Текст книги "Потолок одного героя (СИ)"

Автор книги: Иван Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Краем глаза я заметил усмешку. Граф как мог пытался наслаждаться происходящим.

Не без гордости, с вызовом даже я переложил шляпу на стол. И перо оправил, чтобы оно смотрелось повнушительнее.

Наёмницу граф проводил весьма заинтересованным взглядом. Толкнув её в спину, мужчина с мечом на поясном ремне прикрыл за собою дверь.

Послышалась возня.

Как будто кто-то поскользнулся на разлитой воде.

– Итак, – начал Эвенгарт. – Последний вопрос явно был лишним. Я признаю это и перехожу прямо к делу. (Вы не обижайтесь, но я просто обязан был спросить). Мы хотели бы, чтобы вы отвели местного огра к молодому дракону Совместно с Его Сиятельством.

– … То есть…

– То есть в регулярной прессе напишут, что вы сделали это вместе с Его Сиятельством Крассом, графом Анперита. Это подвиг, который заслуживает всяческого почитания, народной любви и, возможно, даже повышенья. Лишние пара швен для вас и определённые королевские льготы для земель Его Сиятельства. Вы не волнуйтесь. Я уверен, что найдётся достаточно людей, которые подтвердят: дракон расправился с огром.

– Так даже лучше! – не мог не напомнить о себе Январь.

Подбородок мой дёрнулся.

И плечо слегка приподнялось.

На лице капитана невозможно было прочитать ничего. Оно было совершенно непроницаемо, в то время как графа просто разрывало от желанья напомнить о себе и собственной значимости… кажется.

И улыбка эта, холеная. Тонкие, горизонтальные его усики мне вовсе не нравились.

– … Да… Но, скорее всего, найдётся масса людей, которые скажут, что «огр с Кранвая уже давно погиб».

– Никого не будет.

Я замер.

– По их вине появился вепрь или нет, но на данный момент все «местные» здесь повинны в порче земель. Никого из них не будет уже к началу будущей недели. – Кружка опустела и вернулась на кружевную салфетку. – В конце концов, мы говорим об очень серьёзных вещах: о положении трана и судьбе всего Элиса. Это не тот предмет, который может подразумевать полумеры.

«Не понимаю».

– А я не понимаю о цем ВООБСЕ мы коворим! – вспыхнул Январь Красс. – Мы все стес рискуем полосенем. Я сам сын маркиса те Красса, внук керцока те Красса, просел церес всё королевство, а мы есё о цем-то коворим!..

Брови над крупными, круглыми глазами капитана чуть приподнялись:

– Люди бегут от дракона в города… скажем, найдутся те, кого вы лично спасёте, рискуя жизнью… Возможно это будут дети и старики… Все узнают, что Век, ваш великан, пострадал, прикрывая их собственным телом. Лучше, если прикрывая неудачно.

– Никто не о цем не уснает, – вставил граф. – Мы расве виноваты, цто этоко окра сабили местные. Они сами виноваты, вот пуст и отвецают.

«…»

Шляпа смотрелась великолепно. Широкие поля, которые без труда можно было загнуть в любую сторону. Заломить на бок или лоб. Потёртости были видны на тульях, но это такие мелочи, что я и вниманья на них обращать не хотел. Такой фасон… был крайне популярен при дворе. Янус бы непременно оценил.

«… Отыскать ТАКУЮ в провинциальном Заливе – это нужно было постараться».

– Вас будут чтить как героя.

– Знае… те…

Проведя по лицу, я смахнул грязный пот и… кажется, сколько-то налипших водорослей. Форменный сюртук мой, со следом кабана на спине, уже совсем загрязнился… а на коленке красовалась дыра.

Одна лишь шляпа и осталась.

Капитан был спокоен.

Январь Красс – граф Анперита. Он же третий сын барона, он же лейтенант(!) какой-то гвардии или что-то такое… Неизвестный мне Январь смотрелся очень… гладким. И усы его снова торчали в горизонт. На лоснящихся, загоревших щеках вновь появился румянец.

Подбородок мой дёрнулся.

Я не выдержал.

Что-то как будто натянулось и лопнуло внутри.

Так тошно вдруг стало.

Противно смотреть было на эту дорогую рукоять. И на тонкую с синим отливом ткань… и на усы.

Я не мог.

