Текст книги "Седьмой царевич. Том 4 и Том 5 (СИ)"

Автор книги: Иван Шаман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

– Нам понадобится очень много всего, даже для вертикальных ферм: формочки, стойки, семена, земля, в конце концов. Но главное – много воды для полива, – задумчиво протянул Тим. – А мы свою питьевую уже экономим.

– Вот с чем-чем, а с водой у нас точно никаких проблем не будет, – меланхолично заметила Настя.

– Если ты имеешь в виду, что вы тут море наревёте, переживая за детёнышей, которых побросали собственные матери…

– Ха-ха, очень смешно, – скорчив недовольную физиономию, проговорила Настя. – Нет, вообще не в этом дело. Я чувствую, как приближается грозовой фронт.

– Какой ещё фронт? – оглядываясь по сторонам, спросила княжна. – Не вижу на небе ни облачка. Даже слишком солнечно.

– Поверьте, это ненадолго. Сейчас облака далеко, но они уже собираются и движутся в нашем направлении. А так как весь остров – сплошной бетон, с небольшими различиями, но всё же он отлично нагревается и превращается в гигантскую сковородку, от который воздух резко поднимается вверх.

– Тучи будет поднимать, там они будут охлаждаться, из-за чего может пойти дождь, – рассуждая, продолжил я речь подруги. Вообще мне не нужно было её дополнительное обоснование, если девушка так сказала – я ей верю. Да и глупо не верить магу пара в таких вопросах. Тем более что я знаю, кем она станет совсем скоро. Может стать, с моей помощью.

– Настя, сосредоточься, это очень важно, – я взял её за плечи и развернул к себе. – Твоя задача – выдоить этот грозовой фронт досуха. Так, чтобы тут всё затопило к чертям.

– Ты чего? Мы же утонем! – испугалась Юля. – Тем более если мы находимся на острове, который отделяет от океана лишь небольшой бортик… Он не пускает воду ни сюда, ни отсюда. Понимаешь? А если чаша переполнится или станет нестабильной? Зачем так рисковать?

– За тем, что этому сооружению сотни тысяч лет. Оно как-то выдержало весь этот срок, могу поспорить были тут и дожди, и потопы, но нам сейчас очень нужна пресная вода в гигантских количествах – чем больше, тем лучше, – пресекая предательские мыслишки, ответил я. – У нас уже есть удобрения в виде тел монстров; если хватит воды – можно будет думать о создании грядок с перегноем.

– Хорошо, я попробую, – неуверенно проговорила Настя. И она действительно попробовала, да так, что начавшийся минут через пятнадцать моросящий дождик неожиданно начал усиливаться и усиливаться, заставляя нас прятаться под непромокаемым тентом. Но дождь всё никак не кончался, и редкие лужи начали сливаться в ручейки, а затем в быстрые бурные потоки.

– Мне продолжать? Ты уверен? – с тревогой спросила Гроза, когда все наши бутылки были заполнены свежей водой. На счёт «питьевой» – оставался вопрос. То, что мы не подцепили никакую заразу от местных, не значит, что её нет вообще. Просто дыша с мураками одним воздухом, мы строго ели только собственные, принесённые консервы и пили воду из пластика. Да и с местными старались не контактировать плотно, чтобы не подхватить микробов и вирусов.

– Много… её слишком много! – вытирая лоб и пряча мокрые локоны за ухо, сказала Настя. – Боюсь, больше я не выдержу.

– Всё, прерывай! – скомандовал я, но Настя, закусив до крови нижнюю губу, не ответила. Она снова подняла руки к небу, и в тот же миг гигантская, на полгоризонта молния ударила в верхушку обелиска. Золотой купол едва справился, но ощутимо сузился, сантиметров на десять.

Настя рухнула, словно подкошенная, и отрубилась. Полностью отдала себя, включая выкаченную из организма ману. Я едва успел поймать девушку и положить её на пенку. А ливень не прекращался ни на секунду, и спустя полчаса забитые и разрушенные веками ливнёвки не выдержали, и вода начала скапливаться у решёток и провалов.

