Текст книги "Кафе на 5-ой авеню (СИ)"

Автор книги: Ivan Ivanovich

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Да? Вы к кому? – спросила его дама, а Гарри… не знал что сказать. Он смотрел на миссис Грейнджер и пытался подобрать слова, но не мог, – молодой человек? – спросила мама Гермионы и Гарри решился.

– Здравствуйте, мэм. Эм…вы – миссис Грейнджер? – спросил он, на что мама Гермионы настороженно осмотрела стоящего на крыльце молодого парня. Он был одет в довольно дорогой костюм и начищенные до зеркального блеска туфли, а в руках держал пакет из явно дорогого магазина. Правда, прическа несколько выбивалась из его солидного вида, но она лишь придавала ему этакого шарма. В конце концов Грейнджеры, как и многие англичане среднего класса, перенявщие многие привычки у аристократии, считали, что у человека воспитанного обязательно должно быть некое «мило чудачество». И воронье гнездо на голове этого молодого мужчины можно было отнести именно к этому.

– Да. Я – Джин Грейнджер. А вы?

– Гарри. Гарри Поттер, – представился он и увидел, как расширяются глаза мамы Гермионы, – простите за внезапный визит, но… я очень хотел поговороть с вами.

– Со мной? – удивленно спросила Джин Грейнджер, внимательно рассматривая того, о котором Гермиона ей прожужжала все уши. Она помнила мальчика из волшебного книжного магазина, одетого в явный секонд-хэнд, в смешных очках велосипедах и невозможно зелеными глазами. Собственно, от всего того образа остались лишь эти самые смешные очки и зеленые глаза. В остальном перед ней стоял молодой, но, видимо, состоявшийся мужчина. Теперь кроме костюма, она заметила дорогие часы и золотые запонки с какой-то хитрой гравировкой.

– Если мистер Грейнджер дома, я был бы очень рад, – ответ Гарри стал для нее еще большей неожиданностью. Зачем они понадобились этому… этому…

– Дорогая, кто там? – раздался из глубины дома голос ее мужа. Вместо того, чтобы ответить, Джин вновь осмотрела стоящего на пороге Гарри и выдохнула.

– Что же… проходите мистер Поттер, – сказав это, она отошла в сторону, впуская явственное напоминание об их педагогической ошибке в дом.

– Прошу вас. Зовите меня просто Гарри. Я… как-то не привык к… «мистеру», – мило смущаясь, попросил он и достал из пакета, что держал в руке, довольно дорогой бренди, – это вам.

– Молодой человек, – вздохнула Джин, – алкоголь не дарят женщине. Только хозяину дома, – попеняла она ему и, заметив явное, не сыгранное смущение, улыбнулась, – неужели никто вам этого не говорил, Гарри?

– Эм… ну… я – сирота, – виновато пожал он плечами, а Джин досадливо поморщилась. Ну конечно. Гермиона говорила об этом. Как она могла забыть!

– Дорогая, что… – в прихожую вошел мужчина лет пятидесяти с седыми висками. Он стоял в дверях и рассматривал одетого в костюм Гарри, явно пытаясь вспомнить о том, где же он его видел.

– Здравствуйте, мистер Грейнджер, – стараясь не заикаться, сказал он, – я– Гарри Поттер. Мне нужно с вами поговорить, – выдал он, максимально уверенно, – вот – это вам, – Гарри протянул хозяину бутылку бренди.

– Поттер, значит, – сказал мистер Грейнджер, прищурившись. Он знал, что косвенно в их всех проблемах был виноват вот этот вот парень, за которым их дочь пошла абсолютно не раздумывая. Вот только сейчас, вспоминая себя каких-то полгода назад, ему не очень-то хотелось устраивать ссору. Тем более, парень явно чувствовала себя виноватым, судя по языку его тела, а Джон Грейнджер, даром что стоматолог, неплохо в этом разбирался, – ну проходи, – сказал он, взяв из рук явно волнующегося парня дорогой премиальный бренди.

– Спасибо, сэр, – сказал он и прошел за ним в гостиную.

– Ты выпьешь чаю, Гарри? – спросила миссис Грейнджер, за что удостоилась косого взгляда мистера Грейнджера.