– Знаете что… в газетах написать, конечно, могут, но только… «героем» я от этого не стану… И дракон от людей не отстанет… И ещё кто спасётся… (Взгляд мой остановился на чуть колышущемся алом пере). Знаете что, а Вы расскажите двору, что Сами, без какого-то рыцаря, провели Тэмаронского огра. Заявите, что тран Погиб вместе с ним в огне – вы расскажите!.. Не волнуйтесь, люд вам поверит. И почёт Вам будет и уважение. И в истории имена Ваши запишут… А я останусь. Здесь. С кабанами. Они доедят припасы и никто, совсем никто ничего не узнает… Идите… с богами.

Молчанье.

Фирс Эвенгарт смотрел достаточно долго. И задумчиво.

Он как будто прокручивал про себя варианты. Скорее машинально, чем по необходимости, мужчина перебирал гладким розовым ногтем большого пальца по кончикам прочих.

Рука Января легла на рукоять. Поджав нижнюю губу, он изобразил на лице нечто навроде раздраженья.

– То ест… Вы откасываетес?

Под окном стоял и сопел, громко жевал что-то невидимое тролл.

Щетина хвоста его шелестела по кладке.

Я моргнул.

Капитан всё так же смотрел на меня, улыбался очень натурально. А Январь был зримо недоволен. Граф старательно делал вид, что лацкан интересует его куда как больше, нежели происходящее.

На лице моём не дрогнул ни единый мускул.

Я кивнул.

И начал врать:

– Да, это действительно звучит неплохо.

Я хотел, по примеру Гратца, положить одну ногу на колено другой, но это оказалось неожиданно сложно.

– Перед тем как согласиться, – начал я очень аккуратно, – я хотел бы, по вашему же примеру, задать несколько вопросов… Я полагаю, это справедливо. Не так ли? Скажем, три вопроса, за три вопроса. – Я дождался, пока Эвенгарт кивнёт, и лишь после продолжил: – Во-первых, я хочу увидеть ваши бумаги. Я хочу точно знать, с кем разговариваю и с кем заключаю соглашенье.

– Это не вопрос, – усмехнулся Красс.

– Дальше, – кивнул Эвенгарт.

– … Я хочу точно узнать, что происходило до этого момента. Ожидали ли вы меня в трактире «Тихая отмель», и почему Его Сиятельство представилось поддельным именем, зачем оно науськивало меня на тролла. К чему была эта «сценка» перед Заливом, и что за нелепый ультиматум озвучил граф перед «Кошкой».

Эвенгарт по-прежнему кивал:

– И третий?

– Какие у Вас конкретно планы на жителей посёлка?

Луна светила необыкновенно ярко. Стрекотали насекомые и, чуть прохладный, ветерок перебирал листву на верхушках слив. Звёзды. Целый купол. Бескрайнее, как будто полотно неспешно, до чрезвычайности неспешно вращалось над моею головой.

Давно уже поле богов не поворачивалось к нам настолько ярким краем. Или, быть может, это я не замечал.

Движенье позади. Стоя в дверях, я оглянулся: ребёнок в коридоре. Лет шести или семи. С очень светлой головкой и тёмными глазами.

Он был напуган.

Сержант чуть сопнул и сплюнул. Спешить ему не имело особого смысла, так что плечо с нашивкой по-прежнему подпирало косяк. У ног его лежала полусвязанная корзина с луковой косичкой.

'… тридцать человек, и это не считая тролла", – повторилась мысль.

Январь не знал языка. Он часто сбивался и говорил откровенно невпопад… В то время как капитан выражал свои мысли относительно свободно. Тоже относилось и к членам его отряда.

Докурив, сопровождающий мой привычным движением, щелчком отбросил бычок.

– Ну что, пошли? – спросил он.

И, чуть сопнув, дёрнул плечом.

– По-ошли.

Признаюсь, я ожидал, что меня «проводят» до угла. Но нет.

Вышагивая на удивление скоро, мужчина вышел со двора. Мы подошли к лесам и продолжили движенье уже почти под ними. Высокие, безмолвные стены церкви наводили на самые разные мысли. Во дворах было темно.

«Очень рад наконец иметь дела с властями», – всплыла на поверхность моя собственная фраза. «Очень хорошо, – в привычной манере ответил Фирс. – Прежде всего я должен сказать о личности господина Красса. Как Рыцарь Короля, вы, без сомнений, имеете собственные мысли. Я попрошу вас озвучить их».

Я выдал совершенно абсурдную точку зрения. Сравнил графа с разбойником, который где-то раздобыл геральдические символы.