– Смотрите! Откуда их столько⁈ – воскликнула Хана, показывая на мураков, карабкающихся по холмам мусора и бетонных руин. Не десятки – тысячи. И в то же время их щелей и канализации на развалины начали выползать паразиты. Удивительно, но насекомые аборигенов не трогали, лишь сдвигались к центру. На многих из холмов их было столько, что сколопендры наслаивались друг на друга, вставали на дыбы, лишь бы плотнее встать и оказаться как можно выше.

– Да плевать, откуда они взялись, – усмехнулся я, понимая всю ироничность ситуации. – Главное, что и паразиты у нас как на ладони. Начнём помаленьку, расчистим ближайшие кварталы.

Глава 22

– Погоди, это же большое водное перемирие!.. – попробовала остановить меня Хана, когда я активировал таран и снёс всё, что торчало на ближайшем островке, в который превратились руины. – Видишь, там мураки вместе с паразитами стоят, и никто никого не атакует.

– Верно, я такое по телеку видел, – кивнул Костя. – Когда всякие бегемоты и тигры из одного водоёма пьют, и даже крокодилы не нападают.

– Вот только мы не звери, и за животное разнообразие этого мира я вообще не беспокоюсь. В идеале нам бы устроить геноцид некоторых видов, – жёстко ответил я. – Вернее, одного конкретного – паразитов.

– Я вообще не против, – сухо, насколько это возможно под дождём, сказала княжна. – Давайте только прикроемся и особенно ходить никуда не будем.

– А дождь вообще остановится? – спросил Тим, которого беспокоила рана.

– Можешь ставить щит, как раз потренируешься, – ответил я, пытаясь придумать, как можно эффективнее подойти к проблеме уничтожения достаточно скученных тварей. Как назло, они перемешались с мураками, а этих просто так убивать не хотелось. Всё же разумные, хоть пока скорее вредные, чем полезные.

– А нам что делать? С этими… – неприязненно проговорила Юлия. К её ногам уже прижалось несколько мокрых, а от того казавшихся ещё более тощими, мураков. Они всё продолжали вылезать из своих нор, и было удивительно, как такое количество вообще может жить под землёй.

– Почему насекомые так себя ведут? – спросил я, указав на ближайший островок, где сколопендры чуть ли не в ёлочку встроились, стараясь подняться как можно выше, выгибая тело и забираясь друг на друга.

– У них строение такое, – нехотя ответила Хана. – Они дышат через кожу, через поры. Если вода их перекроет, то они просто задохнутся и достаточно быстро.

– Да? Так это же просто отличная новость! У кого есть идеи, почему вода здесь не стоит постоянно?

– Испарение? – тут же нашлась Юлия. – На сером бетоне температура быстро поднимается. А в чём дело?

– Так. Мы знаем, что есть коллекторы, подземные коммуникации… – проговорил я, по-новому взглянув на задачу. – Твари боятся воды, но при этом живут под землёй и яйца свои там откладывают. Но дышать под водой не могут… так.

– Эй, ты куда? – удивлённо крикнула княжна, когда я активировал форму Воина и спрыгнул в воду. Меня больше не интересовали разрозненные группы монстров, ведь я поставил перед собой более важную задачу.

– Уничтожайте всех тварей, до которых дотянетесь, я вернусь как смогу! – крикнул я, походя сметя нескольких монстров, оказавшихся рядом. Искомое – небольшой водоворот, уходящий под землю, я обнаружил метров через двести. Из него то и дело выскакивали монстры, пытаясь забраться повыше. Вот только сейчас мне тоже нужна была точка опоры.

– Посторонись! Не мешайтесь! Да уйдите вы! – пытаясь образумить лезущих на тот же холм мураков, я сперва начал стаскивать монстров в воду, чтобы проверить действительно ли они тонут. Убедившись, что хватает и минуты, зачистил себе место, стараясь не привести к жертвам среди аборигенов.

Смотрели они на меня неодобрительно, особенно когда я снял с себя форму воина. От греха подальше пришлось тут же активировать доспех. Но когда я использовал таран в первый раз, их взгляды сменились ужасом.

