнёс я. – Решили. Теперь дальше, надо подумать, как мы будем поступать с аборигенами.

– В смысле, как поступать? Мы же уже начали создавать культ, – удивлённо посмотрела на меня Настя.

– Нам нужно выработать правила. И придерживаться их. Как мы поступаем при атаке, при краже, при… ну и так далее.

– Командир предлагает ввести законы? – догадался Алабай. – Ну, можно по шариату поступать. За кражу – отрубание руки, затем второй. За попытку убийства – смертная казнь. Жестоко, но эффективно.

– Мы не ва… не в ваших республиках, – вскинулась Юля. – И вера у нас разная.

– Боюсь, христианство нам подойдёт только средневековой модели, – покачав головой, заметил я. – Которое не сильно отличалось, плюс сжигание на кострах, утопление, четвертование.

– Хватит-хватит, я поняла! – замахала руками княжна. – И что ты тогда предлагаешь? Какие законы?

– Военные, – пожал я плечами. – Как во время второй мировой.

– Так, там то же самое было. За покушение на военнослужащего – расстрел… – проговорила Хана, с явной грустью в голосе.

– Ты если их жалеешь, брось это. Они могут не сильно отличаться от зверей, но при этом используют орудия труда. Даже маленький зверь может убить, если подкрадётся ночью, – покачав головой, сказал я. – Тебе кого будет жальче: Тимофея или непонятное существо с хвостом?

– У меня, может, тоже хвост есть, – украдкой глянув на Хану, проговорил Тим. Девушка гневно на него взглянула, а спустя ещё секунд пять заржал Костя. Хотя я бы такую пошлую шуточку больше от него ожидал. А потом до Алабая дошло, что это Тим так неумело клеится к Хане, и он резко нахмурился.

– В первую очередь они существа из другого мира, со своей историей, в корне отличающейся от нашей. Больше того, мы понятия не имеем, что именно у них тут происходило. Нет контекста. Единственное, что у нас может быть общего, это! – сказал я, ткнув пальцем в обелиск, у которого сидел.

– Не общее, – покачала головой Юля. – Мы отразили атаку древних и выжили, а они превратились в папуасов, хотя, судя по обломкам, когда-то были высокоразвитой технологичной цивилизацией.

– А не факт, что это вообще они построили, – неожиданно заявил Тимофей. – А что, если они были лишь домашними зверушками, выжившими в мире, где их хозяева сгинули? Ну как у нас кошки или обезьянки, с которыми фоткаются на пляже.

– Там только с мелкими фотографируются, пока они милые, – заметила Хана. – По сути, с детёнышами. А когда те подрастают и становятся агрессивными, сдают в питомники или в зоопарк. Живодёры, нельзя так с животными обращаться!

– А я думала, это взрослые обезьянки… – проговорила Настя.

– А ещё их разными препаратами пичкают и алкоголем поят, чтобы были спокойней, – продолжила снайпер. – И полиция в курортных городах смотрит на это сквозь пальцы. Как так и надо. Вообще, я против того, чтобы мы животных использовали.

– Но от тушёнки ты не отказываешься, – хмыкнул я, и девушка тут же покраснела от злости. – Рабский труд из нашей жизни никуда не уходил. Просто теперь он называется иначе или используется втихую. Ладно, мы отвлеклись. Законы…

– Военного времени, как ты и сказал. Самый оптимальный вариант, – согласно кивнула Юля. – Правда, с организацией культа будет сложнее. Боги должны не только гневаться.

– Да чёрт с ним, с культом, вы лучше объясните, как вы собираетесь этих папуасов использовать? – спросил Тимофей.

– Уж точно не в разработке лекарств, – хмыкнул Костя. – Лаборанты из них так себе будут, разве что подопытные.

– Можно притаскивать сюда бочки с вином и коньяком, чтобы за год получить сорокалетнюю выдержку, – вспомнила предложение Настя.