– Буду очень благодарен, – волнуясь сказал Гарри и, дождавшись, пока отец Гермионы сядет, сел на краешек дивана, – сегодня хорошая погода, да сэр? – спросил Гарри, этим вызвав удивление у мистера Грейнджера, перешедшую в ироничную улыбку.

– Весьма. Хорошее время для прогулок, – сказал он более доброжелательно, – впрочем, это нормальная погода для зимнего Мельбурна.

– Эм… зимнего? – удивленно спросил Гарри.

– Ну да. Мы же в южном полушарии. Здесь в июне – зима, – пояснил мистер Грейнджер, – поначалу было непривычно, но мы с Джин привыкли, – вздохнул Джон Грейнджер, – ну а какая погода сейчас в Лондоне? Как поживает «Старушка Британия»? – продолжал светскую часть разговора Джон, буквально сканируя Гарри взглядом.

– На самом деле не имею ни малейшего понятия об этом, – сказал Гарри и, заметив вопросительный взгляд Джона, пояснил, – дело в том, что с лета прошлого года я переехал в Нью-Йорк, подальше от британской погоды. В Нью-Йорке климат лучше, – сказав это, Гарри заметил заинтересованность мужчины. Впрочем, разговор был прерван появлением миссис Грейнджер с подносом.

– Спасибо, мэм, – кивнул Гарри ей, когда фарфоровая чашка с ароматным чаем оказалась перед ним, а миссис Грейнджер села рядом с мужем. Несколько минут ничего не происходило, присутствующие пили чай и сканировали друг друга из-под прикрытых ресниц, пока Гарри не отложил на половину допитую чашку в сторону.

– Спасибо за чай, миссис Грейнджер, но я уверен, что вы хотели бы узнать цель моего визита, – полувопрос-полуутверждение, прозвучавшее из его уст, не нуждалось в подтверждении, – дело в том, что я… я пришел просить у вас руки вашей дочери, – выпалил он на одном дыхании и с опаской посмотрел на родителей Гермионы, которые с большими глазами смотрели на него.

– Ты ведь тоже волшебник, Гарри? – неожиданно спросил его мистер Грейнджер.

– Да, сэр, – кивнул он.

– А ты знаешь, что она сделала? – задал он второй вопрос.

– Да, сэр. Я знаю, – вновь кивок.

– А чтобы ты сделал на ее месте? – третий вопрос оказался таким же неожиданным как и прошлые два и Гарри, вздохнув, ответил.

– Я не могу ответить на этот вопрос. И не потому что, хочу выгородить Гермиону. Вовсе нет. В моем случае такая ситуация просто невозможна ввиду… обьективных причин, – сказав это, Гарри поймал на себе сочувственный взгляд миссис Грейнджер и недоуменный мистера Грейнджера, который постепенно перешел в понимание.

– Что же, понимаю, – кивнул Джон, – а если бы это относилось к тебе и она лишила тебя памяти, жизни… всего того, что тебе дорого одним взмахом палочки… простил бы ты ее? – Джон спрашивал и Гарри по глазам этого мужчины видел, что этот вопрос важен в первую очередь для него самого.

– Я просто не дал бы ей этого сделать, – усмехнулся Гарри немного самоуверенно, – связал бы ее заклинанием и начал бы допрос, пока она бы не призналась, с чего такие радикальные меры, – пожал он плечами.

– Не слишком ли ты самоуверен, Гарри? – с веселым прищуром спросила его миссис Грейнджер. Этот парень ей нравился. Может быть тем, что был искренен в своих чувствах. Или может быть тем, что так упорно не желал соглашаться с Джоном, защищая Гермиону. Но он ей нравился.

– Ну… – Гарри почесал затылок, – пару раз такое уже случалось, – виновато улыбнулся он, а Грейнджеры переглянулись, – в конце-концов вы же ее знаете! Иногда с ней по другому не сладить, особенно, если она хочет сделать из тебя табуретку, – сказал Гарри с наивнейшим выражением лица.

– Табуретку? А за что? – удивленно спросил Джон, не заметив веселый прищур и ироничную улыбку жены. Видимо, миссис Грейнджер порой так же посещали подобные мысли.

– За то, что я не купил для ее кота нормальный корм. Впрочем, я не в обиде. Беременные и не такое творят, – походя, словно о чем-то маловажном сказал Гарри, а глаза Грейнджеров превратились в две пары небольших блюдц.