Земля сотряслась от удара, золотое свечение ударило рядом с дырой, разом увеличив её на полметра. Сквозь получившуюся пробоину тут же хлынули паразиты: десятки тварей только и ждали, пока освободится дорога, чтобы рвануть наверх. Но не успели они выбраться, как сверху обрушился второй таран, превращая монстров в белую кашицу и вбивая их обратно в щель. А потом ещё и ещё один.

Я не успокоился, пока монстры не перестали вылезать, а затем начал планомерно расширять провал. Давалось это с гигантским трудом. Кто бы ни возводил город, похоже, рассчитывал, что толстые перекрытия выдержат всё, включая апокалипсис. И надо отдать ему должное – подействовало.

Вот только у меня сейчас была иная цель. Наверное, в глазах архитектора я выглядел варваром, беснующимся на обломках некогда прекрасного города. А вот средневековые мастера, пожалуй, одобрили бы: сказали бы что-то о качестве и чистоте работы. Но плевать, кто что думает. Главное – сделать большую дыру!

Вернее сказать – ров, шириной минимум два с половиной метра. Чтобы ни один паразит не мог перебраться через него самостоятельно.

И для создания подобного оборонительного сооружения у меня всё было. Конструкт, предназначенный для выбивания самых прочных ворот, вполне подходил и для разрушения толстых бетонных перекрытий. Хотя с каждым днём я всё больше убеждался в том, что это вовсе не бетон, а какой-то неведомый полимер. Уж слишком он отличался по свойствам.

И опять – об этом можно было подумать после. Сначала – обезопасить островок вокруг обелиска. Хотя бы пять километров в каждую сторону. Радиусом это не назвать —коммуникации шли прямыми линями, соединяясь под девяносто градусов. Обычное дело. Так что и ров у меня получался больше похожим на сеть траншей.

Минут через десять я закончил с небольшим участком возле холма, зачищенного от паразитов, спрыгнул в воду и меня чуть не унесло яростным течением. Едва успел активировать форму воина и вцепиться рукой в выступающий обломок стены. Поднялся и посмотрел в пропасть, оказавшуюся совсем рядом.

– Ого… – не сдержавшись, выдохнул я, и гулкое эхо отразилось в бескрайнем колодце. Увидеть его дно без фонаря не выходило: сейчас вода заливала сверху сплошной стеной. – Ладно, воздух в качестве преграды тоже подойдёт… не научатся же они летать.

Единственное, что меня смущало, и сильно – я далеко не сразу сумел найти несущие стены или основание. Казалось, что толстые плиты, которые я для удобства продолжал называть про себя бетонными, просто держали в воздухе всё, что находилось поверх них. Но это, конечно, иллюзия. Хоть и заставившая меня остановиться с выполнением плана на несколько минут.

Чтобы убедиться в своей догадке, я нашёл другое отверстие метрах в пятидесяти, расширил его, перебил лезущих снизу тварей, которые с одинаковой лёгкостью лезли как по стенам, так и по потолку, и заглянул внутрь.

Довольно гнетущее ощущение – тьма, давящая со всех сторон. Мой золотистый облик едва справлялся с её толщей. Сюда бы пару прожекторов, для оценки масштабов. Или хотя бы дрон с фонариком. К счастью, я всё же нащупал стену – отвесную, уходящую вниз и теряющуюся в темноте. Оставалось надеяться, что она несущая. Иначе моя деятельность всем нам выйдет боком.

Были в истории человечества такие гениальные конструкторы и инженеры, которые создавали высоконагруженные балки и даже купола из сборных, опирающихся друг на друга деталей. Убери одну – и нагрузка на остальные станет ещё выше. Убери две, с противоположных краёв, и всё развалится. Очень мне не хотелось стать тем, кто выдернет фатальную «кость домино».

А стены… стены давали кое-какую надежду. Какими бы гениальными ни были создатели этого города, вполне вероятно обогнавшего наши земные технологии на тысячелетия. Особенно с учётом разницы в потоках времени. Они не стали делать большие, левитирующие на балках или колонах, кварталы.