«Вполне возможно, это разбойник из Ваших земель», – «Что ж, это звучит разумно».

Довольно-таки долго я наблюдал, как краснеют, наливаются ухоженные щёки Января. «Сначала он представился лейтенантом гвардии Седока и требовал, чтобы я с ним вместе напал на его же подчинённого. Тролла. Потом он устроил мне ловушку перед воротами Залива, а после откровенно угрожал. Разве теперь я могу поверить ему на слово? Сказать с уверенностью, что бумаги не фальшивка?» – «Да, подобные „действия“ в самом деле ни на что не похожи. – Эвенгарт кивнул и отвернулся к окну: – А в курсе ли тран, что „разбойника“ из заключения в Заливе высвобождали лица, которые ко двору однозначно имеют отношение?»

Я только пожал плечами. Выраженье сделал поглупее.

«Однозначно имеющие чин», – повторил капитан с нажимом. Я согласился: ' Совершенно верно, но забрать его могли, чтобы передать во дворец. А по дороге – он сбежал. Тролл вполне способен устроить подобный побег… Я полагаю… Хотя бумаги ваши все в порядке'.

Лицо Января Красса понемногу начало буреть.

«Действительно, это возможно. Но если бы этот человек лишь выдавал себя за графа… зачем ему прилагать столько усилий, чтобы попасть во дворец? Где его обман в то же мгновение раскроют. (Я кивнул). Господин не более чем мольчишка, который из веры в собственные силы несколько раз ошибся».

Лай во дворах.

Посреди ночи лишь он да кропотанье возле большого камня напоминали о том, что жизнь в посёлке ещё продолжалась.

Кажется… впереди кто-то копался в цветнике… Двое местных копали. И двое в форме стояли над ними, топчась по примулам. Они лениво обменивались отдельными фразами.

Отбросив ещё одну лопату земли, потный и грязный мужчина вытер пот.

Заметив движенье, он посмотрел на нас. Довольно странный, долгий взгляд.

Пинком,один из наблюдавших осыпал землю обратно.

«Довольно глубокая яма, – не мог я не заметить. – Примерно шаг на десять».

– Ну и? – сухо спросил один из выживающих.

Оловянный взгляд его переполз с меня на сопровождающего и обратно.

– Уже не нужна.

Лейтенант ударил меня по плечу. Чуть поддевая, он сам первый двинулся дальше.

«Табак у тебя остался?» – «Нет, ещё в прошлую среду вышел», – «У меня где-то был».

'ТРАН

Посе*ил посёлок Трува в

56×3 г**у'.

Не столько прочитал, сколько вспомнил я, глядя на внушающий камень.

Земля засыпала надпись до половины.

– А?..

– Это ловушка, – бросил лейтенант.

И толкнул меня в плечо.

Это снова был сарай. Точнее, бывшая конюшня. Но теперь у нас был стол. Три фонаря и четыре табурета. Свежие постели, которые, впрочем, постелили на всё ту же солому.

Наёмница сидела едва ли не в обнимку со знакомым котелком. Она ела. Девушка явно была зла, но при моём появленье, она ничего не сказала. Лишь глянула. И отвернулась. Кажется, у Эль были красные глаза.

Ворота с треском закрылись. Гратц вздрогнул. Проглотив ставшую колом кашу, он обернулся. Продемонстрировал большой, распухший и пунцовый нос. Небесно-голубые глаза его заплыли, а из пары ноздрей торчали концы чёрных тряпок.

Бывший стражник поставил неначатую тарелку. Он то ли сопнул, а то ли звонко попытался втянуть носом воздух. Глянул на наёмницу, и подманил меня жестом.

– Ид… Ид-ы сЮда.

Очень не хотелось, но я… всё-таки послушался.

– Нагн-ыс, – попросил мужчина заговорщически. Он покосился на Эль и сообщил: – Я всё вра-ль.

Простые глиняные тарелки чуть зазвякали.

Наёмница поджала губу.

Она сомневалась.

– Сэр Мизен, я…

– Мы не будем это обсуждать.

– …

– Всё нормально. Мы НЕ БУДЕМ это обсуждать!.. Огра на болоте нет – вот основная для нас проблема. Единственного огра, который мог бы справиться с настоящим, большим драконом, убили, а значит нам придётся отправиться к другому высшему дракону… Тебе всё ясно?

Я сказал. Взял свободный табурет, поставил его поближе к столу. И сел.