– Она… она… б… б… беременна? – в абсолютном шоке пробормотала миссис Грейнджер, прикрыв рот.

– Ну… да, – вновь виноватая улыбка вылезла на лице Гарри, – уже шестой месяц идет, – признался он и переведя взгляд на пребывающего в шоковом состоянии Джона, сказал, – я знаю, как это выглядит. И, уверен, вы бы хотели иного для вашей дочери. Но я ее люблю, как и пока не родившегося нашего с ней сына. И очень хочу, чтобы вы одобрили наш брак, – сказав это, Гарри опустил голову, дожидаясь вердикта. Установилось неловкое молчание, а воздух в комнате словно гудел от напряжения.

– Ты сказал, сын? Это точно? – спросил Джон, крепко держась за руку жены.

– Да, сэр. Я проверял. Точно мальчик. И, судя по всем проверкам, что она прошла, ребенок полностью здоров, – сказал Гарри и заметил, как по щекам миссис Грейнджер катятся слезы.

– Здоров, значит, – шмыгнула миссис Грейнджер, – внук, – пробормотала она, – Джон? – довольно жалобно обратилась та к мужу.

– Что – Джон? Ну что– Джон? – раздраженно ответил он и вновь посмотрел на Гарри, – ты не понимаешь, чего ты у нас просишь, – глухо, словно он находился в бочке, прозвучал голос Джона Грейнджера, – мы же… мы же… Господи! – спрятал Джон свое лицо в ладони, – мы же столько ей наговорили. Она поди и видеть нас не желает.

– Ничего подобного! – от избытка чувств, Гарри подпрыгнул на кресле, – она вас очень любит, как и вы ее. Уверен, она будет счастлива, если вы ее простите, – почуяв, что вывалив на них столько информации за раз, смог сломать их отрицательное отношение к дочери, Гарри пошел в наступление.

– Да мы уже давно ее простили, – хлюпая носом и прижимая плоток к глазам, сказала Джин, – она же… она же… наша доченька. Да, мы были злы. Очень злы. Но только первую неделю. А потом, потом… – тут она не выдержала и уткнулась в плечо мужа.

– Где она? Что с ней? Как живет? – говорил Джон, прижимая к себе Джин, – не было и дня, чтобы мы не задавались этими вопросами.

– Но ведь это очень легко исправить, – улыбнулся Гарри и, дождавшись, когда они обратят на него внимание, сказал, – вы можете увидеть ее прямо сейчас.

– Как? – вырвалось изо рта заплаканной миссис Грейнджер.

– Я перенесу вас к ней, – буднично сказал Гарри.

– В… Америку? – не веря его словам, переспросил Джон.

– Я понимаю, что вы не доверяете магии, но поверьте мне, это самый быстрый и безопасный способ пересечь Тихий Океан, – сказав это, Гарри встал с кресла, – повторю. Я понимаю, что у вас очень отрицательное отношение к магии после случившегося и поэтому я выйду на крыльцо. Буду ждать столько сколько нужно. Поговорите и выскажите мне ваше решение, – сказав это, Гарри не стал дожидаться какой-либо реакции и покинул комнату.

Выйдя на крыльцо, он сделал глубокий вдох и прикрыл глаза. Что же. Он это сделал. Теперь уже от него ничего не зависит. Единственное, что он может, это смириться и принять то или иное решение.

– Гарри? – вдруг он услышал голос сзади, – мы согласны, – обернувшись он увидел Джона, стоящего на крыльце, в явно выходной одежде, – и пока Джин одевается, я хочу спросить тебя: почему ты делаешь это? Всмысле… зачем тебе мирить нас с Ми… Мионой? – спросил он, на что Гарри абсолютно не задумываясь ответил.

– Я хочу чтобы у моих детей были бабушка с дедушкой, – сказав это, Гарри сделал шаг в сторону Дэна, – а еще я очень хочу, чтобы Гермиона была счастлива. А я один, без вас, не смогу этого сделать, – опустил он голову и почувствовал, как Джон положил руку ему на плечо.

– Спасибо тебе. Я не знаю, как все закончиться, но… спасибо… – сказал Джон, улыбнувшись.

– Все, я готова, – сказала миссис Грейнджер, выйдя на крыльцо, – можем… даже не знаю как это назвать, – немного сконфуженно пожала она плечами.