Так что дальше я действовал более осмотрительно, но и более решительно. Вначале находил дыру, убеждался, что рядом с ней есть стена, зачищал ближайший от неё островок от насекомых, а затем начинал планомерно разламывать поверхность коллектора, создавая большой провал. Хотя… какой это, к чёрту, коллектор? Метров двадцать вниз, или даже больше. А в ширину в некоторых местах он достигал пятнадцати метров. Я же пробивал отверстия в три-пять, как получалось.

На третьем или четвёртом участке я наловчился настолько, что начал проходить сто метров за три сотни ударов. Это быстро, учитывая, что каждый таран – это сплетение из трёх символов древних, а каждый символ – десять линий, которые нужно чертить пальцами одновременно, вкладывая в них энергию души.

Под конец третьего километра, руки начало сводить от усилия. Но пришлось себе напомнить: впереди ещё минимум тридцать семь километров. Это без учёта зигзагов. Я пробовал изменить направление удара тараном, так чтобы он брал большую площадь, и в итоге выработал оптимальную траекторию, при которой перекрытие дробилось, не выдерживая конструкта, забирая максимум поверхности дороги.

Я работал не покладая рук и лишь изредка делая короткие передышки. А дождь всё продолжал лить, словно заведённый. Но если вначале мне казалось, что потоки воды скоро затопят его до краёв, теперь я понимал, что этого не произойдёт, вероятно, никогда. Стоило расширить траншею, как вода со всех окрестностей устремилась в освобождённый водосток, и теперь даже не приходилось забираться на холмы, оставшиеся от высоток.

Когда солнце закатилось за горизонт, я резонно решил, что пора отдохнуть, и вернулся к обелиску. По пути прикинул, сколько работы было проделано за день: семь километров. Уверен, ни одни экскаваторщик в мире со мной не сравнится по эффективности! Правда, ямы вырыли до меня, но с отбойным молотком они бы тоже так работать не смогли.

А вот пара тысяч рабочих, с соответствующим оборудованием и инструментом, справилась бы даже лучше. Но где их взять в испытании? И чем платить? Увы, но даже имей я собственную дружину, у меня нет бюджета на их содержание. Это не говоря уже о проблеме переноса… Понятия не имею, можно ли настроить обелиск на перенос обычных людей, у меня просто никогда не было такой задачи.

Нет, конечно, были те, кто пытался. В прошлом цикле, во время второго бедствия, люди прилагали максимум усилий и исследовали все возможности, которые только можно было придумать. Вероятно, у кого-то и получилось, но я об этом просто не знал. Тогда мне лично было не до того, чтобы интересоваться этим – все силы вкладывались в саморазвитие и уничтожение тварей.

– Как дела? – спросила у меня Юля, когда я выбрался под навес. Места было в обрез: буквально каждый сантиметр занимали тела, спасающиеся от дождя. Мало того, кто-то из моих сердобольных товарищей ещё и своё место уступил детёнышам. Те орали не умолкая, то ли радуясь, то ли жалуясь.

– Хана, ну какого чёрта?.. – тяжело вздохнул я, без всякого сожаления сдвигая мураков и садясь на освободившееся место. – Ты превращаешь нашу миссию в балаган.

– Им было холодно, и мокро. Я просто поступила по-человечески, – поджав губы, ответила девушка.

– Ладно. Дайте мне поесть, и я отрублюсь, – поморщился я.

– Так что происходит? – подав мне открытую банку с тушёнкой и галеты, спросила Юля.

– Спасибо, – кивнул я, тут же принимаясь за еду. – Как Настя?

– Жива, но в себя не приходила, – ответил Тим, прислонившийся к рюкзакам рядом с ней.

– Плохо, – буркнул я, не переставая жевать. – Нам сейчас очень нужен маг воды, прямо позарез. Даже слабенький.

– Защитный контур обелиска вырос на пару метров, – заметил Костя. – Теперь мы все под ним. Много тварей убил?