Подвинув котелок, я искоса вновь глянул на Эль.

«Какая… фигура».

XXV

– Я враль… – с завидным упорством повторил Гратц.

Тень его дёрнулась.

«Обижен», – отметил я.

После десятого повторенья одной и той же фразы, выяснилось, что Фирс теперь твёрдо верит в две вещи. Что великан ВООБЩЕ не может двинуться. И что Эль повредила руку, так что меч для неё теперь что дубина.

– А в-от ты у наз осно-фная реальная сыла.

– Я? – переспросил несколько опешив я.

– А что… они убъ-ют тэбя… что ли?

Кулак со звоном столкнулся со столешницей. «…Больно». Я хотел подняться… но удержался. Покосился на ворота, за которыми были слышны шаги. И рокот от дыхания собак.

– Если мыслить здраво, – на выдохе и тихо. – По-твоему выходит, что я… не «сила»?

– А разве нэт? – ответил Гратц с совершенно искренним изумленьем.

И почти что всхлопнул ушами.

Врезать ему до невозможного захотелось.

Хотя бы это я сделать мог.

Вытащив одну из тряпиц, Гратц посмотрел на неё с пристрастием. Морщась и дёргаясь, он провёл парой пальцев по переносице, «закрутил» побуревшую ткань обратно.

– Ты у нас… головой работаэшь… Это дело сло-жноэ.

Три фонаря. Свет падал на загорелое, лоснящееся лицо под разными углами, но одно я мог сказать наверно: «Врёт». С трудом проглотив пригоревшую кашу, я локти упёр в столешницу. Взглянул на Эль.

Во рту стоял ставший привычным привкус несвежей рыбы.

– Гратц, я понимаю время позднее, но мне нужно с тобою поговорить. Только не спрашивай зачем и не вникай в суть разговора!.. Мне действительно это нужно.

– Я нычего не говорил! – повторил бывший стражник. – Я всё враль! Наше дело небольшое… что сказали, то и делаем.

«Врёт», – не мог я не отметить.

Где-то через час в кромешной тьме охранники сменились. Послышались тяжёлые шаги, и перед дверьми стало грузное, тяжёлое и во всех отношениях необъятное тело тролла. Разговор людей затих.

Стало тихо.

Лёжа на спине и заложив обе руки за голову, я вновь и вновь прокручивал составленный план. Не сказать, что он впечатлял, но, по крайней мере, это был понятный порядок действий… Нечто с чем я мог работать, и что можно было обдумывать, лёжа на сене.

Мне никто не возразил и не предложил поправок.

Ни Эль, ни пресловутый Январь.

«Свидетели – это хорошо, – произнёс я несколько часов назад, осторожно, – но остатки тела намного лучше. В конце концов, как Вы и сказали, тран рискует положеньем. Судьба королевства, это не тот предмет, которым можно пренебречь». – ' Великан…' – предложил откровенно уставший от разговора граф. – «Его личность и внешность слишком известны!.. И к тому же очевидные признаки рода будет слишком сложно и хлопотно скрыть». – «И какого же Ваше предложенье?» – «На болоте, возле одного приметного жёлтого камня я видел тело линдворма. Это ведь их внешность должен был „ассимилировать“ огр. Я вас правильно понял?»

Возможности осознанного мне были неизвестны… а потому слова пришлось подбирать весьма и весьма аккуратно.

Я довольно долго косился на Фирса. Пока тот не кивнул.

Краем уха, через сон я расслышал голоса. Что-то зазвенело. Послышался удар чего-то тяжёлого о землю. И ворота с шумом-скрипом распахнулись.

«… выдвинуТься На болото», – ещё успел я поймать окончание сна.

И тут же позабыл.

Заморгал. Чуть приподнялся на локтях: раннее утро. Солнце светило в щелях, и ворота были распахнуты. Фигура Фирса Эвенгарта казалась чёрной в потоке слепящего света.

Щурясь и прикрываясь рукою, я попытался сориентироваться. Вглядеться в лицо. Капитан как будто был чем-то очень доволен.

– Рассвет, – проговорил он молодцевато.

– Я… я поднимаюсь.

Нога затекла, а сапоги угрожали одним лишь своим видом. Проснувшаяся, Эль смотрела, как я пытаюсь отыскать яркую шляпу в сене.

– А зав?..

– Без этого ещё никто не умирал.

– … Понятно.

Подпрыгивая, сражаясь с треклятой обувью, я едва-едва поспевал за наёмницей.