– Мы воспользуемся порталом, миссис Грейнджер, мой личной разработки, – объяснил Гарри, – но лучше, если сделаем это из дома. Нам ведь не нужно лишнее внимание? – с кривой ухмылкой заметил Гарри и, войдя в дом, достал из кармана длинную цепочку, – возьмитесь за нее и приготовьтесь. Возможно легкое головокружение по прибытии, – предупредил Гарри и, когда они взялись за цепочку, произнес, – портус, – после чего все они исчезли из Мельбурна, чтобы появится в незнакомой чете Грейнджеров гостиной.

– Ох, – качнулась миссис Грейнджер и оперлась о мужа, – довольно… необычно.

– Ага, – поддержал ее ошалевший мистер Грейнджер и осмотрелся, – так мы…? – он не докончил вопрос, но гарри его понял.

– Да, сэр. Мы в Нью-Йорке. Точнее, в Нью-Йоркском доме Поттеров, построенном Абрахамом Поттером, – сказав это Гарри посмотрел куда-то в сторону и сказал, – Квики? – после чего перед и так ошарашенными Грейнджерами появился лопоухий карлик в наволочке, – хозяйка дома? – спросил он, после чего существо быстро быстро закивала.

– Да, Гарри Поттер, хозяин, сэр, – писклявым голоском поведало существо, – хозяйка в детской на втором этаже, разбирает покупки.

– Хорошо, – кивнул Гарри, – это – гости дома. Мама и папа хозяйки Гермионы. Ясно? – указал Гарри на в конец охреневших Грейнджеров.

– Да, Гарри Поттер хозяин сэр! – браво отрапортовало существо.

– Приготовь чайный столик, – сказал он, после чего существо исчезло, – это– домовой эльф. Они служат волшебникам за магию, – буднично пояснил Гарри, заметив шокированный взгляд своих, как он надеялся, будущих тестя с тещей и пошел в глубь дома.

– Это… это… – пробормотал Джон, но был прерван остановившемся Гарри.

– Мистер Грейнджер. Сэр. Я все вам объясню и расскажу. Но… давайте потом. Сперва сделаем то, зачем пришли, – и, вновь пошел в сторону… как потом выяснилось, столовой.

Довольно быстро все они оказались на втором этаже очень добротно обставленного дома, который, в целом, мало отличался от подобных маггловских жилищ, за исключением пары мелочей. Пройдя довольно длинный коридор, они встали у полураскрытой двери в детскую.

Жестом попросив их подождать, Гарри открыл дверь, вошел внутрь, прикрыв ее.

– Гарри? С возвращением! Как прошла твоя поездка? – услышали они голос дочери, направленный в сторону Поттера и переглянулись. В нем была и любовь, и радость от встречи, и нескончаемый интерес. Да, дети любили друг друга, теперь для Грейнджеров все стало окончательно ясным.

А пока Гарри и Гермиона обменивались приветствиями, Грейнджеры обменивались взглядами. Джон пожал плечами и виновато улыбнулся, а Джин все время ерзала на месте, то и дело кидая взгляд на мужа, чтобы тот первым пошел вперед. Они боялись. Боялись быть отвергнутыми. И старались переложить бремя первого взгляда друг на друга, пока наконец-то Джону это не надоело и он не взял жену за руку. Слегка сжав ее, он кивнул ей, улыбнувшись, и прислушался к беседе детей.

– Гоблины согласились. Теперь можем пойти на уступку, если совсем припрет, но ты сама знаешь, что я от этого не в восторге.

– Все будет хорошо, – уверенно отмела она его ворожения, – мы собираемся здесь жить. Так что лучше не провоцировать конфликта серьезнее того, что уже есть. Тем более ты сам говорил, что Корнелиус с Кингсли их уже додавили.

– Ну да, ну да. Зачем воевать, если можно договориться. Ты уже говорила, – пробурчал Гарри, после чего, выдохнул и, немного волнуясь, сказал, – эм, Миона. Я… это… приготовил тебе сюрприз.

– Сюрприз? Какой? – хитро блеснув глазами, спросила она.