– Хм… Пожалуй, достаточно. Не как в первую ночь, но… хотя, если считать тех, что смыло… – я на секунду задумался.

Защита обелиска – то, что было нашей страховкой. Гарантией на крайний случай. И это то, что от меня почти никак не зависело. Повлиять на его размер можно было лишь изничтожая монстров, души которых он поглощал. С испытанием было ещё сложнее. Я понимал хорошо если половину всех правил построения языка древних, а уж управления их «компьютерами»…

Что будет, если я создам достаточно надёжную оборонительную линию, и монстры престанут стягиваться в центр? Вполне вероятно, и подпитка исчезнет… а затем? Безопасный контур останется? А если нет? Обелиск будет действовать как прежде или замрёт, став бесполезным?

Слишком много неопределённости. Пожалуй, завтра нужно будет сократить безопасный радиус, до километра. Для первого поселения этого должно хватить. А там видно будет. Ещё нужно придумать, как бороться с паразитами, когда меня «нет дома». Пока на ум приходит только одно – опять же ров по всему периметру. Ну и пара опускающихся мостов.

Проблема лишь в том, что, если ров будет пустым, а дно слишком близко – твари просто легко перелезут, никакой проблемы. Но я искренне надеялся, что быстро вода не испарится. А так можно её собирать, конденсировать, в крайнем случае, в самом деле построить водопровод и перекачивать необходимое количество из океана.

– У нас куча работы. Так что я спать, а вы пока зачистите ближайшие островки от паразитов, – укладываясь, раздал я указания.

– Всё же это неправильно, – оставила за собой последнее слово Хана. Но для меня это было вообще не принципиально. Пусть думает что хочет, лишь бы делала то, что надо. Усталость и шум дождя давили сильнее любых её возражений. И даже вой мелких аборигенов не помешал мне сладко заснуть.

Сквозь сон слышались крики и вопли, Ругань, кажется, даже мат. Я воспринимал это как общий фон и проснулся, лишь когда меня начали трясти за плечо.

– Да господи, вы дадите мне спокойно поспать или нет? – возмущённо пробормотал я, продирая глаза.

– Вставайте князь, рассвет уже полощется, и у нас тут новая беда, – выкрикнула мне прямо в лицо Юля. – Паразиты вконец обезумели и лезут со всех сторон.

– Эка невидаль. Каждую ночь такое, – попытался отмахнуться я, не слишком тревожась: радиус зоны безопасности должен был нас прикрывать. Но не успел сомкнуть веки, как почти у моего лица в золотой купол влетела плюха кислоты, литров так под пятьсот. – Это ещё что за?..

– Они выползли откуда-то снизу, около полуночи, и с тех пор купол сжимается всё быстрее, – нервно пояснила княжна.

Солнце и правда встало, так что монстра было видно прекрасно. Гигант почти ничем не отличался от своих сородичей, убитых на свалке. Кроме ротового аппарата, из которого обильно стекала ярко-зелёная жижа. Чем бы оно ни питалось, ему это явно не навредило, а вот нам на пользу точно не пойдёт.

– Два, три, пять… вы уже считали, сколько их? – окончательно просыпаясь, спросил я.

– Не меньше десятка. И, в отличие от мелких паразитов, дождь им вообще не страшен, – ответила Юля. – Всё, я пошла на ту сторону, а вы развлекайтесь.

– Настя проснулась? – уточнил я, и убегающая девушка помотала головой. – Жа-а-аль… Ладно.

Я со вздохом поднялся и ещё раз оглядел чудовище – помесь краба, скорпиона и слизня. Оно пряталось в гигантской ракушке, бывшей когда-то то ли автобусом, то ли самосвалом, а может, вообще частью фюзеляжа самолёта. Чёрт его знает, что за конструкцию придумала прошлая цивилизация. На самом деле уже не важно.

Был ли это новый вид, плюющийся кислотой? Вряд ли. Скорее просто крупные особи, которым посчастливилось найти себе панцирь. Они застряли в коллекторах и, питаясь там, обзавелись новыми свойствами. Легче нам от этого? Нет. Тяжелее? Да не особенно. Задача остаётся прежней – перебить и выжить. А с этими тварями я уже умею расправляться.