Чуть дрожа, Век вновь опустил затылок на сено. Он различимо сглотнул.

Гратц насвистывал носом. Он спал. Беззаветно сопел, словно происходящее его совершенно не касалось.

Капитана это устроило.

Солнце слепило и заставляло жмуриться. Под ложечкой слегка сосало. Не спеша, но передвигаясь бодрым, достаточно быстрым шагом? мы прошли вдоль яблонь. Вышли на улочку. Всё тот же бурьян. И всё те же лица.

«Напуганы», – отметил я, уже почти не размышляя.

Фирс чуть свернул. Он продвигался теперь к паре солдат, которая «играла» со знакомым мне козлом. Тот поднимался на задние и, мотая коротким хвостиком с черными пятнами, подавался, выставив рога, вперёд, пытался бодаться. Тряс седою бородой. Мужчины смеялись.

– Что такое?

Лейтенант вытянулся в струну. И тут же чувствительно получил по коленке.

Завидев старшего? второй изобразил на лице удивленье. Чуть запоздав, он поспешил снять шляпу.

Эвенгарт из-под бровей проследил за движениями козла.

– Чтобы больше этого не было. Ясно?

– Д…

– Ясно, я Вас спрашиваю⁈

– Слушаюсь!

Выкрик на два голоса.

Сделав шаг назад, я плечом почувствовал накидку Эль.

– Вот так, – кивнул Эвенгарт.

В этот момент он выглядел очень внушительно, но? стоило нам отойти всего на пару шагов, взгляд мужчины заметно смягчился.

– Нам нужно мясо для ловушки на вечер, – с прежней «скользящей» интонацией. – Вы ведь понимаете, что лучше с «кабанами» в прямой контакт не вступать.

Я мельком оглянулся: ухватившись за пару длинных рогов, лейтенант с улыбкой отпихнул мотающее головой животное. Молодой усмехался в кулак.

Отряд уже был собран. Выстроившись вдоль разорённой ловушки, почти три десятка вооружённых мужчин внушали.

Несколько местных стояли у поломанной ограды. Староста не мог не присутствовать, хотя и видно было, что он «не хотел».

По мере приближения я смог заметить синие круги под глазами у Дива. Неглаженный воротничок и крупные белые наплывы каши в бороде.

Мужчина ждал неизвестно чего с совершенно потерянным лицом.

Проходя, я как бы случайно задел его плечом.

Чувствительно схватил за локоть.

– Бегите, как только мы уйдём, – одними губами. – Постарайтесь утащить великана.

Див непонимающе, остекленело посмотрел мне в лицо. Он… промолчал.

Фирс Эвенгарт нас не слышал. Капитан никак не мог ни заметить, ни почувствовать как-то иначе мои действия.

Но первой же его фразой было:

– Обращаюсь ко всем «телохранителям» графа. Вас до вечера я попрошу подготовить ещё три ловушки. Передайте Его Сиятельству, когда он проснётся, что мы отправились на болото. Адъютант…

Беспорядочное движенье.

Капитан пресёк. Указав на луковые косички, он велел «всё это оставить! Живо!» Сопротивленье не последовало. Кто-то что-то пробубнил, но «вслух» недовольство не звучало'.

Невыспавшийся, а потому очень хмурый, тролл двигался по узкой улочке. Он грузно ступал.

Чесал время от времени толстую шею, к которой пристали слепни.

– Вот это – Мик.

Оживившись неожиданно, староста представил капитану уже знакомого мне охотника. Парень попытался переступить через жердину ограды, но оступился и запрыгал на одной ноге.

– Он вызвался проводить Вас на болото, – закончил, улыбаясь, Див.

– Похвально, весьма похвально.

– Главное в окно не попасть, – с полумысли начал охотник. – Там всё просто на самом деле. Нужно стараться побольше смотреть на ориентиры и не обращать внимания на направленье.

Мельком парень глянул в нашу сторону.

Капитан кивнул. Вглядевшись в молодое, только обзавёдшееся усами лицо, Фирс Эвенгарт кивнул ещё раз, провёл по свежевыбритому подбородку.

– Похвально… Весьма похвально… Большое Вам спасибо, но, боюсь, мы не нуждаемся в проводнике. Сегодня мы не намерены погружаться в болото слишком сильно.

* * *

Птицы в небе.