– А вот… – сказав это, Гарри открыл дверь и в нее вошли

– Мама? Папа? Вы… вы… – удивленно говорит Гермиона, переводя взгляд с родителей на Гарри и обратно, а затем…

– Миона! – закричал Гарри и подбежал к ней. Гермиона грохнулась на пол без чувств. Почти. Благо, заинструктированные на смерть домовики бдили за беременной хозяйкой и как-то умудрились не дать ей коснуться пола.

– Энервейт! Энервейт! – наколдовал Гарри восстанавливающие чары, подхватив жену в воздухе, параллельно наколдовывая диагностирующич чары, выученные им до автоматизма.

– Гарри, – подала голос Гермиона, – они… здесь? – не веря в случившееся, спросила она.

– Да. Они здесь, – выдохнул Гарри, поняв, что с малышом и с ней все хорошо. Он ожидал истерики. Он ожидал обвинений и скандала. Он ожидал и надеялся на счастливое воссоединения со слезами и соплями… но ТАКОГО! …

– Миона, – подала голос миссис Грейнджер, мелкими шажочками подойдя к дочери.

– Мама. Папа. Вы тут, – все еще туго соображая, Гермиона уставилась на родителей.

– Да. Милая. Мы тут, – не зная, что еще ответить, сказала Джин, – прости нас, милая, прости, – сказав это, Джин встала на колени рядом с лежащей на ногах Гарри дочерью.

– Мама, – хлюпнув носом, Гермиона с неожиданной для себя прытью оказалась рядом с ней и, обняв, разрыдалась, – мамочка! – глухо произнесла она и после того, как немного успокоилась, посмотрела на все еще стоящего над ними Джона Грейнджера, – папа?

– Да. Милая. Это я. Прости. Если сможешь, – обреченно сказал он, после чего Гермиона посмотрела на Гарри.

– Помоги, – попросила она подав руку и Поттер, взяв ее, помог Гермионе подняться. Тот же жесть зеркально повторил и Джон по отношению к Джин, – я не сержусь. И не злюсь. И никогда не делала этого. Это я… я во всем…

– Нет! – Джон прервал ее и сделал шаг. Гермионе большего было и не надо. Она уткнулась в отцовскую сорочку и вновь разрыдалась. А затем к их объятиям присоединилась и Джин. Так они простояли несколько мгновений, пока не были прерваны деликатным покашливанием.

– Простит, меня. Но эльфы накрыли столик к чаю. Думаю, всем нам удобнее будет продолжить именно там, – сказал Гарри, улыбаясь немного смущенно.

– Ой, точно! Вы должны попробовать выпечку Твинки. Она просто божественна! – Гермиона, словно не она только что поливала слезами своих родителей, теперь была весела и полна энергии, – пошли вниз, – и вышла из комнаты.

Затем все они оказались в гостиной, где на чайном столике было разложено невиданные Грейнджерами гастрономические угощения. Гермиона и ее родители говорили. В начале немного скованно, но затем все более и более уверенно.

А Гарри… а что Гарри? Он смотрел и радовался. Радовался за Гермиону, за ее родителей, за не родившегося сына. Но больше всего он радовался тому, благодаря чему все это стало возможном. Гарри Поттер радовался успеху своей недавней шалости, которая, как и многие-многие до этой, в очередной раз удалась!

***

Мельбурн. Июнь 2011 года

– Деда, баба! – закричала Рози, побежав по бетонной тропинке, которая вела к одному милому коттеджу.

– Рози! Как ты выросла! – подхватила ее Джин Грейнджер, которая мало изменилась с той самой встречи.

– Добро пожаловать! – встретил семейство Поттеров Джон, пожав руку зятю и чмокнув дочь в щеку, – как Париж?

– Просто шикарно. Погода выше всяких похвал, – сказал Гарри, доставая из пакета бутылку с явно дорогим белым вином, – это вам.

– Ты знаешь, как меня задобрить, – довольно проурчал Дэн, – это же настоящий Шардоне!

– Эй, алкоголики! Пора в дом, нечего на жаре стоять! – окрикнула их Джин, расцеловав всех внуков и наобнимавшись с дочерью.

– Не будем ее злить, – с заговорщицким, но больно громким шепотом сказал Джон, за что удостоился многозначительного взгляда со стороны жены. Впрочем, такого же взгляда удостоился и Гарри, хотя по правде говоря, он так и не понял, за что.