На то, чтобы обездвижить ближайшую, ушло пять таранов. Чтобы вбить ей внутрь жвала, и навсегда лишить возможности плеваться – ещё три. Убедившись, что монстр стал не опасен, я переключился на следующего. Повторив процедуру. А закончив на своей стороне, обошёл обелиск по кругу, собрав всех товарищей и расправившись с тварями.

– Они лезли только с одной стороны, – заметила Юля, когда мы вернулись в лагерь. – Надо понять, почему так.

– Тут всё просто. Я там раздолбал поверхность, пытаюсь сделать ров вокруг обелиска. Пока вода течёт с неба, надо пользоваться, – ответил я, пожав плечами. – Мы уйдём отсюда через пять дней. Уйдём на месяц. А может, и дольше. Ну, для местных. Потом вернёмся с продуктами, и всё повторится. Нам нужно безопасное место, достаточное для организации минимального поселения.

– С нападающими каждую ночь тварями ничего не выйдет, – согласился со мной Костя. – Я бы ещё стену построил.

– Её придётся именно что строить, а значит, таскать материалы, технику, инструменты… Нет, ломать гораздо проще, и в нашем случае полезнее. Заодно отработаем известные знаки.

– Длань разрушается, если ей слишком давить на скалы или бетон, – скептически поджала губы княжна. – Так что я тут не помогу.

– Мы с Алабаем вообще бесполезны, у нас только защитные знаки, – без всякого расстройства заявил Тим.

– Это только пока, – покачав головой ответил я. – К слову, у вас есть другая задача: пока я делаю ров – вы истребляете тварей. Чтобы к концу работы, ни одного монстра на нашей территории не осталось.

– Но они могут скрываться в канализации, – заметила Юлия.

– Да, это проблема, но главное – это их количество. Если мы не допустим повышения популяции и будем уничтожать всех крупных особей, способных откладывать яйца, рано или поздно всех тварей истребим.

– Звучит как план, – согласилась княжна, и остальным, даже Хане, пришлось признать её правоту.

Так что мы начали работать согласно плану. И в этот день, и в следующий. Днём паразиты почти не появлялись, зато ночью регулярно выползали гиганты, и приходилось их убивать. Сражения превратились в рутину, о которой и не вспоминаешь. И единственное, что меня по-настоящему беспокоило – что Настя никак не приходила в себя.

Глава 23

– Нужно её в клинику, – сказала на третий день Хана. – То, что мы её бульоном поим, и штаны меняем, вообще ничего не меняет. Раз ни нашатырь, ни пощёчины не помогают – выхода особого и нет.

– Есть теория, что с ней произошло? – спросил я, присаживаясь рядом с девушкой и аккуратно убрав волосы с её лба.

– Я же не врач, и даже полевая медсестра очень условно. У тебя те же курсы были, – недовольно проговорила снайпер, и тут я вынужден был согласиться. Опыта у меня в разы больше, но сейчас меня раздирали противоречия.

Седьмой день. Истощения у Насти нет, зрачки реагируют. То есть, в принципе, ничего ей не угрожает. Наверное. Если это не какие-то внутренние проблемы, потому что они могут возникнуть неожиданно и в самом неприятном месте. Например, это может быть травма, которую мы проглядели.

Из хороших новостей – это точно не бактериальное заражение. Какими бы уродами ни были Древние, но о своей безопасности они думали, так что где-то в недрах обелиска была символьная фраза об адаптации. Иначе бы они вымерли куда раньше, а в наш мир и вовсе не попали бы.

Увы, и дураками они не были. Не сказать чтобы сильно умными… хотя нет. Они были очень умными, но дикими варварами. Как индейцы майя, которым достался их алфавит, но которые смогли в точности выучить и повторить все астрономические вычисления. Но сейчас это было вообще неважно.