Теперь они лишь изредка мелко «били» крыльями, всё больше скользили, так что заметна была гладкая и очень красивая, лишь слегка изогнутая дуга. Несколько резких биений – и вновь быстрый, скользящий полёт.

«Ласточки… – понял я внезапно. – Ласточки это… хорошо. Добрая весть».

Я и сам не заметил, как и когда остановился.

На плечо опустилась рука.

– Пойдём, – проговорила наёмница.

* * *

Собак решено было оставить в посёлке. Капитан лишь посмотрел на них, и сразу решил поступить именно так. Зато большого духа он взял с собой. Тролл шёл. Вздыхал и зевал неожиданно… по-человечески. Если не видеть его, то по звуку очень сложно было сказать, кто это дышит.

Тролл чихал. Нос его при этом поджимался, распрямлялся резко и «дрожал», словно состоял из холодца.

Военные негромко переговаривались. Они обсуждали дичь, но Эвенгарт пока что никак не пресекал такого рода настроенья. Позволял идущим немного расслабиться, пока была возможность. Орудуя мечом, он оставлял за собою просеку из поваленных молодых берёзок.

Люди и тролл шли по ним.

«Ветки между упавшими положишь – вот тебе и бивак…» – с полусмехом.

Дорога. Поле. И лес. Настроение само собою переменилось, когда под сапогами стала хлюпать влага. Появилась белёсая осока, и земля начала уходить из-под подошвы.

Срубив орешину, Фирс Эвенгарт спрятал меч, он использовал ствол вместо шеста.

Свежий и какой-то… «играющий» воздух.

Даже виски перестали ныть.

Почти всю дорогу мы шли по зарубкам, оставленным Эль, так что почти что сразу тролл заметил ориентир. Притоптанная и почерневшая ветка была хорошо заметна на фоне однообразного пейзажа.

Здесь не было мошек.

Почти не слышно было птиц, и глазу не за что было зацепиться.

Болото поражало своей пестротой, но заметить что-то одно при этом было более чем сложно. Некоторое время наёмница могла направлять нас по едва различимой «волне», по обломанным сучьям… Но очень скоро и эти ориентиры затерялись. И даже Эвенгарт ничего не смог сделать.

Наконец все звуки стихли. Шелеста высоких крон не стало слышно, и время словно бы остановилось.

Непривычные к такому, люди как могли смотрели на зелёный ковёр впереди… Слышно было одно лишь дыханье духа, да, может быть, неровное чавканье сапог.

Круглолицый здоровяк с очень пышными усами, задрав подбородок, снизу вверх посмотрел на сухостой. Мужчина чуть-чуть толкнул его.

С неожиданно звонким скрипом деревце стало коситься. И замерло. Лейтенант толкнул ещё раз. В раскачку.

С тем же звуком ствол сдвинулся ещё немного. И снова замер. Уже под значительным углом.

Больше усач не пробовал.

Мы шли.

А воздух звенел в отсветах невысоких крон.

В какой-то момент я начал беспокоиться. Погружаться в собственные мысли. «Мы ведь не прошли то место?.. Ориентиров не было, но… нас ведёт Эль. Если кто и способен „вывести“, то это она».

Девушка двигалась чуть впереди.

Она перемещалась с кочки на кочку.

Накидку, как и оружие, забрали, так что теперь Эль продвигалась без неё. С завязанными в узел непослушными прядями. В сыреющей льняной рубашке. И штанах, которые были слишком узки и низки. Край съехал, так что показалась кожа. Сильно гуляя она вычерчивала знакомую мне восьмёрку.

Зрелище не могло не нравиться… Бредущим.

Опустив взгляд, с трудом передвигая ногами, я глянул на лево. Снова вперёд: на белую полоску. И снова на соседа. Сутулый и смуглый, с рассечённой бровью, мужчина очень довольно щербато улыбался.

Точно на заказ, нога у девушки соскользнула. Бёдра «перекатились», а рукав при первом же взмахе треснул. Показалось округлое плечо.

Эль выругалась.

– Ух… Я прошу-у прощенье!

Так же «навернувшись», я боком налетел на соседа. Оттолкнул. Пихнул его прямо в белые цветы, где чернели лужи.

– Ах, ты п…

Эвенгарт оборвал. Решительно. Скоро и безапелляционно.Одной интонацией без единого лишнего слова.

«Тца-ТА-ТА…»

Перекаты.

Словно земля растрескалась, и слои её начали тереться один о другой.

– Что это? – не мог не прокомментировать усач.