Так, с шутками и незлым взаимным подтруниванием они вошли в дом. Впереди их ждали несколько замечательных дней, проведенный в городе Мельбурн. Их ждали пляжи Сиднея и наиболее интересные туристические объекты Австралии. А еще парочка интереснейших шаманов, с которыми Гарри состоял в переписке.

Но все это дело будущего. А пока Джонатан Поттер, волей случая последним войдя в дом, закрывал входную дверь. На его лице была широкая улыбка абсолютно счастливого ребенка, а рука уверенно держала дверную ручку. Небольшое усилие и дверь закрылась, отрезав счастливые семейства Поттеров и Грейнджеров от внешнего мира, оставляя их наедине с друг другом.

Небольшое примечание.

Как я сообщал ранее на бусти, здесь публикуются все те главы, что имеют отношение к первой фазе КВМ.

Приятного чтения!

Глава 12. Доктор или мистер?

24 декабря. Сочельник. Весь город гудит от празднований Рождества и наступающего Нового года. Многие горожане планировали посвятить всю грядущую неделю праздникам, несмотря на то, что официально, все они должны были быть на работе. Увы, но днями отдыха были только лишь сами 25 декабря и 1 января. Остальные же дни оставались рабочими.

Впрочем, Нью-Йоркцы любили и умели праздновать, так что весь город погрузился в праздничное настроение. Этому способствовало то, что многие горожане и гости города брали свои заслуженные отпуска именно на эти дни, чтобы не отвлекаться на работу. Так что как и каждый год, город был украшен многочисленными праздничными огнями, муниципалитет проводил массовые мероприятия, а президенты каждого из Нью-Йоркских Боро считал своей обязанностью организовать наиболее пафосное празднество.

Кроме того, в этом году и погода работала на праздничную атмосферу в городе. Вчера прошел снегопад. Настоящая буря, которая оставила после себя небывалое для Нью-Йорка количество снега! И если для комунальщиков данное обстоятельство стало источником головной боли, то для многочисленной Нью-Йоркской детворы, не особо вникающей в особенности городского хозяйства, это был повод вдоволь наиграться в снежки.

– Папа! Папа! Смотри какого снеговика мы слепили! – звала его Рози, показывая на вполне себе стандартного снеговика с двумя пуговицами вместо глаз и морковкой вместо носа. Вместо рук – ветки, с надетыми на них варежками, а вместо рта – углубление, сделанное пальцем в виде улыбки.

– Вы большие молодцы, – довольно ухмыльнулся Гарри, наблюдая, за играющими во внутреннем саду детьми. У дома Поттеров в Нью-Йорке был небольшой, на три десятка квадратных метров внутренний садик, скрытый от посторонних глаз. Летом тут можно было спокойно поваляться под солнцем, а зимою вот так вот играть.

– А будет еще лучше! – весело сказал Джеймс и, неожиданно, направил палочку на снеговика и произнес заклинание, после чего снежный сгусток… ожил!

– Это что, заклинание танцующего ананаса? – удивленно спросил Гарри. Снеговик, что мгновение назад всего лишь стоял на месте, вдруг начал прыгать на месте.

– Ага! Профессор Флитвик сказал, что оно применимо к очень многому! – весело ответил Джеймс, а снеговик начал скакать уже по всему садику.

– Да, но не каждый на это способен, – пробормотал Гарри, про себя усмехнувшись. Что же. Во всяком случае, Джеймс, как минимум, вполне способен на сложные чары. Ведь чары, которым обучал Флитвик на первом курсе – это самые основы големостроения. Заставить неодушевленный предмет выполнять определенный алгоритм действий… это серьезный результат.

– Что тут у нас? – вдруг сзади подошла Гермиона и сунула руку подмышку Гарри. На ней не было куртки, лишь очень теплая на вид шаль и свитер с оленями. На Гарри был такой же.

– Да вот… – кивнул он на пляшущего снеговика и хохочущих детей, бегущих за ним, – Джим наконец-то проявил воображение не в хулиганских целях, – усмехнулся Гарри, вспоминая все те письма, которые они с Гермионой получали за эти полтора года. Да, их сын не мелочился. Подушки-пердушки, навозные бомбы, ночные прогулки по замку… он словно задался целью переплюнуть своего деда. Макгонагалл весьма красочно описывала его приключения, то и дело угрожая исключением. И это при том, что Гарри не выдал своему сыну мантии-невидимки, надеясь этим сдержать его кипучую энергию.