Если у Насти травма головы, с кровоизлиянием в мозг, госпитализация крайне необходима. Но никаких характерных признаков не наблюдалось: кожа нормального оттенка, судорог нет, температура – в переделах нормы. Конечно, это ничего не доказывало, и лучше всё же проверить. Но я не мог отправить её наружу одну – придётся выходить всем. И не факт, что в следующий раз обелиск расщедрится на десятидневное испытание.

Может, вообще наложит запрет.

И всё равно, её жизнь важнее любых достижений и символов. Но, прежде чем принимать окончательное решение и объявить его команде, нужно хотя бы попытаться понять, в чём дело и можно ли это как-то исправить.

– Эй, ты чего удумал? – ошарашенно спросила Хана, когда я начал расстёгивать на девушке одежду. – Руки убрал!

– Ты верно сказала, курсы мы проходили одни и те же, но, может, ты чего-то не заметила, – сказал я, и не думая останавливаться. – След от укола, например. Может, один из мураков её отравленной иглой ткнул.

– Всё я хорошо осмотрела… – попробовала возразить девушка, которой не нравилось в моём предположении вообще всё: и то, что виноватыми могут оказаться аборигены, которых Хана по-прежнему считала милыми зверушками, и то, что она могла где-то облажаться. Именно поэтому, когда я закончил осмотр, но не нашёл никаких признаков, она смотрела на меня с таким превосходством. – Ну что? Доволен?

– Настя всё ещё в отключке, так что нет, – жёстко ответил я, и снайпер поджала губы. – Помоги мне её одеть, и будем думать дальше.

На самом деле был у меня один вариант, но проверить его было крайне проблематично в моём текущем состоянии. Потому что я пока полный бездарь в использовании стихий. Девушка отключилась в момент начала дождя, когда постаралась максимизировать его эффект, и с тех пор ливень не прекращается.

При этом я выпытал у старейшины мураков – он за всю жизнь такого не помнит. Правда, сколько именно он живёт мне не удалось понять, тут отсутствовало понятия года как такового. Всё же мы были ближе к экватору, и перепадов температур тут не случалось, как и сезонности растений или животных. Нечему было меняться.

С маленькой, даже крошечной вероятностью, может такое быть, что продолжительный интенсивный ливень напрямую связан с активностью Насти, что она завязала свою стихию, буквально выжимая небеса до капли. Но из-за силы огня и ветра концентрация влаги в воздухе происходит быстрее, чем вода льётся на землю. Не просто так её в будущем назовут Грозой.

Вот только в таком случае выдернув её в наш мир, я могу разрушить единение со стихией. И в любом другом случае мне было бы наплевать. Огонь, воздух, земля – не проблема. Ну станет человек больше мёрзнуть, не сможет заходить больше никогда в сауну, перестанет любить гулять по пляжу или летать – небольшая беда. Но с водой ситуация обстояла в корне иначе.

Человек на семьдесят процентов состоит из воды. Пусть и с небольшими колебаниями, но это общеизвестный факт. Ни одна другая стихия не влияет на здоровье мага так сильно. И если разрушить единение Насти с водой, последствия могут быть куда хуже, чем от черепно-мозговой травмы. Я вздрогнул от этой мысли.

Будь все силы со мной, я бы почувствовал изменение в структуре тела девушка, сумел бы её направить, а пока… у меня буквально ни одного единения нет, предрасположенности не то что не развиты, даже не раскрыты. Слишком велик риск: вмешательство может не спасти её, а наоборот – убить. Но и сидеть сложа руки – ещё хуже.

Я сидел рядом, вслушиваясь в монотонный шум дождя, и чувствовал, как растёт раздражение. Мокрый пол, мокрые вещи, влага пробиралась всюду.

– Плохо, – наконец, признался я сам себе. – Ладно, рисковать не будем. Передай Косте и Юле, когда вернутся, что меня не будет сутки. Держитесь вместе, не покидайте безопасную зону. Если будет тяжело, можете даже в патрули не ходить.

– Эй, погоди, ты что это задумал? Облапал девушку и бежать? – Хана возмущённо упёрла руки в бока.

– Если бы это ей помогло, даже поцеловал бы, без проблем, – усмехнулся я. – Но этим нашу спящую красавицу не разбудишь. Так что нужно искать другие способы.