Взгляды многих сошлись на тролле.

Напоминающие коровьи, уши духа чуть приподнялись. Ноздри его по трубному раздулись и выдохнули.

– ТИНО-Ой… ТЯНЕТ.

– Болото, – непроизвольно ответил я ему одними губами.

Это было неважно.

Куда как большее значенье имела реакция Фирса. Мужчина стоял совсем рядом и он… был совершенно спокоен. Капитан либо великолепно умел скрывать свои чувства, либо знал всё с самого начала.

– Продвигаемся, – бросил он сдержанно.

И кивнул мне.

– ТРРРР-У-У-У-У-УУууу-у-у!

Звук заставил нас заозираться.

Уже знакомый «вой» и «треск», словно нечто разваливает и движется, оставаясь при этом невидимым, неосязаемым ни для нас, ни для деревьев и мха.

Вытащив мечи, подобравшиеся мужчины ждали. Утопая в шипящем и чавкающем ковре, неумело переступая, они старались различить хоть что-то в постоянной ряби тощих берёз и осин. Среди больших кочек и тусклых соцветий.

«Ничего?» – предположили справа. «Говорят, на болотах это бывает».

Я смотрел на пучок осоки. Неподалёку от тролла.

Посреди большой и чёрной лужи неспешно дрейфовало белое пятно. Из-за глади чистой, кристально чистой воды смотрели иглы зубов.

XXVI

Сначала их заметил я. После Эль, а за ней уже Эвенгарт. Картина озадачивала, но мужчине не потребовалось и больше мгновения, чтобы разобраться.

– Замри!

Тролл не сразу понял, что обращаются к нему. Большой и почти что чёрный, инородный в этом зелёном тихо кипящем море, он приподнял свисающее ухо. Медленно стал разворачиваться.

Большая стопа провалилась. Разбрызгивая лужу, тролл упёрся лапой, а перекошенная кочка чуть «отошла».

Ковёр за спиной у духа заметно приподнялся.

Я почувствовал, как белеет моё лицо. Почти что кожей, через подошву сапог, ощутил, как когти царапают землю.

Резкое движенье!

В брызгах ковёр внезапно разошёлся.

Ударил сильный запах перегноя.

Вынырнув, оставляя за собой широкий водянистый след, линдворм почти остановился. Замер. Поведя головою, он неспешно двинулся к нам. Нет. Мимо нас.

Дракон брёл очень медленно и почти что лениво… а большая, почти неразличимая за пологом водорослей, челюсть мерно ходила… словно разжёвывая что-то.

– Тру-у-у-у? – не без удивления сказал огромный тролл.

Нога серого духа ушла ещё немного глубже.

Люди в первое мгновение застыли. Но время шло, а ничего заметно не менялось. Теперь они уже озирались без понимания. Смотрели почти с облегченьем. Не сообразив, должно быть, усач сделал шаг навстречу. Зверь посторонился.

Он ухватился невидимыми когтями за землю и подтянул себя. Развернул большую морду и медленно двинулся своей дорогой.

Я попятился… но я один отреагировал так. Длинный хвост и лапы почти совсем скрывал ковёр, а спина горбом более всего напоминала кочку.

Стараясь не делать резких движений, я снова шагнул назад. Медленно выдохнул.

«Это… что?» – «Большая жаба», – «И вот за Этим мы сюда тащились?»

– Не подходить, – скомандовал Фирс.

И тут же перешёл на другой язык.

Тролл отвлёкся. Стараясь сохранить равновесье, он взмахнул массивными лапами и… наступил на что-то. Ковёр разорвало, и клацнули зубы! Попытавшись развернуться, дух провалился. Он едва не завалился навзничь.

– Ш-Ш-ШШШШЩ! – не то горлом, не то грудью.

Резкий рывок!

Тролл отступил.

Заскользил, отчего на ковре осталась чёрная полоска.

Он едва-едва не рухнул.

Кивая, шипя, зверь резко заработал «лапами». Звонко клацнули челюсти. Клацнули снова, но уже заметно ближе. Тролл отступал.

Змей замер. С открытой пастью.

Подождав пару мгновений, дух оттолкнулся рукою. Пятерня его провалилась в склизкую зелень. Тролл распрямился. А змей плоскую голову вдавил в осоку. Он изогнул длинный хвост.

Волна из воды и брызг.

Поймав верхнюю челюсть, дух развернулся вслед за идущей массой. Он снова потерял опору и присел на одно колено.