– Ты этих тощих обалдуев видела? Не знаю, как у них с реакцией на алкоголь, но могу поспорить, что они попытаются сожрать и выпить всё, что мы сумеем сюда принести. – покачав головой, сказал я. – Нет. Нужно что-то другое, не связанное с продуктами питания и сложным производством.

– Ну, давай от обратного тогда. Людей мы сюда перетащить не можем… – начала было Юля, но её грубо прервали.

– Он не может, говори правильно, – сказала Настя. – Это его испытание.

– Никто и никогда до этого не владел испытанием в одиночку, – нахмурилась княжна. – Это может вызвать большой общественный резонанс. Одно дело – закрыть испытание, сделать его неактивным. Подвиг без особой выгоды. И совершенно другое – захватить целую карманную реальность. Это буквально бросить вызов императорскому роду, создать собственное государство.

– За такое и казнить могут, – подумав, кивнул Костя.

– Уже пробовали, – пожав плечами, ответил я, и товарищи нахмурились. – Вернёмся к нашим баранам, в смысле муракам. Или муркам? Или…

– Если ставить задачу, то нужно понимать обычаи и традиции этого племени. Я когда-то слышала, что для многих аборигенов Африки, когда туда приходили конкистадоры, не было понятия отторжения результатов труда, – начала рассказывать Хана. – Они просто не понимали, как можно что-то забрать, работать на кого-то.

– И что, ну не понимали, какая разница? – пожал плечами Костя. – Они сделали – у них отобрали. Так по кругу.

– Так, нет! Они настолько не понимали, что прекращали все попытки, ложились и просто умирали с голоду. У них происходил слом картины мира. В результате которого наступал психологический шок. Так что их бесполезно было использовать в качестве рабов, – объяснила Хана. – Правда, в результате они всё равно стали рабами, те, кто не вымер. Но не конкистадоров, а соседних племён, что начали работать на белых.

– Мы не знаем, есть ли у них такая культура, что у них вообще происходит, да и времени разбираться у нас особо нет, – поморщившись, признал я.

– Если ты говоришь о прямой выгоде, для себя лично, то тебе придётся согласовать владение испытанием с императором, – задумчиво проговорила княжна. – Рано или поздно до него дойдут слухи. А после, когда договоришься о собственности, можно будет официально приводить в испытание аристократов, для получения второго символа. За очень-очень большую плату.

– Мне придётся сидеть здесь, вместе с ними, – ответил я, покачав головой. – Тратить время…

– Шесть часов, о чём ты вообще? – спросила Юля. – Даже если не шесть, а семь, ты же можешь запросить миллион золотых за каждого участника, что получит символ.

– Я уже объяснял, это не так работает. Обелиск оценивает опасность, ваши силы, ваше усердие и результаты, и по факту выдаёт символ, вы его даже выбрать не сможете, скорее всего.

– Выбрать? – загорелись глаза у всех товарищей. – Ты первый раз об этом говоришь!

– Потому что не уверен на сто процентов. Ещё семь дней продержимся, узнаем. Нужно придумать другие способы использования испытания, – покачал я головой. – Не нравится мне, когда без дела такой пассив простаивает.

– Кто-то идёт… – предупредила Настя, время от времени активировавшая свою силу, чтобы поддерживать туман. – Один.

– Ну, давай посмотрим, – поднимаясь и активируя форму Воина, сказал я.

А в следующую минуту из тумана вывалился белый, словно слепленный из снега, сгорбленный и опирающийся на корявый посох мурак. При этом посох был из настоящего дерева, я впервые в этом мире видел такой. Одежды старика представляли из себя мешанину каких-то ниточек, ярких блёсток, навешанных на петельки деталек и предметов непонятного происхождения.

– На колени! – прогудел я и ткнул пальцем в пол. И что характерно, этот жест он понял без всяких пререканий, тут же опустившись на бетон. Несколько раз поклонился, протягивая ко мне руки, а затем посохом начертил в пыли какой-то символ.