Впрочем, нельзя сказать, что он действительно был копией деда. Джеймс Сириус Поттер, несмотря на то, что довольно часто влипал в неприятности, был действительно одаренным магически ребенком. Он очень старательно учился и Гарри с Гермионой обоснованно гордились табелем успеваемости, который он предоставил им в конце первого года. Одни сплошные Превосходно… за исключением полетов, по которым он получил удовлетворительно.

Сперва Гарри подумал, что тут сыграли гены Гермионы, которая тоже сдала полеты на чистом упрямстве, несмотря на то, что жутко боялась летать, но потом Джеймс признался, что специально сделал так, чтобы получить низкую оценку. Дело в том, что Макгонагалл собиралась провернуть старый трюк и включить его в квидичную команду на первом курсе, как, в свое время, сделала с Гарри, а Джеймс, понимая, какую реакцию это вызовет у его одноклассников, этого не хотел. Нет, квиддич ему нравился, как и полеты, но не настолько, чтобы играть в школьной команде с первого курса. Да и вообще играть. Перед глазами мальчика был пример Тедди Люпина, который конкретно зашивался на тренировках, с трудом успевая учиться. Справедливости ради, тогда еще второкурсник Тедди учился очень хорошо. Но Джеймс не хотел повторять историю Тедди. Тем более, что его в большей степени интересовала именно практическая магия.

И теперь Гарри был очень рад тому, что в свое время он с Гермионой смогли именно так воспитать своего сына, чтобы магическое развитие для него оставалось на первом месте. А еще Гарри все больше понимал, что мальчик, со временем, станет достаточно сильным, чтобы принять и Нью-Йоркский и Стичкомбский источник.

– Да… а ведь Джон тоже не слабак, – как бы между делом сказала она, положив голову на плечо мужа и Гарри был с ней согласен. Джон был пока еще только на первом курсе, но от брата отличался тем, что был более спокойным и, в то же время, хитрым. Как однажды выразилась Андромеда Тонкс, Джон – самый «слизеринистый» из Поттеров.

Мелкий манипулятор был способен вывернуть даже проигрышную ситуацию в свою пользу. Или сделать так, чтобы окружающие делали то, что нужно именно ему. Иногда Гарри и Гермиона вообще не понимали, как так? В кого он такой пошел?

– Да. Как и Рози, – сказал Гарри, наблюдая за самой маленькой из детей, прямо сейчас хихикающей и хлопающей в ладоши. Рози родилась позже всех. Разница между ней и Джеймсом составляло шесть лет. Но уже сейчас она демонстрировала не только ум и повышенную обучаемость, но весьма серьезные магически способности.

– Смотри! – в натуральном восторге воскликнула Гермиона, а Гарри уставился на младшую дочь. Бегающий туда сюда снеговик остановился перед ней и… поклонился?

– Рада с вами познакомиться, мистер Снеговик! – сказала девочка, сделав довольно умелый книксен.

– Рози, это ты? – удивленно спросила Гермиона, спустившись с крыльца.

– Да! Я просто захотела, чтобы мистер Снеговик проявил учтивость, как учила меня ты, мама! – весело сказала она, а Снеговик вновь поклонился.

– Ну тогда давайте сделаем так, чтобы он говорил. Ведь очень невежливо молчать, когда к тебе обращается столь прелестная леди, – усмехнулся Гарри и, направив палочку на него, пустил какое-то невербальное заклинание и неожиданно, изо рта снеговика вырвались слова известной песенки, а вокруг заиграла музыка! *

– Frosty the Snowman was a jolly happy soul,

With a corncob pipe and a button nose and two eyes made out of coal.

Frosty the Snowman is a fairy tale, they say,

He was made of snow but the children

know how he came to life one day.

– Это же настоящий Фрости! – в полном восторге закричала Рози, а снеговик, продолжая петь, поклонился и протянул свою руку-ветку девочке и закружил ее в танце.

– Ты просто волшебник, – сказала Гермиона с шутливой интонацией в голосе, наблюдая за тем, как дочь танцует со снеговиком.