– ШШЩ-щщ! – вырвалось из широкой глотки.

Клокочущей и белой гортани.

Вся в свежих порезах спина большого духа напряглась. Исчерченная морщинами шкура натянулась, и редкая щетина начала подниматься дыбом.

Ороговевший хвост забил, ломая мелкие деревья и перемешивая траву и мох. Грязно-зелёные брызги вместе с жёлтыми и чёрными клоками оказались в воздухе.

Нога большого духа заскользила, и линдворм тут же стал загребать. Лапы его распрямились. Длинные и страшные? когти дракона с протяжным шелестом и хрустом прошлись по грубой коже.

Меня задели локтем.

Вздрогнув, я словно бы очнулся – увидел Эль.

Девушка стояла. И наблюдала, как длинный коготь поддевает шкуру. Как проступает кровь. Лишь мы на это и смотрели, а остальные – убегали.

Стена.

Надо было что-то сказать.

Надо было.

Надо.

Не в силах удержать, кряхтя, тролл завалился набок. Брюхо его ударило, и волны пошли по зелёному ковру.

Я взял девушку за руку – она вздрогнула.

Взгляд мельком: колено тролла съехало ещё. Кровь его попала в воду.

– Пошли, – едва различимо. – Живее!

«Тца-Та-Та?» – вопросило болото.

Звук шёл откуда-то… Сзади?

Обернувшись, я прикинул расстояние до ещё одного дракона. «Меньше трёх актов».

Большая достаточно «кочка» двигалась. Она огибала ряд мелких берёзок. Две! Две кочки двигались.

Ухватившись за рукав рубашки наёмницы, я потянул. Нога провалилась. Вообразив, что я снова в сарае, я, высоко поднимая колени, зашагал вперёд. Ткань натянулась и затрещала.

Эль начала отставать.

* * *

Скользя, перебирая большими ногами, тролл пытался найти опору.

Дракон шипел.

Он пошёл в атаку. Подавшись вперёд, в ответ подставив предплечье, дух заставил змея укусить. Он выпрямился, так что тело в склизких чёрных водорослях оторвало от воды.

Рептилия замерла.

Одна её лапа лежала на плече у тролла.

Другая неспешно соскальзывала с макушки большого духа. Задела его коровье ухо.

Полужуя, зверь снова попытался укусить. Словно пробуя. Мелкие зубы его впились в очень толстую, дублёную шкуру. Когти прошлись по широкой грудине. Пытаясь справиться, тролл свободной рукою упёрся линдворму в плечо… но пальцы соскользнули.

Дух сделал шаг.

Ещё один, тоща длинный бьющийся хвост по ковру.

Пальцы ухватились за зубастый край пасти.

Тролл никак не мог перехватить.

* * *

«Земля» колыхалась под ногами. Осока шелестела.

Позади неслось шипение.

Достаточно быстро мы догнали остальных. Стоило прыгнуть – и кочка «опрокинулась» и «провалилась». По колено я оказался в воде. Рванул к берёзам. В руке моей остался один рукав. Мысли встали. Обернувшись лишь спустя пол минуты, я увидел Эль.

Мечась, взгляд прошёлся по берегу озера. По чёрной воде и отвесному склону берега.

Я медленно выдохнул.

Тролл боролся в отдаленье.

Большое довольно озеро, с полоской осоки и сглаженными краями позади. На том берегу неспешно покачивались тёмные кроны настоящих деревьев, а здесь была лишь осока и побелевший валежник.

Потный и красный, Фирс глубоко и неспешно дышал. Он стоял всего в паре шагов от меня. И рондель уже был зажат в руке.

На лезвии поблёскивали крупные капли.

«Не менее десяти шагов, до ближайшего рядового».

Я глянул на Эль. Закрыл глаза и медленно выдохнул. Как смог я пинанул меч капитана. Выбил! Ухватился за освободившуюся руку и завернул её за поясницу.

Тупое, но внушающее лезвие застыло у загоревшего горла Фирса.

– Ст-оять!.. Всем!..

Шипенье.

Эвенгарт понемногу, очень медленно поднял руку.

Лица его мне видно не было, но кисть мужчины не дрожала. И спина его была прямой. Стоял капитан достаточно спокойно и уверенно.

Я почувствовал, что сапог (этот Ястреб!) соскальзывает.

– Девчонку возьмите! – скомандовал Эвенгарт.

Грузный усач заметно дёрнулся.