– Свят, если ты и вправду о ней беспокоишься – нужно возвращаться. Прямо сейчас, – настойчиво проговорила Хана. – Мне тоже жаль лишиться знака, но здоровье подруги важнее!

– И только потому, что я не уверен на сто процентов, что перенос для неё будет безопасен, мы остаёмся здесь. На сутки, – сказал я, сунув в разгрузку банку тушёнки, две пачки галет и бутылку воды. Благо прокипячённой у нас теперь хватало. – Постарайтесь не умереть без меня.

– Справимся, большой нянь, – фыркнула девушка, но на прощанье мне помахала.

За товарищей я почти не беспокоился. Периметр был окружён рвом, всего с несколькими перемычками, толщиной в пять-семь метров. Я не стал разламывать монолитные куски композита и делал дыры только там, где уже были проложены коммуникационные туннели, которые сейчас медленно, но верно заполнялись водой.

Зачем они такие глубокие и широкие? Для экономии материала? Для обеспечения положительной плавучести? Оставалось только гадать. Если бы где-то среди этих руин был бункер или комната управления, которую можно исследовать… с нашими размерами. Увы, вероятность такого события крайне мала.

Может, в следующий раз, в самом деле, взять с собой пару дронов и солнечные батареи? Ну или поплавковый генератор прикрутить к стене? Похоже, сегодня мне как раз предстоит обследовать её, так что можно проверить.

Я до последнего надеялся на чудо. Крутил головой, всматривался в дождь в поисках заветного озерца или хотя бы достаточно глубокой лужи. Мне бы и полметра хватило. Не идеал, конечно, но не так рискованно, как связываться с стихией в её первозданном виде. Но, если признаться самому себе честно, это я просто малодушничал.

Любой прогресс – это много работы, вдумчивой и кропотливой. Но далеко не всегда он связан с риском. В то же время риск не всегда приводит к результатам. Да почти никогда – пять случаев из ста; притом что оставшиеся могли потерять предрасположенность к стихии, получить серьёзную, неизлечимую травму или умереть.

Примерно в таком порядке. И будь у меня способ понять, что происходит с Настей без риска, я бы его использовал не раздумывая. Но я его просто не видел.

Спускаться в туннели? Я так и не понял, какая там глубина. Кроме того, там водились твари, которые могли «сделать кусь» за жопку, пока я концентрируюсь на единении со стихией. А для этого придётся полностью подавить в себе связь с магией Порядка. То есть я ещё и символы не смогу использовать.

Но главным аргументом против было то, что вода в канале – словно тигр в клетке, ну или переработанный воздух из кондиционера. Вроде кажется свежим и живым, но на самом деле – лишь имитация. Я же направлялся в естественную среду, безумно опасную, но оттого настоящую.

Выбрав то же направление, в котором я бегал в первый раз, я добрался до стены часа за три. Бежал на максимальной скорости, активировав форму воина и вспомнив все наставления, которым меня учили инструкторы. То есть обычному человеку придётся выдать мотоцикл, чтобы преодолеть ту же дистанцию. Или велик.

Стена была на месте – всё такая же идеально гладкая, серая и высокая. Я даже попробовал найти следы своего прошлого восхождения, но ничего не вышло. Только время зря потратил, хотя был на сто процентов уверен, что поднимался где-то в этом районе, и выбоины должны остаться.

Но сейчас нет времени зацикливаться на мелочах. Так что, не снимая форму воина, я начал карабкаться вверх, вбивая пальцы в композитную стену. Особой трудности это не составляло, хотя в этот раз поверхность в этот раз оказалась влажной и скользкой. А вот когда я поднялся на гребень, и оглянулся, до меня дошла вся глубина проблемы.

– Твою дивизию!.. – выдохнул я, глядя на чёрные тучи, в которые бил золотой луч обелиска, особенно ярко выделяющийся на тёмном фоне. Но чем дальше от монолита и моих товарищей, тем светлее становилось небо. А за стеной оно и вовсе было идеально голубым, всего в паре километров от острова.