– Это только начало! – зловеще сказал Гарри и, смастерив себе снежный шарик, бросил в Джеймса.

– Эй! – наблюдавший за сестрою Джеймс, резко обернулся в их сторону и получил второй снежок прямо по лицу.

– Лучше сдавайся, сынок! – стал подначивать его Гарри и с трудом увернулся от снежка, когда за брата заступился Джон.

– Братья Поттеры никому не сдадутся! – воинственно заявил Джеймс и бросил снежок в отца. И пока Рози танцевала, в нескольких метрах от нее развернулась «Великая баталия во внутреннем дворике». Гарри против Джеймса и Джона. Несмотря на численное превосходства, силы были равны и Гарри явно побеждал за счет солидного опыта.

– Эй! А я? – обиженно крикнула Розалия и, оторвавшись от снеговика, который продолжал танцевать уже сам с собой, кинулась на отца, приняв сторону братьев. В конце концов детям, совместными усилиями, удалось в начале загнать своего папу в угол, а потом просто закидать его снегом, из-за чего он грохнулся на землю. И все это под музыку о снеговике!

– Все! Все! Сдаюсь! – хохоча, закричал Гарри, вытянув руку.

– Братья Поттер вновь показали свою силу! – пафосно изрек Джеймс. Дело было в том, что в Хогвартсе они вдвоем, вместе с Люпином, довольно часто объединялись именно в таких вот снежных баталиях и имели солидный опыт кооперации.

– А я? Я тоже помогала! – обиженно воскликнула Рози.

– Лучше помогите мне встать, – закряхтел Гарри, не давая детям развить спор. Вот только стоило парням подойти к нему и подать Гарри руку, как-то сразу же потянул их на себя, сбросив их в сугроб.

– Папа! – возмущенно закричали Джеймс и Джон, которые стали похожи на двух снеговиков, но быстро замолчали, когда Гарри стал закапывать их в снег.

– Сдаетесь?! – торжествующе сказал Гарри.

– Это нечестно! – воскликнули парни.

– Так вам и надо! – с самой вредной интонацией, на которую была способна, сказала Рози, подойдя к маме и взяв ее за руку.

– Сколько раз я вам говорил, – начал выговаривать им старший Поттер, встав над ними, – никогда не расслабляйтесь. Даже упав, противник может доставить проблем. Видимо, мало я вас гонял! – пробурчал он и, достав палочку, одним взмахом поставил сыновей на ноги.

– Эй, вояки! А ну быстро в дом, пока не простыли! – закричала улыбающаяся Гермиона и пошла вместе с Рози домой.

Джон и Джеймс вернулись домой на каникулы. Хорошо, когда твой муж – лучший артефактор западного полушария, способный за пару минут состряпать межконтинентальный портал. Вопрос с транспортом решается как бы сам с собой. Вот и теперь, прокатившись на Хогвартс-экспрессе, мальчики нашли какой-то укромный закуток и оттуда аппарировали к себе домой, где их встретили радостные родители.

– Папа, но я не хочу! – Гермиона услышала нытье Джона и посмотрела на дверь. В ней стояла вся компания.

– Давай-давай, а то простынешь! Что, Бодроперцового захотелось? – строго выговаривал отец семейства, заводя сыновей внутрь. – Экскуро! – произнес он и снега на Джоне – как не бывало!

Вдруг в прихожей зазвонил телефон и Гермиона отвлеклась от рассматривания своих мужчин, после чего взяла трубку.

– Алло? Клара? Здравствуй, милая. И тебя с Наступающими! Спасибо, спасибо. Твой шеф? Дома, а что? Проблемы с посетителем? Хорошо передам, – сказала Гермиона и, отложив трубку посмотрела на очищающего уже самого себя Гарри. Мальчики хоть и были взьерошенными, но стояли в прихожей уже полностью сухими и чистыми.

– Что-то случилось? – спросил Гарри, отложив палочку.

– Звонила Клара. Она говорит, что какой-то клиент не хочет уходить, а ей пора закрываться, – сказала Гермиона, а Гарри на автомате посмотрел на часы. Было 8 часов.

– Ну так пусть просто выставит его. В чем проблема? – спросил Гарри, помогая сыновьям снять с себя куртки. В эти каникулы Гарри решил посвятить себя семье, так что для Гермионы была понятна его реакция.